| с буддийским миром были очень тесными. В 1771 г. откочевавший из России хан Убаши взял с собой б-ку буддийских рукописей и реликвии, которые хранились впоследствии в специально созданном калмыками храме в Китае. После ликвидации в 1771 г. Калмыцкого ханства в Российской империи постепенно формировалась система управления Калмыцкой степью Астраханской губ. В «Положениях по управлению калмыцким народом» (1825, 1834, 1847) изложены в т. ч. меры, направленные на сокращение влияния буддизма и на расширение христ. миссии, предполагалось установить контроль за количеством буддийских мон-рей и духовенства. К кон. XVIII в. в К. имелось 14 буддийских мон-рей (хурулов). В нач. XIX в. калмыки начали называть все храмы мон-рями, в офиц. данных 1836 г. упоминалось 106 хурулов. В ходе обсуждения мер по сокращению числа буддийских общин предлагалось уменьшить количество хурулов в 5 раз. В окончательном варианте документа, принятом в 1847 г., было утверждено 67 хурулов: 25 больших и 42 малых, в каждом хуруле полагалось иметь соответственно 36 и 18 духовных лиц. В 60-х гг. XIX в. были приняты меры по сокращению количества храмов, «лишние» хурулы были объявлены малыми, другие стали именоваться молитвенными кибитками, некоторые перешли на неофиц. положение. Такая ситуация сохранялась до нач. ХХ в., когда оживилась религ. деятельность буддистов. В этот период усилились связи К. с Монголией, в калм. степях часто появлялся посланник далай-ламы XIII А. Доржиев. В 90-х гг. XIX в. Бааза-бакши Менкеджуев при родовом хуруле открыл 1-ю высшую философскую школу в К.- Чёря (цанид). В 1907-1908 гг. при содействии А. Доржиева в К. были учреждены 2 буддийских академии. Первые 2 десятилетия XX в. характеризовались оживлением деятельности буддийской церкви в К., ростом численности хурулов и духовенства, появлением высших школ, движением за обновление буддизма. Идеи возвращения к «чистому» буддизму нашли яркое выражение в сочинении духовного лидера движения директора Чёря Б. Боваева - поэме «Услаждение слуха» (Пг., 1916). |
| Наместники Патриаршей (Синодальной) области 16.10.1700 16.12.1701 16.12.1701 14.02.1721 27.01.1719 14.06.1721 14.06.1721 23.08.1721 23.08.1721 03.03.1722 03.03.1722 09.11.1731 29.11.1731 08.04.1735 08.04.1735 18.05.1739 29.07.1739 01.09.1742 Архиепископы и митрополиты Московские 01.09.1742 10.06.1745 10.06.1745 14.04.1748 14.04.1748 14.06.1754 14.06.1754 25.01.1758 22.10.1757 18.04.1767 18.04.1767 18.01.1768 18.01.1768 16.09.1771 16.09.1771 20.01.1775 в/у Самуил Миславский 20.01.1775 13.07.1811 13.07.1811 19.02.1818 19.02.1818 03.03.1819 15.03.1819 29.06.1821 03.07.1821 19.11.1867 05.01.1868 31.03.1879 31.03.1879 08.04.1879 08.04.1879 09.06.1882 09.06.1882 27.06.1882 27.06.1882 17.11.1891 17.11.1891 01.08.1893 01.08.1893 09.08.1893 09.08.1893 11.02.1898 21.02.1898 23.11.1912 26.04.1910 26.06.1910 25.11.1912 20.03.1917 11.1912 23.12.1912 01.06.1914 01.09.1914 20.03.1917 21.06.1917 23.06.1917 21.11.1917 Наместники Патриаршей Области 16.01.1918 21.01(03.02).1920 05(18)01.1922 01.1922 (23.06)06.07.1923 (30.10)12.11.1923 29.12.1923(11.01.1924) 30.03(12.04)1925 27.11(10.12)1925 18.02(03.03)1926 02.1926 04.1927 05.1927 26.01(08.02)1931 29.04(12.05)1932 01.1936 14(27)04.1934 30.08(12.09)1943 10.1941 12.1941 12.1941 02.1942 02.1942 09.1943 02(15)05.1944 06(19)09.1960 06(19)09.1960 28.07(10.08)1963 26.09(09.10)1963 21.05(03.06)1971 12(25)06.1971 29.05(11.06)1977 29.05(11.06)1977 Московская, григ. Основана в 1925 г. (местопребывание – в Московском Донском монастыре, в бывших покоях Патриарха Св. Тихона). Московская I, обн. Основана в 1922 г. Упразднена в 1946 г. Викарные кафедры: Богородская, Бронницкая, Можайская, Подольская, Дмитровская, Клинская, Коломенская, Каширская, Орехово-Зуевская, Серпуховская, Викариатство Московской епархии, Звенигородская, Загорская. 08.1922 12(25)06.1923 03(16)10.1924 06(19)05.1927 23.04(06.05)1930 27.04(10.05)1930 04.1931 12(25)09.1931 05.1933 17(30)12.1935 22.11(05.12)1935 27.12.1935 (09.01.1936) 27.12.1935 (09.01.1936) 23.06(06.07)1938 27.04(10.05)1941 |
| В 1731-1771 гг. братство с переменным успехом вело тяжбу с Почаевской типографией. В 1771 г. было принято решение о том, что Почаевская печатня не имела права издавать книги, к-рые издает львовская братская типография, все почаевские издания должны были перейти типографии братства (Там же. Д. 920. Л. 1-24; Д. 968. Л. 1-23, 1006, 1191, 1008). Это решение означало ликвидацию Почаевской типографии. Ее спасло только то обстоятельство, что по 1-му разделу Польши в 1772 г. Львов отошел Австрии, а Почаев России и типографии перестали быть конкурентами. Одновременно Л. У. б. вело такой же процесс с Уневской типографией. Декретом кор. Августа III 1739 г. Уневской типографии запрещалось печатать книги, к-рые издает Л. У. б. Братство в 1740 г. добилось королевского привилея на исключительное право издания церковных книг с запрещением др. типографиям печатать книги, изданные братством. В архиве братства сохранился привилей 1757 г. кор. Августа III граверу и печатнику Ивану Филипповичу, сотрудничавшему с типографией Л. У. б., и его наследникам на основание кириллической типографии. Однако книги кириллической печати в типографии Филипповича, функционировавшей почти 15 лет, не издавались (выходили издания на польском и латинском языках). Братство и в этом случае сумело настоять на своей монополии. Типография продолжала играть важную роль и в деятельности Ставропигийского ин-та, созданного в 1788 г. вместо упраздненного Л. У. б. Ист.: Акты, относящиеся к истории Южно-Западной Руси/Сост.: А. С. Петрушевич. Львов, 1868. С. 101-108; Monumenta Confraternitatis Stauropigianae Leopoliensis/Ed. W. Milkowicz. Leopolis, 1895. Т. 1: Contiens diplomata et epistolae ab anno 1518-1593; Голубев С. Т. Киевский митр. Петр Могила и его сподвижники. К., 1883. Т. 1. Прил. С. 203-205, 287-290; 1898. Т. 2. Прил. С. 182-186; АЮЗР. Ч. 1. Т. 11-12: Акты, относящиеся к истории Львовского ставропигиального братства; Пам " ятки братських шkiл на Ykpaïhi. К., 1988. Лит.: Зубрицкий Д. И. Летопись Львовского Ставропигиального братства//ЖМНП. |
| Безродов Василий Вас. В1766 г. обучался в грамматике Безсонов Фёдор. Состоял певчим. В 1783 г. уволен, во Владимирское наместническое правление. См. выше, стр. 129). Бережков Ефим Козьм. 1788 г. обучался в синтаксеме, 1789 г. из риторики произведен в пономари в с. Бережки (Арх. Суз, кон. 1789 г., 983). Березин Иван Ив, 1771 г. из инфимы определен в с. Березники, Юр. у., пономарём «для лучшаго пропитания» (утверждено место); 1774 г.– дьячкомъ (Арх. Суз. кон. 1774 г., «для пропитания». Березин Никита Ив. В 1755 г. обучался в грамматике. Благовестов Иван. Состоял певчим. В 1783 г. уволен во Владимирское наместническое правление. См. выше, стр. 129. Благовещенский Александр. 1788 г. обучался в инфиме. 1792 г. из риторики исключён за малоуспешность (Арх. Суз. конс. 1792 г., 118) Бланшев Василий. 1779 г. из синтаксимы дьячком к церкви Живоносного Источника г. Суздаля (Арх., Суз, кон. 1779 г., 7). Богдановский Дмитрий Никит. В 1764 г. характеризован: «Studet diligenter et mores probos servat» 1776 г., как слушатель богословии, священ, в с. Тейково (Арх. Суз. кон. 1767 г., Богданов Артемий Гавр. Поступил в семинарию 1763 г. В 1769 г. обучался в школе синтаксимы. Богданов Василий. 1788 г. обучался в школе аналогии. Богданов Иван. 1786 г. обучался в аналогии. Богданов Пётр. 1781 г. обучался в аналогии. Богданский Фёдор. 1786 г. обучался в аналогии. Боголепов Иван. В 1774 г. взят в семинарию. 1781 г. из риторики определен священ. Троицкой церкви г. Суздаля (Арх. Суз. кон. 1781 г., 207). Боголепов Стефан Ив. В 1771 г. обучался в классе аналогии. Боголюбов Алексей, 1774 г. поступил в семинарию, 1776 г. определен дьячком к Источниковской церкви г. Суздаля (Арх, Суз. кон. 1776 г., 18). Боголюбов Алексей Петров. 1781 г. из риторики в приказные Суздальского уездного суда (Арх. Суз.кон. 1781 г., 337). Богоявленский Яков. В 1788 г. учился в грамматике. В 1790 г. из синтаксимы пономарём в с. Заполицы (Арх. Суз. кон. 1790 г. Оп. 2, 66). Браденский Иван. В 1786 г. обучался в школе поэзии, 1787 г. – свящ. в с. Алексино (Арх. Суз.кон. 1787 г., 385). |
| Сенат сделал губернаторам и губернским правлениям предписание, чтобы определение относительно «продовольствования сельских священно и церковнослужителей хлебным содержанием в самой точности исполнено было», и за всякое упущение их по этому делу грозил им «ответом и взысканием» 315 . Следует еще сказать несколько слов о некоторых правах духовенства или дарованных ему правительством Екатерины и Павла, или хотя и прежних его правах, но подтвержденных этими правительствами. Прежде всего, в этом вопросе останавливает на себе наше внимание старание правительства духовного и светского смягчить суровость допросов и судебных исследований и совершенно уничтожить телесные наказания для священнослужителей. В 1766 году св. Синодом подан был императрице доклад, в котором св. Синод ходатайствовал о сокращении числа молебствий в викториальные дни, об отправлении панихид по умершим членам царской фамилии не в срочные дни, а в конце месяца, и о смягчении наказаний священно и церковнослужителей за опущение этих молебствий и панихид по каким-либо причинам. На этом докладе состоялась следующая резолюция императрицы: «из синода дать наставление властям по епархиям, чтобы взыскания были всегда соображаемы по духовенству с человеческими немощами и с добрым в священстве поведением, и исправления возлагать умеренные епитимиями, или деньгами на богадельни при домах архиерейских» 318 . Пользуясь такой благоприятной для духовенства резолюцией, св. Синод в следующем 1767 году издал указ, запрещавшей наказывать телесно священников и иеромонахов. «Во многих епархиях и монастырях», говорилось в этом указе, «священно и церковнослужителям за происходящее от них проступки, от духовных командиров, равно как бы и в светских командах подлому народу, телесные чинятся наказания и пристрастные (с пытками) расспросы, через что духовенство, а особливо священнослужители, теряют должное по характеру своему от общества почтение, пастве же их подается немалый соблазн и причина к презрению». Приводя далее буквально указанную перед сим резолюцию Екатерины, св. Синод предписывает духовными властям, «дабы священникам и иеромонахам, как пристрастных расспросов, так и никаких телесных наказаний через побои в духовных командах отнюдь чинимо не было, а единственно исправляемы были вместо телесного наказания приличными духовенству трудами и отрешением от дохода и от прихода по рассмотрению» 319 . Приведенным указом от телесного наказания освобождались не все священнослужители, а одни только священники и иеромонахи. В 1771 году св. Синод, по указу императрицы распространил то же право и на диаконов 320 ; таким образом, с 1771 года все священнослужители de jure были освобождены от телесных наказаний и, если где они и после того подвергались от своих властей телесному наказанию, то это было уже нарушение последних указов св. Синода. |
| Успокоение народа, в своей стороне довольно значительного, кажется, достойно того, чтоб и навсегда решиться бегающих от кабардинских владельцев рабов не принимать при здешних границах, а возвращать обратно как не могущих желать принятия христианского закона по внутреннему убеждению, а единственно из посторонних и по большей части с святостию закона несовместимых побуждений; а предоставить только свободу самим владельцам и узденям выходить в Моздок и Кизляр для житья и крещения; за освобождение же христианских невольников платить по 50 рублей, так же поступать и относительно кумыков. Императрица утвердила доклад. Мы видели странные явления в русском войске за Кавказом, видели также, что императрица решилась отозвать оттуда графа Тотлебена, считая его неспособным к главному начальству при тамошних условиях. Ему на смену отправлен был генерал-майор Сухотин, который сначала писал о склонности царей Ираклия и Соломона исполнить волю императрицы, но в конце года писал, наоборот, о противном поведении царей и князей грузинских и о своем неудачном покушении овладеть крепостью Поти по причине усиления в его войске болезней, в заключение и сам просил позволения ехать лечиться на воды. Тогда. Совет признал бесполезным держать долее русское войско за Кавказом. Императрица согласилась, но прежде увольнения Сухотина вовсе от службы велела рассмотреть его поведение во время начальствования закавказским войском. Царь Соломон прислал письмо с жалобами на Сухотина и с просьбою дать ему пороху и пушек; Совет решил, что так как русское войско возвратится из-за Кавказа, то можно оставить Соломону лишний порох и ядра, но пушки надобны будут войскам и при их возвращении. 12 ноября 1770 года граф Алексей Орлов сдал команду над флотом адмиралу Спиридову и отправился в Ливорно, но там не остался, а отправился в Петербург. 8 марта 1771 года он приехал в заседание Совета вместе с императрицею. «Генерал граф Орлов, – сказала Екатерина, – сделал нам о всем том, что происходило после Чесменской победы, обстоятельное описание, о осаде Лемносской и о снятии осады по причине турецкого сикурса, пришедшего к осажденному городу из Дарданелл, после самовольного оставления контр-адмиралом Елфинстоном блокады сего прохода. |
| Если раздражение, обнаруженное Фридрихом II по прочтении русских мирных условий, было неискреннее, то, наоборот, вполне искренне было неудовольствие Екатерины, высказавшееся по прочтении письма прусского короля от 4 января (н. с.) 1771 года. «Если б зависело от меня, – писал Фридрих, – я без труда подписал бы мирные условия, требуемые от Порты в. и. в-ством. В приобретениях ваших я видел бы усиление первого и самого дорогого из моих союзников, и приятна была бы мне возможность дать ему этот новый знак моей преданности. Но надобно обращать внимание на множество различных интересов в таком сложном деле, как мирные переговоры, и потому не всегда можно позволять себе то, чего желаешь. В этом положении нахожусь и я теперь. Ваше и. в-ство увидите из нового объявления Порты, сделанного мне и венскому двору, что г. Обрезков будет освобожден немедленно, как только будет принята статья о посредничестве. В. и. в-ство спрашиваете меня, каково мое мнение насчет образа мыслей венского двора. Я имею право думать, что он искренне желает возобновления мира в своем соседстве и в случае посредничества будет действовать беспристрастно, однако не согласится на мирные условия, прямо противоположные его интересам. Внушения Франции до сих пор не поколебали его системы нейтралитета; но я не поручусь за его поведение в случае продолжения войны». В мемуаре, приложенном к письму, король заявлял, что он не может сделать никакого употребления из русских мирных условий ни в Константинополе, ни в Вене из боязни повредить русским интересам. С одной стороны, новая декларация Порты доказывает неизменное решение вести переговоры только путем посредничества, до которого допускаются только Пруссия и Австрия; с другой – король видит невозможность заставить венский двор принять все русские мирные условия, король опасается, что сообщение условий побудит Австрию вооружиться против России. Турки ни за что не согласятся уступить Валахии и Молдавии, не согласятся также, чтоб чужая держава утвердилась в архипелаге; независимость крымских татар, которых хан может быть наследником оттоманского престола, встретит величайшее затруднение с турецкой стороны; и надобно бояться, чтобы Порта, доведенная до крайности, не бросилась в объятия венского двора и не уступила ему Белград и все свои завоевания в последнюю войну для приобретения его покровительства и помощи против России. Австрия скорее решится на войну, чем позволит какое-нибудь изменение в положении Молдавии и Валахии; наконец, приобретение Россиею острова на архипелаге возбудит подозрение как в Вене, так и во всех итальянских государствах. Напрасно было бы надеяться посредством самых обольстительных предложений заставить Австрию переменить свои взгляды на этот предмет. Все, что русская императрица может получить, – это две Кабарды, Азов с округом и свободное плавание по Черному морю. |
| По-моему, надобно вступить во владение польскими областями и потом ограничиться простым объявлением, что сделано это по таким-то и таким причинам. Будет гораздо больше достоинства в таком поведении, и эта твердость тона произведет хорошее впечатление на венский двор; я прозакладываю свою голову, что из-за Польши войны не будет. Что касается перемирия с турками на эту зиму, то я не вижу в этом ничего дурного; не надобно только убаюкиваться надеждами, ибо единственная цель кн. Кауница – повелительно продиктовать условия мира; наши труды для достижения непосредственных переговоров будут потеряны, и по истечении перемирного срока надобно будет начинать новую кампанию». Таким образом, для будущего 1772 года приготовились два дела: конгресс уполномоченных для мира между Россиею и Портою и раздел Польши. Мы видели, что в последней стране слухи о разделе пошли еще в 1770 году вследствие захвата австрийцами Ципса. В самом начале 1771 года французский агент в Данциге Жерар сообщал своему двору, что когда примас, ведший переговоры с послами русским и прусским о средствах успокоения Польши, потребовал, чтоб оба двора гарантировали владения республики, то оба посла не хотели слышать о гарантии и Бенуа сказал: «Думают, что император хочет оставить за собою староство Ципс, но мой государь не станет воевать с ним из-за этого». «Всякий поймет, – прибавляет Жерар, – что прусский король оставит также за собою, что ему надобно». От 12 января Волконский уведомлял Панина, что примас с приверженными к России людьми продолжал стараться об усилении новой русской или патриотической партии; но король и его советники стараются всячески этому препятствовать. Недавно к новой партии приступили великий канцлер коронный Млодзеевский, епископ куявский Островский, маршал надворный литовский Рогалинский. Узнав об этом, король призвал к себе Рогалинского и с сердцем спрашивал, что у них за советы держатся. «И вы, – говорил Станислав-Август, – будете так же обмануты русскими, как и члены Радомской конфедерации, потому что Волконский никакого письменного обязательства вам не дал. Русские намерены уступить в диссидентском деле, я у них выхлопотал эту уступку». Примас с согласия всей русской партии хотел войти в сношения с конфедератами, потребовать у них присылки депутатов с объяснениями, чего они хотят и на какой конец продолжают изнурять отечество. Король узнал и об этом и, призвавши к себе того же Рогалинского, спрашивал: «К кому вы сбираетесь писать и что вы будете делать, если конфедераты ответят вам, что не хотят видеть меня на престоле? Вы входите в соглашения с людьми, ищущими моей погибели». «Мы, – отвечал Рогалинский, – стараемся, напротив, о вашем утверждении на престоле, о спасении отечества и не примем несогласных с этим конфедератских предложений». |
| Страхи, «видения», бунты: история одного карантина Памяти Московского архиепископа Амвросия (Зертис-Каменского; † 1771) Священник Валерий Духанин Это событие забыто напрасно. Сумерки переживаний и кровавые блики мятежа – это всё про нашу историю. И всякий бунт, не только русский – бессмыслен и беспощаден. Забытые же события способны повторяться. Москву бросили на произвол судьбы в 1771 году. Ни начальствующие лица, ни простой люд, ни сама императрица не могли и помыслить, что в сердце России случится что-либо подобное. Война и чума Архиепископ Амвросий (Зертис-Каменский) Уже как третий год полыхал огнем фронт. Войну спровоцировали западные державы, но напала на Россию Турция. И когда лучшие полководцы, такие как Петр Румянцев, Александр Суворов и Михаил Кутузов, побеждали вдесятеро превосходящего противника, напасть подкралась с самой неожиданной стороны. В турецком войске появилась чума. Вопреки расхожему мнению, зараза в войске противника поражает не только противника. Не терпя слаженных действий русского воинства, турки в панике отступали, бросая свои пожитки на поле боя. Многие охотно сдавались в плен. Так наши солдаты соприкоснулись с зараженным противником и с инфицированными вещами. В то время (шел январь 1770 года) в Яссах расположился на зимние квартиры корпус генерала Штофельна. Там-то в госпитале врачи впервые отметили резкое увеличение больных лихорадкой, у которых через семь-восемь дней появлялись паховые бубоны. Относительно диагноза возникли сомнения. Врачи боялись признаться сами себе в том, что они видели. Штофельн же не хотел и слышать о чуме, слишком уж катастрофичны представлялись последствия возможной эпидемии. Он приказал врачам подать ему письменный рапорт о том, что начавшаяся болезнь есть «горячая лихорадка с пятнами». Доклад составили, и лишь один из врачей отказался его подписать. Штофельн не хотел и слышать о чуме. Он приказал врачам написать в рапорте, что эта болезнь – «горячая лихорадка с пятнами» Вовремя не распознанная болезнь перекинулась на всех лежавших в госпитале, которые в короткий срок стали умирать. Затем перешла и на корпус, от чего в Яссах умерло несколько тысяч солдат, а затем перешла и на город, где люди умирали прямо на улицах. Два греческих врача бежали при первых же признаках эпидемии. Русские полковые врачи продолжали жертвенно ухаживать за больными и заражались сами. |
| Безнадежное сиротство, беспомощная бедность жен и матерей для Бирона не значили ничего. В 1739 г. только в четырех епархиях оказалось недостающих причетников до 1300; при многих церквах не было ни священников, ни дьяконов, и выбора делать не из кого, – храмы стояли запертые. Многие тысячи монастырских слуг, неспособных к военной службе, отосланы в Сибирь с женами и детьми на заводы 266 . Не осталось сословия, которого не терзал бы Бирон. Когда Имп. Елисавета приказала возвратить всех сосланных Бироном: то ни в Сенате, ни даже в канцелярии Бирона не нашли, кто и куда запрятан; в Сибири по разным местам отыскали до 20000 жертв Бироновых, но никто не знал, за что они туда попали. Императрица принуждена была строжайше предписать всем губернаторам немедленно освободить всех, кто бы ни был посажен в тюрьмах при Бироне 267 . § 34. б) Чума и Пугачев В век энциклопедистов парижский разврат, хотя, самою крайностию своего нечестия, заставлял многих держатся древних примеров русской, благочестивой жизни, веял пагубою на многих и многое; роскошь развивалась быстро, и вытесняла целомудренную скромность Русских; свободу мыслей и воли хотели освятить как закон 268 . И вот язва нравов открылась и лечилась язвою физическою – чумою, а цена парижской свободы открылась в бунте Пугачева. Моровая язва из Молдавии перешла в Малороссию, и быстро разлилась в южных областях Империи. В половине 1771 г. явилась она в Москве. Главнокомандующий Салтыков уехал в поместья; за ним вслед выехали губернатор, комендант, полицеймейстер. Не покинул столицы Пастырь Амвросий Зертис-Каменский (1768 – 1771). Трупы валялись по улицам; многие дома совсем опустели. Народ не хотел слушать лекарей. Пастырь уговаривал народ употреблять меры, предписываемые врачами, просил и приказывал не хоронить мертвых при церквах, убеждал не толпиться пред иконою Варварских ворот. Между тем раскольники спешили оживить раскол трупами. Тайно подговаривая народ не слушать врачей, они купили позволение содержать на свой счет богадельни Рогожскую и Преображенскую. |
|
|
