| Изменилось ли что-нибудь? 15. Я знаю, что данные — по крайней мере в палеоантропологии — остаются столь немногочисленными и рассредоточенными, что на их толкование очень жестко влияет теория. В прошлом теории явно отражали не реальные данные, а идеологические веяния. Др. Дэвид Пилбим (David Pilbeam) физическая антропология, Йелский университет, США, Rearranging our family tree. Human Nature, June 1978, p.45. Следовательно… 16. Вот одна из причин того, что я начал склоняться к антиэволюционной, или, лучше сказать, не-эволюционной точке зрения: в прошлом году я внезапно осознал, что до сих пор на протяжении двадцати лет всего лишь думал, будто работаю над теорией эволюции. В одно прекрасное утро я проснулся, и меня словно обожгло: ведь я работаю над этим уже двадцать лет, и до сих пор ничего об этом не знаю! Ужасно, когда понимаешь, что тебя так долго водили за нос. Одно из двух — либо что-то не так со мной, либо с теорией эволюции. Но ято знаю, что со мной все в порядке! Поэтому последние несколько недель я занимался тем, что задавал самым разным людям и коллективам очень простой вопрос: можете ли вы рассказать что-нибудь об эволюции — все, что угодно, лишь бы это действительно было правдой? Я задавал этот вопрос в отделе геологии Музея естественной истории. Молчание было мне ответом. Я опробовал его на участниках семинара по эволюционной морфологии в университете Чикаго, очень представительного органа эволюционистов, и снова ответом было лишь долгое молчание, пока наконец кто-то не сказал: «Я знаю одно: нужно запретить учить этому в школе». Др. Колин Паттерсон (Colin Patterson), старший палеонтолог, Британский Музей естественной истории, Лондон. Keynote address at the American Museum of Natural History, New York City, 5 November 1981. Помогла ли теория эволюции …ученым? 17. Книгу Дарвина «Происхождение видов» я нахожу крайне неудовлетворительной: она ничего не говорит о происхождении видов; она написана весьма поверхностно, и содержит специальную главу «Трудности теории»; она включает массу рассуждений о том, почему в летописи окаменелостей нет никаких свидетельств естественного отбора… |
| Известно его желание посвятить 1-ый том «Капитала» Дарвину. Известно так же отношение Маркса к религии. Александр Д. 31 августа 2011г. 17:51 Василий, Батайск, Ростовская область, писал: Эмпирический опыт Дарвина – это скорее опыт проявления предполагаемого механизма и движущих факторов эволюции, а не действие самого механизма и факторов эволюции ». Вы правы. В этом пункте в теорию эволюции вторгается вера, а не сама реальность ». А вот с этим я не могу согласиться. Познаваема ли история принципиально, с помощью определенных научных методов? Если да, то и эволюция, которая является частью исторического процесса может быть познана. Если нет, то вся история тогда становится сборником мифов и легенд принимаемых на веру. Далее, когда Дарвин пишет о «самых прекрасных и самых изумительных формах», то, как это может быть совместимо с борьбой за существование, с выживанием наиболее приспособленных? Если прекрасные и изумительные формы, то зачем борьба и наиболее приспособленные? ». Это интересный материал для следующих размышлений. Данная статья представлена в качестве «предисловия». Ее смысл в том, что утверждение за теорией эволюции атеистической (и только!) интерпретации не имеет под собой достаточно прочных оснований. Это дает предпосылку верующим ученым для последующей рефлексии и рецепции этого учения уже в рамках религиозного мировоззрения. Его позиция не является критерием истинности в решении вопроса о совместимости эволюционной теории с религиозным миросозерцанием ». Тем не менее для истории науки это важно. Кроме того, я привел еще ряд ученых-биологов, стоящих на позиции христианства. Также я дал интерпретацию «материализма» в рамках научного подхода, и не увидел здесь оснований для принципиальной " вражды " между наукой и религией. Общественное значение эволюционной теории зависит от того, как поняли и как приняли ее современники Дарвина. Как не относись к Марксу, а он точно понял суть и значение естественного отбора и борьбы за существование. Известно его желание посвятить 1-ый том «Капитала» Дарвину. |
| —828— нескольких общин в более крупные политические организмы мог возникнуть политеизм. Идее божества предшествует идея благодетельного существа (Heilbringer), представлявшегося первобытному человеку в виде животного, а еще ранее – в виде растения или камня. С критикой взглядов Брейзига выступил Эренрейх. Он доказывает, что идея благодетельного героя не предшествует понятию об едином боге, но, наоборот, необходимо предполагает его. После этого наш автор обращается к краткому разбору теории В. Вундта, представляющей собой дальнейшее развитие и видоизменение взглядов Тэйлора 4743 . Конец главы о. Шмидт посвящает новой астральной теории в мифологии (Е. Siecke) и той ее ветви, которая называет себя «панвавилонизмом». Адептами его являются, как известно, Винклер, Иеремиас, Штукен и друг. III-я глава разбираемого труда посвящена вопросу об отношении, в которое стала богословская наука к теории первоначального анимизма. Автор обращается, прежде всего, к католическим представителям апологетики и философии религии и отмечает почти совершенное игнорирование ими анимистической теории (A. Stöckl, С. Gutberlet, W. Schneider, de Broglie, о. J. Fontaine, P. Schanz, называющий даже родоначальником этой теории Тиле; больше внимания уделяют вопросу об анимизме A. Borchert, Н. Schell, S. Weber и друг.). Стоя на точке зрения первоначального откровения, как источника религии, католические богословы, упоминающие об анимистической гипотезе, отвергают ее, за исключением A. Bros, который старается примирить богословское учение с современными религиозно-историческими теориями. В протестантской теологии наблюдаются в настоящее время, как известно, два течения: ортодоксальное, придерживающееся учения о Божественном Откровении, и либеральное, принимающее, отчасти, эволюционную теорию. Любо- —829— пытный пример резкого перелома во взглядах наблюдаем мы в трудах покойного О. Пфлейдерера, который раньше жестоко нападал на анимистическую теорию, а впоследствии решительно отдал ей предпочтение перед другими. К консервативному лагерю относятся: канадский ученый S.H. Kellog; имени Тэйлора он не приводит и знаком с анимизмом лишь в изложении Tiele. Но его теория происхождения религии из субъективной природы человека и объективного откровения заслуживает полного внимания. С. von Orelli признает первичной религиозной стадией не фетишизм, анимизм, полеитизм или монотеизм, но наивный генотеизм. L.H. Jordan разделяет историков религии на три группы: 1) сторонников первоначального откровения, 2) приверженцев эволюционной теории и 3) представителей среднего, примирительного течения, которое он называет Composite Theory, и к которому он причисляет, между прочим, самого себя. |
| Содержание последовательных редакций «Происхождения видов» ясно показывает, что новая теория столкнулась со значительным сопротивлением на многих фронтах. Некоторые христианские мыслители-традиционалисты видели в ней угрозу для своего понимания веры; другие же, напротив, нашли в теории Дарвина новые пути для осмысления и исследования традиционных христианских идей. Теория естественного отбора вызывала споры и в научном сообществе: многие ученые того времени ставили под сомнение ее научную обоснованность. Последовательные издания «Происхождения видов» показывают, что теория Дарвина подверглась многими современными ему учеными обоснованной критике. Но в развитии науки такой подход — норма, а не исключение. Критика теории — это средство, с помощью которого, говоря языком Дарвина, мы выясняем, обладает ли эта гипотеза потенциалом для выживания. Принятие (рецепция) научной теории — общее дело, в котором «переломный момент» достигается постепенно в процессе дискуссий и размышлений и часто сопровождается дополнительными исследованиями. По-видимому, теория Дарвина встретила более устойчивое сопротивление со стороны именно научного, а не религиозного сообщества. Это было вызвано в первую очередь неспособностью теории убедительно объяснить, как эволюционные новшества передаются будущим поколениям. Хороший пример такой научной критики можно увидеть в замечаниях Генри Чарльза Флеминга Дженкина по поводу «слитного наследования» (blending inheritance). Дженкин (1833–1885) был шотландским инженером, активно занимавшимся разработкой подводных телефонных кабелей. Он сформулировал то, что Дарвин явно считал потенциально фатальным недостатком своей теории. Дженкин отметил, что, исходя из существующих представлений о механизмах наследственности, любые новые вариации признаков в последующих поколениях будут стираться. Теория же Дарвина подразумевала передачу, а не затухание таких особенностей. Другими словами, теории Дарвина не хватало жизнеспособного понимания генетики. Дарвин ответил на критику Дженкина в пятом издании «Происхождения видов». Ответ в целом считается очень слабым и неудовлетворительным. Но разве могло быть иначе? |
| Такая эволюция, понимаемая как восхождение души к Богу, – смысл всей жизни православного христианина. Но если же под эволюцией подразумевать подмену Божественного Откровения какими-либо еще «откровениями», противными Божественному Откровению, то христианство ее отвергает. Оккультисты обратились к концепции духовной эволюции в то время, когда появилась и вошла в моду теория Дарвина о происхождении видов. Теория Дарвина была спроецирована оккультизмом на область духовной жизни, хотя перенос закономерностей этой теории даже в социальную сферу некорректен, потому что «эволюционные процессы в природе и обществе не просто различны по своим конкретным механизмам, а относятся к существенно различным типам эволюционных механизмов» 29 . Однако, как показывает практика, большинство людей не вдается в детали и не осознает, что одно и то же понятие может означать совершенно разные теории. Тем более, что даже если бы удалось доказать истинность теории Дарвина, то это не означало бы истинности оккультной теории «эволюции религий». Сама по себе теория Дарвина носит предположительный характер: так как «…воспроизвести в сколько-нибудь наглядном виде события, происходившие при возникновении жизни невозможно,…теория эволюции все больше и больше воспринимается …как совокупность научных гипотез…» 30 . Фактически оккультисты обратились к теории эволюции потому, что в XIX в. она представлялась авангардом научного знания, любое же несогласие с этой теорией в глазах «просвещенной общественности» считалось признаком отсталости и невежества. Подобный, чуть ли не религиозный подход к науке, встречается и поныне, но насколько он обоснован? Попытки возвести науку в абсолютный авторитет опираются на несколько мифичное представление о ней. Противостояние науки и религии началось в XVIII веке после появления так называемых французских «энциклопедистов» 31 , которые, противопоставив религии науку, использовали последнюю для подтверждения своих богоборческих идей. Наука стала инструментом, используемым в идеологических целях, и ее возможности были значительным образом мифологизированы. |
| В работе «Самостоятельность начала органической жизни» К.-П. выступает в защиту теории витализма, к-рая утверждает наличие в органической природе особой жизненной силы, существенно отличной от сил, действующих в неорганической природе. К.-П. обозревает лит-ру, посвященную дискуссии о витализме, а также аргументы за и против этой теории. Присоединяясь к сторонникам витализма, К.-П. утверждает, что теория вполне научна и при этом согласуется с верой в Бога. Витализм как научная теория противопоставляется материализму, ее преимущество в этом отношении очевидно - кроме материи признаётся самостоятельное начало органической жизни, которое христ. апологет с легкостью может отождествить с действием Бога в природе. Продолжением ст. «Самостоятельность начала органической жизни» является ст. «О происхождении органических существ: Теория трансформации», в к-рой К.-П. развивает аргументации в пользу витализма и подвергает критике дарвинизм. Вопрос о происхождении человека основополагающий для любой религии или философии: «…иначе будет жить и действовать человек, ведущий свою генеалогию от животных, и иначе человек, сознающий себя по происхождению родом Божиим (Деян 17. 29)» (О происхождении органических существ//Соч. 1894. Т. 3. Вып. 1. С. 118). В критическом обзоре К.-П., во-первых, стремится рассмотреть основания теории эволюции, которые имеют значение для философии, а во-вторых, указать на ее слабые места с т. зр. естествознания (Там же. С. 131). Указывая на внутренние противоречия теории Ч. Дарвина , непоследовательность, логическую несостоятельность мн. важнейших для теории утверждений, К.-П. заключает, что эволюционная теория - это всего лишь остроумная гипотеза, в основе которой лежит не строгий анализ данных науки, а творческое вдохновение. Вместе с тем К.-П. не видит оснований и для полного отвержения данной гипотезы. Более того, он признаёт заслуги Дарвина перед естествознанием и вменяет ему в вину лишь преувеличенные выводы, которые тот сделал на основании своих наблюдений. По мнению К.-П., теория Дарвина со всеми ценными наблюдениями действительна в пределах вида, но не в отношении всех живых существ в целом (Там же. С. 183). Т. о. К.-П. встает на позицию умеренного христ. эволюционизма (см. в ст. Креационизм ). |
| —349— дах он царил почти полновластно в ученых кругах; в 90-х против него стали раздаваться уже с успехом сначала отдельные, потом – соединенные, голоса, а в первом десятилетии XX века «его упадок представляется уже неудержимым» 1588 . Сравнительно немногочисленным, действительно компетентным и авторитетным биологам, упорствующим в верности не только его широким обобщениям, но и детальным выводам, приходится сдавать противникам многие из прежних позиций, казавшихся неприступными, и с трудом защищать остающиеся 1589 . «Значительное большинство представителей современного естествознания – противники дарвинизма», писал Г. Мейер в 1908 г. 1590 , а Гетте уже десятью годами раньше указывал на то, что многие натуралисты придерживаются дарвинистических теорий только ради защиты механического объяснения целесообразности против растущей склонности новейших биологов к витализму 1591 , – положение, по выражению Дю-Буа-Реймона, «сходное с ощущением утопающего, хватающегося за легковерную дощечку» 1592 . Целый ряд ревностных сторонников перешел с течением времени к противоположным убеждениям, а остающиеся верными дарвинизму признают не только наличность кризиса в нем, но и то, что за 40 лет остаются все еще не сбывшимися надежды подтвердить его теории фактическими доказательствами» 1593 . Если таковы признания сторонников, дарвинизма, то неудивительно, что с точки зрения его решительных противников он «отнюдь не может считаться теорией хоть сколько-нибудь научно-обоснованной», а является «полным —350— недочетов и невозможных противоречий» 1594 . Для некоторых он уже – «на смертном одре» 1595 , а по мнению Дриша он уже – «достояние прошлого, истории, в качестве курьеза минувшего века,... для понимающих дело он уже давно умер, и то, что за последнее время еще приводится в его пользу, мало чем отличается от похоронной речи, справляемой по правилу «de mortius nihil, nisi bene», со внутренним однако сознанием несостоятельности того, что защищается» 1596 . Конечно, далеко не все разделяют столь полное разочарование в недавнем увлечении и многие присоединяются к мнению, высказанному Гертвигом на Аахенском съезде натуралистов (1900 г.), что «если бы Дарвинова гипотеза даже и была совсем отброшена, эволюционное учение все же осталось бы, в качестве фактически-обоснованного, одного из величайших завоеваний нашего века» 1597 : многие еще готовы согласиться с «итогом», выведенным Гартманном: «дарвинизм осужден; эволюционное учение обеспечено» 1598 и принять в серьезном смысле полуироническое восклицание Деннерта: «дарвинизм умер! да здравствует эволюционное учение!» 1599 , – но во всяком случае, сколько-нибудь знакомому с современными течениями в биологии ясно, что о прежней восторженной вере в полную или даже существенную непреложность дарвинизма в наши дни не может быть и речи. Штейнман |
| Эти пласты были обнаружены в девятнадцатом веке, и началось определение их возраста; и теперь имеется в определенном смысле разработанная система, по которой ученые определяют, какие из пластов более древние, а какие более молодые. Однако сама система датирования требует доказательства, так как часто пласты залегают «вверх дном», и их образование противоречит эволюционной модели, поэтому ученым приходиться приспосабливать свою систему к фактическому свидетельству получаемых данных. Также как и Птолемееву систему нужно было приспосабливать к фактической реальности (для этого были выдуманы эпициклы, так как не наблюдалось регулярности в движении планет относительно земли); так и эволюционисты, обнаружив, что согласно их теории геологические пласты залегают «вверх дном», вынуждены приспосабливать свою систему к фактическим научным данным. Они определяют возраст пластов согласно найденным в них окаменелостям. Но откуда им известно, что окаменелости, находящиеся в этих пластах, располагаются в правильном порядке. Им это становится известно, когда кое-где они находят окаменелости, располагающиеся в «правильном» порядке согласно эволюционной модели, тогда-то они и разрабатывают свою систему. И вполне естественно, если взглянуть на такую систему повнимательнее, то оказывается, что она сама нуждается в доказательствах. Таким образом, возникает необходимость веры в то, что такая система соответствует фактической реальности. Здесь обнаруживается ряд недостатков. С одной стороны, окаменелости живых организмов появляются совершенно внезапно в каждом из пластов, переходные типы, которые должны были быть по эволюционной теории развития, отсутствуют. С другой стороны, по мере продолжения исследований, в пластах обнаруживаются такие животные, которые совсем не должны были бы там находится. Так, например, в пластах докембрийского периода обнаруживают головоногих животных [Tribrachidia] и другие виды высокоразвитых животных, которые не должны были там находиться, потому как они эволюционировали примерно «сотни миллионов лет» позднее. Таким образом, либо нужно менять эволюционную историю таких организмов, либо считать это все исключениями. |
| В эволюционизме существует ряд пунктов, которые заставляют, если вы не желаете незамедлительно согласиться с тем или иным мнением, остановиться, засомневаться и поглубже поразмыслить о характере доказательства за и против. Это касается и систем радиометрического датирования и эволюционной униформитарной интерпретации геологических пластов. Есть замечательная книга профессора геологии Генри Морриса под названием Потоп книги Бытия, в которой образование геологических пластов, ледниковый период и т.д. объясняется в связи с Ноевым потопом. В книге представлены данные, очень хорошо согласующиеся в научном смысле. Можно соглашаться или не соглашаться, читая книгу, но данные тем не менее представлены на научном уровне. Институт выпускает ежемесячный бюллетень под названием Действия и факты, рассказывающий о том, чем они занимаются, и в каждом номере имеется информативная статья, затрагивающая какой-либо аспект эволюции или сотворения мира. В университетах в последние пять лет было организовано множество дебатов, которые очень активно посещались; иногда при присутствии тысячи студентов. Ученые-креационисты очень хорошо подготовлены — ориентируются во всей современной научной литературе — в то же время как эволюционисты настолько уверены в себе, что не считают для себя нужным быть в курсе последних событий. Поэтому в последнем номере журнала Наука, сугубо эволюционной направленности, одна из статей говорит о том, что ситуация становится из ряда вон выходящей — ученые-эволюционисты так плохо подготовлены и так плохо преподают своим студентам, что ученый-креационист с помощью трех-четырех фактов пятилетней давности с легкостью загоняет эволюционистов в угол. Так что эволюционисты просыпаются, признаваясь в своем пренебрежении к обязанностям воспитывать молодое поколение в «правильном» духе. Они пытаются сейчас заниматься их образованием лучшим образом, возвращая их к исходным принципам эволюции. 7. Различные эволюционные идеи О. СЕРАФИМ: У эволюционной теории существует так много трактовок, что если попросить эволюционистов объяснить, как происходила эволюция, они не смогут прийти к единой версии. |
| Эволюционная теория имеет очень много уязвимых пунктов. Первое: науке неизвестен закон, по которому из неживого возникало бы живое. Предположений много, а никто такой закон не открыл. Второе: видообразование. Возьмём высших животных и человека: где переходные формы? Где возможность перехода из одного вида в другой? Этого нет ни в ископаемых материалах, ни сейчас не происходит, хотя если бы это было законом, было присуще материи, то и сейчас должны были бы существовать в бесконечном многообразии переходные формы от одного вида к другому. Даже скачкообразные если бы были – но их нет. Третье: согласно научным данным, вероятность возникновения живой клетки из неживой материи – 10 в минус бесконечной степени, практически нулевая вероятность. Бен Хобринк такую приводит аналогию: как если бы обезьяна 400 раз перепечатала Библию без одной ошибки. Науке до сих пор неизвестно, что такое жизнь. Сочетание различных химических элементов? – Нет. В теории эволюции много вопросов, на которые она не может ответить, это скорее гипотеза, а не теория. Всё то, что указывает на развитие, увлекает человеческую мысль, поэтому эволюционная теория имеет такое распространение. Эволюционисты пытаются говорить: среди простейших организмов вроде бы есть переходные формы. Но, простите, законы едины для всех. Где переходные формы к человеку от австралопитеков, синантропов, питекантропов?.. Насчёт дарвинизма, того ещё, сейчас никто уже и не говорит. Одно дело – гипотезы, другое – мировоззренческие оценки. Повторю: с богословской точки зрения не имеет никакого значения, как развивался мир. Главное: мы верим в Бога Творца. Предположить, что мир мог произойти сам собою, мы не можем. И научные предположения по этому вопросу на данный момент несостоятельны. Антропный принцип, о котором говорят сейчас все физики, потрясает чем? – Поразительным, до миллиардных долей, точным устройством мира, разумным – ни на одну йоту нельзя его изменить, иначе всё рассыпется. Эволюционная теория является лишь гипотезой, а не теорией, ибо нет законов о происхождении живого из неживого, одного вида из другого. Можно утверждать, что в Созвездии Рака водятся раки – попробуйте меня опровергнуть! Так и нельзя опровергнуть утверждение, что во тьме веков какой-то бульон превратился в молекулу, а совокупность молекул – в живую клетку. |
|
|
