| В согласии со своею христианской совестью, стоя как бы перед Богом, верующий должен исполнять не только свои семейные обязательства, но и гражданский долг — платить налоги. Поэтому апостол пишет римским христианам, чтобы они были лояльными государству в согласии с совестью, а не из-за страха: « а потому необходимо подчиняться властям, не только из-за гнева, но и по совести [δι τν συνεδησιν]» (Рим. 13:5). Как в 1 Кор. 10:25–29, так и в Рим. 13:5 Павел пишет о совести как антропологической инстанции, которая выносит суждение о делах человека, указывая верующим на их ответственность перед Богом и Его заповедями . Итак, благодаря контексту 1 Кор. 8:10 (ср. Рим. 13:1–7) становится понятно, что Павел, обращаясь к совести, понимает ее как сознание , самосознание и намерение , с которыми действует человек. Он отводит ей место инстанции контроля/оценки/суда поведения человека согласно принятым им нормам. Однако, будучи человеческой инстанцией, она может ошибаться в своих приговорах, особенно тогда, когда приняты ошибочные критерии оценки поведения. Поэтому апостол не видит в совести окончательного суда над человеком, в отличие от стоиков, а всецело полагается на суд Христов (см. 1 Кор. 4:4). Συνεδησις как автономный персонифицированный свидетель. Далее, в 2 Кор. 1:12 и Рим. 9:1 Павел говорит о своей совести и совести каждого человека. В 2 Кор. 1:12–2:13 апостол защищается от упреков и подозрений внутри коринфской общины по поводу того, что он не исполнил своего обещания прийти к ним в Коринф. Он не пришел к ним, а написал так называемое «Слезное послание» (см. 2 Кор. 2:4) . В нем он пытался уладить ссору с коринфянами и просить их не наказывать того, кто прежде оскорбил его, оказывая тем самым любовь виновному (2 Кор. 2:5–13). Апостол пишет коринфянам, что он и его сотрудники всегда полагаются на Божию благодать и поступают «в Божией простоте и искренности» (2 Кор. 1:12) ко всем, чему является свидетелем их собственная совесть. Как здесь, так и в Рим. 9:1 совесть Павла оценивает его поведение, как и совесть его сотрудников в отношении их самих. Совесть подтверждает чистоту и искренность миссии апостола. Поэтому в отрывках 2 Кор. 1:12 и Рим. 9:1 она функционирует как некий знак, принадлежащий христианину, выражение Божественных требований. Апостол персонифицирует ее с неким адвокатом, который согласен с ним «в Духе Святом» (Рим. 9:1). Однажды Рудольф Бультман отметил, что совесть как знание действует независимо, но идентифицируется с личностью человека . |
| 9. Ты соотнесешь с [выражением] «ищущему хороших жемчужин» [слова] «ищите и найдете» (Мф. 7, 7) и «всякий ищущий находит» (Мф. 7, 8). Ибо что « ищите» или что «всякий ищущий находит»? Рискну сказать — жемчужины и ту жемчужину, которую он приобретает, отдав все и понеся ущерб; ради которой, говорит Павел, «я от всего отказался чтобы приобрести Христа» (Флп. 3, 8), «всем» называя хорошие жемчужины, а «приобрестиХриста» [говоря об] одной драгоценной жемчужине (ср. Мф. 13, 46). Ибо светильник ценен для тех, кто во тьме, и нужда в светильнике есть, пока не взойдет солнце; ценна и слава на лице Моисея (ср. 2 Кор. 3, 7), а я думаю, и [на лице] пророков, [ведь это] прекрасное зрелище, и при ее помощи мы допускаемся к возможности увидеть славу Христа, о которой свидетельствует Отец в словах: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3, 17). Но «прославленное в части сей лишено славы ради преимущественной славы» (2 Кор. 3, 10), и поначалу нам нужна слава, которая может прекратиться ради преимущественной славы, как нужно познание отчасти, которое прекратится, когда наступит совершенное (ср. 1 Кор. 13, 10). Стало быть, всякая душа, достигнув младенчества и направляясь « к совершенству» (Евр. 6, 1), нуждается, пока не наступит для нее «полнота времени» (Гал. 4, 4), в воспитателе, домоправителях и попечителях (ср. Гал. 4, 2), чтобы после всего этого прежде ничем не отличающийся от раба, хотя и господин всего (ср. Гал. 4, 1), получил, освободившись от воспитателя , домоправителей и попечителей, отцовское наследство, соответствующее драгоценной жемчужине и наступившему совершенству, прекращающему то, что отчасти (ср. 1 Кор. 13, 10), когда любой [из таких людей] окажется способен вместить « превосходство познания Христа» (Флп. 3, 8), предварительно подготовленный познаниями, которые, так сказать, превзойдены познанием Христа. Но большинство, не постигнув красоты многочисленных жемчужин закона (μαργαριτων νομικων) и всякого пророческого познания, которое еще «отчасти» (1 Кор. 13, 10), думает, что может, не прояснив и не поняв этого от начала и до конца (δι " λων), найти одну драгоценную жемчужину и узреть «превосходство познания Христа Иисуса» (Флп. 3, 8), в сравнении с коим все, что предшествовало столь великому и значительному познанию, не будучи сором (ср. Флп. 3, 8) по своей природе, выглядит сором, который, возможно, и есть навоз, подбрасываемый к смоковнице виноградарем (ср. Лк. 13, 8–9) [и] являющийся причиной того, что она плодоносит. |
| Термин душа ( yuc») у апостола Павла встречается редко; вместе со словом “тело” — только в 1 Фес 5:23. Павел нигде не противопоставляет душу телу в смысле эллинистического дуализма. “Нагая душа”, освобожденная от одежды тела — мечта античных греков. Павел энергично спорит с такой антропологией. Он не желает оказаться нагим (см. 2 Кор 5:3), он не желает совлечься (5:4) 5 . Павел нигде не упоминает эллинистического воззрения о “бессмертии души” как некоей освобожденной от телесности субстанции. Как и ветхозаветное nephesh,дyшa у него везде означает силу натуральной жизни, самое жизнь или человека как существо, имеющее чувства и волю (ср. Рим 2:9; 13:1). Иногда слово “душа” вполне можно заменить личным местоимением (душа моя=я, см. 2 Кор 1:23;души ваши=вы, см. 2 Кор 12:15 и т. д.). 8. Как в Ветхом Завете nephesh и ruah часто обозначают одно и то же, так и у апостола Павла “душа” и “дух” часто тождественны по смыслу. “Дух” не есть некий высший по сравнению с “телом” или “душой” принцип. “Дух” есть, как и “тело” и “душа”, — человек. Но если “тело” есть человек в его объективности, то “дух” обозначает человека как субъекта, преимущественно как субъекта познания. И в этом смысле дух ( рпеата) иногда употребляется как синоним слова “ум” ( noaj) (1 Кор 2:15 сл.). Разумеется, мы должны в экзегетической работе над текстом тщательно различатьрпеата в антропологическом смысле и Рпеата как Дух Божий или Святой Дух. Невнимательное прочтение текста и склонность к антропологическому дуализму часто приводят к недоразумениям. Например, Синодальный перевод часто понимает Святого Духа как дух человеческий, чем вводит в заблуждение читателя (см. Рим 8:1,2,4,5,9,10,13; Гал 4:29; 5:5,16,17,18,22,25). Наконец, понятие плоть ( пожалуй, наиболее многозначно. Прежде всего плоть означает материальную телесность человека. Плоть — не плоть как мясо (см. Рим 14:21), но одушевленная, живая плоть человека. Плоть есть материя; не материя в противоположность форме, но всегда — сформированная живая материя человеческого тела (и не только человеческого, см. 1 Кор 15:39). И в этом смысле плоть часто употребляется почти синонимично телу. Это не удивительно, ибо Ветхий Завет не знает различия тела и плоти и в Септуагинте этими двумя словами переводится одно еврейское слово basar. Но в отличие от тела плоть всегда обозначает человека в его слабости, смертности (см. 2 Кор 4:11; 1 Кор 5:5). То же понятие может быть передано выражением плоть и кровь (см. Гал 1:16; 1 Кор 15:50). |
| В Послании ап. Павла к Римлянам, как и в Евангелиях, образ М. обозначает закон (в т. ч. и период его действия - Рим 5. 14); М. изображен его автором (Рим 10. 5, 19), а также посредником в осуществлении божественных предписаний (Рим 9. 15). При этом праведность по закону, символизируемая М. (ср.: Лев 18. 5), противопоставлена праведности по вере, обретаемой через Иисуса Христа (Рим 10. 4-6). В Гал 3. 19, очевидно, по отношению к самому М. употреблен термин μεστης - посредник, «рукою» которого «через Ангелов» закон был передан людям и предварил полноту божественного обетования, раскрытого с приходом Иисуса Христа. В 1 Кор 10. 1 сл. типологическое понимание перехода евреев через Чермное м. иносказательно представлено как крещение «в Моисея в облаке и море» (1 Кор 10. 2). Тем самым символически говорится как о вступлении М. в статус вождя народа, сформировавшегося после этого чудесного события, так и о формировании основного прообраза крещальной типологии в ВЗ. Само это словосочетание уникально для НЗ и, вероятно, построено по примеру крещальной формулы «в Иисуса Христа» (1 Кор 12. 13; Рим 6. 3; ср.: Гал 3. 27; 1 Кор 1. 13). Переход через Чермное море. Роспись синагоги в Дура-Европос. Ок. 250 г. Переход через Чермное море. Роспись синагоги в Дура-Европос. Ок. 250 г. Иносказательная христологическая типология образа М., построенная преимущественно на антитезе, представлена у ап. Павла в 2 Кор 3. 4-18. Автор противопоставляет олицетворяемое М. служение «смертоносным буквам» закона (букв.- «служение смерти, запечатленное в буквах» - διακονα το θαντου ν γρμμασιν ντετυπωμνη) преимущественному и увенчанному непреходящей славой «служению оправдания», явленному в НЗ (2 Кор 3. 6-9). Обращаясь на горе Синай к народу, М. должен был прикрывать покрывалом лицо, к-рое отражало сияние божественной славы. Ап. Павел считает, что в переносном смысле это покрывало лежит в наст. время на сердцах тех иудеев, которые продолжают «читать Моисея», и указывает т. о. на их духовную слепоту. Только обращение ко Христу позволяет снять покрывало, так что христиане отныне смогут взирать на славу Божию с открытым лицом (2 Кор 3. 15-18). |
| Обеты Богу следует рассматривать как благочестивые клятвы и относиться к ним с такой же серьезностью (Втор 23:21, Екк 5:3—5). То, что заверено клятвой или обетом, следует выполнить любой ценой, чего бы это ни стоило (Пс 14:4 ср. Нав 9:15—18). Бог требует, чтобы мы серьезно относились не только к Его словам, но и к своим собственным. Однако «никто не может давать обет сделать что-либо, запрещенное Словом Божьим, или что-либо, препятствующее выполнению обязанностей, заповеданных в нем» (Вестминстерское исповедание, 22 7). Сатана О сатане, вожде падших ангелов, как и о них самих, полная информация содержится лишь в Новом Завете. Сатана означает «противник» (враг Бога и Его народа), и именно так он называется в Ветхом Завете (1 Пар 21:1, Иов 1:2, Зах 3:1—2). В Новом Завете сатане даются названия, раскрывающие суть его личности: дьявол (греч.: «диаболос»), что означает «обвинитель» (обвинитель народа Божьего, Откр 12:9—10); Аполлион (Откр 9:11), что означает «разрушитель», «искуситель» (Мф 4:3, 1 Фес 3:5) и злобный (в русском переводе «лукавый», 1 Ин 5:18—19). Выражения «князь мира сего» и «бог мира сего» указывают на сатану как на личность, возглавляющую ту часть представителей человеческого рода, которая ведет безбожный образ жизни (Ин 12:31, Ин 14:30, Ин 16:11, 2 Кор 4:4 ср. Еф 2:2, 1 Ин 5:19, Откр 12:9). Иисус сказал, что сатана всегда был убийцей и отцом лжи т.е. первым лжецом и покровителем всех последующих лжецов и обманщиков (Ин 8:44). Наконец, сатану отождествляют со змеем, обманувшим Еву в Эдемском саду (Откр 12:9, Откр 20:2). Сатана, каким его представляет Писание, это воплощение злобы, ярости и жестокости, направленных против Бога, против истины Божьей и против тех, над кем Бог простер Свою спасающую любовь. Павел, указывая на изощренность сатаны в искусстве обмана, говорит, что он может принимать вид ангела света и выдавать зло за добро (2 Кор 11:14). А разрушительная жестокость сатаны раскрывается в описаниях его как «рыкающего льва» (1 Пет 5:8) и «дракона» (Откр 12:9). Сатана, бывший заклятым врагом Христа (Мф 4:1—11, Мф 16:23, Лк 4:13 ср. Лк 22:3,53), ныне является врагом христиан; он всегда стремится отыскать их слабые места, направить их активность в неверном направлении и подорвать в них веру и надежду (Лк 22:32, 2 Кор 2:11, 2 Кор 11:3—15, Еф 6:16). Сатану следует воспринимать серьезно, поскольку коварство и хитрость делают его опасным, но не вдаваться в крайность и не впадать в ужас перед ним: он поверженный враг. Сатана сильнее нас, но Христос одержал над ним верх (Мф 12:29), и христиане тоже восторжествуют над ним, если противостанут ему, вооружившись теми средствами, которыми снабдил их Христос (Еф 6:10—13, Иак 4:7, 1 Пет 5:9—10). «Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире» (1 Ин 4:4). |
| Христиане остаются смертными, они умирают физически, но умирают во Христе (1 Фес. 4, 16) или почивают в Нем (Деян. 7, 60; Ин. 11, 11-14; 1 Кор. 7, 39; 15, 6, 18; 51; 1 Фес. 4, 13-15). Физическая смерть – это тот последний враг, которого истребил Христос (1 Кор. 15, 26), однако эту победу дал нам в возможности, а сама смерть будет и далее поражать телесную жизнь конкретного индивидуума (Рим. 8, 9-11). Но у неё отнято жало, и она не может отлучить христианина от Христа, напротив, приближает его ко Христу (Рим. 8, 38-39; 2 Кор. 5, 1-10; Флп. 1, 20-21). Он, воскресший из мертвых, первенец из мертвых, призовет всех верующих к новой жизни, воскресит и преобразит их тела, и тогда дух и тело будут пребывать в полной гармонии (Ср. 1 Кор. 15, 20; Кол. 1, 12) . Отметим, что апостол Павел, говоря о конечной судьбе человека, четко различает три смерти: смерть физическую (Рим. 5, 12; 6, 21-23; 2 Кор. 1, 9-10), смерть духовную, т. е. смерть от греха, (Рим. 7, 10; 8, 6) и смерть вечную, когда наступает окончательное разлучение человека с Богом (2 Кор. 2, 15-16). 3. Смерть в доникейском богословии 3.1. Уже св. Иустин философ (+ок. 165) учил о реальности и всеобщности смерти и видел в ней действие божественной педагогики . Ученик Иустина Татиан (+ок. 175) в своей апологии «Речь против эллинов» видит причину смерти исключительно в свободе человека. Человек изобрел зло, причину смерти, и он же может это зло отвергнуть, обратившись к Богу . Афинагор (2-й век) в своем трактате «О воскресении мертвых» подчеркивает аналогию сна и смерти и повторяет вслед за Гомером: «Сон и смерть суть близнецы» . Он рассуждает так: «В смерти, как и во сне, прерывается жизненная деятельность души и тела. С пробуждением и воскресением эта аномалия уничтожается, сознание возвращается, и единение души и тела восстанавливается» . 3.2. А св. Ириней Лионский (+ок. 202) первым из доникейских отцов увидел в смерти деятельное начало, обращенное к вечности: « Он (Бог) задержал грех, полагая смерть и прекращая грех, и полагая ему конец чрез разрушение плоти, которая должна быть в земле, дабы человек, некогда переставая жить для греха и умирая ему, начал жить для Бога» . |
| Сведения о порядке проведения евхаристических служб в доникейской Церкви слишком фрагментарны и недостаточны для детальных реконструкций (все эти данные приводятся в разделах «Евхаристия в Священном Писании» и «Евхаристия в ранней Церкви» ст. Евхаристия ). Из указаний НЗ следует, что первые христиане совершали Евхаристию во время совместных трапез, проходивших по домам (Деян 2. 42, 46; 12. 5, 12; 20. 7-12). Трапезы проводились в складчину (1 Кор 11. 21), возможно, по чину эллинистических симпосиев, что было общекультурной формой того времени (см.: Smith. 2013). Собрания включали чтение (1 Фес 5. 27; Кол 4. 16), наставления (1 Кор 14. 26), пение псалмов и гимнов (Еф 5. 19; Кол 3. 16), а главное - молитву предстоятеля с благословением хлеба и вина (1 Кор 10. 16; ср.: Didache. 9-10, 14). Неотъемлемой частью встреч было приношение более обеспеченными членами общины продуктов питания (Деян 6. 1), которые использовали на самой встрече и, вероятно, раздавали неимущим членам общины; также могли собирать пожертвования в денежной форме (Рим 15. 26; 1 Кор 16. 1-2; Гал 2. 10). Однако уже в апостольскую эпоху совершение Евхаристии во время общей трапезы вызывало нестроения (1 Кор 11. 20-30), поэтому во II в. Евхаристия начала совершаться прежде трапезы, а с III в. в Церкви установилось правило причащаться натощак, с IV в. закрепленное канонически (Карф. 41 (50), ср.: Трул. 29). Первое описание составных частей раннехристианского евхаристического чинопоследования содержится в 65-й и 67-й главах «Апологии в защиту христиан к римскому сенату» мч. Иустина Философа. Прежде Евхаристии происходило чтение Свящ. Писания («сказаний апостолов или писаний пророков»), и предстоятель произносил «наставление и увещание подражать там прекрасным вещам» (гл. 67; в гл. 65 место чтения Свящ. Писания и проповеди занимает чин Крещения). Чин начинался с общих молитв всех собравшихся верных, за к-рыми следовали лобзание мира и принесение хлеба и чаши с вином и водой к предстоятелю. Тот «воссылал именем Сына и Духа Святого хвалу и славу Отцу всего и подробно совершал благодарение за то, что Он удостоил нас этого» (гл. 65; ср. гл. 67: «Предстоятель воссылает молитвы и благодарения, сколько он может»), а собравшиеся в конце произносили: «Аминь» . Собравшиеся причащались Св. Даров, а отсутствовавшим - напр., по болезни - их относили диаконы. Ту же схему: 1) предварительная часть с чтением Свящ. Писания, 2) общие молитвы верных (и лобзание мира), 3) принесение хлеба и вина, 4) молитва предстоятеля (т. е. анафора), 5) причащение - чин Л. сохранял в последующие эпохи. |
| 4). Это не равносильно отрицанию ветхозаветной традиции мудрых: согласно апостолу, существует мудрость, сокровенная в тайне, «которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей, которой никто из властей века сего не познал; ибо если бы познали, то не распяли бы Господа славы» (1 Кор 2. 7-8). Под «тайной» П. подразумевает преображение человека во Христе (ср.: Еф 3. 3-11) и проповедует ее только «между совершенными» (или «духовными»), т. к. «душевный человек… почитает это безумием» (1 Кор 2. 14) (о различии духовного и душевного см. в разд. «Антропология»). В Ареопаге П. изложил основы своего богословия для не посвященных в таинства веры, но философски подготовленных слушателей с опорой на античную монотеистическую традицию: Бог есть источник всякого бытия и Творец, не нуждающийся в служении рук человеческих, создавший по Своему образу «от одной крови» весь род людей и управляющий миром посредством Промысла так, чтобы люди могли почувствовать (ψηλαφω, букв.- «осязать») и обрести Его. Богу нельзя придать «образ от искусства и вымысла человеческого». В назначенный день Он будет судить вселенную посредством Иисуса Христа, Которого в удостоверение этого воскресил из мертвых (Деян 17. 24-31). В Посланиях же П. раскрывает содержание учения о Боге не столько в понятиях, сколько в образах и событиях ВЗ и НЗ. Славословие в 1 Тим 6. 15-16, как и свидетельство о «неизреченных словах, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор 12. 4; ср.: 1 Кор 2. 9-10), показывает, что апостолу не чужды апофатические формы богословствования. В ряде контекстов характеристика «по человеку» приводится П. как описание незрелости в познании Бога (Гал 1. 11), которое более всего состоит в том, чтобы «получить познание от Бога» (Гал 4. 9; 1 Кор 13. 12; ср.: Флп 3. 12). Т. о., нельзя согласиться с мнением, что «Павел никогда не думал о Боге иначе как в человеческих формах мысли» ( Schlatter. 1977. S. 336). Христология Отношения Отца и Сына также определяются не в формах философской мысли, к которым П. |
| Весь контекст Послания и то место, к-рое данный отрывок в нем занимает, однозначно свидетельствуют, что П. говорит о самом себе. Он четко отделяет себя как человека с присущими ему немощами от себя как избранника Божия, к-рому дано особое откровение. В течение 14 лет он удерживал данное ему откровение при себе, но теперь посчитал нужным сообщить о нем коринфским христианам - в т. ч. для того, чтобы в очередной раз напомнить им о своем апостольском достоинстве (2 Кор 12. 11-12). С пониманием П. собственного апостольского служения связано, судя по всему, и еще одно обстоятельство его жизни. В кн. Деяний ничего не говорится о семейном положении П. Однако сам П. в 1-м Послании к Коринфянам упоминает о своем безбрачии, сравнивая себя с другими апостолами (1 Кор 9. 5). П. объясняет свое безбрачие сознательным выбором: он имеет власть обзавестись «сестрой-женой», но не делает этого, чтобы семейные узы не препятствовали его апостольскому служению. В этом же Послании П. приводит себя в пример христианам коринфской общины и говорит о своем подражании Христу (ср.: 1 Кор 4. 16). Одним из аспектов такого подражания является безбрачие. Из слов П. явствует, что он не женился не потому, что на это не было времени или обстоятельства не сложились, а потому, что и в этом, как и во всем остальном, он стремился уподобиться Христу (ср. также: 1 Кор 7. 1-2, 6-9). П. и первохристианская община Крещение Павла еп. Ананией. Мозаика Палатинской капеллы, Палермо. Ок. 1146–1151 гг. Крещение Павла еп. Ананией. Мозаика Палатинской капеллы, Палермо. Ок. 1146–1151 гг. События, последовавшие за обращением Савла, в кн. Деяний описаны дважды (Деян 9. 10-19; 22. 12-16). В 1-м случае автор, очевидно, описывает происходившее со слов Анании , во 2-м П. излагает собственный опыт. В речи Анании отмечено только главное: Бог предызбрал П., чтобы он стал апостолом, и для этого крещение было необходимо. В раннехрист. Церкви крещению непременно предшествовало оглашение - научение истинам веры (ср.: Деян 8. 35-38). В случае с П., учитывая экстраординарный характер его обращения, Анания мог ограничиться лишь кратким наставлением, а мог и вообще перенести оглашение на период после крещения. Неск. дней, к-рые Савл провел с учениками в Дамаске, были для него временем, когда он слушал рассказы об Иисусе. |
| Андабаты - в Древнем Риме так называли гладиаторы, которые вели бой в шлеме без прорезей для глаз. …Скот или же Гераклит…- Здесь возможны два толкования. У знаменитого Гераклита Эфесского (ок. 500 г. до н. э.) было прозвище «Темный» (греч. о ) из-за трудного понимания смысла его высказываний; речь его была похожа на иератическую, доступную лишь посвященным. Но может быть, Скот-это Иоанн Дунс Скот (ок. 1266—1308 гг.), теолог-схоластик, прозванный «тонким доктором» (doctor subtilis) из-за утонченности, чрезвычайной способности разграничивать философские понятия. Он был основателем ведущей в францисканском ордене шотландской школы, критиком томизма. …воюю с призраками…- Выражение, обозначающее бесполезность дела. См.: 1 Кор., 9, 26. Ср. Tischredеn/Ed. Forstman, III, 414, N 116. …моими современниками…— В оригинале «modcrnos mtos»; имеются в виду современные схоласты-номиналисты. 1 Кор., 2, 9; Ис., 64, 4. 1 Кор., 2, 10. См.: Деян., 17, 18. См.: Там же, 26, 24. См.: Плиний. Естественная история, VII. См.: 1 Кор., 2, 14; 2 Кор., 3, 5. Лютер здесь затрагивает вопросы, но имеющие непосредственной связи с определением свободной воли, которое дал Эразм. Лютер подразумевает здесь понимание Эразма. Перипатетики - ученики и последователи Аристотеля. Ученики и учитель расхаживали по галерее храма Аполлона Ликейского, рассуждая о чем-нибудь: греч. - «прогуливающийся». Наиболее известные перипатетики: Феофраст (372— 287 гг. до и. э.), Аристоксен (ок. 350 г. до и. э.), Дикеарх (ок. 320 г. до и. о.), Стратон (ум. ок. 270 г. до н.э.). Петр Ломбардский - итальянский схоласт (ум. ок. 1160 г. в Париже). С 1140 г. был учителем, с 1159 г.—епископом. В своих «Книгах сентенций» он собрал изречения знаменитых теологов. Это сочинение явилось образцом литературной формы, которую позднее развили французские теологи и философы «сентенциари-сты» или «суммисты». Ср. примеч. 5, с. 638. См.: Petrus Lombardus. Sententiarm libri quattuor, II, 25, 5. Augustinus. De spiritu et litera, 3, 5.- In: PL 44, 203. |
|
|
