| —132— учеников Иоанна не хотел возвещать его славы, дабы они не подумали, что, восхваляя пред ними учителя их, Он превозносит Сам Себя. «Что смотреть ходили вы в пустыню? трость ли, ветром колеблемую ( Мф.11:8 )»? – то есть, разве Иоанн боялся гонителей и склонялся пред всяким (дуновением) ветра, так что некогда сказал: «вот, агнец Божий», а потом отправил к Нему посланца (с вопросом): «Ты ли Тот, Который должен прийти, или нам ожидать другого»? – «Человека ли украшенного мягкими одеждами ( Мф.11:8 )», то есть, знатного. Этим вторым местом изъясняется предыдущее место. Ведь, что Иоанн одет был не в мягкие одежды, об этом Писание свидетельствует в другом месте, где сказано: «одет был одеждою из верблюжьего волоса ( Мк.1:6 , – Мф.3:4 )». Подобным образом и (слово) «трость» должно принимать не в собственном смысле. Веровал он и не сомневался. Как Иоанн не был тростью непрочной, так и одет он был не в мягкие одежды. «Таковые находятся в чертогах царских», (а) не в пустыне. «Пророк он, и больше пророка ( Мф.11:9 )», поскольку пророки предвозвещали явление Царя, Иоанн же один только удостоился сказать: вот Тот, о Ком возвещали пророки. Итак, если он больше пророка, то он не есть трость, ветром колеблемая. Но Иоанн, когда увидел, что течение его жизни достигло конца, передал свое стадо князю пастырей подобно тому, как и Господь, дабы показать пастырское попечение, какое имел о Своем стаде, передал его во время смерти Своей старейшему из пастырей Петру, коего уста исповедали (Его – Мф.16:16 ), коего слезы послужили ручательством (Мф. —133— 26:75). Прежде, чем Господь получил (это) ручательство, не дал ему даже немногих овец, и тройное исповедание, какое дал Петр ( Ин.21:15–17 ), принял, как верный залог за три части стада, кои передал ему. Когда Учитель говорил ему: «любишь ли меня», то хотел получить от него исповедание нелицемерной любви, дабы, отдавши свою любовь в качестве залога, он получил и пас овец Его. Когда увидел, что своими устами он дал свидетельство о Нём и своими слезами как бы печатью подтвердил (его), то дал ему и награду, какая предназначена для пастырей, именно: мученическую смерть ( Ин.21:18 ), которая есть венец победы Его учеников и пастырей. Ранее, чем Господь получил от Симона свидетельство любви, не мог дать ему жребий Своей смерти, как и Сам не положил бы души Своей за овец Своих, если бы не любил их. |
| Смерть, как орудие возмездия Божия, проявляет себя через болезни, боли, гонения, одиночество, нужду, страх, богооставленность и угрожает жизни как отдельного индивидуума, так и целого общества людей (ср. Пс. 6, 5-9; Пс. 21, 12-22; Пс. 29, 2-4; Пс. 37; 59, 3-5; 78, 1-5). Пророки дерзновенно могли объявить целый город или целую страну повергнутыми в прах, хотя в момент пророчества эти места были процветающими, и им, казалось, ничто не угрожало. Такое пророчество Исаия изрекает о Сионе (Ис. 1, 21–23), а пророк Амос – о доме Израилевом (Ам. 5, 1–2) . 1.3. Смерть в Ветхом Завете связана с преисподней или шеолом, который находится в недрах земли и является общей могилой всего человечества. Сойти в шеол или быть погребенным означало стать жертвой могущественной силы смерти. И хотя с шеолом связывалась идея о жизни после смерти, существование в этом царстве теней было безысходным, поскольку смерть является результатом греха и наказанием за грех (Быт. 2-3; Прем. 1 13-16; 2, 22-24) . Однако во времена Маккавеев в связи с борьбой с иноземным порабощением отношение к смерти меняется, и в первой книге Маккавеев впервые в Ветхом Завете смерть героизируется (1 Мак. 13, 25 -30). С этого времени постепенно развивается идея ожидания воскресения умерших, высказанная уже в книге пророка Даниила (Дан. 12-13; Ср. 2 Мак. 7, 9, 14). Она подхватывается затем в еврейской апокалиптике, письменности мудрых Израиля (Сир. 15, 6; Прем. 2, 23) и в сочинениях книжников, близких к фарисейской партии (Деян. 23, 8) . 2. Смерть в Новом Завете 2.1. В Новом Завете смерть человека рассматривается через призму крестной смерти и Воскресения Иисуса Христа. Бессмертие принадлежит только Богу (1 Тим. 6, 16), и люди, естественно, боятся смерти (Мф. 4,16; Евр. 2, 15). Но поскольку Бог является животворящим источником всякой жизни (Рим. 4, 17), то смерть могла появиться только в результате отрешения человека от Бога, что и произошло с Адамом (Рим. 5, 15, 17- 18; 1 Кор. 15, 22) и что повторяется в жизни всех людей (Рим. 6, 23; Евр. 9, 27). Таким образом, смерть овладевает человеком не только в конце его телесной жизни, но господствует в нем всю его жизнь. Это так называемое плотское мудрование, нравственная, или духовная, смерть (Рим. 8, 6; 1 Ин. 3, 14), ибо грех, порождающий смерть и являющийся её жалом, живет в человеке вопреки Божественному закону (Рим. 7, 9; 1 Кор. 15, 56; Иак. 1, 15). Потому диавол, от которого грех, называется в Писании имеющим державу смерти (Евр. 2, 14), а сама смерть считается демонической силой (1 Кор. 15, 26-27; Откр. 6, 8; 20, 13-14). |
| Кроме омовения прозелитов в эпоху Второго Храма сохранялась традиция общественных омовений в Судный день – День Очищения, праздновавшийся 10 дня месяца тишрей. С 15 по 22 число месяца тишрей наступало время празднования Кущей, одного из трех праздников, когда «весь мужеский пол должен явиться пред лице Господа» ( Втор.16:16 ). Во времена Второго Храма в Иерусалиме было очень много паломников, прибывших сюда еще в День Очищения либо еще на праздник Труб, совершавшийся 1 числа месяца тишрей, и потому мы вполне можем предположить, что именно они выходили к Иоанну Крестителю «и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои» ( Мк.1:4 ). Утвердиться в этом предположении заставляет не только близость места крещения – Вифавары – и Иерусалима, но и то, что земное служение Иисуса Христа длилось три с половиной года. Закончилось оно 14 нисана – в день Пасхи Ветхозаветной, началось же с Крещения Спасителя, которое, таким образом, может быть отнесено к середине месяца Тишрей, начинавшего год. Само крещение Иоанново, хотя внешне оно не отличалось от того, к чему привыкли «Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская» ( Мф.3:5 ), имело несколько иной смысл: кроме очищения от греха оно предполагало четкую эсхатологическую перспективу. Ожидание Мессии ( Мф.11:12 ; Мк.1:7–8 ; Лк.3:16–17 ; Ин.1:26–37 ) требовало очищения, так как День Господень мыслился и как День Всеобщего Суда ( Втор.30–31 ; Ис.40 ; Иез.36 ; Иер.31 ). Крещение Иоанново своей эсхатологической направленностью радикально отличалось от иудейского омовения прозелитов и в то же время было вполне сходно с пониманием Крещения в ранней Церкви, включающего в себя как акт обращения, «оставления грехов» ( Мк 1:4 ; Деян 2:38 ), так и ожидание Эсхатона ( Деян.17:30–31 ; 1Кор.15:20–29 ; 1Фес.1:10 ). В то же время крещение Иоанново не признавалось полным без Крещения Духом ( Деян.19:1–7 ) как Крещения во Имя Святой Троицы ( Мф.28:19 ). Крещение Духом описано в Деяниях неоднократно, причем то обстоятельство, что в Деян.1:5 слова Иоанна Крестителя приведены без упоминания о крещении огнем, некоторыми толкователями понималось как отнесение его к Эсхатону, когда «земля и все дела на ней сгорят» ( 2Пет.3:10 ). |
| Эти изречения Господа к Захарии (ибо срав. ст. 4, 8) напоминают собой другой более ранний по времени случай из истории ветхозаветного пророчества. Пророк Исаия, по собственным его словам, в год смерти царя Озии, видел 608 Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном. Вокруг Его стояли Серафимы… и говорили: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его… 609 . И услышал я, продолжает пророк изображение своего видения, голос Господа, говорящего: кого Мне послать? И кто пойдет для Нас? 610 И я сказал: вот я, пошли меня. И сказал Он: пойди и скажи этому народу: слухом услышите, и не уразумеете, и очами смотреть будете, и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их (– 6:1,2,3,8–10). Открывает, наконец, третью и последнюю 611 книгу завета, обетованного в ветхом (Иерем. 31:31 и дал.) и в ней читаем о Христе: столько чудес сотворил Он пред ними; и они не веровали в Него, да сбудется (να πληρωθ) слово Исаии пророка: Господи! Кто поверил слышанному от нас? И кому открылась мышца Господня? (Исак. 53:1 сн. Рим. 10:16 ). Потому не могли они веровать, что еще сказал Исаия: народ сей ослепил глаза свои, и окаменил сердце свое, да не видят глазами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их (Исак. 6:10 сн. Зах. 7:11 ). Сие сказал Исаия, настаивает на своей мысли Евангелист, дивно заключая слово, когда видел славу Его (τε εδε τν δξαν αυτο, сн. Исаии 6:1–3 и Апок. 4:8 в контексте) и говорит о Нем (κα λλησε περι ατο) ( Ин. 12:37–41 ) т. е. о Христе. Срав. также об апостольской проповеди о Христе: но не все послушали проповеди ( Рим. 10:16 с приведением тех же слов Исаии 53:1). Из снесения всех этих изречений Духа, связанных между собой неразрывной цепью внутренних соотношений откровения божественного и приемлемости человеческой, для нас выясняются следующие истины: а) более всего – Сам Господь, а не кто другой, Духом Своим открывал в Ветхом Завете волю Свою пророкам и для настоящего, и для грядущего, как и относительно смысла прошедшего, – Зах. 7:4; 7:8,11–12 и Исаии 6:9–10. |
| Беседа Спасителя о кончине мира. Миниатюра из Евангелия. 1693 г. (БАН. Арх. ком. 339. Л. 448 об.) В Вел. вторник после вечернего отпуста в часовне совершалась процессия до храма на Елеонской горе, и там епископ, зайдя в пещеру, в к-рой, по преданию, Господь преподал Своим ученикам наставление о Втором Пришествии и конце света, прочитывал из Евангелия от Матфея это наставление (вероятно, Мф 24-25); за чтением следовали благословение оглашенных и верных и отпуст. Особенность Вел. среды заключалась в том, что прежде благословения оглашенных и верных вечером в часовне Воскресения Господня епископ входил внутрь пещеры гроба, а один из священников, стоя снаружи пещеры, прочитывал Евангелие о предательстве Иуды (вероятно, Мф 26; чтение Евангелия заключалось особой молитвой); Эгерия отмечает, что во время этого чтения все в храме стонали и плакали ( Eger. Itiner. 32-34). Точные указания чтений на вечерне в эти дни в древней иерусалимской традиции сохранились в арм. переводе иерусалимского Лекционария, отражающем практику V в.: для вечера Вел. понедельника это Быт 1. 1-3. 20 (или 1. 1-3. 24), Притч 1. 2-9, Ис 40. 1-8, Пс 64 с антифоном (ст. 6), Мф 20. 17-28 (предсказание Господа о Страстях незадолго перед входом в Иерусалим), для вечера Вел. вторника - Быт 6. 9-9. 17, Притч 9. 1-11, Ис 40. 9-17, Пс 24 с антифоном (ст. 1 или 1-2), Мф 24. 3-26. 2 (или 24. 1 - 26. 2), для вечера Вел. среды - Быт 18. 1-19. 30, Притч 1. 10-19, Зах 11. 11b - 14, Пс 40 с антифоном (ст. 5), Мф 26. 14-16 (или 26. 3-16). В Лекционарии отмечается, что вечерняя служба в понедельник и среду проходила в Мартириуме, во вторник - на Елеонской горе; Евангелие в Вел. среду читалось в часовне Воскресения Господня ( Renoux. Lectionnaire arménien. P. 258-265). В груз. переводе иерусалимского Лекционария, отражающем практику VII в., на вечернях в эти дни те же чтения, что и в арм. переводе Лекционария (только к 3 паремиям понедельника прибавлена 4-я - Иер 9. 2-10), но появляются чтения также и для утрени этих дней: Мф 21. 18-23 (или Мк 11. 12-26) для Вел. понедельника, Ин 12. 27-33 (или Лк 12. 35-59) для Вел. вторника, Лк 13. 31-35 (или Мк 14. 1-11) для Вел. среды. Приведен ипакои (тропарь), к-рый должен петься в эти дни после Евангелия вечерни («Прежде Страсти говорил Господь...»), а также тропари для пения до или после паремий («Приступим вернии...», «Страшно вопрошание Господа...», «Когда грешница приносила миро...» соответственно для понедельника, вторника и среды) ( Кекелидзе. Канонарь. С. 72-74; Tarchnischvili. Le Grand Lectionnaire. 598-623). |
| В Новом Завете блаженство характеризуется следующими выражениями: Царство Небесное ( Мф.4:17; 5:3 ); утешение ( Мф.5:4 ); наследование земли ( Мф.5:5 ); насыщение ( Мф.5:6 ; Лк.6:21 ); помилование ( Мф.5:7 ); лицезрение, познание Бога ( Мф.5:8 ; 1Ин.3:2 ; 1Кор.13:12 ); богосыновство ( Мф.5:9 ; Гал.4:5-7 ); приобщение вечной жизни ( Ин.6:47-51,54, 58; 17:2-3 ); пребывание в любви ( 1Ин.4:16 ); вхождение в радость Господню ( Мф.25:21,23 ); во славу Господа ( Рим.8:18 ); в покой Господа ( Евр.4:1-11 ). Можно отметить, что в Новом Завете по сравнению с Ветхим блаженство приобретает больше связи с посмертной судьбой человека, чем с его земной жизнью. Ярким примером являются заповеди блаженства : «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» ( Мф.5:3,10,15 ). «…блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастся тебе в воскресение праведных. Услышав это, некто из возлежащих с Ним сказал Ему: блажен, кто вкусит хлеба в Царствии Божием!» ( Лк.14:14-15 ). Блаженство как вечная жизнь противопоставляется в НЗ вечным мучениям ( Мф.25:46 ; Откр.21:8 ). Первым человеком, обретшим высшее блаженство, стала Божия Матерь. Благодаря величайшему смирению ( Лк.1:38 ), исполнению Божией воли она явила миру наивысшее блаженство — обожение. Святые отцы о блаженстве Святитель Василий Великий называет Бога «блаженным Добром», связывая т.о. в Боге воедино понятия блага и добра: «Ибо подлинно блаженно сие Источное Добро , к Которому все обращено, Которого все желает». (Василий Великий. « Беседы на псалмы ») Святитель Тихон Задонский уверен, что человек априорно обладает этим блаженством, но в силу порока и приверженности греху теряет это обладание: «Это блаженство везде и всегда носит с собой человек, ибо внутри себя имеет… Безумный человек! Оставь смертное тело – прах, землю и пепел, а украшай бессмертную душу. И тогда будешь внутри себя иметь красоту, но истинную и нетленную, и прочее». (Тихон Задонский, « Сокровище Духовное ») Святитель Игнатий Брянчанинов считает, что ощущение истинного блаженства в земной жизни является образом райского блаженства: «Всякое ощущение и состояние, принадлежащие естеству обновленному, составляют по необходимости и блаженство, как проявление в душе небесного царства, как залог спасения, как предощущение вечного блаженства». (Игнатий Брянчанинов, « Аскетические опыты ») |
| Вера достигает совершенства через поступки в вере, без дел вера мертва (см.: Иак. 2: 20–22). Согласно апостольским Посланиям, не всякие поступки дают человеку удел вечной жизни. Спасительными делами, прежде всего, являются изучение Священного Писания, стремление познать истину (см.: 1 Тим. 2: 4; 4: 16; 2 Тим. 3: 15), молитва («всякий, кто призовет имя Господне, спасется» – Деян. 2: 21), покаяние (см.: 2 Кор. 7: 10), милость и страх Божий в сердце (см.: Иуд. 1: 22–23), надежда на Бога (см.: Рим. 8: 24; 1 Фес. 5: 8), свидетельство о своей вере своими устами (см.: Рим. 10: 9–10), стойкость в вере (см.: Евр. 10: 39), сострадание и утешение друг друга во Христе (см.: 2 Кор. 1: 6–7), распространение проповеди о Христе в мире (см.: Иак. 5: 20). Как видно из этого перечня, не всякое дело приносит человеку спасение. Спасают те дела, которые совершены с верой или во имя Иисуса Христа. Добрые дела, конечно, возможны и без веры во Христа; высокие образцы поступков милосердия и сострадания можно найти и у атеистов, у которых закон совести твердо написан на сердце. Но это не вводит их в Царство Божие. С другой стороны, «уверенность в существовании Бога» тех, кто прочитал всю Библию «от корки до корки», не дает им спасения, как и тем, кто чрезмерно гордится своей праведностью или живет аморально. По апостолу Павлу, глубоко заблуждаются те, кто уповают на свою праведность (см.: Гал. 2: 16–20) или думают, что без Бога можно спастись. Невозможно вскарабкаться в райский сад незаметно от Бога, тайком перелезть через забор Эдемского сада, купить у ангелов билет суммой своих добрых дел. Только Христос может ввести в ограду Своего Небесного Царства, Он есть дверь (см.: Ин. 10: 9), и путь, и истина, и жизнь (см.: Ин. 14: 6). Нужно довериться Богу-Спасителю, вверить себя Ему, чтобы Он спас. Вверить себя Богу, довериться – это нравственные, а не интеллектуальные категории. В книге «Православное учение о спасении» архимандрита (а впоследствии – патриарха) Сергия (Страгородского) делается особый акцент на нравственности. Высшее благо человека заключается в святости, которая достигается не рядом отдельных заслуг, а нравственным поведением, отказом от греховного способа жизни. |
| Мнения народные о Христе были известны ученикам, и они перечисляют эти мнения в ответ на вопрос Христа. Они сказали: «одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков». Об этих мнениях народных евангелисты сообщают и по другому поводу ( Мк.6:14–16 . Лк.9:7–8 ) и там перечисляются те же самые мнения. Известно из евангелия, что за воскресшего Иоанна Крестителя считал Христа Ирод Антипа ( Мф.14:1–2 ; Мк.6:14 ). Илию ждали как предтечу Мессии на основании пророчества Малахии о явлении Илии Фесвитянина пред наступлением дня Господня, великого и страшного ( Мал.4:5 ). Книжники говорили, что Илии надлежит прийти прежде ( Мф.17:10 ; Мк.9:11 ). Христос указывал исполнение пророчества Малахии на Иоанне Крестителе ( Мф.11:14, 17:12–13 . Мк.9:13 ). Об ожидании пред пришествием Христовым Иеремии или ещё кого из пророков ничего не известно; упоминания об Иеремии в 2Мак.2:1–9, 15:12–16 ; 3Ездр.2:18 не дают основания к каким-либо определённым заключениям 21 . Марк и Лука опускают имя Иеремии. Были, следовательно, люди, которые считали Иисуса Христа вообще за одного из воскресших пророков, безотносительно к пришествию Мессии 22 . Подробные разыскания обо всех этих народных мнениях никакого особого богословского значения иметь не могут 23 . Когда апостолы перечислили различные мнения о Христе, распространённые в народе, Он спрашивает их: вы же за кого почитаете Меня? μες δ τνα με λγετε εναι; Самая форма вопроса показывает, что от Своих ближайших учеников и последователей Он ожидает такого мнения, которое можно противопоставить мнениям народным. «Когда Христос спрашивал о мнении народа, тогда все отвечали на Его вопрос: когда же о их собственном, то Пётр, уста апостолов, всегда пламенный, глава в лике апостольском, не терпит, предупреждает и говорит: Ты Христос, Сын Бога живого ( Мф.16:16 )» 24 . Сыном Божиим ученики называли Иисуса Христа и раньше: так назвал Его Нафанаил при самом своём призвании ( Ин.1:49 ) и «все бывшие в лодке после укрощения бури» ( Мф.14:33 ). Однако исповедание Христа устами ап. Петра в пределах Кесарии Филипповой сохраняет своё исключительное значение. Восклицание апостолов в лодке: ληϑς ϑεο υς ε – имело своим понятным источником те переживания, которые были у них как очевидцев чудесного проявления могущества Христова и Его власти даже над стихиями природы; здесь «исповедание» является ясным и сложившимся убеждением. Толкователи и комментаторы обращают внимание на то, что в ответе Петра все слова стоят с членом: Χριστς υς το ϑεο το ζντς. Пётр исповедал Иисуса Христа Единородным Сыном Божиим. |
| Время начала пощения определялось разными Соборами по-разному (11, 15 нояб. или 23 сент.- осеннее равноденствие) и еще в 1-й пол. XI в. вызывало споры. Тогда же появилось запрещение совершать таинство Брака в период А. до праздника Богоявления (1-е и 3-е прав. Собора в Зелигенштадте; 1023). С XVIII в. пост считался обязательным только в 1-ю неделю А. (см. Четыре времени года ) и в рождественский сочельник (см. Навечерие ). Кодексом канонического права 1917 г. пост в указанную неделю А. был отменен, сохранилось ее значение как времени усиленной молитвы. Начало А. всегда приходится на воскресенье («1-е воскресенье А.»): в рим. обряде - ближайшее ко дню св. ап. Андрея (30 нояб.), в амвросианском и испано-мосарабском - ко дню св. Мартина. Соответственно в А. входят 4 или 6 воскресений. В рим. обряде А. делится на 2 периода: до 16 дек. (включительно) - преимущественно покаянный по характеру с преобладанием эсхатологических мотивов и с 17 дек., дня, называемого «O Sapientia» (лат.- О, Премудрость), по 24 дек. (канун Рождества) - радостный, посвященный Таинству Боговоплощения. Темы богослужебного празднования определяются особыми евангельскими чтениями для 4 воскресений А., взятыми из Мф (24. 37-44; 3. 1-12; 11. 2-11; 1. 18-24). В Novus ordo эти чтения вошли в лекционарий литургического года «А», в годы «B» и «C» используются отрывки из Мк (1. 1-8; 13. 33-37), Лк (1. 26-38, 39-48; 3. 1-6, 10-18; 21. 25-28) и Ин (1. 6-8). Особые чтения и молитвы назначены также для будней. Др. тексты Бревиария (чтения из ВЗ и НЗ, молитвы, гимны, О-антифоны к «Magnificat» ) говорят о Грядущем Искупителе, Его страданиях, Крестной смерти и конечной Славе и призывают верующих к духовному бодрствованию, радостному ожиданию Спасителя, Его достойной встрече и прославлению. Богословское содержание А. носит одновременно исторический и эсхатологический характер: ожидание Рождества Спасителя соединяется с ожиданием Второго пришествия Христова . С этим связаны и др. богословские аспекты А.- призыв к надежде, обращению и нестяжанию; возвещение Царства Божия ; понимание спасения как нового творения (Ис 45. 7-8). Такое восприятие А., по мнению католич. богословов, призвано способствовать созиданию как отдельных христиан, так и всей христ. общины, долженствующей стать душой мира (Bergamini. P. 245). |
| А мне, после всего сказанного, остается объяснить то, ради чего я все это рассказывал… В то время как константинопольская церковь обратила особенное внимание на недели, предшествующие Вел. посту, отметив их особенными евангельскими чтениями, иерусалимская церковь сделала это в отношении воскресный дней самой Четыредесятницы. И до XI века (когда ею был перенят константинопольский евангелистарий), у ней была собственная система евангельских зачал для 40-цы, когда: 1. В неделю Мясопустную на Утрени читался отрывок из нагорной проповеди о 6й, 7й и 8й заповедях ( Мф. 5:17–48 ), а на Литургии — о грешнице, помазавшей ноги Христа у Симона фарисея ( Лук. 7:36–50 ). 2. В неделю Сырную на Утрени озвучивалась заповедь постоянно бодрствовать в ожидании пришествия Господа ( Лк.12:32–40 ), а на Литургии о посте и об оставлении лишних забот ( Мф. 6:16–33 ). 3. В 1ю неделю поста на Утрени об узких вратах ( Мф. 7, 13–29 ), а на Литургии — о милостыне и прощении обид ( Мф. 6:1–15 ). 4. Во 2ю неделю на Утрени звучала притча о браке царского сына ( Мф. 22, 2–14 ), а на Литургии — о блудном сыне ( Лук. 15, 11–32 ). 5. В 3ю неделю на Утрени все слушали притчу о работниках в винограднике ( Мф. 20, 1–16 ), а на Литургии — о мытаре и фарисее ( Лук. 18, 9–14 ). 6. В 4ю неделю на Утрени — о злых виноградарях ( Мф. 21, 33–46 ), на Литургии — о милосердном самарянине ( Лук. 10, 25–37 ). 7. В 5ю неделю на Утрени – обличение Христом книжников и фарисеев ( Мф. 23, 1–39 ), на Литургии — о слепорожденном ( Ин. 9, 1 – 38 ). 8. В 6ю неделю на Утрени — о богатом и Лазаре ( Лук. 16,19–31 ), на Литургии – о решении первосвященников и фарисеев взять Христа на празднике Пасхи ( Ин. 11, 55–57 ). Как видите, данная система евангельских зачал была замечательно и искусно подобрана так, чтобы можно было со всех сторон обрисовать в сознании верующих подлиный характер Четыредесятницы и определить свойственные ее периоду виды деятельности и общее настроение. Пока же для большинства (при нынешней системе евангельских зачал) тесную органическую связь с идеей и характером Великого поста содержат лишь воспоминания приготовительных Недель. Почему я говорю для большинства? – Потому что иерусалимская система евангельских чтений все же оказала свое влияние и на некоторые триодные песнопения самой Четыредесятницы. Например, из этих зачал черпают свое содержание все ее самогласны, а также некоторые воскресные каноны. |
|
|
