| Во второй строительный период, приходящийся на вторую половину VIII–IX в., на месте поселения у д. Пташкино возводится трехапсидный базиликальный сводчатый храм: нижний ряд его кладки шириной 1,12 м был уложен прямо на материк, но состоял из двух лицевых рядов рваного и в меньшей степени тесаного известняка с забутовкой посередине на грязевом «растворе» – прием, обычный не для «хазарских архитекторов», а для всех каменщиков как первых веков, так и эпохи Средневековья 1586 . Мощение пола плитами из известняка тоже не назовешь особенным. Так могли делать и греки, и пришлые мастера, попадавшие под влияние ромейской культуры. К слову, говорить о недостроенности, заброшенности строительства этого христианского храма только потому, что раскопки показали отсутствие кровельной черепицы, было бы неправомерно. Его стропила могли быть покрыты камышом, ветками или соломой, присыпанными землей. В сельской местности это был испытанный прием, имевший привлекательность своей дешивизной. Бороздчатые амфоры причерноморского типа из завала на месте постройки датируются не только концом VIII – началом IX в., но и IX в. Поэтому относить разрушение или прекращение строительства храма к рубежу VIII–IX вв. на их основании тоже преждевременно 1587 . Тем более, что среди амфорного материала оказались обломки высокогорлого кувшина того типа, какой не выпускался ранее второй половины IX в. 1588 Что касается кости ноги лошади, найденной тут же, при раскопках северного нефа, ее едва ли можно уверенно относить к следам особого языческого ритуала, каким местное население якобы хотело выразить свой пиетет к святому для христиан месту 1589 . Ярко выраженную печать такого же ромеизированного облика несет крупное, площадью более 15 га, поселение вв. на южном склоне горы Опук. Остатки большой базилики, колодцы, следы дорог, подпорных стен, кольцевых загонов и кошар для мелкого рогатого скота, усадьбы из двух жилых помещений (10,5x6,5 и 6,3x6,1 м), примыкающие к ним хозяйственные постройки, заглубленные в котлован двухпанцирные с забутовкой стены, выложенные на уровне цоколя кладкой opus spicatum, углы из блоков известняка со следами инструментальной обработки, каменные очаги и глинобитные печи, каменные вымостки кое-где, обломки пифосов, разнотипных амфор VIII – первой половины X в., высокогорлых кувшинов с плоскими ручками, ойнохой «баклинского типа» заставляют с недоверием относиться к заключению о принадлежности обнаруженного к «обычным памятникам хазарской культуры Керченского полуострова», ибо эта «хазарская культура» ничем не отличается от сельской, провинциально-ромейской 1590 . Даже находки некоторого количества фрагментов сероглиняной кухонной керамики и сосудов с лощением не в силах развеять сомнения о принадлежности этого характерного и вместе с тем типичного для хазаро-византийской кондоминатной Таврики археологического комплекса к «последнему этапу развития салтово-маяцкой культуры». |
| Эпоха персид. господства представлена в А. типичными ямами для пепла, в к-рых найдено 85 остраконов с арам. надписями (с IV в. до Р. Х.). Они показывают, что А. продолжал служить пунктом снабжения и охраны караванных путей. В эллинистический период перестройке подвергались лишь отдельные части города: были воздвигнуты квадратная башня и внешний форт. Заселенность грекоговорящими горожанами подтверждают и остраконы. После завоевания Римом Набатейского гос-ва (106 по Р. Х.) граница с пустыней передвинулась далеко на юг и крепости в пустыне Негев были покинуты. Лишь через 500 лет на руинах А. появилось новое здание - караван-сарай. В кон. 80-х гг. ХХ в. Д. Уссышкин и др. археологи предложили полностью пересмотреть стратиграфию, отказаться от ранней датировки святилища и датировать все нижние слои одним периодом - VIII в. до Р. Х. Святилище вместо X в. попадает в кон. VIII - нач. VII в. до Р. Х.; перестройка стен в слое А. VI - не в нач. VI в. до Р. Х., а в эллинистическо-рим. время. Это ставит под сомнение как точность исторических интерпретаций, так и анализ текстов остраконов. Древнеевр. эпиграфика А. Остракон с надписью на древнеевр. Языке Остракон с надписью на древнеевр. Языке В А. были обнаружены 88 надписей X-VI вв. до Р. Х. на древнеевр., десятки арам. V-IV вв. до Р. Х., неск. греч. I-II вв. по Р. Х. и араб. VII-IX вв. по Р. Х. Наибольший интерес вызывают древнеевр. остраконы, к-рые являются свидетельством бытования древнеевр. языка (см. Еврейский язык ) как письменного в X-VI вв. до Р. Х. в его юж. (иудейской) разновидности, на что указывает отсутствие стяжения дифтонгов и использование теофорного элемента в личных именах. На основании датировки по палеографическим данным эпиграфику А. можно распределить по следующим периодам: 1) 5 остраконов X-IX вв. до Р. Х.: расписки в получении товаров с указанием личных имен и количества (веса) товара; 2) 9 остраконов 1-й пол. VIII в. до Р. Х.- сильно поврежденные надписи, состоящие из одного или неск. знаков, дают список лиц, функции к-рых остаются неясными 69), и, по-видимому, письмо 71), содержащее помимо обрывков личных имен др. слова («(вы)дай», «который», «господин»); |
| С 2006 г. ИР - независимая от АН Грузии научно-исследовательская организация. Основные сферы деятельности на сегодняшний день: обеспечение учета, сохранности, реставрации и консервации культурного наследия с помощью освоения и внедрения новых технологий; создание полного каталога фондов; изучение и публикация древних груз. и вост. памятников, исторических документов и архивных материалов; популяризация культурно-интеллектуального наследия страны как в ее пределах, так и на международной арене; экспертная и консультативная деятельность; разработка и осуществление научных проектов и программ; развитие и расширение международного научного сотрудничества; организация международных и местных конференций, симпозиумов и семинаров по значительным и актуальным научным темам; издание результатов исследований; подготовка и переподготовка новых научных кадров и т. д. Созданы отделы (департаменты): древнегруз. филологии, кодикологии и текстологии; письменных исторических источников; библиографии; восточный; истории искусства; архивоведения; выставочного дела; образования; а также лаборатории: реставрации и консервации; электронной обработки. Вопросами научного управления и развития занимается Ученый совет. При ИР выходят периодические издания: «Моамбе» (Вестник) (с 1959); научный сб. «Мравалтави» (Многоглав) (с 1964; с 1971 с подзаголовком «историко-филологические разыскания»); «Палеографические разыскания» (с 1965). Фонды ИР включают более 150 единиц папируса (III в. до Р. Х.- VIII в.), ок. 10 тыс. груз. рукописей V-XIX вв., в т. ч. ок. 5 тыс. палимпсестных листов V-X вв., ок. 4 тыс. иностранных рукописей, ок. 40 тыс. исторических документов IX - нач. XX в., свыше 5 тыс. исторических документов на иностранных языках, ок. 200 личных архивов общественных деятелей, из к-рых разработаны и описаны неск. десятков тыс. ед. хр. Лист из сборника гомилий свт. Григория Богослова. 1031 г. (НЦРГ. А 1. Л. 599) Лист из сборника гомилий свт. Григория Богослова. 1031 г. (НЦРГ. А 1. Л. 599) Грузинские рукописи выполнены письмом асомтаврули (V-X вв.) и нусхури (IX-XIX вв.), использовавшимися в основном для создания памятников духовного и церковного характера, а также мхедрули (XI-XX вв.), ставшим основой для совр. груз. шрифта. Древнейшие груз. тексты сохранились в основном на палимпсестах - наиболее ранние датируются 1-й пол. V в. Нижний слой мн. палимпсестов содержит древнейшие (V-VIII вв.) образцы груз. письма. Сохранившиеся на палимпсестах тексты разнообразны в жанровом отношении: это переводы ВЗ и НЗ, литургических, гомилетических, агиографических и апокрифических произведений. Палимпсесты содержат все фонды ИР. |
| Дуновение это, с одной стороны изображая действие Святого Духа, по выражению Кирилла Иерусалимского , имело огненную силу против невидимых врагов 507 , а с другой было символом изгнания из оглашенного «лютого, бесстыдного и нач. лозлобного демона, который преследует человека до спасительных вод» 508 . – и символом «очищения от грехов» 509 . Что касается до того, в каком порядке располагались все эти составные элементы, то относительно этого предмета нам не сохранилось определенных сведений. Можно только: думать что в этом отношении практика Восточной церкви в то время едва ли была однообразна. Относительно VI и VII вв. в данном случае мы не имеем исторических данных по отношению к восточной церкви. Но, по всей вероятности, те же самые элементы, которые, входили в состав заклинаний ранее, существовали здесь и в это время. Это тем более вероятно, что в западной церкви те же самые элементы, из которых заклинания состояли там в IV и V вв., существовали в VI и VII веках 510 . Останавливаемся теперь на VIII-IX вв. На основании тех данных, которые представляет нам в своем евхологии Гоар, в практике греческой церкви, заклинания в это время совершались в таком виде: «После совлечения одежды, священник поставляет имевшего креститься к востоку и, дунув на него трижды, знаменовал его чело, уста и груд 511 . Затем следовало чтение молитвы: «О имени твоем», и трех заклинаний, которые были те же, что и теперь, и располагались в том же порядке. По окончании чтения заклинательных молитв, следовало чтение молитвы «Сый Владыко Господи» – и затем священник снова совершал троекратное дуновение на уста, чело и грудь, трижды произнося слова: «изжени от него всякого лукавого и нечистого, духа» и однажды: «духа прелести, духа лукавства» и проч. 512 . Сравнивая это изложение заклинательного чина VIII – IX в. с изложением его в настоящее время, не трудно видеть, что между ними мало разницы. Единственное и существенное отличие древнего чина состоит разве в том только, что дуновение после чтения заклинательных молитв, совершаемое теперь однажды; тогда совершалось трижды. Правда, в рассматриваемом чине VIII – IX вв. мы не находим еще упоминания о возложении руки на оглашаемого, но существование этого действия и в то время само собою предполагается чтением молитвы «О имени твоем». |
| В III-II вв. до Р. Х., по мере того как преобладающим типом ландшафта становилась засушливая саванна, негроидные автохтоны отступали к р. Сенегал под давлением европеоидных носителей берберо-ливийских диалектов, двигавшихся с севера в поисках пастбищ. Последние, будучи знакомы с выплавкой меди и железа, сочетали коневодство с охотой на газелей, страусов и др. животных. Об имевшихся у них примитивных навыках письма свидетельствуют эпиграфические фрагменты, выполненные ливийской графикой. Отдельные экспедиции рим. легионов в имперский период могли достигать территории совр. М.: напр., Гай Светоний Паулин в 41-42 гг. по Р. Х. первым из римлян совершил переход через Атласские горы, предположительно до Адрара. В тот период был налажен товарообмен между античным миром и автохтонами, на что указывают находки монет и фибул эллинистического происхождения в Акжужте и Тамкаркарте (обл. Адрар). До I в. до Р. Х. берберо-ливийцы использовали в хозяйстве почти исключительно лошадей, с III-IV вв. по Р. Х. стали широко использовать верблюдов во время вооруженной экспансии в южные территории. На крайнем юге совр. М. в VI-VII вв. на базе раннего протогос-ва зап. манде (сонинке) Вагаду сложилась империя Гана со столицей Кумби в обл. Аукар (ныне Ход-эль-Гарби и Ход-эш-Шарки в М. и обл. Каес в Мали). С VII в. наплыв вост. берберов из Сев. Африки, отступавших под натиском халифата, усилил 2 берберские этические группы: на севере вокруг г. Сиджильмаса образовалось объединение коневодов - зената; на юге вокруг г. Аудагост сложилась конфедерация верблюдоводов - санхаджа. В IX в. берберы стали контролировать важнейшие перевалочные пункты транзита в зап. части Сахары. Распространение ислама и арабо-берберские империи (VIII-XIV вв.) Первые отряды арабов-мусульман проникли на земли совр. М. еще в нач. VIII в., но вторжение сюда омейядских войск произошло в 734 г. Тем не менее в VIII-IX вв. ислам оставался здесь по преимуществу религией иноземных купцов. Даже после того как в X в. в ислам обратилась правящая династия конфедерации санхаджа, основная масса населения сохранила верность домонотеистическим культам или ранним монотеистическим представлениям, которые проникали сюда через зенатские княжества Дальн. Магриба (совр. Марокко и Зап. Алжир) - Сиджильмаса, Бергвата, Накур и Агмат, где происходил синтез иудео-христиан. культов с архаичными верованиями сев. берберов. |
| Арам. язык, использовавшийся как международный еще в ассир. период, с VI в. стал офиц. языком ахеменидской Персии и распространился от Египта до Сев.-Зап. Индии. Непосредственно от староарам. А. образовались персидско-арам. (VI в. до Р. Х.) и набатейское письмо (II в. до Р. Х.), инд. А.- индо-бактрийский кхароштхи (сер. III в. до Р. Х.) и брахми (III в. до Р. Х.). Эти А. стали родоначальниками семейств письменностей. Образец древнеевр. письма. Книга прор. Исаии. Кумран. II в. (хран. ???). Фрагмент. Образец древнеевр. письма. Книга прор. Исаии. Кумран. II в. (хран. ???). Фрагмент. Евр. квадратное письмо (мерубба) с IV в. до Р. Х. стало основным А. Свящ. Писания, но часть книг ВЗ (Иерем 10; Ездра 4. 8-18; 7. 12-26 и др.) на библейско-арам. диалекте записывалась староханаанским письмом в VIII-VII вв. до Р. Х. Староханаанское письмо, представленное «памятниками Мёртвого моря» (II в. до Р. Х.- I в. по Р. Х.) в палеоевр. варианте, постепенно развилось в т. н. раввинское (II-IV вв. по Р. Х.) письмо Талмуда и в средневек. евр. курсивное, а затем в совр. письмо иврита. На основе персидско-арам. А. сложилось письмо на иран., тюрк., монг., тунгусо-маньчжурских языках: хорезмийское (II в. до Р. Х.- I в. по Р. Х.), пехлевийское (II в. до Р. Х.) - переработка арам. А. для среднеперсид. языка в 2 вариантах, манихейском и христ. (VI-VII вв. по Р. Х.), и согдийское (II-IX вв. по Р. Х.), к-рое лежит в основе тюрк. оригинальных А.- уйгурского (VIII в.), орхонского (т. н. тюрк. рун, начиная с VIII в. по Р. Х.), а также монг. (XIII в.) и маньчжурского (XVII в.). Инд. А. брахми создан на основе арам. письма, но, очевидно, под влиянием и древнегреч. письма с его последовательным обозначением гласных. Самые ранние памятники брахми датируются III в. до Р. Х. (царствование Ашоки, распространение буддизма), письмо брахми является древнейшим письмом Индии на индоевроп. языке (пракритские диалекты). Брахми и производным от него письмом пали в I в. до Р. Х. на Цейлоне (Шри-Ланка) был записан буддийский канон (трипитака), что положило начало формированию письменной лит-ры Индии. Ведические тексты были записаны в I в. по Р. Х. В IV в. по Р. Х. в Индии развивался брахманизм и складывался основной корпус индуистской письменной лит-ры (веды, упанишады, эпические поэмы). В IV в. по Р. Х. распространяется А. гупта, более совершенный и приспособленный для классического санскрита. На гупта и развившемся из него нагари в VII-VIII вв. записывается классическая инд. лит-ра. Последующее развитие нагари - это А. деванагари («божественный городской», XIII в.), на основе к-рого образовались более поздние письменности Индии. |
| 2165 Соколова И. В. Администрация Херсона в IX-XI вв. по данным сфрагистики//АДСВ. – Свердловск, 1973. – Вып. 10. – С. 211–214; Соколова И. В. Монеты и печати византийского Херсона. – А. 1983. – С. 74,76,149–150, ср.: Баранов И.А. Административное устройство... – С. 142; Цукерман К. К вопросу о ранней истории фемы... – С. 319–320. Указание ton klimaton могло значиться на еще одном плохо сохранившемся моливдовуле второй-третьей четверти IX в. (Соколова И.В. Византийские печати VI – первой половины IX в. из Херсонеса//ВВ. – 1991. – Т.52. – С. 213, Обломок другой печати IX в. из собрания Думбартон Оукс с упоминанием «пяти климатов» (ton pente klimat[on]), как считают его издатели, тоже может иметь отношение к стратигиде, созданной по повелению Феофила в Таврике (Nesbitt]., Oikonomides N. Catalogue of Byzantine Seals at Dumbarton Oaks and in the Fogg Museum of Art. – Washington, 1991. – Vol. l. – P. 182, N 81). В.Е. Науменко видит в этих пяти «округах» связь с пятью названными в нотиции 901–907 гг. церковно-административными единицами Таврики – архиепископиями Херсона, Боспора, Готфии, Сугдеи, Фул (Науменко В.Е. К вопросу о характере византийско-хазарских отношений в конце VIII – середине IX вв. – С. 550). Однако остается необъяснимым то очевидное обстоятельство, что в Тактиконе Успенского (842–843 гг.) глава новосозданной фемы назван strategos ton klimaton, а не ton pente klimaton (Успенский Ф.И. Византийская табель о рангах. – С. 115). Нарративные источники, как уже указывалось, тоже упоминают «Херсон и климата». Печать принадлежала явно ромейскому чиновнику, следовательно, должна была нести обозначение конкретного места его службы, а не абстрактный широтный или часовой пояс – «климат» (ср.: Культура Византии: Вторая половина VII–XII вв. – М., 1989. – С. 340–341; Бородин O.P. Возникновение современной хронологии. – М., 2000. – С. 84). Как и в приведенных выше случаях, речь скорее всего шла об областях, административных единицах, и, значит, обладатель печати выполнял служебные обязанности на территории пяти неких областей, которые не имели другого названия, кроме «климата». |
| Средиземноморье. Славянский мир. – М., 1991. – С. 20–32), когда забылось даже прежнее название Мангупа – Дори и он превратился в центр деспотии Феодоро. 1944 Пятышева Н.В. Печать Готского епископа в коллекции ГИМ//Археографический ежегодник за 1962 г. – М., 1963. – С. 32–36; Соколова И. В. Византийские печати VI-nepboй половины IX вв. из Херсонеса//ВВ. – 1991. – Т. 52. – С. 209, 1946 Huhley D. On the Vita ofSt. Jone of Gotthia//Greek, Roman and Byzantine Studies. – 1978. – Vol. 19. – P. 166–168. 1947 Герцен А.Г., Могаричев Ю.М. К вопросу о церковной истории Таврики в VIII в. – С. 113–115//Могаричев Ю.М. Крымская агиография... – С. 269; Могаричев Ю.М. О некоторых вопросах истории Крыма середины-второй половины VIII в.//X сб. – 2004. – Вып. 13. – С. 170. До этого они разделяли диаметрально противоположную точку зрения и полагали, что «... уже после VII Вселенского собора Иоанн поддержал господина Готии в его борьбе с хазарским засильем», см.: Герцен А.Г., Могаричев Ю.М. К вопросу об образовании Готской епархии в Крыму//Скифы Хазары Славяне Древняя Русь: Тезисы докл. – СПб., 1998. – С. 117; Ср: Герцен А.Т., Могаричев Ю.М. О возникновении Готской епархии в Таврике. – С. 120 («Несомненно, что восстание произошло ... после VII Вселенского собора, временно восстановившего иконопочитание»). В новейших работах сохраняется обтекаемое указание на то, что это произошло «на исходе VIII в.», «около 787 г.», или предлагается более широкая дата – «приблизительно вторая половина 80-х гг. VIII в.» (см.: Науменко В.Е. Место Боспора...– С. 342; Герцен А.Г. Между Боспором и Херсоном: хазары в Доросе//Боспор Киммерийский, Понт и варварский мир в период античности и средневековья. – Керчь, 2002. – С. 62; Герцен А.Г. Хазары в Доросе-Мангупе//Хазарский альманах. – Харьков, 2002. – Т. 1. – С. 32; Науменко В.Е. К вопросу о характере византийско-хазарских отношений в конце VIII–cepeдuhe IX вв.//ПИФК. – М.; Магнитогорск, 2002. – Вып. 12. – С. 545). 1948 Zuckerman С. Byzantium’s Pontic Policy in the Notitiae episcopatuum//La Crimee entre Byzance et le Khaganat Khazar/Ed. par K. Zuckerman. – Paris, 2006. – P. 216–217. 1950 Theophanis Chronographia ex rec. C. de Boor. – Lipsiae,1883. – Vol. l: Textum graecum continens; – P. 457.13–15. |
| выковывался самобытный этнос, унаследовавший черты ромеев и варваров, местных и чужаков. Что касается поливной красноглиняной посуды, то она стала появляться на сельских поселениях не ранее XI–XII в. (ср.: Савеля О. Я. Отчет о разведках на Северной стороне Севастополя и в Бельбекской долине в 1964–1965 гг.//Архив НЗХТ. – Д. 1198. – Л. 14–15, поселение XVI; л.16, поселение XIX; Савеля О. Я. Отчет о полевых исследованиях Севастопольской охранно-новостроечной археологической экспедиции Херсонесского гос. заповедника в зонах новостроек г. Севастополя в 1982 г.//Архив НЗХТ. – Д. 2324. – Л. 17, 19; Рудаков В. Е. Отчет о разведках экспедиции Уральского гос. университета в междуречье Альмы и Бодрака в 1977 году//Архив НЗХТ. – Д. 1914. – Д. 22–24). 1938 История Византии. – М., 1967. – Т. 2. – С. 148–149; Романчук А. М. Торговля Херсонеса в VII–XII вв. – С. 322. 1940 Ср.: Левицкий Т. «Мадьяры» у средневековых арабских и персидских географов//Восточная Европа в древности и средневековье. – М., 1978. – С. 57; Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI–IX вв.//Новосельцев А. П., Пашуто В. Т., Черепнин Л. В., Шушарин В. П., Щапов Я. Н. Древнерусское государство и его международное значение. – М., 1965. – С. 376. 1941 См.: Подосинов А. В. Еще раз о происхождении имени города Керчь//Античный мир. Византия. Сборник в честь 70-летия проф. В. И. Кадеева. – Харьков, 1997. – С. 167; ср. Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербента X–XI веков. – М., 1963. – С. 217–221, npuл-IV; Заходер Б. Н. Каспийский свод ... – С. 55; Magnae Moraviae fontes historici. – Brno, 1969. – Т.2. – S. 344. 1942 Гадло А. В. [Рец.]//ВВ. – 1973. – Т. 37. – С. 269 (Якобсон А. Л. Раннесредневековые сельские поселения Юго-Западной Таврики//МИА. – 1970. – Гадпо А. В. К истории Восточной Таврики VIII–X вв. – С. 130. 1944 Цукерман К. Венгры... – С. 675–677. Ту же точку зрения разделяет А. И. Айбабин (Этническая история... – С. 222, 227). 1945 Сазанов А. В. Хронология слоев средневековой Керчи//ПИФК – М.; Магнитогорск, 1998. – Вып. 5. – С. 82–83, табл. 21; Сазанов А. В. Керамические комплексы Северного Причерноморья второй половины IV–V вв.//ПИФК – М.; Магнитогорск, 1999. – Вып. 7. – С. 293. 1946 См.: Голб H., Прицак О. Хазарско-еврейские документы X века. – С. 141; Науменко В. Е. Место Боспора в системе византийско-хазарских отношений//БИАС – Симферополь, 2001. – Вып. 2. – С. 354. 1947 А. Л. Якобсон связывал гибель сельских поселений Таврики, «разорение и застой в деревне» с «нашествием новых кочевников (вероятно, печенегов)», но поначалу относил ко второй половине IX в., между тем как печенеги не могли появится здесь раньше последних лет этого столетия (ср.: Якобсон А. Л. Раннесредневековые сельские поселения... – С. 11). Позже он сдвинул эти события к рубежу IX–X вв. и стал видеть в них «грань в истории средневековой Таврики», хотя постулируемое им запустение никак не вязалось с «возрождением Херсона» и всего края (ср.: Якобсон А. Л. Крым в средние века. – С. 56). |
| Так, для народов Вост. Европы неск. веков особо важными были контакты с Центр. Азией, Ираном, Вост. Средиземноморьем, надежность которых обеспечил Халифат. В орбиту араб. торговли входили огромные территории, населенные финно-угорскими, вост. и западнослав. племенами, Прибалтика и Скандинавия. Сухопутные и водные торговые пути из Зап. Европы в страны Азии, пролегавшие через земли вост. славян, сыграли роль катализатора их развития. История связей Др. Руси с Ближ. и Ср. Востоком делится на 2 периода: VIII-X вв. (т. н. арабский период) и XI-1-я пол. XIII в. Магистралями 1-го периода служили реки Волга, Дон и Донец (позднее особое значение приобрел путь по Днепру, возросла посредническая роль К-поля и гаваней М. Азии). Основным предметом ввоза было араб. монетное серебро. Вначале товарообмен был эпизодическим, но на рубеже VIII и IX вв. приток дирхемов с куфическими надписями стал регулярным, что доказывает тесная связь их поступлений с динамикой чеканки в Халифате (дирхемы, как позже западноевроп. денарии, принимались купцами разных стран). Т. о., начало вост. торговли в Др. Руси совпадает с 1-м столетием господства династии Аббасидов (750-1258). В IX - 1-й пол. X в. купцы стремились к сев. землям, богатым соболем, черно-бурой лисой, костью мамонта и моржовым клыком. Обмен вели на основе эквивалента в монетном серебре и ювелирных изделиях. Поступление дирхемов увеличивалось: их клады обнаружены от Дании и Швеции до р. Камы (в пределах Вост. Европы известно ок. 300 комплексов). В IX в. стал наиболее употребительным дирхем ирак. (аббасидской) чеканки, в X в.- монеты гос-ва Саманидов (обосновавшиеся в Бухаре саманидские эмиры установили контроль над караванными путями Ср. Азии и сбывали излишки серебра на европ. рынках). Основная часть импорта предметов художественного производства из стран Востока проникла на Урал, на Оку и в верховья Днепра, на В. Поволжье и в Скандинавию не ранее IX в. К IX-X вв. относятся находки серебряной посуды (ок. 110 предметов) на Урале, где ее использовали как жертвенную утварь (изображения на художественных сосудах легли в основу местной мифологии). |
|
|
