| 554 См.: Grégoire H. в Byz 5 (1929) 399–400; Laurent V. в ЕО 34 (1935). P. 461; Spulber С.А. Les Novelles de Léon le Sage. Cernui, 1934. P. 42. 555 См. об этом подробное исследование: Mango С. The Legend of Leo the Wise//ЗРВИ 6 (1960). С. 59–93. 556 Изд.: М. Κριτο το Πατζ Τιποκειτος. Lib. I-XII/Ed. С. Ferrini, J. Mercati. Roma, 1914 (Studi e Testi; 25); Lib. XIH-XXIII/Ed. F. Dölger. Roma, 1929 (Studi e Testi; 51); Lib. XXIV-XXXVIII/Ed. St. Hoermann, E. Seidl. Roma, 1943 (Studi e Testi; 107). См. тж.: Dölger F. , Seidl E. Beiträge und Berichtigungen zum Tipukeitos//BZ 39 (1939). S. 146; Seidl E. Die Basilikenscholien im Tipukeitos//BZ 44 (1951). S. 534–540. 557 Зачастую это учитывается недостаточно, и «Василики» без надлежащих оговорок используются как источник для IX в. Ср.: Каждан А.П. Василики как исторический источник//ВВ 14 (1958). С. 56–66; Каждан верно подчеркивает, что Василики отражают политические и социальные отношения шестого, а не девятого века. Это воззрение лишь незначительно опровергается возражениями М.Я. Сюзюмова (Василики как источник для внутренней истории Византии//ВВ 14 (1958). С. 67–75) и Е.Э. Липшиц (Несколько замечаний о Василиках как источнике//ВВ 14 (1958). С. 76–80). 558 Несмотря на аргументы Шпульбера ( Spulber С.А. Les Novelles de Léon le Sage. Cernui, 1934. P. 81–82), часто высказываемое мнение о том, что собрание новелл было опубликовано перед заключением второго брака Льва VI, может оставаться в силе, ибо новелла 90 подчеркнуто не одобряет второй брак. При этом следует, однако, учесть, что Лев VI (как показал Grumel V. La Chronologie des événements du règne de Léon VI//EO 35 (1936). P. 5 sv.) вступил во второй брак лишь весной 898 г. В пользу более ранней даты публикации говорит, однако, то обстоятельство, что скончавшийся 17 мая 893 г. Стефан является единственным патриархом, который известен в новеллах Льва. См.: Krišnik С. BZ 37 (1937). S. 486–492. 559 Nov. 46,47,78: Zepos . Jus. I. P. 116–117, 147; Noaille P. , Dain A. Les Novelles de Léon VI le Sage. |
| Дай Бог нам когда-то дотянуться до этой вершины, которую она достигла. Так вот тут был элемент консервативного осмысления ситуации. Пиана Павловна и ее второй супруг Юрий Николаевич Давыдов, скончавшийся намного раньше, чем она, это были люди, которые увидели в левизне Запада в 1968 году, в Париже, в эросе, в цивилизации признаки серьезнейшего культурного разложения. Е. Никифоров: - Давайте немного об этом. Мы не научное радио, не читаем здесь лекции, мы беседуем о важном феномене, о мировоззрении. Нашей аудитории нужно какие-то вещи просто разъяснить. Что имеется в виду, когда Вы говорите об этом дискурсе леваческом? Б. Межуев: - Речь идет в первую очередь о некотором социальном утопизме, который был в тот момент распространен в среде и в американской и европейской левой интеллигенции. Лучше всего определить это словом «контркультура». Нужно отказаться от традиционной культуры, от ценностей, что нужно идти путем иррационального, открыться воображению. Один из лозунгов в Париже 1968 года – «Вся власть - воображению». Нужно отказаться от науки, может быть, от строгой рациональности, от всех тех примет, которые называются словом «цивилизация». В слове «цивилизация» лежит серьезнейшая репрессия, подавление базовых инстинктов человека. Эти базовые инстинкты должны раскрепоститься в свободном творческом эстетическом порыве, который выражается в новом искусстве. Тогда как раз появляется рок-музыка в новом художественном воображении. Это как раз и будет освобождение от капитализма. И для многих людей моего поколения, конечно, это было ужасно привлекательно. А. Михайловский: - Соглашусь с Борисом. Я в свое время занимался такой темой, как «Русская партия». Конечно ни Гайденко, ни Давыдов к ней не принадлежали в строгом смысле. Но это было общее поветрие 70-80х годов, тогда же направление деревенщиков возникает, это надо в комплексе рассматривать. Издательство «Молодая гвардия» выпускает серии книг; Гайденко вместе с Давыдовым занимают консервативные, даже можно сказать христианские позиции, которые опираются на Достоевского. Для Давыдова Достоевский был важным мыслителем, у него даже книга о Достоевском. Гайденко тоже периодически обращается к Достоевскому, несмотря на то, что пишет о Хайдеггере, Фихте, Фрейде и так далее. Я бы из того комплекса проблем, которые обозначил Борис, и которые связаны с 1968 годом, выделил бы такую проблему, важную для Пианы Павловны, как философа, а не просто как историка философии. Это проблема снятия табу, запретов. Это этическая проблема. Если брать Кьеркегора, мы помним, что для него вершиной развития человеческой экзистенции является именно этическое отношение, не эстетическое. Позиция Авраама. Гайденко, с одной стороны, занимается такой академической работой, рассказывает о Фихте, о«наукоучении», а с другой стороны, любопытным образом книга «Философия Фихте и современность» заканчивается критикой Фрейда. Кто бы мог подумать. От Фихте к Фрейду. Не так просто совершить этот путь. |
| а) Ординарного профессора Академии по кафедре общей церковной истории А. А. Спасского: «Вопрос, взятый автором для своего исследования, издавна привлекал к себе ученое внимание. Трудно было бы указать какого-либо историка и археолога, который так или иначе не затрагивал бы тему об агапах, не говоря о журнальных статьях, отдельных диссертациях и энциклопедиях 353 . В недавние годы этот вопрос привлек к себе особый интерес ученого мира. В 1901-м году появилась диссертация английского ученого Китинга или Китийя (Keating) об агапах, имеющая солидные научные достоинства и почти исчерпывающая свои задачи. Неожиданно для автора его ученый труд вызвал горячую полемику среди немецких и французских историков и канонистов. Тема об агапах была поставлена на очередь и разработывалась в различных направлениях. По поводу ее высказывался такой ученый историк-канонист, как теперь уже скончавшийся Функ, небезызвестные в исторической науке Ермони, Батиффоль и Ладэз. Естественно было подвести итоги всей этой новой литературы, критически оценить ее результаты и на основании добытых данных создать полную и исчерпывающую историю агап. Эту цель и поставил себе автор, напечатавший свою диссертацию в 1906 году, – в тот момент, когда полемика, вызванная появлением труда Китинга об агапах, закончилась. Начав свое исследование с апостольского века – момента —345— возникновения агап, автор тщательно исследует каждое, даже самое малозначительное известие, сохранившееся от древности, касательно агап, критически проверяет суждения ученых и на почве добытых данных построяет историю агап до конечного момента их – исчезновения агап из церковной практики в их древнейшей форме, (гл. I, стр: 4–161). Установив историческое понятие об агапах, он обращается к разрешению важнейшей проблемы, связанной с вопросом о происхождении агап; посвятив довольно пространный отдел рассмотрению аналогичных этапам явлений, наблюдаемых в современной первым векам христианства религиозно-бытовой жизни Греции, Рима, иудейства с примыкающими к нему формами ессейства и терапевтов, он приходит к отрицательному результату, утверждая независимость агап от всех этих проявлений религиозно-бытовой жизни современных христианству народностей. Опираясь на ряд исследований о первобытном религиозном строе человечества, он устанавливает тот факт, что агапы суть общечеловеческое явление, и если христианские агапы, по своему внутреннему содержанию, стоят выше «всех этих трапез, то форма их исторического проявления одинакова с ними» (209 стр.). Два дальнейшие отдела имеют своей целью: а) раскрыть юридическое положение агап в римской империи и б) отношение к ним языческого общества (209–351). Сочинение заканчивается приложением о следах и остатках агап в современной литургической жизни церкви: 1) в современной литургии, 2) благословении хлебов, 3) κολοθια τς, τραπζης, 4) чин панагии и пасхальный артос; 5) поминальные трапезы (251–270 стр.). |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Пролог к трагедии К 110-летию начала Русско-японской войны 07.02.2014 491 Время на чтение 7 минут «Русско-японская война. В начале всех бед» - так назвал свою книгу скончавшийся несколько лет назад известный историк Анатолий Уткин. Он писал: «Есть в русской истории слова, от которых сжимается сердце: Цусима, Порт-Артур, Мукден . Мы просто обязаны помнить об этом жестоком уроке. Патриот - это не тот, кто предпочитает держать в памяти события, связанные со светлыми минутами национальной истории, а тот, кто знает периоды унижения своего отечества, причины и обстоятельства». Грандиозные потрясения последующих лет отодвинули Русско-японскую войну на «дальний план», где она находится вот уже сто лет, заслонённая Гражданской и двумя мировыми войнами. По личному преподавательскому опыту знаю: на экзаменах вопрос о Русско-японской войне - самый сложный. Студенты не знают (а многие и не хотят знать) причин и итогов войны и где она проходила. Их сердца не сжимаются от упоминания пролива Цусима, где русский флот потерпел самое сокрушительное за всю свою историю поражение, и от слов «Мукденское сражение», которое по количеству задействованных в нём сил и средств оставалось одним из крупнейших вплоть до Первой мировой войны. Причины войны В XIX веке ныне процветающий Китай был объектом вожделений и экспансии ведущих государств мира. Интересы Японии и России столкнулись в Маньчжурии и в Корее, что привело к войне. В советское время она рассматривалась как империалистическая, захватническая и несправедливая со стороны обоих государств. Эта оценка не нуждается в пересмотре. В 1894 году Страна восходящего солнца напала на Поднебесную и разгромила её. 17 апреля 1895 года Япония и Китай подписали мирный договор, по которому признавалась независимость Кореи от Китая, а Япония получила Формозу (Тайвань), острова Пэнхуледао и Ляодунский полуостров. Недовольные этим, Германия, Франция и Россия предприняли совместный демарш, вынудив Токио отказаться от Ляодуна. «Японцы поняли, насколько их страна зависит от западного империализма, когда у них отобрали полуостров Ляодун, «плод Китайско-японской войны». Вся нация, включая императора, почувствовала себя униженной. Чтобы сдержать гнев народа, правительству пришлось просить императора издать вердикт, предостерегающий от проявлений ярости. На этом горьком опыте возрос новый национализм. Лозунгом дня стало «гасин сётан» - «нехватка возмездия»... Значение «гасин сётан» в современной истории Японии переоценить трудно. Она привела к подъёму шовинистического национализма, который был направлен только против одной страны - против России», - пишет японский историк Окамото Сюмпэй. Намерения Токио укрепило известие, что Россия получила от Китая в аренду на 25 лет Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и согласие на постройку Китайской восточной железной дороги, связавшей Читу с Владивостоком более коротким путём. |
| - Келарий такой-то, иеромонахи такие-то? - Верно, верно, - согласился обрадованный старец. - Воздай славу Господу, отче, - сказал тогда игумен. - Господь совершил над тобою великое чудо. Те иноки, которых ты знал и ищешь, жили триста лет тому назад. В летописи же значится, что в таком-то году, такого-то числа и месяца пропал неизвестно куда один из иноков обители. Тогда все прославили Бога. Существует предание, что в древности были птицы, пение которых звучало так сладостно, что человек, слушая, умирал от умиления. На старце, триста лет слушавшем ангельское пение, явил Господь Свое милосердие. Не оставил он в смущении раба Своего, столько лет Ему работавшего, и вразумил, и утешил его Ему Единому ведомыми судьбами. Любит Господь кротких, смиренных, ибо Сам кроток и смирен сердцем. " На кого воззрю, - говорит Господь, - токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих " (Ис.66:2). Святитель Исаак Сирин говорит: " Если на одну чашу весов положить множество добрых дел, а на другую молчание, то молчание перевесит " . Не так давно скончавшийся епископ Феофан так высоко ценил молчание, что в последние годы своей жизни оставил все и затворился в своей безмолвной келлии. Помещение его состояло из нескольких комнат и домашней церкви, где епископ Феофан ежедневно совершал литургию. Он писал иногда друзьям своим и замечал между прочим: " Я - архиерей, я и ерей, я и диакон, я и псаломщик " . При епископе жил келейник, который убирал его помещение, готовил ему пищу; епископ Феофан любил чистоту, и у него было даже уютно. Когда келейник входил, епископ уходил в другую комнату. Безмолвие доставляло ему высокое утешение, возносило его дух горе. И все мы твердо верим, что принял Господь его чистую душу в Свое Небесное Царствие. Но в обыкновенной жизни иногда молчание бывает преступно. Садится, например, семейство за обед, а одна из дочерей не хочет ни с кем разговаривать. Ну молчит, молчит, и мать начинает смотреть на нее косо: " Что это она не разговаривает? Верно, считает нас ниже себя " . |
| Н.Н.Афанасьев. По-моему, дисциплины в стоянии перед Богом в глубине духовной жизни быть не может. Дисциплина есть явление социальное, и служит для достижения порядка. Задача школы как раз в том и состоит, чтобы создать потребность дисциплины. Беда той школе и нации, которые не приучают к дисциплине, не рождают потребности в ней. Я согласен с утверждением, что дисциплины должно быть как можно меньше, как можно меньше должно быть и правил. Цель дисциплины только в том, что бы поддерживать порядок. Памяти А. П. Доброклонского Совсем недавно смерть унесла одного из наиболее видных представителей русской богословской науки - Н. Н. Глубоковского. Почти вслед за ним ушел другой крупный русский ученый, Александр Павлович Доброклонский, скончавшийся в Белграде в январе м. Ряды русских ученых богословов в эмиграции быстро и заметно редеют в то время, как в России русская богословская наука насильственно удушена. Всякая смерть тяжела, а в наше безвременье особенно тяжело и болезненно переживается. Провожая ушедших от нас с горечью утраты и чувством признательности за подвиг их жизни и работы, мы с тревогой думаем о судьбах русской науки. На нас, оставшихся в живых, ушедшие возлагают долг сохранить их наследство - передать те лучшие традиции русской богословской науки, которым они служили, новому поколению… Здесь не место полностью подводить итоги научной деятельности Александра Павловича - это дело будущего историка русской богословской науки. Несомненно, что богословы не забудут его научных трудов, даже если они и откажутся от его научных методов. Ученый и человек не отделимы друг от друга. На всей ученой работе Александра Павловича запечатлелся его образ: он был рыцарем богословской науки, которой он посвятил всю свою жизнь. Как в жизни, так и в научной работе Александра Павловича поражает одна его черта - именно рыцарская честность и скрупулезность (тщательность). На его исследования можно полагаться с полной уверенностью: в них не будет сознательно допущено ни одной ошибки и материал будет использован с полным беспристрастием. В своих исследованиях он всецело определялся материалом и боялся выйти за его пределы. В этой скрупулезности, необычайно ценной для научного работника, лежал и основной его недостаток - отсутствие смелости и творческого вдохновения. Боязнь погрешить против исторической истины отвращала его от всяких смелых гипотез. Его горизонт был невольно сужен: широкие перспективы ускользали от его ученого взгляда. Отсюда его осторожность ко всему новому. Он был консерватором и в жизни, и в науке, но консерватором, на котором лежала особая чарующая прелесть. В своем консерватизме он стремился сохранить лучшее, что оставила нам прошлая жизнь. Охраняя лучшее в старом, он иногда не видел, что за лучшим тянется и то, что отжило, что корыстно и что безжизненно. |
| Не выходя из села можно разгадать это обстоятельство. Прохожий видит, что, кроме хижин, в селе есть еще и кирпичные двухэтажные дома; к тем домам примыкают громадные дворы, наполненные различными деревянными постройками. Исправные строения покрыты зачастую железом, имеют вдобавок крытые дворы, где в уюте гнездится скот, и прочные ворота, хранящие царство среднего мужика. Такая архитектура заволжской деревни открывает прохожему всю тайну жизни в степи, тайну голода и труда на пышной земле, где любая тварь сыта, а неимущий, но работающий человек был измучен. Все вещество труда, скопленное тяжким усердием батраков, бедноты и отчасти середняков, собиралось в кирпичные крепости кулаков… Это едкое, измождающее угнетение, помноженное на засушливый климат Поволжья, сделало жизнь бедняка скорбью и смертью, несмотря на плодородие здешних земель». Так убежденно, так искренне писал среди бела дня преисполненный сочувствия к бедным, убогим, замученным батракам разъездной корреспондент, фактически прямо призывая к раскулачиванию и скорейшему созданию колхозов, а по ночам недремлющий сторож его души описывал в «Котловане», что творилось в зажиточных домах, после того как Чиклин «сделал Сталину колхоз»: «Другая изба стояла на большой усадьбе, огороженной плетнями, внутри же избы мужик лежал в пустом гробу и при любом шуме закрывал глаза, как скончавшийся. Над головой полуусопшего уже несколько недель горела лампада, и сам лежащий в гробу подливал в нее масло из бутылки время от времени. Вощев прислонил свою руку ко лбу покойного и почувствовал, что человек теплый. Мужик слышал то и вовсе затих дыханием, желая побольше остыть снаружи. Он сжал зубы и не пропускал воздуха в свою глубину. — А теперь он похолодал, — сказал Вощев. Мужик изо всех темных своих сил останавливал внутреннее биение жизни, а жизнь от долголетнего разгона не могла в нем прекратиться. „Ишь ты какая, чтущая меня сила, — между делом думал лежачий, — все равно я тебя затомлю, лучше сама кончись“. — Как будто опять потеплел, — обнаруживал Вощев по течению времени. |
| Обыкновенный ждал удел. Прошли бы юношества лета: В нем пыл души бы охладел. Во многом он бы изменился, Расстался б с музами, женился, В деревне, счастлив и рогат, Носил бы стеганый халат; Узнал бы жизнь на самом деле, Подагру б в 40 лет имел, Пил, ел, скучал, толстел, хирел, И, наконец, в своей постеле Скончался б посреди детей, Плаксивых баб и лекарей. Но в случае самого Онегина такие мотивировки как будто отсутствуют; тем не менее прием тот же: преодоление клише осуществляется за счет манипуляции ими всеми. 7, 24: Чудак печальный и опасной, Созданье ада иль небес, Сей ангел, сей надменной бес, Что ж он? Ужели подражанье, Ничтожный призрак, иль еще Москвич в Гарольдовом плаще, Чужих причуд истолкованье, Слов модных полный лексикон?.. Уж не пародия ли он? 8, 8: Всё тот же ль он, иль усмирился? Иль корчит также чудака? Скажите, чем он возвратился? Что нам представит он пока? Чем ныне явится? Мельмотом, Космополитом, патриотом, Гарольдом, квакером, ханжой, Иль маской щегольнет иной?.. Бахтин дал статус термина словосочетанию «готовое слово», безвременно скончавшийся теоретик литературы моего поколения А.В. Михайлов плодотворно разрабатывал этот концепт далее. Для классиков, как Гёте и Пушкин, готовое слово, т. е. риторическая формула, не становясь предметом систематической агрессии, как у Гейне и русских шестидесятников, остается легитимным инструментом творчества, но смена этих инструментов небывало свободна. Готовое слово у них обоих – объект игровой манипуляции. Оно берется в руки, но, так сказать, к рукам не прилипает. Отношение к нему автора конструктивно, однако дистанцировано, он оставляет за собой право стремительно отходить от одного регистра к другому. Примеров можно найти сколь угодно много у обоих поэтов. Риторическая формульность обнажается при сопоставлении черновых и беловых вариантов, например характеристики Лариных-родителей во 2-ой главе «Евгения Онегина». У И. Фейнберга мы читаем по этому поводу: «Теперь о них в романе говорится: Они хранили в жизни мирной/Привычки милой старины. А было сказано: Они привыкли вместе кушать,/Соседей вместе навещать,/По праздникам обедню слушать,/Всю ночь храпеть, а днем зевать… |
| Российская Зарубежная Экспертная Комиссия сыграла важную роль в выработке отношения православной общественности к «екатеринбургским останкам». В том числе и отношения к проблеме Священноначалия Русской Православной Церкви РПЦ в тот момент уже вступила в диалог в Русской Зарубежной Церковью по вопросу восстановления евхаристического общения и воссоединения, что и произошло в 2007 году. Увы, Пётр Николаевич Колтыпин-Валловский, как и скончавшийся в 2009 году Евгений Львович Магеровский, стали активными противниками воссоединения Русской Церкви, боролись против Русской Православной Церкви, которую называли не иначе как «псевдо-церковной организацией» и «послушным инструментом коммунистической власти и её нынешних преемников». Для противодействия объединению РПЦЗ с Московским Патриархатом в 2004 году было создано Общество ревнителей памяти блаженнейшего митрополита Антония (Храповицкого), в состав правления которого вошёл Колтыпин-Валловский. Он был участником V Всезарубежного Собора, проходившего в 2008 году, на котором произошла самоорганизация той части духовенства и мирян русской эмиграции, которая не приняла Акт о каноническом общении между Русской Зарубежной Церковью и Русской Православной Церковью в Отечестве, т.е. он стал одним из организаторов нового церковного раскола. Таким образом, и Петр Николаевич Колтыпин-Валловский и Евгений Львович Магеровский умерли в расколе. И это печальный итог их жизни и деятельности. Анатолий Дмитриевич Степанов , главный редактор «Русской народной линии», председатель Русского Собрания, член Союза писателей России Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть 41. Ответ на 40, С. Югов: было открыто русским народом на оккупированой территории более 10 тысяч храмов . Обычно бело-коричневые не стесняются заявлять: Гитлер храмы открывал! А тут какой-то жеманник пишет, боится назвать " христолюбивого " хирурга, который шёл своим искусным мечом вырезать из страдающего тела России безбожную большевицкую опухоль. |
| И где, в каких именно рукописях полагаете этот первоначальный текст?“ . Назад тому двадцать пять лет, 14 октября 1875 г. при погребении прот. А. В. Горского один из церковных ораторов, профессор, впоследствии ректор нашей академии архимандрит Михаил (скончавшийся в 1887 г. в сане епископа курского) говорил о почившем: „С юных лет до самой смерти неутомимый труженик науки, ради удобнейшего приобретения блага учености презревший многое, считающееся благом в жизни, отвергнувший даже всякие, считающиеся невинными, удовольствия житейские, всегда в тиши уединения как отшельник, или как евангельский приточный купец, продавший ради приобретения одной драгоценной жемчужины все что имел ( Мф. 13:45–46 ), он успел так обогатиться ученостью, что нельзя было не дивиться её многообъемлемости и глубине в таком совершенстве, в каком весьма редко встречается это в жизни. Это очевидно для всех как в его творениях, так особенно в бесценном руководительстве устном нескольких молодых поколений и учащих и учащихся. Эта глава была как бы богатейшею сокровищницей знаний, из которой каждый мог почерпать сколько мог и сколько хотел. Это особенно в богословии во всем обширном его объеме; но и во внешней учености сведения его были громадны, так что дивиться можно было их разнообразию и обширности; умный совет, меткое суждение, показывавшие серьёзное изучение, могли слышать от него специалисты и таких отраслей знания, которые по-видимому были далеки от круга его обычных занятий 4 “. Действительно, многообъемлемость и совершенство познаний А. В. Горского невольно приводили всех в удивление. Сокровищами его познаний в изобилии пользовались в течении нескольких десятков лет и студенты академии и сами профессора; к его помощи обращались нередко такие высокопоставленные лица, как митрополит Филарет, обер-прокурор Св. Синода гр. А. П. Толстой и др. Ученый английский аббат Стэнли, во время одного из своих путешествий посетивший московскую духовную академию, был поражен познаниями А. В. Горского, без приготовления, прямо из запасов своей памяти предлагавшего самые точные и меткие суждения о разного рода темных и малоисследованных вопросах в истории англиканской церкви. |
|
|
