| «Аминь», сказал проповедник. – «Аминь», ответило собрание! Проповедник, не знающий русского языка, по-видимому спешил, так как он сейчас же вышел из-за стола и быстро направился к выходу, так что переводчица не поспевала за ним; дворник уже стоял в дверях, держа щегольскую шубу проповедника, готовясь набросить её на плечи. Я поднялась и пошла за проповедником. Он, надев на плечи шубу, обратился к дворнику без посредства переводчицы на чистом русском языке: «где мои галоши»? Дворник нисколько не испугался такого явления, он вытянул руки по швам и с заискивающей улыбкой заглядывая в глаза, казалось, не знавшего доселе русского языка проповедника, сказал: «а не остались ли у Е. И., я сейчас принесу», и бросился было к дверям, но не знающий по-русски проповедник остановил его: «не ходи, не надо, я сам зайду туда». Что за чудо, подумала я, говорить проповедь ты не знал русского языка, а объясняться с дворником тебе не нужно посредника, ну чудо, нечего сказать. Я было хотела выйти следом за загадочным проповедником, но тут кроткий голос брюнета в очках предложил спеть что-нибудь. Я снова села на своё место. «Споёмте», сказал брюнет в очках стих 10. Собрание, по-видимому, (неудовольствием приняло это предложение, так как не успели закрыться двери, как стройный и красивый мотив огласил собрание. Когда окончили пение стиха, собрание стало расходиться. – Слишком много говорил нам заморский учитель, а толку мало в его проповеди: он самого главного не выяснил: как же именно может принять человек Христа, – каким путём приобщается? каждый или в розницу усвояет искупительные заслуги Спасителя?» сказал вслух всем, выходя, мой скептически настроенный сосед. «Читают и слушают слово и твёрдо знают заповеди Христа и неверующие, отчего же само слово в них не живо и не действенно?»... Но братья и сёстры так гневно посмотрели на скептика и на меня, что язык критика прилип к гортани. Агния Двинская Захарьин И. На хлыстовско-шалопутском собрании//Миссионерское обозрение. 1899. 1. С. 468–472 (Со слов очевидца). |
| Детальнее говорить о флоте мне трудно: я сравнительно мало наблюдал внутреннюю жизнь флота, меньше был знаком с его личным составом и с его распорядками и укладом всей его жизни. При моих сравнительно не частых соприкосновениях с флотом у меня получалось впечатление, что в отношениях между офицерами и матросами есть какая-то трещина. Мне тогда казалось, что установить добросердечные отношения между офицерским составом и нижними чинами во флоте гораздо труднее, чем в армии. Это зависело и от состава нижних чинов и от условий жизни во флоте. Армейские нижние чины были проще, доверчивее, менее требовательны, чем такие же чины флота. И разлагающей пропаганде они подвергались несравненно меньше, чем матросы, бродившие по разным странам и портам. Совместная жизнь матросов с офицерами бок о бок на кораблях, при совершенно различных условиях в отношении и помещения, и пищи, и разных удовольствий, и даже труда – больше разделяла, чем объединяла тех и других. До революции флот наш блестяще выполнял свою задачу. Но матросская масса представляла котел с горючим веществом, куда стоило попасть мятежной искре, чтобы последовал страшный взрыв. И этот взрыв в самом начале революции последовал и унес он множество жертв. Глава VI. Ставка Местом для Ставки Верховного Главнокомандующего было избрано местечко Барановичи Минской губ., как пункт центральный, спокойный и весьма удобный для сообщения и с фронтом, и с тылом. Через Барановичи проходили три дороги: Москва-Брест, Вильно-Сарны и Барановичи-Белосток. О месте пребывания Ставки полагалось говорить по секрету, а писать и совсем запрещалось: оно должно было оставаться неизвестным и для неприятеля, и для своих же. А между тем, в местечке Барановичах было 35 тысяч населения, преимущественно еврейского. Кто придумал указанные предосторожности, – не знаю. Но они были, по меньшей мере, до крайности наивны. Всё это приводило, как увидим дальше, к большим курьезам. Прямой путь из Петербурга на Барановичи шел через Двинск и Вильну. Но в виду загромождения этого пути воинскими поездами, поезд Верховного Главнокомандующего пошел кружным путем: по Николаевской железной дороге, через Бологое, Осташкове, Торопец, Великие-Луки, Невель, Плоцк и Лиду. Последний город я впервые видел: красивое местоположение и бедный городишко, – только и бросалось в глаза возвышавшееся над маленькими, серенькими домишками, окружавшими его, одно большое, высокое белое здание. |
| «Житие Маштоца» обнаруживает признаки, характерные как памятным записям, так и житиям. Оно имеет традиционное для памятных записей вступление об окончании копирования рукописи с точным указанием даты, места и имени писца, т. е. самого Степаноса. Тут же писец сообщает о самом значительном событии, происшедшем в год копирования: о двинском землетрясении 893 г. И, наконец, говорит о цели написания жития. В обычных памятных записях говорится о цели написания или копирования рукописи. Собственно о Маштоце повествование ведется в житийной манере. В то же время замечается тяга к конкретности, характерная для памятных записей: упоминание имен, дат и пр. В этом плане интересно сравнить настоящую редакцию «Жития Маштоца» со второй редакцией, которая с течением времени претерпела определенные изменения и потеряла характерные для памятных записей черты. Вторая редакция носит следы литературной обработки. Она утратила начало, в котором говорится о времени, месте и обстоятельствах копирования рукописи. Нет ни слова об окончании рукописи, поэтому нет и даты. Житие начинается как самостоятельное повествование, не зависящее от конкретной рукописи. Оно приобрело черты речей, которые произносились в церкви в дни поминовения святого. Таково риторическое начало этого жития: «О боголюбивые отцы и братья, преисполненные любовью к Духу святому, горячо жаждущие узнать о непорочном житии трижды блаженного сурового отшельника, мужа Божьего Маштоца...» и т. д. Сократились исторические сведения. Нет имени ктитора севанских церквей Мариам Сюнеци, что должно было подчеркнуть еще большую заслугу Маштоца в их строительстве. «Житие Маштоца» подтверждает свидетельства историографов о нем. Жизнь и деятельность католикоса совпадает с периодом окончательного изгнания арабов из Армении, со временем борьбы за воссоединение армянских земель и восстановление армянского царства. После изгнания арабов армянскому царю Ашоту Багратуни пришлось вести еще длительную борьбу с непокорными феодалами и, лишь сломив их упорное сопротивление, подчинить своей власти и объединить армянские земли. |
| – Мех. корпус, в составе 2 танковых и 1 мотострел, дивизий (из МВО) – в районе Лида, Барановичи – 1 отд. танковую дивизию – в районе Пружаны. Всего в составе Западного фронта иметь: – 41 стрел. дивизию – 2 моторизованных дивизий – 5 танковых дивизий – 3 кавалерийских дивизии – 4 танковых бригады – 70 полков авиации. В резерве Главного Командования за Северо-Западным и Западным фронтами иметь: – 14 стрел. дивизий – 4 корпусных управления – 1 армейское (из ОрВО) – в районе Двинск, Полоцк; Минск. Резерв Главного Командования предназначается для развития удара, или для контрудара против наступающего противника. Не исключена возможность использования части резервных дивизий для действий на Ленинградско-Выборгском направлении. Таким образом, от побережья Балтийского моря до верховьев р. Припяти, против возможных 120123 пехотных и моторизованных дивизий и 10 танковых дивизий немцев мы будем иметь: – 85 стрел. дивизий, из них 6 национальных – 4 моторизованных дивизии – 9 танковых дивизий – 7 танковых бригад – 3 кавалерийских дивизии – 90 полков авиации, а всего около 5500 танков и 5500 самолетов. Дополнительно сюда же может быть привлечена частично или полностью, дислоцированная в районе Ленинграда и южнее авиация Северного фронта, за исключением авиации ПВО гор. Ленинграда. Указанные выше стр. дивизии могут быть сосредоточены в следующие сроки: – на 5 день от начала мобилизации – 13 стрел. дивизий – на 8 день – 28 стрел. дивизий – на 10 день – 30 стрел. дивизий – на 15 день – 44 стрел. дивизий – на 20 день – 66 стрел. дивизий – на 25 день – 79 стрел. дивизий, остальные дивизии прибывают к 30 дню. Таким образом, сосредоточение армий закончится на 20 день от начала мобилизации, дивизии резерва фронта и Главного Командования сосредоточатся в первые дни операции. В течение 20 дней сосредоточения войск и до перехода их в наступление армии – активной обороной, опираясь на укрепленные районы, обязаны прочно закрыть наши границы и не допустить вторжения немцев на нашу территорию. При условии работы железных дорог в полном соответствии с планом перевозок войск, днем перехода в общее наступление должен быть установлен 25 день от начала мобилизации, т. е. 20 день от начала сосредоточения войск. |
| 1023 Это мнение получило место в науке, очевидно, вследствие малой доступности Ορ.Κρ., лишившей возможности большинство заинтересованных исследователей ознакомиться с книгой лично. Одним из них она была известна только по библиографиям, другим (Бодянскому и даже г. Петровскому) по отрывку, заключающему в себе только житие Климента. 1024 Κρα το θεου τοτου Κλμεντος – пишет Афанасий Паросский – δρσος ορνιος, καταβανουσα κ τς ερς κενης Μονς, ες λην τν περχωρον τς Βεοας. τ επα τς Βεοας: ες λην τν περχωρον τς Μακεδονας κα τς λλδος. ως κα ες τν γν τν γρφων κα ες λλους ττους διαφροις κα μακρυνος. 1025 Статья эта представляет собою главу из приготовляемой автором к печати II-й части его исследования «Земское самоуправление на русском севере в XVII в.» Сокращения в сносках: Р. И. Б.=Русская Историческая Библиотека; Пр. Д.=Приказные дела в Московском архиве министерства иностранных дел; Арх. мин. юст.=Московский архив министерства юстиции. 1026 В Двинском у. по переписной книге 1678 г. мы насчитали 35 волостей, совпадающих с приходами, 4 волости более чем с двумя приходами каждая и 4 волости, не имевшие церквей. В Кеврольском у. по переписи 1620-х г.г. – 15 волостей-приходов и 3 не имевших церквей. В Яренском у по переписи 1608 г. 31 волость-приход и 16 волостей, не имевших церквей В Кайгородском у. по переписи 1678 г. 4 волости-приходы, одна волость делилась на 3 прихода, стан Окологородный не имел церкви, входил в состав городского прихода. В Чердынском у. по переписи 1647 г. кроме Окологородного стана каждый погост – в то же время и приход. По переписи 1678 г в некоторых погостах образуются уже по 2 прихода. В Соликамском у. по переписи 1647 г. 10 волостей-приходов, и в одном только «погосте на Городище» нет церкви. В Устюжском у. по переписи 1623–26 гг. в 36 случаях волость совпадает с приходом, в 8 случаях волость подразделяется на 2 прихода, в 4 случаях волость состоит более чем из 2 приходов (3–4), и в 9 волостях не было церквей. В Тотемском у. по переписи 1623–25 гг. 12 волостей были приходами, 3 волости делились на 2 прихода, 3 – на 3 прихода и 1 волость состояла из 5 приходов. Приходы Важского у. в конце XVII в. в значительном большинстве случаев совпадают с волостями. В Устьянских волостях по переписи 1635 г. в 4 случаях волость совпадала с приходом и в двух случаях (Введенский стан и Пежемская волость) в каждой обозначено по 4 прихода. В Кольском у. приходами были волости: Пояргуба, Кандалакша, Ковда, Кереть и погост Понойский. Писцовые и переписные книги этих уездов в Моск. арх. мин. юст. См. также: Богословский, Земское Самоуправление. Часть I. М. 1909. Прилож. I: погосты, станы и волости Поморского края в XVII в. с картой. Верюжский, Афанасий, архиеп. Холмогорский, Спб. 1908, 404–442. Ср. Папков, Древнерусский приход. Богословский Вестник 1897. 2, 3, 4, его же: Погосты в значении правительственных округов и сельских приходов в скверной России, 1898 г. в Русском Вестнике и отдельно. |
| А сами раскольничьи главари, так счастливо отделавшись от всяких неприятностей за своё издевательство над православием , сделались еще нахальнее. Последняя их проделка была – устройство торжественных похорон совращенной ими с свою секту и недавно умершей упомянутой купчихи Бурковой. Уложивши тело её в дубовое корыто, по своему обычаю, они, собравшись большой толпой с начетчиками и Авдотьей Марковной во главе, понесли этот гроб с Бурковой нарочно кругом православного собора в Мелекесе. А в соборе в это время совершалось богослужение. Но изуверы стали так неистово и громко гнусеть при этом, распевая свои песни, что совсем заглушили церковное пение. Православные уже не смели и роптать на такое явное и умышленное неуважение раскольников к своему богослужению и к святости храма; соборяне тоже молчали. Но церковный староста г. Таратин, не стерпев такого поношения православию, возбудил об этом дело, и в результате оскорбившие святость православного богослужения раскольничьи главари были оштрафованы на 30 рублей. Ничтожность такого наказания, разумеется, не удержит раскольников марковского толка от новых издевательств над соборным храмом. Так-то обстоит дело православия на этой восточной окраине России, среди инородческого мусульманского населения, с живым интересом следящего за всеми фазисами борьбы православия в Мелекесе с федосеевской раскольничьей сектой марковского толка и с полным сочувствием и жалостью относящегося к угнетенному могущественной сектой и беззащитному православию, так как губящая край эксплуататорская деятельность раскольничьих главарей в Мелекесе даже мусульманам противна и отвратительна. Владимир Вельский Двинская А. На пробном экзамене у патронессы пашковистки//Миссионерское обозрение. 1901 г. 2. С. 220–235 То было 8 февраля 1898 г. в 9 ч. утра на одной из улиц С.-Петербурга. Не прошло и двух минут, как на поданный мною звонок в квартиру г. Ц-го показался в дверях молодой лакей, который, увидя меня, радостно улыбнулся, как бы желанному гостю. Распахнув настежь двери, он скороговоркой приглашал меня: пожалуйте, пожалуйте… |
| Т. 33: Холмогорская летопись. Двинский летописец/Сост. совм. с К. Н. Сербиной; подгот. текста Холмогорской летописи совм. с Ю. А. Лимоновым и З. Н. Савельевой; Т. 38: Радзивиловская летопись/Предисл., ред. совм. с М. П. Ирошниковым и М. В. Кукушкиной; Т. 42: Новгородская Карамзинская летопись/Подгот. текста: А. Г. Бобров, З. В. Дмитриева; ред.: Я. С. Лурье). По объему привлекаемого материала и тщательности анализа работы Л. в области летописеведения во многом остаются непревзойденными. Л. принадлежит ряд статей в Советской исторической энциклопедии, он принимал участие в написании академической многотомной «Истории русской литературы» (Л., 1980. Т. 1. С. 185-290) и учебника для высшей школы «История русской литературы X-XVII вв.» (М., 1980. С. 250-333). В работах 80-90-х гг. он обращается к исследованию рус. лит-ры XIX-XX вв., посвятив свои книги и статьи жизни и творчеству Л. Н. Толстого , А. М. Ремизова, М. А. Булгакова , И. А. Ильфа и Е. П. Петрова, Ю. О. Домбровского, А. И. Солженицына и др. Соч. (избр.): Роль Твери в создании Рус. нац. гос-ва//УЗ ЛГУ. Сер. ист. наук. 1939. 36. Вып. 3. C. 85-109; Новые списки «Царева государева послания во все его Российское царство»//ТОДРЛ. 1954. Т. 10. С. 305-309; Антифеод. еретические движения на Руси XIV - нач. XVI в. М.; Л., 1955 (в соавт. с Н. А. Казаковой); К вопросу об идеологии Нила Сорского//ТОДРЛ. 1957. Т. 13. С. 182-213; Борьба Церкви с великокняжеской властью в кон. 70-х - 1-й пол. 80-х гг. XV в.//Там же. 1958. Т. 14. С. 219-228; Заметки к истории публицистической лит-ры кон. XV - 1-й пол. XVI в.: 1. Геннадиевский кружок и теория «Москвы - третьего Рима»; 2. Мнимые послания Нила Сорского Паисию Ярославову//Там же. 1960. Т. 16. С. 457-465; Идеологическая борьба в рус. публицистике конца XV - нач. XVI в. М.; Л., 1960; Литературная и культурно-просвет. деятельность Ефросина в кон. XV в.//ТОДРЛ. 1961. Т. 17. С. 130-168; Problems of Sourse Criticism: With Reference to Medieval Russian Documents//SlR. 1968. Vol. 27. N 1. P. |
| На следующий день утром и вечером продолжаются заседания Ц. К. Дебатируется все тот же вопрос – посылать или не посылать телеграмму с предложением мира. Троцкий предлагает продлить старую тактику до «логического конца» и подождать эффекта, который получится от нее в Германии. По мнению Троцкого, не исключена возможность, что наступление вызовет серьезный взрыв в немецком народе, который встретит с радостью прекращение войны. Компромиссное предложение возобновить мирные переговоры голосовало 6 против 7. Но тут пришло сообщение, что в 2 часа дня взят Двинск. Экстренно созывается в тот же день еще раз Ц. К. «Игра зашла в такой тупик, что крах революции неизбежен», – заявил Ленин. «Ждать» – это значит сдавать «русскую революцию на слом». Пока мы «бумажки пишем», они… «берут склады, вагоны, и мы околеваем». В Германии «нет и начала революции», – отвечал Ленин тем, кто продолжал требовать тактики развертывания революции – «бить на мировую революцию» (Иоффе). «Если революционная война, то надо ее объявить, прекратить демобилизацию, а сказать, что демобилизация прекращена – это значит слететь…» Немецкий ответный ультиматум с изложением условий мира последовал через несколько дней (22 февр.) Что было за эти дни? Немцы не остановили своего наступления после получения советского радио. Большевики призывали пролетариат к оружию, к защите революции. Наступал момент, когда демагогическое слово должно было превратиться в действие – еще в Демократическом Совещании революционной (17 г.) эпохи Троцкий с кафедры победоносно заявлял, что «рабочий класс будет бороться с империалистами с таким энтузиазмом, какого не знала еще русская история». Партийные мемуаристы впоследствии будут говорить о «величайшем энтузиазме», который охватил в феврале 18 г. пролетарские массы и который должен был уступить только перед недостатком материала и отсутствием технических возможностей. Этот подъем некто иной, как Ленин, определил характерным словом «визг», занесенным в черновой протокол заседания Ц. К., а Зиновьев, согласно тому же протоколу, квалифицировал терминами «усталость, истощение и революционная фразеология» («сначала фразы, подъем, а решают голосовать за мир»). |
| Когда я разузнал точно дорогу в Ораны, наступил вечер и пускаться без денег ночью по совершенно незнакомой местности было рискованно. Я вышел из города и лег спать на сухом пригорке. Голод мучил меня, было холодновато, ночь была ясная, звездная. Измученный усталостью я, наконец, уснул. Разбудил меня какой-то невероятный грохот. Я вскочил и увидел приближающиеся к себе огненные глаза поезда. Оказалось, что я, не зная того, расположился ночевать вблизи полотна железной дороги. Под утро я вернулся в город, нашел на бульваре удобную скамью и, сидя на ней, дремал, клюя носом. Было уже часов семь утра, когда я увидел недалеко от себя на другой скамье молодого человека, очевидно такого же бездомного, как и я. Он тоже клевал носом и, просыпаясь, поглядывал на меня. Он подсел ко мне и мы разговорились. Узнав, что я собираюсь идти в Ораны к своим знакомым, о нсообщил мне, что в этом году артиллерия из Двин- ска в Ораны не приходила и что, кажется, вообще обычные в этом месяце летние упражнения не состоялись. Он сказал мне также, что у него есть знакомый машинист, который поедет с вечерним поездом в Двинск; его он может попросить взять меня на паровоз. Предстояло теперь достать хоть немного денег, чтобы поесть. Мой новый знакомый, который тоже был голоден, и тут научил меня: он посоветовал мне продать жилет. Мы пошли к старьевщику, на вырученные за жилет деньги купили хлеба, свежепросольных огурцов и плотно закусили. Мало того, у меня осталось еще копеек 35. Дождавшись вечера, я пришел на вокзал, где меня встретил мой знакомый и свел меня с машинистом. Он был настолько добр, что принял меня к себе на паровоз. Оказалось однако, что на полпути, в Свенцянах, он сойдет с паровоза и почему-то не может устроить мне дальнейшую поездку с новым машинистом. Была полночь, когда я сошел с паровоза, и пошел по шпалам в Двинск. Мне предстояло около ста верст пути. Ночь была ясная, луна начала подниматься на горизонте. Я вошел в густой длинный лес. Вдали послышался вой, я подумал, что это воет волк и почувствовал, как волосы буквально поднимаются дыбом на голове. Любимого ружья, которое прежде сопровождало меня в ночных похождениях и придавало мне храбрости, со мною не было. К счастью однако, все обошлось благополучно. |
| Наконец, к третьему роду ходатайств принадлежат те, которые писались от имени самих мирских посыльщиков, т. е. лиц уполномоченных передавать челобитные агентам власти, также «вместо» волостного или всеуездного мира. Но все эти различия относятся только к форме челобитных, не касаясь их существа. Под каждой из этих форм могло заключаться одинаково важное дело. Такие важные акты, как напр. уставные земские грамоты на самоуправление Важская 1552 г. и Двинская 1556 г. даны: первая на имя важских посыльщиков, вторая на имя двинского сотского. От их имени вместо всех важан и двинян были, вероятно, и написаны те мирские челобитные, ответами на которые служили грамоты. Иногда, может быть, такое различие в форме зависело от времени, какое находилось в распоряжении мира для составления челобитной. Заручная челобитная мира требовала продолжительного времени, так как для ее составления необходим был созыв земского собрания, да и самое скрепление ее подписями могло затянуться; там же, где действовать надо было быстро, выступали с ходатайством от лица земства сами выборные земские власти. Возможно, конечно, допустить, что эти власти действовали от себя, не созывая земского собрания и в тех случаях, когда они почему либо не могли раз- —138— считывать провести ходатайство через собрание. Наконец, посыльщики нередко представляли ходатайства, находясь в Москве, по предварительному сношению с отправившим их миром или же действуя на основании данного им общего полномочия, когда это было сообразно с выгодами мира по обстоятельствам момента. Но само собою разумеется, что ходатайства более общего характера преимущественно облекались в форму заручной челобитной. Челобитная писалась всегда на имя государя; но направлялась в одних случаях местному воеводе, в других отсылалась непосредственно в Москву. Вероятно, то или другое направление обусловливалось также видами на удовлетворение в каждом отдельном случае. Если у мира была надежда на удовлетворение ходатайства местной правительственной властью, он к ней и обращался. |
|
|
