| Теноровые партии в обработках некоторых блаженн Н., как показала Гурьева, представляют собой знаменную мелодию, включающую гласовые обороты: попевки , лица и фиты . Вместе с тем Н. нередко уклоняется от точного цитирования знаменного распева, создавая собственный, авторский вариант мелодии тенора. Принцип сокращения исходной мелодической основы греческого распева нашел отражение в развернутом названии цикла задостойников: «...з древнихъ греческихъ болшихъ скращеннъ избранный трудами Петра Норицына» (ГИМ. Син. певч. 791. Л. 9; вариант этой надписи с ошибкой помещен в ркп. ГЦММК. Ф. 283. 508. Л. 104: «...з древнихъ греческихъ болшыхъ скрашеннъй избранны трудами Петра Норицына»). Нотации песнопений Н. свойственна уникальная система ключей нотных , отличающаяся от всего корпуса партесных гармонизаций : дискант нотируется в альтовом ключе, альт и тенор - в теноровом, бас - в басовом. Заимствованную мелодию композитор транспонирует на кварту вниз, при этом нарушается один из важнейших принципов фиксации тенора в альтовом ключе, идущий от записи первоисточника. Транспонирование мелодии тенора влечет за собой общее понижение амбитуса сопровождающих голосов и соответственно смену традиц. ключей. Возможно, такой способ нотирования был выбран Н. потому, что он отражает реальную тесситуру звучания тенора и в целом соответствует диапазону голосов хора. По способу нотирования песнопений Н. можно атрибутировать 2-й цикл блаженн из рукописей ГИМ. Син. певч. 1099 и 789, не имеющий указания на авторство (сокращенный и измененный вариант знаменного распева, «Ины роспъвъ» - в ГИМ. Син. певч. 1099-а. Л.11). В обработках Н. все голоса имеют собственный мелодико-ритмический рисунок, особо выделяется партия альта: обычно статичная, она имеет такую свободу голосоведения, к-рая характерна для зрелого этапа развития партесных гармонизаций. Заключительные построения строк у Н. существенно отличаются от типовых кадансовых оборотов в обработках, сделанных на рубеже XVII и XVIII вв. Произведения Н. имеют свой стиль постоянного партесного многоголосия, к-рый был востребован в певч. обиходе сер. XVIII в. |
| Я очень рад тому, что ныне историческая наука развивается не в отрыве от церковной и религиозной тематики. Эта искусственная стена между историей и религией, неестественный отрыв исторической науки от церковной составляющей, которая является ее неотъемлемой частью, приводили к тому, что многие исторические события трактовались предвзято или ошибочно. В настоящее время есть возможность исправить перекосы в исторической науке нашего недавнего прошлого и объективно взглянуть на процессы, происходившие в прошлом. А такой объективный взгляд необходим и для того, чтобы мы сегодня созидали нашу страну, и для того, чтобы работали на будущие поколения». Владыка Иларион сердечно поздравил лауреатов Забелинской премии и выразил надежду на то, что в дальнейшем появится много исследований, достойных такой премии, что историческая наука будет динамично развиваться и между миром науки, музейным сообществом и Церковью будут существовать добрые, гармоничные и конструктивные взаимоотношения. Далее митрополит Иларион вручил премии лауреатам конкурса. Согласно решению Экспертной комиссии Ученого совета ГИМ, первая премия вручена Ф.А. Петрову (ГИМ) за труд «Формирование системы университетского образования в России». Второй премии удостоены Д.А. Диментман и Е.И. Иткина (ГИМ) за историко-культурное исследование «Неизвестный портрет Петра I из собрания Государственного исторического музея и его реплики», вышедшее в серии «Публикация одного памятника» в 2008 году. Лауреатом второй премии также стала Е.А. Добрынина (Иркутский областной историко-мемориальный музей декабристов), автор искусствоведческого исследования «Живописные путешествия по Иркутской губернии XVIII-XIX вв. Графика». Лауреатами третьей премии названы Н.П. Лютикова (Архангельский государственный музей деревянного зодчества и народного искусства «Малые Корелы»), автор каталога «Крестьянский костюм Мезенского уезда Архангельской губернии конца XIX — начала XX века в собрании Архангельского государственного музея деревянного зодчества и народного искусства «Малые Корелы», а также коллектив Омского государственного историко-краеведческого музея — П.П. Вибе, Т.М. Назарцева, О.Н. Артемьева и Ю.В. Трофимов, исследовавшие этнографические коллекции районных музеев Омской области. |
| В 1438-1443 гг. по заказу архиепископа для Софийского собора был исполнен комплект пергаменных служебных Миней (из них 8 сохр.; см.: Шварц. 1989. С. 19-27). С распространением Иерусалимского устава в Вел. Новгороде при Е. связано появление нового (южнослав.) перевода Триодей, сопровождающегося синаксарями, и Октоиха. Сохранились части 2 комплектов таких Триодей, написанных на бумаге по заказу Е. на рубеже 30-х и 40-х гг. XV в. (РГБ. Рум. 438) и в сер. 50-х гг. XV в. (ГИМ. Увар. 517-1о; РНБ. Соф. 87), и пергаменный Октоих, переписанный в 1436 г. (ГИМ. Син. 199). Для торжественного богослужения в Софийском соборе, вероятнее всего по заказу Е., было создано роскошное напрестольное Евангелие на пергамене (ГИМ. Муз. 364; см.: Смирнова. Лицевые рукописи. 1994. С. 76-82, 233-248; Кат. 4). Очевидно, под влиянием митрополичьего богослужения для новгородского Софийского собора был составлен Служебник в форме свитка (РНБ. F.n.I. 33), написанный на великолепном привозном пергамене новым литургическим полууставом с последовательно выдержанной среднеболг. орфографией. Это единственный сохранившийся в оригинале древний образец рус. литургического свитка (снимок см.: Смирнова Э. С. Источники Премудрости: Новгородская миниатюра XV в. Милан, 1996. С. 23. Ил. 13). На первых порах введение нового богослужебного устава в Новгороде не означало полного разрыва с предшествующей традицией. Один из старших новгородских списков Иерусалимского устава - пергаменный, содержащий минейную часть от окончания Петровского поста до кон. авг. (РНБ. Соф. 386),- сопровождается в рукописи Минеей Праздничной на тот же отрезок года, включающей древнейшие оригинальные памятники слав. гимнографии (каноны Климента Охридского и Константина Преславского), неизвестные в более ранних списках (см.: Турилов А. А. К уточнению объема и состава древнейшего слав. оригинального гимнографического корпуса в древнерус. традиции: (На мат-ле минейных служб)//Старобългарска лит-ра. София, 2006. Кн. 35/36. С. 29, 31-32). Эпоха Е. |
| Палаты Аверкия Кириллова в Москве. 2-я пол. XVII в. Фотография. Нач. ХХ в. Палаты Аверкия Кириллова в Москве. 2-я пол. XVII в. Фотография. Нач. ХХ в. Несмотря на тяжелые условия работы сотрудников, фонды постоянно пополнялись. К нач. 1922 г. они насчитывали 15 332 единицы хранения - более 500 картин и рисунков, 6 тыс. гравюр, 8 тыс. книг и 4 тыс. альбомов и карт. Музей собирал различные материалы по истории Москвы: документы, отражавшие быт горожан, материалы органов городского управления и самоуправления, документы о развитии народного образования (в т. ч. по истории МГУ) и здравоохранения (в т. ч. по истории крупнейших больниц - Глазной и Екатерининской), была собрана богатая коллекция по истории архитектуры Москвы, материалы по истории торговли и др. В «Краткой записке» о деятельности музея от 4 янв. 1922 г. Миллер писал: «Музей вправе сказать, что он собрал почти все, что можно было собрать. И пол, и стены его 2,5 комнаток ломятся от штабелей и шкафов, готовых к выставке и общему пользованию материалов» ( Рюмина. 1998. С. 74). По плану, составленному А. В. Чаяновым, экспозиция Музея старой Москвы могла бы развернуться в 2 залах: «Москва от нач. XII в. до периода Смуты» и «Москва до переезда столицы в Санкт-Петербург». Планировались выставки: «Москва 200 лет назад», «Москва 100 лет назад» и «Москва 30 лет назад». Однако по причине отсутствия необходимой площади это был музей-хранилище. Предполагалось сделать Музей старой Москвы центральным музеем города. Но в нач. 20-х гг. XX в. все историко-бытовые музеи столицы получили статус филиалов ГИМ. Постановлением Отдела по делам музеев Наркомпроса от 10 янв. 1922 г. Музей старой Москвы стал филиалом ГИМ. C 1923 г. его фонды размещались в бывш. особняке П. И. Щукина (М. Грузинская ул., 15), затем в бывш. Юсуповском доме рядом с Красными воротами (Хорошёвский тупик, 9), позднее - в здании ГИМ. После Октябрьской революции 1917 г. и в течение последующих месяцев состав комиссии сократился, в последующие годы - вновь увеличивался. |
| Если объединить данные ГИМ. Син. 680 и 909 и устава из ВМЧ, порядок исполнения Трисвятого за архиерейской литургией на Руси в XVI в. был следующим: 1 . Епископ: возглас молитвы Трисвятого (произносился лицом к народу, с осенением его рукой на три стороны); 2 . Хор: Трисвятое, трижды; 3 . Духовенство: Трисвятое, трижды (начиная во время третьего Трисвятого хора). В это время епископ трижды осенял Евангелие (сначала рукой, затем трикирием) и целовал его. 4 . Епископ: трижды осенял народ трикирием, без возгласа. 5 . Иподиакон: евлоисонъ, кирїонъ доксосъ. 6 . Хор: «Слава, и ныне», окончание Трисвятого. В это время епископ осенял рукой Евангелие и дикирием – духовенство справа и слева от себя (всего три осенения). 7 . Духовенство: Трисвятое, трижды. Во время первых двух повторов епископ переходил на горнее место, на третий раз осенял оттуда трикирием на три стороны. Следует, впрочем, отметить, что устав из ВМЧ не говорит о троекратном пении Трисвятого священниками на третьем Трисвятом хора 39 . В свою очередь, рукописи ГИМ. Син. 680 и 909 не говорят о троекратном пении Трисвятого священниками при восхождении епископа на горнее место 40 . Поэтому нельзя исключать того, что в одном из этих пунктов Трисвятое в действительности пелось однократно. Для сравнения, в одном из византийских уставов архиерейской литургии XIV в. говорится о пении Трисвятого сначала трижды хором, затем однократно духовенством (в это время епископ должен был трижды осенить трикирием Евангелие, со стихом «Господи, Господи, призри...»), после чего – «Слава, и ныне», и снова троекратное Трисвятое (по одному разу: хор, духовенство, хор) 41 . Нетрудно заметить близость этой схемы к уставу из ВМЧ. Поэтому, скорее всего, Трисвятое пелось духовенством однократно именно в пункте 3, а указание рукописей ГИМ. Син. 680 и 909 о трёх Трисвятых духовенства при осенении Евангелия трикирием следует либо понимать в смысле трёх частей одного и того же Трисвятого 42 , либо считать результатом переноса двух повторов Трисвятого во время шествия архиерея на горнее место на более раннюю позицию. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГНУСИН Сергей Семенович (1756 - 27.06.1839, Соловецкий Преображенский мон-рь), наставник в старообрядческом федосеевском согласии (см. Федосеевцы ), настоятель мон-ря на Преображенском кладбище в Москве, писатель-полемист, художник, каллиграф. По рассказу Г., он был «дворовым человеком помещика Осокина Оренбургской губ. Белебеевской округи» (ЦГИАМ. Ф. 16. Оп. 31. Д. 9. Л. 41; ср.: Д. 45. Л. 9, где говорится, что помещика Г. звали Гавриилом; противники Г. сообщали, что он служил писарем на Нижнетроицком медеплавильном заводе в Оренбургской губ., принадлежавшем И. П. Осокину - ГИМ. Хлуд. 346. Л. 122 об.). В 1805 г. Г. бежал, скитался, через 2 года добрался до Москвы, где встретил крестьянина-вольноотпущенника П. Никифорова, также принадлежавшего к федосеевскому согласию, к-рый «по старости лет и из сожаления» отдал Г. свою отпускную грамоту. С именем Петр Никифоров Г. «по знанию живописного мастерства» записался в цех ремесленной управы и до 1813 г. жил в старообрядческих богаделенных домах на Преображенском кладбище в Москве и в Коломне. Позднее Г. получил отпускную от своего помещика, с к-рой приписался 22 дек. 1815 г. к московскому мещанству. Г. являлся наставником при федосеевском жен. приюте на Преображенском кладбище; федосеевский «Красный устав» (содержащий предписания по широкому кругу вопросов старообрядческой жизни - от богослужебных до бытовых) называет его «единым от мудрейших духовным правителем» и «главным деятелем между прочими отцы» (Красный устав. М., [б. г.]. Л. 284 об., 324). Начиная с 1816 г. Г. оказался втянут в конфликт внутри общины Преображенского кладбища, возникший в связи с выбором новых попечителей. Власти утвердили кандидатов, единомышленных Г.,- И. Ф. Меховщика, И. Ф. Любушкина, И. М. Стукачёва и др. В ответ противники Г. написали донос (ГИМ. Хлуд. 346. Л. 122 об.- 123 об.), в к-ром до сведения властей доводилось, в частности, что на кладбище скрываются «беглые и опасные люди», в т. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КОНДАКАРНАЯ НОТАЦИЯ Пример 1. Перечень знаков ранневизант. греч. «шартрской» нотации в Триоди. Х в. Фрагмент (Ath. Laur. G. 67. Fol. 159) Пример 1. Перечень знаков ранневизант. греч. «шартрской» нотации в Триоди. Х в. Фрагмент (Ath. Laur. G. 67. Fol. 159) присутствующая в древнерус. Кондакарях комплексная система невменной записи ограниченного корпуса песнопений, характеризующихся высокой степенью мелизматики (см. Кондакарное пение ). Подобно ранним формам византийской нотации , К. н. не передает абсолютные звуковысотные характеристики мелодии, но в отличие от нее содержит не 1, а 2 ряда невм: мелодико-ритмические знаки малого размера и помещаемые над ними большие ипостаси , по-видимому фиксировавшие общий мелодический контур, наподобие стенографической записи. Эта архаическая и в то же время чрезвычайно сложная система нотации, вероятно, в «зашифрованном» виде передавала тончайшие мелодические и ритмические нюансы песнопений, к-рые хранились в памяти носителей кондакарной традиции. В ранневизант. нотации, на основе к-рой была разработана К. н., ее ближайшим аналогом является т. н. шартрская нотация, сохранившаяся в рукописях X-XI вв. (см. пример 1: перечень знаков в греч. Триоди X в. Ath. Laur. Γ. 67; см. также: Strunk. 1966). Однако часто ипостаси К. н. имеют только поверхностное сходство с шартрскими знаками; кроме того, последние сохранились в певч. сборниках иного типа (напр., в Стихирарях) и применялись не только к кондакам , но и к др. жанрам. Певч. репертуар, записывавшийся К. н., известен гл. обр. по 5 певч. рукописям, из к-рых 4 опубликованы факсимильным способом: Типографский Устав с Кондакарем (XI-XII вв., ГТГ. К-5349), Благовещенский кондакарь (кон. XII? - нач. XIII в., РНБ. Q.n.I.32), Лаврский, или Троицкий, Кондакарь (кон. XII-XIII в., РГБ. Троиц. 23), Успенский Кондакарь (1207 г., ГИМ. Усп. 9), Синодальный Кондакарь (сер. XIII в., ГИМ. Син. Тип. 777). К. н. и хирономия |
| Существует два типа вопросов, посвящённых оплакиванию покойников. Наиболее древняя форма статьи, известная по текстам XIV–XV вв., говорит об оплакивании, сопровождавшемся традиционным раздиранием одежды и лица, характерным для языческих обрядов проводов покойника: «По мертвеци драл ся?» 1063 Статья сопровождается епитимьей в размере 15 дней поста. Я. И. Щапов считает подобные статьи свидетельством «битв во время тризны, пережитками настоящих боёв, кончавшихся нередко увечьями и даже гибелью участников». 1064 Однако та же статья сохранилась в развёрнутой формулировке в тексте XVII в., что позволяет точнее понять её смысл: «Или драл еси лице свое, или рвал власы, плачася по мертвом?» 1065 Перед нами точное и яркое описание ритуала проводов. Подобные оплакивания, с причитаниями и раздиранием одежды и лица, известны и по этнографическим материалам XIX–XX вв.; в основе таких проводов лежит культ мертвых. 1066 Приведённый выше вопрос часто сочетается с другой статьёй или заменяется сю: «Или плакал по мертвом много?» и «без меры». 1067 В такой статье ещё чаще, чем в процитированной выше, упоминается о сопутствующих оплакиванию ритуальных действиях: «власы терзал», «власы и портище на себе драла», «плакала безлепотно, или драла еси лице свое, или власы рвала» 1068 Статьи о плаче встречаются в вопросниках, обращённых как к мужчинам, так и к женщинам. Безутешный плач и тоска по ушедшим из жизни противны духу христианства, однако чрезмерное оплакивание покойников противоречит не только ортодоксальным воззрениям. Этнографические материалы рассказывают о народных верованиях, связанных с чрезмерным плачем по мёртвым. Так, тоска и слишком долгое и бурное оплакивание покойника могли привести к тому, что покойник начинал «ходить» к живым, не давая им покоя. 1069 И христианские, и народные представления говорят о необходимости оставить в покое душу усопшего и сосредоточиться на делах живущих людей. 1050 М-Печ. тр.: Синод. (ГИМ) 898, л. 215 об.–218, 219 об.–221, 7001 сп (БАН), л. 245 об.–252 об.; Ж-Печ. тр.: В-5636/37 (ВСМЗ), л. 13–17, Синод. (ГИМ) 898, л. 221 об.–227, 7001 сп (БАН), л. 264 об.–270, ЧЖ-Погод. 308: Погод. 308, л. 313–314 об. |
| В 1-й пол. XVI в. наличие в певч. практике многоголосия обнаруживается в основном благодаря термину «верх», лишь в середине века появляются памятники, в к-рых так же, как и в рукописи ИРЛИ. Причуд. 97, имеется вся совокупность терминов многоголосия. Так, в рукописи 1547-1564 гг. ГИМ. Чуд. 61, содержащей многолетия царю Иоанну IV Васильевичу Грозному и митр. Макарию, на л. 363-364 даны тексты «Честнейшей» с указаниями «демество», «верх», «низ», «поут». Тексты «Честнейшей» не имеют невменной записи, но они, несомненно, были подготовлены к распеванию, о чем свидетельствуют достаточно широкие пробелы между строками, отсутствие обычных для текстовых записей сокращений и титл, пробелы после гласных букв, отражающие имеющиеся в мелодии внутрислоговые распевы, знак Ý - специфический признак путевого и демественного распевов. Аналогичное явление наблюдается и в рукописи сер. XVI в. ГИМ. Усп. 55. Здесь также даны тексты «Честнейшей» под общим подзаголовком «Честнейшая разная», содержащие термины «демество», «низ», «верх», «пут». От нач. и до 70-х гг. XVI в. того же века обнаружено незначительное количество песнопений, имеющих термины многоголосия (ок. 20), при этом только один текст - «На реце вавилонстеи» - фиксируется достаточно часто, остальные известны по 1-2 спискам. Термины многоголосия относятся в основном к песнопениям без обозначения гласа, озаглавленным как «демественные». В рукописях указанного времени не найдено гласовых песнопений с ремаркой «верх», упоминание о к-рых имеется в Чиновнике 30-х гг. XVI в. В этот ранний период многоголосие записывалось в 2 формах, которые отражали, по-видимому, разные способы многоголосного пения. 1-я форма характеризуется наличием указания «верх», реже - «пут», «низ», одно из к-рых расположено в конце песнопения. Разновидностью описываемой формы являются случаи, когда эти термины употреблены в рукописях только перед краткими текстовыми фрагментами, а полные тексты соответствующих песнопений отсутствуют. Так, в рукописи 40-х гг. XVI в. |
| Со времени появления рукописей, фиксирующих основной голос многоголосия - путь , термины, свидетельствующие о многоголосном пении, встречаются довольно часто. Среди них имеется и термин «В.», проставленный в песнопении обычно один, реже 2, 3 раза. Это свидетельствует о включении в ткань песнопения фрагментарного подголоска, средства записи к-рого еще не найдены. Новый этап бытования В. связан с появлением в 20-х гг. XVII в. во всех певч. книгах, за исключением Ирмология , 2-голосных партитурных песнопений троестрочия ; в основе их лежит путевой распев и сопровождающий его голос В. или низа . В описи нотных книг царя Феодора Алексеевича 1682 г. (РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Ед. 601) имеются указания: «верхом да путем», предпосланные певч. книгам: Стихирарю (Л. 3, 4 об., 10 об.), Триоди Постной и Цветной (Л. 5), Обиходу (Л. 16), а также циклам песнопений: «Господи, воззвах» на 8 гласов и степеннам (Л. 6), стихирам евангельским и выборным стихам (Л. 10), светильнам октайным и минейным (Л. 10). Указания на фиксацию только партии В. встречаются реже; им изложены Обиход, стихиры евангельские и выборные стихи (Л. 6), 2 списка Стихираря (Л. 10 об., 13) и 3 листка «Достойно есть» (Л. 19 об.). Приведенное соотношение объясняется, по-видимому, тем, что запись отдельного голоса была неудобна для изучения и воспроизведения многоголосия, т. к. в ней сопутствующая партия (В. или низ) лишена связи с путной строкой, структура к-рой обусловливала линию их распева. Появление в сер. XVII в. 3-голосных строчных партитур, их культивирование на протяжении посл. четв. столетия, а также возникновение в 70-х гг. XVII в. 3- и 4-голосной партитурной записи демества не вносят в бытование В. ничего нового. На рубеже XVII-XVIII вв. рус. традиция многоголосного пения резко обрывается, на смену ей с запада приходит партесный певч. стиль. В немногочисленных нотных переводах строчного и демественного многоголосия В. записан квадратной киевской нотой и изложен отдельно в книге альта (ГИМ. Епарх. 2, 37б) или в составе партитуры (РГБ. Ф. 210. 24; ГИМ. Син. певч. 375). |
|
|
