| В 1448 г. К. стал игуменом в сложный для Белозерского мон-ря период нестроений, когда часть братии пыталась отстоять неизменность устава прп. Кирилла. К. был призван восстановить мир после неудачного игуменства Трифона, ставшего настоятелем после Иннокентия и Христофора, непосредственных учеников прп. Кирилла. Трифон был для Белозерской обители пришлым игуменом, не знающим Кириллова устава. Негативную характеристику игум. Трифону и его не названному по имени преемнику, по всей видимости Филофею (родному брату Трифона), дал в «Отвещании любозазорным…» прп. Иосиф Волоцкий: «Он же (вероятно, игум. Филофей.- Авт.) подобная прежнему (игум. Трифону.- Авт.) творяше: некоторая предания святаго Кирилла в небрежение полагаше, еще же в церкви на соборном пении и, на трапезе егда ядяху, любляше беседы творити и ненужная глаголати». Когда старцы обители Илия Чапей и Игнатий Бурмака пытались вразумить игумена, он их бил жезлом, потом «устыдеся своего жесточества, отиде от них» ( Иосиф Волоцкий. 2001. С. 102). Можно утверждать, что прп. Иосиф имеет в виду Филофея (а не К.), потому что в «Отвещании любозазорным…» говорится о коротком периоде, когда «бесчинствующий игумен» управлял мон-рем, а К. был настоятелем 22 года. К. приложил все усилия, чтобы восстановить в монастыре порядки прп. Кирилла. Он пригласил Пахомия Серба, написавшего по его благословению Житие преподобного. Пахомий, знакомый с К., характеризовал его как настоятеля «достойна игуменом глаголатися, мужа, от многых лет в трудех постничьскых състаревшася» (БЛДР. 1999. Т. 7. С. 134). В Житие прп. Кирилла был внесен раздел, начинающийся со слов «Бяше же устав блаженаго Кириила…», с характеристикой общежительных норм Белозерского мон-ря, к-рый восходит скорее всего к нравственно-дисциплинарному сборнику «Старчество». По мнению Никольского, в игуменство К. в мон-ре стало сказываться «несколько отчетливее нерасположение к покупкам вотчин» ( Никольский. 1897. С. 12). В отличие от предшественников К. не приобретал постоянно земельные участки, но все же делал покупки. |
| Зиму-лето 1613 г. О. провел в Москве, где рассматривалась его челобитная «о вотчинном деле» (Документы Печатного приказа. 1994. С. 14, 150, 153) в связи с проведением Земского собора, на к-ром рус. царем был избран Михаил Феодорович Романов . В 1615 г. благодаря высокому служебному положению О. удалось привлечь внимание местного духовенства к нетленным мощам своей матери. Он способствовал распространению и утверждению почитания в Муроме своих родителей в муромском в честь Преображения Господня мужском монастыре . Некоторые из исцеленных у гробницы прп. Иулиании Лазаревской были вкладчиками этой обители. В 1625 и 1632 гг. О. были адресованы царские грамоты о выборе кандидатов на должность губных целовальников. В 1637 г. в описании г. Мурома отмечается двор О. в городе. В марте-сент. 1643 г., после получения царской грамоты, он был вынужден оставить свою должность из-за доноса. Несмотря на благоприятный исход дела, О. продал единственную вотчину, чтобы иметь возможность оплатить иск. К авг. 1644 г. он был отпущен из-под ареста и смог вернуться в Муром. В кон. 1644 г. против 50 муромских дворян был подан ложный донос о том, что они якобы специально не явились на службу в Одоев без уважительных причин. В дек. 1644 г. 12 обвиняемых во главе с О. приехали в Москву, чтобы оправдаться. В челобитной царю Михаилу Феодоровичу О. вспоминал, что уже из-за 1-го доноса он лишился средств к существованию («кормлюся по племяники и друзьям»). Разбор этого дела затянулся до весны 1645 г., когда О. и др. муромцам наконец удалось оправдаться. Последнее датированное чудо в принадлежащей О. краткой редакции Жития прп. Иулиании относится к 8 мая 1649 г. (БЛДР. Т. 15. С. 117). После сер. XVII в. О. в источниках не упоминается. В рус. лит-ре XVII в. О. выступает как новатор. Агиограф принадлежал не к монашеской или духовной, а к служилой среде, поэтому в написанном им Житии его матери преобладает мирское содержание. Как автор О. упоминается в заглавии Пространной редакции Жития: «Житие и преставление святыя и преподобныя и праведныя матерее нашея Иулиании Лазоревския. Списано многогрешным Калистратом, пореклу Дружино Осорьиным, сыном ея, что в Муромских пределех» (ОР РНБ. ОЛДП. Q.688. Л. 144). Агиограф гордится происхождением из древнего богатого рода, тесно связанного с двором царя Иоанна IV Васильевича Грозного. О. подробно описывает повседневный быт и отношения в кругу семьи. В совр. историографии поддерживается мнение Ф. И. Буслаева ( Буслаев. 1861), что О. первым в лит-ре сделал важный вывод о том, что «женщина может быть святой и в семье, а не обязательно в монастыре» (Очерки рус. культуры XVII в. М., 1979. Ч. 2: Духовная жизнь. С. 110). |
| Сказание о черноризцем чине//Творения. К., 1880. С. 92-93). Прп. Сергий Радонежский , вводя общежитие в основанном им Троицком мон-ре, ввел и соответствующие монастырские должности. Как сообщает агиограф, «от того времени убо съставляется въ обители святого общежитие. И устраяет блаженный и премудрый пастырь братию по службам: ового келаря, и прочих в поварни и въ еже хлбы пещи, ового еже немощным служити съ всякым прилежаниемъ; въ церкви же: пръве еклисиарха; еже потом параеклисиарси, пономонархи же и прочаа» ( Епифаний Премудрый. Житие Сергия Радонежского//БЛДР. Т. 6. С. 354-356). В 1-й четв. XV в. К. Троицкого мон-ря занимался покупкой земель для мон-ря (см. монастырские купчие: Акты Троице-Сергиевой Лавры. Кн. 518. Л. 454 об.- 455 об., 543 об., 576 об.//АСЭИ. 1952. Т. 1). К кон. XV в. в руках К. находились все дела, связанные с внутренним монастырским хозяйством, а также надзор за приписанными к мон-рю владениями. К. имел судебную власть над монастырскими крестьянами. На документах XVI в., касающихся хозяйственных дел мон-ря, ставилась особая келарская печать ( Смолич И. К. Русское монашество (988-1917): Жизнь и учение старцев. М., 1997. С. 166). В XVI-XVII вв. К. Троицкого мон-ря имел влияние за пределами обители. Среди троицких К. этого периода было немало известных в рус. истории лиц, таких как Адриан (Ангелов) , Евстафий (Головкин) , Авраамий (Палицын) , Александр (Булатников) , Симон (Азарьин) , Арсений (Суханов) ( Макарий (Веретенников), архим. Келарь Троице-Сергиевой обители - старец Адриан Ангелов//АиО. 1995. 2(5). С. 117). Во 2-й пол. XVII в. К. Троице-Сергиева мон-ря по должности был дьяком Монастырского приказа ( Смолич И. К. Русское монашество. С. 166). Не только троицкие К. обладали большими полномочиями. Согласно Уставу прп. Иосифа Волоцкого, «дела неважные решает сам игумен по совещании только с келарем и казначеем. Дела более важные решаются советом игумена, келаря, казначея и соборных старцев. Наконец, дела особенно важные объявляются всем инокам и решаются их общим голосом» ( Макарий. |
| Казанской епархии было определено второе место в диптихе после кафедры Великого Новгорода. Четвертого апреля 1563 года было поставление Полоцкого архиепископа Трифона (Ступишина), находившегося на покое и бывшего ранее епископом Суздальским. Новой епархии определили место «под Ростовскою архиепископиею» . Мы не знаем, сколько за время своего служения (Великий Новгород и Москва: 1526–1563 гг.) поставил святитель Макарий настоятелей монастырей, возводя их в сан игумена или архимандрита. С уверенностью можно говорить, что, будучи на Новгородской кафедре, он посвятил в игумена преподобного Корнилия Псково-Печерского . Но, вне всякого сомнения, самым знаменательным было возведение им игумена Елевферия в сан архимандрита Троицкой обители, которую посетила Сама Пречистая Дева «со двема Апостолома». Старец Елевферий был последним троицким игуменом и первым архимандритом, его имя открывает ряд троицких настоятелей-архимандритов. Возведение настоятеля Лавры в сан архимандрита – большое событие для всей Церкви, которое является деянием царя Иоанна Грозного и митрополита Макария. 1561 год – важная дата в истории Троице-Сергиевой Лавры. Настольная грамота, данная ему, является соборной, пространной и торжественной . Источники Акты юридические, или собрание форм старинного делопроизводства. СПб., 1838. Английские путешественники в Московском государстве в XVI в. Л.: Соцэкгиз, 1937. Иностранцы о древней Москве. М.: Столица, 1991. История русского искусства. М.: Академия наук СССР, 1955. Т. 3. Лествица о Соборных властех, кои были в 107-м году на Соборе у Иова Патриарха на Москве//Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских. 1912. Кн. 2. С. 39–41. Полное собрание русских летописей. М.: Наука, 1978. Т. 34. Русская историческая библиотека. СПб.: Русское истор. общ-во, 1876. Т. 3. Троице-Сергиева Лавра. Художественные памятники/под общей ред. Н. Н. Воронина и В. В. Косточкина. М.: Искусство, 1968. Чаши государевы заздравные/подг. текста, перевод и комментарии Л. В. Соколовой//БЛДР. |
| Н. упоминается также в Житии прп. Антония Римлянина (кон. XVI в.). Если из раннего новгородского летописания известно, что Н. в 1131 г. поставил прп. Антония во игумены основанной им более 20 лет назад (еще при жизни Новгородского свт. Никиты ( 1109)) обители, то в Житии Н. показан как следующий Новгородский архиерей после св. еп. Никиты; он по просьбе братии мон-ря Рождества Пресв. Богородицы последовательно рукополагает прп. Антония во диакона и во иерея, после чего поставляет его во игумена, «бе бо любляше преподобнаго за премногую его добродетель». Далее сообщается о том, что Н. возглавил погребение прп. Антония 3 авг. 1147 г. и поставил во игумена ученика преподобного Андрея, к-рому повелел составить Житие почившего святого; о последнем повелении также ничего не говорится в более ранних источниках (Святые рус. римляне: Антоний Римлянин и Меркурий Смоленский/Подгот. текстов, исслед.: Н. В. Рамазанова. СПб., 2005. С. 265, 271; Житие Антония Римлянина/Подгот. текста, пер., коммент.: О. А. Белоброва//БЛДР. СПб., 2005. Т. 13. С. 30, 34). В ризнице псковского Спасо-Преображенского Мирожского мон-ря хранились реликвии, по преданию связанные с Н., среди них - упоминаемый в Житии Василия (Варлаама) «жезл», оставленный Н. в обители (посох «в длину мерою аршин и шесть вершков, золоченый по дереву и вверху обложенный серебром гладким, на нем камни - хрусталь белый и лазоревый» - Васильев И. И. Псковский Спасо-Мирожский муж. 3-кл. мон-рь: Ист.-стат. очерк. Псков, 1868. С. 21). На посохе имелась резная по серебряной пластине надпись: «Лета 6664 Сей посох Святителя Нифонта Епископа Новгородского чудотворца Создателя Мирожского монастыря построения Михайлы Сарпунова» ( Ильинский Н. Ист. описание города Пскова и его древних пригородов с самого их основания. СПб., 1790. С. 10; М. Б. Сарпунов - псковский мастер серебряных дел кон. XVII - нач. XVIII в.). Посох хранился в обители до 1805 г., был похищен во время чтения Евангелия над скончавшимся архим. Иаковом. Вторая реликвия, связываемая с Н.,- обложенная серебром чаша (ПГИАХМЗ. 99/404) с надписью 1707 г.: «...707 по благословению тое обители архим. Киприана и братии построен жезл тот и чаша сия и серебряным венцем обложена подаянием Михаила Сарпунова». По краям чаши помещался текст с цитатой из Жития о посещении Н. Пскова и основании им Мирожской обители. На круглой пластине на дне чаши также имелась надпись: «В лето 6664 апреля в 8 день в пречестную обитель Преображения Спасова Мирожского монастыря» (цит. по: Круглова. 2008. С. 26-27). По мнению Кругловой, «возможно, посох имел какое-то отношение к этому новгородскому архиепископу, но чаша только в начале XVIII в. была связана с именем Н., так как псковский агиограф Василий (Варлаам) не упоминает о ней в своем агиографическом произведении» (Там же. С. 27). В обители хранилась и частица мощей святителя, заключенная в его икону ( Васильев. 1868. С. 8). |
| Col. 85-88). 8 Д. помогают человеку преодолеть 8 дурных помыслов, или страстей, упомянутых Евагрием Понтийским: воздержание преодолевает чревоугодие, сильная любовь к Богу и стремление к буд. благам - блудную страсть, сострадание к бедным - сребролюбие, доброта и любовь ко всем - гнев, духовная радость - мирскую печаль, терпение, стойкость и благодарение Богу - уныние, непрестанная молитва в сердечном сокрушении - тщеславие, стремление никого не осуждать и не унижать и считать себя последним из всех - гордость (Ibid. Col. 93). Каждой из 3 частей души прп. Иоанн Дамаскин ставил в соответствие определенные Д.: яростной - любовь и человеколюбие, вожделеющей - чистоту и целомудрие, разумной - духовное просвещение (Ibid. Col. 96). Он полагал, что именно благодаря приобретению различных Д. (особенно «душевных») человек не только освобождается от пороков, но и приближается к Богу, духовно соединяясь с Ним; посредством практической Д. человек приводится к «созерцанию» Творца и озаряется светом Пресв. Троицы, что в итоге равнозначно его спасению (Ibid. Col. 93, 96). Тема Д. присутствует в рус. патристической и агиографической лит-ре. Особым почитанием в рус. народе пользовались монашеские Д., служившие нравственно-воспитательными примерами. Наставляя монахов, прп. Феодосий Печерский подчеркивал, что «венцы добродетелей» украшаются смирением ( Феодосий Печерский, прп. Поучение о терпении и смирении//БЛДР. Т. 1. С. 441). Духовно-аскетическая традиция Печерского подвижника имела продолжение и развитие у преподобных Сергия Радонежского , Епифания Премудрого , Нила Сорского и др. Прп. Максим Грек говорил о достижении Д. как о христ. подвиге: «...Господь ясно учит, что настоящая жизнь служит временем подвигов, как для приобретения добродетели, так и для истребления всякого зла...» ( Максим Грек, прп. Духовно-нравственные слова. Серг. П., 2006. С. 24). В рус. патристике учение о Д. наиболее ярко представлено в творениях свт. Тихона Задонского , к-рый определял Д. как согласие в человеке всякого слова, дела и помышления с законом Божиим ( Тихон Задонский, свт. |
| F.I.730 они вставлены в текст прп. Зиновия, в этой рукописи имеется также лицевое изображение Н. Антоний, живший во 2-й пол. XI - 1-й пол. XII в., предстает в памятнике как урожденный римлянин, принявший Православие и чудесным образом после плавания на камне оказавшийся в Новгороде, где был радушно принят «великим святителем» Н.; только ему прп. Антоний поведал тайну своего происхождения. Н. благословил преподобного, но и сам просил у него благословения: «Святитель же Никита пад пред преподобным на землю, прося благословения и молитвы от него, преподобный же пад пред святителем на землю, моляся и прося благословения, себе же недостойна и грешна именуя; и оба лежаста на земли, плакастася, помочая землю слезами на мног час, друг у друга благословения просяще и молитвы» (БЛДР. Т. 13. С. 20). Затем Н. явился на избранное прп. Антонием для основания своей обители место, где «селяне» подтвердили чудесное прибытие святого на камне, после чего Н. вновь благословил прп. Антония. Через некоторое время он вызвал к себе посадников Ивана и Прокопия (с реальными посадниками кон. XI - нач. XII в. они не отождествляются), к-рые выделили прп. Антонию землю под мон-рь. Святитель повелел «возградити церквицу древяну малу», освятил ее, а также распорядился «едину келейцу поставити мнихом на прибежище» (Там же. С. 24). Далее приводится легенда об обретении бочки с богатствами преподобного, на к-рые он намеревался поставить каменный храм в честь Рождества Пресв. Богородицы. После того как преподобный выиграл суд с рыбаками, к-рые выловили бочку, он вновь посетил Н., к-рый воздал хвалу Богу. Обретенные в бочке сокровища были положены преподобным «во святительстей ризнице», после чего он еще раз получил благословение Н. и начал строить каменную церковь. Н.- единственный, кто знал о тайне происхождения Антония, принял в строительстве деятельное участие: «...святитель же Никита, размеривъ место церковное и сотворив молитву, и начат подшву церковную копати своима честныма рукама» (Там же. С. 28). Через нек-рое время «святитель Христов Никита епископ начат изнемогати, и призва преподобнаго, и поведа ему отшествие свое от жизни сея, и, много наказав его, отиде к Богу»; Антоний «в велицей скорби и въ слезах бысть о преставлении святителя Никиты, понеже велик духовный совет имеяху между собою» (Там же). |
| (2712−28). Текст записан в Липовском с/с, д. Леменьга, от Коровиной Е.Ф. См. также ФА СыктГУ. Вельский р-н Архангельской обл. (2712−14; 2712−16). 110 Дополнения к Актам историческим, собранным и изданным Археологической комиссией. СПб. 1846. Т. 1. С. 27. 111 Житие Иринарха Ростовского. РНБ, собр. Титова, 43, XIX в. «О друге его града Переяславля и о исцелении Симеоновского диакона Ануфрия», л. 336 об. 112 Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. С. 172. 115 В составе памятника читаются несколько подобных преданий: предание о камне с Синайской горы, который принёс Богородице ангел и который хранился затем в доме Иоанна Богослова; о камне, на котором, по преданию, спала Богородица на пути своём к вертепу; о камне, на котором стоял Иисус Христос и учил народы. В «Хождении» говорится также о камнях при Гробе Господнем: о камне со скамьёй, на которой лежало тело Иисуса Христа, и о камне перед дверями пещеры, на котором явился ангел и благовествовал праведным жёнам о воскресении Христа; о камне на горе Голгофе на месте водружения Креста для Распятия; о камне на Елеонской горе, с которого вознёсся на небо Иисус Христос. В произведении описывается камень в церкви Святая Святых: на том самом камне Иаков видел лестницу, достигающую неба. Сообщается также о 12 камнях, хранящихся в церкви Святого Михаила неподалёку от Иерихона, взятых со дна Иордана в память о чуде, когда воды реки расступились перед израильтянами (см. Хождение игумена Даниила. Подгот. текста, пер. и коммент. Г.М. Прохорова//БЛДР. СПб., 1997. Т. 4. С. 64, 66, 94, 36, 38, 50,44, 58; примеч. на с. 593). 118 В отношении Крестного монастыря об этом говорит название острова Кий, от финского «камень»; на материковом камне стоят все сооружения обители, из цельной скалы вырублен престол соборного храма, а в XIX в. было известно о почитании в монастыре камня, на котором был утверждён первый деревянный крест патриарха Никона , поставленный после спасения от бури в 1639 г. |
| Никольский Н. К. Слово в похвалу святым, приписываемое митрополиту Клименту (Смолятичу)//Никольский Н. К. О литературных трудах митрополита Климента Смолятича, писателя XII в. СПб., 1892. С. 211–223. В середине XVI в. в связи с канонизаторской деятельностью святителя Макария иноком Григорием Суздальским было создано “Похвальное слово новым русским чудотворцам”, см. Архимандрит Макарий (Веретенников). Эпоха новых чудотворцев (Похвальное слово новым русским святым инока Григория Суздальского)//Альфа и Омега. 1997. 2(13). С. 128–144. Несколько позднее, в 1579 г., сын царя Ивана Грозного царевич Иоанн сопроводил созданную им редакцию “Жития Антония Сийского” краткой “Похвалой” сийскому чудотворцу и всем преподобным отцам, “иже в Росийстем острове просиявшим”, см.: Похвальное слово Антонию Сийскому и русским святым царевича Иоанна Иоанновича//БЛДР. Т. 13. (в печати). В 40-е гг. XVII в. в связи с новой волной канонизаций при патриархе Иосифе соловецкий инок Сергий (Шелонин) создал еще одно “Похвальное слово русским преподобным”, которое затем дополнил другими “чинами” святости, превратив его во 2-й редакции в “Похвальное слово русским святым”, см. Панченко О. В. “Похвальное слово русским преподобным” — творение соловецкого инока Сергия (Шелонина). С. 204, сноска 2. Наконец, в 30-е гг. XVIII в. в связи с активной агиологической деятельностью основателей старообрядческой Выговской пустыни (выразившейся, в частности, в разыскании ими житий, служб и похвальных слов русским святым и в создании полного комплекта “четьих миней”) знаменитый выговский писатель Семен Денисов написал свое “Слово воспоминательное о святых чюдотворцех в Росии просиявших”. 26 См. Спасский И. Первая служба русским святым и ее автор//ЖМП. 1949. 8. С. 50–55. Согласно И. Спасскому, в рукописных сборниках “Служба” Григория Суздальского обычно была приурочена к 17 июля или к первому воскресенью по Ильине дне. Однако празднование “всем святым новым российским чудотворцам” не было внесено в общерусские святцы ни в XVI, ни в XVII вв. |
| С. 57). По-видимому, многие из этих произведений относились ко времени активизации почитания М. В. в Москве - посл. четв. XVI в., а мощевики из Образной палаты и Сольвычегодска были созданы для хранения частиц мощей и древа гроба, отделенных от останков М. В. вскоре после их перенесения из Чернигова (одна из частиц древа гроба, как и фрагменты гробов ряда др. рус. святых, оказалась у Строгановых), и, возможно, в общих чертах повторяли композицию раки. Популярность одиночных изображений князя находит определенную параллель в гимнографических текстах: если в тропаре и кондаке праздника Черниговских чудотворцев 20 сент. упоминаются имена обоих святых, то кондак праздника перенесения их мощей 14 февр., сочиненный Иоанном IV вместе с тропарем того же дня, обращен только к М. В. ( Рамазанова. 1988. С. 107-116; БЛДР. 2001. Т. 11. С. 296). Шитая пелена (ГЭ), возможно происходящая из кремлевского Черниговского собора, позволяет предполагать, что в этом храме кроме парных образов Черниговских святых существовали самостоятельные образы М. В. То же произведение вместе с композицией на сольвычегодском мощевике показывает, что в столичном искусстве посл. четв. XVI - нач. XVII в. преобладал вариант иконографии князя с шапкой на голове и сравнительно короткой бородой из неск. волнистых прядей, использованный в росписи собора Новодевичьего мон-ря 1598 г. и в др. памятниках, совпадающий с изображением на покрове 60-70-х гг. XVII в., близкий к одному из вариантов облика св. Михаила Тверского, но не находящий точных соответствий в текстах иконописных подлинников. Кроме Москвы одним из центров почитания М. В. и Феодора стал суздальский Ризоположенский мон-рь, место подвигов и погребения прп. Евфросинии Суздальской (в миру черниговской кнж. Феодулии), к-рая согласно Житию была дочерью М. В. В писцовой книге Суздаля 1628-1629 гг. упомянут «предел князя Михаила Черниговского и болярина его Феодора» при теплом деревянном Знаменском храме этой обители, к-рый, вероятно, был устроен еще до Смуты. |
|
|
