| И Свердлов начал готовить побег. Через шестнадцать лет после его смерти, в 1935 году сыщики Генриха Ягоды во время очередной инвентаризации нашли где-то в укромных кремлевских складах тяжеленный старинный сейф, который в закрытом виде долгие годы стоял и занимал понапрасну место. Его несколько раз пытались вскрыть, но ключа так и не обнаружили, а замочное устройство оказалось чрезвычайно сложным. Тогда сделали просто: где-то в системе Гулага отыскали умелого зэка, который слыл одним из лучших российских воров- «медвежатников», привезли его в Кремль и приказали открыть это сейф. Специалисты не смогли, а умелый вор разобрался в замке и вскрыл –таки таинственный сейф. То, что в нем ягодовские опера обнаружили, повергло всех в шок. Вот письмо Ягоды к И.В. Сталину: «Секретарю ЦК ВКП(б) тов . Сталину. На инвентарных складах коменданта Московского Кремля хранился в запертом виде несгораемый шкаф покойного Якова Михайловича Свердлова. Ключи от шкафа были утеряны. Шкаф был нами вскрыт и в нем оказалось: а) Свердлова Якова Михайловича, б) Гуревич Цецилии – Ольги, в) Григорьевой Екатерины Сергеевны, г) княгини Барятинской Елены Михайловны, д) Ползикова Сергея Константиновича, е) Романюк Анны Павловны, ж) Кленочкина Ивана Григорьевича. 5. Годичный паспорт на имя Горена Адама Антоновича. 6. Немецкий паспорт на имя Сталь Елены. Кроме того, обнаружено кредитных царских билетов всего на семьсот пятьдесят тысяч (750 000) рублей. Подробная опись золотым изделиям производится со специалистами. Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Ягода. 27 июля 1935 года. 56568» Такие вот запасы приготовил на случай бегства из России руководитель государства Яков Свердлов. На такие деньги он бы спокойно и вольготно пожил в заморских странах. Но не получилось у него, не получилось… На должность Якова Свердлова после его смерти был назначен Михаил Иванович Калинин, бывший тверской крестьянин. старый большевик, близкий по духу человек Ленину и Сталину. В дальнейшей работе он все свои важные решения согласовывал с тем и другим. Образовалась тройка лидеров, составившая костяк руководства российским государством. |
| 3. Миссионерские структуры церкви 3.1. Общецерковные миссионерские организации В XIX Веке История развития миссионерства в России соотносится с расширением территории страны и возникающей в результате этого необходимостью христианизации новых подданных. При этом в течение долгого времени не существовало ни общегосударственной программы миссионерской деятельности, ни центрального органа, эту деятельность координирующего. Успехи миссии на новых территориях были связаны скорее с деятельностью отдельных подвижников, чем с работой общецерковных организаций. Отношение государства к делу христианизации окраин страны периодически менялось, и говорить об истории миссионерской организации в России можно лишь начиная с XIX века. Первой общероссийской миссионерской организацией следует считать действовавшее в 18121826 годах Российское библейское общество, основной задачей которого было «способствование к приведению в России в большее употребление Библии или книг Священного Писания , Ветхого и Нового Завета». 209 Формально это общество было общественным объединением, однако пользовалось мощной поддержкой государства. Несмотря на сомнительный характер ряда книг, распространяемых Обществом параллельно с текстами Писания, значение его как первой общероссийской общественной организации, занимающейся христианским просвещением народа, невозможно переоценить. 210 28 мая 1828 г. Синод принял постановление об учреждении должности специальных епархиальных миссионеров «в тех частях государства, где жительствуют народы, не познавшие христианства или по обращении не довольно в оном утвержденные и наставленные». 211 Опираясь на этот указ, епархиальные власти самостоятельно принимали решения об учреждении должности епархиального миссионера. По представлению А.И. Барятинского, 212 9 июня 1860 г. в Тифлисе было учреждено Общество восстановления православного христианства на Кавказе, целью которого было восстановление православного христианства среди тех народов Кавказа, где оно отступало под давлением ислама , а также миссионерская деятельность среди нехристианского населения. |
| 35 Сказано, в присутствии Августейшего восприемника, Его Императорского Высочества благоверного Государя Великого Князя Алексия Александровича, принявшему св. крещение секретарю императорско-японского посольства Цихатомо Сма, 21 декабря 1874 г., в домовой церкви при Общине сестер милосердия, княгини Барятинской,–при чем восприемницею была также графиня Ольга Ивановна Орлова-Давыдова (рожденная Барятинская). 36 Нужно заметить, что это выражение, как показывают последствия, автор только из «скромности» употребляет о себе; он мог бы сказать: дерзостию, и еще прибавить–величайшею. 37 Руководство для сельских пастырей, издаваемое при киевской духовной семинарии, 25, 1876 года, июня 30-го, стр. 232–236. Такой похвальный отзыв о «много-ученом исследовании профессора-гебраиста Д. А. Хвольсона» тем резче выступает, что сопоставляется с несовсем благосклонным отзывом того же обозревателя нашей духовной журналистики о других статьях Христианского чтения, также относящихся «к области новозаветной библейской экзегетики». Из них о рассуждениях А. Лебедева говорит, что они в полемическом отношении равняются нулю; а о статье о. В. Г. Рождественского ,–что «результат его полемики не представляет решительной победы над врагом». Выходит, что «более счастливое положение» г. Хвольсона знаменует именно его решительную победу над врагами неприкосновенной целости и гармонии евангельского текста. Не ирония ли это? 38 В прежнее время новый месяц объявлялся не по определенному календарному исчислению, а по появлению новой луны, что еще до сих пор, продолжается у караимов. Объявление новолуния совершалось в Иерусалиме, а после также в других местах Палестины, но только с седалища синедриона или патриархии. Евреи, жившие вне Палестины, к которым известие о совершившемся объявлении новолуния не могло дойти довольно быстро, сомневаясь в две, когда следовало справлять известные праздники, справляли поэтому некоторые праздники два дня под ряд, вместо предписанного одного дня. Этот обычай сохранился у евреев до нынешнего дня», Примечание " автора». |
| Как отметила императрица, в среду 9 апреля у нее «были Сережа Мальцов и Воля Барятинский, умолявшие взять с собой его (Барятинского) мать Надин Бар[ятинскую] с семьей. Я, разумеется, с радостью согласилась, как только Николаша и К° нам об этом рассказали. (Я-то думала, что они переберутся на другой корабль). Сильнейший ветер гнал огромные волны, из-за чего небольшим судам с багажом и т.п. было очень трудно пристать к крейсеру. В Ялте, по всей вероятности, жуткая паника — все эти несчастные люди, разумеется, хотят бежать» . 10 апреля Мария Феодоровна записала, что «во второй половине дня Николаша побывал у адмирала на борту его корабля, вернулся очень довольным и поведал, что тот разрешил ему остаться здесь и продолжить путешествие. Вот чудеса-то! Я сказала, что все это очень неприятно, ведь я пригласила к[нягиню] Барятинскую и всю ее семью. Он ничего не захотел слушать и в ответ только просил передать ей, что для них здесь места нет, — какая бесцеремонность и какая наглость! От моих господ хороших ни пользы, ни помощи [кн. С. Долгорукий и Н. Вяземский]. Мне все пришлось делать самой, а в жизни я никогда такими делами не занималась. Я просила Вяз[емского] отправиться к Надин Бар[ятинской], чтобы лично — и по доброму — объяснить ей создавшееся положение. Он же вместо этого отправил ей вечером телеграмму и сделал только хуже. Никогда ни с чем подобным не сталкивалась. Тогда я сама перед сном написала ей. Я воспользовалась случаем и рассказала Тышкевичу, в какое неприятное положение меня поставил Н[иколаша], оставшись на борту. Он все прекрасно понял и позднее говорил с ним, но разговор этот так ничего и не изменил. Стало быть, они теперь сидят у нас на шее и никак нам от них не избавиться» . Только уже на рейде Константинополя, в понедельник 14 апреля императрица с видимым удовольствием записала: «Наконец-то окончательно решено, что дюльберцы переберутся на другой корабль, — весьма приятное известие. Сами разговоров они об этом не заводят, молчат» . Освободившиеся места на «Мальборо» в Константинополе заняли столь любезная и преданная императрице «вся семья Менгденов — отец, мать, двое сыновей, причем старший со своей юной женой Ириной, урожденной Шереметевой, г-жа Ершова, Шателены с прелестным маленьким сынишкой и Апрак[сина]. Все они отправляются с нами на Мальту. Какое счастье, что теперь места у нас достаточно и они могут разместиться на нашем корабле» . |
| Дубно и его крепость заняты были войсками Макриповского для присоединения ординационных имений к короне. В 1754 году 30 марта последовал мандат королевский, призывавший Сангушка к суду. Но Сангушко на суд не явился. Поэтому король Август III назначил комиссию, под председательством каковского бискупа Андрея-Станислава Залуского, которой поручено было ехать в Дубно и отдать ординационные имения: Влад. Шольдрскому – воеводе Иновроцлавскому, Никодиму Вороничу – каштеляну Киевскому, князю Четвертинскому – подкоморию Брацлавскому, Солтыку – хорунжему Любельскому и Виктор. Верещинскому – судии Хелмскому. Хотя эта комиссия и съехалась в Дубно 2 марта 1755 года и ординационные имения отданы были ею тогда же означенным лицам, но так как Сангушко в своё оправдание представил председателю комиссии столь изворотливый ответ, что тот принял его сторону, то он, председатель, – и распорядился – вывести войска коронные из Дубно, как из имения, действительно принадлежащего Сангушке, и убедил короля уничтожить администрацию и признать за Сангушком все ординационные имения. Это и было сделано в 1758 году и г. Дубно, таким образом, осталось в руках князей Любомирских. В 1870 годах г. Дубно от кн. Любомирских куплено княгиней Барятинской, в руках коей и ныне находится 326 . Город Дубно неоднократно подвергался нападению татар. Так, в 1577 году татары дважды нападали на него. В первый раз они подступили к Дубну 4 марта, узнав, что в Дубен. замке живёт Екатерина, дочь князя Константина Острожского. Надеясь пленить молодую княжну и получить за её освобождение богатый выкуп, они стали пробираться к замку. Но лишь только они начали штурмовать его с разных сторон, как встретили сильный отпор, и после семидневной осады, принуждены были отступить. Досадуя на неудачу, татары сожгли по дороге до 200 сёл, принадлежавших князьям Острожским. Говорят, что молодая княжна дала обет – броситься с замка в р. Икву, если только татарам удастся завладеть замком. Хотя замок остался и цел, но самый город Дубно, вероятно, был опустошён. |
| О детстве святителя мы ничего не знаем: конечно наибольшее влияние оказывала религиозная мать, так как отец, «честь и слава Запорожского войска» редко бывал дома. Что касается впечатлений внешней обстановки, то о природной красоте Киева и окружавшей его местности говорить нечего. Приведем современные показания иностранцев и русских путешествовавших по Украине, о самом городе и его жителях. Улицы Киева представляли неправильные кривые переулки, дома выстроены были по московскому образцу, рядом, низко в один ярус, освещались вместо свеч лучиной, и окружены были садами вишневых и миндальных деревьев; в Днепре было изобилие рыбы, жители вели торговлю хлебом, мехами, воском, медом, салом и соленою рыбой, страшно пьянствовали, строго соблюдали посты – вот что характерного занес в свои записки Боплан 14 . Павел Алеппский, архидьякон Макария, патриарха Антиохийского, видевший Киев в 1654 году, рассказывает о высоких чисто выстроганных домах, каменных палацах поляков и евреев, о куполах церквей, горящих золотом и прекрасно расписанных внутри, о изобилии садов и рыбы 15 . Старец Леонтий (1701 г.), также хвалит Киев: всюду сады, есть где погулять... на Подоле большая грязь, но строение узорочное... туда утром стрельцы ходят торговать... (малороссы) тщательны лихоманы, и много у них чудотворных икон, а письмо иное кажется живопись. Сердечная вера у них велия к Богу и к нищим податливы вельми, да шинки их в конец разорили 16 . Дом Тупталы был расположен на Подоле, «на плацу некдысь Салтановском», между Флоровским женским монастырем и Притискониколаевскою церковью 17 . Первоначальное образование Димитрий получил дома 18 и в 1662 году, 11 лет от роду, научился писать по-славянски 19 . А между тем «военное небезпеченство» не прекращалось. Во время измены Выговского, Ю. Н. Барятинский повесил по дорогам к Киеву до 3,000 человек и после плена Шереметева в 1660 году предлагал высечь и выжечь на запад от Киева верст на 150 20 . В том же 1658 г. казаки Выговского сожгли киевский посад на Лыбеди, и мещане прятались в город и на суда на Днепре 21 . |
| Государственный канцлер Головкин был на стороне дворянства, а вице-канцлер барон Остерман притворился больным и лежал в постеле с самого дня кончины царя, но давал советы царице чрез свою жену, которая каждый день приезжала ко двору. На следующий день, 8(-го) марта, все чужестранные министры, в праздничных кафтанах, были представлены царице и поздравили ее с самодержавием. Марта 12 ее величество наградила князя Черкасского за оказанные им услуги, пожаловав его в действительные тайные советники, а через несколько дней украсила его орденом св. Андрея. Марта 15 царица, обдумав хорошенько, назначила 21 сенатора для составления верховного судилища. Они были следующие: государственный канцлер граф Головкин, фельдмаршалы князья Голицын, Долгоруков и Трубецкой, князь Дмитрий Голицын, князь Василий Долгоруков, вице-канцлер барон Остерман, князь Ромодановский, генерал Ягужинский, князь Черкасский, генералы Чернышев, Ушаков, Молчанов и Салтыков, князь (Г.) Юсупов, князь Юрий Трубецкой, князь Барятинский, князь (Б.) Юсупов, генерал Сукин, статский советник Новосильцов и граф Михаил Головкин. Чрез два дня после этого генерал Салтыков просил уволить его от присутствия в Сенате по причине занятий его по званию обер-гофмейстера, и его место в Сенате занял князь Шаховской. В это же время царица повелела сделать новую присягу ей одной, как самодержице всероссийской, что и было исполнено 16 числа. Марта 17 ее величество составила свой двор, и все удивились, что она назначила обер-гофмейстериною жену фельдмаршала Голицына и камергером – сына его да князя Куракина, зятя его, тогда как князь Голицын со своим братом были явными поборниками власти Верховного совета; но очень скоро я узнал причину этого. При дворе была партия немецкая, пользовавшаяся всею доверенностию государыни, и ее составляли: барон Остерман, камергер Бирон 98 , любимец ее величества, и граф Левенволд, которого она пожаловала в обер-гофмаршалы. Они, как иностранцы, видя, что имели нужду в подкреплении своей партии кем-либо из русских вельмож, велели сказать фельдмаршалу Голицыну, что ежели он пристанет к ним, то они введут его опять в милость, а от него желают только того, чтобы он поддерживал их и жил с ними в согласии. |
| Княгиня положила первое основание денежному фонду братства крупным пожертвованием в тысячу рублей (в 1870 году) и в первые годы братства лично входила во все мелочи деятельности братства и жизни братского приюта, а затем, по отъезде заграницу и по возвращении в Россию, осталась неизменным добрым гением братства, снабжая его время от времени крупными суммами, хотя непосредственную деятельность предоставила уже другим, более молодым силам. Княгиня в первое время именовалась попечительницей братства, а теперь отчеты называют ее учредительницей. Само собой разумеется, что она состоит и почетным членом братства. Из жертвователей наиболее значительные суммы дали братству: граф П. С. Строгонов с супругой (ежегодно от 400 до 1,000 рублей, с 1871 года); княгиня М. А. Волконская, с 1890 года ставшая графиней Стенбок-Фермор, вдова генерал-адъютанта С. А. Мерхелевич, жертвовавшая с 1872 года и до своей смерти в 1883 году от 125 до 200 рублей в год, М. И. Борисовская, М. В. Дурново (жертвовавшая по 500 и по 1,000 рублей), Н. А. Дубовицкая, О. А. Смеловская (жертвовала выручку от ежегодно устраиваемой ею «домашней лотереи», в 100, 200 и более рублей), В. Л. и Т. П. Нарышкины, графы и графиня Орловы-Давыдовы, Е. П. Демидова княгиня Сан-Донато, рожденная княжна Трубецкая, Н. А. Чеснокова, П. И. П., Ю. С. Нечаев-Мальцев, граф А. Д. Шереметев, В. А. Ратьков-Рожнов, князь и княгиня Шаховские, княгиня Е. П. Кочубей, барон Б. А. Фридерикс, В. Н. Каразин, Е. Л. Осоргина, П. И. Иванова , генерал-адъютант Чертков, Е. И. Петрова, О. А. Селиверстова, А. Богданова, К. Н. Николаев, Измайлов, А. н. М., Н. К. Зейфарт, Д. С. Поляков, В. Я. Яковлев, М. М. Боборыкин, П. Я. Сорокина, А. 3. Хитрово, Н. Ф. Фан дер Флит, М. Ф. Головина, протоиерей А. И. Соколов , Кондоянаки, княгиня Е. М. Барятинская и другие. В приюте имеется 4 стипендии, по 1,500 рублей – Н. Ф. Фан-дер-Флита, княгини Е. П. Демидовой, Сан-Донато, М. Е. Фокиной и Л. М. Кладо; 3 стипендии по 1,300 рублей: А. Н. Говорухи-Отрока, М. Е. Фокиной и душеприказчиков М. П. Барановой, 1 – в 1,200 рублей – графа А. В. Орлова-Давыдова, 1 – в 1,000 рублей – О. О. Апрелевой и 9–на разные суммы, от 100 до 300 рублей. Членом братства, делавшим ежегодный взнос в 100 рублей, состоял герцог Николай Максимилианович Лейхтенбергский, и его брат Сергий Максимилианович, павший героем в русско-турецкую войну на поле брани. Он делал взнос в 300 рублей и был избран почетным попечителем братства. После его кончины, его заменил для братства третий брат Георгий Максимилианович. Великий княаь Павел Александрович сделал в 1894 году взнос в 120 рублей за содержание в приюте одного мальчика. |
| Для сохранения Закавказья приоритетной задачей Е. считал фактическое включение в состав империи территории Сев. Кавказа, лишь номинально находившейся под российским контролем. Пересмотрел тактику ведения операций и прекратил малоуспешные прямолинейные походы в глубь территории Сев. Кавказа, в основном сопровождавшиеся значительными людскими и материальными потерями. Создал систему фронтального продвижения войск с закреплением на покоренной территории (рубка леса для свободного доступа к аулам, постройка новых укреплений, «выдавливание» противника с одновременным уничтожением непокорных аулов). Применение его тактики в 50-х гг. XIX в. кавк. наместниками князьями М. С. Воронцовым и А. И. Барятинским позволило одержать победу над имамом Шамилем. Первоочередной задачей, стоявшей перед корпусом, Е. посчитал прочное закрепление в предгорьях Кавказа и выдвижение российских укрепленных баз ближе к Кавказскому хребту. За неск. лет была создана единая укрепленная линия с востока на запад, от Каспийского м. до совр. Назрани: ее крепости (Грозная, Внезапная, Преградный Стан, Бурная, Герзель и др.) стали опорными пунктами российских войск в предгорьях Кавказа, ограничив свободу действий и географию набегов горцев. Одновременная направленная рубка просек с севера на юг должна была обеспечить доступ в глубь Чечни и Дагестана и их блокаду с последующим разделением территорий Сев. Кавказа на неск. изолированных зон. Эти блокадные мероприятия Е. сочетал со стремительными внезапными ударами по важным стратегическим пунктам края. Наиболее значимые операции того времени под командованием Е.- победы над аварским ханом Султан-Ахмедом у сел. Параул (1818) и союзом акушинских обществ (1819), разгром Сурхай-хана Казикумухского (1820). Эти успехи позволили Е. уже к нач. 20-х гг. контролировать значительную часть Дагестана и добиться признания российской власти в большей части чеченских обществ. В 1818-1820 гг. выселение кабардинцев из района Пятигорья, междуречья Кумы и Малки, соединявшего 2 речных участка старой границы (Кубань и Малку-Терек), при одновременном создании новых укреплений и казачьих станиц позволило Е. окончательно разделить единый горский пояс на «закубанский» (Сев.-Зап. Кавказ) и «чеченско-чавлинский» (Сев.-Вост. Кавказ). Это обеспечило постоянное российское военное присутствие в центральной части Сев. Кавказа, практически бесперебойную связь между метрополией и присоединенным ранее Закавказьем, а также относительную безопасность станиц старой линии по Тереку. Е. ввел в практику выдачу заложников (аманатов) при условии верности местных владетелей и обществ России. В 1825 г. им было подавлено крупное восстание Бей-Булата в Чечне. |
| в год. Действия ее пошли довольно успешно, так что в три года она обратила более 6000 осетин. В 1816 г. правительство отпустило средства на строение и возобновление церквей. Особенно сильно оживилось миссионерское дело, когда в нем в 1817 г. принял участие экзарх Грузии Феофилакт (Русанов). Он обратил особое внимание на развитие духовных средств осетинской миссии, на лучшее оглашение крещаемых, на переводы богослужебных книг и строение церквей. Число обращенных из разных племен при нем дошло до 47000; церквей устроено до 40, для одних осетин — 29. Его преемник, экзарх Иона (Василевский), правивший с 1821 по 1832 гг., продолжал его дело. К 1823 г. осетины обращены были почти все. Число обращенных из разных племен дошло до 60900, образовавших 67 приходов. В 1840 и 1850 годах число обращений доходило до 1000 и 2000 в год. Но в то же время не дремала и пропаганда Ислама, особенно на востоке Кавказа, в обеих Кабардах и на Черноморском берегу. В 1820 г. в Дагестане и Чечне начало распространяться фанатическое учение, известное позднее под названием мюридизма, проповедовавшее безусловное повиновение имаму и газават (религиозную войну против неверных). Первым имамом был Кази мулла в Дагестане. Первоначальные движения фанатиков были подавлены, но только на время. С 1834 г. мюридизм успел объединить всю восточную группу кавказских племен и повел длинную и упорную борьбу с русскими. У фанатиков горцев появился крупный вождь, знаменитый имам Шамиль. В 1857 г. Наместник Кавказа, кн. А.И. Барятинский, начал планомерное наступление против Шамиля в горы Дагестана. Многие горцы стали покидать Шамиля и население некоторых аулов покорилось. В три года Барятинскому удалось покорить весь восточный Кавказ. Сам Шамиль, осажденный в горном считавшемся неприступным ауле Гуниб сдался в 1859 г. в плен и был увезен в Россию, где в Калуге и потом в Киеве был обставлен хорошо. Умер он в Медине, куда позднее отпущен был совершить паломничество. Замирение западного Кавказа еще продолжалось. Войска кольцом охватывали области немирных черкесов и вытесняли жителей из гор на равнину и черноморский берег. |
|
|
