| Вскоре, однако, по инициативе властей врачебно-педагогическая деятельность Л. в Крыму была прекращена. Архиерейское служение Л. пришлось на сложный период в истории Крымской епархии. Местными властями проводилась политика закрытия церквей, открытых во время войны. В результате к нач. 1946 г. по сравнению с 1944 г. количество храмов сократилось с 74 до 53. Здания мн. храмов пострадали во время военных действий, часть священнослужителей не могли исполнять свои обязанности, т. к. не обладали необходимыми способностями и нравственными качествами. Как управляющий Крымской епархией Л. немедленно приступил к упорядочению в ней религ. жизни. Он был строг к духовенству, указывая на небрежное отношение к пастырским обязанностям и недостойное поведение. В 1947 г. Л. пришлось уволить за штат 3 иереев за невозможность исполнять обязанности священника, 6 были лишены сана, один стал служащим гос. учреждения, 5 были отпущены Л. в др. епархии. В том же году он рукоположил 15 священников по своему выбору, большей частью из людей, имевших большой жизненный опыт. Из 62 священников и диаконов, служивших в Крымской епархии в 1948 г., 13 чел. ранее отбывали заключение в лагерях. Привлечение к служению осужденного духовенства вызывало большое недовольство властей. В 1948-1950 гг. в Крыму вновь начались прямые репрессии против священнослужителей. Л. пытался вступиться за арестованных иереев, заявив при встрече с уполномоченным Совета по делам РПЦ, что «это были его самые лучшие священники». Активная проповедническая деятельность Л. вызывала недовольство властей. Его яркие проповеди привлекали множество верующих, в т. ч. молодежь. 28 окт. 1948 г. 1-й секретарь Крымского обкома ВКП(б) Н. В. Соловьёв докладывал в своем обращении секретарю ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкову: «В своих проповедях Лука публично осмеивал материализм и материалистов, старался изобразить дело таким образом, как будто бы великие ученые Коперник, Пастер, Павлов - это люди не науки, а люди религии... В силу особого положения Крыма как пограничной полосы, мы считаем необходимым через соответствующие органы удалить Луку из Крыма». |
| Сказ “Медной горы Хозяйка” положил начало целой группе произведений, объединяемых образом Малахитницы. В эту группу, кроме указанного сказа, входят еще девять произведений, в том числе; “Приказчиковы подошвы” (1936), “Сочневы камешки” (1937), “Малахитовая шкатулка” (1938), “Каменный цветок” (1938), “Горный мастер” (1939), “Две ящерки” (1939), “Хрупкая веточка” (1940), “Травяная западенка” (1940), “Таюткино зеркальце” (1941). Малахитовая шкатулка Впервые опубликован в 1938 г. (газета “На смену”, г. Свердловск. с 18 сентября — до 14 ноября 1938 г. и альманах “Уральский современник”, г. Свердловск, кн. 1я, 1938). Первоначально сказ назывался “Тятино подаренье”, при подготовке к печати автор заменил это заглавие другим — “Малахитовая шкатулка”. Замена оказалась удачной, название стало общим для всей книги сказов, отмеченной в 1943 г. Сталинской премией второй степени. В передовой газеты “Правда” (“Лауреаты сталинских премии”, 20 марта 1943 г.) говорится: “Родина дорога нам и бескрайными голубеющим просторами своими, и широкими реками, и горами, и народами своими, их говором, их сказами и преданиями. Народу нашему полюбился старый уральский сказочник П. Бажов. Его “Малахитовая шкатулка” содержит в себе самоцветы народной поэзии. Книга “Малахитовая шкатулка” неоднократно переиздавалась Первое издание вышло в г. Свердловске, в 1939 г. Сталинская премия была присуждена автору за второе издание книги, вышедшее в московском издательстве “Советский писатель” в 1942 г. Третье издание — выпустил Гослитиздат в 1944 г.; четвертое — Свердлгиз, 1944 г.; пятое издание вышло в Москве в издательстве “Советский писатель” в 1947 г.; шестое — выпустил Гослитиздат, М. 1948 г.; седьмое — Свердлгиз, 1949 г.; восьмое — последнее прижизненное издание, в составления которого принимал участие автор, — выпушено Лениздатом в 1950 г. В 1944 г. книга была выпущена в Англии. В этой связи П. Бажов интересовался характером перевода и издания. Он писал: “Ведь и для автора, и для сказов, которые, как вам известно, партийно направлены, далеко не безразлично, кто будет издавать… Когда переводят свои, там может быть порой и смешное в подыскании адекватных выражений, но есть полная уверенность, что извращений основной мысли не будет, а ведь в частном издательстве могут и вверх ногами поставить, а то выделить одну мишуру”. (Из архива П. Бажова. Письмо от 25 февраля 1945 г.) |
| Еще более красноречивая в этом отношении информация поступила в 1948 г. из Центрального Черноземья (Приложение 2. Таблицы 6 и 7). Среди лидеров нелегальных общин миряне здесь, безусловно, преобладали: в Воронежской области они составляли 85,2% руководителей, в Тамбовской – 52,5%. Сказывались, очевидно, более интенсивные, чем в других областях, репрессии против духовенства, а также выход священников на открытое служение в Воронежской области в годы войны. Характерно, что именно из центрально-черноземных областей чаще поступали сведения о священниках-самозванцах или лицах, находившихся под каноническими прещениями, но продолжавших служить в незарегистрированных общинах. Понятно, что эти общины испытывали острый дефицит духовенства. Представляется, что преобладание среди лидеров церковного подполья мирян и монахинь, а не священнослужителей было – в ряду других, вышеперечисленных – одной из существенных причин того, что нелегалы Центрального Черноземья не столь активно искали легализации, как их собратья из Рязанской и Горьковской областей. Из приведенных данных видно, что процесс легализации подполья затрагивал не только незарегистрированные группы верующих, но и священников-нелегалов. Их выход на открытое служение был заметным явлением в военные и послевоенные годы. В середине 1940-х гг. кончались сроки заключения священнослужителей, арестованных в 1935–1937 гг. Возвращаясь в родные места, они начинали служить в незарегистрированных общинах 444 , становились организаторами ходатайств об открытии церквей, пытались выйти на служение в уже открытых церквах. В Тульской области еще в середине 1944 г. возвратившийся из ссылки священник некоторое время служил на дому, а затем попытался легализоваться в Совете по делам Русской Православной Церкви 445 . В течение 1944 г. в Вологодском облисполкоме побывало «несколько бывших священников, заявлявших о своем желании зарегистрироваться для служения в какой-либо церкви» 446 . Уполномоченный Совета по Курганской области в июле 1944 г. подводил итоги своим наблюдениям: «Прибывшие из мест не столь отдаленных бывшие священники, в большей своей части восстановившие свои связи с патриархией, стремятся оживить религиозную жизнь в деревне и в городе» 447 . |
| Совет не спешил дать общее указание по этому поводу, ведь главной мерой борьбы с церковным подпольем он считал не санкции в отношении незарегистрированных общин и священников, а открытие церквей в местах его распространения. В июне 1944 г. инспектор Совета, обследовавший Пензенскую область, предлагал дать указание облисполкому о необходимости «ускорить рассмотрение заявлений верующих о возможности и целесообразности открытия церквей, в первую очередь в районах, где установлены факты массовых нелегальных богослужений» 333 . Другим членом Совета в беседе с советским и партийным руководством Тульской области «был поставлен один вопрос – не проявляется ли Тульскими руководящими органами чрезмерная осторожность при рассмотрении ходатайств верующих об открытии церквей, т к с момента Постановления Совнаркома СССР о создании Совета, наличия 128 заявлений об открытии 61-й церкви и нелегальных служб в области, до сего дня все заявления верующих Облисполкомом отклоняются» 334 . Если члены незарегистрированной общины стремились легализоваться и подавали заявление об открытии церкви, уполномоченные на местах старались поддержать их ходатайство и направляли его в Совет с заключением об удовлетворении. В первой половине 1944 г. одна из таких групп верующих со станции Лазо Приморского края, по российским меркам небольшая (30–40 человек), получила поддержку уполномоченного 335 . В октябре того же 1944 г. председатель Совета по делам Русской Православной Церкви вошел в правительство с знаменательным предложением: «В целях борьбы с нелегальными церковными группировками, – писал Г. Г. Карпов, – там, где они приняли широкие размеры, и в тех районах, где настойчиво ставится вопрос об открытии церквей, – пойти на расширение сети действующих церквей до двух-трех на район, не останавливаясь перед разрешением открытия церквей в областях и краях со значительным числом действующих церквей, но в тех районах, где их нет» 336 . Это предложение было поддержано В. М. Молотовым. Такая позиция Совета в целом сохранялась до августа 1948 г., когда – наряду с признанием открытия «некоторого числа церквей» «наименьшим злом для нашего государства» – Г. |
| Симеон, середина XIV в. Феодосий II, середина XIV в. Иоанникий II, 60–70-е годы XIV в. Св. Евфимий, 1375–1393 г., †4/17.IV.1402 г. или 17/30.VII.1404 г. БОЛГАРСКАЯ ЭКЗАРХИЯ Экзархи: Анфим, 1872–1877 гг. Иосиф, 1877–1915 гг. Синодальное правление 1915–1945 гг. Стефан, г. Синодальное правление 1948–1953 гг. БОЛГАРСКАЯ ПАТРИАРХИЯ Патриархи: Кирилл, 1953–1971 гг. Максим, 1971 г. Библиография. Общие издания История на България, разные издания; Димитър Цухлев, История на Българската Църква, C., 1910, т. I; акад. Иван Снегаров, Кратка история на сьвременните Православни Църкви, тт. C., 1944, 1946; Ив. Снегаров, Охридската архиепископия, тт. C., 1924, 1932; Ив. Снегаров, Отношенията между Българската Православна Църква и другите Православни Църкви след провъзгласяването на схизмата, Църковен архив, кн. C., 1929; Ив. Снегаров, Христианството в България преди покръстването (865 г.), ГДА «Св. Климент Охридски», C., 1956, т. V; Ив. Снегаров,Ромънската Православна Църква, ГСУ, БФ, т. XXIII, 1945–46, C., 1946; Ив. Снегаров, Кратък исторически очерк за поместните Православни Църкви, Ромънска, Гръцка, Албанска, Полска, Финландска, Чехословашка и бившите прибалтийски Църкви, C., 1948; Станимир Станимиров, История на Българската Църква, C., 1925; протопрезвитер проф. д-р Стефан Цанков, Българската Православна Църква от Освобождението до наше време, ГСУ, БФ, т. XVI, C., 1939; Константин Динков, История на Българската Църква, C., 1954; V. Gjuzelev, Das Papstum und Bulgarien im Mittelalter (IX–XIV jh.), Bulgarian Historical Review, IV, 1, 1977; Кирило-Методиева енциклопедия, тт. C., 1985, 1995, 2003; проф. д-р Тодор Събев, Самостойностна народностна Църква в средновековна България, C., 1987; Бончо Станоев, Православието в България, C., 1992; Кирил Марков, Духовен живот в българските земи през късната античност (IV–VI век), С., 1997; Бистра Николова, Устройство и управление на Българската Православна Църква век), C., 1997; Олга Тодорова, Православната Църква и българите век, C., 1997; Дапиела Калкапджиева, Българската Православна Църква и държавата 1944–1953, C., 1997; Гласове в защита на гражданското общество в Протоколите на светия Синод на Българската Православна Църква по еврейския въпрос (1940–1944 г.), C., 2002. Сокращения |
| В эту группу, кроме указанного сказа, входят еще девять произведений, в том числе; «Приказчиковы подошвы» (1936), «Сочневы камешки» (1937), «Малахитовая шкатулка» (1938), «Каменный цветок» (1938), «Горный мастер» (1939), «Две ящерки» (1939), «Хрупкая веточка» (1940), «Травяная западенка» (1940), «Таюткино зеркальце» (1941). Малахитовая шкатулка Впервые опубликован в 1938 г. (газета «На смену», г. Свердловск. с 18 сентября — до 14 ноября 1938 г. и альманах «Уральский современник», г. Свердловск, кн. 1-я, 1938). Первоначально сказ назывался «Тятино подаренье», при подготовке к печати автор заменил это заглавие другим — «Малахитовая шкатулка». Замена оказалась удачной, название стало общим для всей книги сказов, отмеченной в 1943 г. Сталинской премией второй степени. В передовой газеты «Правда» («Лауреаты сталинских премии», 20 марта 1943 г.) говорится: «Родина дорога нам и бескрайными голубеющим просторами своими, и широкими реками, и горами, и народами своими, их говором, их сказами и преданиями. Народу нашему полюбился старый уральский сказочник П. Бажов. Его «Малахитовая шкатулка» содержит в себе самоцветы народной поэзии. Книга «Малахитовая шкатулка» неоднократно переиздавалась Первое издание вышло в г. Свердловске, в 1939 г. Сталинская премия была присуждена автору за второе издание книги, вышедшее в московском издательстве «Советский писатель» в 1942 г. Третье издание — выпустил Гослитиздат в 1944 г.; четвертое — Свердлгиз, 1944 г.; пятое издание вышло в Москве в издательстве «Советский писатель» в 1947 г.; шестое — выпустил Гослитиздат, М. 1948 г.; седьмое — Свердлгиз, 1949 г.; восьмое — последнее прижизненное издание, в составления которого принимал участие автор, — выпушено Лениздатом в 1950 г. В 1944 г. книга была выпущена в Англии. В этой связи П. Бажов интересовался характером перевода и издания. Он писал: «Ведь и для автора, и для сказов, которые, как вам известно, партийно направлены, далеко не безразлично, кто будет издавать… Когда переводят свои, там может быть порой и смешное в подыскании адекватных выражений, но есть полная уверенность, что извращений основной мысли не будет, а ведь в частном издательстве могут и вверх ногами поставить, а то выделить одну мишуру». |
| После освобождения Сумской области от немцев органы советской власти обязали пустынь платить большие налоги (натуральный и денежный налог с земельного участка, налог с урожая, подоходный налог, хозяйственный налог, отчисления в Сосновский сельский совет, средства на приобретение лотерейных билетов, различные займы государства и прочие обложения) 1579 . Только с сентября 1943 по февраль 1944 года в фонд государства Глинская пустынь сдала около 50 тыс. руб. 1580 . Кроме того, было сдано 180 пудов хлеба, 30 центнеров ржи, 50 метров полотна 1581 . В 1944 году различные налогообложения составили более 67 тыс. руб. 1582 , в 1945 – более 53 тыс. руб. 1583 . Выплачивая столь большие налоги, иноки Глинской пустыни жили в крайней бедности, но всем, что было в обители, делились с богомольцами, помогали им чем только было возможно. Особенно заботясь о сиротах и вдовах, Глинская пустынь в 1943 году пожертвовала в помощь семьям, лишившимся кормильцев, 1,4 тыс. руб. 1584 , на сирот воинов в 1944 году – 6,6 тыс. руб. 1585 , а в 1945 – 6 тыс. руб. 1586 . Глинские иноки, храня заветы Православной Церкви, всегда жили одной жизнью со своим народом. Во время войны они оказывали материальную и моральную поддержку армии. Чувство патриотизма имело в них духовную основу. Кроме денежных отчислений в фонд обороны пустынь сдала в фонд Красной Армии 200 пудов зерна и 225 метров холста. Во время прохождения Красной Армии через Шалыгинский район бойцам было выдано 3 пуда печеного хлеба 1587 . В 1946–1947 годах монахи Глинской пустыни голодали, но с терпением подвизались, все упование возлагая на Царицу Небесную, за все благодарили Бога и безропотно несли каждый свой крест. Весной 1947 г. по решению Шалыгинского райсовета Глинской пустыни был отведен земельный участок размером 10,05 гектара 1588 . С этого времени начали сеять зерновые: в основном овес и просо, а также немного ячменя, кукурузы и фасоли. В огороде выращивали самые необходимые овощи: картофель, капусту, огурцы, помидоры, лук и свеклу 1589 . Скота в 1947–1948 годах было по-прежнему немного (2 лошади, 2 вола, 3 коровы, бык и 3 теленка 1590 ). Кроме скота, в 1947 году в обители завели пчел (14 ульев) 1591 . |
| Сибирские лагеря: – полевые работы: август – сентябрь 1944 года; – ассенизатор: сентябрь 1944 года – август 1946 года. Арестован 30 августа 1946 года. Мариинский пересыльный пункт. Московские тюрьмы: внутренняя, Бутырская, Краснопресненская: август – ноябрь 1946 года. Темниковские лагеря – плетение лаптей. Дубравлаг – инвалид, безработный. В заключении: – по приговору: 9 ноября 1943 года – 9 ноября 1951 года; – без приговора, сверх срока в лагерях: 9 ноября 1951 года – 18 мая 1954 года. В Зубово-Полянском доме инвалидов: 18 мая 1954 года – неизвестно, до каких пор. Сверх срока в заключении 40 месяцев (3 года 4 месяца 22 дня). 27 июня [ст. ст.] 1954 года исполнилось 33 года архиерейства. За это время: – на епархиальном служении: 33 месяца (2 года 9 месяцев и 2 дня); – на свободе не у дел: 32 месяца 2 дня; – в изгнании: 76 месяцев 6 дней; – в узах и «горьких» работах: 254 месяца (21 год 2 месяца, 20 дней). [Всего] 33 года. Обычно в жизни бывает: чем дольше разлука, тем больше ослабевают связи. Христианская любовь изменяет этот порядок. Мои добрые заботники, движимые христианской, а не мирской любовью, с каждым годом усиливают проявление своей заботы и попечения, с каждым годом умножают свою милостыню. Если в первые 2 года и 4 месяца мне было прислано 72 посылки (по 30 посылок в год), то в последний, 1954 год, их было уже 200. Да не оставит Господь Своею милостию благодетелей моих. Верю: услышат они во оный день: Приидите, благословенные Отца Моего... В темнице был Я, и вы посетили Меня ( Мф. 25, 34, 36 ). Август 1944–1946 год – 72 посылки. 1947–1948 год – 108 посылок. 1949 год – 87 посылок. 1950 год – 141 посылка. 1951 год – 146 посылок. 1952 год – 161 посылка. 1953 год – 169 посылок. 1954 год – 200 посылок. Итого: 1084 посылки. «Этапы и даты моей жизни» 199 Родился 2 июля 1887 года. Скончался отец 23 февраля 1889 года. Шуйское духовное училище: 1896–1902 годы. Начал прислуживать в алтаре в августе 1899 года. Владимирская духовная семинария: 1902–1908 годы. Прислуживал при архиерейском богослужении сначала митродержцем ректора, потом рипидоносцем в 1902–1906 годы. |
| Книга «Малахитовая шкатулка» неоднократно переиздавалась Первое издание вышло в г. Свердловске, в 1939 г. Сталинская премия была присуждена автору за второе издание книги, вышедшее в московском издательстве «Советский писатель» в 1942 г. Третье издание — выпустил Гослитиздат в 1944 г.; четвертое — Свердлгиз, 1944 г.; пятое издание вышло в Москве в издательстве «Советский писатель» в 1947 г.; шестое — выпустил Гослитиздат, М. 1948 г.; седьмое — Свердлгиз, 1949 г.; восьмое — последнее прижизненное издание, в составления которого принимал участие автор, — выпушено Лениздатом в 1950 г. В 1944 г. книга была выпущена в Англии. В этой связи П. Бажов интересовался характером перевода и издания. Он писал: «Ведь и для автора, и для сказов, которые, как вам известно, партийно направлены, далеко не безразлично, кто будет издавать… Когда переводят свои, там может быть порой и смешное в подыскании адекватных выражений, но есть полная уверенность, что извращений основной мысли не будет, а ведь в частном издательстве могут и вверх ногами поставить, а то выделить одну мишуру». (Из архива П. Бажова. Письмо от 25 февраля 1945 г.) Из зарубежных изданий «Малахитовой шкатулки» можно еще назвать — «Steinblomsten», Falken forlag, Oslo (Норвегия), 1946 г, «La Fleur de pierre», Editions du Bateau Ivre (Франция), 1947 г.; книга вышла и в славянских странах, в частности в Чехословакии (1946). Отдельные сказы опубликованы на китайском языке — журнал «Литература и искусство», Шанхай, 25. 1946. Каменный цветок Впервые опубликован в 1938 г. («Литературная газета» 10 мая 1538 г.; «Уральский современник», кн. 1). К этому сказу примыкают два других: «Горный мастер», повествующий о невесте главного героя первого сказа — Катерине, и «Хрупкая веточка» — о сыне Катерины и Данилы-камнереза. П. Бажов задумал четвертый сказ, завершающий историю этой семьи камнерезов. Писатель говорил: «Собираюсь закончить сказ о „Каменном цветке“. Мне хочется показать в нем преемников его героя, Данилы, написать об их замечательном мастерстве, устремлении в будущее. Действие сказа думаю довести до наших дней» («Вечерняя Москва», 31 января 1948 г. Беседа П. Бажова с корреспондентом газеты). Замысел этот остался неосуществленным. |
| с 8 августа 1957 г. – на пенсии. Спецзвания: с 18 февраля 1943 г. – инженер-полковник; с 17 ноября 1944 г. – генерал-майор инженерно-технической службы. Награды: орден Трудового Красного Знамени (20 июля 1940 г.); орден Ленина (16 сентября 1943 г.); орден Трудового Красного Знамени (22 августа 1951 г.); орден Трудового Красного Знамени (4 января 1954 г., за строительство объектов атомной промышленности). ГОНЧАРОВ Николай Васильевич (родился в 1906 г.), уроженец села Гусевки Бондарского района Тамбовской области, русский, партстаж с 1928 г., чекстаж с 1942 г., образование – высшее (Новочеркасский индустриальный институт в 1935 г.) с 1938 г. – 2-й секретарь РК КП(б)У (г. Мариуполь); с 1939 г. – 1-й секретарь (там же); с 1940 г. – парторг ЦК ВКП(б) металлургического завода (г. Макеевка); с 1941 г. – парторг ЦК ВКП(б) строительства металлургического завода (г. Нижний Тагил); с 29 июня 1942 г. – зам. начальника политотдела Тагильского ИТП и строительства НКВД (Свердловская область); с 31 декабря 1942 г. – начальник политотдела ИГЛ и Актюбинского комбината НКВД (г. Актюбинск); с 1944 г. – инструктор ЦК ВКП(б) (г. Москва); с 1946 г. – инспектор Отдела кадров внутренних дел и юстиции Управления кадров ЦК ВКП(б); с 14 мая 1948 г. – начальник политотдела и зам. начальника ГУЛАГа МЕД СССР по политработе; с 23 февраля 1950 г. – зам. начальника ГУЛГМП МВД СССР по кадрам; с 3 апреля 1953 г. – начальник Отдела кадров 9 управления МВД СССР; Уволен в 1964 г. по выслуге лет с должности начальника Отдела кадров 9 управления КГБ СССР. Спецзвания: с 8 мая 1947 г. – подполковник; с 12 июля 1948 г. – полковник. Награды: орден Красной Звезды. ГОРЛОВ Иван Иванович (1913–1970), уроженец деревни Луговец Мглинского района Брянской области, русский, чекстаж с 1938 г., партстаж с 1940 г., образование – среднее (Одесский рабочий университет в 1932 г.); с 19 сентября 1938 г. – помощник начальника отделения 7 отдела НКВД Украинской ССР; с 1 мая 1939 г. – старший оперуполномоченный 2 отдела Экономического управления |
|
|
