| Пределом экспансии германцев на юг были места обитания славян по Заале, Шпрее и Варге. Влияние Гальштадта на культуру германцев может быть отнесено к тому же периоду, в который оно обнаружилось и в славянском мире. Исходя из истории германских языков в последующие эпохи, можно заключить, что дивергенция германского праязыка на две ветви, одна из которых ведет к скандинавским и исчезнувшим восточногерманским, а другая – к западногерманским языкам, началась уже в обозреваемый нами период. 2. География Апеннинского полуострова Ареной большой европейской истории первого тысячелетия была не только Эллада, но и Италия. Страна, которая называлась так до Пунических войн, ограниченная на северо-востоке исторически знаменитой, но географически ничтожной речкой Рубиконом, была меньше одноименного с нею современного государства, совпадая с Апеннинским полуостровом и расположенными поблизости от него небольшими островами в Тирренском море: Ильвой (современной Эльбой, более всего известной как место первоначальной ссылки Наполеона), и Капреей, или Капри, который в России хорошо знают потому, что там долго жил Горький и не столь долго Ленин, а в древности там находилась резиденция императора Тиберия. Долину No b cepeдuhe I тысячелетия заселили галлы. Лишь в последние два столетия до Р.Х. транспаданская Италия была завоевана Римом и постепенно романизована колонистами. Аппениский полуостров находится посреди двух других больших полуостровов, глубоко врезающихся в Средиземное море: Балканского и Пиренейского, протянувшись в юго-восточном направлении узкой лентой шириной примерно в 200 и длиной в одну тысячу километров. В разительном контрасте с изрезанной береговой линией Эллады берега Апеннинского полуострова, омываемого на западе Тирренским, на востоке Адриатическим и на юге Ионическим морями, отличаются изрядной прямизной, что упрощает региональное расчленение Италии, несмотря на значительно большую в сравнении с Грецией, протяженность этой страны. Берега Италии лишены глубоких бухт, изобилуют отмелями и потому не столь удобны для мореплавания, как берега Эллады. |
| По той дороге, по которой шли войска Кассия и Брута к решительной битве, по большой, устланной широкими камнями, военной дороге, известной под именем Via Egnatia, отправился апостол из Филипп далее в Фессалонику. Следуя этой дороге, Павел и его спутники могли достигнуть Фессалоники пешком через четыре дня, если они нигде не останавливались. Позади их лежал голубой залив Термы, перед ними виднелись белые зубцы и купола покрытого снегом многосклонного Олимпа, на котором еще во времена Гомера было жилище богов. Там были ворота неба, охраняемые горами, которые то закрывали их облаком, то стягивали это облако и делали Олимп открытым 115 . Но апостол искал не богов Греции, а сынов Иеговы. Он прошел мимо греческих городов Амфиполя и Аполлонии, потому что, по словам Деяний, не там, а в Фессалониках была иудейская синагога 116 . Это замечание, вероятно, нужно понимать так, что в Фессалонике, резиденции проконсула, была главная община македонских иудеев. Они основали здесь главную колонию потому, что они могли надеяться здесь на защиту от правительства и на хороший сбыт товаров. Поэтому, тогда как в Филиппах был у них простой молитвенный дом, здесь, в Фессалонике, македонские иудеи имели свою официально признанную синагогу, в которой видели центр своего культа все евреи, жившие в Македонии. Во время римского господства Фессалоника сделалась весьма важным торговым пунктом, главным образом вследствие того, что к ней примыкала Via Egnatia 117 . Эта дорога, начинаясь от Диррахии, важнейшей гавани на Адриатическом море, пролегала через две провинции и, коснувшись в Фессалонике Эгейского моря, снова потом шла по направлению к Фракии. Таким образом, она связывала собой не только Малую Азию с Италией, но вместе Черное море с Адриатическим. Преданность язычеству в греческом и римском населении Фессалоники была очень слаба. Об этой местности, кажется, в шутку говорили, что никто здесь, «обласканный теплотой Термейского моря, не стремится в туманную прохладу Олимпа». «Восходящие на Олимп, говорит Цицерон, находят теперь там только снег и лед». Вот почему женщины того города, в виду которого находилась гора Олимп, по сказанию древней мифологии место жительства богов, стремились к молитвенному дому иудеев, и многие из жителей с охотою вняли увещанию апостола «обратиться от идол работати Богу живу и истинну, и ждати Сына Его с небес». |
| Но Корнелий вслед за другими и вместе с другими толкователями полагает с большей вероятностью, что это был пост христианский, так называемый рождественский, что о нем-то упоминает писатель книги Деяний, так как Феофилу, которому назначалась книга, так мало знакомому с установлениями и постами иудейским, выражение писателя «пост уже прошел» было бы совершенно не понятно; но указание на пост христианский ему, как христианину, могло быть совершено понятно. Притом же плавание в Средиземном море становится опасным не во время равноденственных бурь, а зимою. По свидетельству некоторых писателей, римляне считали море закрытым, запретным для плавания от третьего дня из ноябрьских (11 ноября) по четвертый день из мартовских (до 12 марта). Следовательно, до ноября время не могло еще считаться поздним и капитан корабля и кормчий могли еще рассчитывать на благополучное плавание до Италии. Если же они решаются искать зимней стоянки у о. Крита, то потому, что прошло уже самое позднее время плавания. Таким образом, очень справедливо то мнение, что 14-дневная буря и кораблекрушение у о. Мальты случилось в феврале месяце. Есть древнее предание, что апостол Павел прибыл в Рим.6 июля. Если предположить, что три месяца пребывания на Мальте кончились в конце мая, то плавание до Сиракуз, три дня в Сиракузах, день в Гигии, 7 дней в Путеолах и около месяца путешествия пешком от Путеол до Рима кончатся именно 6 июля. Февраль месяц и есть самое бурное и холодное время на островах Средиземного моря. 3 . В настоящее время Адриатическим морем называется залив Средиземного моря между Балканским и Аппенинским полуостровами. В древности же так называлось все пространство Средиземного моря между Грецией, Италией и Сицилией, от Крита до Мальты, следовательно, та часть Средиземного моря, которая ныне известна под именем Ионического. Побуждая спутников к еде, Павел берет хлеб, благодарит Бога ( εχαριστ ος), и разломив, начинает есть. Некоторые толкователи на основании выражений, употребляемых здесь, думают, что Павел совершил евхаристию, но в такие страшные для всех минуты жизни, при отсутствии необходимых принадлежностей богослужения и при отсутствии спокойствия совершение этого великого богослужения, да еще пред иудеями и язычниками, едва ли было возможно. Скорее всего, это было действие отца в семье. |
| В опровержение мнения Феста апостол говорит, что воскресение Иисуса Христа должно быть известно и Ироду Агриппе, так как не в углу происходило. Это – новое доказательство того, что весть о воскресении Иисуса Христа с самого начла быстро распространилась по всей Палестине и за пределы ее, и что на нее смотрели не как на пустой слух или несбыточную мечту, а придавали значение достоверности. Отправление апостола Павла в Рим и пребывание его в Риме (Деян.27:1, 28:31) После двухлетнего пребывания в узах в Кесари, Павел, потребовавший суда кесаря, был отправлен в Рим на корабле с другими узниками, под начальством сотника Юлия, из полка Августова. Сначала плавание вдоль ассийских берегов шло благополучно. Павел, пользуясь человеколюбием сотника, мог сходить на берег и видеться с братьями. В Мирах Ликийских путники пересели на другой корабль и по случаю наступления позднего зимнего времени плыли медленно и подвергались бурям. Пристав к о. Криту близ г. Ласеи, корабль долго выжидал благоприятного ветра для плавания. Павел советовал зимовать здесь, но кормчий и другие дали совет искать более удобного места для зимовки и при первом попутном ветре отправились в путь. Но наступившая сильная буря стала носить корабль по морю, не давая надежды на спасение. Груз и вещи были выброшены в море, путники приходили в отчаяние. Павел, ободренный видением Ангела в ночи, ободрил находившихся на корабле надеждой, что никто не погибнет, убедил их подкрепиться пищею и сам начал есть перед ними. К утру, действительно, показался берег. Корабль, облегченный от груза, был направлен к брегу, но вскоре попал на косу, сел на мель и был разбит волнами, а путники в числе 275 человек благополучно добрались до берега, кто вплавь, кто на досках. Таким образом, после 14-дневного бедствия на Адриатическом море Павел со спутниками вышел на берег на острове, который оказался Мальтою. Чудесное спасение мореплавателей сопровождалось новым чудом. Островитяне, оказывая помощь спасшимся, разложили на берегу костер для согревания от дождя и холода. Из хвороста, который апостол Павел собирал для костра, выползла змея и повисла на руке его. Жители при виде ее ожидали смерти Павла и были уверены, что суд Божий преследует его, если и спасенному от моря не дает жить, но Павел стряхнул змею в огонь и остался жив. Тогда жители стали смотреть на него, как на бога. |
| Географический комментарий Абиссиния , ныне Эфиопия – государство в Северо-Восточной Африке. Або (шведское наименование города Турку) – город, крупный промышленный центр и порт в Финляндии на Балтийском море, центр губ. Турку-Пори. Августов – город в Польше, Сувальское воеводство. Августовский канал – в Польше, соединяет реки Вислу и Неман (через Бебжу, Нетту, Черную Ганчу). Австралия – материк, на котором расположено государство Австралийский Союз, входящее в Британское Содружество наций. Австрия (Австрийская Республика) – государство в Центральной Европе, аннексированное фашистской Германией (19381945). Адамов – город в Чехии, Южно-Моравская область. Аджикабул – озеро в западной части Ширванской равнины, Азербайджан. Аджуду Ноу – город в Румынии, уезд Вранча. Азия – часть света, восточная часть материка Евразия. Аккерман – прежнее (до 1944 г.) название г. Белгорода-Днестровского в Одесской обл. Украинской Республики. Актюбинская область – адм. территориальная единица в Казахстане. Центр – г. Актюбинск. Алакууртти , прав. Алакуртти – город и ж.д. станция в Мурманской области, Российская Федерация. Аландские острова – архипелаг в Балтийском море, у входа в Ботнический залив. Территория Финляндии. Албания – государство на юге Европы, в западной части Балканского полуострова, у побережья Адриатического и Ионического морей. Алитус (до 1917 г. Олита) – город и ж.д. станция в Литве. Аляска – полуостров на северо-западном побережье Северной Америки, одноименный штат США. Америка – часть света, состоит из двух материков – Северной и Южной Америки. Употребляется часто для обозначения США. Амур (монг. назв. Хара-Мурэн, кит. – Хэйлунцзян) – река в Восточной Азии. Образуется слиянием рек Шилка и Аргунь. Впадает в Амурский лиман Охотского моря. Англия – крупнейшая административно-политическая часть Великобритании, занимающая большую часть острова Великобритания. Употребляется также для обозначения государства Великобритания. Анкара – столица Турецкой Республики. Антреа (с 1948 г.Каменногорск) – город в Выборгском р-не Ленинградской области, ж.д. станция. |
| ниже). Именно так, из Константинополя сначала через Мраморное («Узкое»), а затем Эгейское море с его многочисленными островами (с остановкой в малоазийском Эфесе, на Кипре др.) поплыл, например, в Палестину игумен Даниил. Впрочем, согласно той же «Хеймскрингле», Сигурд вместе с дружиной (по словам скальда Торарина Короткого Плаща, на которые ссылается Снорри Стурлусон, их было около 5000 человек на 60 кораблях - цифры явно гиперболизированы по закону эпического жанра) следовал в Палестину в 1108-1110 гг. совершенно иным маршрутом, с запада на восток: Англия, Пиренейский полуостров (Саньяго-де-Компостела, Аль-Андалусе, Синтра, Лиссабон), Гибралтар, Балеарские острова, Сицилия и др. Иначе говоря, норвежцы могли попасть в Палестину по Атлантическому океану, Средиземному морю, точнее, по Тиренскому и Адриатическому морям, но н не по Эгейскому. По пути экспедиция крестоносцев неоднократно вступала в сражения как на суше, так и на море (с пиратами), из которых всегда выходила победителем. Летом 1110 г. Сигурд, наконец, достиг Палестины и высадился либо в Аккре, либо в Яффе. Сообщение Альберта Аахенского о высадке Сигурда, которого он ошибочно называет «Магнусом, королем Hopberuu»[xxiii], в Аскалоне едва ли заслуживает доверия. Аскалон в то время принадлежал мусульманам и игумен Даниил писал о нем: «Выходять бо оттуду срацини и избивають странныя на путехъ тех» (24)[xxiv]. Этот прибрежный город был захвачен крестоносцами только в 1154 г. при короле Балдуине III. В Палестине вместе с Балдуином I Сигурд участвовал в захвате прибрежного Сидона (19 декабря 1110 г.), что подтверждается и другими источниками (в том числе арабоязычными, см.: Ибн аль-Асир и т. д.)[xxv]. В «Саге о сыновьях Магнуса Голоногого» встречаются не только географические, но и некоторые хронологические неувязки. Так, например, рассказывая о посещении конунгом Сигурдом Сикилеи (Сицилии) и о приеме норвежцев «Родгрейром герцогом», Снорри Стурлусон сообщает, что Сигурд «нарек его конунгом и облек его властью конунга над Сикилеей». |
| 2511 III. Как бы то ни было, византийская торговля в VI веке была очень цветуща. «Византийцы, говорит Гейд, были хозяевами тех местностей, к которым примыкали азиатские торговые пути; они владели Египтом, куда через Красное море привозились товары из Ливана и Сирии, где разгружались караваны, шедшие от Аравийского и Персидского заливов или из центральной Азии; наконец на Черном море у них были добавочные пункты, имевшие значение для ливанской торговли». 2512 Не менее значителен и деятелен был вывоз. Александрия отправляла в Аравию огромные количества зернового хлеба, не уменьшая своих ежегодных доставок его в Константинополь. 2513 Продукты сирийской промышленности, стеклянные эмалированные изделия, тонкие ткани, вышивки, драгоценные вещи, не считая кораллов, янтаря и нефрита 2514 , – все это расходилось, достигая даже Китая. Но самым главным и несравненным рынком был Константинополь. Прокопий сообщает, что в столицу империи стекались со всего мира 2515 , а Павел Силенциарий рисует как торговые корабли всей вселенной плывут, полные надежды, к царственному городу и самые ветры сговариваются, чтобы привести в него товары, которыми обогащаются его граждане. 2516 Мы уже говорили о числе и богатстве корпорации (συστματα) 2517 великого города и о деятельной торговле серебром , производившейся в нем богатыми банкирами (argentarii). 2518 175. Вхождение Христа в Иерусалим. Барельеф из слоновой кости из кафедры Максимиана (Кол. Строгонова) Graeven, Elfenbeinwerke aus Italien. Наконец Византия являлась огромным посредником по отправке продуктов Ливана на Запад. Завоевание Африки и Италии очень облегчило и усилило торговые операции греческих купцов в этих странах, а императорское правительство, по-видимому, всеми мерами поощряло торговлю с новыми провинциями империи . 2519 Купцы из Египта, Армении и Сирии особенно охотно следовали в этом отношении указаниям правительства и в VI-м веке, их можно было встретить в Африке, Сицилии, в конце Адриатического моря – в Равенне. 2520 Они доходили до Испании и даже за пределы имперских областей – в порты и в глубь Галлии, в Марсель, Бордо, Нарбонну и даже до Тура, Орлеана и Парижа. |
| Если бы тогда люди плавали по морю, как сегодня, они в страхе отводили бы глаза от этого места, где мы сейчас проводим свою жизнь, ведь в те времена морская пучина грозила могилой всему, что не могло там найти условий для жизни. Никто не мог предположить, что эта мрачная могила однажды станет колыбелью человеческой жизни. Никто не решался представить, что океан отступит, и на дне станут жить люди, что они образуют государства, построят города, проложат дороги и стальные рельсы и что там, где плавали рыбы полетят воздушные корабли. Кто из нас мог бы сегодня предаваться таким фантазиям, странствуя по морю и вглядываясь в черную страшную глубину? Кто из нас, пересекая Адриатическое море, решился бы утверждать, что на дне этого моря когда-нибудь будут созданы государства и построены города? Между тем, эта невероятная фантазия осуществилась. Паннонское море высохло и солнце осветило его могильное дно. Ил покрылся твердью, на которой зазеленели луга, засверкали реки, холмы покрылись лесами, запели птицы, зашумел ветер. И был свет, появились растения, птицы и животные, дикие и домашние и, наконец, мы. Как при первом сотворении мира! Утро и вечер сменяли друг друга в священном безмолвии. Земля с трепетом и удивлением смотрела, что великий творческий дух вселенной производит и ее утробы. Но великий творческий дух и нас предвидел в Своем творении. Как Он предвидел, что на прежнем темном морском дне станут жить люди, в этом городе, щедро освещенном солнцем под небесной лазурью. Он знал всю нашу историю и вел нас на протяжении всей нашей истории. Его Промысл и сейчас чутко следит за нами и готов неустанно сопутствовать нам в будущем. Да будет слава и хвала Творцу из века в век, из поколения в поколение! Вот какая мысль пришла мне в голову, дорогие братья, когда я сегодня вышел к вам на проповедь. Я не должен ее скрывать от вас, напротив, я радуюсь, что могу поделиться с вами. Я бы охотно написал об этом, нарисовал, воспел бы в музыке, если бы умел. Без стеснения показал бы ее во всех деталях, словно в волшебном зеркале, которое бы умело правдиво показывать наши мысли. Я бы не стыдился этой своей мысли. |
| – О, если бы знали все, как знаете вы, государь, что единственная цель всего, что я хотел и не мог сделать, только в этом одном святейшем для меня, из всех слов человеческих: Мир! Данте и спутники его, возвращаясь из Венеции в Равенну, плывут в гондоле по Венецианским лагунам, вдоль песчаных отмелей Маламокко и Палестрины до Киоджии. – Ну, что же, учитель, война или мир? – Спрашивает Пьетро да Джиардино. Кажется, мир, хотя это дело оказалось труднее, чем думал государь, и думали мы все… О, как бы я был счастлив, если бы это величайшее и святейшее из дел человеческих – мир, был моим последним делом на земле! – Почему последним? – Не знаю… Может быть, потому, что мне, хотелось бы… Да нет, не надо говорить об этом, – лучше Делать молча… Путники едут из Киоджии, на конях и мулах, до местечка Лорето, где ночуют. На следующий день переправляются через устье По со многими рукавами, на больших, плоских, огражденных перилами лощанниках, где помещается не только множество пеших и конных, но и целые, запряженные волами, телеги. Так доезжают до Бенедиктинской обители, Помпозы, чьи великолепные, многоцветными изразцами украшенные колокольни возвышаются над цветущими садами и рощами, служащими для иноков неверной защитой от убийственных лихорадок соседних болот. Путь третьего дня идет по узкому перешейку, отделяющему Адриатическое море от бесконечных Комакийских лагун и болот, где первые, только, что выпавшие, августовские дожди увлажнили и размягчили жесткий, высушенный летним зноем, растрескавшийся черный ил. Тускло-багровое. без лучей, солнце опускается в море, как раскаленный докрасна, чугунный шар. В воздухе от подымающихся над болотом густых испарений – сине, как от дыма. Тихим звоном звенят на ухо путников тучи разносящих заразу болотной лихорадки, почти невидимых, прозрачно-зеленых комаров – зензан. – Хуже здешних мест нет нигде, особенно после первых осенних дождей, – говорит Федуччио Милотти, врач. – «Первый дождь – к смерти вождь», сказывают здешние жители. Тут и зверь не живет, и птица не летает, от «злого воздуха», malariá… Помнишь, Данте, как у тебя, в Аду, об этом сказано: |
| С последней мольбой взглянул Леонардо на герцога. Тот, улыбаясь, хмурился. Графиня Чечилия грозила пальчиком. «Пожалуй, рассердятся, – подумал художник. – Скоро надо просить о выдаче бронзы для Коня... Э, все равно, куда ни шло – расскажу им первое, что в голову взбредет, – только бы отвязаться!» С отчаянною решимостью он взошел на кафедру и оглянул ученое собрание. – Я должен предупредить ваши милости, – начал он, заикаясь и краснея, как школьник. – Для меня неожиданно... Только по настоянию герцога... То есть, я хочу сказать... мне кажется... ну, словом – я буду говорить о раковинах. Он стал рассказывать об окаменелых морских животных, отпечатках водорослей и кораллов, находимых в пещерах и горах, вдали от моря, – свидетелях того, как с незапамятной древности лицо земли изменялось – там, где ныне суша и горы, было дно океана. Вода, двигатель природы – ее возница , – создает и разрушает горы. Приближаясь к середине морей, берега растут, и внутренние, средиземные моря постепенно обнажают дно, оставляя лишь русло единой реки, впадающей в океан. Так По, высушив Ломбардию, впоследствии сделает то же со всей Адриатикой. Нил, превратив Средиземное море в песчаные холмы и равнины, подобные Египту и Ливии, будет впадать в океан за Гибралтаром. – Я уверен, – заключил Леонардо, – что исследование окаменелых животных и растений, которым доныне ученые пренебрегали, даст начало новой науке о земле, о ее прошлом и будущем. Мысли его были так ясны, точны, полны, несмотря на видимую скромность, непоколебимой верою в знание, так не похожи на туманные пифагорейские бредни Паччоли, на мертвую схоластику ученых докторов, что, когда он умолк, на лицах выразилось недоумение: как быть? что делать? хвалить или смеяться? новая ли это наука или самонадеянный лепет невежды? – Мы очень бы желали, мой Леонардо, – сказал герцог со снисходительной улыбкой, как взрослые говорят с детьми, – мы очень бы желали, чтобы пророчество твое исполнилось, чтобы Адриатическое море высохло, и венецианцы, наши враги, остались на лагунах своих, как раки на мели! |
|
|
