| По авторитетному мнению Б. Горбала, проблема Лемковины была для чехов лишь одним из инструментов давления на Варшаву в условиях чехословацко-польских споров по поводу Тешина, Оравы и Спиша. Планы территориального объединения лемков и угорских русинов и их совместного вхождения в состав Чехословакии в итоге так и не были реализованы. Против этого выступило как правительство ЧСР, не желавшее обострять и без того напряженные отношения с Польшей, так и созванная 8 мая 1919 г. в Ужгороде Центральная Русская Народная Рада. Отражая настроения официальной Праги, социал-демократический политик и публицист Я. Нечас писал в 1919 г., что «при всем нашем сочувствии к лемкам, оставленным на произвол польским властям, мы должны исходить из реалий. Только политическое дитя может в сложившейся ситуации строить планы отрыва Лемковины от Западной Галиции и присоединения к Чехословакии. Спор вокруг Тешина, Оравы и Спиша показал нам силу и влияние поляков на мирной конференции…». Убежденным противником объединения с галицкими лемками был и лидер американских угрорусинов, будущий первый губернатор Подкарпатской Руси Г. Жаткович, не разделявший русофильских убеждений политических лидеров Лемковины. Часть североамериканских русинских деятелей и некоторые руководители Центральной Рады в Ужгороде критиковали лидера словацких русинов русофила А. Бескида за его настойчивое стремление объединиться с лемками, среди которых сохраняла популярность идея присоединения к «единой неделимой России», что ставило под вопрос прочехословацкую ориентацию угорских русинов. Активную кампанию против лемков и против поддерживавшего их Бескида, а также против планов объединения карпатских русинов с Россией вел в 1919 г. популярный среди карпато-русской диаспоры США «Американский Русский Вестник», орган Соединения грекокатолических русских братств в Америке. Занимая прочехословацкую позицию, «Американский Русский Вестник» с осуждением писал 31 октября 1919 г., что «доктор Бескид и галицкие лемки оказались врагами Чехословацко-Русской Республики. |
| —613— принадлежит еще и то, чтобы с радостным же за ислам удивлением и увлечением, раскрывать новые, еще не тронутые, источники его живучести, могущие обновить его для поддержания и возвышения Порты. (Ибо в Апокалипсисе сходные и особенно тождественные выражения, в разных местах, имеют особенную знаменательность, указуя на внутреннее соотношение и сближение самих предметов). И в самом деле последняя восточная война, ополчившая против России за Порту Западную Европу, произошла прямо от того, что Западно-европейская политика с каким-то мощным фанатизмом, достойным древних мусульман, стала за новую живучесть магометанства и Порты против России, признающей в первом противогуманное варварство и в другой «больного на смерть человека», – за живучесть и в цивилизованном мире, живучесть для самой цивилизации. Западная наука и литература вторила этому и с своей стороны 579 . Мало того, не в состоянии будучи высоко ставить самый Алкоран и унижать пред ним очевидную для всех высоту Евангелия, тем не менее по простоте или бедности магометанского вероучения сравнительно с сложным содержанием христианской догматики, дающим столько поводов якобы к бесконечным и бесполезным спорам о непостижимом, западная ученость не затруднялась серьезно и с нескрываемой какой-то радостью находить магометанство более даже христианства благоприятствующим положительному умственному развитию и столько плодотворным для земли реальным знаниям, которые первыми семенами своими и одолжены именно магометанам; – равно как, и следя с сопоставлением взаимным историю христианства и магометанства, научность Запада с видимым увлечением склоняется к предпочтению последнего первому 580 . Развилось даже такое лжеумствование к обаянию —614— поклонников разума, будто «христианская цивилизация есть явление извращенное, а мусульманство олицетворяет в себе всю чистоту первобытного человека» 581 . Так-то современный ум, иже имать мудрость, сам открывает и отмечает для себя место зде – в духе и среде магометанства, знаменательно превратившего в древней столице православного христианства «Храм Премудрости Божией» в свою мечеть! Итак, обр. |
| 1) Пахман. Обычное гражданское право в России, т. 1 и 2. 2) Сборник материалов по русской истории начала XVII в. СПб. 1896. 3) Лихачев. Сборник актов, собранных в архивах и библиотеках. 4) Рубинштейн. Хронологический указатель указов и правит. распоряжений по губерниям Западной России, Белоруссии и Малороссии с 1652 по 1895 г. 5) Добронравов. Историко-статистическое описание Владимирской епархии. Владимир на Кл., 1895 г. 6) Тихомиров. Кафедра Новгородских святителей со времени покорения Новгорода в 1478 г. до кончины последнего митрополита Новгородского Иова в 1716 г. Новгород, 1895. 7) Приходы и церкви Тульской епархии. Тула, 1895, —44— 8) Краткие сведения о церквах и священнослужителях С.-Петербурга. СПБ. 1895. 9) Стеллецкий. Харьковский коллегиум. Харьков, 1895. 10) Астафьев. Общество для распространения Свящ. Писания в России 1863–1893. СПб, 1895. 11) Белокуров. Московский печатный двор в 1649 г. 12) Фон-Фризе. История польской церкви. Варшава, 1895. 1 3) Титов. Духовные школы Курско-Белоградской епархии. Курск, 1855. 14) В. Н. Из истории Москвы. (Проф. В. Ключевским ). 15) Чулкова. Подробный алфавитный указатель к своду законов. 16) „Юридическая газета“ за 1896 г. (Проф. И. Заозерским). 17) Кирпичников. А. Очерки по истории новой русской литературы. 18) Архангельский. А. Очерки истории Западнорусской литературы в XVII в. 19) Белосельская. Вас. Триф. Нарежный. 20) Петухов, Е. О главнейших направлениях в русской литературе XVIII и первой четверти XIX в. 21) Петухов. Е. А. С. Грибоедов. 22) Петухов. Е. Гимназия высших наук в Нежине. (Проф. Г. Воскресенским ). 23) Meignen. Ancien Testament dans ses rapports avec le Nouveau. Paris. 1895. 24) Schirlitz. Die Hellenistischen, besonders Alexandrinischen und sonst schwierigen Verbalformen im N. Testament. Erfurt, 1862. 25) J. E. Schleusner. Lexici iu interpretes V. T. Graecos spicilegium. Lipsiae, 1824. (Проф. И. Корсунским ). 26) Олесницкий. Полный курс педагогики. 27) Jahrbuch des Vereins für Wissenschaftliche Pädagogik с 1893 г. и далее. |
| категорического тезиса. Русское правительство воздвигает гонение на сектантов и иноверцев? правда ли это? Сектантов и иноверцев, в том числе подобных духоборцам, каковы молокане, шелапуты, штундисты, странники, в России очень много, и, как мы видим, в России везде спокойно, и только на одном пункте временно возникает такое явление, которое графу угодно назвать гонением, о чем скажем далее особо. Но где ж гонение на иноверцев внутри России, на окраинах в Сибири? Не больше ли мы видим обратных явлений – терпимости в отношении ко всем диссидентам, преимуществ и льгот, щедро даруемых правительством язычников, мусульманам, христианам всех вероисповедований, раскольникам и сектантам, даже иногда в ущерб православному населению. Наши миссионеры в Сибири давно жалуются на права и обеспеченное положение, в котором находятся инородцы Сибири, особенно исповедники буддизма и их духовенство. Покойный И. С. Аксаков, со свойственной ему горячностью указывал на ту неравномерность, какую терпит наше правительство между православным духовенством и буддийскими ламами со стоящим во главе их Далай-Ламой. Покойный Н.И. Ильминский со своими сотрудниками по противомусульманской миссии не раз жаловался на то твердое положение татар по всему Поволжью, которое так прочно охраняется правительством. В трех губерниях Прибалтийского края лютеранство поставлено так твердо и высоко, что во взаимных отношениях православия и лютеранства иногда даже трудно понять, какое вероисповедание находится в авантаже и какое в загоне: – почитайте «Окраины» покойного Ю. Ф. Самарина , и вы увидите, кому приходилось быть в загоне. Римский католицизм в Польше и в Западных губерниях так гордо всегда поднимал свою главу и пользовался таким широким покровительством русского правительства, что всегда назойливо хотел быть господствующим исповеданием в крае, – мало того поляки поднимали знамя бунта, бежали до лясу, составляли банды косиньоров, боролись с русскими войсками, творили жестокую расправу, вешали и косами снимали головы у православных, а оставшиеся в городах обливали серной кислотой рус- |
| 573 . В заключение настоящего очерка отметим тот отрадный факт, что, не смотря на всю ненормальность отно- —596— шений нынешнего болгарского правительства к России, русский язык и литература делаютъ успехи в Болгарии. Из отчетов болгарских публичных библиотек: Софийской, Филиппопольской и Варненской видно, что требования на русские книги в них занимают видное место, почти равное требованиям на болгарские книги, и превосходит требования на книги французские и немецкие. Так, в Филиппопольской (Пловдивской) библиотеке в янв.-марте 1892 г. было взято для чтения 3.290 книг, из коих было: 1.347 болгарских, 1.130 русских и 620 французских; немецких же всего 17. Между русскими книгами всего более беллетрических и исторических. В Софийской библиотеке читаются преимущественно юридические и военные сочинения. В Варненской публичной библиотеке также охотно читаются русские авторы. 574 Трудно, конечно, с точностью определить, сколько в Болгарии покупается русских книг и изданий, но говорят, будто «Нива» имеет там около тысячи подписчиков. В софийской высшей школе преподавание математики и всеобщей истории ведется на русском языке. Г. Воскресенский Соколов П.П. К вопросу о психологическом отношении человека и животных [Рец. на:] Светлов П.Я., свящ. Человек и животное в психическом отношении/Отд. отт. из журн. «Вера и разум». Харьков, 1892//Богословский вестник 1893. Т. 1. 3. С. 597–611 (2-я пагин.) —597— (Критическая заметка) Священник П. Светлов. Человек и животное в психическом отношении. Харьков 1892. (Отдельный оттиск из журнала «Вера и Разум») Сравнительная психология и зоопсихология принадлежать к числу наук, которые еще до сих пор не вышли из пеленок и пока составляют лишь задачу будущего. В области этих наук не только не существует общепризнанных обобщений и выводов, но нет даже достаточно проверенного фактического материала для таких выводов. Мало того, у этих наук нет даже точных методов исследования. Между тем, как вопрос о методах психологии человека в последнее время подвергся такой широкой и систематической разработке, методологического исследования почти не коснулись сравнительной психологии и зоопсихологии. Правда, в западной литературе существует множество сочинений по сравнительно-психологическим и зоопсихологическим вопросам; но, к сожалению, большинство этих трудов не имеет никакого научного значения. За немногими исключениями эти труды наполнены или беспочвенными теориями и праздными рассуждениями, или анекдотическими рассказами, которые могут быть интересны только детям. Если таково вообще положение сравнительной психологии и зоопсихологии, то в нашей русской науке оно особенно печально. У нас нет ни одной работы в этой области, которая заслужи- |
| —140— от спасительный переворот в его тревожной душе, который сколько-нибудь загладил бы то обилие неверия, богохульства и кощунства, разврата и преступления, горя и проклятия, какое пущено в ход льстивыми речами этого беллетриста беллетристов, этого по истине соловья-разбойника! Протоиерей Г. Смирнов-Платонов 12 марта. 1896 г. Наша статья была уже окончательно написана, когда мы узнали, что граф Л.Н. Толстой будто бы протестовал в русских газетах против русского перевода литографированных списков его последнего произведения, появившихся в России, заявляя, что это – не его перевод и что перевод не верен. По поводу этого курьеза мы заметим только, что перевод может погрешать в отдельных словах и целых фразах, вообще в так называемой стилистике. Но может ли эта недостаточность или неверность перевода простираться на цельный смысл статьи, написанной последовательно на известную тему? Этого быть не может. Кого морочит автор, рисуясь в своем протесте в качестве какой-то жертвы общественного недоразумения, в ореоле угнетенной невинности? Ведь есть прямое средство проверить подлинный смысл произведения: это – английский подлинник. Но граф рассчитывает на то, что есть русская цензура и на границе русская таможня – не добраться, думает он, его русским литературным противникам до английского подлинника… Ну, а если мы доберемся?… Введенский А.И. К вопросу «о выработке миросозерцания»: Критический анализ посвященных этому вопросу брошюр проф. Н. Кареева 658 //Богословский вестник 1896. Т. 2. 4. С. 141–162 (2-я пагин.). —141— Вопрос о самообразовании есть очень серьезный вопрос, – с этим едва ли кто будет спорить. Он имеет, если не одинаковое, то разве лишь немного меньшее значение, чем вопрос о начальном образовании. Между тем, прислушиваясь к современным суждениям о нём, нетрудно заметить, что мало-помалу он утрачивает свое серьезное значение, с которым было выступил сначала, и становится делом просто моды, вследствие чего и отношение к нему в большинстве случаев оказывается теперь столь же поверхностным, неглубоким и легким, как и вообще ко всему модному. Наша «интеллигенция» еще раз обнаружила на этом вопросе всю свою беспринципность, полную спутанность и шаткость своих понятий и точек зрения, свое обычное увлечение западными веяниями и раболепство пред «последними словами» науки. |
| Если в столь короткое время почивший Владыка показал столько расположения и сделал столько добра для академии, то какие широкие надежды могла бы питать она в будущем, если бы даровал ему Господь ещё многие годы святительства!? Но увы, этим надеждам не суждено было осуществиться! – С верою и смирением преклоняясь пред неисповедимыми судьбами Божественного Провидения, Московская духовная академия навсегда сохранит признательное воспоминание об одном из лучших своих Архипастырей, никогда не престанет возносить к престолу Всевышнего свои горячие молитвы о блаженном упокоении Высокопреосвященного Митрополита Леонтия и от искренно-благодарного сердца возглашать ему: вечная память! – Попов Η. Г. Об изучении Византийской истории. [Речь перед защитой магистерской диссертации: (Император Лев VI Мудрый и его царствование в церковно-историческом отношении. Μ., 1892)]//Богословский вестник 1893. Т. 3. 9. С. 338–350 (2-я пагин.) Ваше Высокопреподобие, Милостивые Государи! В этих священных стенах мне первому довелось представить на суд вашего достопочтенного собрания специальное сочинение по истории византийской церкви. Насколько мне известно, и в других ваших высших духовных и светских школах гражданская и церковная история православной Византии тоже почти не пользовалась вниманием учёных исследователей; ни в одном из высших русских учебных заведений до сих пор нет даже и особой кафедры по истории Византии. Такое пренебрежительное отношение к этой православной стране объясняется общим и крайне поверхностным взглядом на её историю и культурное значение, господствовавшим долгое время не только на иноверном западе, но и у нас в России. – Византия, говорили, безжизненна, однообразна, подражательна, бесцветна: стоит ли изучать её? Если западные учёные (Гиббон, Гфрöрер) иногда и писали о Византии, то почти всегда с предубеждением и только ещё более возбуждали против неё своих читателей. Предубеждение против „схизматической“ Византии особенно было сильно в католическом мире. Если пред католическим учёным относительно всех греческих сочинений стояло правило: graeca sunt, non leguntur, то, понятно, без знакомства с греческой литературой он и |
| —490— ждении славян от турок и мечтавшего об единении славян в единой вере и об едином языке. В XVII веке эта мысль о России, не только как о защитнице и возродительнице славян, но и как о силе, единящей всё славянство, глубоко проникала в сознание и запада, и юга славянского мира. Мысль эта поддерживала дух у славян, изнемогавших под невыносимым игом турецкого рабства и западной культуры. И Россия не обманула чаяний, надежд и желаний славянских народностей. Как держава православная и защитница православия, Россия естественно должна была считать самыми близкими к себе славян южных – болгар и сербов, которые остались верными православию, не смотря на все их постигшие бедствия, – и вот Россия создала два самостоятельных славянских государства – сербское королевство и болгарское княжество. Цели русской политики совершенно ясные и определённые: благо славянских народностей, духовная и материальная их самостоятельность. В искренности и преданности России со стороны сербского и болгарского народа нет оснований сомневаться: воскрешение Сербии и Болгарии естественно ещё более должно было поднять среди славян веру в Россию. Авторитет русского Царя, всегда признаваемый в душе каждого славянина, особенно же православного, ныне ещё более вырос и стал как бы народной святыней. Но настоятельно нужно, чтобы и лица, стоящие во главе югославянских правительств, близко соприкасающиеся с западноевропейской культурой и подвергающиеся сильным искушениям со стороны тонкой и враждебной России западноевропейской политики, сами искренно прониклись народными идеалами и народным духом и твёрдо помнили, что как политическое освобождение славянских народов от турецкого ига могло совершиться только благодаря великодушному подвигу России, так и дальнейшее мирное преуспеяние их возможно только в союзе, дружбе и братском единении с своей освободительницей. На высокую должность духовника и наставника законоучителя к наследнику болгарского престола принцу Борису избран в феврале прошедшего года архимандрит Васи- |
| Начавшаяся в это же время теоретико-публицистическая деятельность представителей славянофильской и консервативной мысли стала интеллектуальной рефлексией, идейно-теоретическим выражением защитной реакции великорусского общества на угрозу разрушения Российского государства и разделения большого русского народа. В это время консервативно-патриотическая мысль российского общества была представлена известными именами М.Н. Каткова, И.С. Аксакова, Ю.Ф. Самарина, М.О. Кояловича, А.Ф. Гильфердинга, Н.Н. Страхова, Кс. А. Говорского, которые публиковали свои статьи в газетах «Московские ведомости», «День», «Северная почта», «Русский инвалид», в журналах «Русский вестник», «Вестник Юго-Западной и Западной России» и др. Названные издания стали притягательным идейным центром, вокруг которого происходила консолидация патриотически настроенного русского общества и к голосу которого прислушивалось правящая политическая элита. Решительные действия правительства по подавлению вооруженного мятежа, твердое противодействие дипломатическому шантажу Великобритании, Франции и Австрии свидетельствовали о начавшемся повороте во внутренней и внешней политике России. Отныне политика правительства становилась, по словам Ю.Ф. Самарина, не «мнимо консервативной», проводимой во имя отвлеченных идейных принципов и интересов иностранных государства, а приобретала черты русской, национальной политики, основанной на национальных интересах Русского государства и большого русского народа. Военно-политическая защита национальных интересов России вызвала, в свою очередь, появление массового патриотического движения, принявшего всесословный национальный характер. Под воздействием внутренней и внешней угрозы безопасности России произошло ситуативное совпадение интересов русского сословного общества и самодержавной власти, основанное на общей ответственности и общем понимании необходимости защиты государства. В ситуации начавшейся гибридной войны независимые от правительства представители славянофильской и консервативной мысли стали осуществлять экзистенциальную защиту монархических, патриотических, и религиозно-нравственных оснований русского общества и государства. В связи с этим стало формироваться идейное обоснование нравственной и политической правоты правительства и русского общества в отстаивании нераздельности Российского государства и большого русского народа – великороссов, малороссов и белорусов. |
| —581— ному распространению штундизма – секты, имеющей в виду вооружить народ не только против господствующей церкви, но и против общественного и государственного строя – здесь сообщаются следующие сведения. Вожаки штундизма распространяют его или движимые привязанностью к своим заблуждениям или возбуждаемые определенным денежным вознаграждением. Они переходят с места на место, посещают хутора и места, удаленные от приходских церквей и для распространения и утверждения своего учения не стесняются в выборе средств: распространяют напечатанные за границею сектантские молитвенники, присланные, будто бы, штундистам самим нашим царем, составляют подложные бумаги, дозволяющие будто бы им строить молитвенные дома и беспрепятственно собираться для молитвы и поучений, рассевают слух будто само правительство сочувствует и покровительствует штунде, выдают себя за людей, обладающих даром чудотворений, людей, удостаивающихся озарений и откровений свыше. Кроме этого распространению штунды содействует покровительство немцев и поляков, и поблажка штундистам со стороны полиции. По свидетельству миссионеров, штундисты видят в немцах своих защитников и покровителей; землевладельцы из немцев всеми средствами содействуют распространению и утверждению штунды. Тоже самое надобно сказать и о землевладельцах поляках; благодаря их поддержке и помощи штундисты открыто устрояют свои молитвенные собрания и соблазняют православных. Что касается, полицейской власти, то она в некоторых случаях обнаружила такое послабление штундистам, что действие ее более похоже на противодействие, чем на содействие православному духовенству в борьбе с сектантами. Материалы для истории православия в юго-западном крае России. Материалы для истории воссоединения жителей юго-западного края с православною церковью из Унии (Киев. Епарх. Вед. 5 2–4:6–11). Здесь напечатаны: 1) рескрипт Императрицы Екатерины II на имя генерал-губернатора юго-западного края Т.И. Тутолмина – о содействии к воссоединению жителей Брацлавской губернии с православной церковью; 2) предложение Сино- |
|
|
