| Действие закона о прощении долгов не простирается, как уже сказано было выше, на иноземцев, как находящихся вне сферы социально-экономического строя Моисеева государства и влияния теократического принципа. “С иноземца взыскивай, а что будет твое у брата твоего, прости“ ( Втор.15:3 ). В заключение нам остается еще коснуться спорного вопроса о том, производилось ли прощение долгов в юбилейный год? Закон нигде не говорит об этом, и самый вопрос возник только благодаря свидетельству Иосифа Флавия, который прямо говорит: “пятидесятый год у евреев называется юбилейным годом: в этот год должники освобождаются от своих долгов“. 155 Ввиду такого ясного свидетельства авторитетного знатока и исследователя еврейских древностей, трудно сомневаться в истинности этого свидетельства, хотя и остается загадочным молчание об этом положительного закона. Его можно объяснить разве тем, что законодатель, определив прощение в седьмой, субботний год, находил излишним повторять это определение на юбилейный год, так как этот последний, как суббота субботних годов, сам собою предполагал в себе все те теократические действия, которые заключаются в простом субботнем годе. Во всяком случае, юбилейный год, и помимо этих соображений, по своему великому теократическому значению, обнимая собою все сферы социально-экономической жизни израильского народа, необходимо предполагает и прощение долгов, – и прощение без всяких ограничений. Так, сюда, между прочим, входит полное возвращение взятых за долг участков земли. Одним словом, этот год был периодом полного возрождения государства, уничтожавшим собою все ненормальности и все виды социального неравенства, возникшие в течение пятидесятилетнего периода развития. Законы о рабстве 2.7. Рабство в древнем мире вообще. Отношение к нему Моисеева законодательства. Установление различной степени рабского состояния для израильтян и иноплеменников. Приобретение и количество рабов-чужеземцев. Их правовое положение. Сравнение положения еврейских рабов с положением римских |
| 11 Летопись Львов. брат., Журн. Мин. Нар. Просв., 1849 г., т. 62, под 1586 годом. Целью поездки в Россию Константинопольского патриарха Иоакима, как известно, было поставление в Москве патриарха. 12 Устав Львовского братства помещен в Памятниках, изданных Киевскою комиссией для разбора древних актов, Киев, 1852 г., т. III, стр. 1–21, и в Уставных дипломах («Diplomata statutaria»), пожалованных патриархами востока Львовскому братству, Львов, 1895 г., стр. 3–15. 13 Устав школы требовал от учителей не только знания, но и доброй нравственности и налагал на них обязанность быть строго православными; ввиду же тесной связи братской школы с жизнью и обществом, от родителей и опекунов устав требовал активного содействия делам школы, а именно бдительного надзора за поведением детей вне школы и спрашивания уроков; наконец, ставя высшей задачей школы выработку характера воспитанников на началах строго-христианских, устав вводил принцип взаимного обучения, выражавшегося в диспутах учеников между собою и требовал от них сознательного и живого отношения к храму Божию, к богослужению и к выполнению высшего долга христианского – исповеди и принятия св. Таин. См. статью М. Линчевского «Педагогия древних братских школ» в Труд. Киев. Дух. Акад. 1870 г., Июль-Сентябрь. 14 Изучение языков было поставлено вполне практически; дети обязаны были говорить между собой в школе по-гречески, или по-славянски, а потому из Львовской школы выходили люди, прекрасно знавшие греческий язык и свободно владеющие литературным славянским языком. 15 Diplom. statut., стр. 21–34 (правила и порядки школы); срав. с уставом той же школы, помещенном в Вест. юго-запад. и запад. России, 1863 год, март. Этот устав послужил образцом, между прочим, и для Луцкой школы. 16 См. окружное письмо патриарха Иоакима от 15 янв. 1586 года в I т. юбилейн. изд. Львов. брат. LXXXIV и в А. З. Р., т. III, 157; срав. также окружное послание патриарха Иеремии в ноябре 1589 г., в том же юбилейн. изд. LXXXVI. В летоп. Львов. брат. под 1586 годом указано, что в братской типографии, в продолжение почти трех веков напечатано по крайней мере 300.000 церковных и учебных книг. |
| Временем для праздника кущей назначались 8 дней, от 15-го дня того же месяца тисри до 22-го включительно. Во все сии дни израильтяне должны были жить в палатках (кущах), украшенных ветвями красивых и широколиственных дерев, например пальм, верб речных и т. п. Но, собственно праздничный покой и священные собрания во дворе скинии предписывались в первый и восьмой дни праздника. Праздник открывался великолепными жертвами 821 , которые повторялись в каждый следующий день; только жертвенные тельцы постепенно уменьшались в числе по одному. Восьмой день был великим днем отдания праздника 822 . Значение праздника кущей выясняет само Писание. Он учрежден был для того, чтобы «знали грядущие роды, что в кущах поселил Господь сынов израилевых, когда вывел их из земли Египетской« 823 . По завоевании земли Ханаанской, евреи в седьмой день праздника кущей обходили семь раз вокруг алтаря всесожжений с пальмовыми ветвями – в воспоминание взятия Иерихона, около стен которого седьмижды обносим был ковчег завета. Восьмой же день отдания праздника нарочито посвящаем был благодарному воспоминанию благополучного прибытия в землю обетованную и получения сей земли в наследие от народов хананейских 824 . В книге Исход праздник кущей называется еще »праздником собирания плодов в конце года, когда убирают с поля работы» 825 ; но сие название не столько определяет сущность праздника, сколько его время, ибо он совершаем был тогда, когда уже собраны были с поля все произведения земли 826 . Примечание. По обозрении годичного круга праздников, можно сделать примечание о седьмом месяце тисри, что он весь почти состоял из праздников и был как бы священным месяцем. В сем можно примечать то соответствие, что – как седьмой день в неделе был праздником Господним, так и седьмой месяц в году был праздничным месяцем. Подобно сему и седьмой год был священным (или субботним) годом, равно как и седьмой из субботних (юбилей) был еще более священным и праздничным годом 827 . Глава XXV. Закон о юбилее Глава XXV разделяется на три отделения, из коих в первом излагаются законы о субботнем годе (ст. 1–7); во втором – законы об юбилейном годе (8–22); наконец в третьем некоторые частные предписания, вытекающие из постановлений о субботнем и юбилейном годах (ст. 23–55) |
| г) «Нарещи лето Господне приятно и день воздаяния, утешити вся плачущия» (рус. «Проповедовать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего, утешить всех сетующих», ст.2). В Ветхом Завете «приятным летом» и «годом отпущения» был юбилейный год, год освобождения рабов и прощения долгов, пятидесятый по счёту ( Лев.25:10 ), о наступлении которого объявлялось всенародно; в этом году рабы получали свободу, отпускались долги, проданные за долги земли возвращались прежним владельцам. Юбилейный год имел прообразовательное значение. В данном пророчестве «приятным летом» названы прообразованные юбилейным годом, благодатные мессианские времена, «время проповеди Мессии, в течение которого Он жил во плоти» (блаж. Иероним). Явившийся на землю Христос возвестил о начале новой эры всепрощения и свободы для всех верующих в Него. Выражения «лето Господне благоприятное» и «день воздаяния» выражают идею милосердия Божия, милующей любви Помазанника, с одной стороны, и идею вечной Божественной справедливости, с другой стороны, которые неотделимы друг от друга. Господь Иисус Христос при чтении этого пророчества в Назаретской синагоге остановился на фразе «лето Господне благоприятное», так как следующее выражение (о дне воздаяния) имеет больше отношения к Его второму пришествию. Стт.3–10. О мессианском духовном царстве – Церкви Христовой. Ст.3. «Дати плачущим Сиона славу вместо пепела, помазание веселия плачущим, украшение славы вместо духа уныния» (рус. «Возвестить сетующим на Сионе, что им вместо пепла дастся украшение, вместо плача – елей радости, вместо унылого духа – славная одежда). Посыпание пеплом головы служило у древних людей выражением великой печали и покаянного настроения (см.2Ц.13:19; Ион.3:6 ; Ис.52:1–2 ). Напротив, умащение елеем, облачение в прекрасные одежды с головным убором в виде диадемы (венца) являлось выражением веселия в радостных событиях жизни. В иносказательном смысле эти образы, взятые пророком из бытовой жизни древних евреев (диадема, елей радости, прекрасная одежда) указывают на те спасительные и славные плоды благодати, которыми будут ознаменованы мессианские времена. |
| И дельфин с удовольствием прыгает по волнам возле корабля... Уже и земледелец вонзает в землю плуг... Уже пастух овец и волов настраивает свирели и наигрывает пастушескую мелодию... Все воспевает Бога и прославляет Его бессловесными голосами; ибо возносится благодарение Богу и через меня, так что их хвалебная песнь становится моей... Ныне все живое ликует и все гаши чувства испытывают наслаждение. Ныне высокий и гордый конь, наскучив стоять в загоне, разрывает узы, скачет по полю и заигрывает с реками... Чтобы чказать еще короче, ныне весна естественная и весна духовная, весна видимая и весна невидимая. О если бы и там удостоились мы этой весны, изменившись к лучшему и обновленными перейдя в новую жизнь, во Христе Иисусе, Господе нашем… 557 Жизнь как праздник В Слове 41-м, посвященном празднику Пятидесятницы, Григорий обращается к ветхозаветной концепции «юбилея» – года оставления. По закону Моисееву, каждый седьмой год считался годом покоя, когда не разрешалось засевать поля и собирать виноград; каждый пятидесятый год объявлялся юбилейным – годом праздника, когда люди возвращались в свои владения, должникам прощали долги, а рабов отпускали на свободу (См. Лев. 25 ). Назначение юбилейного года, особым образом посвященного Богу, состояло не только в том, чтобы дать людям отдых, но и в том, чтобы, насколько возможно, исправить неравенство и несправедливость, существующие в человеческом обществе. Юбилей был годом подведения итогов, когда люди давали отчет Богу и друг другу в том, как они строят свою жизнь, и перестраивали ее в большем соответствии с заповедями Божиими. Юбилей, таким образом, становился прообразом жизни людей в будущем веке, где нет социального неравенства, рабов и господ, заимодавцев и должников: Число семь почитают чада народа еврейского на основании закона Моисеева... Почитание это у них простирается не только на дни, но и на годы. Что касается дней, то евреи постоянно чтут субботу.., что же касается лет, то каждый седьмой год у них – год оставления. И не только седмицы, но и седмицы седмиц чтут они – так же в отношени и дней и лет. |
| Слово заканчивается торжественным восхвалением весны, с пришествием которой обновляется весь видимый мир. Созерцая праздник весны, Григорий восходит умом к Царствию Божию, которое есть непрестанная весна, непрестанное обновление, непрестанный праздник приобщения к Богу: Царица времен года сопровождает царицу дней и приносит от себя в дар все самое лучшее и прекрасное. Ныне небо прозрачно, ныне солнце выше и златовиднее, ныне круг луны светлее и сонм звезд ярче. Ныне примиряются волны с берегами, облака с солнцем, ветры с воздухом, земля с растениями, растения с взорами (людей). Ныне источники текут прозрачнее, ныне реки полноводнее… Ныне и луг благоухает, и растения цветут.., и ягнята скачут на злачных пастбищах. Уже и корабль выводится из пристани с восклицаниями… и окрыляется парусом. И дельфин с удовольствием прыгает по волнам возле корабля… Уже и земледелец вонзает в землю плуг… Уже пастух овец и волов настраивает свирели и наигрывает пастушескую мелодию… Все воспевает Бога и прославляет Его бессловесными голосами; ибо возносится благодарение Богу и через меня, так что их хвалебная песнь становится моей… Ныне все живое ликует и все гаши чувства испытывают наслаждение. Ныне высокий и гордый конь, наскучив стоять в загоне, разрывает узы, скачет по полю и заигрывает с реками… Чтобы чказать еще короче, ныне весна естественная и весна духовная, весна видимая и весна невидимая. О если бы и там удостоились мы этой весны, изменившись к лучшему и обновленными перейдя в новую жизнь, во Христе Иисусе, Господе нашем… Жизнь как праздник В Слове 41–м, посвященном празднику Пятидесятницы, Григорий обращается к ветхозаветной концепции " " юбилея " " — года оставления. По закону Моисееву, каждый седьмой год считался годом покоя, когда не разрешалось засевать поля и собирать виноград; каждый пятидесятый год объявлялся юбилейным — годом праздника, когда люди возвращались в свои владения, должникам прощали долги, а рабов отпускали на свободу. Назначение юбилейного года, особым образом посвященного Богу, состояло не только в том, чтобы дать людям отдых, но и в том, чтобы, насколько возможно, исправить неравенство и несправедливость, существующие в человеческом обществе. Юбилей был годом подведения итогов, когда люди давали отчет Богу и друг другу в том, как они строят свою жизнь, и перестраивали ее в большем соответствии с заповедями Божиими. Юбилей, таким образом, становился прообразом жизни людей в будущем веке, где нет социального неравенства, рабов и господ, заимодавцев и должников: |
| Ныне небо прозрачно, ныне солнце выше и златовиднее, ныне круг луны светлее и сонм звезд ярче. Ныне примиряются волны с берегами, облака с солнцем, ветры с воздухом, земля с растениями, растения с взорами (людей). Ныне источники текут прозрачнее, ныне реки полноводнее Ныне и луг благоухает, и растения цветут и ягнята скачут на злачных пастбищах. Уже и корабль выводится из пристани с восклицаниями и окрыляется парусом. И дельфин с удовольствием прыгает по волнам возле корабля Уже и земледелец вонзает в землю плуг Уже пастух овец и волов настраивает свирели и наигрывает пастушескую мелодию Все воспевает Бога и прославляет Его бессловесными голосами; ибо возносится благодарение Богу и через меня, так что их хвалебная песнь становится моей Ныне все живое ликует и все наши чувства испытывают наслаждение. Ныне высокий и гордый конь, наскучив стоять в загоне, разрывает узы, скачет по полю и заигрывает с реками Чтобы сказать еще короче, ныне весна естественная и весна духовная, весна видимая и весна невидимая. О если бы и там удостоились мы этой весны, изменившись к лучшему и обновленными перейдя в новую жизнь, во Христе Иисусе, Господе нашем… (Сл. 44,10–11; 617–621=1.660–661). Жизнь как праздник В Слове 41-м, посвященном празднику Пятидесятницы, святитель Григорий обращается к ветхозаветной концепции “юбилея” — года оставления. По закону Моисееву, каждый седьмой год считался годом покоя, когда не разрешалось засевать поля и собирать виноград; каждый пятидесятый год объявлялся юбилейным — годом праздника, когда люди возвращались в свои владения, должникам прощали долги, а рабов отпускали на свободу (см. Лев 25). Назначение юбилейного года, особым образом посвященного Богу, состояло не только в том, чтобы дать людям отдых, но и в том, чтобы, насколько возможно, исправить неравенство и несправедливость, существующие в человеческом обществе. Юбилей был годом подведения итогов, когда люди давали отчет Богу и друг другу в том, как они строят свою жизнь, и перестраивали ее в большем соответствии с заповедями Божиими. |
| (по поводу предстоящего 900-летнего юбилея) I II III IV «Бог праведен просвети сердце князю рускыя земли Володимеру приати святое крещение... И вси людие рускыя земли познаша Бога!.. Возрадовашажеся Ангельстии чини, ныне радуються вернии». Мних Иаков. В самом непродолжительном времени в нашем отечестве совершится великое и знаменательное торжество в воспоминание приснопамятного события – крещения земли русской и равноапостольного князя её св. Владимира. Истекает уже девятое столетие с того величайшего исторического момента, когда Премудрому и Всеблагому Промыслу благоугодно было озарить наше дорогое отечество светом христианства и причислить великую русскую землю к православной восточной церкви. Такое знаменательное событие конечно должно быть вечно памятным для каждого истинно-русского, истинно-православного человека и нужно ли говорить о том, что на нас лежит обязанность достойно почтить приближающийся юбилей, отпраздновать его торжественно, как начало нашего возрождения к новой жизни под сенью св. православия, на котором, как на недвижимом камне, зиждется целость, несокрушимость и мощь России. Нет сомнения, – торжество будет вполне соответствовать величию воспоминаемого события, и многомиллионная Русь едиными устами возблагодарит Бога и св. князя Владимира, как своего просветителя, за его равноапостольный подвиг. И действительно, сколько нам известно, давно уже идут деятельные приготовления к предстоящему юбилейному торжеству, центрами которого будут Киев, мать городов русских, и Херсонес, как место крещения св. Владимира, по рассказам нашей начальной летописи. Если не ошибаемся, почин в деле устроения юбилейного празднества принадлежит славянскому благотворительному обществу. Еще в 1886 году, в своем заседании 23 марта, оно выработало программу праздника, который, без всякого сомнения, будет иметь исключительно церковный характер; еще тогда юбилейным годом назначен 1888, а днем празднования – 15 июля, когда совершается память равноапостольного князя Владимира, и в настоящее время, по распоряжению высшей духовной власти, указано то же число юбилейного торжества. |
| Тому, предполагаемому во второй части, случаю, что израильтянин покупается соотечественником, здесь соответствует древняя обязанность выкупа, при которой, по видимому, не имеет места возврат в юбилейном году. Если же, напротив, земельное владение обедневшего израильтянина не выкупается ни кем из членов его рода, а покупается посторонним, то здесь уже нет различия, – будет ли он израильтянином из чужого колена или богатым не израильтянином. В обоих случаях имеют силу одни и те же условия, именно, – что проданный участок может быть в каждый момент выкуплен назад его прежним владельцем, и что, если это ему не удается, во всяком случае он снова переходит в его владение в юбилейный год, за исключением домов в городах не левитского населения, которые (дома) по истечении года уже не могут быть выкупаемы и не отходят к своему прежнему владельцу даже и в юбилейный год. При выкупе имеют силу те же условия, что и в отношении рабов – евреев, поскольку цена уменьшается с каждым годом, пока в юбилейный год совершенно исчезает. Это опять значит: поля израильтян вообще не могут быть продаваемы соотечественникам чужого колена или пришельцам, но их можно только брать в аренду на срок в 1–49 лет, с постоянным обязательством возвратить их за цену, соответственную числу остающихся жатв. К постановлениям Лев. гл. 25, глава 27 присоединяет еще определение, что продажный участок даже тогда возвращается к прежнему собственнику, когда покупатель посвятил его святилищу, так как покупатель может отдать только оценочную сумму (ст. 23 и д.). Если же, наоборот, сам владелец посвятил его, прежде продажи его, то он уже не может выкупить его, поле в юбилейный год переходит во владение священников (ст. 17 и д.). Легко видеть необыкновенно – великое социальное значение этих узаконений. В юбилейном году все израильтяне делаются свободными гражданами и получают все свои прежние участки (за исключением того, что перешло в руки членов рода; и домов в городах). Впрочем, в самом законе не выдвигается социальная сторона, а только сторона религиозная. |
| С изложенным законом об отпущении раба-еврея в седьмой год, по-видимому, стоит в противоречии другое постановление законодателя, назначающее другой срок для отпущения. “Когда обеднеет у тебя брат твой и продан будет тебе, то до юбилейного года пусть работает у тебя; a тогда пусть отойдет он от тебя” ( Лев.25:39–41 ). Для объяснения такой значительной разности в сроке отпущения учеными исследователями предлагалось несколько различных толкований. Эвальд 186 и многие другие хотят объяснить эту разность разновременностью того и другого законоположения: после того как, – говорит Эвальд, – предписанное в Исходе постановление об отпущении рабов в седьмой год вышло из употребления, то, чтобы все-таки сохранить в принципе закон, срок отпущения ограничили юбилейным годом, что, конечно, в виду того, что только редкие рабы доживали до юбилейного года, было жалкой заменой прежнего закона. Другие, как напр. Зальшюц, объясняют эту разность различием лиц, которых имеют в виду тот и другой законы: между тем как закон ( Лев.25:39–41 ) имеет в виду обедневшего и продавшего до юбилея свой земельный надел израильтянина, который поэтому, не имея чем содержаться свободно, по необходимости должен был оставаться в рабстве до юбилея, когда он мог получить свой участок, – закон Исхода и Второзакония имеет в виду средний класс рабов, рожденных в доме от рабского брака, которые по закону, будучи проданы другому господину, имели право на освобождение в седьмой год. 187 Оба представленные объяснения рассматриваемой трудности страдают одним недостатком – искусственным преувеличением представляющейся разности между первым и вторым законами, и вследствие этого, прибегают в таким крайним средствам, как допущение разности во времени издания закона или искусственное создание особого класса людей. Зальшюц, например, всю свою теорию построяет главным образом на выражении закона ( Исх.21:2 ) – “если купишь раба еврея”, каковое выражение, по его мнению, можно относить только в такому лицу, которое уже прежде было в рабском состоянии, а никак не к такому, которое только еще поступает в рабское состояние. |
|
|
