| О Халкидонском вероопределении также спорят, как спорили о Никейском символе: это только темы для богословия, — и правило веры должно раскрыться в творческий и умозрительный богословский синтез. 3. Христологические споры V-ro века начались по случайному поводу и с частного вопроса, — об имени: Богородица, Θεоτκоς. Ho сразу раскрылись широкие богословские перспективы. И выдвинулся общий вопрос о смысле «восточного», антиохийского богословия. От обличения Нестория естественно было перейти в критике и разбору христологических воззрении его предшественников и учителей, Феодора и Диодора, — это сделал уже святой Кирилл сразу же после Ефесского собора. И осуждение Феодора, Ивы и блаженного Феодорита на V-oм Вселенском Соборе было вполне логичным, хотя и трагическим богословским эпилогом к осуждению Нестория в Ефесе… Несторий не был ни крупным, ни самостоятельным мыслителем. И даже не был собственно и богословом. Только внешние исторические обстоятельства выдвинули его в центр богословского движения, — больше всего тот факт, что он был Константинопольским архиепископом, и потому его слова в особенности звучали со властью и были всюду слышны. Все значение его богословских выступлений состояло в том, что он был типическим и односторонним антиохийцем. И в несторианских спорах речь шла не столько о самом Нестории, сколько именно об антиохийском богословии вообще. Так поняли святого Кирилла «восточные». Отсюда вся «трагедия» Ефесского собора. Практически вопрос сразу получил парадоксальную постановку: предстояло решить, прав ли святой Кирилл в своей критике «восточного богословия». И опыт показал, что он был прав, как бы ни были спорны его собственные богословские тезисы, которые он отстаивал с запальчивостью и в раздражении. Святой Кирилл верно угадал имманентные опасности антиохийского богословия и указал на его пределы, за которыми начинается не только сомнительное православие, но и прямое заблуждение и ересь. С основанием святой Кирилл видел предтечу Нестория уже в Диодоре Тарсском, — «этого Диодора учеником был Несторий…» При жизни Диодора не касались подозрения, в борьбе с арианством (с омиями и аномеями) он был ревностным защитником веры; он был близок к каппадокийцам, в особенности к Василию Великому, и после второго вселенского собора был избран «свидетелем веры» для Восточного диоцеза. |
| По-видимому, с посольством Дионисия, покинувшим рус. столицу в марте 1592 г., А. Э. послал в Александрийский Патриархат, в Метеоры и в мон-рь Дусику рус. иконы. В том же году он сделал вклады иконами в Саввы Освященного лавру , в афонские мон-ри Хиландар и Дионисиу . В 1593 г. А. Э. послал 4 иконы в дар митр. Филадельфийскому Гавриилу Севиру и греч. ц. св. Георгия в Венеции, в 1594 г.- икону «Преображение» на Синай. Между 1595 и 1598 гг. А. Э. составил греч. службу св. Василию Блаженному и переслал ее в мон-рь Дусику, где она хранится до наст. времени. В 1599 г. А. Э. отправил на Афон рукописный Литургиарион. В 90-х гг. XVI в. выдающийся каллиграф иером. Лука (впосл. митр. Унгро-Влахийский) создал в Москве книгописную школу, к к-рой принадлежали А. Э., поташанский иером. Матфей, буд. митр. Мир Ликийских (в 1596 А. Э. получил в дар от него переписанный им в Москве Евхологий), Иерофей Монемвасийский, Иерофей Кукузелис, Порфирий Созопольский, переписавшие в Москве более десятка греч. книг. В 1596 г. А. Э. по заказу Бориса Годунова написал для храма Воскресения в Иерусалиме роскошное «златокованное» Евангелие-апракос, еще одна такая же рукопись была изготовлена им и послана, вероятно в 1604 г., в лавру Саввы Освященного. В 1597 г. А. Э. был поставлен архиепископом Архангельским и стал «хранителем царских гробниц» в Архангельском соборе Московского Кремля. В акте избрания на царство Бориса Годунова 1 авг. 1598 г. он подписался как архиепископ Архангельский, указав также свой прежний титул - «архиепископ Елассонский». Грамотой от 15 нояб. 1599 г. царь пожаловал ему как архиепископу Архангельскому земли в Боровском, Клинском и Московском уездах, принадлежавшие до этого собору. На получаемые с них доходы А. Э. строил храмы в Москве и пожалованных владениях. В московском Андрониковом мон-ре он построил ц. во имя Чуда архистратига Михаила, восстановил большую трапезу, выстроил каменную колокольню (о строительстве колокольни сообщает житие А. Э., однако мн. исследователи это оспаривают). |
| По сведениям 1699 г., «за Вознесенским девичьим монастырем, что на Москве», числилось в разных уездах 2127 дворов (Владения и крепостные крестьяне Рус. Церкви в кон. XVII в. М., 1988. С. 59). Собор 1407-1467 гг. был разобран в 1518 г. «ветхости ради»; в том же году 10 авг. был заложен храм, освященный 9 мая 1521 г., в праздник Вознесения Господня, митр. Московским и всея Руси Варлаамом . В традиционной для подобных известий структуре летописного текста вместо вел. княгини назван вел. князь, что означает, как правило, использование для строительства средств из великокняжеской казны, а значит - пресечение традиции прямого покровительства вел. княгинь мон-рю ( Баталов. 1996. С. 32-33). В то же время в летописях нач. XVI в. М. В. м. назван «монастырем великих княгинь», что можно трактовать не иначе как утвердившееся назначение к нач. XVI в. его как усыпальницы. Строительство 3-го каменного здания собора при царе Феодоре Иоанновиче было обусловлено теми же причинами, что и возведение прежних храмов и мон-рей: пожарами в Москве. Так, в 1547 г. выгорел весь М. В. м., погибли 10 стариц и все церковное имущество, за исключением образа «Одигитрии», вынесенного из огня священником. Возможно, это мог быть список, выполненный Дионисием . В пожаре 24 мая 1571 г. мон-рь снова пострадал, погибли насельницы. Особую главу в истории М. В. м. составляют события, связанные с чудесными явлениями 1521 г., свидетельницами к-рых оказались насельницы и прихожанки монастырских церквей, впосл. описанные в Никоновской летописи и Лицевом летописном своде (70-е гг. XVI в.). Известие озаглавлено «Видение необычно и милостивно инокине слепой» и связано с горячими молитвами москвичей в 1521 г. в ожидании набега крымских татар на столицу; чудесные явления происходили также по молитвам св. Василию Блаженному. Особенно пространным является лицевой цикл, включающий 9 миниатюр (Шумиловский том//РНБ. F. IV. 232. Л. 838 об.- 844) - готовый «набор» композиций для житийного цикла (для иконописи или шитья). Элементом, объединяющим его различные изобразительные компоненты, является фигура (или полуфигура) слепой инокини присутствовавшей во время торжественного выхода из храма и городских ворот Московских святителей с Владимирской иконой Божией Матери. |
| Понемногу мать Анатолия стала приходить в себя от первых бесовских нападений. Ее благословили ходить в храм к ранней обедне, но и в храме бесы не оставляли ее. «В алтарь вхожу, а они – за мной», – рассказывала она. В это время келейницей ее была послушница Анастасия. Наступила пора ей взять у игумении благословение – остаться ли жить у матери Анатолии или уйти. Они это обсуждали, когда Анастасию позвали к игумении, и та в точности воспроизвела весь их разговор. Анастасия с удивлением сказала игумении: – К нам никак нельзя неслышно пройти, а то бы я подумала, что кто-нибудь подслушал и пересказал вам. Игумения не любила, когда ее возвышали, и перевела разговор на другое. Определенного благословения на проживание у схимницы послушница не получила. «Как ты сама хочешь», – сказала игумения. И тогда Анастасия стала вспоминать предречения блаженных – как Паша Саровская заставляла ее лазить под кровать, подавать палку, выносить помои и т. п., изображая ей дела послушницы; как блаженная Мария Ивановна еще за два года до того спрашивала: «Кто пришел? – и сама же отвечала: – Послушница схимницы». Мать Дорофея, келейница блаженной Марии Ивановны, ее поправляла, но блаженная продолжала настаивать: «Послушница схимницы». Многое и другое ей вспомнилось, и она решила остаться. Сначала она была очень рада своему послушанию, а потом заскучала. Глядит в окно: весна, все вышли монастырь убирать, а она сидит в келии. «Все спасутся, а я не спасусь», – подбираются к ней потихонечку помыслы. А тут еще бесовские напасти. И они поехали с матушкой Анатолией в Саров к иеросхимонаху Василию. Он был в затворе и никого не принимал, ответы передавал через келейника, но их принял лично. После посещения старца и беседы с ним страхования от бесов несколько уменьшились, хотя и не прекратились. Анастасия рассказывала: – Станем в двенадцатом часу ночи молиться, а в потолок как гвозди вбивают. Это я слышу, а что матушка?! Или ночью идем по канавке, матушка и говорит: «Крести меня, крести меня!» Страхования продолжались до самой кончины схимницы, но впоследствии силой Христовой она имела огромную власть над силой вражьей и говорила своим духовным детям: «Никогда их не бойтесь, бесы совершенно бессильны, грех их бояться». |
| После этого игумен Рафаил пошёл в Острог и поведал о воле Святого острожским монахам. Иноки установили строгий пост, служили ежедневно литургии, и через 7 дней, окадив гроб Св. Василия, отворили его. Пред ними предстали нетленные мощи Святителя, которые были жёлтые как воск и благоухали как базилик. Монахи взяли тело Святого, положили в ковчег и перенесли в Введенскую церковь, где оно почивает по сей день. Весть об открытии мощей Св. Василия быстро разнеслась по всем православным краям, и народ стал стекаться к его гробу. Среди многих паломников был и последний печский патриарх (1763-1765гг.) Василий (Бркич-Йованович), умерший в Петербурге в 1772г. и похороненный в Благовещенской церкви Александро-Невской Лавры. Патриарх Василий бежал от турецких притеснений и нашёл убежище в Черногории. В Остроге он провёл 6 месяцев и в это время составил службу и житие Святителя. Акафист Св. Василию в 1947г. составил протоиерей Василий Ивошевич, ученик другого черногорского святого - преподобного Симеона Дайбабского (Поповича). Первую икону Василия Острожского написал Гавриил Дмитриевич в монастыре Морача спустя 30 лет после прославления Святителя. Как во время земной жизни Св. Василий подвергался гонениям от неприятелей Божиих, так и после его блаженной кончины враги не оставляли в покое мощи его. Три раза черногорцам приходилось спасать свою святыню. В 1714г., когда кровавый Нуман-паша Чуприлич с огнём и мечём прошёл всю Черногорию, острожские монахи закопали мощи Святителя на берегу реки Зеты. Вода омывала ковчег, но мощи остались неповреждёнными. Во второй раз мощи спасали в 1852-1853гг., когда турки во главе с Омером-пашой вторглись в Черногорию с 4-х сторон. Измаил-паша с шеститысячным войском неожиданно подошёл к Острогу. Брат черногорского князя Мирко Петрович-Негош с сотней черногорцев пробился к Верхнему монастырю и, засев за его стенами, мужественно отражал все нападения. Турки врывались во двор, где резались в рукопашную. Даже помосты церкви были залиты кровью. Трупы турок усеяли все скаты Острожской горы. Лишь когда к монастырю подошёл сам Омер-паша с 17 тыс. войска, черногорцы, взяв мощи Св. Василия, ночью проскользнули мимо неприятеля, и ушли в Цетинье. Там положили ковчег с мощами в церкви Рождества Пресвятой Богородицы Цетиньского монастыря рядом с мощами Св. Петра Цетиньского. Сам Острог был сожжён турками. |
| Сапожный мастер, проводив заказчика, взъярился на ученика: - Ты что позволяешь себе смеяться над почтенным человеком?! – Не над ним я посмеялся,- сказал Василий. – Долгую жизнь намечает себе господин купец, а не знает, что завтра умрёт. Подивился сапожник словам Василия, но вот прошло три дня, а заказчик за сапогами не являлся. Тогда мастер сам понес ему сапоги и пришел как раз к погребению – оказалось, два дня назад купец скончался… Вспомнил мастер слова ученика - и встрепенулся, мальчонка-то вон какой непростой. Вскоре после этого Василий ушел из мастерской, покинул семью и начал тернистый подвиг юродства…Открывшийся дар Божий преобразил совершенно его жизнь. Отныне он и в палящий зной и в лютый холод ходил обнаженный и босой по улицам и посадам Москвы, изнуряя себя, ходил молча, не отвечая на насмешки и вопросы, полностью пребывая в молитве, в беседе с Богом. Тело для него не значило уже ничего, ибо пребывая в бренном мире телесно, духом он пребывал вне его… Нам, обыкновенным людям, с верой менее горчичного зерна, это почти невозможно постигнуть, только как бы с краешка заглянуть. Впрочем, вот более близкое и подробное свидетельство: вспомним преподобного Серафима Саровского, как он в молитвенное мгновение предстал перед Мотовиловым, в Духе Святом, и лицо его просияло, и сам служка «убогого» Серафима почувствовал великую радость и необыкновенную теплоту, объявшую его, хотя был конец ноября, стояла зима… Этой благодатию Божией был согреваем и блаженный Василий - ни стужа, ни зной не угнетали его плоть. В «Книге степенной царского родословия» (ок.1563 г.), первом систематическом труде по русской истории, составленном по благословению свт. Макария, митрополита Московского, так и говорится о Василии: «Божия бо благодать греяше его ». О ПУСТОЙ ЛЮЛЬКЕ, ПЬЯНИЦАХ И ХОЖДЕНИИ ПО МОРЮ Ночи блаженный Василий проводил обычно в молитве на церковных папертях, часто уединялся в одной из башен Китай-города, на берегу Москвы-реки, близ Яузы. Нагой и босой круглый год, он получил прозвище «нагоходец». Однажды некие девицы-красавицы, продававшие на торгу свое рукоделие, посмеялись наготе блаженного, и тотчас ослепли. В ужасе упали они с раскаянием в ноги Василию, и тот, дунув им в глаза, вернул зрение. |
| Св. Макрина, ценя в своем сыне более всего живую веру и ревность о христианском благочестии, и зная вместе с тем, что добрая и благочестивая жена может много содействовать к развитию в муже добрых наклонностей, а злая истребить и то, что было уже доброго в душе, искала для своего сына такой жены, которая бы, соединяя в себе просвещенный ум с живою верою, доброе сердце с ревностью о христианском благочестии, могла и в муже, по крайней мере, поддерживать то, что уже насаждено было в его душе доброго. Еммелия, жившая в Каппадокии, как удовлетворявшая своими душевными качествами всем желаниям св. Макрины и ее сына Василия, обратила на себя их внимание. Родители Еммелии, как мы уже выше сказали, кончили жизнь свою мученическою смертью за веру во Христа, и имение их отобрано было в казну. Еммелия, оставшись таким образом еще в юных летах сиротою, желала всю жизнь свою посвятить на служение Богу в девстве; но, бесприютности своего положения, а особенно по глубокому уважению к высокому благочестию св. Макрины, согласилась принять ее предложение, и отдала свою руку ее умному и благочестивому сыну Василию. Но, вступив в супружество с Василием, не забывала впрочем, блаженного удела девственницы – пещись без развлечения о Господних, како угодити Господеви ( 1Кор. 4:34 ). Преданность Господу и внимательность к Его святым внушениям, готовность на всякие пожертвования в пользу св. Церкви и нуждающейся братии, воспитание детей в духе христианского благочестия, ясно свидетельствовали, что супружеская жизнь не мешала ей питать в душе постоянно горячую любовь к Господу и освящать всякое свое дело мыслью о Нем. Св. Григорий Богослов , с восхищением взирая на высокую святость жизни св. Василия Великого и чудное сочетание всех христианских доблестей в его родителях, Василия и Еммелии, говорит: «если надлежало, чтобы похваляемый нами муж (св. Василий Великий ) дарован был людям: то всего приличнее было как ему произойти от сих, а не от других родителей, так и им именоваться родителями сего, а не иного сына» 9 . |
| Смиренно молим Тя, всесильная рода нашего Заступнице: сподоби ны, немощныя и грешныя, Твоего матерняго заступления и благопопечения; спаси и сохрани, Владычице, под кровом милости Твоея Церковь святую, град сей (или весь сию, ими обитель сию), всю страну нашу православную, и вся ны, припадающия к Тебе с верою и любовию, и умиленно просящия со слезами Твоего заступления. Ей, Госпоже Всемилостивая, умилосердися на нас, обуреваемых грехами многими и не имущих дерзновения ко Христу Господу просити Его о помиловании и прощении: Тебе убо предлагаем к Нему на умоление, Матерь Его сущую: простри к Нему, о Всеблагая, богоприимнеи руце Твои, и предстательствуй за нас пред благостию Его, просяще нам прощения прегрешений наших, благочестнаго мирнаго жития, благия христианския кончины, и добраго ответа на страшнем суде Его; в час же грознаго посещения Божия, аще огнем возгорятся домове наши, аще ли молниеносным громом устрашаеми будем, яви нам милостивное Твое заступление и державное вспоможение: да спасаеми всесильными Твоими ко Господу молитвами, временнаго наказания Божия зде избегнем, вечное же блаженство райское тамо унаследуем, и со всеми святыми воспоем пречестное и великолепое имя покланяемыя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, и Твое велие к нам милосердие, во веки веков. Блаженному Василию, Христа ради юродивому О, великий угодниче Христов, истинный друже и верный рабе Всетворца Господа Бога, преблаженне Василие! Услыши ны, многогрешныя (имена), ныне вопиющия к тебе и призывающия имя твое святое, помилуй ны, припадающия днесь к пречистому образу твоему, приими малое наше и недостойное сие моление, умилосердися над убожеством нашим, и молитвами твоими исцели всяк недуг и болезнь души и тела нашего грешнаго, и сподоби ны течение жизни сея невредимо от видимых и невидимых врагов и безгрешно прейти, и христианскую кончину непостыдну, мирну, безмятежну, и Небеснаго Царствия наследие получить со всеми святыми во веки веков. Аминь. Святителю Никите Новгородскому. О архиерею Божий, святителю Никито! Услыши нас грешных (имена), умиленно вопиющих: якоже седя на престоле святительства в Великом Новаграде сем, и единою, належащу бездожию, молитвою дождь свел еси, и паки граду сему огненным пламенем обдержиму, молитвою избаву подал еси, тако и ныне молим тя, о святителю Христов Никито: молися ко Господу, еже избавити ны от труса, потопа, глада, огня, града, меча и от всех врагов видимых и невидимых, яко да изрядных ради молитв твоих спасаеми, славим Пресвятую Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа, и твое милостивное предстательство, ныне и присно и во веки веков. |
| Срок заключения закончился в конце 1941 года, но в связи с войной отец Гавриил был освобожден только в июле 1942-го. После освобождения работал в этом лагере до октября 1942 года. В октябре 1942 года он уехал в город Кузнецк Пензенской области к своей сестре Пелагее. Прожив у сестры около месяца, он решил идти пешком в Ульяновск, чтобы получить назначение на службу, так как в Ульяновск была эвакуирована Московская Патриархия во главе с митрополитом Сергием (Страгородским). По пути зашел к известному в то время блаженному старцу Василию Струеву, проживавшему в селе Копышовка Тагайского района Ульяновской области, чтобы получить от него благословение, как и где ему жить. В дороге он занемог, и старец Василий благословил пожить ему в двух километрах от него в Базарном Урене у престарелых сестер, которые не побоялись принять в свой дом старца. Он пришел в деревню в длинном кафтане, в резиновых галошах на шерстяной носок, завязанных веревкой, как лапти. Отец Гавриил тайно совершал в их доме Божественную литургию, исповедовал, причащал Святых Христовых Тайн, совершал требы. Частенько бывал у старца Василия в Копышовке, подолгу они вели духовные беседы; бывало, служил у него в доме литургию, причащая старца и всех желающих. На исповеди говорил так, что все плакали. Отец Гавриил обращался к иконе Спасителя и говорил: «Господи, прими эти слезы покаяния и прости их согрешения». Батюшка сказал однажды: «Я рад, что, живя здесь, успел сказать 33 проповеди». Везде старался он выполнять свой пастырский долг, окормляя верующих. Архимандрит Гавриил, прожив в Базарном Урене до начала мая 1946 года и немного поправив свое здоровье, обратился с прошением о принятии в клир к епископу Ульяновскому и Мелекесскому Софронию (Иванцову), который назначил его настоятелем церкви в честь иконы Пресвятой Богородицы «Неопалимая Купина» города Ульяновска. Батюшке была присуща любовь к богослужению, благоговейная строгость в исполнении церковного устава. Божественную литургию он совершал с особым духовным подъемом, со слезами молясь за прихожан. Неотъемлемой частью богослужения считал проповедь. Говорил он проникновенно и убедительно. Поучения его были глубоки по смыслу и вместе с тем доступны пониманию молящихся. Власти, видя, каким он стал пользоваться авторитетом и уважением, решили отказать ему в прописке, и он был переведен настоятелем Никольской церкви в город Мелекесс . |
| Чувствуя приближение своей кончины, преподобный Михаил начал становиться на молитву вне храма во время Богослужения и на вопросы об этом братии отвечал словами писания: «се покой мой во век века, яко зде вселитися имам». Этими словами, как видно будет далее, он указывал на место своего посмертного покоя. В начале декабря 1451 года, заболел он тяжким недугом, который продолжался до 10-го Января 1452 года. В этот день преподобный призвал всю братию и простился с нею. Игумен, видя крайнее изнеможение старца, хотел немедленно приобщить его святых тайн, но преподобный отложил своё причащение до другого дня и, к общему изумлению, на следующее утро, сам пришел в церковь и приобщился Св. тайн Христовых. Обрадованный такою внезапною бодростью преподобного, игумен поспешил послать ему пищу с трапезы, но посланный, к удивлению, нашел его уже скончавшимся, а келью – исполненною благоухания. Это было 11-го Января 1452 года. Святый архиепископ Евфимий сам праибыл для воздаяния последнего долга человеку Божию. В то время, по случаю сильных морозов, земля была крепче камня, так что нигде невозможно было прокопать могилы для погребения преподобного. Когда же игумен, вспомнив о месте, где преподобный стоять на молитве в последнее время и о словах, сказанных им по поводу вопросов об этом месте, доложил архиепископу и он велел копать тут землю, то она оказалась так мягка, как летом. Исполненный священного ужаса, духовный собор, с архиепископом во главе, похоронил со слезами умиления в ископанной здесь без всякого затруднения могиле блаженного Михаила, от нетленных мощей коего сряду же стали истекать непрестанные исцеления всем притекающим к ним с верою; даже издали призывающие имя преподобного в скорбях или на пучинах водных видимо получали его помощь. Так, преподобный Михаил спас от потопления на море одного, соименного ему купца, плывшего из западных стран. Князю Белозерскому Василию, застигнутому бурею на озере Ильмене, преподобный, по призвании имени его, подал руку помощи, так что он по утихшим водам достиг благополучно до обители Клопской. Самая обитель, однажды внезапно объятая огнем, спасена была от конечной гибели предстательством преподобного. Таков был великий угодник Божий, преподобный Михаил Клопский, отказавшийся добровольно от земного царского венца для получения неувядаемого венца царства небесного! Жизнь сего угодника Божия весьма замечательна не только для Церкви, но и для истории, так как она тесно связана с событиями лучшей эпохи Новгорода и касается княжения Московского. |
|
|
