| Родичев Федор Измаилович (1856–1933), политический деятель, один из основателей и член ЦК партии кадетов, депутат I – IV Государственных дум, комиссар Временного прав-ва по делам Финляндии (март – май 1917). После Октябрьской революции в эмиграции; Рождественский Алексей Андреевич (1869–после 1927), юрист, магистр государственного права (1913). Приват-доцент юридического ф-та М.у., преподаватель Высших женских юридических курсов В. А. Полторацкой в Москве, профессор Ярославского Демидовского юридического лицея (1914–1918) и Ярославского государственного ун-та (1918–1923); Рождественский Дмитрий Васильевич (1864–1926), магистр богословия (1911), протоиерей (1915), епископ (1923, обновленческий), архиепископ (1924). И. д. доцента (1907–1912), профессор (с 1912) МДА. Епископ Лебедянский, затем Псковский (1923), архиепископ Царицынский (1924), Владимирский (1924–1926); Рождественский Николай Викторович (1873–1920), архивист, делопроизводитель МГАМИД, актуарий ОИДР; Рождественский Сергей Васильевич (1868–1934), историк, археограф, архивист, магистр (1897), доктор (1912) русской истории, член-корр. РАН (1920). Преподаватель Педагогических курсов при петербургских женских гимназиях (1896–1897), почетный член Ученого к-та Мин-ва нар. просв. (с 1903), причисленный к Мин-ву нар. просв. (с 1906), инспектор классов и профессор Александровского лицея в Петербурге (1907–1913), секретарь Русского отделения РАО (1902–1909, действ. член с 1895). Преподаватель, затем профессор, ректор (с 1916) Женского педагогического ин-та в Петербурге (1912–1917), приват-доцент (1897–1913), профессор (1913–1918) историко-филологического ф-та Петербургского ун-та. После Октябрьской революции профессор и зав. кафедрой русской истории (1919–1927) ФОН – ямфака Петроградского ун-та (ЛГУ), профессор 1-го и 2-го Высших педагогических ин-тов в Петрограде (Ленинграде), научный сотрудник ГПБ (1924–1927), помощник директора, и. о. директора БАН (1925–1929). В 1929 арестован по «академическому делу», в 1931 отправлен на 5 лет в ссылку в Томск, умер в ссылке. Реабилитирован посмертно (1967); |
| 852 Беляев Александр Дмитриевич (1849–1919(20)), профессор МДА по кафедре догматического богословия, доктор богословия (1899), автор около 80 научных работ, статей по догматическому и сравнительному богословию и религиозной жизни западных христиан. Окончил богословское отделение МДА со степенью кандидата богословия (1876), приват-доцент по кафедре догматического богословия (1876–1830). Магистр богословия (1880). Доцент МДА (1880–1893), экстраординарный профессор (1893–1899), ординарный профессор (1899–1901), заслуженный ординарный профессор (1901 – 1910). Член Правления Академии (1905–1910). Магистерское сочинение «Любовь Божественная. Опыт раскрытия главнейших христианских догматов из начала любви Божественной» (М., 1880), в 1884 г. вышло 2-е изд., исправленное и дополненное. Об А.Д. Беляеве см.: ЦИАМ, Ф. 229. Оп.4. Д. 254. Личное дело студента МДА; Там же. Д. 5020. Личное дело преподавателя МДА; ОР РГБ. ф. 26. Личный фонд А.Д. Беляева . 854 Андреев Иван Дмитриевич (1867–1927), профессор МДА по кафедре новой гражданской истории (1899–1907), затем ИСПбУ, Высших Богословских курсов в Ленинграде, магистр богословия (1895), автор большого числа научных работ по истории Византии, церковной истории, педагогике. Окончил МДА в звании действительного студента (1892), с утверждением в степени кандидата богословия 03.10.1892 г. Преподаватель философских предметов в Таврической ДС (1893–1895). Помощник инспектора МДА (1895), доцент МДА по кафедре новой гражданской истории (1896–1899), экстраординарный профессор (1899), одновременно лектор по английскому языку (1898–1900). Член Исторического общества при ИСПбУ, сотрудник издательства и один из авторов «Нового энциклопедического словаря» Брокгауза и Ефрона (с 1899 г.) и «Православной богословской энциклопедии». Редактор журнала МДА «Богословский вестник» (1906–1907). Экстраординарный профессор ИСПбУ по кафедре истории Церкви (1907–1914), проректор (с 1910 г.), и. д. ординарного профессора (1914–1919), профессор по кафедре истории (1919–1924) и одновременно по кафедре общественных наук (1919–1920). Профессор Высших Богословских курсов в Ленинграде по кафедре истории Церкви (1925–1927). Магистерское сочинение «Константинопольские патриархи от времени Халкидонского Собора до Фотия» (Сергиев Посад, 1895). Об И.Д. Андрееве см.: ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 4. Д. 81. Личное дело студента МДА; Там же. Д. 5009. Личное дело преподавателя МДА. |
| 535 Окончил историко-филологический факультет Московского ун-та (1879) и СПбДА (1895), в 1893–1895 гг. духовник, в 1897–1899 – ректор Санкт-Петербургской духовной семинарии, затем – синодальный ризничий в Москве, настоятель монастырей в Тульской и Симбирской епархиях. С 1909 г. еп. Сарапульский, викарий Вятской епархии. 536 Родился в Фессалии, переехал в Россию в 1890 г. Приват-доцент Санкт-Петербургского ун:та, действительный член Русского археологического общества и Императорского православного Палестинского общества, почетный член СПбДА и КазДА. На склоне жизни страдал тяжкой душевной болезнью, первые признаки которой появились в 1908 г. 537 Родился в Астрахани, окончил КазДА (1882), магистр богословия (1883), д-р церковной истории, проф. КДА по кафедре литургики (1896), с 1907 – секретарь Императорского православного Палестинского общества. Почетный член КазДА (1912), СПбДА и МДА (1914), член-корр. Академии наук (1903). Проф. греческого языка (1918–1922) и проректор (1919–1922) Астраханского ун-та; псаломщик Астраханского каф. собора; в 1922 арестовывался по делу об изъятии церковных ценностей, осужден условно. Член Славянской комиссии Академии наук (1923), Русско-византийской комиссии. Профессор богословских курсов Центрального р-на Петрограда (1923–1925), Высших богословских курсов в Ленинграде (1925–1928). 538 По сведениям о. А. Надеждина, Мегорский в 1907 г. пропустил многие заседания Комиссии по болезни. 539 Архивный текст доклада отпечатан на машинке, многочисленные чернильные вставки и поправки внесены рукой архиеп. Сергия. В настоящей публикации они выделены курсивом. Полужирным шрифтом обозначены фрагменты, подчеркнутые владыкой Сергием, квадратными скобками – произведенные им купюры. Дополнения публикатора заключены в угловые скобки. В оригинальном тексте имеются также карандашные пометы чиновника канцелярии, готовившего дело к докладу в заседании Синода. 543 О рукописях Мегорского. 44–44 об. Первые пять параграфов с мелкими разночтениями впервые опубликованы по выписке из определения, посланной в МСТ: Плетнева. Исправление. 102–103. |
| Обычная формула здесь такая: Universite de France, – Academie de Paris, de Toulouse и т. д. Очевидно, в таком случае, названия «Французский Университет», «Парижский Университет», «Парижская Академия», получают смысл имени не собственного, а собирательного. Что касается характера «высших курсов», то их следует различать два рода: курсы публичные, или собственно курсы, и курсы закрытые, или так называемые «конференции (Conférences). В некоторых заведениях читаются исключительно курсы публичные, как, мапр., au College de France, где читают Ренан, Вертело, Масперо, Леруа-Болье, Рибо, Шарль Левек и др. «знаменитости»; в иных – исключительно закрытые, как, напр., a l‘École pratique des Haumes Etudes, вследствие крайней специальности предметов (на этих курсах «слушатели» обыкновенно настоятельно приглашаются к деятельному «сотрудничеству», – к домашним подготовкам); в других, наконец, смешанные (во всех факультетах Университета, в тесном смысле этого слова). На публичные курсы допускаются все, без различия пола, возраста и —429— образовательного ценза. Это последнее обстоятельство иногда неблагоприятно отражается на характере преподавания, так как некоторые профессора легко и, конечно, естественно поддаются искушению, ввиду разнохарактерного состава слушателей, «упрощать» свои чтения, вследствие чего «высшие курсы» иногда получают вовсе несвойственный им характер крайней элементарности. Спешим, впрочем, оговориться: этою наклонностью к «упрощению» страдают далеко не все профессора. Можно даже сказать более: она есть лишь исключение. Большинство же с похвальным ригоризмом оставляет понимание или непонимание лекции на ответственности своих нередко случайных слушателей и слушательниц. Кстати сказать: между этими последними очень много наших соотечественниц, – так много, что своею численностью они превышают, кажется, самих туземок. Еще одна заметка кстати; в прохладный аудитории различных «курсов», особенно в жаркую пору, многие, и по преимуществу дамы почтенных лет, заходят, по-видимому, лишь затем, чтобы освежиться и отдохнуть, и нередко, – говорим это без преувеличения, – равномерный речитатив слабого, старческого профессорского голоса аккомпанируется довольно изрядным храпом какой-нибудь вольной «мученицы науки изнемогающей в непосильной борьбе со всемогущим послеобеденным морфеем... |
| Самым большим и наиболее активным братством, как в Петербурге, так и из всех существовавших по стране, было Александро-Невское братство. Организовалось оно в 1919 году и просуществовало до 1932 года. В братство входили в основном люди образованные, интеллигентные, которые в условиях «воинствующего атеизма» своим долгом считали отстаивать христианство как мировоззрение, как источник глубокого знания и высокой культуры. Поэтому руководители братства братья Егоровы — архимандрит Гурий и иеромонах Лев — организовали на его основе Высшие богословские курсы, а также два «монашеских кружка», в которых основательно изучалась православная аскетика. Многие их членов братства стали тайными монахами, а впоследствии — исповедниками Христовыми и новомучениками. Одна из моих бабушек — Анна Васильевна Куракина (Кошкина) — состояла в этом братстве, а также окончила Богословские курсы при Лавре. Она мне и рассказала о жизни братчиков Лавры. Цели братства его руководители определяли следующим образом: «1. Возрождение церковного богослужебного устава; 2. борьба с торгашеством в Церкви; 3. реформа пения (отказ от светского исполнения по партиям), пение всего народа церковного; 4. просветительская работа среди детей и молодежи; 5. помощь больным и заключенным». В отличие от других православных братств, которые возникли в Петербурге в революционные годы, в Александро-Невское в основном входила просвещенная интеллигенция, поэтому одним из основных направлений работы были организация курсов лекций и открытие Богословско-пастырского училища, а потом и Высших богословских курсов. Матушка Анна Куракина попала в братство по приглашению его руководителя архимандрита Гурия (Егорова). Однажды во время елеопомазания в Лавре он предложил ей прийти к нему для духовной беседы. А потом, когда она в удивлении спрашивала, почему именно ее он призвал стать участницей рискованного для того времени дела, он ей ответил: «Рыбак рыбака видит издалека». И действительно, Анна Васильевна была духовно горящим человеком. До самой смерти она была источником утешения и силы для очень многих людей, никогда не погрязала в «бытовом существовании», даже серьезно болея и десятилетия не выходя из дома, не унывала, а через переписку общалась с десятками людей со всей страны. Многие из них были духовными чадами архимандрита Гурия (Егорова). |
| Так как в немецких гимназиях психология не проходится, то такие курсы имеют в большинстве случаев элементарный характер. Но само собою разумеется, что в них отражаются и индивидуальность профессора, и его преобладающие научные интересы. В общем характер этих курсов определяется в зависимости от того, что выдвигается в профессоре на передний план, – преподаватель или исследователь. В первом случае курс может быть превосходен по своему изложению, но мало интересен по содержанию; во втором – он может быть более своеобразен и ценен по содержанию, но лишен необходимых педагогических качеств по изложению. Типичными образчиками курсов того и другого рода могут служить общие курсы психологии Штумпфа в Берлине и Мюллера в Геттингене. Курс Штумпфа построен по плану, который кажется мне наиболее целесообразным и которого я сам давно держусь в своем преподавании. Он состоит из методологического введения и двух частей – специальной и общей; первая посвящается изучению психических фактов и законов в тесном смысле слова, а вторая – исследованию вопросов, стоящих на границе психологии и метафизики. Изложение курса отличается большою последовательностью, простотою и ясностью. Притом оно соединено с наглядными демонстрациями и опытами при помощи таблиц и аппаратов, нарочно доставляемых для этой цели в аудиторию. Словом, для начинающих курс Штумпфа незаменим. Но он настолько элементарен, что человек, до известной степени знакомый с психологией, едва ли мог бы из него чему-нибудь научиться. Гораздо свежее и интереснее курс Геттингенского психолога Мюллера. Мюллер неустанно работает и приносит результаты своих работ в аудиторию. Равным образом, он следит и за тем, что делают другие, притом не только в Германии, а отчасти и заграницей (что с немецкими философами бывает не часто). Но именно эти ценные качества рассматриваемого курса становятся источниками же и его недостатков. Так как Мюллер стремится —149— опираться главным образом на результаты своей собственной лаборатории, то он естественно дает им в лекциях преобладающее место. Вследствие этого равновесие курса нарушается и получаются чрезвычайно важные пробелы. Между тем как учение о памяти, составляющее главный предмет исследований Мюллера и его учеников, занимает у него под различными рубриками чуть не половину лекций, в его курсе нет ни отдела о нервной системе, ни отделов о высших формах психического синтеза: о личности, характере, сознании и бессознательных переживаниях. Получается, таким образом, странное здание без фундамента и крыши. В общем, подобный курс не лишен, пожалуй, некоторого интереса для специалиста, но едва ли вполне пригоден для начинающих. |
| 211 См.: Аскенази Ш. Царство Польское. 1815–1830 гг. С предисл. А. А. Кизеветтера/Пер. с польск. В. Высоцкого. М., 1915. 214 См.: Покровский А. И. Соборы древней церкви эпохи первых трех веков. Историко-каноническое исследование. Сергиев Посад, 1914. 215 В 1915 г. на историко-филологическом факультете учились два студента с фамилией Абрамов: Борис Иванович (род. в 1893 г.) и Сергей Николаевич (род. в 1892 г.). Кто из них писал реферат о Петре I, установить не удалось. 216 В. И. Герье имел в виду: 1) закрытие Высших женских курсов в 1888 г. и 2) увольнение его с должности директора (в 1905 г.), после возрождения курсов в 1900 г. 217 Математическое понятие. Название образовано от латинских «trans» – сквозь, через, за и «finitus» – ограниченный. Трансфинитными называются порядковые типы бесконечных, вполне упорядоченных множеств. Простейшим примером такого множества является множество всех натуральных чисел, расположенных в порядке возрастания (то же самое множество, расположенное в порядке убывания, уже не будет вполне упорядоченным). 218 XVI археологический съезд, который предполагалось провести в 1914 г. в Пскове, не состоялся, в связи с началом Первой мировой войны. 219 Премия была учреждена в Московской духовной академии в 1895 г. Выплачивалась в виде процентов на капитал, завещанный П. А. Мухановой. Предназначалась для выплаты дополнительных пособий членам академической корпорации. В 1915 г. Мухановская премия в 1 тысячу рублей была распределена поровну, по 200 рублей каждая, между профессорами А. А. Спасским, М. М. Тареевы м, И. В. Поповым , доцентом Н. В. Лысогорским, а также, секретарем совета и правления Академии Н. Д. Всехсвятским. См.: Богословский вестник. 1915. 9–12. С. 29–30. 220 В соответствии с Уставом ученых учреждений и учебных заведений (статья 529), студенты вносили особую плату (гонорары) в пользу отдельных преподавателей, лекциями и руководством которых они пользовались. Размер «гонораров» зависел от количества обучающихся. 221 Имеется в виду вновь сформированная 7-я армия Юго-Западного фронта (командир ген. Щербачев), дислоцировавшаяся в ноябре 1915 г. в Одесском округе. Первоначально предполагалось использовать ее как десант в Болгарию, для помощи Сербии, но это намерение не было осуществлено ввиду того, что Румыния не пропустила русские войска через свою территорию. Затем, чтобы оттянуть из Сербии австро-германские войска, решено было наступать на Юго-Западном фронте. 7-й армии в этом наступлении отводилась главная роль, и в конце ноября началась переброска войск на Гусятин и Волочинск. Подготовка к операции велась в строжайшей тайне, что и породило волну слухов. |
| За это время из её стен вышли четырнадцать курсов дидаскалов богословия, в числе 91 человека. Посвятившись ещё в школе в сан иеродиакона или иеромонаха, они, в громадном большинстве, достигли потом высших иерархических степеней. Питомцами Халкинской школы были вселенские патриархи Иоаким IV, Неофит VIII, Анфим VII и Константин V, а также и очень многие митрополиты церквей Константинопольской, Иерусалимской, Александрийской и Антиохийской; некоторые воспитанники состояли, в звании архимандритов, схолархами и профессорами разных школ, другие – проистаменами столичных и заграничных греческих кинотов и т.п. 15 . Но число всех окончивших учение (91) на четырнадцать лет нужно признать крайне ограниченным. К тому же, и в составе курсов наблюдалась неравномерность. Так, в 1853 году окончили учение только три дидаскала, в 1857, 1859 и 1862 годах – по четыре, в 1852, 1854 и в 1860 годах – по пяти, в 1858 и 1861 годах – по шести человек, в 1855 году – восемь, в 1851 – девять, в 1863 – десять и в 1856 и 1864 годах – по одиннадцать дидаскалов. Разумеется, нужды греко-восточной церкви в образованном клире удовлетворялись, при таких условиях, лишь отчасти: каждый дидаскал богословия был весьма дорог для церкви и общества и, по окончании курса, немедленно находил себе подходящее дело, а многие, достигнув канонического возраста, возводились на высшие степени иерархического служения. Крайней малочисленностью учащихся в Халкинской школе нужно объяснить и то, что, получив по первому уставу сословный характер и ограничив состав питомцев лишь детьми духовенства, она, по предписанию второго устава, сделалась уже всесословной и открыла свои двери для всех желавших послужить церкви в священном звании, независимо от своего происхождения, – так как, в противном случае, рисковала остаться с самым минимальным комплектом учащихся. Ограниченное количество питомцев Халкинской школы зависело от многих причин. Школа была единственным в Константинопольском патриархате духовно-учебным заведением среднего типа, для поступления в которое совсем не было приготовительных духовных училищ. |
| 13. Совместно участвовать в апробации учебного курса «Основы религиозной культуры и светской этики». 14. Содействовать, по желанию родителей, организации православного воспитания детей в дошкольных учебных заведениях, способствовать открытию приходских (воскресных) и монастырских школ, а также, по желанию граждан, факультативных богословских и катехизаторских курсов при высших учебных заведениях. 15. Взаимодействовать в повышении квалификации педагогических кадров в области русской литературы, истории, педагогики, философии, нравственности, эстетики, культурологии, религиоведения, социальной психологии и других дисциплин. 16. Способствовать комплектованию книжных фондов в государственных библиотеках и библиотеках учебных заведений литературой православного и традиционного духовно-нравственного содержания. Развитие благотворительности и милосердия 17. Принимать совместное участие в разработке и реализации региональных и окружных программ и проектов в области социальной и духовно-нравственной поддержки социально незащищенных слоев населения. 18. Взаимодействовать по вопросам создания благоприятной психологической среды в домах престарелых, больницах, учреждениях социальной службы, детских домах, приютах и т.д., а также по вопросам совершения православных таинств и обрядов для тяжелобольных, инвалидов, пенсионеров. 19. Содействовать социальным инициативам, направленным на развитие дел милосердия, в том числе организации курсов сестер милосердия на базе местных медицинских учебных заведений. 20. Оказывать содействие образовательно-просветительской деятельности Русской Православной Церкви в местах лишения свободы. Сохранение объектов исторического и культурного наследия религиозного назначения 21. Сотрудничать в выявлении, сохранении и использовании историко-культурного наследия края. 22. Содействовать возвращению Русской Православной Церкви ранее принадлежащих ей храмов, икон, богослужебных книг, церковной утвари и иной собственности религиозного назначения. 23. Содействовать привлечению социально ответственного бизнеса к сохранению и восстановлению православных храмов - памятников истории и культуры. |
| Теперь о курсах. Наконец, организационный вопрос закончен: инструкция выработана, хотя много было возни с ней […] я приготовил представление от имени Пр[еосвященного] Венедикта и снарядил о. Макария в Москву к Местоблюстителю, который, по рассмотрении всего в какой-то Комиссии у себя, утвердил “Положение”, “Инструкцию”, весь преподавательский состав и нас с А.В.Петровским в должности ректора и проректора (22, X ). Пр[еосвященный] Петр через Макария просил меня написать, как мы оборудовали все дело и добились разрешения. Ему хочется нечто подобное устроить в Москве […]. Вообще в Пастырском училище ведется интрига против наших курсов. Слушательницы - крайне правые Зыкова, Луговая и им подобные неблагосклонно смотрят на о.Чепурина, еще за его “дипломатическую политику” в 1922-23 году; вертятся около “высокоблагодатного” о. Федора Конст[антиновича] Андреева, носятся с ним как с писаной торбой и всюду раздувают неблагоприятные толки о Курсах. Снюхались с Пр[еосященным] Иннокентием, настроенным против нас и тоже интригующим. Теперь задумали реорганизацию Паст[ырского] училища и тоже не без задней мысли сделать подвох под Курсы… Тяжело, когда “беды” не только “от разбойник”, но и “от сродник”.... Но “Бог не покинет – свинья не съест” […]. Был у Пр[еосвященного] Венедикта. Предупредил его об интригах Пастырского училища. Он рассказал мне еще нечто большее. Летом велась формальная интрига и против самого Венедикта с целью свалить его, поставить на место Иннокентия, а затем свалить и меня. Все исходит от Беляева, Рудинского (свояк Беляева) и Иннокентия (приписан к церкви Рудинского). В одно из заседаний епископского совета является Рудинский и просит Пр[еосвященного] Венедикта разрешить ему сделать небольшое заявление. Тот разрешает, и Рудинский заявляет, что в епарх[иальном] управлении не все благополучно, что пр[еосвященный] Венедикт поступает неканонично, утверждая настоятелем в Морском соборе “кого-то с ветру” и отстраняя действительного настоятеля (Беляева), что Пр[еосвященный] Венедикт не ярко обнаруживает свое Православие в отношении обновленцев и т.п. |
|
|
