| (В XVII в. скуфьи священнические были четвероставленые, обложенные торочком, имели три строки. Описание и значение см. Синодальную рукопись лист 70 оборот. Скуфей священники не хотели носить, – рукописи Беляева по Описанию Лебедева, стр. 94). (/Пояс церковный с припоясником, – История Иерархии VI, 128). (На оларе дьяконники, – Акты Юридические Калачова, т. II, стр. 638 fin.). Мы сказали в Ι томе, что чтецы и певцы или дьяки начали употреблять у нас дьяконский стихарь вместо своей собственной малой фелони, по всей вероятности, с очень раннего времени (2 половина, стр. 229/267 ). Но на одном из рисунков, приложенных к путешествию Олеария, изображающем крестный ход в Москве на Лобное место 626 , дьяки представлены не в стихарях, а в малых фелонях (в той форме последних, как мы её описали ibid. стр. 228/266 ). Нужно поэтому думать, что включительно до первой половины XVII века, к которой относятся рисунки, были отчасти употребляемы у нас дьяками и их собственные фелони (может быть, они были употребляемы ими в тех случаях, в которых употребляли их в древнее время священники, о чём см. I т. 2 половину, стр. 222/259 ). (О церковной металлической утвари см. статью Забелина: „О металлическом производстве в России до конца XVII в.” в V томе, 1 отделении, Записок Археологического Общества, СПБ., 1852 (церковная утварь стр. 45 sqq). В начале XVII века в Новгородских сельских церквах сосуды церковные (т. е. потир и пр.) большей частью деревянные, – Известий Императорского Археологического Общества т. III, стр. 359 sqq. Сосуды оловянные и покровы крашенинные в приделах Новгородского Софийского собора в XVII в., – Известий Императорского Археологического Общества т. III. стр. 366 sqq). (Крест воздвизальный Владимира Васильковича, – Ипатская летопись, стр. 608 fin., 609, 610. Воздвизальный крест – напрестольный крест, – Историческая записки о Кривоезерской пустыне иеродиакона Филумена стр. 14 и 15; Тихонравова Владимирский сборник стр. 153 col. 2, 157 col. 2). (Что такое Ерусалим или Сион см. в статье Забелина О металлическом производстве в России до конца XVII в. стр. 53 в Записках Археологического Общества т. V, отд. 1; также его же О финифтяном и ценином производстве в одной из книжек Записок Археологического Общества. [Ср. 2 половины I тома стр. 148–149/173–174 и у А. П. Голубцова Соборные чиновники и особенности службы по ним. М. 1907г., стр. 217–218]. |
| С одной стороны, литургическая драма является частью богослужения, с другой – ей свойственны черты «яркой зрелищности, занимательности действия, наивной бытовой реалистичности, порой даже фарсовости», что не может не вступать в противоречие с духом православного богослужения (63, 153). «Пещное действо» привлекало всегда к себе большое внимание как простых людей, так и высшей знати. Есть исторические сведения о присутствии на нем в Московском Успенском соборе царя с царицею. Чин «Пещного действа» регулярно отправлялся и в Новгородском Софийском соборе, где возможно и был разработан. Наиболее подробно описан порядок «Пещного действа» в Чиновнике Новгородского Софийского собора, составление которого относится к 20–30 годам XVII века. Организация и развитие богослужебного пения и образования . Вопросам, связанным с организацией церковного пения в рассматриваемый период уделялось особое внимание со стороны государства. Величие столицы православного государства требовало и соответствующего профессионального певческого уровня. Так, в 1479 г. был создан Хор государевых певчих диаков 56 , а столетием спустя после учреждения на Руси патриаршества в 1589 г. появился Хор патриарших певчих диаков. Хор государевых певчих диаков был создан как хор государя, независимый от церковных властей, который не только участвовал в богослужениях но и сопровождал государя в его переездах и походах. У этих двух крупных хоров на Руси были свой предшественники. Предтечей Хора государевых певчих диаков был великокняжеский хор, известный со времен Ивана Калиты, а патриаршего – митрополичий хор. По своей структуре эти два хора представляли собой организации иерархического устройства – корпорации, делившиеся на особые подразделения – станицы. Положение, размеры жалования, функции певца определялись тем, в какую станицу он входил. Чем больше был номер станицы, тем ниже ее ранг в корпорации. Приведем, к примеру, данные об устройстве Хора государевых певчих диаков периода правления Иоанна Грозного. По штатной росписи от 20 марта 1573 г. хор состоял из 5 станиц, в 1-й и 5-й станицах было по 5 человек, остальных – по 4. Кроме того, числилось 5 «безстаничных» резервных певцов. Итого, хор Иоанна Грозного насчитывал 27 человек 57 . Во главе всей корпорации стоял головщик . Наряду с этой должностью была и должность уставщика. Это был диак первой станицы, обладавший ярким голосом, хорошим знанием богослужебного устава и пения. Он был уполномоченным и ответственным начальником всего хора, по своим функциям соответствовал доместику. Возможно, что функции головщика и уставщика соединялись в одном лице. |
| Под 1666 годом мы имеем весьма определенное указание, что в великий четверток причащались Св. Таин «клирицы соборные и апостольские церкви в стихарях» 72 . По примеру патриархов и русские Митрополиты в XVII столетии также совершали торжественные богослужения с клириками, одетыми в стихари. «И подияки с облачением и с лампадою и со свещами приходят в выходную палату, читаем мы в новгородском Чиновнике начала XVII столетия, и облачаются по обычаю (Sic) в полате и, облачася, приходят пред крестовую келью с лампадою и со свещами» 73 . Итак, не подлежит никакому сомнению, что стихари сделались богослужебным одеянием наших клириков гораздо раньше издания в свет Чиновника архиерейского священнослужения 1677 года, когда стихарь положено было возлагать и на низших клириков, при их посвящениях. Стихарь, очевидно, во всех указанных случаях был ничем иным, как византийским камисием и заменил в практике малую фелонь. Но стихари низших клириков, однакоже, отличались от стихарей диаконских, о чем ясно говорят старинные описи архиерейских ризниц. «Шесть стихарей подъяческих малых, читаем мы в описи имущества, оставшогося по смерти смоленского Митрополита Варлаама, штофу красного полушолкового, оплечья и нарукавники трипу красного, подложены крашениною лазоревою» 74 , или «Шесть стихарей больших и средних станиц, говорится в описи архиерейской ризницы Софийского собора и имущества Митрополита Новгородского Иова, желтой камки, на двух стихарях оплечья и зарукавье изорбав золотной с серебром, травы шелковые; подолники отлас красной, подложеные крашениною лазоревою; а на четырех стихарях оплечье и зарукавье черленые, полосатые, простые» 75 . Чтобы видеть разницу в стихарях диаконских в параллель этим описаниям мы подставим описания тех же описей и этих стихарей. «Стихарь изорбав золотной по черевчатой земли, описывается один из стихарей диаконских в описи Митрополита Иова, оплечье и зарукавье шито золотом и серебром, по черному бархату, около оплечья и зарукавья круживо серебряное кованое, ветхое; подолник участок золотной по серебряной земли, крест тогож участка; подложен крашениною кирпичный цветъ 76 . |
| Там же немного далее. 1) Дивен Бог во святых... 2) Покой Господи... 3) Слава... 4) И ныне... По 3-й песни ирмос... По 6-й песни ирмос... По 9-й песни глаголет иерей: Богородицу и Матерь Света... и поем ирмос 9-й песни. В ирмологионе 1045 ирмосов. Редкие случаи нечетного количества стихов в каноне, напр. на повечерии Пятка ВАИЙ и первых четырех дней Страстной седмицы (в некоторых песнях) отмечаются нарочито: Тропари колико их суть. В воскресном каноне Октоиха, где по 3 тропаря и в первых будничных канонах Октоиха же, где по пять тропарей. В большинстве праздников. А о канонах двунадесятых праздниках канона всегда особые точные указания. Напр. при двух святых в Великом Посте на тех песнях, где есть трипеснец. Первый воскресный канон Октоиха поется со ирмосом на 4. Но на воскресной утрени он не единственный и вызывается это крайней необходимостью ввиду утеснения в канонах: и в Октоихе не один канон, а из Минеи нельзя опустить и всего должно быть не больше, чем на 14 со ирмосом. А когда тот же воскресный канон читается на утрени субботы в Воскресенском храме, то и ирмосы его удвояются и тропари восполняются из крестовоскресного канона. В последовании во время безведрия канон имеет всего по три тропаря. Но там и ирмосы, как вообще на молебнах, не поются, поэтому они и не печатаются полностью. В каноне ко Причащению по три тропаря (кроме 9-й песни). Обычно там читаются и ирмосы. Но этот канон предназначен не для общественного БОГОСЛУЖЕНИЯ, а для чтения, главным образом, келейного, для домашней молитвы. Богородичные каноны Октоиха, предназначенные для повечерия, имеют в каждой песни ирмос и 4 тропаря. Так же Воскресные Троичные каноны. Но в самом конце Октоиха указывается: на повечерии такожде канон без ирмосов, подобие якоже и на молебне. Также должно петь канон и на воскресной полунощнице. О полунощнице с каноном, какова воскресная, в старинных записях служб говорилось: полунощницу поем молебном (Чиновник Новгородского Софийского Собора), т. е. |
| Позднее рассматриваемое слово перешло в слав. языки (напр., в болг.- камбана). Колокольня в слав. странах может называться «камбанарня». В совр. рус. язык вошло также слово «кампанила» как название стоящей отдельно от храма колокольни-башни (круглой или 4-гранной, многоярусной) в итал. архитектуре средневековья и Возрождения. В рус. богослужебных книгах слово «кампан» стало использоваться сравнительно поздно. В списках Студийско-Алексиевского устава и в ранних списках Иерусалимского устава встречаются только термины «било» (великое, железное), «древо» (великое, малое), «клепалце» (малое) (напр.: РГБ. Троиц. 242. Л. 69, 202 об.-203, 205, 217-217 об., 221, 364 об.-365 об., 408 об. и др., 1-я пол. XVI в.). В рус. списках Устава форма «камбан» и ее производные эпизодически появляются в XV в., присутствуют и в старообрядческих Уставах (см.: Скабалланович. Типикон. Вып. 2. С. 240). Согласно списку 2-й пол. XVI в. РГБ. Троиц. 244, в начале пасхальной службы «...другий [параекклисиарх]… ударяет с сущими с ними в камбанарии напрасно, и во вся древа и железное, и тяжкаа [к]амбаны, и клеплет доволно» (Л. 373). В рус. печатном Типиконе 1610 г. термин «камбан» используется в описаниях той же службы (Л. 128 об.) и воскресной утрени: во время пения степенн «...параеклисиарх исшед ударяет во един камбан или в железное било» (Л. 15). По Типикону 1633 г. на воскресном всенощном бдении перед великой вечерней кандиловжигатель «...исходит и ударяет в великий камбан, тяжких, 12, покосну» (Л. 2 об.); повторяется здесь и приведенное выше описание звона перед пасхальной утреней (Л. 243 об.- 244). В Типиконе 1641 г. «камбан» упоминается в связи со степеннами на воскресной утрене (Л. 15 об.) и в связи с началом пасхальной службы (Л. 29). В Чиновнике новгородского Софийского собора (между 1626 и 1634) для дня Пасхи содержится указание: «Благовест к утрени за 4 часа дни в большой камбан доволно» (см.: Голубцов. 1899. С. 209). В печатном издании Типикона 1695 г., которому соответствует Типикон, принятый в наст. время в РПЦ, слово «кампан» как единственное обозначение колокола встречается часто, заменив в большинстве случаев термины «било» и «древо»: на воскресной службе перед малой вечерней параекклисиарх «...изшед клеплет в малый кампан» (Гл. 1. Л. 1), перед началом великой вечерни он же «ударяет в великий кампан не скоро, поя непорочны, или глаголя псалом 50, тихо 12-ю... И тако паки изшед клеплет во все кампаны» (Гл. 2. Л. 2-2 об.), по чтении Деяний св. апостолов перед началом утрени он «...клеплет в великий, и в прочия кампаны» (Гл. 7. Л. 7 об.), во время воскресной службы без всенощного бдения «церковник» (т. е. параекклисиарх) перед началом повечерия и полунощницы «...клеплет в малый кампан, или в ручное клепало, по обычаю» (Л. 14 об.), на вседневном богослужении в начале и в конце 9-го часа кандиловжигатель соответственно «знаменует в кампан» и «знаменает в два, или в 4 кампана, по уставу» (Гл. 9. Л. 16 об.) и т. д. |
| Выполнение этой двойной цели, так обще и кратко обозначенной автором, дало в результате пять отдельных книг: четыре отдельных издания и исследование, напечатанных в промежуток времени от 1899 г. по текущий год, и двойная задача автора почти уже выполнена: 306 так, автором, согласно его намерению, приведены в известность все памятники, имеющиеся в печати и рукописях (опубликованных) и подходящие под категорию Чиновников, обследованы с исчерпывающею полнотою как в предваряющих издания предисловиях, так и в особом исследовании; одни из них изданы в первый раз, другие – перепечатаны вновь по лучшим спискам. Первым по времени было издание г. Голубцовым «Чиновника Новгородского Софийского Собора» и «Чина Архиепископа Новгорода и Пскова». Μ. 1899. Первый из названных памятников хотя и давно уже обращал на себя внимание наших историков и археологов (Μ. Макарий, о. П. И. Соловьев, граф Μ. В. Толстой, Д. И. Прозоровский, Прот. П. Тихомиров , П. И. Савваитов , Я. И. Бередников и о. К. Никольский ) и по частям был издаваем, но полное и на- —90— учное его издание в первый раз явилось только благодаря трудам г. Голубцова в 1899 г. В предисловии издатель сделал подробное описание четырех списков его и полностью издал, взяв в основание лучший – Рязанский. Второй из названных памятников – «Чин Архиепископа Новгорода и Пскова» вскрыт на свет Божий с определением его историко-литературного отношения к первому исключительно нашим издателем (Предисл. V–XIX). Второе издание г. Голубцова: Чиновники Холмогорского Преображенского собора. Μ. 1903 г. представляет еще более новизны по вскрытию рукописного материала, хранящегося в провинциальных библиотеках. В нём напечатаны два отдельных памятника и оба – в первый раз. Первый – Чиновник конца XVII в. (по рукописи Нижегородской Семинарии) и второй – начала XVIII в. (по рукописи Архангельской Духовной Семинарии; с восполнениями и вариантами копии его – принадлежащей библиотеке Казанской Духовной Академии. 307 В предисловии к этому изданию со всею обстоятельностью описаны все, известные доселе рукописи издаваемых памятников, указаны хронологическое и литературное отношение и связь между ними, затем подробно изложена биография и характеристика служебной деятельности первого Архиепископа Холмогорского Афанасия, как установителя той литургической практики, которая и дала содержание соборным Холмогорским Чиновникам. |
| Названия «путь» и «демество» указывали на доминирующее значение данных голосов в партитуре, но это могли быть мелодии знаменного распева. Партитура писалась применительно к составу мужских голосов. Ее диапазон соответствовал полному церковному звукоряду: от соль большой октавы до ре первой октавы включительно. Высокий регистр тенора оставался неиспользованным. Зато басы обладавшие звуками всей большой октавы и частично контроктавы, пели октавой ниже написанного (как иногда поют и теперь). Для «малых певцов» (так назывались певчие мальчики) особых партий не писали. Они пели то же самое октавой выше написанного. Во всех голосах амбитус их мелодии ограничивался объемом сексты или септимы и редко выходил за пределы октавы. Это делало доступным для большинства певцов исполнение любой строки партитуры. Поэтому голоса отдельно не расписывали; все певцы пели по партитуре. Для облегчения чтения партитуры «верх» писали черными чернилами, «путь» красными и «низ» черными. Разумеется, допускался и обратный порядок расположения чернил. В памятнике тридцатых годов XVII в.- " Чиновнике Новгородского Софийского собора» указываются разные виды многоголосного пения. В одни праздники певчие поют «на оба лика», т. е. правый и левый клиросы попеременно, литургию «строчную новгородцкую», 30 в другие – «строчную московскую», 31 в третьи – «демественную», 32 а в некоторые – правый хор демественную, а левый строчную новгородскую. 33 В некоторых случаях строчное пение называется пением «в строки» и при этом противопоставляется демественному, например «... певцы поют литургию на оба лика в строки, а подиаки амбонное все поют демественное». 34 Слова «поют... в строки» указывают на то, что в строчном пении, в отличие от демественного, все хоровые голоса исполняли одну и ту же мелодию, но от разных ступеней звукоряда. 35 В «Показании» вологодского певчего Ананьина, датированном 1666 г., также различаются два стиля многоголосного пения – строчное и демественное. В репертуаре Ананьина были обедня Златоустова, и постная с задостойниками и весь обиход «строшной» (строчный.-Н. |
| 376 Последняя служба предшествующего дня – 9-й час, если совершается не в притворе, а в храмах, не имеет даже особого отпуста, а первая служба наступающего дня – вечерня – не имеет обычного начала (трисвятое, Отче наш), а прямо после благословения священника следует: Приидите поклонимся... 378 Торжество даже потому, что совершающие поминовение на деле исполняют усиленно проповедуемую Церковью заповедь о любви к братии. 379 Монахиня Иулиания († 13 февраля 1948 г.), вдова известного профессора-востоковеда Бориса Александровича Тураева († 10 июля 1920), сообщала мне, что в наши дни некоему дано было увидеть во сне недавно умершего близкого человека и услыхать от него, между прочим, что поминовение весьма радует усопших, и особенно радует поминовение на проскомидии. «Мы тогда бываем как именинники, и другие нас поздравляют». 380 Кроме каждения в начале утрени, еще восьмикратное каждение всего храма на каждой песне канона. 383 К сожалению, не соответствующий церковному пониманию интеллигентский взгляд на каждение как на обряд по преимуществу заупокойный, очевидно, стал причиною того, что этот знаменательный обряд совсем устранен из последований обручения и венчания, и что об употреблении каждения в этих случаях теперь позабыло и большинство священнослужителей. 386 Каждение на заупокойных последованиях, как и при всяком богослужении, должно совершаться только в те моменты, где оно назначается уставом, или где оно принято по давнему обычаю. Так, хотя устав не отмечает нарочито, но обычно все заупокойные ектении сопровождаются каждением. Такая практика отмечается в старинных записях соборной службы, например, в чиновнике Новгородского Софийского собора: «диакон... глаголет заупокойные ектении... с кадилом» (стр. 149); в чиновнике Холмогорского собора: «диакони глаголют ектении с кадилом» (стр. 66). Но только во время произнесения ектении и должно быть употребляемо кадило, а по возгласе его следует отложить до следующей ектении. Такой именно порядок указывается в древнерусских соборных чиновниках: «диакони ектению говорят с кадилом, и по возгласе, покадив архиерею, ОТДАЮТ КАДИЛО» (чиновн. |
| А наряду с Роговыми упоминаются еще и другие распевщики: «некто де во Твери дьякон бе зело мудр и благовеин, тот де роспел стихиры Евангельския; а псалтырь роспета во великом Новеграде, некто был инок именит Маркел, слыл Безбородый» 24 . Неурядицы начала XVII в. лишили нас более подробных сведений о музыкальных событиях в Москве, но из этого периода сохранилось имя ученика Стефана Голыша в Усоле, Ивана Лукошки 25 . При царе Михаиле Феодоровиче, «после литовского разорения» в крюковое письмо были введены киноварные пометки, которые ставились слева над знаменем и должны были более точно определить высоту его и способ исполнения. Изобретателом этих пометок был тоже новгородец, Иван Акимов Шайдуров. («Ему откры Бог подлинник подметкам»). В приведенных Смоленским в конце его издания Азбуки Мезенца таблицах, Филаретовский текст (т. е. по рукописи переписанной во времена патриарха Филарета – 1619–33 г.г.) еще без всяких киноварных пометок, в то время, как следующий за ним Иосифовский текст (патриарх Иосиф, 1642–52) уже переполнен ими, так же как и все крюковые рукописи последнего периода. VI. Перечисленные певцы и теоретики составляют славу новгородской школы. Другой подобный ей школы «классического» знаменного пения Россия не знает. В летописях неоднократно упоминается, наряду со знаменным, еще демественное пение, демество 26 , есть ему и особая нотация, но сущность демества еще не разгадана. Попытка объяснить его, как пение не-литургическое, домашнее, не удается, ибо в одном чиновнике Новгородского Софийского собора XVII в. указано, что «1-го сентября обедню поют на правом клиросе демественную, а на левом строчную (т. е. многоголосную), новгородскую, а подъяки на амбоне все демественное поют». Летом 1936 г. я слышал в Требенщиковской Общине в Риге хор старообрядцев. Пели они, между прочим, и хвалитный стих «Всякое дыхание да хвалит Господа», причем уверяли, что это они поют «демеством». Звучало это «демество» крайне неестественно, театрально, изобиловало хроматическими ходами, и вообще произвело сумбурное впечатление 27 . |
| В случае смерти стипендиата, а также добровольного выхода или увольнения его из Академии прежде окончания им полного академического курса, – стипендия считается свободною и назначается другому лицу порядком, указанным в § 3 сего положения. § 5. Пользование стипендию не налагает на стипендиата никаких обязательств. XII. Прощение экстраординарного профессора Академии по кафедре церковной археологии и литургики А.П. Голубцова: „Издав Чиновники Новгородского Софийского, Холмогорского Преображенского и Нижегородского Преображенского соборов, я желал бы и считал бы нужным и полезным приступить теперь к напечатанию наиболее древних и важных Уставов нашего Московского Успенского собора. Оригиналы их находятся в бывшей патриаршей, ныне Московской Синодальной библиотеке, рукописи которой по действующим ныне в ней правилам могут высылаться для пользования тем или другим учреждениям и лицам с разрешения каждый раз Святейшего Синода. Снимать копии с уставов в Синодальной библиотеке, на месте их нахождения, и вообще проживать подолгу в Москве по своему семейному и служебному положению я не могу. Ввиду сказанного имею честь просить Совет Академии ходатайствовать чрез Владыку Митрополита пред Св. Синодом о высылке из Московской Синодальной библиотеки на трехмесячный срок в Академию потребных мне двух рукописей 93 и 696, по Указателю преосвящ. Саввы (стрр. 219 и 264. М. 1858. Изд. 3.).“ Определили: Просить ходатайства Его Высокопреосвященства пред Святейшим Синодом о разрешении Московской Синодальной Библиотеке выслать в Академию, на трехмесячный срок, для научных занятий экстраординарного профессора А.П. Голубцова , указанных в его прошении рукописей за 93 и 696. XІII. Письмо преподавателя Костромской духовной семинарии Сергея Романовского: —259— „Найдя в своей родовой библиотеке книгу-рукопись „Phebus poeticus“, бывшую более полутораста лить тому назад, кажется, учебником для студентов Московской духовной Академии, прошу принять оную в дар академической библиотеке, как любопытный памятник деятельности бывших тружеников науки“. |
|
|
