| VIII в. в монастыре Сент-Авольд и впоследствии хранилась в кафедральном соборе в Меце. Самые поздние местные добавления в основном тексте М. относятся к 791-792 гг. (Bern. Burgerbibl. 289; см.: Tribout de Morembert H. Manuscrits de l " abbaye de Saint-Avold (VIIIe-IXe siècle)//Saint Chrodegang. Metz, 1967. P. 185-187). Эта же версия Иеронимова М. представлена фрагментом из Лорша (IX в.- Vat. Palat. lat. 238. Fol. 75r - 77v). Третья полная рукопись М. была создана между 756 и 772 гг., вероятно, в аббатстве Фонтенель (Сен-Вандрий) и впоследствии хранилась в аббатстве Вайсенбург (Висамбур) (Wolfenbüttel. Herzog August Bibl. Guelf. 81 Weiss.). Известен также ряд сокращенных редакций Иеронимова М. Текст нейстрийской редакции сохранился в рукописи, созданной в X в. в Сансе (фрагменты: Vat. Reg. lat. 567, с 27 июля по 5 сент.; Paris. Nouv. acq. lat. 1604, с 25 дек. по 8 июня), и в рукописи XI в. из аббатства Корби (Paris. lat. 12410; на ней основано изд.: PL. 30. Col. 435-486). В М. из Тамлахты (Таллахта), составленном ок. 800 г. или, согласно П. О Риану, ок. 830 г., к сильно сокращенному тексту Иеронимова М. добавлены дни памяти многочисленных ирландских святых. Текст М. из Тамлахты сохранился в «Лейнстерской книге», выполненной во 2-й пол. XII в. (Dublin. Trinity College. 1339 (H.2.18); листы с текстом М.: Dublin. Univ. College. A 3; изд.: The Martyrology of Tallaght/Ed. R. I. Best, H. J. Lawlor. L., 1931; см.: Ó Riain. 1990). В большинстве рукописей Иеронимова М. содержатся более поздние дополнения: имена местных святых, заметки об исторических событиях и т. д. (о рукописях см.: MartHieron. P. IV-XXXVIII; MartHieron. Comment. P. X-XV; Aigrain. 2000. P. 40-44). Ранние дополнения, внесенные в VII-VIII вв. в текст М., позволяют определить происхождение версий, представленных в сохранившихся манускриптах. Так, текст бернской рукописи скорее всего происходил из г. Битуриги (ныне Бурж) (см.: Reumont H. Le plus ancien martyrologe de la cathédrale de Metz//Revue ecclésiastique de Metz. |
| По моим наблюдениям, это девятый и наиболее поздний из известных к настоящему времени херсонских баптистериев, который указывает на то, что строительство такого рода культовых сооружений в провинциальном византийском городе не прекратилось, невзирая на все более широкое внедрение практики устройства в храмах переносных купелей. Раскопки, проведенные в 2003–2004 гг., позволили установить, что к югу от комплекса построек с двором и базиликальной церковью, на расстоянии 13,2 м к югу, через Южную площадь, находилось еще одно крупное обособленное здание, снивелированое к моменту строительства претория X–XI вв. Были раскопаны три крупных помещения почти правильной квадратной формы, следующие анфиладно по линии запад – восток. Общие размеры открытого здания – 18,0 х 6,60 м, общая площадь – 118,8 м2. Первое (западное) помещение имело площадь примерно 31 м2, второе, центральное, – 22 м2, третье, восточное, – 23 м2. В целом, постройка выглядела как прямоугольное в плане здание, которое, судя по значительной толщине стен, могло иметь второй этаж. Оно было сложено в технике двухпанцирной кладки, из подтесанного камня на земляном растворе. Кроме того, в кладе фундамента, сделанного несколько шире стен, встречаются сполии в виде плинфы с прослойками цемянки, которые поначалу были приняты за следы opus mixtum. B 2006 г. удалось получить информацию об источнике таких сполий. В результате совместного исследования Харьковского национального университета им. B. Н. Каразина и Лаборатории им. Резерфорда и Эплтона (Оксфорд, Британия) была установлена идентичность строительных растворов не исследованной пока бани VII в., находящейся к западу от открытого здания, и образцов раствора, обнаруженного в заполнении слоя помещений 1376 . Разрушение этой бани, очевидно, было вызвано необходимостью сооружения нового общественного здания, а строительный материал был частично использован при строительстве нового здания, а частично использован для нивелировки поверхности под это строительство. Обнаруженное здание можно было интерпретировать как место размещения ранних фемных властей, поскольку находки материала из его фундамента указывают на строительство этого сооружения в 40–50-е гг. |
| Византия стояла на пороге одного из тяжелейших кризисов, которые она когда-либо переживала. Гражданская война 20-х гг. значительно ослабила Империю, гражданская же война 40-х гг. отняла у нее последние жизненные силы. В еще большем масштабе зарубежные державы вмешивались теперь во внутреннюю борьбу византийцев, а сама эта борьба еще больше усиливалась социальными и религиозными противоречиями. Византия переживала не только политический, но и глубокий социальный кризис. В движении зилотов воплотилось сильное социально-революционное течение, а с политической и социальной борьбой переплелось наиболее значительное религиозное противостояние поздневизантийского времени – исихастский спор. Исихастами в Византии уже с самого раннего времени назывались монахи, которые в священном безмолвии ( ν συχα) вели строгую отшельническую жизнь. В XIV в. исихазм приобрел значение особого мистико-аскетического течения. Это течение непосредственно восходит к великому мистику XI в. Симеону Новому Богослову , с которым исихасты очень близко соприкасаются в своем учении и делании 1184 . Непосредственно своим возникновением поздневизантийский исихазм обязан деятельности Григория Синаита , который в тридцатые годы XIV в. объезжал византийские земли. Мистико-аскетическое учение Синаита нашло сильнейший отклик в византийских монастырях. Особенно большое воодушевление оно вызвало на Афонской горе: священная обитель византийского Православия стала средоточием исихастского движения. Высшей целью для исихастов было созерцание Божественного света. Путь к нему лежал через определенное аскетическое делание. В удаленном уединении исихаст должен был произносить так называемую Иисусову молитву («Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного») и всякий раз во время произнесения молитвенной формулы задерживать дыхание: постепенно молящегося должно было охватить чувство несказанного блаженства и он должен был увидеть себя окруженным лучами неземного Божественного света, того нетварного света, который ученики Иисуса созерцали на Фаворской горе. |
| 1157 Обстоятельство не вполне известное. Факунд (Liber contra Mocianum: Migne, lat. ser. t. 67, col. 856–857) рассказывает, что это случилось после того, как Акакий Константинопольский (471–489 гг.), осужденный апостольским престолом (при Феликсе III (483–492 гг.): Migne ibid., col. 857, not. a. Hefele. Conciliengeschichte. Bud. II. S. 585–590. § 213), перестал быть проклинаем посвящаемыми епископами в «ставленных грамотах». Возможно, что это было в конце 30-х или в начале 40-х годов шестого века. 1158 Об этом подробно говорит Либерат (Breviarium, cap. XXIII: Migne, lat. ser. t. 68, col. 1046). Cnf. Facundi Pro defensione trium capitulorum, I, 2 (Migne, lat. ser. t. 67, col. 532). Justiniani Liber adversus Origenem (Mansi, IX, 488 sqq. Migne, lat. ser. t. 86, 1, col. 945 sqq. Деян., V, стр. 460–508). Cp. несколько отличное показание Еваирия Н. Е. IV, 38 (Migne, gr. ser. t. 86, 2, col. 2772–2773. Русск. пер., стр. 237–238). По Гарнье (Garnerii Dissert. IV – de V synode generali, cap. II: M. 84, col. 466–471), этот собор был в 541 году, но другие ученые и между ними Гефеле (Conciliengeschichte. Bnd. II. S. 767–768. § 256) признают более справедливым относить его к 543 году. 1159 Выражение Факунда (Pro defensione, I, 2: Migne, lat. ser. t. 67, col. 532). В подтверждение своей мысли апологет «трех глав» ссылается на письмо Домициана к Вигилию (IV, 4: Migne ibid., col. 627). 1160 Liberati Breviarium, cap. XXIV: Migue, lat. ser. t. 68, col. 1049. О сочинении Феодора против Оригена упоминают еще Факунд (Pro defens. III, 6. XI, 1: Μ. 67, col. 602. В. 770. 771. Cnf, I, 2, col. 532) и Ebed-Jesu (Assemanus. Bibl. orient. III, 1, p. 34). 1161 Liberati Breviarium, cap. XXIV (Migne, lat. ser. t. 68, col. 1049). Cnf. Eragrii Η. E., loc. cit. 1162 Liberati ibid. С этим можно сопоставить известие Виктора Туннонского, что «после консульства Велизария, во второй год (536–537), император Юстиниан издал книги о воплощении Господа и принуждал епископов Иллирикских (Illiricanos episcopos) подписать их» (Chronicon ad. an. 537: Migne, lat. ser. t. 68, col. 955). Cp. также not. 1, где признается неудачною поправка Гарнье (Migne, lat. ser. t. 68, col. 1050–1051): post consulatum Basilii (A. D. 542) вместо обычного: post consulatum Belisarii. Сам Юстиниан в указе от 4-го апреля 544 года заявлял, что его ревность о правой вере можно усматривать κ τν παρ’ μν διαφ ρως γραφντων λ γων τε κα δκτων (Novella 132; ed. Zachariae von Lingenthal, Nr. 147: tom. II, p. 244). |
| А. Х. Востоков. Литография В. Матвеева. 1855 г. (РНБ) А. Х. Востоков. Литография В. Матвеева. 1855 г. (РНБ) В кон. 1823 г. гр. Н. П. Румянцев предложил В. заняться описанием его собрания рукописей и работать библиотекарем в его б-ке. После учреждения в марте 1828 г. Румянцевского музея В., много сделавший для его организации, был назначен старшим библиотекарем и главным хранителем музея и оставался в этой должности до 1844 г. В. составил классическое в палеографическом и археографическом отношении соч. «Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума» (СПб., 1842), в к-ром дал характеристику 473 рукописей как с палеографической, так и с лингвистической т. зр. В 1825-1826 гг. В. участвовал в издании ж. «Библиографические листы» , где поместил статью о Супрасльской рукописи. Совместно с П. И. Кеппеном подготовил издание Фрейзингенских отрывков (XI в.), опубликовал Остромирово Евангелие (1056-1057), Житие блгв. кн. Вячеслава Чешского, др. церковнослав. памятники. В 1839-1845 гг. являлся главным редактором Археографической комиссии, участвовал в публикации рус. перевода слав. грамматики Й. Добровского, в подготовке «Энциклопедического лексикона» А. А. Плюшара, др. изданий. Важное место в научной деятельности В. занимали лексикографические исследования и работа над грамматикой рус. языка. По предложению Мин-ва народного просвещения В. создал учебники по рус. грамматике для уч-щ и гимназий - «Сокращенную русскую грамматику для употребления в низших учебных заведениях» (СПб., 1831) и «Русскую грамматику по начертанию сокращенной грамматики, полнее изложенную» (СПб., 1831). Неоднократно впосл. переиздававшаяся «Русская грамматика» получила полную Демидовскую премию. Результатом более чем 40-летней деятельности В. стала публикация «Словаря церковнославянского языка» (СПб., 1858-1861. 2 т.), в к-рый вошло ок. 22 тыс. слов. Ученый участвовал в создании «Словаря церковнославянского и русского языка» (1847), редактировал «Опыт областного великорусского словаря» (1852) и «Дополнение» к нему (1858). |
| Ср. у Агапита (PG. 86/1. 1173. Cap. XXIX); выражение восходит к Псевдо-Ареопагиту: ο μνον μαθεν, λλ κα παθεν τ θεα (De divinis nominibus. II. 10). Указано В. М. Лурье: Мейендорф И. Ф. Жизнь и труды... С. 280. Прим. 25. 1359 Loos М. Certains aspects du bogomilisme byzantin des XI e et XII e siècles//BS. 1967. Vol. 28/1. P. 53. Несмотря на заявление Ф. Винкельмана: «...изучение позднеантичных и византийских ересей только начинается» (Винкельман Ф. О роли народных масс в ранней Византии (в порядке дискуссии)//ВВ. 1979. Т. 40. С. 35. Прим. 52), по данной теме уже существует достаточно обширная историография. См. библиографию: Rigo A. Monaci... Р. 12, 19–36. Особенно важна обстоятельная статья Ж. Гуйяра (см. Введение). Из работ, не указанных у Риго, отметим: Rochow I. Zum Fortleben des Manichäismus im byzantinischen Reich nach Justinian I.//BS. 1979. Vol. 40/l. S. 13–21; Rochow I., Matschke K.-P. Neues zu den Zigeunern im byzantinischen Reich um die Wende vom 13. zum 14. Jahrhundert//JÖB. 1991. Bd. 41. S. 241–254, bes. 249–254. Ср. также: Библиография исихазма/Под ред. С. С. Хоружего, А. Г. Дунаева. М., 2002/2003 (в печати). 1360 Rigo A. Monaci... Parte 2. Spec. p. 47, 50, 151, 268. Ср. в более общем плане о некоторых предпосылках проникновения ересей на Святую Гору: Барабанов Н. Д. Из истории связей Константинополя и Афона в начале XIV в.//АДСВ. 1982. Вып. 19. Византия и ее провинции. С. 117; Rigo A. Niceforo l’Esicasta (XIII sec.): alcune considerazioni... P. 81–84 (о неспокойной политической обстановке в районе горы Афон с середины XIII в.). 1361 Характеристику основных источников (в основном, антипаламитского происхождения) и их сообщений см.: Rigo A. Monaci... Р. 151, 155, 221. Ср. раздел «Le fonti» (p. 222–231). Как бы то ни было, примечательно (и А. Риго обращает на это внимание), что афонские еретики были осуждены Карейским синодом 1344 г. практически одновременно с осуждением Паламы и Исидора Вухира со стороны патриарха Иоанна Калеки (р. 222). Последнее обстоятельство использовалось и антипаламитской пропагандой. Сам же Палама, как показывают и наши скудные данные, был в принципе чужд подобного рода практик (примеры из «Триад» хорошо известны и проанализированы в той же книге А. Риго, чтобы заострять здесь на них свое внимание). Поэтому следует говорить не столько о контактах, сколько о сознательной и принципиальной полемике как в 1326, так ив 1338–1341 гг. – Ibid. Р. 236·, Мейендорф И. Ф. Жизнь и труды... С. 32–34, 39–42 и комм. В. М. Лурье. |
| Один монах умер, а остальные получили сроки заключения от 2 до 5 лет ( Троицкий П. В. Русские на Афоне, XIX-XX вв. М., 2003. С. 94). В 1943 г., по воспоминаниям бывш. послушника З. свящ. Атанаса Илиева из с. Душева близ Севлиева, в обители было 57 монахов и послушник (из них 36 из Македонии и Сев. Греции, 14 из Болгарии и 3 из Бессарабии). В послевоенные годы известно только общее число болг. монахов во всех афонских мон-рях: в 1954 г.- 36 ( Цанков. 1954. С. 311-312), в 1956 г.- 29 ( Просвирнин. 1974. С. 5). В списке насельников З., составленном 29 янв. 1957 г. игум. архим. Прокопием для Болгарского Патриарха Кирилла (Константинова), перечислено 27 чел. (все преклонного возраста, самому молодому 40 лет), но во время визитов болг. Предстоятеля в мон-рь в 1962 г. было 18 монахов преклонного возраста, в 1963 г.- уже 12 ( Николай (Кожухаров), еп. Св. Гора - Атон//ДК. 1963. 7/8. С. 20). По др. данным, в 1959 г. братии было 21 чел., в 1968 г.- 15, в 1971 г.- 11 чел. ( Просвирнин. 1974. С. 5; Темелски Х. Монашеското братство на Зографския ман-р през 40-те и 50-те гг. на ХХ в.//Светогорска обител Зограф. 1996. Т. 2. С. 168-171). В 1991 г. в З. проживали 12 монахов ( Димитров И. Зографските монаси през последните десетилетия//Светогорска обител Зограф. Т. 1. С. 60-61). Рукописное собрание З. в наст. время составляют 320 слав. рукописей XI-XX вв. (из них в печатном каталоге б-ки описано 286 - см.: Райков и др. 1994). Оно является 2-м после хиландарского по количеству и значению на Афоне. Среди ранних (до XVIII в.) кодексов преобладают рукописи болг. извода (для XV-XVII вв. значительно число книг, написанных с использованием этой орфографии в Молдавии и Валахии), имеются также сербские (разграничение рукописей XV-XVII вв., написанных по ресавской орфографии, на сербском и болгарском представляет значительную сложность) и восточнославянские (как великорусские, так и украинско-белорусские). Точное место написания большинства рукописей неизвестно. Ядро собрания сформировалось не ранее 2-й четв. |
| Введение Данная публикация имеет своей целью познакомить нашего читателя с открытым в начале XX в., но до сих пор не издававшимся по-русски 1 сирийским сборником гимнов, т. н. Одами Соломона, который, по мнению виднейшего ученого в области сирийской литературы С. Брока, является «одним из самых прекрасных и в то же время самым проблематичным произведением раннего христианства» 2 . До начала XIX в. об «Одах Соломона» было известно лишь по упоминаниям у Никифора, Псевдо-Афанасия и по единственной цитате у Лактанция 3 . В 1812 г. датский епископ Ф. Мюнтер впервые опубликовал сборник из пяти од 4 , обнаруженных им в коптской рукописи, принадлежащей Британскому Музею (Add. 5114) и содержащей текст гностического трактата «Пистис София» 5 . Фрагменты Од, помещенные в «Пистис София» 6 , не позволяли сделать хоть сколько-нибудь обоснованное заключение относительно их происхождения, поэтому всестороннее изучение этого памятника стало возможно лишь после того, как 4 января 1909 г. Дж. Рендел Харрис, исследовав рукопись XV в., открыл сирийский текст Од и псалмов Соломона. Спустя три месяца после своего открытия Харрис сделал краткое сообщение о находке 7 , и уже в том же году подготовил публикацию сирийского текста рукописи 8 . В результате стали известны и были введены в научный оборот 40 из 42-х од Соломона (с 3-ей по 42-ю, 1-ая, 2-ая и несколько первых строк 3-ей оды приходились на начальные утраченные листы кодекса; 1-ая или часть 1-ой оды известна по-коптски из «Пистис София»). Через три года после открытия Харриса в апреле 1912 г. Ф. К. Бёркит обнаружил большую часть Од (с 17:7 по 40:20) в рукописи Х в., происходящей из монастыря Сирийцев в Нитрийской пустыне, и которая по иронии судьбы уже 70 лет хранилась в библиотеке Британского музея (Add. 14538). Наконец, в одном из папирусов приобретенных в 1955–1956 гг. М. Мартином Бодмером, а именно в греческом папирусе, датируемом III в. (P. Bodmer XI), был обнаружен греческий вариант 11-й оды. За минувшие почти сто лет изучения Од Соломона ученым не удалось прийти к желаемому консенсусу. Нет окончательного решения ни относительно оригинального языка Од (высказывались мнения как в пользу греческого, так и в пользу сирийского, и даже еврейского языка), ни относительно места их создания (Антиохия, Едесса). Датировка Од также колеблется в весьма значительных пределах (от I в. до РХ по III в. по РХ), причем дело осложняется тем, что в одах нет ни одного хоть сколько-нибудь однозначного указания на известные исторические события. Не решив вопроса о языке оригинала, месте и времени его создания, невозможно с уверенностью говорить и о личности автора, оценка которой также значительно варьируется у различных исследователей. В авторе Од видели то иудея, то ессея, то иудеохристианина. Отмечая определенные сходства Од с кумранской литературой, делалось предположение, что автор Од мог быть обращенным из кумранитов. Наконец, ряд ученых склонялись к гностическому происхождению сборника Од. |
| Дионисию Великому , с чем не согласен Акопян - Акопян. 1971. Т. 2. С. XLI). После VIII в. «К. к.» неск. раз подвергалась изменениям. К ней добавлялись как новые, так и созданные до Ованнеса Одзнеци каноны, к-рые по неизвестным причинам не были включены в сборник ранее. Так, уже в кон. X в. «К. к.» (рукописное семейство «А») состояла из 40 групп канонов, а в течение XI в. их количество возросло до 57 - именно это число содержит самая древняя рукопись «К. к.», переписанная в 1098 г. в Киликии (Нор-Джуга, хранилище рукописей мон-ря Аменапркич, 131). Рукописное семейство «Б» образовалось в результате перестановки в хронологическом порядке старых и добавления новых текстов в канонических группах рукописной традиции «А». По мнению Акопяна, это семейство создавалось в 90-х гг. X в. на основании 40 канонических групп отредактированной в том же веке группы «А». В дальнейшем к семейству «Б» были добавлены новые каноны и, вероятно, эта версия окончательно оформилась в виде 78 групп канонов в XIII в. в результате редакции, выполненной вардапетом Геворгом Скевраци (Ламбронаци) (ср.: Акинян. 1936. С. 324). Косвенно на это указывает сведение в рукописи (семейство «Б»), скопированной в 1611 г. в К-поле, что эти каноны собрал «Геворг Киликийский, он же Ссеци». Акопян считает, что 41-65 канонические группы были включены в рукописную традицию «Б» до сер. XIV в. неизвестным автором, после чего Геворг Ерзнкаци добавил группы 66-78. Об этом, по мнению Акопяна, может свидетельствовать памятная запись ученика Геворга - Акопа Крымеци (1360-1426), который указывает, что его учитель много работал и дополнил недостающее в тексте. Однако древнейший экземпляр рукописной традиции «Б» уже существовал по крайней мере за неск. десятилетий до этой памятной записи: в рукописи 1352 г. (Матен. 7615) уже есть все 78 канонических групп. Т. о., Геворг Ерзнкаци корректировал и, вероятно, редактировал «К. к.» в рамках этих 78 групп. Сохранились и другие редакции сборника, в частности в рукописях Матен. 651, 659, 778, 8459 и их версиях. |
| Из предисловия к Исагоге следует, что первоначально в ходе А. «обилие древних законов» (πλτος τν παλαιν νμων) было «очищено» от позднейших наслоений и неточностей и сведено в 40 книг. Как самостоятельный этот сборник не сохранился, но он составил основу для последующих законодательных сводов. В дальнейшем была составлена Исагога, в к-рой заметно влияние Эклоги иконоборцев (особенно в установлениях, касающихся брака). На смену Исагоге вскоре пришли Василики, а затем Прохирон. Василики стали крупнейшим кодификационным трудом Македонской династии. Их первичная форма, возникшая при Льве VI ок. 888 г., получила название τ βασιλικ ξ βιβλα - «императорские 60 книг». Вероятно, при Константине VIII (1025-1028) «60 книг» были подвергнуты дальнейшему редактированию, в результате чего возник сборник, называемый с XI в. Василиками (τ Βασιλικ). Свод охватывает почти исключительно законы Юстиниана; в области уголовного права отмечены также заимствования из Исагоги при заметном влиянии Эклоги. Составление Прохирона ( Πρχειρος νμος, букв.- удобный для использования закон) ранее датировалось 879 г. или временем между 870 и 878 гг., новейшие исследования (А. Шминк) относят его к 907 г., т. е. к концу правления имп. Льва VI. Прохирон воспроизводит законодательство Юстиниана. В предисловии Исагога подвергается критике за следование законодательству иконоборцев. Нек-рые исследователи видят в этом стремление Льва VI ослабить влияние Церкви (в частности, влияние последователей Патриарха Фотия, занимавшего резко негативную позицию в отношении 4-го брака императора) на законотворческую деятельность. Подобно Исагоге, Прохирон также состоит из 40 титулов, повторяет нек-рые ее установления и распределение материала по титулам. В интитуляции Прохирона упоминаются имена имп. Василия I (отца Льва), Константина (умершего в 879 брата Льва) и самого Льва - т. о., данный сборник включается в традицию кодификации законов, восходящую к основателю Македонской династии. Как следует из предисловия к Прохирону, в ходе работы по кодификации был составлен также (несохранившийся) сборник справочного характера, в к-рый вошли юстиниановские законы, утратившие к тому времени силу. |
|
|
