| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БУССЕ Буссé [нем. Bousset] Иоганн Франц Вильгельм (3.09.1865, Любек - 8.03.1920, Гисен), нем. лютеран. теолог. Учился в Эрлангене, Лейпциге и Гёттингене. 1889 г. приват-доцент, профессор по кафедре НЗ в Гёттингене, с 1916 г. в Гисене. Б. считается одним из основателей т. н. школы истории религии (см. Истории религии школа ), оказал заметное влияние на библеистику благодаря последовательному применению метода религиеведческого сравнения в изучении НЗ. Одним из основных направлений его работ было исследование иудейского религ. и культурного фона («позднего иудаизма», по терминологии Б.), в к-ром развивалась первохрист. лит-ра. В отличие от предшественников (Г. Гункеля , Ю. Велльгаузена, Э. Шюрера и др.) Б. связывает методы анализа истории религии и истории традиции с литературно-критическими методами анализа текста, привлекает более широкий круг источников при исследовании истории религии первоначального христианства, анализирует апокалиптическую религиозность и определяет ее социальное место, делает попытки анализа истории жанровых форм апокалиптической лит-ры (см. ст. Апокалиптика ). В исследовании иудаизма эллинистического периода (Religion des Judentums im späthellinistischen Zeitalter. Tüb., 19263) Б. основывается прежде всего на апокалиптических писаниях, в к-рых он видит выражение господствовавшей во время Христа простонародной религиозности. Его позиция подвергалась критике в основном со стороны евр. библеистов, указывавших на то, что Б. не применял своего метода к раввинистической лит-ре того времени. Исследование иудаизма являлось для Б. рамками для его работ о Христе. В ранних работах Б. безусловно признавал мессианское самосознание Иисуса, однако в поздних исследованиях большую роль в создании синоптической традиции он отводил богословию первохрист. общины (Kyrios Christos; Jesus der Herr), подчеркивая отличие провозвестия Иисуса от религии совр. ему иудаизма, от начального христ. богословия, и прежде всего ап. Павла. |
| Глава первая I. Вопрос о церковных округах в ученой литературе Вследствие распространения христианства из больших городов Римской империи образовались известные округи, общины которых стали в филиальные отношения к общине большого города. На почве обязанности вспоможения, а также церковной рецепции округи эти окрепли и теснее сплотились. Так из массы мелких общин образовалась как бы одна обширная община с общиною большого города во главе. Но чему соответствовали эти естественно, само собою образовавшиеся округи? Старые ученые, занимавшиеся этим вопросом, наприм. Петр де-Марка, Томасэн 108 и другие, высказались за полную аналогию этих округов с римскими провинциями. Этого мало. По мнению названных писателей, сами апостолы разделили область христианской церкви на церковные провинции соответственно языческо-римским провинциям, и во главе каждой провинции поставили особого епископа. Таково происхождение митрополичих округов. Воззрение это подверглось основательной критике со стороны Дю-Пэна. В своей книге «De antiqua ecclesiae disciplina» он ясно доказал, что исторически верных данных в пользу существования митрополичего устройства в апостольское время нельзя привести никаких и что предположение де-Марки и других в действительности не может быть подкреплено никакими историческими фактами 109 . После работы дю-Пэна учение о создании митрополичего устройства апостолами было оставлено. Беверидж 110 , Ротэ 111 , Маассен 112 , Гефеле 113 , Гипшиус, Ревилль 114 и др. держатся того мнения, что апостолами была подготовлена только почва для образования митрополичего устройства. Иначе обстояло дело с вопросом о соответствии древних митрополичих округов с римскими провинциями. Вопрос этот не обращал на себя внимания науки и факт полного совпадения церковного провинциального деления с римским административным делением на провинции для первых трех веков не подлежал никакому сомнению. Биккель, Ротэ, Маассен, Гефеле, Гиншиус и др. твердо стоят на том, что деление церкви в первые три века христианства не отклонялось от государственного деления Римской империи. В новейшей литературе горячим защитником этого воззрения явился Конрад Любек в своей книге: Reichseinteilung und kirchliche Hierarchie des Orients bis zum Ansgange des vierten Jabrhunderts. В виду важности для нас работы Любека мы несколько остановимся на его аргументации в пользу защищаемого им мнения. |
| Из представленного нами очерка видно, что в первые три века каждая гражданская провинция в восточной половине Римской империи фактически распадалась на большее или меньшее число обособленных округов, стран. Каждый из них отличался по своему этническому составу от всех прочих и в этом отношении представлялся особою единицей. Занимавшее его население имело отличные от всех других язык, право, культ, нравы, обычаи и пр. Также и в административном отношении, благодаря существованию conventus и κοιν на почве императорского культа, каждый округ представлял нечто обособленное от прочих частей провинции. Жители данного местного округа вращались в его пределах и редко переступали его границу. Жизнь обывательская мирно текла по этим округам и не выходила наружу. Провинциальное деление было слишком крупно, изменчиво, искусственно и далеко от жизни народа. Все это заставляет нас признать, что образовавшиеся на почве распространения христианства округи соответствовали первоначально не римским провинциям, как предполагает господствующее мнение и Любек, а именно этим этнографическим округам, странам. Эта мысль была уже у Биккеля, который своим необыкновенно острым научным чутьем чувствовал всю шаткость господствующей теории о соответствии церковно-митрополичьих округов римским провинциям в первые три века христианства. В виду этого он старался в своей знаменитой «Истории церковного права» найти совершенно верное соответствие между древне-языческими κοιν и христианскими митрополичьими округами 410 . Жаль только, что состояние современной исторической науки не позволяло ему провести эту мысль до конца. В то время не представляли себе ясно провинциального деления Римской империи в первые три века и при Диоклетиане. Административное деление Римской империи считали таким, как оно было при Феодосии Великом и даже позднее. Эта неясность повела в тому, что круги, соответствовавшие древним κοιν, Биккель считал соответствующими римским провинциям. А так как христианство распространялось в пределах κοιν, то ео ipso явилось соответствие между митрополичими округами и римским административным делением Империи на провинции. |
| священников, мирянам разрешалось причащаться под 2 видами (как хлебом, так и вином), однако на этом уступки лютеранам заканчивались. Протестантам надлежало признать первенство папы Римского, а также все 7 таинств; толковать Св. Причастие как транссубстанциацию хлеба в Тело Христово; подчиняться юрисдикции католич. епископов. Лютеран. учение об оправдании только верой отвергалось. Интерим был негативно встречен как католиками, так и протестантами. Папа Римский Павел III осудил его, считая уступки протестантам чрезмерными. Католич. архиепископы Майнца и Кёльна в нарушение интерима запрещали лютеранам причащать мирян вином, а в Майнце браки священников были объявлены незаконными, дети от таких браков считались незаконнорожденными. Во мн. протестант. городах и гос-вах Сев. Германии (Гамбург, Любек, Бремен, Ганновер и др.) Аугсбургский интерим был отвергнут как властями, так и клиром и населением. Имперские сословия были недовольны тем, что К. одержал победу над Шмалькальденским союзом при помощи испан. солдат, тогда как использование иноземных войск нарушало выборную капитуляцию императора (1519), а Аугсбургский интерим вел к изменению сложившегося в империи соотношения сил между императором и сословиями в сторону усиления власти монарха. Еще во время Шмалькальденской войны (осень-зима 1546/47) К. начал реформу политического устройства Свящ. Римской империи, намереваясь при сохранении существующего порядка изменить отношения между главой империи и князьями путем создания «имперского союза», куда входили бы нем. земли, итал. области (Милан, Савойя и Неаполь) и Нидерланды. Имперские сословия отказались принять этот проект, который укреплял власть и влияние Габсбургов в империи и в целом в Европе. К. пришлось вести длительные переговоры и улаживать отношения с отдельными землями, что в конечном счете привело к дальнейшему разобщению империи. По договору 1548 г. особый статус получили Нидерланды: на них не распространялась юрисдикция имперского камерального суда, но в случае внешней угрозы император должен был оказать им помощь. |
| В Ахене я дождусь совета Коппа, к которому послал описание моей болезни, впрочем не слишком важной. В Ахене я займусь месяца два языками, потому что мне чрезвычайно трудно изъясняться, и потом еду на Рейн. Передайте мой поклон князю Вяземскому и благодарите его от меня за его участие и письмо. Даже с Пушкиным я не успел и не мог проститься ; впрочем, он в этом виноват. Для его журнала я приготовлю кое-что , которое, как кажется мне, будет смешно: из немецкой жизни. Плетневу скажите, что я буду писать к нему из Ахена , и что я очень сильно жму ему руку. Желая вам как можно лучше, веселее проводить время и прося вас думать иногда о том, который думать о вас почитает праздником и приготовляет только на закуску после трудов, После довольно продолжительного и утомительного путешествия морем, наконец, отдыхаю я на несколько времени в Гамбурге и спешу воспользоваться свободным временем, чтобы писать к вам. Без сомнения, Аким с семейством своим достиг уже Васильевки и рассказал вам о моем выезде довольно подробно. Письмо мое тоже вы, вероятно, уже получили. Выбравшись из парохода, который мне надоел жестоко, я проехал очень скоро Травемунде, Любек и несколько деревень, не останавливаясь почти нигде до самого Гамбурга. Места эти все мне знакомы. Гамбург тоже старинный знакомый. Теперь только я рассмотрел лучше, нежели в прежнее время. Это торговый город, один из огромнейших, который, можно сказать, потонул в магазинах. Тут продаются вещи, собранные со всей Европы. В какую улицу ни заглянешь, она кажется похожею на ряд лавок. Всё дешево и прекрасно, и эта дешевизна невыгоднее всего для бедного путешественника, потому что поневоле заставляет его разоряться. Впрочем, мне совершенно не нужно никаких вещей. Всё почти мое со мною. Вид города очень хорош: домы высокие, улицы узенькие, тесные, дворов нет, всё выливается на улицу, но при всем том везде почти чистота. Всё это стекает в подземные трубы, и вони на улицах гораздо меньше, нежели в Петербурге. Окрестности Гамбурга тоже хороши. |
| Сверх того, дозволяем это и потому, что нам подлинно известно, что как отец, бывший великий князь, желал, так и сын, настоящий великий князь, желает покоряться латинской церкви. Но право это даётся нами с тем, чтоб Ганс Шлитт, под видом доставки набранных людей в московское государство не обратился с ними в Турцию, Татарию и вообще в какую-нибудь неверную землю, дабы неверные не научились искусствам и не употребляли бы их против нас». Гиарн 18 говорит, что Шлитт от имени царя обещал войну с турками: царь даст для того субсидии на двадцать лет и употребит на военные издержки пошлины и некоторые в своём государстве доходы. Император виделся с Шлиттом в Аугсбурге и там 31-го января 1548 года дал ему позволение. Шлитт собрал, по известиям ливонских историков, триста разных художников, 19 а по бумагам кенигсбергского архива, сто двадцать три (что справедливее) 20 постройщиков церквей и крепостей, оружейных мастеров, литейщиков, живописцев, ваятелей и других ремесленников, да четырёх богословов; о последних предполагалось, что они должны были научать великого князя и его бояр латинской вере и богослужению. С ними он прибыл в Любек. Тут, по наущению ливонцев, его задержали, а ливонские города послали к императору представление о том, как опасно допускать в Московию учёных людей. Из грамоты императора Карла V 21 видно, что любечане его задержали под предлогом старого долга, сделанного им ещё прежде своего предприятия; его держали в тюрьме два года, несмотря на то, что сами кредиторы соглашались его отпустить; он убежал из тюрьмы, но его догнали в городе Расеборге и опять хотели посадить в тюрьму; однако на этот раз он представил за себя поруку, – его обязали явиться к суду. Император не одобрял поступка любечан и подтверждал Шлитту право свободно ехать далее, особенно в том внимании, что великий князь московский нуждается в учёных людях, как для утверждения истинной веры, так и для защиты своего государства от неверных. 22 Тем не менее Шлитт всё-таки не достиг цели. Пришлось ему проезжать через Ливонию. |
| Объявление крестового похода против «схизматиков», раздача их земель соседним католическим державам стали завершающими событиями в политике конфессиональной конфронтации, последующие папские акты ничего принципиально нового не добавили. Какое соответствие находят эти перемены в политике курии, в эволюции отношений западных соседей к Руси? Полное соответствие можно отметить между политикой курии и политикой Тевтонского ордена, действия которого, возможно, способствовали повороту в политике пап по отношению к «схизматикам». Не случайно упоминавшаяся булла от 25 января 1260 г. была выдана в ответ на просьбы властей ордена («vestris supplicationibus inclinati» — склоненные вашими просьбами). В 1268 г. прецептор Ливонского ордена Конрад фон Мандерн обратился к купцам Любека и другим торговцам с просьбой прервать торговлю с «врагами веры, то есть с русскими из Новгорода». В тексте документа отмечаются два возможных варианта развития событий. Один — заключение [христианского] мира («inter dictos Rutenos et Latinos»), который будет распространен и на купцов, другой — война, которую будет вести «христианский мир» (universitas Christianorum) против русских . Отождествление «христианского мира» с миром латинским и противопоставление этого мира Руси в тексте очевидно. Это противопоставление присутствует и в письме, направленном в Любек осенью 1268 г., в котором власти ордена извещали о разорении ими Пскова — убежища «мнимых приверженцев» христианского закона . Более сложным было соотношение между политикой курии и формированием отношений к Руси в странах Центральной Европы в середине — 2-й половине XIII в. Интересный материал для рассмотрения этого вопроса дают адресованные курии послания ряда правителей и политических деятелей того времени. Наиболее ранний среди этих документов — послание Белы IV Иннокентию IV 1254 г. В послании Венгерское королевство обрисовано как страна, разоренная татарами и окруженная «неверными» народами: с востока — русскими, куманами (половцами) и бродниками, с юга — болгарами и боснийскими еретиками. Опасность, угрожающая этой стране, тем более велика, что соседние с ней страны — Русь, Кумания, Болгария — подчинились власти татар, намеренных выслать бесчисленное войско для завоевания всей Европы. |
| За год до этого государь посылал к Наполеону с письмом флигель-адъютанта князя Н. Г. Волконского. Император за столом сказал ему: «Передайте вашему государю, что я его друг, но чтоб он остерегался тех, которые стараются нас поссорить. Если мы в союзе мир будет принадлежать нам. Вселенная подобна этому яблоку, которое я держу в руках. Мы можем разрезать его на две части, и каждый из нас получит половину. Для этого нам только нужно быть согласными, и дело сделано». Когда князь Волконский разсказал государю о сравнении с яблоком, Александр заметил: «сначала он удовольствуется одною половиною яблока, а там придет охота взять и другую». После Шенбрунского мира чувство недоверия к Наполеону у него укрепилось. Дальнейшия события способствовали еще большему усилению этого чувства. Последовали новые присоединения повелениями Наполеона. Еще во время войны с Австрией, декретом Наполеона из Шенбурнского дворца в Вене от 17 мая 1809 года, остаток Церковной области был включен во Французскую Империю. Папа Пий VII, подвергший после этого Наполеона отлучению, был вывезен в Гренобль. В июле 1810 года была присоединена к Франции и Голландия. В декабре того же года императорским декретом включены в состав Французской Империи ганзейские города Бремен, Гамбург и Любек, вместе с полосой от Северного до Балтийского моря и от Рейна до Эмса, Везера и Эльбы. Тем самым терял свои владения герцог Ольденбургский, супруг великой княгиии Екатерины Павловны. По поводу захвата Ольденбурга Францией государем заявлен был протест, отправленный Наполеоиу и всем европейским государям; в нем указывалось, что это герцогство, связанное с Россией, не может быть уничтожено без ея согласия 11 . Наполеону приписывались слова, сказанные в 1810 году: «Еще три года – и я буду владыкой вселенной». Отношения Наполеона с Александром ухудшились с 1809 года, когда он понял нежелание последнего выдать за него замуж одну из своих сестер. Император же австрийский Франц не замедлил после этого согласиться на брак с Наполеоном дочери своей Марии-Луизы. Недоволен был Наполеон и тем, как проводилась Россией «континентальная система». В 1810 году к гаваням балтийского моря были отправлены 600 английских кораблей с товарами. Наполеон безуспешно настаивал на конфискации этих кораблей. Наполеон требовал даже прекращения торговых отношений с Соединенными Штатами, через которые английские товары проникали в Россию. |
| Мы прибыли в Любек. Ночь была значительно темнее шведских ночей; чувствовалось, что мы далеко отшатнулись к югу. Взявши извозчика, я приказал везти себя в одну из гостиниц, которой адрес узнал по своему печатному путеводителю. Мне отвели удобную, покрытую коврами комнату. Утром вставши, я пошел ходить по городу. Первое, что поражает путешественника в Любеке, это средневековый характер постройки многих из его домов, из которых иные сооружены в XIII и даже XII веке и оставались до сих пор без значительных перестроек. Впоследствии, через несколько лет удалось мне посетить Нюренберг, и я могу сказать, что два города, Любек и Нюренберг, особенно замечательны архитектурным средневековым характером своих домов. Я посетил ратушу, бывшее место главного управления всего Ганзейского союза 85 , которого столицею был Любек в течение нескольких веков, заходил в бывший некогда патрональный храм Любека во время его величия. Церковь построена в готическом стиле, очень высока и светла. Мне показали две картины Овербека, несколько картин Гольбейна – образцы старонемецкой живописной школы и одну замечательную фреску, на которой изображен танец смерти. Этот сюжет встречается на многих старых церквах Германии, но нигде я не видал его в такой полноте и с яркостию красок, как в Любеке. Представляется смерть в обычном виде скелета: множество раз она танцует с разными лицами, и под этими лицами подписывается их звание и положение в свете. Смерть танцует с императором, епископом, монахами разных орденов, с рыцарем, с дамою, с бургомистром, с мещанином, мещанкою, со старыми и малыми, со знатными и с нищими. Всякое лицо, танцующее со смертию, одето в принадлежащий ему парадный костюм, и потому-то этого рода средневековое изображение составляет очень важный материал для средневековой археологии, давая возможность изучать уборы всех сословий средневекового общества. Церковь св. Марии установлена множеством статуй, которые не были уничтожены и изгнаны во время обращения ее в лютеранство. Вообще это один из замечательных храмов средневекового зодчества в Германии. |
| И только царского величества вопоможение будет, то Максимилиану Польское государство можно получить». Щелкалов спросил: «Какого же вспоможения хочет Максимилиан?» Дворянин отвечал: «Теперь государю вашему помогать людьми нельзя, потому что до исхода перемирья вашего с Литвою еще пять лет: так государь бы пожаловал, помог своею царскою казною; пожаловал бы, прислал эту казну в Любек, а наперед прислал бы в Любек послов своих, и Максимилиан туда же послов своих пришлет для укрепления». Щелкалов сказал на это: «Дело не статочное, чтоб государю посылать послов своих в Любек к таким мужикам торговым». Этим кончилось сношение с Австрийским домом в царствование Феодора. Имя папы упоминалось постоянно в сношениях с Австрийским двором, в толках о союзе всех христианских держав против турок, и папа не упускал случая давать знать о себе московскому правительству, давать знать о своем влиянии. И Григорий XIII, и Сикст V уведомляли царя, что они хотят отправить в Москву опять Антония Поссевина; Сикст объявлял, что Стефан Баторий в исполнение своей клятвы, данной при вступлении на престол польский, хочет возвратить земли, отшедшие от Литвы к Москве при прежних королях, и потому папа отправляет Поссевина, чтоб воспрепятствовать войне. Но смерть Батория сделала это посредничество ненужным. Потом два раза, в 1595 и 1597 году, приезжал в Москву посол Климента VIII, иллирийский священник Комулей: славянин был избран именно потому, что мог объясняться с русскими без посредства переводчика. Комулею было наказано склонять царя к войне с турками, склонять внушением страха пред могуществом турок, указанием выгод, которые могут получить русские от приобретения счастливых южных стран в сообществе с народами, искусными в деле ратном, напоминанием, что Византия есть наследственное достояние государей московских, что народы, угнетаемые турками, родственны русским по языку и вере. Комулей должен был также хлопотать о соединении церквей; внушать, что один папа может утверждать государей в королевском достоинстве, что истинная церковь в Риме, а не в Константинополе, где патриархи рабы султана. |
|
|
