| В 1923 г. из-за болезни Кондаков намеревался выехать в Италию или Южную Францию (или обратно в Софию – страны с более теплым климатом – для постоянного жительства, но средств для покупки дома не хватило). 80-летний юбилей ученого в 1924 г. вызвал большой общественный резонанс. Его ученики и последователи из разных стран мира собрали в его честь сборник статей. После его смерти семинарий работал еще много лет вплоть до преддверия Второй мировой войны. С 1931 г. он был преобразован в Археологический институт имени Н.П. Кондакова . Из этого учреждения регулярно выходили научные труды, вышли многие молодые ученые. Кондаков разделил судьбу своего поколения византистов. Многие коллеги ученого, оказавшись в эмиграции, не прекратили работы и ценой огромных усилий образовали новые направления и школы византиноведения в Европе и Америке: А. Васильев в США, А. Грабар во Франции. Г. Острогорский в Югославии и др., чрезвычайно обогатив научные возможности принявших их стран. Первая жена ученого-Вера Александровна Кондакова (урожд. Гилярова) (1839–1913), была родственницей московского митрополита Филарета (Дроздова) . Ученый имел двух приемных сыновей. Старший – Сергей Никодимович Кондаков (1878–1940?) – историк искусства, библиограф; закончил восточный факультет Санкт-Петербургского университета в 1903 г., губернский секретарь в Министерстве иностранных дел (1903–1906), затем в Переселенческом управлении Главного управления землеустройства и земледелия (1906–1907) и в Канцелярии Министерства Императорского двора (1907–1917), в 1916–1917 гг. был военным цензором Петроградского военного округа. После 1917 г. работал в Гатчинском музее (1918–1919), преподавателем Петроградского театрального училища (1919). В конце 1921 г. эмигрировал к отцу в Софию, затем в Прагу. Занимался научной работой, переводил книги Л. Нидерле, готовил рецензии. В 1928 г. уехал в Париж. С конца 30-х гг. его судьба неизвестна. Младший – Петр Никодимович Кондаков (1886–1919) – офицер Белой армии, был убит своими же солдатами во время мятежа. |
| Еще одно наблюдение напрашивается при рассмотрении дел против духовенства: революционные трибуналы, как будто бы призванные устанавливать хотя и классово-партийную, но всё же законность, на деле почти никакими законами (даже принятой в 1918 г. конституцией, которая вообще в заседаниях трибунала не цитировалась) не руководствовались. В основу судопроизводства, и в частности – обвинений против духовенства, были положены представления и понятия отдельных большевистских деятелей, их трактовки ещё немногочисленного советского декретно-постановленческого законодательства. Мягкость приговоров и исход изученных нами дел объясняется, видимо, тем, что в архивном фонде ревтрибунала не отложилась большая часть материалов тех процессов, которые в конечном счете решались Чрезвычайной комиссией. К сожалению, архивные фонды ФСБ продолжают оставаться закрытыми для исследователя. Их привлечение позволит восстановить уже полную картину репрессивной политики большевиков в провинции и понять роль в этой политике отдельных властных органов. Впервые опубликовано: Обвинения против православного духовенства в Саратовском губернском революционном трибунале (1918 – 1920 гг.)//Церковно-исторический вестник. 2008. 15. С. 106 – 115. Павлов Д.Б. Трибунальный этап советской судебной системы. 1917 – 1922 гг.//Вопросы истории. 2007. 6. С. 4. Мраморнов А.И. Судебный процесс против православного духовенства в Саратове в 1918-1919 годах//Отечественная история. 2008. 4. С. 97 – 104; Его же. Предыстория и исторический контекст судебного процесса над саратовским духовенством в 1918-1919 гг.//XIX ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Материалы. М., 2009. Т. 1. С. 255 – 263. Дело послушника Белявина – «репетиция» показательного процесса против саратовского духовенства 1918 – 1919 гг./Публ. А.И. Мраморнова //Вестник ПСТГУ. Серия «История. История Русской Православной Церкви». 2009. 4. С. 65 – 99. Ещё одно дело, отложившееся в фонде саратовского ревтрибунала, касалось этого же вопроса. Священник сел Мавринка и Новорепное Новоузенского уезда (в 1918 г. он перешел от Самарской к Саратовской губернии; дело было заведено еще в самарском ревтрибунале, а потом передано в саратовский) Аристарх Полянцев отказался венчать коммуниста Курняева, незадолго до этого получившего гражданский развод в «камере народного судьи», и предложил ему получить разрешение в консистории. Что характерно, коммунист настаивал на венчании! Получив отказ, Курняев инициировал создание комиссии из местных большевиков по расследованию действий священника. Комиссия пришла к выводу, что священник «не только не приносит пользу в области просвещения масс с. Новорепного от черносотенного взглядов, а наоборот содействует таковым как приспешник старого строя» (ГАСО. Ф. Р-507. Оп. 2. Д. 842. Л. 4). Но в итоге дело было замято и до суда не доведено. |
| “Для практического руководства партийной работой в БССР” было учреждено Центральное Бюро КП(б)Б (ЦБ). 15–19 марта 1922 г. прошел VI съезд КП(б)Б. ЦБ как высший партийный орган КП(б)Б просуществовал до кампании по “укрупнению” БССР (май 1923 г.) уездами Витебской, Гомельской и Смоленской губернии. 4 февраля 1924 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение о создании Временного Белорусского Бюро ЦК РКП(б), которому и передали функции ЦБ КП(б)Б и поручили осуществление мероприятий по “укрупнению” БССР. 12–14 мая 1924 г. проходил VIII съезд КП(б)Б, который вместо Временного Белорусского Бюро ЦК РКП(б) организовал Центральный комитет КП(б)Б. [ 18 ] В PЦXIДHU сохранилось 718 дел архивного фонда 63 “Польское Бюро агитации и пропаганды при ЦК ВКП(б)” за 1917–1931 гг. Если исходить из нормативных документов ЦК РКП(б), отложившихся в одном из дел этого фонда (PЦXIДHU, ф. 63, оп. 1, д. 1), то создание Польского Центрального Бюро при ЦК РКП(б) вместо “Польского ЦИК России” для сохранения “польских коммунистических групп в пределах России в виде польских коммунистических секций при местных комитетах Р.К.П.” было инициировано главой ВЧК Ф. Э. Дзержинским 09.06 1919 г. на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) (§ 5). Высшее партийное руководство Советской России и ВЧК не устраивало решение Польского ЦИК о роспуске польских групп и о своем перебазировании “на Украину в качестве заграничного представительства коммунистической партии Польши” (там же, л. 1а). Несколько позже, 28.06 1919 г., на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) были очерчены территориальные границы работы учреждаемого Польского бюро: только “в пределах России”, “не ведя зарубежной работы” (там же, л. 2-об.). 09.07 1919 г. Оргбюро ЦК РКП(б) утвердило первый персональный состав (3 человека), а 25.07 1919 г. – официальное название: “Польское Бюро пропаганды и агитации при Ц. К. Р. К. П.” (там же, л. 3, 4). 19.07 1920 г., помимо этого Бюро во главе с С. С. Дзержинской, было создано еще одно: Польское Бюро ЦК РКП(б) в составе 5-ти человек под председательством Ф. |
| Д. считается основоположником груз. эмпирической социологии: в 1907 г. научный кружок груз. студентов С.-Петербургского ун-та под его рук. впервые провел ряд социологических опросов в Грузии, был разработан научный социологический сборник (изд. в Тифлисе в 1915). В 1907 г. Д. стал членом Об-ва истории и этнографии Грузии (в 1921-1930 председатель). Ученый участвовал в политической жизни, являясь сторонником революционного движения, за что в марте 1897 г. сидел в тюрьме «Кресты», в 1906 г. был отдан под суд, ему был запрещен выезд из С.-Петербурга и он находился под тайным надзором полиции. С именем Д. связан новый этап груз. историографии: он первым использовал системный подход к истории Грузии, выстраивая изложение с учетом данных о сопредельных с Грузией странах, исследований по филологии, лингвистике, праву, экономике. Большое внимание Д. уделял церковной истории: в 1907 г. в Политической энциклопедии Л. З. Сломинского он поместил очерк об автокефалии Грузинской Церкви, в 1908 г. выпустил труд по истории армяно-груз. церковного разрыва. В фундаментальном труде «История грузинского народа» отдельные главы посвящены христианизации Грузии, церковной политике св. блгв. царя Вахтанга Горгасали и провозглашению автокефалии, церковно-догматическому разрыву между Грузией и Арменией, церковной политике св. блгв. царя Давида IV Строителя , роли Церкви в борьбе за единство Грузинского гос-ва и др. После Февральской революции Д. вернулся в Тифлис, где возглавил группу груз. ученых (Е. С. Такаишвили , А. Г. Шанидзе , К. С. Кекелидзе , Д. Узнадзе и др.) по созданию 1-го на Кавказе ун-та. Под его рук. было основано Об-во свободного Грузинского ун-та, 22 июня 1917 г. он представил проект устава ун-та. Груз. ун-т был открыт 26 янв. (8 февр.) 1918 г., в день памяти св. блгв. царя Давида IV Строителя. Торжественный молебен отслужил Католикос-Патриарх Грузии Кирион III (Садзаглишвили) , 1-ю университетскую лекцию 30 янв. (12 февр.) читал Д. Он занял пост декана философского фак-та (1918-1919), в 1919-1925 гг. был ректором ТГУ. Ему было присвоено звание профессора (1919). В послереволюционные годы Д. создал и опубликовал мн. основополагающие труды по истории Грузии, палеографии, источниковедению, дипломатике, нумизматике (1923, 1926), груз. праву (1919, 1928-1929), экономике (1930). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АЙВАЗОВ Иван Георгиевич (13.02.1872, г. Мариуполь Екатеринославской губ.- 17.12.1964, г. Павлоград Днепропетровской обл.), богослов, публицист, миссионер. Род. в семье матроса. Закончил Екатеринославскую ДС, затем КазДА (1898) со степенью канд. богословия. С 1899 г. исполнял обязанности противосектантского миссионера в Тамбовской епархии, с 1902 г.- в Екатеринославской, с 1903 г.- в Харьковской епархиях. С 1912 г. магистр богословия. В 1912-1913 гг. доцент МДА по кафедре истории и обличения рус. сектантства. Указом Святейшего Синода от 9 июня 1913 г. переведен в СПбДА, где преподавал до 1917 г. В 1912-1916 гг. сотрудник и редактор ж. «Голос Церкви» , в 1915-1917 гг. редактировал ж. «Душеполезное чтение» . В 1918 г. московский епархиальный миссионер-проповедник. За миссионерскую деятельность получил орден св. Анны 3-й степени. 23 окт. 1919 г. арестован в Петрограде, 16 нояб. отправлен в Москву, с дек. 1919 г. находился в Новопесковском и Ивановском лагерях в качестве заложника, после освобождения вернулся в Петроград. В 1920-1926 гг. работал в гос. учреждениях Петрограда (Ленинграда). 26 марта 1927 г. арестован в Ленинграде, 13 янв. 1928 г. приговорен к 3 годам ссылки и отправлен в Йошкар-Олу. В 1933 г. поселился в Павлограде, где организовал архив. После выхода на пенсию в 1937 г. занимался богословием, в 40-50-х гг. писал статьи и заметки для ЖМП. А. в течение многих лет сочетал практическую миссионерскую деятельность с научной. Его работы публиковались отдельными изданиями и в журналах «Миссионерское обозрение» , «Миссионерский противомусульманский сборник» , «Голос Церкви», «Душеполезное чтение», «Церковный вестник» , «Вера и разум» , «Голос истины» . А. занимался изучением рус. сект, в особенности хлыстов , скопцов , духоборов и молокан . В своих работах он стремился к строгой документальности, определял происхождение и подлинность изучаемых материалов. Собранные им данные позволяют осветить многие вопросы зарождения и распространения сектантства в России. В конце жизни А. написал «Курс обличения русских сектантов-рационалистов» (1954, неопубл.), посвященный вопросу интерпретации Свящ. Писания и Свящ. Предания в различных сектах рационалистического толка, а также критике учения баптистов о свободном понимании Библии. |
| Февральскую революцию 1917 г. К. воспринял с надеждой на возможность проведения радикальных преобразований рус. искусства на народных началах; он полагал, что наступит звездный час Синодального уч-ща, в к-ром получали образование дети из низших сословий. К. выступал на мн. собраниях и в периодике, пытаясь убедить власти максимально позаботиться о церковном и народном пении. Композитор принимал участие в обсуждениях проекта постановлений по церковному пению Поместного Собора РПЦ 1917-1918 гг., а также был членом хозяйственно-распорядительного совещания при Соборном Совете. Весной 1918 г. Синодальное уч-ще было национализировано советской властью: в июле 1918 г. оно было преобразовано в Народную хоровую академию. Назначенный ее управляющим, К. предполагал, что новое учебное заведение станет развивать отечественные хоровые традиции. В его программах было сохранено церковное пение. Однако в 1923 г. академия, несмотря на все попытки К. ее сохранить, была расформирована. На ее основе создан хоровой подотдел Московской консерватории, где К. преподавал в звании профессора. В сент. 1926 г. подотдел также был упразднен. С 1918 г. К. в качестве педагога-методиста и этнографа сотрудничал с рядом новых организаций. В 1918-1919 гг. он участвовал в деятельности различных подразделений Музыкального отдела (МУЗО) Наркомпроса. С 1919 г. состоял членом его музыкально-этнографической секции, принимал участие в работе Детского подотдела. В 1919-1921 гг. К. работал в этнографической секции МУЗО, писал докладные записки и планы по организации этнографической работы в стране. «Не было, кажется, ни одного делового собрания, в котором он не принимал участия, где он не выступал бы «в защиту» народной песни. В какую-то минуту этот скромный тихий человек вставал, просил слова и читал заранее заготовленное воззвание, призывающее сосредоточить внимание на народном искусстве» ( Брюсова Н. Я. Хоровая культура в первые годы после Октября. Кастальский и Давиденко//РГАЛИ. Ф. 2009. Оп. 1. 581. Л. 41-41 об.). |
| Борис Васильевич Титлинов (1879 г.– после 1944 г.), доктор церковной истории, с сентября 1908 г. доцент, с декабря 1911/января 1912 г. экстраординарный профессор СПбДА, в последствии ординарный профессор, статский советник. В 1910–1911 гг. редактор СПбДА «Церковный вестник», в ноябре 1911 г. освобожден от должности за уклонение от руководящих церковных начал. После Февраля 1917 г., один из соратников обер-прокурора Синода В. Н. Львова, вернулся на пост редактора «Церковного вестника». В апреле 1917 г. включен в состав Учебного комитета Святейшего Синода. В июле 1917 г. товарищ председателя I Всероссийского съезда духовенства и мирян в Москве, руководил секцией по вопросу о взаимоотношениях церкви и мирян. По его докладу съезд принял решение об организации «Союза демократического духовенства и мирян», избран членом Предсоборного Совета. Член Всероссийского Поместного собора 1917–1918 г., один из главных противников идеи восстановления Патриаршества.В октябре 1917 г. «Всероссийский церковно-общественный вестник» стал официальным соборным органом, Титлинов с должности редактора уволен. В феврале 1918 г. инициировал издание новой газеты «Мир Божий» (вышел только один номер). Входил в состав редакции православно-обновленческой газеты «Правда Божия», С июня 1919 г. преподавал на кафедре истории религии историко-филологического факультета Петроградского университета, в 1920–1922(?) гг. служил «старшим архивистом» 2-го отделения 4-й секции ЕГАФ (Петроградского отделения Центрархива), уволен по сокращению штатов.В 1922 г. уклонился в обновленческий раскол, участник обновленческих соборов 1923 и 1925 гг. С 1924 г. профессор обновленческого Высшего богословского института (Ленинград), в 1926–1929 гг. и. о. проректора и ректора института. Занимал выборные должности в Ленинградском епархиальном и в Митрополичьем управлениях. С ноября 1926 г. сверхштатный помощник библиотекаря Русского отделения Публичной библиотеки (Ленинград), в январе 1927 г. переведен в штат, 15 августа 1928 г. уволен «ввиду сокращения штатов». 10 февраля 1930 г. арестован по обвинению в антисоветской и антисемитской агитации, приговорен к заключению в концлагерь на 3 года, 9 июля 1932 г. досрочно освобожден с ограничением проживания в 6 крупнейших городах СССР. По сведениям на 1937 г., жил в Луге, с 1943 г. заместитель бургомистра Луги в составе назначенной нацистами администрации. В начале 1944 г. получил разрешение нацистов на эвакуацию в Германию. |
| 515 М.Х. Абегян в 1876–1885 гг. учился в Духовной академии Геворгян в Эчмиадзине, в 1893–1895 гг. – в университетах Лейпцига и Берлина, в 1895–1897 гг. – в Сорбонне; в 1898 г., защитив диссертацию «Армянские народные мифы в «Истории Армении Мовсеса Хоренаци " » (опубликована в 1899 г.), со степенью доктора философии окончил Йенский университет. Преподавал в академии Геворгян (1885–1887, 1898–1914), Шушинской приходской школе (1887–1889), Армянском девичьем училище Мариамян-Овнанян (1889–1893), школе Нерсесян (1914–1919) и Тифлисской мужской гимназии (1917–1919). В 1935 г. М. Абегяну была присвоена степень доктора филологических наук, a в 1943 г. он стал действительным членом АН Армянской ССР. 517 Под ред. М. Абегяна опубликован свод вариантов эпоса «Давид Сасунский» (В 2 т. Ер., 1936–1951). 521 См.: Абегян М. История древнеармянской литературы: В 2 т. Ер., 1944–1946 (рус. пер. – 1948 и 1975). 522 См.: Адонц Н. Дионисий Фракийский и армянские толкователи. Пг., 1915. (Bibliotheca Armeno-Georgica, IV). 523 См. его: Samuel l’Arménien, Roi des Bulgares. Bruxelles, 1938; Études Arméno-Byzantines. Lisbonne, 1965; Histoire d’Arménie, les origines du X-e siècle au vie (av. J.C.)/Préf. R. Grousset. P., 1946; Armenia in the Period of Justinian: the Political Conditions Based on the Naxarar System/Trans. Nina G. Lisbon, 1970; Denys de Thrace et les commentateurs arméniens. Lisbon, 1970; Адонц H. Неизвестные страницы из жизни Маштоца и его учеников по иностранным источникам//Андес амсоря. 1901. С. 531–535. На арм. яз. 524 См.: Адонц Н. Политические течения в древней Армении//Адонц Н. Исторические исследования. Париж, 1948. С. 17–48. На арм. яз. 525 См.: Орбели P.P. Деятельность Кавказского кабинета Института востоковедения после 1917//УЗ ИВ AH СССР. 1960. Т. 25; Азиатский музей ЛО Института востоковедения AH СССР. M., 1972. С. 484; Вознесенский И. Только востоковеды...//Память. Вып. 3. M., 1978; Париж, 1980. С. 460; Репрессированное востоковедение: Востоковеды, подвергшиеся репрессиям в 20–50-е годы/Сост. Я.В. Васильков, А.М. Гришина, Ф.Ф. Перченок//Народы Азии и Африки. 1990. 4; Пиотровский Б.Б. Страницы моей жизни. СПб., 1995. С. 81, 84, 95, 97, 105, 106; Люди и судьбы: Биобиблиогр. словарь востоковедов – жертв политического террора в советский период (1917–1991)/Изд. подг. Я.В. Васильков, М.Ю. Сорокина. СПб., 2003. |
| В 1900–1904 гг. учился на философских факультетах Берлинского и Гейдельбергского университетов. С конца 1902 г. – эсер, боевик. Имел репутацию искусного оратора. Участник Московского восстания 1905 г. Несколько раз был арестован, в т.ч. за участие в восстании на «Памяти Азова». В 1907–1917 гг. жил в Париже. Член Заграничной делегации партии эсеров. Участник Штутгардского конгресса II Интернационала (1907). В апреле 1917 г. вернулся в Россию через Англию. На III съезде эсеров избран в ЦК, товарищ председателя Всероссийского Совета крестьянских депутатов. Летом 1917 г. – комиссар Черноморского флота. Осенью 1917 г. избран депутатом Учредительного собрания от Черноморского флота, а также членом бюро фракции социалистов-революционеров. После разгона Учредительного собрания был сторонником широкой антибольшевистской коалиции. Весной 1919 г. эмигрировал во Францию, поселился в Париже. В 1920–1940 гг. участвовал в издании журналов «Современные записки», эволюционируя к христианскому мировоззрению. В 1930-х гг. также был редактором христианских религиозно-философских журналов «Путь» и «Новый град» и оказывал им финансовое содействие. В 1930-е гг. являлся участником Русского студенческого христианского движения (РСХД) и организации «Православное Дело». В декабре 1932 г. большой интерес слушателей вызвал его доклад «О путях освобождения России» на съезде РСХД в Эльзас-Лотарингском районе. 22 июня 1941 г. был арестован во время облавы на русских эмигрантов и отправлен в лагерь под Компьеном, там 20 сентября 1941 г. принял Православие. Вскоре депортирован в Освенцим, где и погиб 19 ноября 1942 г. 1 мая 2004 г. канонизирован Синодом Константинопольского Патриархата. 177 Черняев В.Ю. Как старый подпольщик встретил своего Христа: И.И. Бунаков (Фондаминский) в России и эмиграции И Политическая история России XX века. К 80-летию профессора Виталия Ивановича Старцева. Сборник научных трудов. СПб., 2011. С. 406. 185 Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь: Стихотворения. Политический памфлет. |
| 2272 Российская Академия истории материальной культуры (РАИМК) была создана декретом Малого совета СНК РСФСР, подписанным Лениным 18 апреля 1919 г., на базе реорганизованной Российской государственной археологической комиссии, бывшей Имп. Археологической комиссии при Министерстве Имп. двора. В ноябре 1918 г. председателем РГАК стал акад. Н. Я. Марр, в состав ее комиссии по вопросу о создании «Академии археологии и истории искусства» (Российской государственной академии археологических знаний, РГААЗ) вошли Б. В. Фармаковский, С. А. Жебелев, С. Ф. Платонов, С. Ф. Ольденбург и А. А. Миллер. Комиссией был выработан проект будущей Академии, представленный Н. Я. Марром в Коллегию Наркомпроса. По настоянию руководства коллегии, а именно заместителя наркома просвещения М. Н. Покровского , в проект был внесен ряд корректив, в том числе изменено и название – Российская Академия материальной культуры. В ходе утверждения проекта в СНК Ленин лично вписал в название РАМК слово «история». Таким образом новое учреждение стало именоваться Российская Академия истории материальной культуры (с 1926 г. Государственная Академия истории материальной культуры, ГАИМК). Подробнее см.: Грабарь И. Письма. 1917–1941. М., 1977. С. 29; Платонова Н. И. Российская Академия истории материальной культуры. Этапы становления (1918–1919 гг.)//СА. 1989. 4. С. 5–16. 2273 Η. П. Кондаков 5 августа 1919г. был избран заочно в первый состав 28 членов РАИМК. Фамилия Η. П. Кондакова фигурирует в протоколах заседаний в числе неприсутствующих членов, начиная с протокола 1-го заседания Совета РАИМК от 7 августа 1919 г. (РА ИИМК. Ф. 2. Оп.1 – 1919. Д. 4. Л. 1). На 61-м заседании Совета 17 июля 1922 г., § 926, было единогласно постановлено поставить на повестку дня следующего заседания предложение об избрании Η. П. Кондакова почетным членом РАИМК. На 63-м заседании от 4 сентября 1922 г. председательствующий С. Ф. Ольденбург предложил приступить к избранию Η. П. Кондакова и Д. Н. Анучина почетными членами Академии «без предварительного оглашения записок об их ученой деятельности». Член Академии ассиролог В. К. Шилейко (второй муж А. А. Ахматовой) воздержался от голосования в связи с тем, что «самое звание почетного члена не значится в уставе Академии и потому не существует». В результате баллотировки за предложение было подано 20 голосов, 1 воздержался; так как воздержавшийся голос касался процедурных вопросов, избрание Η. П. Кондакова почетным членом РАИМК было признано единогласным (Там же. Оп. 1 – 1922. Д. 3. Л. 49, 57; § 946–947). |
|
|
