| Таким образом, «кратчайшее Таинство литургии в совокупности воспоминаемых событий представляет полное, величественное начертание всего смотрения Спасителя нашего и всех нами исповедуемых догматов». Во время совершения проскомидии воспоминаются прежде всего страдания Христовы, и священнодействия над хлебом агнческим знаменуют «все страдания Христа на Кресте». Но «мы никак не можем вспомнить смерть Спасителя, если в начале не изобразим рождения Его». Поэтому одновременно воспоминаемым событием является и Рождество Христово. См.: Вениамин, архиепископ . Новая скрижаль. С. 170—171; Дмитриевский И . Изъяснение Божественной Литургии. СПб., 1884. С. 104—106, 108—109. «Жертва, приносимая Богу в Таинстве Евхаристии, по существу своему совершенно одна и та же с жертвой крестной. И ныне на жертвенниках Церкви приносится тот же самый Агнец Божий, Который принесен был за грехи мира на Кресте, та же самая пречистая Кровь, которая излиялась на Голгофе. И ныне невидимо совершает это таинственное жертвоприношение Тот же Самый предвечный Архиерей, Который совершил жертвоприношение Отцу Своему на крестном жертвеннике. Как тогда, так и теперь один и тот же и Приносящий и Приносимый, и Жертва и Первосвященник, один и тот же Искупитель мира — Христос Спаситель — Бог наш и Господь. Впрочем, по образу и обстоятельствам жертвоприношений Евхаристическая жертва отличается от жертвы крестной. На Кресте Христос Спаситель видимо принес Свое пречистое Тело и Свою пречистую Кровь в жертву Богу; в Евхаристии Он приносит их под видом хлеба и вина. На Голгофе Христос Спаситель непосредственно Сам, как Первосвященник, совершил искупительное жертвоприношение. На Голгофе жертва принесена через действительное заклание Агнца, жертва кровавая, ибо Христос Спаситель действительно пострадал, проливая Кровь Свою, и вкусил смерть по плоти. На литургии жертва приносится в Евхаристии чрез таинственное преложение или пресуществление Духом Святым хлеба и вина в Тело и Кровь Христову — без страданий, без пролития крови, без смерти, потому Евхаристическая жертва называется бескровной и бесстрастной и возвещает страдание и смерть Божественного Агнца. |
| Формирование суточного богослужебного круга Истоки христианского богослужения суточного и седмичного кругов следует искать в храмовом и синагогальном богослужении эпохи Иисуса Христа. Как мы уже говорили, обычаем Иисуса было посещать синагогу по субботам; кроме того, не менее одного раза в год, на пасху, Он вместе с учениками участвовал в храмовом богослужении в Иерусалиме. Богослужебная практика учеников Христа вне храма и синагоги, вероятно, основывалась на пении псалмов (именно в этом смысле следует понимать слово «воспев» в Мф. 26:30 ; Мк. 14:26 ), проповеди и чтении Писания (Ветхого Завета). Иисус давал ученикам наставления о том, как следует молиться: эти наставления касались как молитвы наедине с Богом, так и молитвы общественной, возносимой от лица группы верующих. Примером последней является молитва «Отче наш», созданная Самим Христом, прочно и навсегда закрепившаяся в христианском богослужении. Тайная Вечеря Особым, уникальным и судьбоносным событием в жизни учеников стала Тайная Вечеря, совершенная Христом накануне Своей крестной смерти. Именно эта пасхальная трапеза, на которой Христос преломил хлеб и разделил с учениками чашу вина, стала основой евхаристического богослужения в раннехристианской общине. А вокруг Евхаристии стала постепенно выстраиваться вся богослужебная жизнь Церкви. О том, как происходила пасхальная вечеря во времена Иисуса Христа, мы узнаем из книги Исход, где описано установление Богом праздника пасхи и перечислены основные правила, по которым должна совершаться пасхальная трапеза. Эта трапеза представляет собой семейный ужин, совершавшийся 14 нисана. Основным блюдом пасхальной трапезы является агнец, «без порока, мужеского пола, однолетний»: он должен быть запечен на огне и съеден всеми членами семьи с пресным хлебом и горькими травами. Есть его надо «с поспешностью»: члены семьи должны быть препоясанными и обутыми, с посохами в руках. Пасхальное празднование после вечери должно продолжаться семь дней, в течение которых в домах не должно быть квасного хлеба. |
| При проведении уроков я руководствовался советами митрополита Антония Сурожского : «Если же говорить о вере, то надо передавать детям Живого Бога, – не устав, не какие-то формальные знания, а тот огонь, который Христос принес на землю для того, чтобы вся земля или, во всяком случае, каждый верующий стал бы купиной неопалимой, горел, был бы светом, теплом, откровением для других людей… Детям нужна не осведомленность, а те вещи, которые могут дойти до них; нужен живой контакт, который может взволновать душу, вдохновить». Длительность уроков не была строго регламентирована, хоть и был ориентир – не больше 40 минут. Если же у детей возникал большой интерес, и они готовы были слушать, то иногда урок затягивался до часу и более. В храме интересно! Проводился также урок в храме. Дети узнали об общем устройстве и об отдельных частях храма. Были специально открыты Царские Врата, чтобы каждый мог увидеть, что находится в алтаре. Из алтаря были вынесены Евхаристические сосуды и другие предметы, необходимые для священнодействий: копие, лжица, покровцы, воздух, крестильный ящик, напрестольное Евангелие, антиминс, кадило, ладан, священнические одежды и др. Дети не только смогли увидеть все это своими глазами, но также узнали о практическом применении и символическом значении этих предметов. Поднимались мы также на колокольню. В будущем надо будет с благословения настоятеля разрешать детям звонить, чтобы у ребенка в душе как можно больше оставалось радостных воспоминаний о храме. При объяснении темы, в качестве наглядного пособия использовался… картофель. Именно на нем детям было показано, как вырезается Агнец, как раскладываются частички на дискосе и др. Сами воспитанники признавались, что после того, как они кое-что узнали о смысле священнодействий, им стало интереснее ходить на богослужения. Поэтому в будущем в Летней выездной воскресной школе было бы очень неплохо проводить «Миссионерскую литургию», а также служить хотя бы одну литургию на белорусском языке. Как показывает опыт, незнание смысла богослужения делает его для молящихся чем-то нудным и неинтересным. Это в свою очередь может способствовать тому, что ребенок возненавидит церковные службы. И то, что должно, по сути, быть чистой радостью, для детей может превратиться в неприятную обязанность. Поэтому мы никого из отдыхающих не заставляли стоять на богослужении от начала до конца. На Всенощное бдение все приходили к началу, а уходили после «Полиелея». Те, кто желал помолиться дольше, оставался в храме, предупредив при этом кого-нибудь из воспитателей. На литургии дети стояли до конца, но приводили мы их не к самому началу. Для желающих прийти пораньше действовало то же правило, что и относительно Всенощного бдения. |
| Здесь опять резкий контраст с пасхальной трапезой чрезвычайно показателен и касается жертвенного характера этой трапезы. Жертвенный характер этой пасхальной трапезы, которая была сама по себе жертвой, основывается главным образом на двух моментах: а) заклании пасхального агнца, которое происходило перед трапезой, и б) вкушении закланного агнца во время трапезы общения. Но надо отметить, что оба эти момента отсутствуют в повествованиях о Вечери в Новом Завете, потому что в Новом Завете Христос занял место пасхального агнца. Следовательно, с христианских позиций было бы совершенно невозможно восстановить Вечерю на основе еврейской пасхальной трапезы. Столь существенные элементы пасхальной трапезы, как умерщвление и вкушение агнца, отсутствовали на последней Вечери, поскольку Христос Сам был пасхальным агнцем. Чтобы понять слова «сие есть тело Мое... сия есть кровь Моя», надо постоянно помнить, что Христос взял на себя роль пасхального агнца. Тело и кровь – это и есть элементы жертвы, элементы, которые отделялись друг от друга во время заклания пасхального агнца 4 . Упоминание об этих двух элементах во время Вечери должно было, в силу иудейской культуры учеников, автоматически вызвать у них образ жертвы пасхального агнца. Следовательно, апостол Павел хранит верность традиционному пониманию Вечери, когда пишет, что Христос, наша Пасха, «заклан за нас» ( 1Кор.5:7 ), и автор книги Откровения тоже сохраняет верность такому пониманию, когда помещает «агнца» в евхаристический контекст ( Откр.5:6 и т. д.) 5 . Итак, сравнивая Вечерю с Пасхой, можно увидеть в первой нечто новое, а именно: Христос в ней заменяет агнца. Но было бы недостаточно сказать о Вечери только это, поскольку в ней этот новый элемент проявляется совершенно особенным образом. Когда Христос произносит слова, из которых следует, что Он и есть пасхальный агнец, Он указывает на два элемента трапезы: на хлеб и чашу с вином. В пасхальной трапезе эти два элемента, хлеб и вино, присутствовали вместе с пасхальным агнцем и с ним не отождествлялись. |
| В среднике по малиновой камке вышито заключенное в ореол поясное изображение Богоматери Воплощение. Младенец поясной, пальцы его правой руки молитвенно сложены на груди, в левой – свиток. Рядом на фоне низанные жемчугом монограммы: мр у, іс хс. По углам средника наверху – два профильных херувима с жемчужными надписями херуви(м) – (дважды) и внизу – два серафима с надписями сераи(м) (дважды). Между их крыльев – шитая золотом в три нити вкладная надпись вязью с небольшим количеством лигатур: лта, зрз=1598 ] (г) си(и) сударь дала во хра(м)//собо(р) архистра(т)ига ми//хаила по блгврномъ цр//и велико(м) кнзе ео(до)р(е)//ивановиче всеа руси(и)//самодержце г(с)дрии црцы//и велика кнгни//инока алексанъдра. Личное шито «атласным» швом некрученым шелком песочного цвета с притенениями серым шелком по абрису, вокруг глаз и к вискам. Темно-коричневой нитью с небольшим рельефом прошиты черты ликов и контуры, светло-коричневой – волосы Младенца и свиток в его руке. Голубой нитью шит повой Богоматери, голубой и зеленой – подкрылья у херувимов и серафимов. Все остальное шито прядеными серебряными и золотными нитями с малозаметными прикрепами, с ярко-голубой па нижней и коричневой на верхней одеждах Богоматери (швы – «рядки», «ягодка двойная», «денежка», «черенок», «перышки»). Контуры и детали рисунка обнизаны жемчугом. Среди густого жемчужного шитья на нимбах в золотых оправах – сапфир, четыре рубина и четыре изумруда (пять у Богоматери и четыре у Младенца). Каймы голубой камки с двух сторон обрамлены жемчужной обнизью с золотой «веревочкой». На ней жемчугом с «веревочкой» вязью шит евхаристический канон: пиите т не вси се есть крвъ//мо нобаго завта же за вы//и за многи изливаема во//ставление грховъ. Надпись начинается на верхней кайме, переходит на правую, затем на левую и нижнюю. На первых двух каймах буквы направлены внутрь произведения, на двух других – наружу. Подкладка из зеленой камки с крупным растительным узором. На подкладке – надпись черными чернилами: ВСЕГО ЖЕМЧУГА НА СЕМЪ ПОКРОВЪ СОЧТЕНО 2.878//10020 ЗЕРЕНЪ 1857 25/ІХ. Наверху пришито три матерчатых петли. Сударь составляет комплект с сударем «Агнец Божий» (кат. 66) и воздухом «Христос во гробе» (кат. 65). |
| 264 Такую непоследовательность обнаруживают в своем учении об евхаристии старокатолики, признавая за таинством жертвенное значение и в тоже время не допуская учения о пресуществлении. 265 См. о сем в ст. Воскресенского М. И. Церковно-библейское учение об евхаристии, как жертве. Вера и Раз. 1902 г. т. I ч, 627–632. Еще: Воронцова И. Об евхаристии, как жертв. Там же, 1902 г. 2 кн. 266 К евхаристии относили это пророчество, напр., св. Ириней – Пр. ерес. IV кн. XVII, 5, Иустин – Разг. с Триф. XLI, св. И. Златоуст – Прот. иудеев V, 12. блаж. Феодорит – На Малахию I, 11, И. Дамаскин – Точн. изл. пр. в. IV, 13. 267 Minchoh в законе Моисеевом употребляется только в смысле хлебного приношения ( Лев. 2, 4 ), из которого после сожжения на алтаре askarah весь остаток назначался в пищу священникам ( Лев. 2, 10 ). При принесении будущей жертвы, по словам пророка, будут воскурять фимиам (евр. mjuctar (от catar – кадить). Курение фимиамом, по закону, было одною из составных частей жертвы askarah. Итак, жертва будущего, во-первых, имеет значение askarah, т. е. жертвы умилостивительной; во-вторых, она называется minchoh, т. е. жертвой, которая назначена в пищу. Такие признаки жертвы вполне соответствуют жертве евхаристической. См. по сему вопросу Гедеона иером. Археология и символика ветхозаветных жертв. Казань. 1888 г. стр. 121–122. 268 «На священной трапезе лежит Агнец Божий, вземляй грехи мира, приносимый священником в жертву бескровную» (1 всел. соб.); – «мы совершаем в церквах бескровное жертвоприношение и таким образом приступаем к таинственным благословенным тайнам» (III всел. соб.); – «ни Господь, ни апостолы, ни отцы бескровную жертву, приносимую священником, никогда не называли образом, но самым телом и самою кровию» (VII всел. соб.), – так говорили отцы вселенских соборов об евхаристии (см. выше, 162 стр.). Сн. трул. соб. прав. 3, 23 и 32. 270 Кипр. карф. Пис. 63 (I т. стр. 348 по изд. 1860 г.). Сн. Евсев. О жизни царя Констант. IV, 45; Кирил. ал. Объясн. XI анафем. (Деян. всел. соб. II т. 45 стр. по изд. 1861 г.1. |
| Пс. 24: 1–4 ). Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, как было вначале, и ныне, и всегда, и во веки веков. Аминь. По окончании этого повторяется: К Тебе возношу, до псалма 1561 . По окончании Входного священник, соединив руки, идет к средине алтаря и попеременно с клиром говорит: Господи, помилуй. Господи, помилуй. Господи, помилуй. Христе, помилуй. Христе, помилуй. Христе, помилуй. Господи, помилуй. Господи, помилуй. Господи, помилуй 1562 . Потом священник, против средины алтаря распростирая руки и поднимая их до высоты плеч, говорит, если следует говорить 1563 : Слава в вышних Богу (соединяя руки, продолжает): и на земле мир; в человеках благоволение 1564 ; хвалим Тебя, благословляем Тебя, поклоняемся Тебе (наклоняет голову), славим Тебя, благодарим Тебя (наклоняет голову) ради великой славы Твоей. Господи Боже, Царь небесный, Боже Отче Вседержитель, Господи Сын Единородный Иисусе Христе (наклоняет голову), Господи Боже, Агнец Божий, Сын Отца, взявший грехи мира, помилуй нас; взявший грехи мира, прими молитву нашу (наклоняет голову); сидящий одесную Отца, помилуй нас; ибо Ты – один свят, Ты – один Господь, Ты – один всевышний, Иисусе Христе (наклоняет голову), со Святым Духом в славу Бога Отца (делает на себе знамение креста). Аминь. По окончании Ангельской песни священник целует алтарь посредине, соединяет руки, обращается к народу с опущенными глазами, распростирает руки и говорит: Господь с вами 1565 . Отвечают: И с духом твоим. Потом соединяет руки и идет к миссалу, делает поклон кресту и говорит: Помолимся. Потом распростирает руки, держит их поднятыми до высоты плеч и говорит молитвы (Orationes), одну или больше, как положено в чинопоследовании. (например, в 1-ю неделю по Пятидесятнице) Боже, крепость надеющихся на Тебя, будь милостиво присущ призываниям нашим; и так как без Тебя ничего не может немощь смертная, то даруй помощь благодати Твоей, чтобы в соблюдении заповедей Твоих мы благоугождали Тебе и волей и деятельностью, через Господа 1566 . Отвечают: Аминь 1567 . |
| Итак, по учению Златоуста, евхаристическая жертва, совершаемая всюду и ежедневно, остается всегда одной и той же, потому что в жертву всегда приносится один и тот же Агнец Божий. Поэтому она не является какой-то новой жертвой, но одна и та же, и так как Голгофская жертва была неоскудевающей, то и данная не служит к ее восполнению. Заметим, что эти два богословских аспекта в понимании содержания Евхаристии — как совершаемой Самим Христом и совершаемой Церковью — позднее получили отражение в молитве «Никтоже достоин», которую священник читает перед перенесением на престол хлеба и вина, приготовленных для Евхаристии, где сказано: «Ты бо еси приносяй и приносимый, приемляй и раздаваемый». В одной из анафор александрийского происхождения, надписанной именем Григория Богослова, это место изложено еще более пространно: «Ты бо еси святяй и освящаемый, приносяй же и приносимый, приемляй и приемлемый, даяй и раздаваемый». Но если Златоуст называет Евхаристию воспоминанием, то он имеет в виду не то, что обычно принято называть этим словом, а нечто большее. Под воспоминанием он подразумевает созерцание смерти Христовой и трепет души, в виду совершаемого по слову Господа. Поэтому он часто называет Евхаристию страшной жертвой, огнем опаляющим. «Размышляй о приобщении этой страшной трапезы, — говорит Златоуст, — о блеске исходящего отсюда огня и опаляющей силе его, и о том, какая требуется от приступающего душа, чистая от всякой скверны и нечистоты и изгнавшая из себя беззаконные помыслы». О таком же созерцании Евхаристии говорит св. Ефрем Сирин: «Последуй за Ним на ту вечерю, на которой Он преподал Своим ученикам святые Тайны. Как благоразумный наблюдай, как и ноги омывает ученикам... Всмотрись в это, брат, и, прославляя, поклоняйся Его благоволению. Обрати внимание, как, благословляя хлеб, преломляет его во образ собственного Своего пречистого Тела, и как опять благословляет чашу во образ Крови, и дает Своим ученикам — и будь сопричастником Его Тайн. И, исшедши оттуда, войди со своим Владыкой во двор беззаконного Каиафы... последуй за Ним и на крестное место... смотри, как кровь и вода истекли из ребра Его, на искупление души твоей, брат. Смотри внимательно, где Его полагают, утренюй с женами ко гробу Его, узри ангелов там предстоящих, слушай, что ангелы говорят женам: «Он воскрес, как сказал» (Мф.28:6). Смотри на это как благоразумный, совершенный, несомненно веруя, что совершившееся — истинно. Ибо, если всего этого не созерцаешь ясно очами веры, то не можешь возвыситься с земли на небо и духовно взирать на страдания Христа». «Огонь и дух даровал Он нам телесным есть и пить, то есть Тело Свое, а также и Кровь». |
| Они ограничиваются заменой наставления подстригать усы, 81 чтобы на них не осталось божественной крови, неопределенным требованием «добре управить тые», что стоит в прямой зависимости от запрещения Стоглавого собора подстригать усы, и отсутствием предписания на тот случай, если частица Божественного тела упадет на «покрывало трапезное или на иное кое либо платно». 82 Его удержание представлялось излишним в виду существования в Известии аналогичного указания на тот случай, если бы божественная кровь укапнула на индитью. Предпоследний отдел Учительного Известия «како хранити божественные тайны больных ради» не знает наставлений Требника о напоении кровью Агнца, предназначенного для приобщения больных. Предполагая подробности этого акта достаточно известными священнику, Известия ограничивается замечанием: «агнец изми, и по чину якоже в великий пост на преждеосвященной литургии сотвори». Само собой, напрашивалось на исключение и предписание Требника о сушении агнца в такое время, как утреня, за шестопсалмие и после него. 83 Заключительный отдел Учительного Известия «о подаянии, приятии, хранении и поклонении божественных тайн» содержит в Требнике Петра Могилы повторение одних и тех же предписаний. Так, дважды повторены наставления в случае значительного числа причастников одну часть прибщать в один день, другую – в другой; дважды говорится, чтобы во время приобщения стояли по бокам священника два клирика, дважды о чтении благодарственных молитв по причащении, о запивании теплотой и т. п. 84 С устранением этих тавтологий рассматриваемый отдел получил в Известии вполне связный вид. Другую особенность Учительного Известия по сравнению с евхаристическими статьями Требника Петра Могилы составляют разнообразный дополнения. Более крупными являются три рубрики. Две из них в отделе «Како подобает служителю предуготовляти себе к достойному служению божественной литургии» касаются не священнослужителей, а мирян: «такожде под запрещешем от архиерея или иерея, отца своего духовного, кто и мирской человек сущь, инде каковой страстью содержася, и пренебрегая того, ико иному духовнику без разрешения преходя, и дерзая пречистым тайнам тела и крове Иисус Христовы причащатися, тожде постраждет и яко богоубийца осудится»; «темже и хотящии причаститися таинства должни суть пение церковное и правило ко святому причащению исполнити вседушно»... |
| Перед началом литургии православный священнослужитель, стоя в храме у Царских врат, просит Бога: «Господи, ниспосли руку Твою с высоты святаго жилища Твоего и укрепи мя в предлежащую службу Твою, да неосужденно предстану страшному Престолу Твоему и бескровное священнодействие совершу». Само слово «бескровное» говорит, что Евхаристия противопоставляется «кровавому» священнодействию. По смыслу молитвы приношения св. Василия Великого, такими кровавыми священнодействиями являются ветхозаветные жертвы. «Призри на ны, Боже, и виждь на службу сию нашу, — говорится в молитве, — и приими ю, якоже приял еси Авелевы дары, Ноевы жертвы, Авраамова всеплодия, Моисеева и Ааронова священства, Самуилова мирная». Таким образом, Евхаристия по самому смыслу своему и назначению есть бескровное священнодействие, прообразом которого служили жертвы Ветхого Завета. На проскомидии, составляющей первую часть православной литургии, со всею определенностью указывается, что это бескровное евхаристическое священнодействие относится к жертве Христа. Диакон, обращаясь к священнику, приготовляющему хлеб для Евхаристии, говорит: «Пожри (то есть принеси в жертву, от слова «пожрети»)», Владыко». Тогда священник, как бы в дополнение и пояснение слов диакона, а если диакон не сослужит ему, то и без него, говорит: «Жрется (то есть приносится в жертву) Агнец Божий, вземляй грех мира, за мирский живот и спасение». Проскомидия по своему построению и содержанию напоминает третью, самую главную часть православной литургии, на которой совершается анафора. Подобно тому, как Ветхий Завет в образах, символах и пророчествах предвозвещал будущие новозаветные события ( 1 Кор.10:3 ; Евр.10:3 ), так и проскомидийные слова и символические действия предуказывают то, что будет совершено в третьей части литургии, а именно: будет принесен бескровно в жертву Христос, о Котором пророк Исайя предсказал как о Божественном Агнце, берущем на Себя грех мира ( Ис.53:3 ; Ин.1:3 ). На самой же еще проскомидии священник молит Бога принять приносимую «жертву сию в пренебесный» Его «Жертвенник», прося при этом, чтобы Он, как Благой и Человеколюбивый, помянул «принесших и ихже ради принесоша». |
|
|
