| В статье «О мистическом познании и вселенском чувстве» Лапшин уподобляет мистические экстазы, истолковывая их как единение с Богом, таким опытам, в которых субъект осознает себя существом, слившимся с природой и с миром как целым. Описывая различные виды «вселенского чувства», Лапшин попытался доказать, что эти опыты должны быть истолкованы в духе критической философии, как нечто, происходящее просто внутри субъекта, т. е. как совокупность субъективных представлений, проникнутых особенно глубокими и сильными эмоциями. Эти представления мистики ошибочно принимают за интуицию, охватывающую весь мир. Последующие работы (особенно пражского периода) посвящаются главным образом вопросам творчества в области философии, науки и особенно искусства. Исследование этих вопросов является в то же время исследованием в области духовной жизни других людей. Согласно критической теории знание внешнего мира ограничивается только суммированием событий в нашем уме. Следовательно, ясно, что вопрос о существовании других я, других психических жизней неразрешим. Как Лапшин, так и я учились философии у проф. Введенского– кантианца, написавшего замечательный трактат «О пределах и признаках одушевления». В своем трактате Введенский наглядно показывет, что кантовская теория познания не может научно доказать наличие психической жизни в других. Он также приходит к выводу о том, что признание этого акта является актом веры, требуемым нашим нравственным сознанием. Нетрудно понять, что вопрос о нашем познании других психических жизней должен был стать для Лапшина источником серьезных затруднений. В 1910 г. Лапшин написал книгу «Проблема «чужого я» в новейшей философии», излагающую историю этой проблемы, а в 1924 г. в статье «Опровержение солипсизма» дал ее разрешение. Сущность теории Лапшина вкратце состоит в следующем. Человеческое лицо выражает ряд чувственных качеств, а также другое более важное переживание – всю сумму этих качеств – Gestaltqualitat (Ehrenfels – Эрен-фельс). Вызванное переживаниями прошлого, это общее выражение невольно ассоциируется у нас с душевным состоянием наблюдаемого индивидуума. Общее выражение лица так тесно переплетается с телесными проявлениями, что мы переносим этот дополнительный психический процесс на другого человека. Нам кажется, будто человек печально или радостно улыбается, будто его глаза выражаютнежность, озлобление и т. д. Мы придаем цельному выражению лица объективность (на самом деле оно вызывается субъективными причинами) (52). Таким образом, указывает Лапшин, у нас возникает иллюзорное представление о том, будто возможно непосредственное интуитивное схватывание душевной жизни других людей. В действительности же доказательство трансцендентальной реальности другого я представляется невозможным, хотя мы имеем право говорить об имманентной реальности:субъект говорит так, как будто он чем-то возбужден; я отделяю его слова от проявлений нереального возбуждения, источник которого приписывается мною кукле, дереву и т. д. |
| В статье «О мистическом познании и вселенском чувстве» Лапшин уподобляет мистические экстазы, истолковывая их как единение с Богом, таким опытам, в которых субъект осознает себя существом, слившимся с природой и с миром как целым. Описывая различные виды «вселенского чувства», Лапшин попытался доказать, что эти опыты должны быть истолкованы в духе критической философии, как нечто, происходящее просто внутри субъекта, т. е. как совокупность субъективных представлений, проникнутых особенно глубокими и сильными эмоциями. Эти представления мистики ошибочно принимают за интуицию, охватывающую весь мир. Последующие работы (особенно пражского периода) посвящаются главным образом вопросам творчества в области философии, науки и особенно искусства. Исследование этих вопросов является в то же время исследованием в области духовной жизни других людей. Согласно критической теории знание внешнего мира ограничивается только суммированием событий в нашем уме. Следовательно, ясно, что вопрос о существовании других я, других психических жизней неразрешим. Как Лапшин, так и я учились философии у проф. Введенского— кантианца, написавшего замечательный трактат «О пределах и признаках одушевления». В своем трактате Введенский наглядно показывет, что кантовская теория познания не может научно доказать наличие психической жизни в других. Он также приходит к выводу о том, что признание этого акта является актом веры, требуемым нашим нравственным сознанием. Нетрудно понять, что вопрос о нашем познании других психических жизней должен был стать для Лапшина источником серьезных затруднений. В 1910 г. Лапшин написал книгу «Проблема «чужого я» в новейшей философии», излагающую историю этой проблемы, а в 1924 г. в статье «Опровержение солипсизма» дал ее разрешение. Сущность теории Лапшина вкратце состоит в следующем. Человеческое лицо выражает ряд чувственных качеств, а также другое более важное переживание — всю сумму этих качеств — Gestaltqualitat (Ehrenfels — Эрен-фельс). Вызванное переживаниями прошлого, это общее выражение невольно ассоциируется у нас с душевным состоянием наблюдаемого индивидуума. Общее выражение лица так тесно переплетается с телесными проявлениями, что мы переносим этот дополнительный психический процесс на другого человека. Нам кажется, будто человек печально или радостно улыбается, будто его глаза выражают нежность, озлобление и т. д. Мы придаем цельному выражению лица объективность (на самом деле оно вызывается субъективными причинами) (52). Таким образом, указывает Лапшин, у нас возникает иллюзорное представление о том, будто возможно непосредственное интуитивное схватывание душевной жизни других людей. В действительности же доказательство трансцендентальной реальности другого я представляется невозможным, хотя мы имеем право говорить об имманентной реальности: субъект говорит так, как будто он чем-то возбужден; я отделяю его слова от проявлений нереального возбуждения, источник которого приписывается мною кукле, дереву и т. д. |
| По всей видимости, почитание И. в Эрене оформилось достаточно рано. К X в. относится упоминание имен И. и Модесты в литании из Псалтири Трирского архиеп. Эгберта (см. ст. Эгберта Псалтирь ). Вероятно, почитание И. получило широкое распространение в Трире и окрестностях в XI в. Частицы мощей святой были помещены в алтари кафедрального собора Бамберга (1012) и церкви аббатства св. Мартина в Трире (1097); память И. включена в неск. трирских календарей, а также в календари кафедральных соборов Кёльна, Бамберга и Льежа. Одним из главных центров почитания стал мон-рь Эхтернах, основательницей которого считалась И. Об этом свидетельствует Житие И., составленное Теофридом. За прологом с посвящением монахиням Эрена и краткой основной частью Жития следовал текст дарственных грамот И. монастырю Эхтернах. Хроника Теодориха была снабжена иллюстрацией XII в.: И. и св. Виллиброрд держат грамоту о передаче земли Виллиброрду (Liber aureus Epternacensis. Gotha. 71. Fol. 32 v); в том же кодексе сохранилось изображение XIII в.: И. в короне с грамотой об основании монастыря и Пипин стоят рядом (Fol. 93). Историки отмечают политическую подоплеку создания Жития, связанную с противостоянием насельниц мон-ря и архиепископа Трира: утверждение среди основателей аббатства Эхтернах персоны королевской крови могло послужить аргументом в пользу сохранения монастырем имперского статуса ( Knichel. 2001. S. 187). Также исследователи указывают на упоминаемые в Житии владения мон-ря Эрен в Тьераше, что косвенно свидетельствует о претензиях аббатства на возвращение владений, отчужденных светской знатью. В нач. XII в. утвердилось представление о том, что И. была первой аббатисой и основательницей Эрена. Это нашло отражение в созданной в тот же период подложной грамоте кор. Дагоберта I с дарениями мон-рю, якобы основанному дочерью короля И. (MGH. Dipl. Mer. T. 1. P. 163-166), а также в 3-й ред. «Деяний трирцев» (нач. 30-х гг. XII в.). К XII в. в аббатстве Эрен кроме И. почитались еще 5 или 6 святых аббатис ( Knichel. 2001. S. 190). |
| О почитании И. в XIII-XIV вв. известно мало, ее популярность резко возросла в позднее средневековье. В XIV в., вероятно из-за совпадения с кануном Рождества, день памяти святой был перенесен на 18 дек., однако в Римском Мартирологе сохранена прежняя дата - 24 дек. (составитель Мартиролога кард. Цезарь Бароний заимствовал эту дату из более ранних изданий Мартиролога Узуарда с дополнениями, внесенными не позднее XIV в.). В 1468 г. поминовение И. было включено в календарь Бурсфельдской конгрегации монастырей. Одним из центров почитания И. стал монастырь Шпонхайм, в котором хранился ее череп. Аббат монастыря Иоганн Тритемий (1462-1516) в «Хронике монастыря Шпонхайм» (окончена в 1509) приводит историю переноса черепа из монастыря Эрен в Шпонхайм в 1152 г. Аббат Краффто, будучи еще мирянином, был помолвлен с Клементией, дочерью Адольфа, гр. Хомберга. Невеста, чувствуя свое предназначение служить Господу, незадолго до свадьбы отказалась от данного обещания и приняла монашеские обеты в монастыре Эрен. От горя Краффто сам постригся в монахи в Шпонхайме и, будучи сыном гр. Мегинхарда Шпонхаймского, в 1151 г. стал аббатом мон-ря. Тогда же Краффто, стремясь установить духовную связь с возлюбленной, отправил несколько писем архиеп. Хиллину Трирскому с просьбами о переносе главы И. из Эрена в Шпонхайм. В 1152 г. его просьба была удовлетворена, серебряный реликварий с главой И. был установлен в церкви аббатства Шпонхайм. По всей видимости, святыню утратили в эпоху Реформации, когда мон-рь был разграблен и закрыт. Сохранились сведения о якобы составленном Тритемием Житии И. ( Arnold K. Johannes Trithemius (1462-1516). Würzburg, 1971. S. 52). Из-за отсутствия письменных источников остается неизвестным, когда и при каких обстоятельствах основная часть мощей И. была перенесена в монастырь Вайсенбург (на территории совр. г. Висамбур) в Эльзасе, к-рый в XV-XVI вв. также был одним из центров почитания святой. Вероятно, мощи были перенесены после 1152 г. (согласно сведениям Тритемия и 2-й ред. «Деяний трирцев», в это время мощи находились в Эрене). Впервые они были обнаружены в XV в.- этим периодом датируется приписка к отчету аббата Эделина об освящении некоторых алтарей в 1284 г. В документе утверждается, что в числе проч. реликвий «под алтарем» было обнаружено «целое тело св. Ирмины девы, дочери короля Дагоберта» (Traditiones possessionesque Wizenburgenses. Spirae, 1842. P. 337). В XV в. память святой была внесена в монастырский календарь. Первое точно датированное упоминание о том, что мощи И. хранились в Вайсенбурге, относится к 1484 г. В неоднократно подвергавшемся грабежам в ходе Реформации мон-ре мощи, возможно, затерялись и лишь в 1551 г. были вновь открыты и идентифицированы гуманистом Каспаром Брушем (сохр. текст посвятительной надписи, в к-рой утверждается, что И. является основательницей мон-ря). |
| 1902. N 13. P. 183-192, 258-266, 305-313). Дюшен полагал, что текст эхтернахской версии был доставлен св. Августином Кентерберийским и его сподвижниками из меровингской Галлии в англосакс. Британию; там его дополнили днями памяти италийских и англосакс. святых, затем текст оказался в распоряжении св. Виллиброрда, основателя монастыря Эхтернах. По другой гипотезе, текст этой версии М. был доставлен в Эхтернах из мон-ря Люксёй через мон-рь Эрен в Трире ( Lifshitz. 2006. P. 142-143). О Риан предположил, что текст Иеронимова М. был доставлен в англосакс. Британию с континента в 679-680 гг., при св. Бенедикте Бископе . Согласно О Риану, между 710 и 715 гг. в Нортумбрии, возможно в мон-ре Линдисфарн, была составлена эпитома М., к к-рой восходили сокращенные редакции из Ирландии (М. из Тамлахты) и из Уэльса («камбрийская» эпитома в рукописи еп. Ригиварха). Нортумбрийская эпитома повлияла также на текст эхтернахской версии ( Ó Riain. 2002; Idem. 2006). Однако др. исследователи высказали сомнение в существовании этой эпитомы (см.: Lifshitz. 2006. P. 145-150, 191). Дипломатическое издание Иеронимова М. по эхтернахской, бернской и вайсенбургской рукописям с дополнениями из др. версий, подготовленное Дж. Б. Де Росси и Дюшеном, было опубликовано в 1894 г. в сер. Acta Sanctorum (ActaSS. Nov. T. 2. Pars 1). В 1931 г. бенедиктинец Анри Кантен осуществил критическое издание с реконструкцией архетипа сохранившихся версий М. и с разночтениями; подробный текстологический и исторический комментарий составил Делеэ (Ibid. Pars 2. P. 1-665). Происхождение и история текста Иеронимова М. остаются предметами дискуссий. Согласно Дюшену, первоначальная версия М. (италийская редакция) была составлена в 1-й пол. V в. в Сев. Италии, скорее всего в Аквилее. Это была обширная компиляция, основанная на литургических календарях. Среди ее источников были греч. никомидийский М., к которому восходит также Сирийский М. 411 г. (см.: ActaSS. Oct. T. 12. P. 185; De Buck V. Recherches sur les calendriers ecclésiastiques. |
| 463-466 466-468 ИРИНЕЙ (Попа Йон; род. 1957), архиеп. Крайовский и митр. Олтенийский, член Свящ. Синода Румынской Православной Церкви, теолог и церковный публицист 469-470 470-471 ИРИНЕЙ (Фальковский Иван Иоакимович) (1762-1823), еп. Чигиринский, викарий Киевской митрополии, богослов, ректор КДА 471-477 ИРИНЕЙ (Чирич Иван; 1884-1955), еп. Бачский Сербской Православной Церкви (СПЦ), церковный писатель 477-478 478-482 482-483 483-485 486-487 487-492 492-512 512-517 517-518 518-524 524-527 527-528 528-613 ИРМЕНГАРДА (832 или 833 - 866), блж. (пам. зап. 16 июля), дочь восточнофранк. кор. Людовика II Немецкого 613-615 ИРМИНА Ирмина († нач. VIII в.), св. (пам. зап. 24 дек., 3 янв.), аббатиса монастыря Эрен в г. Треверы (Трир, Германия) 615-617 ИРМОЛОГИЙ Ирмологий, богослужебная певч. книга визант. традиции, содержащая ирмосы - 1-е строфы каждой из 9 песней гимнографических канонов Октоиха, Постной и Цветной Триодей и Минеи, являющиеся образцами для распевания остальных строф - тропарей 617-625 ИРМОЛОГИОН украинско-белорус. церковно-певч. сборник смешанного состава на 5-линейныхнотах, включающий традиционный монодийный репертуар и сокращенно излагающий певч. циклы Обихода, Октоиха, Ирмология, Минеи и Триоди 625-633 ИРМОС краткое песнопение, поэтический и мелодический образец для тропарей гимнографического канона 633-634 634-640 ИРОД АРХЕЛАЙ (Архелай; ок. 23 г. до Р. Х.- ок. 16 г. по Р. Х.), старший сын Ирода Великого, этнарх Идумеи, Иудеи и Самарии (4 г. до Р. Х.- 6 г. по Р. Х.) 640-651 ИРОДИАДА 2-я жена тетрарха Ирода Антипы, которая, согласно Евангелиям, была причастна к казни Иоанна Предтечи 651-654 654-655 ИРОДИОН ап. от 70 (пам. 8 апр., 10 нояб., 4 янв.- в Соборе 70 апостолов; пам. греч. 28 марта), ученик ап. Павла 656-659 ИРОДИОН (1-я пол. XVI в.), прп., Илоезерский (пам. 28 сент. и в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Новгородских святых) 659-662 662-663 ИРОДИОН († до 1642), блж., Христа ради юродивый, Сольвычегодский (пам. в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Вологодских святых) |
| Важнейшим центром почитания И. оставался Трир. При вскрытии реликвария при алтаре трирского собора в 1512 г. в присутствии имп. Максимилиана I были обнаружены рука и часть плечевой кости святой, что положило начало официальному признанию почитания святой. Переложение Жития св. И. на немецкий язык вошло в состав созданной по распоряжению имп. Максимилиана «Fürstliche Chronick, gennant Kayser Maximilians Geburtsspiegel» («Княжеская хроника, именуемая Зерцалом родословной императора Максимилиана»; изд.: Der «Habsburger Kalender» des Jakob Mennel: (Urfassung)/Hrsg., transkr. W. Irtenkauf. Göppingen, 1979. S. 15). Т. о., И. была поставлена в один ряд с др. святыми, связанными происхождением с меровингскими королями, к которым возводил свой род и имп. Максимилиан I. В нач. XVIII в. сильно расширенное и дополненное генеалогическим древом Житие св. И. пытался издать член трирского городского совета Д. Хоффманн, однако до настоящего времени сохранился лишь проект издания. Своеобразное развитие почитание И. получило в г. Аув-ан-дер-Килль. В расположенной там ц. Девы Марии находится вотивная деревянная скульптурная композиция XVI или XVII в.- 3 женщины, сидящие на осле. В народном предании жен. фигуры были отождествлены с дочерьми Дагоберта - И., св. Адулой и Клотильдой (Хроделиндой), спасавшимися на осле от солдат, к-рые были посланы отцом, чтобы вернуть ко двору удалившихся в мон-рь дочерей. Вопросы о происхождении легенды и скульптуры остаются дискуссионными (Das Erzbistum Trier. 2005). Во 2-й пол. XVIII в. часть мощей И. была возвращена в Эрен в связи со строительством в мон-ре в 1768-1771 гг. церкви св. И. В 1802 г. мон-рь был секуляризован, его здания были отданы под больницу, крупный медицинский центр располагается в мон-ре и в наст. время. Память И. в еп-стве Трир и в архиеп-стве Люксембург отмечается 3 янв.; с этим связан обычай раздавать освященный «хлеб святой Ирмины» (нем. Irminen-Brot). Ист.: BHL, N 1471-1472; Theodericus. Chronicon Epternacense//MGH. SS. T. 23. P. 48-53; Prologus in vitam sancte Yrmine virginis/Hrsg. B. Krusch//NA. 1893. Bd. 18. S. 620; Rosenthal A. Martyrologium und Festkalender der Bursfelder Kongregation: Von den Anfängen der Kongregation (1446) bis zum nachtridentinischen Martyrologium Romanum (1584). Münster, 1984. S. 80; MartRom. P. 599. |
| Мон-рь Шпонхайм. Гравюра. Ок. 1650 г. [лат. Irmina, Ermina, Hermina] († нач. VIII в.), св. (пам. зап. 24 дек., 3 янв.), аббатиса монастыря Эрен в г. Треверы (Трир, Германия). Самые ранние и наиболее достоверные сведения об И. содержатся в 5 грамотах, к-рые были выданы аббатисой в пользу мон-ря Эхтернах (в совр. Люксембурге) и датируются 697/98-704 гг. Несмотря на рано оформившееся почитание И. и ее связь с родом франк. майордомов, впосл. королей и императоров Пипинидов-Каролингов, агиографическая традиция сложилась лишь в XI в. Житие И. было создано незадолго до 1081 г. мон. Теофридом, впосл. аббатом мон-ря Эхтернах (1081-1109). Вместе с другими произведениями Теофрида Житие И. было включено в хронику Теодориха Эхтернахского (1191). В это же время сведения об И., в т. ч. легендарные, появляются в «Истории трирцев» (De rebus Treverensibus libellus. 12//MGH. SS. T. 14. P. 104) и в «Деяниях трирцев» (Gesta Treverorum//Ibid. T. 8. P. 160, 195). В этих произведениях И. представлена как дочь франк. кор. Дагоберта I (623-638/9) и его жены Матильды, что не соответствует действительности. Учитывая богатые пожертвования, сделанные И. монастырю Эхтернах, она принадлежала к крупной австразийской знати и, очевидно, состояла в родственных связях с Пипинидами. Однако как св. покровительница Каролингской династии И. упоминается только в поздней агиографической традиции, созданной уже после пресечения династии, в источниках каролингской эпохи интерес к личности святой не прослеживается. По мнению исследователя К. Вампаха, И. была дочерью или родственницей франк. герц. Теотара и супругой дворцового графа (comes palatii) Гугоберта, занимавшего должность при кор. Австразии Хильдеберте III (694-711). У И. было неск. дочерей, в т. ч. св. Адула (Адела) и Плектруда, ставшая женой майордома Пипина II Геристальского - родоначальника династии Каролингов. Эта гипотеза противоречит агиографической традиции, согласно к-рой И. была девственницей (Адула и Плектруда в этой традиции считались ее сестрами). |
| Статир треверов. II-I вв. до Р. Х. (Музей Пражского монетного двора) Древнейшие следы пребывания человека на территории совр. Л. относят к эпохе палеолита (более 35 тыс. лет назад). В I тыс. до Р. Х. и нач. I тыс. по Р. Х. территорию совр. Л. населяли кельт. племена (известные античным историкам как треверы); в I в. до Р. Х. она вошла в состав Римского гос-ва; с кон. III в. по Р. Х. была в составе пров. Первая Белгика, столицей которой был г. Августа Треверов (ныне Трир), где еще с сер. III в. находился епископский стол. По всей видимости, под влиянием Августы Треверов началась христианизация территории совр. Л. С IV в. пров. Первая Белгика подвергалась регулярным вторжениям герм. племен франков, в нач. V в. была оставлена римскими войсками и к сер.- кон. века вошла в Австразию - историческое ядро Франкского государства. Территория совр. Л. по-прежнему находилась под влиянием Треверского (Трирского) епископства (с VIII в. архиеп-ство), со времени Меровингов пользовавшегося независимостью. В VI-VII вв. формируется структура приходов. В 697/8 г. св. Ирмина , аббатиса треверского мон-ря св. Марии (Эрен), теща франк. майордома Пипина II Геристальского, даровала англосакс. миссионеру «архиепископу фризов» св. Виллиброрду половину своего семейного поместья Эхтернах в нижнем течении р. Зауэр (ныне на территории Л.), которое включало небольшой мон-рь (monasteriolum), церковь и ксенодохий для странствующих монахов. Неск. лет спустя Пипин II и его жена даровали монастырю свою половину поместья. На этом месте Виллиброрд в нач. VIII в. выстроил новый мон-рь и стал его 1-м аббатом. В 739 г., согласно завещанию, Виллиброрд был похоронен в базилике обители; все дары, полученные им, были переданы братии. Когда Пипин III взошел на франк. престол в 751 г., Эхтернах получил статус «королевского монастыря», т. е. находился под особой королевской защитой. На протяжении VIII в. благодаря щедрым пожертвованиям местной аристократии и покровительству Каролингской династии Эхтернах превратился в один из крупнейших церковных и миссионерских центров в Сев. Европе, часто посещаемый монахами и паломниками, прежде всего из Англии и Ирландии; вокруг мон-ря образовалось поселение, впосл. превратившееся в город. В сер. IX в. аббатство было передано в управление каноникам. |
| антверпенский типограф Якоб ван Мёрс, издававший «Acta Sanctorum», закрыл свое предприятие. Болландистам пришлось искать нового издателя. Им удалось заключить соглашение с известным голл. печатником Яном Блау. Осенью 1671 г. П. поехал в Амстердам, чтобы контролировать издание 1-го тома за апр. Однако когда в февр. следующего года начали печатать, типография Блау сгорела с большей частью собранных материалов. В итоге издавать «Acta Sanctorum» согласился молодой антверпенский типограф Михель Кнобберт († 1706). После выхода мартовских томов «Acta Sanctorum» весной 1668 г. П. и Хеншен в авг.-сент. того же года совершили поездку по Испанским Нидерландам и Рейнской обл. (Брюссель, Лувен, Льеж, Прюм, Маастрихт, Эхтернах и др.). Описание поездки сохранилось в дневнике П. ( Joassart. 2016). Из-за происшедшего с Хеншеном несчастного случая болландисты вынуждены были надолго остановиться в Люксембурге, где П. заинтересовался старинной грамотой, выданной якобы франк. кор. Дагобертом I мон-рю Эрен (в Трире), настоятельницей к-рого была дочь короля св. Ирмина . П. установил, что грамота представляет собой подделку, и начал работу над трактатом об общих правилах определения подлинности старинных документов (опубл. в 1675 в предисловии ко 2-му апрельскому тому «Acta Sanctorum» - Propylaeum antiquarium circa veri ac falsi discrimen in vetustis membranis//ActaSS. Apr. T. 2. P. I-XXXI). В этом трактате П. выразил сомнения в аутентичности большинства грамот, предположительно датируемых меровингским временем, в т. ч. грамот в пользу аббатства Сен-Дени. Это вызвало протест среди франц. бенедиктинцев. Ведущий ученый бенедиктинской конгрегации мавристов Жан Мабильон (знакомый с П. и поддерживавший с ним дружеские отношения) начал работать над ответом П.- трактатом «О дипломатике» (1681). П. признал правоту Мабильона и исключительно высокий научный уровень его труда ( Poncelet. 1908. P. 172). Критический метод, применявшийся болландистами, поставил под сомнение мн. легенды, связанные как с отдельными святыми, так и с монашескими орденами. |
|
|
