| Тот же, взглянув на него и увидев, как он изменился в лице, догадался, (что произошло с ним что-то необыкновенное), ибо был он мудр и опытен (благодаря) многолетним монашеским трудам и праведной жизни. И спросил его: «Что случилось, любезный? Что-нибудь приключилось с тобой или, может быть, какой-нибудь образ или видение возмутили твое сердце и душу?» И Зосима подробно рассказал ему обо всем: как увидел он тот неизреченный свет и предивную церковь . Герман же воспламенился духом и сказал: «Дерзай, любимый, ибо тебя Бог благоволил (избрать) для места этого! О том же и я тебе скажу: о том чуде, о котором и прежде рассказывал тебе, случившемся (здесь) при блаженном Савватии. Ангелы Божии прогнали с этого места рыбака, а жену его наказали прутьями. „Уходите, – сказали, – скорее отсюда, а не то умрете злою смертью ; место это на острове унаследуют иноки!” И вот спустя небольшое время ангельское пророчество должно исполниться. Ведь и сам Владыка Христос сказал: „Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут”. Ибо, как в древности показал Бог образ скинии Моисею в пустыне, так и тебе явил здесь предивное это видение; значит, тобой Он хочет место это устроить». Сказанное Германом укрепило блаженного Зосиму на подвиг и исполнило его дерзновения. И устремился он на подвиг, телесный и духовный: телесный – в созидании монастыря непрестанном, духовный же – в вооружении на невидимых врагов постом и молитвой. И укреплялся он от Германа, а более всего – от Бога, дающего помощь рабам своим победить супостатов. И помолились они вместе, говоря следующее: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Слово Безначального Отца, сказавший праведному Аврааму: „Выйди из земли твоей и из дома отца твоего и поселись в земле, которую Я укажу тебе, – и там скажу тебе, что подобает творить», – так и произошло. Ты изведший Иакова от Лавана – с женами и детьми и со многими животными – и давший ему обрести благодать прежде Исава, и сделавший его одним из народов в Египте! Праведного Иосифа Ты поставил царем над страстями и князем над всем Египтом и пшеницедателем для всего мира. |
| «Человек образуется вообще по идее родственного ему духа, творится не без формы и вида в лаборатории природы, где таинственно совершается рождение человека, общее по искусству и сущности. Человек характеризуется по тому отпечатку, который совершается по душе, им избранной» 3 . Человек рождается по типу производящего духа, с наложением печати духа. Архетип был для Климента не только понятием, но и объектом созерцания, мистического переживания. Климент приоткрыл завесу над таинственным процессом духовного рождения человека, проник в духовную лабораторию Логоса-Христа своим духовным оком. Мистическое созерцание позволяет Иосифу Бриенскому говорить более детально о внешности и значении архетипов: «Это блаженное созерцание красоты архетипов, это – восхождение сердец, руководство, совершенство возрастающих (духовно), просветление и очищение от пятен. У них блестящая внешность, от них – все предсказания, откровение тайн, распределение радостей, пение с ангелами и уподобление Богу» 4 . Благородство человека, говорит Иосиф Бриенский, заключается в том, чтобы «хранить данный ему образ архетипа и уподобиться ему» 5 . Климент Александрийский , ученик философа Афинагора, говорит: «Хочу, чтобы вы (ученики) исправились по архетипу» 6 . Дух-личность снабжена печатью архетипа, «родственного духа», печатью идеи, ангельской печатью. Личность делает человека ангелом. Поэтому обращение человека-личности есть радость для архетипа. Об архетипическом происхождении духа человеческого говорится в обоих Заветах, ап. Павел повторяет из псалма 163, 4: «Ты творишь Ангелами Своими духов и служителями Твоими – огонь пылающий» ( Евр. 1, 7 ). Достоинство человека обусловлено пребыванием в нем образа Бога, но Христос говорит и об ангельском аспекте человеческого достоинства: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего небесного» ( Мф. 18, 10 ). Множественность архетипов предполагает иерархию, гармонию и симфонию в их взаимоотношениях, и каждый архетип ответственен за их сохранение. Всякое нарушение этих духовных законов релятивного бытия означает перевод в стан «сынов противления». |
| Это поступательное обнаружение зла и выражено в свидетельстве Св. Писания о том, что падшие ангелы не соблюли своего начальства и оставили свое жилище ( Иуд. 6 ). В мире ангельском, таким образом, произошло открытое возмущение против Бога и произошло во имя самобожественности и автократизма частного личного бытия. Не без основания многие из отцов Церкви образ возмутительного действия диавола против Бога видят прикровенно выраженном в описании обнаружения гордыни царя тирского и царя вавилонского: «Ибо, во-первых, самая необычайность изображений, какими описывается гордость того и другого царя, показывает, что говорится о гордости более, нежели человеческой; во-вторых, Вавилон составляет обыкновеннно образ царства темного, часто представляемый боговдохновенными писателями» (Догм, богосл. преосв. Фил. 269 пр. 41). Что касается до самого описания гордыни царей тирского и вавилонского, то она у пророков Иезекииля и Исайи представлена в таких чертах, которые, можно сказать, идеальны по своему абсолютизму и могут быть приложимы только к диаволу: «сын человеческий! – говорит Господь чрез пророка Иезекииля, – плачь о царе Тирском и скажи ему: так говорит Господь Бог: ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты. Ты находился в Эдеме, в саду Божием... Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония... От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою ( Иез.28:12–17 ); «...вознеслось сердце твое и ты говоришь: «я бог, восседаю на седалище божием...» ( Иез.28:2 ). «Как упал ты с неба, денница, сын зари! – говорится у пророка Исаии о царе вавилонском. – А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» ( Ис.14:12–15 ). «Сатана свержен с неба, – говорит Афанасий Великий , – гордость повергла в самую глубину бездны того, кому принадлежали слова: «На небо взыду, выше звезд небесных поставлю престол мой, буду подобен Всевышнему». «Пророк Иезекииль, – говорит блаженный Феодорит , – под именем князя Тирского описывает отпадшего князя (сатану), который ему содействовал». «В судьбе князя Тирского, – замечает преосвященный Макарий, – таинственно изображена и повторилась судьба падшего денницы» (Догм, богосл. преосв. Мак. 311 стр.). «Гордость, – говорит св. Амвросий, – прияла начало свое от диавола, который, обольстившись своим могуществом и достоинством, данным ему от Создателя, и возомнивши равным славою своему Виновнику, низвержен с высоты небесной вместе с теми ангелами, коих увлек он и в свое нечестие» (Л. 313). |
| 10. И да будете в Нем исполнени, иже есть глава всякому начальству и власти. «И вы имеете полноту в Нем, который есть глава, всякого начальства и власти». «И вы имеете полноту в Нем», в Иисусе Христе. Чрез веру в Иисуса Христа, или чрез общение с Ним, посредством веры, надежды и любви, вы получили и получаете от Него все благодатные дары, необходимые для вашего спасения, по мере приемлемости или по достоинству каждого: «от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать» ( Ин.1:16 ). Очевидно, Павел, говоря, что «вы имеете полноту в Нем», в Иисусе Христе, имел в виду лжеучителей, которые, желая Колоссян привлечь к себе, обещали им чрез, свое учение доставить высшую мудрость и особенные духовные блага. Апостол внушает им не верить этому, потому что полнота всех благ, каких можем мы желать и достигать, сокрыта в Иисусе Христе. «Который есть глава всякого начальства и власти», который есть глава всего мира духовного, есть глава не только низших духов или ангелов, но есть глава и высших духов, есть глава всех ангельских чинов. Это величие и владычество Господа над всем миром и над всеми духами или Ангелами Апостол изобразил в начале послания к Колоссянам, говоря: «Он есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари; ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое, – престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – все Им и для Него создано. Он есть прежде всего и все Им стоит» ( Кол.1:15–17 ). И здесь Апостол, указывая на то, что Иисус Христос «есть глава всякого начальства и власти», явно обличает суетность тех учителей, которые проповедуют «по преданию человеческому» и «по стихиям мира», а не по Христу, обещая своим последователям нечто совершеннейшее посредством «самовольного смиренномудрия и служения Ангелов ( Кол.2:18 ), между тем как Иисусе Христос есть глава всего мира ангельского, и потому подающий свет, мудрость и всякий другой дар даже высшим ангелам, начальствам и властям. 11. О немже и обрезани бысте обрезанием нерукотворенным, в совлечении тела греховного плоти, во обрезании Христове. |
| 188 Икония, т. е. Иконийский султанат, которому Византия платила дань лишь в XII– XIII вв. Данное место, видимо, – результат более поздней редакции поэмы. 190 Рассказ об укрощении коня сопоставим с известным эпизодом из жизни Александра Македонского, приручившего коня Букефала. См.: Плутарх. Александр, гл. VI. 191 В предшествующей части этой книги рассказано, что жена Дигениса не перенесла его смерти и умерла вместе с ним. 193 Образ Харона, заимствованный из древнегреческой мифологии, проник не только в средневековые народные песни греков, но и в песни нового времени. Средневековому сознанию Харон представлялся уже не стариком-лодочником, переправлявшим тени умерших через реку подземного царства Ахеронт, а демоном смерти на вороном коне. 197 Симеон имеет в виду слова апостола Павла («Первое послание к коринфянам», 13, ст. 1–8:13): «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал бряцающий. Если имею дар пророчества и знаю тайны, и имею всякое познание и всякую веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится. Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла. Не радуется неправде, а сорадуется истине. Все покрывает, всему верит, на все надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится... А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше». 198 Тварь – богословский термин, означающий «сотворенное» богом в отличие от самого бога. Отсюда термины: «тварный» и «нетварный», означающие различные уровни бытия. «Тварное» вторично и преходяще, «нетварное» первично и вечно. Только в «нетварном» – подлинная суть, которую ищет подвижник, отвергая иллюзии чувственности. 200 Перевод выполнен по изданию: Syméon le nouveau théologien. Chapitres théologiques, gnostiques et pratiques. Introduction, texte critique, traduction et notes de J. Darrouzès. Paris, 1957. |
| 19 И увидел я зверя и царей земных и воинства их, собранные, чтобы сразиться с Сидящим на коне и с воинством Его. 20 И схвачен был зверь и с ним лжепророк, производивший чудеса пред ним, которыми он обольстил принявших начертание зверя и поклоняющихся его изображению: оба живые брошены в озеро огненное, горящее серою; 21 а прочие убиты мечом Сидящего на коне, исходящим из уст Его, и все птицы напитались их трупами. Комментарий Откр. 19 . В предыдущих главах говорилось в основном о крахе цивилизации, о падении “Вавилона”, о тех катастрофах, которые пожинает человечество, посеявшее злые семена. Но ведь суть Апокалипсиса совершенно не в этом. Его центральное содержание сводится к картине грядущего человечества, преображенного мира, того, что составляет предмет нашего упования и веры, а вовсе не к перечню каких-то устрашений. Пророчества о гибели цивилизации были не только у христиан, они были и у древних египтян, у вавилонян и т.д., потому что мысль человека всегда без особого труда приходит к идее возмездия и разрушения. Но откровение царства Божьего — этого не было почти ни у кого, кроме персов. Девятнадцатая глава посвящена переходу от катастроф к царству Божию, кульминацией описания которого будут следующие главы. После картины гибели Вавилона мы видим разверстые небеса, и на земле и на небе ликующую Церковь . Сначала — голоса многочисленного народа в небе. Это Церковь торжествующая и ангельские силы, поющие “аллилуйя”, что значит “хвалите Бога”, — древнейший библейский припев ко всем молитвам. В Новом Завете он повторяется трижды, это отражение первичной ранней христианской литургии, где аллилуйя трижды повторялась в торжественные моменты. “Он осудил ту великую любодейцу, которая растлила землю”… — империю, власть антихриста, — “и дым ее восходил во веки веков…” — эти слова напоминают нам о дыме, который поднимался над Содомом и Гоморрой. Потом было много создано поэтических образов, связанных с этим дымом, было много апокрифов, и в поздних кумранских апокрифах говорится о дыме, который по описанию даже напоминает ядерный взрыв. Здесь этот образ снова попадается на страницах Писания, потому что Содом — это прототип всех враждебных Богу и павших, уничтоженных цивилизаций, это первое, что увидели патриархи, первый знак возмездия, когда у них на глазах пять городов погрузились в море — в огне и вихре. И с тех пор об этом говорили всегда, когда речь шла о гибели грешников. “Двадцать четыре старца и четыре животных” — мы уже говорили о различных толкованиях этого образа, во всяком случае ясно, что речь идет о полноте Церкви: двенадцать и двенадцать, либо — по двенадцать Ветхого и Нового Завета, либо — просто двенадцать, как символ избранников. |
| 19 И увидел я зверя и царей земных и воинства их, собранные, чтобы сразиться с Сидящим на коне и с воинством Его. 20 И схвачен был зверь и с ним лжепророк, производивший чудеса пред ним, которыми он обольстил принявших начертание зверя и поклоняющихся его изображению: оба живые брошены в озеро огненное, горящее серою; 21 а прочие убиты мечом Сидящего на коне, исходящим из уст Его, и все птицы напитались их трупами. Комментарий Откр. 19. В предыдущих главах говорилось в основном о крахе цивилизации, о падении «Вавилона», о тех катастрофах, которые пожинает человечество, посеявшее злые семена. Но ведь суть Апокалипсиса совершенно не в этом. Его центральное содержание сводится к картине грядущего человечества, преображенного мира, того, что составляет предмет нашего упования и веры, а вовсе не к перечню каких–то устрашений. Пророчества о гибели цивилизации были не только у христиан, они были и у древних египтян, у вавилонян и т. д., потому что мысль человека всегда без особого труда приходит к идее возмездия и разрушения. Но откровение царства Божьего — этого не было почти ни у кого, кроме персов. Девятнадцатая глава посвящена переходу от катастроф к царству Божию, кульминацией описания которого будут следующие главы. После картины гибели Вавилона мы видим разверстые небеса, и на земле и на небе ликующую Церковь. Сначала — голоса многочисленного народа в небе. Это Церковь торжествующая и ангельские силы, поющие «аллилуйя», что значит «хвалите Бога», — древнейший библейский припев ко всем молитвам. В Новом Завете он повторяется трижды, это отражение первичной ранней христианской литургии, где аллилуйя трижды повторялась в торжественные моменты. «Он осудил ту великую любодейцу, которая растлила землю»… — империю, власть антихриста, — «и дым ее восходил во веки веков…» — эти слова напоминают нам о дыме, который поднимался над Содомом и Гоморрой. Потом было много создано поэтических образов, связанных с этим дымом, было много апокрифов, и в поздних кумранских апокрифах говорится о дыме, который по описанию даже напоминает ядерный взрыв. Здесь этот образ снова попадается на страницах Писания, потому что Содом — это прототип всех враждебных Богу и павших, уничтоженных цивилизаций, это первое, что увидели патриархи, первый знак возмездия, когда у них на глазах пять городов погрузились в море — в огне и вихре. И с тех пор об этом говорили всегда, когда речь шла о гибели грешников. «Двадцать четыре старца и четыре животных» — мы уже говорили о различных толкованиях этого образа, во всяком случае ясно, что речь идет о полноте Церкви: двенадцать и двенадцать, либо — по двенадцать Ветхого и Нового Завета, либо — просто двенадцать, как символ избранников. |
| 1 В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог; 2 Оно было в начале у Бога; 3 Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть (Ин. 1, 1-3). Столь четко и быстро (это еще только 50–60-е годы I века) кристаллизующееся учение о божественности и предвечности («перворожденности») Христа имеет внушительные ветхозаветные корни. Самая близкая параллель — персонифицированная Премудрость в ветхозаветных книгах Премудрости : Она есть отблеск Вечного Света, и Чистое Зеркало Действия Божия, и Образ Благости Его (Прем. 7, 26). Она трудилась с Богом, утверждая вещи, будучи созданной Богом от начала: Господь премудростью основал землю, небеса утвердил разумом (Притч. 3, 19). Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони (Притч. 8, 22). Прежде века от Начала Он произвел меня — и я не скончаюсь вовеки (Сир. 24, 10). Обязательно вернемся к этой теме при разборе Ин. (см. § 45. 4), а пока возвратимся к тексту послания. Апостол перечисляет престолы, господства, начала, власти... (ср. Еф. 1, 21; 6, 12). Имеются в виду ангельские чины, чье существование Павел совсем не ставит под сомнение. Более того, как раз на этой Павловой санкции утверждается христианское учение об ангелах (ангельских чинах). Лжеучители же, наверняка, приписывали ангелам, небесным силам управление и владычество над всем миром, отводя лишь какую-то определенную роль и Христу. Напомним, что ангелология была развита и в иудаизме, который все острее и острее осознавал святость (трансцендентность) Бога и вместе с тем жажду Его присутствия (см. выше). Последнее и было одной из самых острых и важных антиномий Ветхого Завета . Павел принимает язык такой ангелологии (связанной как с гностицизмом, так и с иудейством), но при этом утверждает, что все разновидности ангелов и небесных сил, как и весь тварный мир, созданы Христом, как образом (ei)kw/n) Бога невидимого. «Надо обратить внимание и на захватывающую смелость языка: «Все в Нем состоит... через Него вновь примирить все для Него». Это язык богословской концепции, вознесенный на уровень преклонения и хвалы» . |
| (28, с. 34) 3 . Это означает, что все эти божества мантр есть тварные сущности, < относящиеся к ангельскому миру. Но поскольку истинные Ангелы Божий не совершают чего-либо противного воле Господа, и потому не будут являться людям, самовольно удаляющим «штифты», поставленные самим Богом, то ясно, что мантры обращены к падшим духам и приносят общение с ними, а не с посланниками Отца Небесного 4 . То, что мантра-йога есть не истинный путь к спасению, подтверждается и теми предварительными условиями или правилами, которые сопровождают практику мантра-йоги. Так, например, кришнаиты считают достаточной для успешной практики мантры всего лишь выполнение 4х предписаний: И здесь нет ни слова о покаянии, о совести человека, а речь идет главным образом о телесном. В связи с этим вспоминаются слова апостола Павла, сказанные им о соотношении Ветхого и Нового Заветов. Говоря о первой скинии, апостол Павел пишет: «Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего, и которые с яствами и питиями, и различными омовениями и обрядами, относящимися до плоти, установлены были только до времени исправления. … кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!» ( Евр.9:9-14 ). Правда, справедливости ради, следует сказать, что кроме указанных выше 4х предписаний, в книгах, изданных кришнаитами, можно обнаружить и другие требования, которые можно было бы отнести к нравственно-духовной сфере, а не только к телесной. Вот восемнадцать требований, которые составляют «постепенный процесс», благодаря которому может быть достигнуто «полное знание». Все остальные методы считаются относящимися «к категории невежества» (6, с. 48–50): Одного взгляда достаточно, чтобы увидеть качественное отличие этих предписаний (их приземленный, человеческий характер) от тех заповедей, которые дал нам Христос. Здесь нет ни слова о любви к Богу и людям, нет призывов, подобных Христовым призывам носить тяготы других людей, или положить душу свою за други своя. Уровни слишком различны; с одной стороны вполне человеческие «умеренность и аккуратность», приправленные эгоизмом и самодовольством (обещается полное знание, все прочие пути объявляются невежеством), с другой стороны- призыв к подвигу и самопожертвованию. Много ли было кришнаитов, запечатлевших своей кровью преданность Кришне? Истины же Христовы подтверждены кровью многих тысяч христианских мучеников. И это понятно, так как пафос кришнаизма – достижение блаженства, наслаждения с Кришной, а не спасение от вечной гибели через распятие со Христом. |
| 3.3. «Открытое исповедание» в стихах Н. Заболоцкого Однако в творчестве позднего Н. Заболоцкого мы встречаемся с некоторыми (немногочисленными) произведениями, в которых напрямую проявляется христианская «прививка», полученная ещё в детстве. Такие стихи, как «Бегство в Египет», «Это было давно», «На вокзале», «Во многом знании - немалая печаль...» и некоторые другие дают нам возможность увидеть, что глубокая внутренняя работа, работа духовная шла в некоей непостижимой глубине души поэта. Рассмотрим эти стихотворения с точки зрения метаморфоз христианского кода. Ангел, дней моих хранитель, С лампой в комнате сидел. Он хранил мою обитель, Где лежал я и болел. Обессиленный недугом, От товарищей вдали, Я дремал. И друг за другом Предо мной виденья шли. Снилось мне, что я младенцем В тонкой капсуле пелён Иудейским поселенцем В край далекий привезен. Перед Иродовой бандой Трепетали мы. Но тут В белом домике с верандой Обрели себе приют. Ослик пасся близ оливы, Я резвился на песке. Мать с Иосифом, счастливы, Хлопотали вдалеке. Часто я в тени у сфинкса Отдыхал, и светлый Нил, Словно выпуклая линза, Отражал лучи светил. И в неясном этом свете, В этом радужном огне Духи, ангелы и дети На свирелях пели мне. Но когда пришла идея Возвратиться нам домой И простерла Иудея Перед нами образ свой - Нищету свою и злобу, Нетерпимость, рабский страх, Где ложилась на трущобу Тень Распятого в горах, - Вскрикнул я и пробудился... И у лампы близ огня Взор твой ангельский светился, Устремленный на меня. с. 288] Стихотворение это многопланово в смысловом отношении, но поразительно в нем то, что Н. Заболоцкий отождествляет себя со Спасителем! Само название стихотворения - «Бегство в Египет» - взято из Евангелия: «Когда же они отошли, - се, Ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его, и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе; ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его. Он встал, взял Младенца и Матерь Его ночью, и пошел в Египет. И там был до смерти Ирода, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: «из Египта воззвал Я Сына Моего» (Мф., 2, 13-15). Безусловно, в этом стихотворении есть глубоко спрятанный пласт личный, биографический; и Иудея, о которой пишет Н. Заболоцкий в стихотворении, подозрительно напоминает Россию сталинских времен, так же как и словосочетание «Иродова банда» в четвертой строфе стихотворения тоже может быть переосмыслено в контексте жизни России в кровавом XX веке. |
|
|
