| 2374 А. З. Р., т. IV, 105, 113, Коялович, Литов. церк. уния, т. II, стр. 255, примеч. 11. Летоп. Львов. брат. под 1596 годом; Макарий, Ист. рус. цер. т. IX, стр. 666 и 667, т. X, стр. 269. 2375 Православные издали: 1) на польском языке в Кракове в 1598 г. „Ектесис“ или краткое изложение дел, происходивших на поместном соборе в Бресте-Литовском; 2) в том же году обширное сочинение „Апокрисис“, напечатанное на польском языке в городе Вильне, а позднее именно в 1598 г. на русском языке, в г. Остроге (полагают, что автор его – Христофор Бронский, скрывший своё имя под псевдонимом Христофора Филалета): это сочинение напечатано в Рус. Ист. Биб. т. VII и в 1870 году в переводе на современный русский язык в Киеве. Кончается это сочинение трогательной молитвой о смягчении сердца короля, о подании мира Церкви, о смирении врагов, и о потоплении неправды; 3) История о листрийском, т. е. разбойническом Феррарском или Флорентийском соборе, изд. в г. Остроге, вместе с Отписью на послание Потея к князю Острожскому, клириком Острожской церкви; 4) „Перестрога“ сочинение Львовского братского священника: напечатано в А. З. Р., т. IV, 149. Латиняне и униаты издали: 1) „Описание и оборона собору русскаго, берестейскаго“ перевод соч. Скарги „Synod Brzeski“, 1596 г., это сочинение на польском языке напечатано и в Рус. Ист. Биб. т VII и в „Апокрисисе“, изд. 1870 г., стр. 401–451; 2) Справедливое описание дел и справы собора Берестейскаго, изд. в 1597 г. на русском языке (автор, по всем вероятиям Ипатий Потей; 3) „Антиррисис“ соч. Петра Аркудия, в опровержение Апокрисиса, изд. сначала на латинском языке в 1598 году, на русском в 1599 году („возражение на Апокрисис и Отпись“) и в 1600 году, на польском языке, и 4) „Апология (оборона) собора Флорентийскаго осмаго“, напечатана в городе Вильне 1604 году (автор её – Пётр Сурометникович). 2376 Апокрисис. стр. 83–123; в особенности стр.: 84, 86, 98, 101, 102, 104, 110, 111, 112, 117 и 121. О православном образе мыслей Филалета см. суждение об этом в предисловии к Апокрисису. изд. в Киеве, в 1870 году. стр. XLII и послед. |
| Например, Святитель Иов сам говорит: «темъ же подобаетъ намъ и грамоту утверженную написавше утвердитися, и вся яже глаголемая и действуемая въ настоящее время въ ней написавше». Или: «Слышавъ же ciя Святейши Iebъ Nampiapxъ приговоръ о Утверженной Грамоте, всего Освященнаго Собора и Государевыхъ боляръ и весь Цapckiй сигклитъ и Христолюбивое воинство, повеле списати ciю Утверженную Грамоту…». Но подробно и детально отвлекаться на этот вопрос сейчас не получается. Для нас важно то, что самый общий взгляд на события, описанные в Соборном документе 1598 года, и сам текст Соборного документа многократно указывает на то, что самые главные инициативы первоначально исходили от Святителя Иова и, скорее всего, именно он словесно формулировал эти инициативы в духовно-идеологических категориях. Если не весь Соборный документ, то, наверняка, заключительная его часть, которая в этом документе и называется собственно «Утверженной Грамотой», стала достоянием не только духовной и политической элиты — соборян и близких к ним людей. Скорее всего, текст «Утверженной Грамоты» зачитывался перед народным стечением на Кремлевских площадях или у Лобного Места на Торгу и во многих храмах Столицы и России. А страшная клятва против возможных отступников от решений Собора могла и нравиться простому народу, как решительная узда для своеволия бояр, стольных дворян и приказного люда. Широкая народная поддержка всех решений Московского Собора 1598 года была вполне искренней, хотя и среди некоторых простолюдинов могли быть недовольные, но они тогда помалкивали. 5. Измена и катастрофа цареубийства 1605 года Н.М.Карамзин, считавший правителя Б.Ф.Годунова организатором убийства Князя Димитрия Иоанновича Углицкого, в «Истории Государства Российского» пишет: «Первые два года сего Царствования казались лучшим временем России с XV века или с ее восстановления: она была на вышней степени своего нового могущества, безопасная собственными силами и счастием внешних обстоятельств, а внутри управляемая с мудрою твердостию и с кротостию необыкновенною. |
| Возможно, в глазах многих современников и самих участников Московского Собора 1598 года это многолюдное собрание в качественном отношении, организационно не выглядело чем-то принципиально новым. Просто более широкий по составу совместный совет Освященного Собора и Государевой Думы с привлечением более мелких чинов. В какой-то мере такой взгляд на это мероприятие как на заседание Думы отобразился и в историографии. Так, например, Н.М.Карамзин в «Истории Государства Российского» с оправданным пафосом повествует: «В Пятницу, 17 Февраля, открылась в Кремле Дума Земская, или Государственный Собор, где присутствовало, кроме всего знатнейшего Духовенства, Синклита, Двора, не менее пятисот чиновников и людей выборных из всех областей, для дела великого, небывалого со времен [Великого Князя] Рюрика»(206). Конечно, придворный историк Императора Александра Благословенного во всей полноте видел исключительно новый характер этого мероприятия. Поэтому в качестве его характеристики он предлагает сразу два определения «Дума Земская» и «Государственный Собор» и дополняет эти определения кратким описанием состава совещания. Оба термина до того не встречались в исторической литературе. Они — плод творческого литературного и научного усилия Н.М.Карамзина. Но характерно то, что на первом месте стоит словосочетание «Земская Дума» — результат, так сказать, первого впечатления от предмета изучения. Вполне возможно, что современники не чувствовали институционной церковной и государственной новизны Московского Собора 1598 года, а слова «Дума» или «Совет» им были ближе в оценке данного события, в его восприятии. Это и отразил в своем первом термине «Земская Дума» Н.М.Карамзин. Могу предположить, что и главные инициаторы Собора со Святейшим Патриархом Иовом во главе, и автор (или авторы) главного Соборного акта стремились сознательно затушевать свое организационное, юридическое, идеологическое и духовно-политическое новаторство: в патриархальной Руси отношение к новшествам было если не всегда явно отрицательным, то всегда подозрительным. |
| Собор обращается к Патриарху Иову, чтобы тот молил Царицу благословить Ее брата Бориса Феодоровича Годунова на Царский Престол. Собор решает «въ субботу Мясопустную, Февраля въ 18 день, на первомъ часу дни»(52) молиться в Успенском соборе Кремля о разрешении этого вопроса и 20 Февраля в Понедельник Масленицы(53) всем Собором и с народом отправиться в Новодевичий монастырь к Царице-Инокине Александре Феодоровне и ее брату. В Понедельник 20-го Февраля Патриарх с Собором отправились в Новодевичий монастырь, но получили решительный отказ и от Царицы, и от ее брата. 6) На следующий день «во вторникъ Сырныя недели Февраля въ 21 день»(54) Патриарх Иов с Собором и народом прибыл в Новодевичий монастырь вновь, и на этот раз Святейший Патриарх не только просил, но и пригрозил: «Государя Бориса едоровича запретимъ и отъ церкви Бoжiu и святыхъ таинъ пречистаго тела и крови Христа Бога нашего отлучимъ»(55). Эта угроза возымела действие, Борис Феодорович Годунов согласился с желанием Собора, а Собор разрешил его от клятвы, поскольку до того Годунов поклялся публично перед Богом не соглашаться на Царский титул, и Собор нарек Бориса Годунова Богоизбранным Царем. 7) «Февраля въ 26 день, въ неделю сыропустную»(56) новый Царь Борис Феодорович был встречен в Москве. Собор с народом вознес благодарственные молитвы и молился о многолетии Царя Бориса и Его Семьи. Вопрос престолонаследования был решен. 5. Собор и Соборная клятва Этот раздел по объему невелик - чуть более 13 тысяч знаков, но по значению он самый важный и, возможно, это самый ранний текст в Утвержденный Грамоте, сформулированный еще в Марте 1598 года: «Въ четвертокъ вторыя недели святаго великого поста, Марта въ 9 день»(57) Собор решает вопрос о времени Венчания на Царство нового Царя Бориса. К этому заседанию Собора Грамота относит принесение письменной клятвы верности Царю Борису, Его наследникам и Самодержавию как таковому. 6. Перечень соборян и подписи соборян В заключении текста Утвержденной Грамоты 1598 года в варианте, изданном в 1836 году, располагается два списка соборян. Объем этого раздела составляет более 36 тысяч знаков. |
| Само появление в качестве дополнения к прежним целовальным записям более обобщенной и, вместе с тем, детализированной «Утверженной Грамоты», да и само заседание Московского Собора 9 Марта 1598 года, вполне возможно, были связаны с какими-то новыми обстоятельствами, например, с «брожением» в высших эшелонах Московского государства. Единство, достигнутое духовными, соборными средствами к 21 Февраля, вероятно, было поколеблено появлением новых «партий» и группировок, участники которых, видимо, еще не собирались стать явной оппозицией новому Царю, но, скорее всего, стремились добиться в новых условиях и обстоятельствах наиболее выгодного положения для себя. Такие процессы всегда несут с собою дестабилизирующие последствия. Можно допустить, что появились и недовольные внезапно возросшим могуществом родовой общности Годуновых-Сабуровых-Вельяминовых, некоторые представители которого могли не проявить должного христианского смирения и рано обнаружили свое властолюбие и кичливость в связи со своим новым положением. Что касается Самого Царя Бориса Феодоровича, то весь период от восшествия Его на Российский Престол и до окончания Серпуховского похода, и даже дольше — до Венчания на Царство в Сентябре 1598 года, Он вел Себя очень скромно и сдержанно и не спешил реализовывать «обрушившееся» на Него Царское могущество. Весь этот период в вопросах общегосударственного значения, в вопросах внутреннего мира и спокойствия вынужденно лидировал Святитель Иов, Патриарх Московский и всея Руси. Конечно, мы можем только предполагать о «брожениях», руководствуясь позднейшими источниками и трактовками, но неизвестные нам внутриполитические обстоятельства побудили Святейшего Иова созвать новое заседание всей полноты Московского Собора под благовидным предлогом решить вопрос о времени Венчания Царя Бориса и об установлении дополнительно празднования иконы Божией Матери Одигитрии «Смоленская». И первый вопрос о Венчании не требовал никакой новой санкции от всей соборной полноты, и второй вопрос об установлении нового церковного праздника иконе Божией Матери «Смоленская» мог быть решен в рамках Освященного Собора без привлечения служивых и торговых людей. Эти вопросы были только приличными поводами для нового заседания Державного Собора. |
| Аналогичный характер имеет и следующее Царское Послание Святейшему Иову от 30 Июня (Документ 4). В нем Царь Борис Феодорович благодарит Бога и Святейшего Иова с Освященным Собором за их молитвы, ибо дело в переговорах разрешилось мирным путем. Тожественная и вместе с тем довольно короткая «Приветственная речь Патриарха Иова Царю Борису еодоровичу, по возвращении его из Серпуховского похода» (Документ 5), также не содержит ничего принципиально нового по сравнению с Патриаршим посланием в Серпуховский стан от 2 Июня. К Собору документ имеет косвенное отношение, если не принимать во внимание то, что Святейший Иов приветствует Царя от лица всего Собора, и это выражено устоявшейся за время Собора формулой. + + + Следующий акт - «Соборное onpeдeлehie, объ uзбpahiu Царемъ Бориса еодоровича Годунова» (Документ 6). К он Собору имеет прямое отношение. Он довольно краток и совершенно очевидно, что его содержание послужило прямым источником для большого Соборного Акта, буквально все части этого документа целиком вошли в общий Соборный Акт, в различные места. Можно предположить, что данный акт предшествовал Большой Грамоте Собора, но поскольку аргументация его, по сравнению с Утвержденной Грамотой, носит более дискретный, прерывистый характер, данное Соборное определение нельзя считать более поздним сокращенным вариантом Большой Соборной Грамоты. Главная тема этого малого Соборного акта - как нецарственные особы становились избранниками Божиими и законными Царями. Поскольку мы это подробно разбирали выше, не будем здесь повторяться. + + + Венчание на Царство в Успенском Соборе 3-го Сентября 1598 года можно рассматривать и как увенчание основного Соборного деяния Московского Собора. «Речь Царя Бориса еодоровича Nampiapxy Ioby, при Behчahiu его на Царство, и ответъ на оную Nampiapxa» (Документ 8). Эти речи содержались в рукописном Чине поставления на Царство Царя Бориса Годунова, который находился в библиотеке Соловецкого монастыря под 55. В речи Царя Бориса Феодоровича очень коротко изложены обстоятельства 1598 года. |
| периода датируют 2-й пол. XV в. К ним относят: церкви Драгалевского мон-ря Богородицы Витошской (1476), монастырскую во имя вмч. Димитрия около с. Бобошево (1488), апостолов Петра и Павла в метохе Орлица Рильского мон-ря (1491) и вмч. Георгия Кремиковского мон-ря (1493). Архитектура этих храмов не имеет к.-л. отличительных черт: постройки небольшие, однонефные, с одной апсидой, перекрытые полуцилиндрическим сводом. В кон. XV в. к храмам Драгалевского и Кремиковского мон-рей были добавлены нартексы. Кроме церкви метоха Орлица, все монастырские храмы возведены и расписаны на средства представителей местной болг. аристократии, их портреты представлены на фресках. Роспись храмов метоха Орлица, Драгалевского мон-ря, Бобошева принадлежит мастерам охридской школы, Кремиковского мон-ря - художникам костурской мастерской. В целом программа росписи продолжает традицию балканской живописи XIV в. с большим числом отдельных композиций, циклов, иллюстраций житий святых, псалмов и др. Успение Богородицы. Роспись ц. св. Петки в с. Вукове. 1598 г. Фрагмент Успение Богородицы. Роспись ц. св. Петки в с. Вукове. 1598 г. Фрагмент Датированные памятники монументальной живописи 1-й пол. XVI в. не сохранились. В сер. века были созданы фрески небольшой церкви Ильинского мон-ря (1550; ныне на территории Софии). В кон. XVI в. были построены и украшены церкви св. Петки Самарджийской в Софии, в мон-ре св. Иоанна Рыльского в с. Курило около Софии (1596), осуществлена роспись фасада кафоликона и интерьера трапезной Роженского мон-ря (1596/97), 1-й слой росписи ц. Рождества Христова в с. Арбанаси (1597), ц. св. Петки в с. Вукове (1598), ц. св. Стефана или т. н. Новой митрополии в Несебыре (1599). Здесь работали мастера из Печской Патриархии (Петка Самарджийска) и греки. В росписях заметно влияние критской иконописи, появились новые иконографические детали, напр., в композиции «Страшный Суд», цикл по воскресным Евангелиям и др. Строительство и украшение храмов велось деревенской или ремесленнической общинами, приглашавшими мастеров высокой квалификации из разных мест Балкан. |
| Так, в 1556 г. боярин М. Я. Морозов вложил в Пантелеимонов мон-рь Книгу 16 пророков с толкованиями (ГИМ. Син. 78), столетие спустя возвращенную в Москву Арсением (Сухановым). В б-ке Хиландара 117) хранится Псалтирь толковая сер. XVI в. (в переводе прп. Максима Грека?), принадлежавшая известному благовещенскому свящ. Сильвестру и его сыну Анфиму. Через посредство Москвы слав. иноки А. в XVI-XVII вв. получили ряд неизвестных в болг. и серб. традиции сочинений: Беседы свт. Иоанна Златоуста на Евангелия от Матфея и Иоанна в переводе прп. Максима Грека и старца Силуана (Славянские рукописи афонских обителей. 62-65), Историю Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерус. домонг. переводе (Там же. 267, 268). В царствование Иоанна Грозного новый импульс получил интерес к афонским уставам и образу жизни святогорских монахов. В 1560 г. игум. Пантелеимонова мон-ря Иоаким, проживший в Москве ок. 2 лет, по просьбе митр. Макария написал сочинение, посвященное описанию жизни различных категорий афонских насельников (Сказание о святой Афонской горе игумена русского Пантелеимонова мон-ря Иоакима. СПб., 1882. С. 5-31. (ПДП; Т. 30)). Ковчег-мощевик с частицей мощей вмч. Феодора Стратилата. 1598 г. (ММК) Ковчег-мощевик с частицей мощей вмч. Феодора Стратилата. 1598 г. (ММК) В авг. 1584 г. царь Феодор Иоаннович вместе с посольством Б. Благово разослал во все афонские мон-ри милостыню по царю Иоанну Грозному. В марте 1586 г. в Москву с А. прибыл игум. мон-ря Пантократор Роман с братией. Как священный дар от обители старцы просили принять главу вмч. Феодора Стратилата, обложенную серебром. Летом 1587 г. игум. Паисий с братией афонского Зографского мон-ря привез в дар московскому царю частицу мощей вмч. Феодора. 21 февр.- 31 авг. 1598 г. по повелению царя Бориса Феодоровича Годунова и его сына царевича Феодора Борисовича в мастерских Московского Кремля была изготовлена для мощей святого серебряная рака, к-рая хранилась сначала в царской казне, с 1681 г.- в кремлевском Благовещенском соборе. Ныне рака с частью св. |
| 1597. Февраль Генеральный сейм в Варшаве. Требования православных о соблюдении законов и королевской присяги. 1598. Январь 01 Кончина царя Феодора Иоанновича. Слух о том, что царевич Димитрий жив, впервые распространяется на Москве 1598. Февраль 22 Согласие Бориса Годунова принять царский венец после долгих уговоров и угрозы патриарха Иова отлучить от Церкви за неповиновение решению Земского собора. 1598. Март 09 Венчание на царство Бориса Феодоровича Годунова. Епископ Игнатий Грек становится представителем Вселенского патриарха в Москве. Епископ Игнатий Грек становится представителем Вселенского патриарха в Москве. Великий голод на Руси. Распространяются два противоречащих друг другу слуха: царевич Димитрий убит по приказу Годунова, и второй — о «чудесном спасении». Оба слуха были восприняты всерьез, несмотря на противоречие, получили распространение и обеспечили антигодуновским силам подспорье в «массах». Побег в Литву иеродиакона Чудова монастыря Григория Отрепьева. Игнатий Грек становится архиепископом Рязанским. По сообщению о. Павла Пирлинга, со ссылкой на известное ему письмо Юрия Мнишка епископу Реджийскому Клаудио Рангони, папскому нунцию в Польше, «москвич» (т. е. московский кандидат в Самозванцы, Григорий Отрепьев, прикрытие главного кандидата) был «казнен» (т. е. тайно убит) в Самборе Юрием Мнишком (9, с. 229). Лжедимитрий I в письме папе Клименту VIII дает обещание распространить католическую веру в России. (А. С. Пушкин. «Борис Годунов». САМОЗВАНЕЦ: « Ручаюсь я, что прежде двух годов весь мой народ, вся северная церковь признают власть наместника Петра.») 1604 Октябрь 10 Лжедимитрий I вступает с войском в русские пределы. 1605 Апрель 13 Кончина царя Бориса Феодоровича Годунова. Присяга москвичей царице Марии Григорьевне, царю Феодору Борисовичу и царевне Ксении Борисовне. 1605 Июнь 03 Прилюдное убийство в пятидесятый день царствования шестнадцатилетнего царя Феодора Борисовича Годунова (умерщвлен «самым отвратительным образом» — слова С.М.Соловьева) и его матери царицы Марии Григорьевны князьями Василием Вас. Голицыным и Василием Мосальским, Михаилом Молчановым, Шерефединовым и тремя стрельцами. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КЛИРИК ОСТРОЖСКИЙ (кон. XVI - нач. XVII в.), правосл. антиуниат. полемист, участник острожского культурно-просветительского кружка, состоявшего под покровительством кн. Константина Константиновича Острожского. Сведения о К. О. содержатся в его сочинениях, к-рые датируются 1598-1599 гг.: «Историа о листрикийском, то есть о разбойническом, Ферарском, або Флоренском, синоде, вкоротце правдиве списаная» (1598); 2 ответа на послания князю Острожскому униат. еп. Ипатия Потея - «Отпис на лист в Бозе велебного отца Ипатия, Володимерского и Берестейского епископа, до ясне освецоного княжати Костентина Острозского, воеводы киевского… через одного наменшого клирика церкви острозскои в том же року отписаный» (1598), ответ «На другий лист велебного отца Ипатиа, Володимерского и Берестейского епископа, до яснеосвецонего кнежати Костантина Острозского, воеводы киевского... писаный» (1599); ответы были написаны К. О. по поручению князя Острожского и от его имени. Книжник был связан с острожской школой. В предисловии к 1-му ответу Ипатию Потею отмечено, что послание написано «оу Острогу, оу школе кгрецкой острозской». Мелетий (Смотрицкий) в соч. «Paraeneisis, albo Napomnienie do narodu ruskiego» (Паренесис, или Напоминание русскому народу) (Краков, 1629) указывал на «школярство» К. О., в соч. «Apologia peregrinatiey do kraiów wschodnych» (Апология путешествия на Восток) (Львов, 1628) назвал К. О. «дидаскалом». Ипатий Потей, хорошо осведомленный об окружении князя Острожского, писал, что К. О. был «учеником острожской академии». Сам книжник, вспоминая свою молодость, сравнивал себя с «пастушком, который пасет гусей» (возможно, был старшим учеником в академии, к-рому поручали обучать младших школьников). В соч. «Obrona S. Synodu Florenckiego powszechnego» (Защита св. вселенского Флорентийского Собора) (1603) Потей назвал правосл. полемиста «глупым дьяком», что может свидетельствовать о диаконском сане К. О. Кассиан Сакович позже писал, что К. О. за свою работу получил от князя Острожского какие-то имения. |
|
|
