| По сведениям 1722 г., число раскольников в Москве было 403 человека. В нижегородской епархии, ко времени назначения туда Питирима епископом (1710 г. марта 22), считалось раскольников 86.000, несмотря на успешную миссионерскую деятельность Питирима в бытность его архимандритом Кержебельбашского монастыря (1717–1719 гг.) 231 . По табели 1721 г., всех раскольников в Нижегородской губернии было 37.771 человек обоего пола 232 . По докладным пунктам вице-губернатора нижегородского Ржевского Святейшему Синоду, в одной Городецкой волости показано 16.000 раскольников; пункты опирались на исповедные росписи за 1725 г. 233 По донесению миссионера Решилова из Стародубья Черниговской епархии от 6 марта 1722 г., многочисленное число народов, великороссиян и малороссиян, бежали за Польскую границу, в соседние Ветковские скиты 234 . К 1722 г. относится ведомость о числе раскольников в центральных епархиях. По сведениям канцелярии белгородского епископа Епифания, в тамошней епархии всего сыскано раскольников 9 человек, но один из них обратился в православие; по донесению Киевского архиепископа Варлаама, раскольники тамошние пересчитаны по дворам, которых всех 18. Из перечня Ростовского епископа Георгия видно, что в Романове всех раскольников записалось 149 человек; по другим сведениям за то же время, в Романове-Борисоглебске раскола держались, тайно или явно, почти все поголовно 235 . В Ярославле записалось 27 человек 236 . В 1723 г., епископ Черниговский Иродион Жураховский уведомлял Святейший Синод, что из жителей тамошних зело много людей всякого чина бегут за панов Холецкого, Красильского и иных помещиков, которые при самой границе живут и слободы Московскими людьми населяют, отчего и государству тщета и пустота, а душам чинится гибель, понеже зело им, раскольникам, свободно. Уведомляя об этом, епископ Иродион просил стеснить и ограничить такое движение, «в чём будет польза немалая» 237 . В 1722 г. судья новгородской епархии Андроник «с товарищи» представил по требованию Святейшего Синода ведомость о количестве раскольников в новгородской епархии, но сколько было раскольников и какая была последующая судьба их всех, кроме одного, умершего под арестом, этого из документов не видно 238 . |
| Получив грамоту сию с величайшею радостию, архимандрит Иринарх письменным прошением убедительнейше приглашал доброхотных дателей к посильным пожертвованиям на восстановление Валаамского монастыря. „Но ноне частицу едину по сердцу твоему даждь Христу во обитель Его просящему – писал он – воспамянух обитель сию, обитель ея же первейшим уже есть создателем и возобновителем первейший Государь, Царь наш Христолюбивый; ибо Его Царскаго Священнаго Величества указом, что первое превеликую быти вменяем милостыню, велено возобновить святую оную обитель, бывшую на острове Валаам, что на Ладожском озере, где и поныне опочивают чудотворцы Серий и Герман” 25 . В Марте месяце 1717 года на одиннадцати лошадях присланы были из Кириллова на Валаам церковная утварь: крест серебряный позолоченный, ризы крашенинные и проч., также хлебные припасы и разные хозяйственные орудия. Скоро приступили к возобновлению монастыря. На первый раз нужно было построить церковь . Первым строителем был инок Александр Рябининский 26 . В возобновлявшейся обители открылись большие неустройства; смущаясь ими, строитель Александр просил смены. Преемниками его в записках монастырских упоминаются иеромонах Савва – 1710 и иеромонах Тихон 1721 года 27 . В самом начале, 1719 года, церковь с приделами была уже построена, строения были все деревянные. Преосвященный Аарон, получив о сем 8 января 1719 года донесение от архимандрита Иринарха, прислал на Валаам немедленно от 11 числа того же января три освященные антиминса и благословил освятить церковь с приделами или архимандриту Иринарху, или Валаамской пустыни строителю иеромонаху с диаконом соборне, благорассудно присовокупив в благословенной грамоте, чтобы церкви были освещены, как требовалось в то время и постановлениями церковными, по чину по новоисправленному требнику. Ибо в лета запустения Валаамской обители с 1611 по 1720 год успел образоваться раскол, державшийся упорно старопечатных книг. Новопостроенную церковь освятил сам архимандрит Иринарх: из монастырской записи видно, что он был на Валааме 18 марта 1719 года и постриг в монахи Исидора Шарова, в последствии Иосифа, строителя Валаамскаго монастыря. В строители был произведен о. Иосиф в 1724 г. 12 февраля 28 . Так положено основание к восстановлению Валаамской обители, которая в течение векового запустения вовсе вышла было из памяти прежних своих почитателей. |
| Примечательно, что Петропавловский собор начали строить с колокольни, так повелел сам Пётр - она была необходима как смотровая площадка, откуда можно было бы заметить приближение шведских войск. Пётр торопил с созданием колокольни и требовал закончить её строительство как можно скорее, а " церковь делать исподволь " . Изначально колокольня была трёхъярусной. с деревянным каркасом, обшитым позолоченными медными листами, и завершалась шпилем, спроектированным голландским мастером Харманом ван Болесом, который работал в Петербурге с начала 1710-х годов. Соорудили шпиль в 1717-1720 годах; вознёсся он на 106 метров, превратив Петропавловский собор в самое высокое архитектурное сооружение города. Доменико Трезини предложил установить на вершине колокольни фигуру ангела. Архитектор изготовил чертёж - по нему и выполнили скульптуру. Тот ангел отличался от существующего сегодня - он представлял собой флюгер, фигура " держалась " двумя руками за ось, внутри которой находились поворотные механизмы. В верхней части колокольни были установлены часы-куранты с 35-ю колоколами, купленными в Голландии. В русском храмостроительстве такие часы являлись определённым новшеством, однако государь захотел, их поставить, и прекословить ему никто не решился. Строильство собора, которым лично руководил Пётр, продвигалось весьма быстро. Спустя восемь лет после закладки наружные работы были, в основном, закончены, и началось возведение свода и барабана купола. Уже тогда, несмотря на свою незавершённость, Петропавловский собор поражал своим видом современников. Так, в 1721 году камерюнкер Ф. Берхгольц, состоявший в свите гольштейнского герцога Карла-Фридриха, в своём дневнике оставил такое описание нового храма: " Крепостная церковь... самая большая и красивая в Петербурге; при ней высокая колокольня в новом стиле, крытая медными, ярко вызолоченными листами, которые необыкновенно хороши при ярком солнечном свете... Куранты на колокольне так же велики и хороши, как амстердамские, и стоили, говорят, 55000 рублей. На них играют каждое утро от 11 до 12 часов, кроме того, каждые полчаса и час они играют ещё сами собой, приводимые в движение большой железной машиною с медным валом... " В 1733 году внутреннюю отделку собора закончили, и 29 июня, накануне праздника святых апостолов Петра и Павла, собор был освящён в присутствии самой императрицы Анны Иоановны и императорского двора. Освящение храма совершил архиепископ Новгородский и первенствующий член Святейшего Синода Феофан Прокопович, известный публицист и проповедник, сподвижник Петра I и его главный помощник в делах духовного управления. |
| Серьезным вопросом, потребовавшим участия в его решении обеих Церквей, было возникшее среди афонского иночества движение так называемых «имяславцев», считавших, что имя Божие есть Сам Бог. Богословы Халкинской школы осудили это движение. Осудили его и Константинопольские Патриархи Иоаким III и Герман V. Их мнение разделил и Святейший Синод нашей Церкви. Во время первой мировой войны Святейший Константинопольский престол обратился к Святейшему Синоду Русской Церкви с горячим призывом неусыпно заботиться об избавлении от бед войны, на что последний ответил, что Русская Церковь непрестанно возносила и возносит молитвы о мире во всем мире. В Синодальный период «отношения Русской Церкви к Константинопольскому престолу характеризовались полнейшей доброжелательностью, постоянной братской поддержкой и в случае нужды покровительством при неизменном уважении к кафедре святого Иоанна Златоуста. Взаимно Константинопольская Церковь в лице лучших своих представителей всегда отдавала должное младшей, но более сильной Сестре — Церкви Российской. Повседневные тесные братские отношения двух Церквей не испытывали никаких серьезных трений». Теми же добрыми чертами характеризуются взаимоотношения Русской Православной Церкви с Александрийской Церковью. Бедственное положение Церкви святого апостола Марка понуждало всех Патриархов Александрийских в данный период обращаться к православной России за помощью. Обычно они обращались одновременно к императору России и Святейшему Синоду, хотя и с отдельными грамотами. Как и в отношениях Русской Церкви с Константинопольской, так и в ее отношениях с Александрийской Церковью, можно сказать, Синодальный период открывается грамотой от 1717 г. к Петру I Патриарха Александрийского Самуила (1710—1723) со скорбным молением о помощи. Отметив каноничность своего избрания на Патриарший престол, дальше Патриарх говорит о том, что кафедра святого апостола Марка обуревается «многими обстоятельствами и бедствиями», отягощается «величайшим и многочисленным долгом», обеднела, лишилась драгоценных «досточудных сосудов», «находится в опасности конечного оскудения». |
| Экономический подъем Вереи неизбежно повлиял на облик города: именно в XVIII веке богатые купцы построили почти все ныне существующие в городе каменные храмы. Вот что писал об этом известный верейский краевед и педагог С.А. Поспелов: «С первых десятилетий XVIII века богатое верейское купечество приступило к сооружению в городе крупных зданий и в первую очередь церквей. Были завершены работы по перестройке на городище Рождественской соборной церкви. К западной ее стороне была пристроена высокая многоярусная колокольня с колоннами, в северо-западной части города выросла пятиглавая Ильинская церковь, в Заречье – Космодемьянская церковь». Церковь Богоявления Заречной слободы называлась Космодемьянской по приделу, устроенному в память о первом деревянном храме, который стоял на этом месте в древности. В XVI столетии в Верее насчитывалось17 церквей и только одна Космодемьянская располагалась на противоположном от кремлевского вала берегу реки Протвы. В окладных книгах Патриаршего казенного приказа встречается первое упоминание тогда еще деревянной «церкви Козмы и Дамиана на посаде», которая была построена в 1673 году на месте разрушенного в Смутное время одноименного храма. Собиратель материалов для летописей церквей Московской епархии В.И. Холмогоров приводил примечательный случай, отразившийся в документах начала XVIII века и связанный с приходом верейской церкви Космы и Дамиана «на нижнем посаде». В 1717 году молодой диакон Евфим Кириллов, рукоположенный знаменитым церковным деятелем петровской эпохи Стефаном Яворским, жаловался на притеснения со стороны двух местных священников Василия Харитонова и Никиты Иванова, которые лишали служителя денежного и хлебного дохода. Этот диакон, согласно документу, поданному в патриарший Казенный приказ, в 1710 году занял место священнослужителя в Космодемьянской церкви вместо рано скончавшегося тестя. На попечении Евфима Кириллова были не только его собственные дети, но также теща и малолетние сироты – сестры жены. Духовное ведомство встало на сторону обиженного собратьями по служению дьякона и велело священникам церкви Космы и Дамиана впредь выделять ему третью часть дохода. |
| vel privat. – 7 названий, 1740–1774 г. Географические книги Н.Н. Бантыш-Каменский делит на следующие группы: 1) география всеобщая (22 названия, 1718–1776 гг.) и русская (8 названий, 1767–1776 гг.), 2) гидрография – 4 названия, 1738–1773 гг., 3) топография – 8 названий, 1762–1774 гг., 4) путешествия – 11 названий, 1751–1773 гг., и 5) tabulae: а) географические – всеобщие (3 названия 1742 г.), и русские – 37 названий (главным образом отдельные карты), 1736–1774 гг., – и б) ichonograph. – городов и крепостей – 12 названий и сражений – 10 названий 1708–1770 гг. Математические книги Н.Н. Бантыш-Каменский прежде всего подразделяет на следующие два класса: in genere system. univers. metheseos (7 названий, 1728–1776 гг.), и in specie, и последний в свою очередь на два отдела: mathes. purae u mathes. impurae. В первом отделе mathes. purae он допускает еще следующие деления: арифметичиские (10 названий, 1703–1776 г.), геометрические (8 названий, 1762–1775 гг.), тригонометрические (3 названия, 1703–1765 гг.), и алгебраические (1 название, 1765 г.); а во втором: механические (2 названия, 1738 и 1764 г.) dioptrici (1 название, 1769–1775 гг.), астрономические (5 названий, 1742–1771 гг.), математ. география (5 названий, 1717–1775 гг.), gnomonici (3 названия, 1735–1771 гг.), архитектурные гражданские (1 название, 1722 г.), военные – 15 названий, 1710–1771 гг.), пиротехнические (4 названия, 1720–1765 гг.), морские – nautici (8 названий, 1744–1775 гг.). Медицинских книг он указывает 19 названий 1752–1776 г. Философские книги Н.Н. Бантыш-Каменский делит прежде всего, подобно математическим, на два класса: in genere (7 названий, 1751–1774 гг.), и in specie. В последний класс входят: 1) логика (1 название, 1760 г.), 2) метафизика (5 названий, 1764–1768 гг.), 3) физика (12 названий, 1740–1774 гг.), 4) история натуральная (10 названий, 1731–1774 гг.), и 5) этика: philos. moralis (61 название, 1752–1776 гг.), aeconomici (13 названий, 1746–1776 гг.), politici (28 названий, 1726–1776 гг.), juridici (15 названий, 1767–1776 гг.). |
| В Амстердаме в это время жил один поляк, знавший славяно-русский язык, Илья Федорович Копиевский, или Копиевич; ему Петр В. поручил переводы и издание книг. Сначала Тессинг и Копиевич трудились вместе, но в 1700 г. Копиевич рассорился с Тессингом, завел свою типографию и выпросил у Петра особую привилегию для издания книг на 15 лет 6 . Проезжая в 1716 г. чрез Кенигсберг, Петр В. осматривал Кенигсбергскую библиотеку и велел переписать для себя, как можно точнее, находившийся здесь Радзивиловский список летописи Нестора. Во время пребывания во Франции в 1717 г. он посетил все замечательные учреждения в Париже и познакомился со всеми, бывшими тогда знаменитостями науки; был в Сорбонне, где Бурсье обратился к нему с предложением о соединении церквей; осмотрел королевскую типографию, где в присутствии его было отпечатано множество пробных оттисков; посетил коллегиум, основанный кардиналом Мазарини (College des quatres nations); познакомился с известным тогда во Франции геометром, Вариньоном; был у изобретателя движущегося глобуса по системе Коперника, Пижона, и купил у него глобус для себя за 2000 экю; смотрел химические опыты Жофруа; посетил французскую академию наук, которая показала ему всё, что было нового и замечательного по части опытных наук, и выразил желание быть её членом; ездил в С.-Сир, чтобы осмотреть знаменитую женскую школу, заведенную Ментенон; заходил в Париже в лавки ремесленников и рассматривал их работы; долго был на фабрике Гобелена, в зоологическом саду, в механических кабинетах и т. д 7 . Беседуя с разными учеными, он заводил с ними знакомство на будущее время, с некоторыми из них вел переписку, по возвращении из заграницы. Для истории образования особенно важны и интересны сношение Петра В. с Лейбницем и Вольфом, которые стояли тогда во главе европейской науки. Сношения Петра В. с Лейбницем и Вольфом. Лейбниц (род. в Лейпциге 1646 г. ум. 1716 г.) был философ и ученый энциклопедист, как большая часть тогдашних ученых и философов. В философии он известен своею Монадологией (La Monadologie 1714 г.), учением о предуставленной гармонии (Harmonie preenmablie 1696 г.) и Теодицеей (Essai de Theodicee 1710), в математике своей теорией о величинах бесконечно малых (дифференциальными вычислениями), в истории некоторыми историческими сочинениями, в филологии исследованиями по языкам и между прочим стремлением отыскать универсальный язык, для всех народов. |
| городах, закупки хлеба в Поволжье и доставка его в сев. районы, позже в С.-Петербург. В дальнейшем хозяйство Выга расширялось. Быстрому развитию В. о. способствовало изменение отношения гос-ва к старообрядчеству. Хотя провозглашенная Петром I в 1702 г. веротерпимость в отношении последователей «старой веры» имела существенные ограничения, тем не менее она дала возможность легализовать существование поморского центра. Указом за подписью губернатора Ингерманландии А. Д. Меншикова, данным в сент. 1704 г., признавалось право общины жить «по книгам московской печати давних лет выходов» и в то же время предписывалось быть «во всяком послушании, как и прочих погостов жители». Выговское общежительство. 1-я пол. XIX в. Поморский центр. Фрагмент лубка (ГИМ) Выговское общежительство. 1-я пол. XIX в. Поморский центр. Фрагмент лубка (ГИМ) В ходе проводившейся в 1704-1705 гг. приписки крестьян Олонецкого у. к Олонецким горным заводам выговцы были приписаны к Повенецкому заводу (в 1727 передан в частное владение); выговцев, учитывая их опыт рудознатцев, обязали к изысканию и подъему руды. Указом 7 сент. 1705 г. В. о. было признано самостоятельной хозяйственной единицей, имеющей выборного старосту и его помощника; была обещана защита от всякого «утеснения», что нашло подтверждение в указах Меншикова и Петра I 21 июля 1710 г., 12 мая 1711 г. и 5 марта 1714 г., ограждавших выговцев от притеснений со стороны светских и духовных властей. Выговцы проявили себя квалифицированными работниками, чем снискали уважение администрации Олонецких заводов: начальника заводов А. С. Чоглокова, приказчика Повенецкого завода Г. Традела, коменданта В. И. Геннина. К ним выговские киновиархи, в частности А. Денисов, не раз обращались с просьбами о поддержке, в т. ч. при притеснениях со стороны синодальных властей. Переломным моментом в истории В. о. явились 1713-1717 годы, когда в Новгороде под арестом находился С. Денисов. Активное противодействие попыткам Новгородского митр. Иова присоединить его к правосл. |
| Механизм церковного управления в новых условиях на примере Великоустюжской епархии, а на приходском уровне – Чаронды и Устюга – еще один сюжет, подробно описанный в монографии. Это система административно-территориального деления и епархиального управления, примеры финансовой и хозяйственной жизнь архиерейского дома и отдельных приходов, взаимоотношения архиерейской кафедры и церковных старост, сохранившиеся элементы наместничьего и воеводского кормления в церковной сфере и др. Четвертый очерк – «Демография Вологды и Устюга в Петровское время», – открывает сюжет о церковном учете населения, его демографических, правовых и финансовых аспектах, которые возникают при анализе вновь выявленных источников – венечных записных книг Устюжской епархии первой половины XVIII в. Однако при всей важности и многообразии сведений о брачности и устюжской семье, они не позволяют составить полное представление о демографических характеристиках города или уезда. Обстоятельно, на основании переписной книги 1711–1712 гг., окладной книги 1715 г. и результатов первой ревизии 1722 г. по Вологде рассмотрена численность городского населения, его территориальное распределение и социальный состав, обозначены проблемы учета населения, на которые обратили внимание еще вологодские краеведы Н. И. Суворов и Н. В. Фалин . Автор отмечает реалии петровских реформ: миграция населения, ее масштабы и направления, изменение социальной структуры. Так, за 1712–1722 гг. количество солдатских дворов увеличилось почти втрое, до 188; на карте города появилась отдельная Солдатская слобода. Интересные сведения приводятся о торговых иноземцах, пригородных слободах, военном сословии. По подсчетам М. С. Черкасовой, общая численность податного населения Вологды на 1723 г. составляла 3499 человек мужского пола, т. е. всего около 7 тыс. горожан, что позволяет отнести город к средним по величине в Российской империи. Значительное внимание уделяется взаимосвязям города и деревни, а именно демографическому и экономическому положению, социально-правовому статусу крестьян сельской округи в Великом Устюге, их роли в хозяйственной жизни города. На основании анализа переписных книг 1710 и 1717 гг. важным представляется вывод автора о том, что на рост численности крестьянства в городе оказывала влияние не только его торгово-экономическая активность, но и его обеднение. |
| Сев. часть осваиваемого края входила сначала в Краснослободский, а потом в Наровчатский присуд Темниковского у. В 1635-1636 гг. построены и заселены крепости Н. Ломов и В. Ломов (заштатный город с 1797, село с 1925), к-рые в 1636 г. упоминаются уже как города. Вероятно, тогда же (по мнению М. С. Полубоярова, ок. 1645) образованы Нижнеломовский и Верхнеломовский (Верхоломовский) уезды. Местные органы власти появились в новых уездах не сразу, первоначально уезды фактически входили в состав Ломовского «круга» (округа) Темниковского у. Территорию современных Вадинского и Спасского районов П. о. первыми начали заселять переведенцы из Шацкого и Кадомского уездов. В 1636 г. был построен Буртасский острог на р. Вад, в 1639 г. кадомские служилые татары перенесли острог на новое место, на приток Вада р. Керенса (ныне Керенка), в связи с чем он получил название Керенский острог (с 1646 г. Керенск, с 1926 село, в 1940 переименовано в Вадинск). В 1639 г. в Н. Ломове было создано управление, подчинявшееся властям в Темникове. Новые поселения появились в крае после основания Пензы (1663), что привело к возникновению Пензенского у., куда вошли помимо Пензы обширные территории: все Посурье и Засурье, земли по р. Уза и верховьям рек Мокша и Хопёр. Во 2-й пол. XVII в. на территории совр. П. о. существовали 4 уезда: Пензенский, Керенский, Верхнеломовский и Нижнеломовский. Часть территории оставалась в Темниковском, Кадомском и Шацком уездах. Территория совр. П. о. пострадала в ходе восстания С. Т. Разина 1670-1671 гг. В связи с тем, что регион являлся пограничным, здесь действовало еще и военно-адм. деление. В результате губ. реформы 1708 г. территория совр. П. о. оказалась в составе Казанской (Пенза с пригородами Рамзаевский и Мокшанск, а также Пензенский у.) и Азовской (вся остальная территория) губерний. В 1709-1710 гг. здесь существовало ок. 600 населенных пунктов, где проживало примерно 90 тыс. чел. Летом 1717 г. регион подвергся т. н. Большому Кубанскому погрому (в нем участвовали ногайцы, черкесы, адыги и казаки-некрасовцы), в ходе которого многие населенные пункты были уничтожены, а число убитых и уведенных в плен составило почти 18 тыс. |
|
|
