| В чacmu VIII «Cuhmakcuc» II главы монографии А.А. Хрущевой указывается на то, что теоретической вершиной первых славянских грамматистов был синтаксис словосочетания. И сербский автор не стал исключением. В его «Руководстве» довольно системно рассматривается «сочинение» частей речи: сначала «скланяемых» (изменяемых), потом «нескланяемых» (неизменяемых). Отличительной чертой этого раздела можно считать обилие иллюстративного материала, который скрывает в себе большой исследовательский потенциал. В центре главы III «Лингво-текстологический анализ перевода на церковнославянский язык русской редакции романа М. Хераскова “Нума, или Процветающий Рим”» находится произведение Григория Терлаича «Нума, или Процветающий Рим». Данный перевод выбран потому, что «осуществлен с русского литературного языка xviii века на церковнославянский язык русской редакции носителем иного славянского языка» и «в свете особой роли церковнославянского языка русской редакции в указанную эпоху у сербов анализ данного перевода важен с точки зрения степени владения образованными сербами церковнославянским языком русской редакции» . Следовательно, главной целью iii главы книги было установить корректность перевода Г. Терлаича, уточнив характеристики церковнославянского языка русской редакции у сербов. В первой части «Из истории создания перевода Г. Терлаича» А.А. Хрущева пространно рассказывает о нелегком жизненном пути и весьма плодотворной писательской и просветительской деятельности Г. Терлаича, который беззаветно любил Сербию и трепетно относился к церковнославянскому языку, употребляемому в России, считая его единственно возможным литературным языком для своей Родины – языком, нуждавшимся в широком распространении «со всеми русскими особенностями, возведенными в степень нормы, несмотря на то, что они отличались от языковой системы церковнославянского языка сербской редакции и сербского народного языка» . Во второй части скрупулезно описаны некоторые особенности именного склонения и спряжения глаголов как «наиболее яркие характеристики церковнославянского языка русской редакции». Разностороннее – сравнительно-сопоставительное, теоретическое, фактологическое – рассмотрение морфологических признаков в романе Г. Терлаича «позволяет говорить о церковнославянском языке русской редакции в донациональную эпоху как о живом явлении, существовавшем в сербской литературе» . |
| После длительного перерыва, начавшегося вместе с революцией, преподавание церковнославянского в нашей стране должно возродиться. До революции его преподавали повсеместно и в обязательном порядке, букварь читали параллельно на русском и церковнославянском. Сейчас, конечно, в школы церковнославянский не вернётся, но на приходах он должен быть (хотя бы в воскресных школах, поскольку с православными гимназиями у нас пока дело обстоит неважно...). Во многих наших воскресных школах приходится начинать с нуля. Однако интерес к языку есть, группы набираются, и детские, и взрослые, а это уже замечательная тенденция! С другой стороны, всё это легко на словах, а на деле получается очень непросто. Приходы столкнулись с такими трудностями, как острая нехватка учебников, рабочих тетрадей, прописей, методичек, неопытность преподавателей, добавим ещё известную нестабильность групп в воскресных школах, которая затрудняет систематическое проведение занятий. Если учебные пособия ещё можно разыскать по Интернету и выписать в приходскую библиотеку (тут вопрос больше финансовый), то кадровый вопрос особенно сложен: будущим педагогам негде пройти подготовку, им зачастую приходится заниматься самообразованием, что не всегда эффективно. Приходится рассчитывать только на трудолюбие и языковое чутье тех, кто берет на себя эту непростую ношу – систематическое преподавание церковнославянского языка в воскресной школе. Естественно, неопытным преподавателям сложно избежать ошибок. Они начинают преподавать, например, по сложным вузовским филологическим учебникам, не очень подходящим для неподготовленной аудитории. Нередко изучение церковнославянского сводится к освоению графической системы (азбука, титла, буквенное обозначение чисел) и краткого грамматического курса, сопровождающегося заучиванием образцов склонения и спряжения – грамматических парадигм. К сожалению, часто упускается из виду один важный принцип – внимание к тексту. Между тем именно чтение и анализ текста должны, на наш взгляд, быть центром урока церковнославянского языка, особенно если речь идёт о воскресной школе, а не о вузовском или семинарском курсе. На начальных и средних этапах обучения грамматический материал, вероятно, должен подаваться только как вспомогательный – в виде лексико-грамматического комментария к текстам. Целью занятий должно быть формирование таких рецептивных языковых способностей, как умение читать и аудировать, понимать смысл увиденного и услышанного. Большую роль играет также исторический, богословский, культурологический комментарий к изучаемым текстам, расширяющий кругозор, вписывающий данный текст в общую систему церковного знания. Ведь главная цель любого курса в воскресной школе – воцерковление учащихся, а не обеспечение, скажем, филологической подготовки. |
| На мой взгляд, работу по улучшению понимания верующими богослужения нужно начинать не с перевода, а с просветительской работы с прихожанами и усиления контроля за служением духовенства. Для лучшего понимания церковнославянского языка необходимо организовать издание дешевых построчных комментариев к богослужебным текстам, качественных словарей и учебников. В проекте документа совершенно справедливо отмечается, что «важной задачей остается организация работы по широкому изучению церковнославянского языка. Большинство верующих ограничивается несистематическим знакомством с ним во время богослужения. В связи с этим необходима подготовка новых пособий по церковнославянскому языку разной степени сложности и детализации, а также учебных материалов в современных медиаформатах - в виде аудио- и видеокурсов, телепрограмм и т.п.» Изучение языка в воскресных и общеобразовательных школах, проведение занятий для прихожан без сомнения принесут добрые плоды. Зачастую прихожане (а порой и сами священнослужители) плохо понимают смысл прочитанного в храме не потому, что церковнославянский изобилует непонятными или устаревшими оборотами, «в значительной степени восприятие текста зависит от качества его исполнения». Непродуманные сокращения, неблагоговейное служение также не способствуют пониманию не то что отдельных слов, а вообще смысла того или иного богослужения (последования). Поэтому священноначалию следует активизировать работу по усилению контроля за качеством чтения и пения богослужебных текстов, требовать от духовенства раскрывать их глубокий назидательный смысл в проповедях. Здесь можно посоветовать проводить на епархиальном уровне конкурсы чтецов, обучающие семинары, периодически устраивать аттестацию священнослужителей и церковнослужителей на предмет знания основ церковнославянского языка и правил произношения. Настоятели должны следить за тем, как читают и поют в их храмах. Ведь « нередко прекрасные тексты остаются непонятными не из-за труднодоступности церковнославянского языка, а из-за плохого чтения и пения в храме». Необходимо проводить богослужебную практику для священнослужителей небольших храмов в крупных соборах, во время которой проверять качество чтения. |
| Если же перенестись в наши дни, то нетрудно увидеть, что современный русский язык и язык церковнославянский – это два разных языка. В мире не существует носителей церковнославянского языка. На нем никто не говорит, а фонетические правила чтения древнерусских и старославянских текстов есть результат договоренности ученых. В этом смысле язык нашего богослужения является мертвым языком. Последняя фраза совершенно не означает ущербности церковнославянского. Напротив, он входит в прекрасную семью языков, на которых были написаны творения Гомера и Вергилия, многие святоотеческие и философские тексты. Другое дело, что богослужение на мертвом языке несколько противоречит традициям свв. Кирилла и Мефодия, которые придумали славянскую азбуку и перевели богослужебные тексты для того, чтобы славяне могли молиться Богу на родном языке. Но это несоответствие не означает, что нужно немедленно перевести богослужение на русский язык. Напротив, церковнославянский язык в современном обществе выполняет очень важную функцию единства славянских народов. В прошлом году автор этих строк лично убедился в этом, посетив Болгарию. Очень многие вещи на болгарском языке становятся понятны человеку, который может читать и понимать церковнославянские или старославянские тексты, поскольку современный болгарский во многом ближе церковнославянскому языку, чем русский. Таким образом, мы можем наблюдать уникальное явление, когда мертвый язык, породив из себя множество современных языков, продолжает объединять народы. Зная язык православного богослужения, человек может достаточно свободно читать сербские или болгарские тексты. Конечно, отдельные слова будут непонятны, но структура языка будет видна. Несколько иначе сложились судьбы церковнославянского языка в России. На нем сейчас не говорит никто. Конечно, в речи духовенства и воцерковленных людей мы можем услышать готовые клише из церковнославянского языка или использование славянизмов там, где человек нецерковный использует русский аналог. Некоторые священники по привычке произносят в словах е вместо ё или четко артикулируют безударные гласные, но при этом говорят они на русском языке. Особенности же их речи точно такие же, как у любых профессионалов, использующих слова и конструкции, не понятные для посторонних. Так что в современной России можно говорить не об особом языке верующих, а об их особом жаргоне, но это тема для отдельного разговора. |
| В дискуссии о богослужебном языке, проходившей на страницах периодической печати, отчетливо прослеживаются позиции сторонников перевода богослужения на русский язык и приверженцев традиционного богослужебного языка. По сути консерваторы и реформаторы предъявляют к богослужебному языку одни и те же требования, оперируя такими категориями, как понятность и красота. Реформаторы стремятся к понятности, а консерваторы говорят о красоте церковнославянского языка и опасаются эстетических потерь при переводе. В практическом плане позиция реформаторов сводится к созданию особого богослужебного стиля русского языка, характеризующегося славянской лексикой и русскими морфологией и синтаксисом. Этот язык должен, по их мнению, сохранить красоту церковнославянского, не потеряв понятности русского. Консерваторы же видят решение проблемы понятности богослужебного языка в активной просветительской деятельности, увеличении роли церковнославянского языка в программах учебных заведений. Характерно, что представители обоих направлений смотрят на церковнославянский язык сквозь призму русского, который они подсознательно воспринимают как норму. Если полемика в периодической печати существенна лишь для анализа общественного мнения, то позиция епископата по вопросу о богослужебном языке отражала мнение Церкви. Архиереи, обладающие реальной властью, могли непосредственно влиять на издание богослужебной литературы. Мы видим, что многие из них склонялись к идее о необходимости исправления богослужебных книг. Часть архиереев выступала за новый перевод, и лишь некоторые считали возможным перевести богослужение на русский язык. В количественном отношении здесь совершенно иная картина, чем та, которую мы видим, анализируя материалы полемики в периодической печати. Архиереи, безусловно, более осторожны в своих высказываниях, чем авторы газетных публикаций, что объясняется большей степенью ответственности за свои слова. 40 Имеется в виду изданный в 1682 г. при патриархе Иоакиме исправленный Устав и согласованные с ним Минеи, выпущенные в 1689–1691 гг. |
| Виталий Найшуль: Религиозные способности русского языка вызывают сомнения Понятно, что невоцерковленные люди предпочитают, чтобы богослужение велось на понятном им русском, а не на непонятном им церковнославянском. Другое дело, что религиозные способности русского языка, даже потенциальные, не говоря уже об актуальных, вызывают большие сомнения. 23 сентября, 2011 Понятно, что невоцерковленные люди предпочитают, чтобы богослужение велось на понятном им русском, а не на непонятном им церковнославянском. Другое дело, что религиозные способности русского языка, даже потенциальные, не говоря уже об актуальных, вызывают большие сомнения. Более трети россиян (37%) выступают за изменение языка церковных богослужений. В том числе и сами православные (43%), – за исключением из них небольшого числа тех, кто регулярно причащается. Такие данные озвучила социологическая служба «Среда» в пятницу. Подробно: Более трети россиян выступают за изменение языка богослужения Слышать богослужения в храмах на современном русском языке чаще хотят малообразованные граждане. Респондентов с высшим образованием устраивают церковные службы на церковнославянском языке. Результаты опроса комментирует социолог, директор Института национальной модели экономики Виталий Найшуль. Понятно, что невоцерковленные люди предпочитают, чтобы богослужение велось на понятном им русском, а не на непонятном им церковнославянском. Другое дело, что религиозные способности русского языка, даже потенциальные, не говоря уже об актуальных, вызывают большие сомнения. Чтобы увидеть это, достаточно почитать переводы псалмов на русский язык. Понятно и то, что чем образованнее человек, тем сильнее он ощущает недостатки русского языка. По-видимому, церковнославянскому языку придется массово обучать. Мы учим иностранные языки для взаимопонимания с другими людьми. Церковнославянский придется учить для взаимопонимания с Богом. А это не менее важно для успешной жизни. Русский язык, блестящий во многих отношениях, плох еще и для выстраивания логических рассуждений. Не решает проблемы и церковнославянский язык, который в этом отношении является редуцированной калькой древнегреческого. Поэтому факультативное введение древнегреческого языка в вузовские программы крайне желательно и для массового богословия образованного населения, и для процветания светских наук. Читайте также: Более трети россиян выступают за изменение языка богослужения Ольга Васильева: Выучить церковнославянский язык – не такая уж большая трудность Юлия Синелина: Раскол, обновленчество – все закручивалось вокруг богослужебных текстов Прот. Николай Балашов: Нам нужен компетентный диалог о языке богослужения Прот.Всеволод Чаплин: Вопрос языка богослужения нельзя решить силой |
| В ряде епархий Польши, Словакии и Западной Украины церковнославянский с украинским сближает и галицийское или прикарпатское произношение. А в УПЦ КП и в УАПЦ и вовсе используется украинский. На территории бывшего СССР церковнославянский язык выполняет ряд несвойственных языку функций. Первая из них – символическая: церковнославянский обозначает единство РПЦ, несмотря на вычленение из нее БПЦ (экзархата) и УПЦ (автономии). Вторая – фундаментальная: на этой основе, в частности, зиждется концепция «русского мира». Поэтому обсуждение использования церковнославянского в РПЦ должно рассматриваться еще и в этом символическо-фундаментальном контексте. Кроме того, со стороны РПЦ наблюдается явная монополизация церковнославянского языка. В обсуждении судьбы этого языка не принимается во внимание то, что церковнославянским пользуются и другие славянские народы, а потому изменение его в рамках лишь РПЦ (читай «русификация») выглядит странно. Ведь такой новорусский извод, кроме самих русских, никто применять в богослужении не захочет и не сможет. К примеру, это как если бы правила английского языка решила самостоятельно поменять Австралийская академия наук, или правила испанского – Мексиканский институт испанского языка. В связи с этим в дальнейшем обсуждении того, что же делать с церковнославянским в будущем, необходимо: 1) провести – в первую очередь в головах дискутирующих – демонополизацию языка со стороны РПЦ; 2) освободить язык от несвойственных, навязываемых ему политикой функций; 3) помнить о том, что равноапостольные братья Кирилл и Мефодий выступали как раз против использования непонятного языка, они овульгаризировали – онароднили, т. е. сделали доступным широким массам – Священное Писание и богослужение. Поскольку, в виду вышеизложенного, русификация церковнославянского недопустима (ведь почему должна быль именно русификация, а не украинизация или болгаризация?), остается лишь редакционная работа по унификации и улучшению существующих переводов. Ведь приспособление церковнославянского языка только к одному из славянских языков приведет к образованию нового извода, еще более непонятного остальным славянам. |
| У нас была другая ситуация. Для нас церковнославянский язык был единственным литературным языком. И на этом языке писались все произведения, которые различались, главным образом, отношением речи пишущих к церковнославянскому языку. Некоторые знали его лучше, некоторые хуже. В некоторых произведениях слова, скажем, в акафистах нормы церковнославянского языка воспроизводились полностью, в некоторых частично. Существовали тексты смешанные, то есть древнерусско-церковнославянские. Существовали и тексты только древнерусские, почти без церковнославянских форм, например, берестяные грамоты. Получается некая шкала русских текстов от древнерусских до собственно строго церковнославянских, конечно, с какими-то определёнными следами или чертами древнерусского языка. В таком случае мы говорим о древнерусском изводе церковнославянского или старославянского языка. Но главное - в основании литературы находятся тексты Священного Писания, литургические тексты, переводная, а затем собственная житийная литература и другие тексты религиозного содержания, которые и определяют дальнейшее развитие национальной культуры. - А когда только начали появляться светские, нелитургические тексты, на каком языке они начали появляться - уже на смешанном или на церковнославянском? - Летописи, произведения типа " Изборника Святослава " (древнейший список 1073), " Слово о законе и благодати " (40-е годы XI в.) по содержанию можно отнести и к духовной, и к светской словесности, " Слово о полку Игореве " разумеется, произведение светской литературы. Но мне хотелось бы подчеркнуть, что определенной границы между духовной и светской литературой на Руси не было. - Если я не ошибаюсь, сначала свв Кирилл и Мефодий и их ученики перевели отдельные тексты Священного Писания (Евангелие, Псалтирь). Переводы продолжались их последователями, и в какой-то момент начали появляться летописи, сказания, приказы... - Да, и эти тексты были более или менее церковнославянскими, с разной степенью использования форм церковнославянского языка. Как правило, это была нестрогая церковнославянская норма. Русский язык развивался под сильнейшим влиянием церковнославянского языка. В сознании народа это был один язык, и он воспринимался как единый вплоть до достаточно позднего времени, когда языки русский язык изменился настолько, что пишущие перестали осознавать значение церковнославянских форм, например, прошедших времен глагола. |
| Какая связь у церковнославянского и греческого языков? Какие аналоги церковнославянских слов есть в русском языке? Как научиться понимать заимствованные слова и слова с исконно славянскими корнями, но имеющими сейчас иные значения? Лексика церковнославянского и русского языка: сходство и различие. Часть II Рассуждаем о лингвистических загадках. «Не убоимся, когда смущается земля» — о чем идет речь? Почему ученики Христа смутились, увидев Его идущего по водам? Что значит слово «трус» в церковнославянском? Звательный падеж и двойственное число Почему церковнославянский язык — сложный? Какая система падежей свойственна церковнославянскому языку? Что такое двойственное число и зачем оно было нужно? Система склонений церковнославянского языка В современном русском языке три всего склонения, а в церковнославянском — целых шесть. Какие они? Чем они отличаются? И какие их следы мы встречаем в современном русском языке? Аорист и имперфект Зачем древним нужен был аорист? Когда его употребляли? В чем принципиальная разница между единственным и множественным числом третьего лица аориста? Как образовывался имперфект? Перфект и плюсквамперфект Как сказать, что действие уже закончилось? Чем перфект похож на современное прошедшее время? А что такое «предпрошедшее время» — плюсквамперфект — и зачем оно было нужно? В какие современные конструкции он преобразовался? Чередование «к», «г», «х» в грамматических формах «В руце», «в лузех», «во гресех»: как интерпретировать необычные формы слов в церковнославянском языке? Где их употребляют сейчас? В результате какого процесса появились шипящие в русском языке? Синтаксические обороты в церковнославянском языке Дательный самостоятельный и двойственные падежи. Где в Евангелии используются эти конструкции? А кто из авторов XVIII века употреблял их? И как правильно переводятся эти обороты на современный русский? Читаем вместе на церковнославянском: притча о блудном сыне Почему притча о блудном сыне является показательной для разбора особенностей системы церковнославянского языка? Какие старославянские обороты встречаются в ней? Как они переводятся на русский язык? |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Организаторы опроса манипулируют авторитетом Патриарха» О ложном исследовании ВЦИОМ, согласно которому «православные россияне высказываются за смену языка богослужения» 04.03.2020 979 Время на чтение 3 минуты «Всероссийский центр изучения общественного мнения» (ВЦИОМ) по заказу кочетковского «Свято-Филаретовского института» провёл телефонный опрос об отношении граждан православного исповедания к русификации богослужения. Заголовок и подзаголовок отчёта ВЦИОМа манипулятивны почти в стиле «жёлтой» прессы: «Православные россияне высказываются за смену языка богослужения», «Три четверти опрошенных православных поддержали инициативу патриарха Кирилла о частичной русификации богослужения». Новость разошлась по федеральным СМИ, представители условно «либерального» церковного фланга торжествующе заявляют о необходимости и благотворности языковой реформы. Между тем, результаты «опроса» некорректны, а сама его конструкция манипулятивна. Возьмём для примера хотя бы первый вопрос: «на каком языке в православных храмах совершается богослужение?» 27% опрошенных сказали «на русском языке», 13% - «на старославянском, древнеславянском», 9% - церковнославянском, 4% - старорусском, древнерусском, 1% - и на церковнославянском, и на русском языках, 1% - на славянском. 37% просто сказали, что не знают. Надо ли долго объяснять, что для большинства наших маловоцерковлённых (и не всегда грамотных) современников церковнославянский, древнеславянский, старорусский и т. д. - это одно и то же, обозначающее по сути в данном (богослужебном) контексте церковнославянский язык? Авторы исследования представили результаты так, что русскому языку соответствует один вариант ответа, тогда как церковнославянскому - фактически четыре варианта. Тем самым намеренно искусственно раздробляется и занижается процент ЦСЯ. Кроме того, в сознании многих людей церковнославянский язык - это высокая форма русского, а общая понятность большинства молитв (кстати, 94% опрошенных ВЦИОМом полностью или частично понимают молитвы, произносимые в храмах) на церковнославянском языке помогает воспринимать его как «русский». Так, мой воцерковляющийся родственник с удивлением узнал, что любимая им «Сугубая ектения» в исполнении одного хора, оказывается, поётся не на русском (как он думал), а на церковнославянском! |
|
|
