| В результате этого отрезвления большинство критиков нашего отечественного патриотизма из так называемой партии власти сами увидели, что для выживания нашего государства, для преодоления системного кризиса российский патриотизм просто необходим. К сожалению, для многих такое осознание стало поводом для изобретения велосипеда. Желание сформулировать современную патриотическую концепцию, отличную от идеалов «правой» и «левой» оппозиции, пока лишь породило тошнотворные суррогаты, опять-таки составленные по западным рецептам и пропорциям, но на этот раз с отечественными составляющими. Касаясь той или иной темы, я предпочитаю идти от основы ПОНЯТИЯ. Иногда для этого достаточно заглянуть в словари. Обращаясь к словарным статьям, посвященным понятиям «патриот» и «патриотизм», мы обнаруживаем поразительное единогласие относительно этого явления. Так Словарь иностранных слов изводит патриотизм от греческого слова πατρς (патрис) — отечество, родина — любовь к Отечеству, преданность своей родине, своему народу. Этимологический словарь русского языка поясняет: «Слова патриот и патриотизм впервые в России появляются у Петра I. Слово патриот заимствовано из немецкого языка — Patriot, или непосредственно с французского patriote — сын Отечества, от латинского patriota, которое в свою очередь идет от греческого слова πατριτης — земляк, соотечественник». Академик Владимир Иванович Даль в своем Толковом словаре живаго великорусскаго языка свидетельствует, что « патриотизм — любовь к Отчизне, патриот — любитель Отечества, ревнитель о благе его, отчизнолюб или отчизник». Сколь же богат наш великий язык на образные оттенки и сколь же емок он по смыслу! Одно слово «отчизнолюб» — пусть книжное и редкое — о многом говорит сердцу русского человека. Почтенный Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона подтверждает: «Патриотизм — любовь к Отечеству». Почти век спустя не отстает от него Словарь современного русского литературного языка (1989): «Патриотизм — любовь к своему Отечеству, преданность своему народу, готовность к любым жертвам и подвигам во имя интересов своей Родины. Патриот — человек, любящий свое Отечество, преданный своему народу, готовый на жертвы и совершающий подвиги во имя интересов своей Родины». |
| «Под патронатом Геббельса» — в чем обвиняют словарь русского языка и его автора Правда ли, что все языки произошли от русского 20 апреля, 2018 Правда ли, что все языки произошли от русского В “Литературной газете” в конце марта вышла статья под названием “Мина, заложенная Максом Фасмером”. Автор, председатель Союза журналистов Челябинской области Владислав Писанов, пишет, что автор “Этимологического словаря русского языка” трудился “под патронатом Геббельса”, а его словарь — ”гуманитарная бомба”, диверсия против русского языка. Заключается она, по мнению автора, в том, что исследования Фасмера были недостаточно патриотичны: согласно статьям из его словаря, слишком много слов пришло в русский язык из других языков. “Взять хоть ту же нашу, воспетую мамами и поэтами, берёзку. Если заглянуть в основополагающий для российской науки «Этимологический словарь русского языка» Макса Фасмера, то выясняется, что русские не знали, как назвать это дерево, пока им не «подсказали»: от др.-инд. Bhrjas, а также от алб. Bardh «белый», гот. Baírhts «светлый, блестящий”, — возмущается Писанов и спрашивает: — Кто он, заложивший эту мину продленного действия?” Николай Дурново Так совпало, что именно в этом году исполнилось 85 лет так называемому “делу славистов” — уголовному делу по обвинению ряда лингвистов в контрреволюционной деятельности. “Дело славистов”, по сути, уничтожило цвет тогдашней российской лингвистики. В феврале 2018 года движение “Последний адрес” установило знак в память об одной из жертв репрессий — лингвисте, диалектологе Николае Дурново, который сначала был приговорен к 10 годам лагерей, а потом, в 1937 году, расстрелян. Профессиональный путь Дурново был трагичен: его лишили звания академика; он бедствовал, долгое время был без работы; потом — отправлен в лагеря, а еще позже особая тройка УНКВД Ленинградской области приговорила Дурново к расстрелу «за антисоветскую деятельность». Ему был всего 51 год. Сын Дурново тоже был арестован и приговорен к 5 годам лагерей. Фигурантов “дела славистов” обвинили в сотрудничестве с неким “русским фашистским центром” под руководством в том числе того самого Макса Фасмера (к тому времени он жил в Берлине). |
| Лучшие словари упоминаются следующие: Линде – словарь польского языка (1807– 1814 г. в 6 частях ), Юнгмана – словарь чешско-немецкий (1835– 1839 г., в 5 частях ) и Вука Караджича – сербский! словарь (1852 г. 2-е изд.). Славянский язык и его наречия в общем виде в то время можно было изучать только по сочинениям Шафарика; поэтому Буслаев указывает преимущественно его труды: Славянские древности (1837 г., русский перевод Бодянскаго 1848 г.), Славянское народописание (1842 г., русский текст того же переводчика 1843 г.) и лингвистические статьи в журнале (Casopis) чешская музеума, каковы: «Об образовании слов посредством удвоения корня» (1846 г.), «Об изменении гортанных согласных» (1847 г.) и другие. В числе источников упомянута и «Сравнительная грамматика славянских языков» Миклошича, первый том которой появился в 1852 году. Самым видным представителем науки общего славяноведения после эпохи Добровского является Шафарик, но основателем славянская языковедения был знаменитый учёный следующей эпохи Франц Миклошич (1813–1891 гг.). Ученик известного слависта начала возрождения славянских литератур Копитара, Миклошич направил свою деятельность преимущественно на изучение языка всех славянских наречий. Прежде всего он обратил внимание на из-следование церковно-славянского языка, и результатом этих занятий были указанные выше словари и грамматики этого наречия древняя периода. В 1886 г. к словарным работами прибавился ещё «Этимологический словарь славянских языков», составленный по новейшим данным языкознания, единственное сочинение в этом роде работ. Трудно перечислить все труды Миклошича по славянским наречиям и вообще по языкознанию, но самый капитальный из них, классическое учёное сочинение, называется «Сравнительная грамматика славянских наречий», выходившая в течение 20 слишком лет (1852–1874 г.). Это сочинение появилось в четырёх томах, по четырём отделам науки: учение о звуке, учение об образовании корней, словоизменения и синтаксис. При осторожности автора в выводах его «Сравнительная грамматика славянских языков» предлагает преимущественно собрание богатого материала, сгруппированная по известным категориям и подлежащая сравнению в области родственных наречий; в сочинении изучающему представлен богатый простор самому делать выводы из сопоставлениях фактов. Сравнительный синтаксис был вообще первым опытом этого рода работ в языкознании. Обозрение трудов Миклошича могло бы составить целую книгу: так они многочисленны. |
| А что же представляли 9 или 19 остальных слов? Это слова русского языка, конечно же, с местным выговором – полтавским «иканьем», черниговским «уоканьем» и т.д. Поэтому Борис Гринченко пишет, что в первой половине 19 века слов (отличных от русских) для украинского литературного языка «не хватало». Их, как видим, не хватало и у Шевченко, украинские стихи которого состоят наполовину, а то и более из русизмов. Недаром Н. Добролюбов и прочие властители дум в своих статьях в столичных журналах приводили его стихи без перевода, указывая, что они понятны русскому читателю. В 1843 году писатель-интеллектуал, переводчик с французского и немецкого языков, полтавский помещик П. Белецкий-Носенко (1774-1856) присылает министру народного просвещения Сергею Уварову объемную рукопись «Словаря малороссийскаго или юго-восточного русскаго языка, филологического, этимологического с показанием частей языка, окончательных корней слов, идиотизмов, метаплазмов, со сводом синонимов, с пословицами и поговорками, составленного по произношению, каким говорят в Малой и Южной России, Павлом Белецким-Носенком, членом двух Императорских российских ученых сообществ». Автор пишет: «Я не вносил в мой словарь тех слов, которые принадлежат без всякого различия языку великорусскому и малорусскому, а только те, которые или совершенно отличны, или разнятся произношением обитателей Полтавской губернии и прикосновенных к ней Киевской, Волынской, Подольской, южной части Черниговской, Екатеринославской, Харьковской и проч., как потомков древних Полян и Угличей. Вот причина, почему словарь мой содержит в себе только несколько десятков тысяч слов» (около 20 тысяч). Как видим, он продолжает путаницу, начатую, впрочем, еще прежними лексикографами, когда малая часть малороссийского словарного запаса (слов, отсутствующих в русском языке или отличных от русского даже только в произношении) называется целым – малороссийским языком. При этом словарь – переводной: значения слов объясняются русскими аналогами. Кроме того, автор включает в лексикон и книжную лексику Западной Руси, древнюю и современную, перечисляя ее источники. Исследователь связывает историю языка с историей «русской Украины и ее народа», деля ее на три периода: с древнейших лет до покорения Батыем Киева, затем время «под игом Польши и унии» до «славного гетмана Хмельницкого», а далее от Хмельницкого до наших дней. |
| 5. " ... смысловая связь между " четом " и " зерном " налицо... " " ...не вижу " . Зерно - это один из основных предметов, при помощи которых играли в " чет-нечет " . Известны упоминания этой игры не только под названием " чет " , но и под названием " игры в зерно " . Теперь понимаете, о чем я говорю? 6. Я уважаю труд Фасмера. Говорю о другом: жизнь, и в том числе историческое исследование, - слишком сложное явление, чтобы можно было судить о ней на основании одного труда, пусть даже самого значительного. Дмитрий (другой) 24 декабря 2012, 00:13 Максиму Емельянову-Лукьянчикову (часть 3) " Что касается этимологии слов " чет " и " зерно " . Я не думаю, что представления о ней могут исчерпываться одним словарем... " К сожалению, Вы слишком низко оцениваете труд Макса Фасмера. Позволю себе привести небольшой фрагмент из отзыва академика РАН О.Н. Трубачёва: " Русский этимологический словарь " Фасмера — крупнейший по объему этимологический словарь русского языка. этот словарь по своему объему превосходит также все существующие этимологические словари славянских языков и может считаться одним из крупнейших этимологических словарей вообще. Автор вправе рассчитывать на благодарность читателей и ученых, которым предстоит работать, имея этот словарь под рукой " . " ... носит ли один из Дмитриев, моих собеседников, фамилию " В-н " ? " Я - нет. С уважением, Дмитрий Внуков. Дмитрий (другой) 24 декабря 2012, 00:12 Максиму Емельянову-Лукьянчикову (часть 2) " ... Одно дело выяснить географическое происхождение человека, а другое дело дать объяснение его родовых прозваний... " В общем случае - так. Но данный случай, с моей точки зрения, сюда не подходит. Ведь именно созвучие пары " чет - четово " Вы использовали как основание для географической " привязки " . А созвучие - вещь весьма коварная. Скажем, польское " урод " имеет значение " красавец " . " ... если видеть у этих слов славянское происхождение... " Я подразумевал именно славянские семантику и этимологию слов " чет " и " зерно " . |
| При этом их охранительный (τηρω) характер особенно заметен при рассмотрении ветхозаветных чудес и, в частности, чудес, совершенных в Египте. Охранительный характер чудес здесь наиболее заметен по очень понятным основаниям. Выяснить основание и содержание этого охранения, определить цель чуда – это задача анализа последующих элементов нашего понятия. Мы считали здесь важным указать лишь наличность в чуде – силы, источника сверхъестественного и поразительного деяния, при этом – постольку, поскольку это давалось в термине τρας–τηρω. Разобранным еврейским и греческим терминам, с их специфическими оттенками, точного соответствия в других языках мы не встречали. Должно заметить, однако, что это соответствие в общем все же наблюдается при рассмотрении аналогичных терминов: – славянского [здесь чудо (напр., Исх.15:11 ; Мф.21:15 ) – предмет удивления, сверхъестественное дело (ср., напр., Г.М.Дьяченко. Словарь, с.827); «чудишася» ( Мф.9:8 и др.) – от «дивлюсь, уважаю, прославляю» (Г.М.Дьяченко, ibid., с.828); «преславный» ( Лк.5:26 ) – от «слава». Н.В.Горяев (Словарь, с.329) утверждает, что «слава» имеет родство со словом «слух». «Слу» и «слы», по его мнению, имеют родство с санскр. çru, çrá-v-as, зенд. çrav-ah (Wort, Gebet), лит. šlov- (честь), гот. hliu-ma (слух), др.-в.-герм. hl-t=нем. Lau-t, греч. κλ-ειν, κλ-ο-μαι, κλ-ος, κλει-το-ς («славный», лат. clu, inclutus). Тогда слово «преславный» означает – «обладающий наивысшей степенью славы по своей исключительности и необычайности» (митр. Феофан ссылается на книгу Н.В.Горяева «Сравнительный этимологический словарь русского языка», приводим написание по словарю – примечание электронной редакции)], – русского [чудо ( Исх.15:11 ) – 1)сверхъестественное действие, 2)диво, необыкновенная вещь, 3)каждое животное странного сложения тела (ср., напр., Ф.С.Шимкевич. Корнеслов, ч.2, с.131). Чудо – др.-рус. «кудо» (ст.-слав. «чудо» и «штудо», болг. и серб. «чудо», чеш. udo, польск. cud, -a; ср. Н.В.Горяев. Словарь, с.416). С этим словом имеет родство «кудесник», которое Потебня производит от того же корня «куд-»=qe(o)udh-, qudh («покрывать», «скрывать»); ср. |
| В свое время Олег Николаевич вспоминал, как он пришел к мысли о создании «Этимологического словаря славянских языков». А все началось с Фасмера (Этимологический словарь русского языка). Именно Н. И. Толстой (позже крупный академик-славист) предложил ему перевести с немецкого языка означенный труд Макса Фасмера. Это событие оказалось поворотным, связанным с крутыми переменами в научных занятиях Трубачева. «Добрый Никита, уговаривая меня взяться за это дело (разговор конца 1958 г.) и заботясь о том, чтобы трудности и объемы меня не отпугнули, рисовал картину примерно так: “Олег, вы ведь можете заниматься просто вечером, за чаем…” А весной 1961 г., когда огромная машинопись русского перевода [словаря] Фасмера с дополнениями была готова, заполнила целый чемодан и в таком виде была отвезена [редактору], я уже начинал работать в другом академическом учреждении — Институте русского языка. Я пришел в Институт с созревшим и обдуманным планом — организовать работу по созданию у нас впервые этимологического словаря славянских языков. Выполнить задуманное можно было, лишь пойдя на прямой контакт с академиком В. В. Виноградовым, организатором (с 1958 г.) и тогдашним директором Института. …тут мне помог Толстой [который, узнав о замысле]… немедленно отправился… к Виноградову. Тот откликнулся положительно, и моя судьба была решена. Надо ли говорить, что всякий раз, когда я возвращаюсь мыслью к этому поворотному моменту своей судьбы, я испытываю чувство самой глубокой признательности к Никите Толстому — за дружбу, за проявленное понимание, за дипломатичность». Добавим, что словарь Фасмера после работы над ним О. Н. Трубачева из 3-х томного превратился в 4-х томный — были введено множество новых этимологий, пополнен лексический фонд, сделаны добавления и пояснения… Сам Олег Николаевич очень ценил «русского Фасмера» и в Послесловии к первому тому второго издания (первое — 1964-1973 гг. разлетелось мгновенно), упоминая уже о работе над «Этимологическим словарём славянских языков», в частности, писал: «Словарь этот охватывает всё предположительно древнее лексическое богатство всех живых и мёртвых славянских языков. Ясна не только научная, но и общественно-культурная важность такого труда… На этом достаточно обширном древнем славянском фоне особенно впечатляет огромность собственно русского лексического вклада. И по-прежнему нельзя не сказать о чувстве неизменной признательности, которое испытывают к Фасмеру и его словарю практически на каждом шагу своей работы составители “Этимологического словаря славянских языков”. Не будь своевременно выпущен труд Фасмера, наши дальнейшие исследования были бы во многом поставлены под вопрос. Преемственность поколений в науке и зависимость последующих успехов от первых надёжных шагов предшественников — это вещи в общем понятные». Что ж, благородному человеку всегда вменено чувство благодарности. |
| Излишний ригоризм порой надуманных дихотомий (язык - речь, строгость - нестрогость, etc.), слава Богу, постепенно теряет актуальность. Хочется думать, что это не упадок, а зрелость науки. И на наших съездах говорят о постепенном переходе «от закрытых структур к открытым». Эталону «открытой структуры» более всего соответствует словарный состав, лексика, хотя бы по одному тому, что перед ним(и) пасовали структуралисты, эти «охотники за системностью». Теоретики вновь обращаются к словарю. Ещё в студенческие годы О.Н. Трубачёв увлекся сравнительным языкознанием, тогда-то у него и возникла идея полной, насколько это возможно, реконструкции праславянского лексического фонда. Задуманный Трубачевым «Этимологический словарь славянских языков» (выходит с 1974 г., на сегодняшний день издано 37 тт.) стал новым явлением в отечественной и мировой славистике; одновременно осуществилась его заветная мечта - сопоставить славянские языки в синхроническом и диахроническом разрезе. Учёный подчёркивал, что это «первый в науке опыт праязыковой лексикографии вообще». «На основе коллективно составленной картотеки весь текст словаря пишет Трубачёв, - отмечал профессор С.Б. Бернштейн. - Этим объясняется однородность всех элементов словаря, его цельность, единство в подаче материала и его семантического и словообразовательного анализа. Такого единства нет в польском этимологическом словаре, выходящем под общей редакцией Ф. Славского. Под руководством Трубачёва работать трудно, ибо он требует полной отдачи сил, чёткой организации труда, точного выполнения всех планов. Это однако никогда не вызывает нареканий или обид, так как к самому себе он относится ещё строже. Во многих отношениях Олег Николаевич может служить примером». До 13-го тома включительно весь текст словаря принадлежит О.Н. Трубачёву; далее словарь писался в соавторстве с сотрудниками Сектора этимологии Института русского языка РАН. Этот труд Трубачёва был отмечен золотой медалью им. В.И. Даля в 1995 г. Но следует сказать, что прежде чем начал выходить этот словарь, Трубачёв завершил почти десятилетний труд над переводом с немецкого «Этимологического словаря русского языка» Макса Фасмера (в 4 тт. |
| Любопытно, что в алфавитный список слов русского языка слово обзор впервые попадает в словаре 1847 г. (3, с. 12). До этого оно упоминалось при слове горизонт, но не отмечалось отдельно. Акад. П. И. Соколов совсем исключил его из своего «Общего церковно-славяно-российского словаря» (1834). Л. А. Булаховский, указывая на то, что в русском литературном языке начала XIX в. обзор могло значить «окидываемое взглядом окружение, пространство», – прибавляет: «Очень часто это слово, одно из немногих привившихся новообразований А. С. Шишкова, употребляет А. И. Одоевский» (Булаховский, Русск. литерат. яз., с. 21). В словаре 1847 г. слово обзор толкуется так: «1) Действие обзирающего и обозревшего. 2) В сочинениях: обозрение, осмотр. Обзор исторических происшествий». Это последнее значение уже было в полном ходу в 20-х годах XIX века. Например, в «Северных цветах на 1828 год» был помещен «Обзор российской словесности за 1827 год» Ор. Сомова (СПб., 1827, с. 3–82). Итак, слово обзор не могло стать литературным синонимом термина горизонт. А такой синоним был особенно необходим стихотворному, поэтическому языку. И он явился в виде слова небосклон, которое было впервые включено в словарь П. И. Соколова (1834, ч. 1, с. 1617). Здесь сказано, что «сим словом заменяется Греческое слово горизонт». Вслед за этим Филипп Рейф включил небосклон в свой «Русско-французский словарь или этимологический лексикон русского языка» (1835). Между тем, еще в самом начале XIX в. Е. Станевич в своем уже цитированном «Рассуждении о русском языке» (с. 5) слово небосклон относил к числу слов, образованных согласно с «духом русского языка», в отличие от выражений, составленных на французский лад: «Скажите кому-нибудь из русских любомудрие, обзор, небосклон, даже и без всякой связи с целой речью, он поймет вас: но чтобы понять трогательные сцены и ваши перевороты, то для оного непременно потребно знание языка французского. При слове небосклон я тотчас воображу склоняющееся небо; но при слове переворот я ничего ясного не могу себе представить; ибо глагол переворотить откуда произвели и переворот, служит к выражению весьма низких понятий и употребляется в весьма ограниченном и тесном знаменовании» 210 . |
| Благодаря новым археологическим открытиям, исследованиям отдельных языков и обобщающим трудам существенно продвинулось изучение этимологии древнеевр. языка, результаты исследований отражены в словаре Л. Кёлера и В. Баумгартнера (1953; 19572; 1967-19953; англ. пер. 1994-2000), а также в Этимологическом словаре семитских языков, работу над к-рым начали российские ученые Л. Е. Коган и А. Ю. Милитарёв (1-й т. изд. в 2001). Многотомный Богословский словарь Ветхого Завета (Theologisches Wörterbuch zum Alten Testament/Hrsg. G. Botterweck, H. J. Fabry. Stuttg., 1971-2000. (ThWAT); англ. пер.: Botterweck G. J., Ringgren H. Theological Dictionary of the Old Testament. Grand Rapids, vol.) и Краткий богословский словарь Ветхого Завета (Theologisches Handwörterbuch zum Alten Testament/Hrsg. E. Jenni, C. Westermann. Münch., 1971-1976. 2 Bde. (THAT)) также отражают результаты последних исследований в области лексикологии и лексической семантики древнеевр. языка. Хотя выбор лексем в этих словарях определяется богословскими соображениями, в методике написания статей преобладает лингвистический и филологический подход. По мнению Дж. Барра (1986), текстология не должна занимать в изучении ВЗ тех позиций, какие она занимает в классической филологии; проблемы ветхозаветного текста, обладающего достаточно однородным характером, могут быть решены средствами лингвистической семантики и этимологии. К кон. XX в. были достигнуты нек-рые успехи в понимании древнейших стадий развития семит. алфавитного письма (II тыс. до Р. Х.). Хотя основные эпиграфические памятники этого периода все еще не были расшифрованы, эволюция буквенных начертаний получила историческое описание (Б. Засс. 1988; А. Г. Лундин. 1982). Одной из положительных тенденций последних лет является развитие компьютерных филологических исследований синтаксиса древнеевр. языка. Интересные результаты получены учеными из Голландии (Werkgrœp Informatica) под рук. Э. Талстра. Ими разработаны эффективные программные продукты (QUEST1, QUEST2) для исследования морфологии и синтаксиса библейского евр. языка. |
|
|
