| даров на жертвеннике. Потому священник или диакон должны измывать и выполаскивать чашу не раз, а два, и три, и больше, пока она совсем не очистится, и священник с чистой совестью может вытирать ее губою, или платом, нарочито для этого устроенном. После этого губа эта или плат остаются в чаше, и св. сосуды покрываются честно, чтобы не пылились. При этом во все время причащения на жертвеннике должна гореть свеча неотложно. § 149. Если губа илитонная или истиральная (что на жертвеннике) или плат, употребляемый для вытирания чаши, потемнеют и загрязнятся, или запылятся, то таковые должны быть измываемы не кем другим, как только одними священниками или диаконами. При этом измовение это должно быть по возможности частое, чтобы все означенные вещи были всегда чисты, как следует, и при том оно должно быть постоянно производимо в церкви над алтарной умывальницей, а вода, отсель остающаяся, должна быть изливаема или в реку или под св. престол по обычаю. Нечего, конечно, и говорить при этом, что чаша и дискос, и др. сосуды, употребляемые для священнодействия литургии, должны быть всегда сохраняемы в надлежащей чистоте и опрятности; это долг каждого священнослужителя, нарушение которого должно быть всегда подвергаемо строгой ответственности и наказанию Какие отпуски произносить при окончании литургии, см. ниже, глава дополнительная, приложение 6 под буквой «Ж». Вместе с этим священник должен наблюдать, чтобы диакон никогда не затворял царских врат в конце литургии, пока певчие не пропоют многолетия Государю Императору и пр. (См. Руков. к Изуч. Ц. Устава, св. Михайловского, стр. 151, § 14). § 150. Наконец, по совершении Божественной литургии и по потреблении св. тайн, пред совлечением священных одежд или по совлечении их, священник, не исходя из алтаря, должен со вниманием прочесть, или выслушать читаемые другим, благодарственные «молитвы по причащении», и потом, вышедши из храма, не сразу предаваться мирским занятиям, но по возможности сохранять благоговейное настроение хотя бы течение нескольких часов, размышляя, сколь великого дара удостоил его Господь в таинстве причащения и прося Господа, чтобы Он простил ему его недостоинство, и во всю жизнь его сподоблял всегда этой неизреченной благодати. |
| —564— αμητωρ – эпитет Афины, ибо она вышла из головы Зевса). Так роль Аполлона настойчиво свидетельствует в трилогии об отсутствии рока, тяготеющего над Атридами: младший отпрыск этого рода по своей чистоте его любимец, и рок против него бессилен. Эриннии были успокоены кротким обхождением Афины и приняты в число божеств Аттики, причем произнесли благожелания этой стране; примечательно, что эриннии уступили воле Афины, дочери Зевса, а ранее были изгнаны Аполлоном из его храма при резкой речи, осуждающей их деятельность, значит древние фаталистические божества, сестры вещих мойр по Теогонии Гезиода, уступали место благожелательным к людям молодым Олимпийцам у Эсхила, а это показывает трансформацию религиозно-нравственных представлений, ослабление значения рока. Приступим к краткому обзору трех последних из уцелевших трагедий Эсхила. В трагедии «Персы», подобно ранее рассмотренным трагедиям, совсем не видно безусловного господства фатума в жизни смертных. Хотя и здесь человеческая распущенность и самолюбие легко отклоняют от себя ответственность в известных политических катастрофах, приписывая дурной исход международных столкновений зависти или ненависти высших сил, однако ясно, что корыстолюбие, честолюбие и высокомерие Ксеркса были по Эсхилу главным источником того бедствия, какое постигло Персию, вовлеченную в войну с Элладою. Драматическое действие в трагедии «Персы» открывается собеседованием Атоссы, матери Ксеркса и вдовы Дария, со старцами в городе Сузах. Атоссе приснился сон, которому она склонна придать пророчественное значение: две женщины, судя по одежде, персиянка и гречанка, поспорили между собою; Ксеркс, чтобы прекратить эту распрю, наложил на спорящих ярмо и запряг их в свою колесницу; бывшая в азиатской одежде оказалась послушной, но облеченная в греческую столу повалила колесницу, и Ксеркс упал на землю. Это сновидение вдовой царицы получило для нее особое значение в виду такого наблюдавшегося ею явления по пробуждении. Орел укрылся у алтаря солнца; но менее сильная по виду птица напала на орла и захватила его в свои когти; тре- |
| Оттого и удаление от мира для истинного подвижника может быть в этом смысл признано вынужденным, вызванным подменою царства праведности царством греха. Как закон в мире, так и исход из мира «преступления ради приложися». Не говорит ли Златоуст противникам иночества: «хотел бы я не меньше, а гораздо больше вас, и часто молил о том, чтобы миновалась надобность в монастырях, и такой бы настал добрый порядок в городах, чтобы никогда, никому не нужно было убегать в пустыню»... Но до тех пор, пока «все полно всякаго беззакония и неправды... мы привлекаем в монастыри, чтобы люди избегали греха и любили добродетель» 395 . Значительно позднее, в центре непомерного увлечения монашеством, Симеон Новый Богослов не колеблется видеть в нем порождение необходимости, противоядие иначе непреодолимой духовной лени 396 . Осмелимся ли через столько веков сказать, что эти речи великих учителей церковных пережили свой смысл, что им более нет места и оправдания в нашей жизни? Всяческое беззаконие и глубина неправды не обступают ли нас отовсюду, в иных, но лучших ли, менее ли опасных личинах, чем в грубой и страстной Византии? а духовная лень не объемлет ли более, чем какой-либо иной, наш болезненно-торопливый и суетливый век, для которого, по не совсем ироническому замечанию прогрессивного американского кардинала Эйрлэнда, «матерьяльное стало важнейшим и высшим в жизни?» 397 и, когда, по признанию одного из руководителей так называемого «этического движения». Шелдона, «пропорционально росту борьбы за хлеб и имущество, мы все менее задумываемся над смысломжизниитемболеевымираетвнасдуша» 398 .Намли, если мы не в конец сроднились с этим понижением человеческого достоинства, говорить о ненужности для современной жизни твердынь ограждения от потопа суеты и тлена, твердынь, еще кое где, еще изредка хранящих очистительный огонь с древне-христианского алтаря пламенной любви к высшей чистоте и совершенной праведности? Нашим ли пленным у мира сердцам бояться увеличения или хотя бы поддержания «тихих пристаней» праведного бесстрастия? Пожелаем, наоборот, чтобы они были еще возможны, конечно, в своем должном, в своем истинном смысле! |
| а) Пастырь церкви, как лицо ближайшим образом обязанное наблюдать за богослужебными зданиями, предметами и вещами, употребляющимися при богослужении, должен руководствоваться установленными правилами относительно: 1) благоустройства богослужебных зданий предметов и вещей, употребляющихся при богослужении, 2) сохранения тех и других в чистоте, порядке, целости и неповрежденности; 3) предохранения их от неблагоговейного и оскорбительная отношения к ним, похищения или уничтожения их и 4) ремонта и исправления. 1) Православные храмы должны строиться преимущественно и по возможности во вкусе древнего византийского зодчества (Ук. Син. 1841 г. апр. 25 дн.; Св. Зак. т. XII. Уст. Стр. ст. 218) и алтарем обращены на восток (Инстр. Благ. § 1). Самую главную принадлежность алтаря составляет престол. Каждый престол должен иметь в вышину 1 арш. 6 вершк., в длину 1 арш. 8 вершк. и в ширину 1 арш. 4 вершка (Ук. Син. 1734 г. 13 сент. 6624), Одежды престола, а равно и жертвенника должны быть не из низкой материи (Инстр. благ. § 1). Антиминс шелковый и за подписью архиерея освящавшего (Инстр. благ. § 1). Напрестольный крест – золотой или серебренный вызолоченный и в крайнем случае медный вызолоченный, высеребренный или так называемого польского или накладного серебра (мельхиор) или деревянный – кипарисный в металлической оправе. Евангелие обыкновенно обделывается в переплет и в золотой или серебряной оправе. На престоле также всегда должны храниться и другие принадлежности его, – дарохранительницы и сосуд со св. миром. Дарохранительница должна быть сделана из золота или серебра, а по нужде из олова (Учит. Изв. при служебн.; Инстр. благоч. § 1). Если кивот для хранения Св. Даров серебреный и без позолоты или оловянный, то в нем постилается для хранения Св. Даров чистая бумага. Сосуд для хранения св. мира, всегда находящийся на престоле, должен быть серебряный или хрустальный (Уст. Дух. Консист. ст. 39). Евхаристические сосуды и вещи – потир, дискос, звездица, лжица и проскомидийные блюдца тоже должны быть из золота или серебряные – внутри вызолоченные, а но нужде могут быть и оловянные (Инстр. |
| Защищая человечество Христа Иисуса против Докетов Св. Игнатий приведен был к тому, чтобы говорить о значении Св. Евхаристии. Докеты, отвергая в Христе истинное человечество, должны были дойти и доходили до того, что отвергали Евхаристию, как ни почему не нужную. Какую же веру церкви противополагает им Апостольский муж? «Они, говорит он, удаляются от евхаристии, потому что не исповедуют с нами, что евхаристия есть плоть Спасителя нашего Иисуса Христа, та плоть, которая страдала за нас и которую Отец воскресил по своей благости». 141 Ясно, по учению церкви, как Сын Божий в вочеловечении обличен был истинной плотью и кровью, так истинная плоть и кровь Его находятся в евхаристии. Учение противоположное тому – учение еретиков. В другой раз Св. Игнатий называет евхаристию врачевством бессмертия, противоядием против смерти. 142 Излагая учение о личности Иисуса Христа против Эвифнеев и Докетов, с одной стороны в кратких, но ясных, словах показывал он троичность лиц Божественных 143 , с другой объяснил цель воплощения Сына Божьего. «Он все претерпел для нас, чтобы мы спаслись и страдал истинно, как истинно и воскресил себя». 144 Предписывая покоряться св. церкви, Св. Игнатий естественно объяснил полное значение церкви Христовой. 145 Учреждение Иерархии церковной признавал он не делом человеческим, а делом Божьем, делом Христа Господа. 146 Показывал три степени Иерархии – степень Епископа, как представителя самого Господа 147 , степень Пресвитеров, как представителей Апостольских 148 , степень диаконов, как поставленных не для земной пищи и пития, «но таких, которым вверено служение Христу Господу, раздаяние таин алтаря». 149 Для нравственного учения превосходно наставление Св. Игнатия о девстве. «Если кто может пребывать в чистоте, к славе плоти Господней: пусть пребывает со всем смирением. Если же хвалится тем: погибший – тот». 150 Не много слов, но как много мыслей о девстве! Здесь показано и высшее значение девства – стремление к подражанию самому Господу, и его обязательность для одних желающих по сознанию способности и дух, в каком надобно проводить жизнь девственную. |
| §98. Такое же точно наблюдение должны иметь священнослужители, чтобы не осталось нигде ни одной частицы или малейшей капли, и во время окончательного потребления Св. Даров на жертвеннике. Потому священник или диакон должны измывать и выполаскивать чашу не раз, а два и три и больше, пока она совсем не очистится, и священник с чистою совестию может вытирать ее губою, или платом нарочито для сего устроенным. После этого губа эта или плат остаются в чаше, и св. сосуды покрываются честно, чтобы не пылились. При этом во все время Причащения на жертвеннике должна гореть свеча неотложно. §99. Если губа илитонная или истиральная (что на жертвеннике) или плат, употребляемый для вытирания чаши, потемнеют и замараются, или запылятся, то таковые должны быть измываемы не кем другим, а только одними священниками или диаконами. При сем измовение это должно быть по возможности частое, чтобы все означенные вещи были всегда чисты, как следует, и при том оно должно быть постоянно производимо в церкви над алтарною умывальницею, а вода отселе остающаяся должна быть изливаема или в реку или под св. престол по обычаю. Нечего, конечно, и говорить при сем, что чаша и дискос, и др. сосуды, употребляемые для священнодействия литургии, должны быть всегда сохраняемы в надлежащей чистоте и опрятности; это долг каждого священнослужителя, нарушение которого должно быть всегда подвергаемо строгой ответственности и наказанию. §100. Наконец, по совершении Божественной литургии и по потреблении Св. Тайн, пред совлечением священных одежд или по совлечении их, священник не исходя из алтаря, должен со вниманием прочесть, или выслушать читаемые другим, благодарственные молитвы по причащении, и потом вышедши из храма, не сразу предаваться мирским занятиям, но по возможности сохранять благоговейное настроение хотя в течении нескольких часов, размышляя, сколь великого дара удостоил его Господь в Таинстве Причащения и прося Господа, чтобы Он простил ему его недостоинство, и во всю жизнь его сподоблял всегда сей неизреченной благодати. Также точно в течение этого дня священник, а равно и диакон, служащий с ним, должны тщательно сохраняться от излишнего ядения и пития и сна, а если кто имеет жену, то и от телесного совокупления и вообще от всякой плотской любви чести ради и любви Царя небесного, которого приняли в храм и обиталище души своей. Отделение XVI |
| Мы уже обсудили обряды приближения к престолу по древним источникам. 1337 Молитвы, которые составляют ядро этого обряда похожи почти во всех восточных литургиях, и Матеос приводит их в сравнении, чтобы подтвердить свое толкование молитвы проскомидии византийской традиции. 1338 В халдейской литургии, например, после того, как завершен «обряд вимы», священник спускается с вимы и приближается к святилищу. Когда он входит в дверь святилища, т. е. алтаря, – он поклоняется – [т. е. склоняет голову] и говорит: Кроплением очистив сердца от порочной совести, [Пешитта Евр. 10, 22], мы сподобимся вступить в святое святых возвышенными и возвеличенными в чистоте, благоговении и святости, чтобы предстать перед Твоим святым жертвенником и предложить Тебе духовные и подобающие жертвы... 1339 В сиро-антиохийской традиции это oratio veli (молитва покрова), которая в принципе выражает те же самые чувства: Dignos nos effice qui... accedamus ad te... ut possimus digni eifici sacrificio hoc... (Анафора Севира Антиохийского). 1340 ... dignare nos intrare in «sancta sanctorum interiora» tua (Анафора Григория Назианзина ). 1341 ... ut deprecamur. facias nos dignos, qui cum puritate cordis... accedamus ad altare tuum sanctum (Вторая анафора Двенадцати апостолов). 1342 Мы уже упомянули параллельные молитвы в ИАК и МАРК. 1343 В коптской традиции идея приближения к престолу появляется не только в oratio veli, 1344 но и объединена с лобзанием мира в молитве, которая предшествует этому: Примите нас..., приближающихся к Твоему святому престолу... и удостой нас вышнего мира..., чтобы мы могли даровать его друг другу в высшей любви и приветствовать друг друга святым лобзанием…. И не отринь нас, рабов Твоих, из-за скверны наших грехов Удостой нас, Владыко наш, чистым сердцем и душой, исполненной благодати Твоей, предстоять пред Тобой и предложить Тебе жертву. 1345 Это показывает еще раз, что основополагающий смысл восточных преданафоральных чинов – подготовка к предложению (т. е. анафоре), а не предвкушение предложения. 1346 В этих обрядах почти всегда упоминается предложение, потому что молитва существует только в качестве вступления к последующей анафоре. Именно приуготовление служителей, а не предчувствие жертвоприношения является главной идеей: «fac nos dignos stare coram te ad ministrandam et offerendam tibi oblationem hanc...» (Oratio veli, анафора Тимофея Александрийского). 1347 Даже в нескольких рукописях ПРЕЖД в которой, понятное дело, нет никакого предложения, на вход Преждеосвященных Даров были добавлены молитвы приближения к престолу из ИАК. 1348 Значение названия молитвы 1349 |
| Условно Литургию верных можно разделить на шесть частей: 1) перенесение Святых Даров с жертвенника на престол; 2) приготовление верующих к освящению Даров; 3) освящение (пресуществление) Даров; 4) приготовление верующих ко Причащению; 5) Причащение; 6) благодарение за Причащение. Перенесение Святых Даров с жертвенника на престол. После двух кратких ектений открываются Царские врата и хор поет Херувимскую песнь. Она призывает нас отложить всякое житейское попечение, то есть оставить всякие житейские мысли, заботы и приготовиться ко встрече с Богом. В это время диакон совершает каждение, а священник молится в алтаре и просит Господа очистить его душу и сердце и сподобить в чистоте духовной совершить Таинство. Затем священнослужители в торжественной процессии переносят Святые Дары с жертвенника на престол. Выйдя из северных врат алтаря, они останавливаются на амвоне и, обратившись лицом к верующим, молятся о Патриархе, правящем архиерее, епископах, священниках, диаконах, монахах и затем обо всех православных христианах и через Царские врата возвращаются в алтарь. Перенесение Святых Даров с жертвенника на престол называется Великим входом и символизирует торжественный вход Иисуса Христа в Иерусалим на добровольные страдания и крестную смерть. Верующие в это время стоят с наклоненными головами и молят Бога помянуть их и всех родных и близких во Царствии Его. Когда священник произносит: Вас и всех православных христиан да помянет Господь Бог... – нужно тихо сказать: Священство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем всегда, ныне и присно и во веки веков. Приготовление верующих к освящению Даров начинается с просительной ектении. Чтобы в душевном мире и взаимной любви присутствовать при совершении главного Таинства, все находящиеся в храме молятся и о предложенных честных Дарех, чтобы они были угодны Богу, чтобы Господь освятил их Своей благодатью и чтобы Господь послал Ангела Хранителя, который наставит на путь добра и истины, оградит души и тела от всякого зла; просят прощение за грехи и помощи в труде и мирной жизни; чтобы все сподобились христианской кончины безболезненной и непостыдной и чтобы на Страшном суде смогли безбоязненно предстать пред Богом. После просительной ектении священник благословляет народ и говорит: Мир всем! и: Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы 23 , – хор продолжает: Отца и Сына и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную. Это очень важное свидетельство, так как только в любви и единомыслии можно приступать к Таинству Евхаристии. |
| Вопрос о соотношении богословия и метафизики является одним из самых запутанных. Прежде всего потому, что в качестве актуального он чаще всего даже не осознавался. Начиная с Оригена , «учителя александрийского», христианская метафизика, любомудрие и богословие, скорее, отождествлялись, создавая подлинно Гордиев узел… Справедливо как-то заметил митр. Антоний (Храповицкий) , что «логика и метафизика суть весьма второстепенные способы познания Христа, что познается он по-преимуществу деятельною любовью» 1003 … Однако «Гордиев узел» богословия и метафизики вполне можно терпеливо и вдумчиво распутать, уяснив исторические обстоятельства и конкретную роль тех или иных вероучительных положений, которые в самом деле порой становятся непреодолимой преградой между «взыскующими града» и Евангелием, подобно стройному, но высокому и глухому иконостасу, отделяющему мирян, или «лаиков», от клира и алтаря… Догматы, как и иконостас, вовсе нет нужды ломать, но вот понять вызвавшие их к жизни обстоятельства совершенно необходимо, ведь далеко не очевидно, что Евангелие открывается человеческому сердцу через учение о Св. Троице … Констатируя перевес «богословской стороны» в деле и учении Христа над стороною «человечески-историческою», Тареев утверждает, что «догматические формулы, в условном понимании их, для многих делают недоступною евангельскую истину в ее исторической чистоте» 1004 . Не с того же ли, в самом деле, начинал и Л. Н. Толстой в своей «Критике догматического богословия»?.. Тареев же порой откровенно следует за Толстым в отдельных частных вопросах – например, в определении понятия искусства 1005 . Более того, Толстой, по его словам, «глубоко понимает христианский закон, во всяком случае глубже, чем защитники так называемого нового христианства» 1006 . В этом сочувствии Толстому Тареев близок митрополиту Антонию (Храповицкому) . Но в то же время Тареев, разумеется, идет не по пути ниспровержения догматов, а хочет показать их исторически обусловленную роль; и психологическая интроспекция не умаляет для него истинности Богосыновства… |
| Если бы в этом храме было совершено пролитие человеческой крови во время брани, от чего да сохранит его Бог , или вошли неверные и совершили какое-либо нечистое дело, то храм был [бы] признан оскверненным, требующим нового освящения. Если бы осквернение храма совершено было верными, от чего да помилует нас Бог, и осквернение это сделалось бы явным, то суд над осквернившими совершился бы так же явно, как по царским, так и по божеским законам. Последствия такого суда тяжки. Если бы кто совершил осквернение храма тайно, неведомо для правосудия человеческого, то над ним совершается суд Божий тайно, невидимо, но последствия такого суда бывают нередко явны. Так, в святоотеческих книгах читаем следующую повесть: тело одного мученика во гробе поставлено было в алтаре; когда начиналась божественная служба, тогда гроб мученика, без прикосновения к нему рук человеческих, сам собой исходил из алтаря на паперть церковную, а после окончания службы таким же образом возвращался назад. По откровению некоему благочестивому мужу оказалось, что этот мученик состоял под отеческим запрещением. Как мученик, он получил венец мученический, а как связанный духовным отцом, он не мог находиться с верными во время священнослужения. Но после того как даровано было ему разрешение от связавшего его, гроб его более уже не выходил из храма. Так совершается суд Божий над тем, кто недостойно стоит в храме Божием и недостойным своим присутствием оскверняет его. Дому Божию подобает святыня ( Пс.92:5 ), поэтому дом Божий должен быть сохраняем в святости. Блюдите же, возлюбленные, святыню, которая с этого дня дарована этому храму, сохраняйте святой храм в чистоте и опрятности. Не доводите этот благолепно украшенный храм до разрушения и обветшания, но старайтесь скорее, с полной готовностью исправить и возобновить в нем то, что станет тлеть или портиться. Не допускайте в нем той нечистоты, грязи и черноты, каких не допускают некоторые из вас и в домах своих. Когда загрязнится помост или стены его, то пусть ваши жены и дочери охотно соберутся сюда, когда приглашены будут, и очистят накопившуюся грязь, побелят то, что почернеет. Бойтесь входить в этот храм в нечистой одежде, с нечистым телом; и в душах не приносите сюда нечистых, суетных воспоминаний. Жены и дочери ваши пусть приходят сюда в приличных одеждах, но пусть не наряжаются так, чтобы привлечь на себя внимание присутствующих здесь; пусть никто не приходит сюда, не примирившись с тем, кого он обидел. Господь не услышит здесь молитву того, на кого жалуется обиженный им в расчете за работу или обидевший лукавством в работе. Бог не примет молений того, на кого плачется пред Богом вдова или сирота, которым он отказал в помощи. |
|
|
