| Очередное охлаждение отношений В. с Римско-католической Церковью в нач. XVII в. способствовало сохранению местных традиций и дистанцированию от процессов унификации богослужения и упрощения церковного пения, свойственных периоду Контрреформации . Это выражалось, в частности, в том, что в XVII-XVIII вв. капельмейстеры Сан-Марко назначались только из числа местных уроженцев (исключение - Монтеверди). Новым в церковной музыке В. стало создание выразительных сольных партий как ответ на распространение монодии. В нач. XVII в. вошли в употребление сопровождение библейских чтений на Страстной седмице игрой на клавесине и соло скрипки во время возношения гостии на рождественской и пасхальной мессах. К кон. XVII в. Сан-Марко постепенно стал утрачивать свое исключительное положение в муз. мире В.: число церковных сочинений, создававшихся по заказу базилики, резко сократилось, что во многом было связано с ухудшением ее финансового положения. В XVII - сер. XVIII в. музыканты Сан-Марко активно писали оперы для театров, в т. ч. для Сан-Джованни Кризостомо - самого престижного и дорогого из венецианских театров (согласно венецианской традиции, театры назывались в честь святых или праздников). Др. соперниками венецианской базилики на муз. поприще стали капеллы (консерватории), открытые в XVII в. при 4 ospedali (приютах для сирот): здесь культивировалась виртуозность как в певч. искусстве, так и в игре на органе, духовых и струнных, основным муз. жанром стала оратория. Кризис Венецианской республики в XVIII в. вызвал отток видных музыкантов в др. центры. Несмотря на реформу капеллы Сан-Марко в 1765-1766 гг., в период руководства ею Б. Галуппи (повышение ставок, пересмотр инструментального состава, не менявшегося c XVI в.), и приглашение известных певцов для исполнения соло во время рождественских празднеств, в конце века начинается период упадка капеллы и всей муз. жизни В., оказавшейся в стороне от европ. муз. процесса. Директор капеллы А. Перотти (с 1817) приложил много усилий для сохранения ее архивов и б-ки. Характерный для венецианцев интерес к прошлому способствовал более раннему, по сравнению с др. центрами, появлению в В. исторического музыкознания, видными представителями к-рого были Ф. Каффи и П. Каналь. Важную роль в популяризации итал. музыки XVII-XVIII вв. сыграл музыкальный лицей, носящий имя Бенедетто Марчелло (основан в 1876; с 1940 - гос. консерватория). В наст. время изучение муз. наследия В. помимо ун-та, консерватории и б-ки св. Марка осуществляет фонд Уго и Ольги Леви, в помещении к-рого хранится архив капеллы Сан-Марко. |
| Понятие о Г. как об элементе 8-ладовой системы на Западе, так же как и на Востоке, изначально относится не только к муз. теории, но и к литургической традиции. «Церковный тон (лад «у них», музыкантов-монахов IX-XVI вв.) - есть не просто имманентно музыкальное понятие (лад «у нас»), а часть церковного обихода, то же самое, что обряд, устав службы или иконописный извод» ( Лыжов. 2003. С. 19). Первые зап. трактаты, передающие сведения о 8 ладах ( Алкуина и др.), датируются VIII-IX вв., а последние, в к-рых эта теория описывается как действующая (прежде всего по отношению к церковной музыке), относятся к XVII-XVIII вв. Развитие теории церковных ладов на Западе происходило вплоть до конца эпохи Возрождения (включая раннее барокко), когда она стала перерождаться в теорию мажора и минора или в теорию тональности. Отказ от концепции октоиха, напр. у Глареана (расширение системы до 12 ладов), символизирует смену парадигмы, отход от церковного канона, развитие представлений о ладе и ладовой системе уже только в русле музыкально-теоретической системы. То, что не все теоретики перешли на систему Глареана, говорит о связи зап. муз. науки с церковной традицией. Влияние церковных ладов простирается на ряд муз. жанров, прежде всего на хоральные обработки (в т. ч. и для органа) вплоть до XVIII в., и вполне ощутимо еще в творчестве И. С. Баха и его современников. Подобно визант. ихимам, важную роль в зап. Г. играют интонационно-мелодические модели (формулы), к-рые в разных лат. источниках именовались по-разному: regula (букв.- принцип, норма, правило), tonus (тон) у Аврелиана из Реоме (сер. IX в.; изд.: Musica disciplina// Gerbert. Scriptores. T. 1. Col. 41b, 42a), titulus (заглавие) в анонимном 2-м трактате (тонарии) из Меца (ок. 869, изд.: Lipphardt. S. 62; см. также ст. Анонимы ), melodia (поющийся мелодический тип) и forma (организация, устройство, вид) в анонимном сб. «Alia musica», причем 1-й термин применялся гл. обр. в тексте «Основного трактата» ( Gerbert. Scriptores. T. 1. Col. 128b; 136a), а 2-й - в разделах «Нового изложения» (Ibid. Col. 130a; 135a; 137b). В анонимном трактате «Musica enchiriadis» (кон. IX в.) использовался термин modulus (уменьшенное от modus - модуль, мера, мелодия; Ibid. Col. 158a), в «Commemoratio brevis» (нач. X в.?) - neuma regularis, понимаемый как мелодическая модель, имеющая значение правила (Ibid. Col. 214). Нередко в изложении одного трактата для обозначения названных мелодических моделей хорала употреблялись неск. разных терминов. Так, в сочинении Аврелиана это regula, vocabula, nomina, litteratura, figura melodiae, formula (Ibid. Col. 41b, 42a, 42b, 55b). Терминологическое разнообразие в названии интонационных моделей Г. в источниках VIII-X вв. свидетельствует о новизне подобного принципа регламентации репертуара в зап. певч. практике того времени. |
| Гуашь - краска, близкая к акварели, но более грубого помола и содержащая примесь белил, что делает ее более плотной и непрозрачной. Гуашью или чаще акварелью с белилами работали мн. художники в XVII-XVIII вв.; большой интерес к гуаши появился на рубеже XIX и XX вв. (в России - у художников круга «Мира искусства»). Во все эпохи рисунок был основным методом изучения натуры и художественного воспитания. Со времени возникновения первых академий вся европ. академическая школа целиком базировалась на рисунке, «правильность» к-рого была главным критерием качества художественных произведений. Так, в итал. искусстве, где зародилась система академического образования (кон. XVI в.), монументальная религ. живопись занимала высшую ступень художественной иерархии как наиболее общественно значимая и сложная в техническом отношении. Самым ярким ее проявлением были плафоны храмов Рима - грандиозные многофигурные композиции в иллюзорно воссозданном пространстве с выразительной пластикой тел в сложнейших ракурсах, передававших состояние эмоционального порыва. Такие композиции требовали безупречного владения рисунком как своего рода наукой, сочетавшей знание об устройстве человеческого тела (анатомия), умение совершать пространственные измерения (геометрия), понимание законов зрительного восприятия предметов (оптика) и построение согласно им изображения на листе бумаги (перспектива), постижение законов движения (механика). М. В. Нестеров. «Путь к Христу». Эскиз росписи Марфо-Мариинской обители в Москве. 1908 г. (ГТГ) М. В. Нестеров. «Путь к Христу». Эскиз росписи Марфо-Мариинской обители в Москве. 1908 г. (ГТГ) На Руси Г. как вид искусства появилась в сер. XVI в. (печатная Г. в церковных книгах). Оригинальным явлением, имевшим нек-рые общие черты с Г., были прориси. Они перечерчивались с канонических икон с целью точных их повторений и были принадлежностью практически каждой иконописной мастерской. Выполнялись прориси 3 способами: калькированием, прокалыванием с помощью иглы или шила видных сквозь бумагу очертаний иконы и «налепком», когда на самой иконе липкой краской обводились контуры, а затем притирался лист бумаги. Проколотые прориси накладывали на подготовленные для создания новых икон доски и, натирая растертым в порошок углем или сангиной, «припорохом» переносили на доску рисунок. Из непроколотых прорисей составлялись альбомы - «лицевые подлинники» (см. также ст. Иконописные подлинники ), к-рые существовали в качестве ценимых, вполне законченных произведений искусства («Лицевой подлинник» Антониева Сийского мон-ря, кон. XVII в., РНБ). В XVIII-XIX вв. они сохраняли мн. композиции и варианты икон, восходящие к древнерус. иконописи. |
| Конечно, подлинник теоретический, как результат отвлечения и систематизации наличной действительности, предполагает существование изображений, положенных в его основу; в этом смысле лицевыми подлинниками могут быть названы и ватиканский минологий, и многие другие памятники; но мы говорим об отсутствии особых листов и сборников лицевых, специально приноровленных для переводов в иконописной практике. Все известные доселе греческие подлинники – теоретические; списки их, нередко встречающиеся в рукописях афонских библиотек, по большей части повторяют редакцию Дионисия Фурноаграфиота, и ни один не восходит ранее XVII в. В этих подлинниках 189 находятся, между прочим, довольно подробные сведения об иконографии Евангелия; но они имеют значение для характеристики иконографии не древней византийской, а позднегреческой XVII-XVIII вв. После разъяснений еп. Порфирия едва ли возможно сомневаться в том, что подлинники явились в эпоху сравнительно новую, и если возможно пользование ими при изучении памятников византийских, то лишь с большой осторожностью, что соблюдается не всегда 190 . Признаки времени происхождения греческого подлинника заключаются прежде всего в именах – Панселина, восхваляемого составителем его Дионисием Фурноаграфиотом, и самого Дионисия: первый из них жил не в XI-XII вв., как полагал Дидрон на основании темного афонского предания 191 , и не в XIV в., как полагает Лампрос 192 , и не в XV в., как думает арх. Антонин, но не ранее XVI в. 193 .Дионисий Фурноаграфиот, по справкам того же еп. Порфирия, жил в XVIII в. Но если даже оставить в стороне относящиеся до этих лиц сведения, то и без них мнение о позднем происхождении подлинника Дионисия останется во всей силе: встречающиеся в нем немецкие термины, упоминание о венецианских белилах, ссылка на московских иконописцев суть признаки XVI-XVII вв. Еще более решительные признаки даны в самой иконографии подлинника. Если подлинник, по самой идее своей, должен передавать установившиеся в практике иконографические формы, то отсюда следует, что мы можем и должны проверять его дошедшими до нас памятниками иконографии; а такая проверка показывает, что между древними памятниками Византии и подлинником нет надлежащего соответствия; в подлиннике встречаются такие новшества, каких нет и не могло быть в иконографии византийской. |
| В XVI–XVII вв. представители разных слоев правосл. западнорус. общества делали вклады в мон-ри А. В 1549 г., когда очередное хиландарское посольство двигалось через Волынь в Москву, ковельский свящ. Козьма Васильевич передал в Хиландар-ский мон-рь Палею толковую (Вена. Австрийская национальная б-ка. Слав. 9). В 1582 г. хиландарская братия обратилась с посланием к кн. А. М. Курбскому, прося помощи на устройство монастырской больницы (адресат, умерший в мае 1583, веро-ятно, не успел на него ответить). Свойственник Курбского кн. И. А. Полубенский († 1608), дал вкладом в Хиландар Евангелие-тетр кон. XV в. (Хиландар. 66). Некий пан Филипп в XVI в. вложил в тот же мон-рь «красные» церковные облачения. Афонские иноки оказывали активную поддержку православным Юго-Зап. Руси в их борьбе против засилья католичества и унии (см. Брестская уния), в частности посы-лая на Украину переводы антикатолич. сочинений св. отцов. Кн. Курбский получил список с одной из таких книг от кн. К. К. Острожского, к-рую тому прислали с А. Рукопись содержала переводы сочинений свт. Григория Паламы и св. Нила Каваси-лы, написанных против католич. учения о Filioqoe. В 1621 г. в Киеве на Соборе, где разрабатывались меры по утверждению Православия, в числе др/было принято ре-шение, «чтобы русских, искренно расположенных к добродетельной жизни, посы-лать на Афон, как в школу духовную». Е. В. Романенко, А. А. Турилов Русские иноки на А. в XVIII — нач. XX в. XVIII век стал временем упадка монашеской жизни на Св. Горе. Причиной тому бы-ли русско-тур. войны и ухудшение отношения тур. властей к правосл. монашеству, прежде всего к славянскому, сочувствовавшему России. В 1705 г. К-польским Пат-риархом Гавриилом III Пантелеимонов мон-рь, к нач. XVIII в. совершенно запустев-ший, вновь был передан рус. инокам во главе с архим. Варлаамом, одновременно об-легчалось пребывание на Св. Горе русским «приходящим странникам... хотящим та-мо быти». Это решение Патриарха, подтвержденное протатом, отразилось, в частно-сти, в предисловии «милостинного синодика» 1705 г., написанном архим. Варлаамом (Пантелеимонов мон-рь. Ризница. 8). После восстановления мон-ря как рус. оби-тели в Россию было отправлено посольство за милостыней (1707), его свидетельст-вом к-рого остался этот помянник. Вклады, записанные в него, отражают упадок ин-тереса российских властей и высших слоев общества к мон-рю в условиях Северной войны и целенаправленной секуляризации культуры и быта. Среди вкладчиков в то время преобладают представители духовенства, купцы, посадские люди, служилое дворянство не выше обер-офицерских чинов, укр. казаки; наибольшее число вкладов приходится на Смоленщину и Левобережную Украину (где богатые пожертвования делали представители верхушки казачьих полков вплоть до генерального писаря и гетмана). В 10-х — нач. 20-х гг. XVIII в. иноки из Пантелеимонова мон-ря, как сле-дует из записей в том же синодике, повторили поездку в Россию примерно с теми же результатами. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕРМИНИЯ [греч. Ερμηνεα - истолкование, разъяснение, наставление], руководство, справочник для иконописцев (Ερμηνεα τς ζωϒραφικς τχνης). Такого рода компилятивные сочинения в Греции и на Балканах назывались также «типикон», «трактат», «сказание». Круг вопросов, затрагиваемых в Е., касается как общих, так и конкретных наставлений по иконографии. Е. содержит объяснения композиций, перспективы, рассуждения о пропорциях, рисунке, прорисях, указания о технике живописи (темперной, стенной, масляной) и эмали, а также о составе красок, пигментов и связующих элементах с объяснением последовательности наложения красочных слоев, с перечнем рецептов покрывных лаков, методов реставрации и др. Иером. Дионисий Фурноаграфиот (ок. 1670-1744) первым в Е. (ок. 1730-1733) объединил иконографические и технические наставления, бытовавшие до того в отдельных сочинениях. Е. следует отличать от текстов, известных как подлинники иконописные , к-рые принадлежат к рус. традиции. К Е. примыкают тематически близкие 6 серб. рукописей XVII-XVIII вв. ( Гренберг. 2000. С. 119-145). Очевидна связь с Е. текста рус. «Троицкого сборника» (2-я пол. XV в.), содержащего, в частности, 16 живописных рецептов, почерпнутых из южнослав. и греческо-визант. источников (Свод письменных источников. 1995. С. 58-63). Е. XVI-XVIII вв. известны лишь по поздним рукописным спискам. Протографы сохранились только в болг. Е. начиная с 30-х гг. XIX в. Все они, за исключением Е., написанной П. Доксарасом , фигурируют в контексте восточнохристианского искусства. Визант. Е. не сохранились, поздние встроены в единую традицию, охватывающую период от античности (Витрувий, Плиний Старший) до времени их написания или составления. Цитаты из визант. трактатов о живописных техниках (рецепты приготовления твореного золота и красок, нач. XVI в.- 2002. Сн. 78) присутствуют в лат. средневек. манускриптах. Ювелир Рогер из Хельмарсхаузена, известный под псевдонимом Теофил Пресвитер, упомянул в 1-й четв. XII в. в прологе своей кн. «О разных искусствах» (De diversis artibus) о том, что в Греции известны разные виды и способы смешивания красок ( Theophil Presbyter. The various arts/Transl. and not. Ch. R. Dodwell. L.; N. Y., 1961). Средневек. трактаты зап. авторов продолжают античную традицию компилятивных сочинений: «Рукопись из Лукки» (VIII в.), сборник анонимных авторов «Ключик к живописи» (1-я редакция - IX в.; 2-я, пространная - XII в.) (Маррае Clavicula: A Little Key to the World of Medieval Painting/Transl. and not. J. G. Hawthorne, C. S. Smith. Phil., 1974) и трактат сходного содержания (о красках, о золочении, об обработке драгоценных камней и проч.) Ираклия «О красках и искусствах римлян» (XII-XIII вв.) ( Heraclius. De coloribus et artibus Romanorum//Qullenschriften f. Kunstgeschichte u. Kunsttechnik des Mittelalters und der Renaissance. W., 1873. Bd. 4. S. 1-97). |
| В.В. Виноградов Поприще ПОПРИЩЕ Слово поприще проникло в русский литературный язык из языка старославянского. В современном русском языке оно обозначает сферу, род деятельности, жизненную арену, жизненный путь. В нем очень ощутителен стилистический оттенок книжной риторичности, официальной торжественности. Например, в выражениях: «подвизаться на служебном поприще», «окончить свое жизненное поприще», «работать на поприще народного просвещения»; «пред ним открылось блестящее поприще»; «вступить на новое поприще» и т. п. Вокруг слова поприще сложилась не очень многочисленная и разнообразная, но очень устойчивая фразеология. Она в основном сформировалась во второй половине XIX в. в публицистических стилях русского литературного языка. Но само значение – «род деятельности, жизненная арена» установилось у слова поприще значительно раньше, в конце XVIII в. См., напр., у Пушкина в «Борисе Годунове»: [Басманов:] Мысль, важная в уме его родилась, Не надобно ей дать остыть. Какое Мне поприще откроется, когда Он сломит рог боярству родовому! (Москва. Царские палаты). Ср. в «Записках сумасшедшего» Гоголя фамилию героя – Поприщин. Зародыши этого значения обозначились уже в русском литературном языке XVII – начала XVIII вв. Как показывает морфологический состав слова: приставка по-, суффикс места ищ(е) (ср. игрище, огнище, городище, пожарище, пепелище, ристалище и т. п.), корневой элемент пьр- (ср. пьрати, попьрати– «попрать»). Первоначально поприще должно было обозначать: «место, которое топчут, по которому ходят» (см. Преображенский, 2, с. 105). В языке древнерусской письменности основным значением слова поприще является старославянское «мера пути», «стадий»; «мера пути длиной около 2/3 версты» (греч. μíλιον); «мера пути в полторы версты»; «мера пути в дневной переход» (Срезневский, 2, с. 1203–1204). В значении меры пути слово поприще употребляется в богослужебных текстах, в житийной литературе, в летописном стиле, в языке путешествий и исторических сочинений. Это значение было живым и в литературном языке XVI–XVII вв. Например, в Софийском сборнике XVI–XVII вв.: «Поприще ж саженей 700 и 50; есть же убо едино поприще стадии 7 и пол. Ciя оубо мы от землемрец приахом» (Срезневский, 2, с. 1204). |
| Итак, великороссы, великорусы, великороссияне (XVIII - начало XIX вв.), московиты (в допетровские времена); русские, русаки, расейцы (так сибиряки звали выходцев из Европейской части страны - Расеи ) - крупнейший и наиболее пассионарный восточнославянский народ, стержень русской нации и исторической Руси. Великороссия, Великая Русь, Московская Русь, Московия - историческая наследница Киевской Руси (так же, как Малороссия и Белоруссия). Как известно, Московией звали Московское государство в Европе в доимперский период. Происхождение названий «великорусы, малорусы, белорусы» обычно связывают с возвышением Великого княжества Московского и началом его собирания русских земель. Собственно, те же цели преследовало и Великое княжество Литовское, Русское, Жемойтское и иных. Как известно, белорусы и малорусы составляли этническое большинство в Литовско-Русском государстве в отличие от Великого княжества Московского, где в XV-XVI вв. они населяли только постоянно переходящие от Литвы и обратно земли Смоленскую, Новгород-Северскую и Черниговскую. Тем не менее, в титулах великого князя московского Ивана III уже значилось «государь всея Великия, Малыя и Белыя Русии» и, соответственно, великорусов, малорусов и белорусов, как субэтнических частей русского народа. Великорусские землепроходцы (в том числе казаки) в течение XVI-XVII вв. освоили огромные просторы Сибири и Дальнего Востока, а в начале XVIII в. обосновались на Северо-Западе Америки - Аляске и Алеутских островах. Затем, дойдя до Северной Калифорнии, основали там самую восточную русскую колонию с крепостью Форт-Росс. Российско-Американская Компания несколько лет имела в своём владении ряд Сандвичевых (Гавайских) островов: Оаху, Ланаи, Мауи, Малокаи и прочие, а также несколько гавайских селений и ряд территорий. Здесь уместным будет отметить, что малороссы и белорусы не принимали участия в русской колонизации вышеуказанных земель, так как до первого раздела Речи Посполитой (1772 г.) находились в основном в составе этого государства. Присоединённая же в результате Переяславской Рады (1654 г.) часть Малороссии в то время была занята разрешением внутренних противоречий: гетманским самоуправством, предательской готовностью казацкой верхушки в любой подходящий момент переметнуться на сторону лютых врагов Руси (шведов, поляков, крымских татар, турок), вопросами малороссийского самоуправления в Русском государстве и т.д. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЗАПОРОЖСКАЯ СЕЧЬ военно-политическое формирование, существовавшее в XVI-XVIII вв. в пределах Речи Посполитой, затем России и Османской империи (на территории совр. Украины), располагалось в низовьях Днепра, за порогами; крепость, военный и адм. центр запорожского казачества. Возникновение З. С. непосредственно связано с одновременными процессами формирования запорожского казачества и колонизации укр. и южнорус. населением земель между Днепром и Днестром (кон. XV-XVI в.) и между Северским Донцом и Днепром (1-я пол. XVII в.). Точная дата создания З. С. как укрепления неизвестна. В лит-ре приводятся даты от 1552 до 1556 г. Традиционно это событие связывается с деятельностью кн. Д. И. Вишневецкого (Байды), к-рый построил крепость на о-ве М. Хортица (ныне о-в Байды в черте г. Запорожье). Археологические находки свидетельствуют о существовании на данной территории поселений и укреплений в кон. XV - нач. XVI в. В 1533 г. черкасский и каневский староста Е. Дашкевич для охраны границ предлагал поселить на днепровских островах вооруженные отряды казаков. В 1-й пол. XVI в. власть старост распространилась на земли Днепровских порогов, поэтому в историографии (особенно украинской и польской) довольно часто Дашкевича называют творцом казачества. Казачьи заимки и общины, возникшие ниже порогов - в устьях Томаковки, Чертомлыка, Базавлука и Ингульца (на правой стороне Днепра), в устьях Московки, Конской (Конки) (на левой стороне Днепра), в XVI в. сумели сохранить независимость от власти старост. За всю историю запорожского казачества было построено 9 сечей (крепостей), прослуживших от 5 до 40 лет каждая; сечи существовали не одновременно, но сменялись одна другой. Первая З. С. на о-ве М. Хортица существовала до конца лета 1557 г., когда она была уничтожена отрядами крымских татар под предводительством хана Девлет-Гирея I. После этого кн. Вишневецкий вместе с запорожцами перешел на службу к царю Иоанну IV Васильевичу Грозному. |
| Шаханшах подтвердил привилегии Армянского католикоса и его прихожан. Все мусульм. подданные шаханшаха Исмаила, напротив, подвергались насильственному обращению в имамизм (отказ всенародно хулить первых халифов сурово карался). Изоляция И. от исторически тесно связанной с ним Ср. Азии и др. суннитских регионов в XVI-XVIII вв. (как результат конфронтации с Османской империей и Узбекским ханством) заметно повлияла на развитие страны. Образование нового сильного государства обеспокоило соседей, особенно после того, как в 1507 г. к нему были присоединены Армения и Диярбакыр, а в 1508 г.- Ирак Арабский с Багдадом и местами паломничества шиитов - Кербелой и Эн-Наджафом. Прямой конфликт с узбек. Мухаммад-ханом Шейбани закончился гибелью последнего под Мервом (1510), но вторгшиеся в 1512 г. в Ср. Азию на стороне Тимурида Бабура войска кызылбашей были разбиты. В 1515 г. португальцы, захватившие Ормуз, истребили сторонников кызылбашей, но оставили в живых местного владетеля. Однако главный удар нанес османский султан Селим I, к-рый в 1514 г. на Чалдыранской равнине рассеял шахское войско и занял Тебриз, а в 1516 г. отнял у Сефевидов Джазиру (Джизре) с Мосулом и Диярбакыром. Османы все же не смогли удержать Ирак Арабский и Азербайджан, и тяжелые потери не помешали Исмаилу к нач. 20-х гг. XVI в. упрочить господство кызылбашей над Картли, Кахети и Ширваном. Трактат «Основы мудрости» (рисале). Кон. XVI – нач. XVII в. (ГМИНВ) Трактат «Основы мудрости» (рисале). Кон. XVI – нач. XVII в. (ГМИНВ) После смерти шаханшаха Исмаила на престоле оказался его малолетний сын Тахмасп I (1524-1576), к-рым руководили кызылбашские ханы. В 1535 г. османы взяли Султанию и Тебриз и заставили в 1536 г. Тахмаспа заключить мир, после чего ему была возвращена столица. В 1548 г. османский султан Сулейман Кануни снова вторгся в сефевидские владения Тебриз и Исфахан. По заключенному в 1555 г. Амасийскому миру за Тахмаспом были сохранены Азербайджан, Ширван, Вост. Армения, его верховную власть признали Картли и Кахети. С сер. XVI в. одним из главных вопросов внешней политики Сефевидов становится борьба с Вел. Моголами за господство над Гератом и Кандагаром. В 1558 г. Кандагар вошел в состав гос-ва Сефевидов. |
|
|
