| Святители Феогност, Иона, Геронтий и св. Василий Блаженный в молении Божией Матери. Створка складня. Иконописец Истома Савин. Кон. XVI — нач. XVII в. (ГТГ) Святители Феогност, Иона, Геронтий и св. Василий Блаженный в молении Божией Матери. Створка складня. Иконописец Истома Савин. Кон. XVI — нач. XVII в. (ГТГ) В описях собора упоминается икона И. в жертвеннике («что стоить у горнева места»), служившая выносным образом в крестных ходах из Успенского собора. Она входила в число образов, прославлявших память Московских митрополитов XIV-XV вв., погребенных в соборе, наряду с иконой святителей Петра, Киприана и Фотия, а также с Владимирской иконой Божией Матери «писма Симана митрополита» (Описи. 1876. Стб. 328). Икона И. была помещена в богатый оклад, от ее убранства сохранилась лицевая пелена с шитой фигурой И. (сер. XVI в., ГММК; Маясова. 2004. Кат. 20). На пелене И. изображен по типу свт. Николая Чудотворца (Зарайского) и по той же схеме, что и московские святители Петр и Алексий на иконах Дионисия: в рост, с поднятыми и разведенными в стороны руками, правой благословляет, левой святитель держит Евангелие на плате. Святительское облачение - саккос с крестами, омофор; архиерейская шапка с шитым на ней херувимом облегает голову плотно, борода без раздвоения на конце. Надпись: « ». Тип лика близок к лику, изображенному на 1-м покрове работы мастерской царицы Анастасии, хотя в целом исследователи отмечают иные пропорции фигуры (Там же. С. 122). В качестве обрамления, так же как на надгробных покровах, использован фрагмент текста тропаря святому (глас 4: «...от юности своея…»). В описях собора упоминается эта «пелена, а на ней вышит образ Ионы чудотворца золотом и серебром по таусинной камке» (Описи. 1876. Стб. 328, 351). К нач. XVIII в. икона и пелена уже названы ветхими (Там же. Стб. 517). Иконы И. небольшого размера, «пядницы», в драгоценных окладах находились в «обеих алтарях» собора (Там же. Стб. 334, 432, 513), т. е. в главном и сев. боковом (жертвеннике), в т. ч. над дверями вместе с образами др. святителей Московских (Там же. Стб. 435). Образ И., видимо в молении Божией Матери, был «наведен чернью» на золотой иконе с красным яхонтом в оглавии, приложенной к древней иконе вмч. Димитрия Солунского в юж. части местного ряда иконостаса (Там же. Стб. 391). |
| В иконописи XV-XVI вв. сосуществуют 2 типа изображений Н.: как мученика и как воина. На иконах-таблетках из музея Сергиева Посада (сер. XV в., СПГИАХМЗ), из Софийского собора (кон. XV в., ГРМ) святой изображен в хитоне и плаще, с крестом в поднятой правой руке. На иконе из Троицкого собора костромского Ипатиевского монастыря (кон. XVI в., КОГИАХМЗ) он представлен в воинском облачении - в латах, плаще, с мечом в руках; здесь он, вероятно, был изображен и как соименный святой члена семьи Годуновых, ктиторов обители. Часто образ святого присутствует на полях икон в составе избранных святых: на 2 иконах «Свт. Николай (оплечный)» (1-я пол. XVI в., ГРМ; XVI в., ГЭ) - Н. на нижнем поле, в красном плаще, с крестом в руках. Существовал вариант икон с образом Никиты-«Бесогона» в среднике, окруженном изображениями Деисуса на верхнем поле и избранных святых (XIV в., частное собрание). В составе 26 готских мучеников, пострадавших при имп. Валенте, Н. представлен на миниатюре в Лицевом летописном своде (с левого края миниатюры, в 1-м ряду; у него пышные волосы, одна длинная прядь уходит за правое плечо) (РНБ. F.IV.51. Л. 220 об., 70-е гг. XVI в.). В XVI в. происходит сложение житийной иконографии Н. Ее формирование было определено существованием 2 одинаково распространенных вариантов текста жития. В среднике житийных икон могли быть использованы разные типы изображения: святой, побивающий беса, как на иконе из ГТГ (1-я пол. XVI в.), или святой, стоящий в рост, как на иконах из ц. Св. Троицы в Никитниках в Москве (1579, ГИМ), из Георгиевской ц. в Муроме (1669, МИХМ), и т. д. По составу сюжетов житийные иконы Н. можно распределить на неск. групп. Первую составляют те иконы, клейма к-рых основаны на каноническом Житии Н., созданном Симеоном Метафрастом и включенном в сентябрьский том ВМЧ свт. Макария, митр. Московского; изображены крещение, проповедь среди соплеменников, мучения святого и обретение его тела Марианом (икона из ц. Св. Троицы в Никитниках). Более подробно те же события показаны на иконе кон. XVI в. из Благовещенского собора в Сольвычегодске (Искусство строгановских мастеров. 1991. Кат. 21). Сюжет с изображением избиения беса был настолько популярен, что иногда входил в число иллюстраций канонического Жития; он представлен, напр., на храмовой иконе из собора Никитского монастыря Переславля-Залесского работы Ф. Ф. Протопопова (Ухтомского) (1677, Переславль-Залесский музей-заповедник). На нек-рых иконах этой группы подробно показаны обретение и перенесение мощей великомученика, как, напр., в 5 клеймах иконы нач. XVII в. из собрания Покровской старообрядческой общины (Покровский старообрядческий храм на Рогожском кладбище: Древности и духовные святыни старообрядчества. М., 2005. Кат. 44). |
| Иконография «Огненное восхождение» без добавлений других эпизодов известна по памятникам XIV-XVI вв. В русском искусстве было сформировано несколько вариантов иконографии помимо известных в Византии профильного и фронтального изводов, на Руси фронтальный тип «не прижился». В древнерус. искусстве почти обязательно присутствие арх. Михаила или ангела, несущих огненное облако (напр., икона из собрания Лихачёва, 2-я пол. XV в., ГРМ). Иногда 2 ангела несут огненную сферу, как на иконе «Огненное восхождение прор. Илии. Свт. Николай» из ц. св. Власия дер. Волнаволок на Пидьмозере (кон. XVI в., ГЭ). Многочисленные детали иконографии - ростовое или поясное изображение пророка, чаще стоящего, чем сидящего в колеснице, фигура прор. Елисея, хватающего край милоти или только протягивающего к И. руки, жесты рук И., форма повозки и вид огненного облака и т. д.- изображаются по-разному. Один из самых ранних сохранившихся примеров «Огненного восхождения» - нижегородская житийная икона рубежа XIV и XV вв. (НГХМ). Ее средник поделен на 3 части: нижнюю - «голый» позем, среднюю - колесница с И. в круглой сфере, верхнюю - небо, где изображена Богоматерь в типе «Никопея» с поклоняющимися архангелами. В рус. практике можно выделить 2 основные группы «Огненного восхождения», взяв за основу направление движения колесницы вправо или влево. К примерам 1-й группы относятся иконы: кон. XV в. (частное собрание; Иконы из частных собраний: Кат. выставки ЦМиАР. М., 2004. Кат. 66); 1-й пол. XVI в. из ц. И. Ильинского монастыря в Пскове (ГИМ) - языки огненного пламени напоминают крылья херувимов, фигура И. видна по пояс в огненном пламени; 2-й пол. XVI в. (ПИАМ) - внизу видны пещера и камень, на к-ром сидел И.; 2-й пол. XVI в. из собрания Лихачёва (ГРМ), и др. Ко 2-й группе относятся: икона 2-й пол. XVI в. (МИИРК) - И. изображен в рост, стоящим на колеснице; икона 2-й пол. XVI в. из собрания И. С. Рябушинского (2-я пол. XVI в., ГТГ) - один из ангелов, несущих облако, трубит, на голове И. пророческая шапочка. |
| Иконописный подлинник. С. 44; см. также: Большаков. Подлинник иконописный. С. 68; РНБ. Погод. 1931. Л. 101 об.). Иногда в ранних рукописях есть указание на характер седины - с проседью, а не убеленный сединами - «не добре седа» (посл. четв. XVII в.- ИРЛИ. ПД. Бобк. 4. Л. 70). Среди наиболее ранних образов М.- пластина (дробница) килевидной формы 1-й пол. XVII в. новгородской работы с резным изображением святителя в рост, в паре со свт. Василием Великим (вклад ключаря московского Успенского собора Иакова Иоаннова в новгородский Духов мон-рь «по своих родителех» - НГОМЗ; см.: Декоративно-прикладное искусство. 2008. С. 351. Кат. 71). М. обращен к центру в молении, облачен в фелонь, омофор, клобук, борода короткая. Резная фигура М. помещена на лицевой стороне фигурной дробницы в нижней части серебряного золоченого напрестольного креста, изготовленного для новгородского Деревяницкого мон-ря (ок. 1660; НГОМЗ; см.: Там же. С. 294-295. Кат. 33). М.- в святительских одеждах (без крестов, видны омофор и палица), на голове - клобук (с крестом на лобной части), на левой руке держит Евангелие. Величественный образ М. представлен на храмовой по размерам иконе кон. XVII - нач. XVIII в. из Шимского р-на Новгородской обл. (НГОМЗ). Тип изображения восходит к ростовым иконам святителей Петра и Алексия, митрополитов Московских, письма Дионисия из Успенского собора Московского Кремля (80-е гг. XV в., ГММК, ГТГ). М.- в полном облачении, благословляет отведенной в сторону правой рукой, на вытянутой левой держит Евангелие. Борода, в отличие от древнего т. н. портрета, широкая, округлой формы, русая с проседью, одежды - зеленая риза с круглыми медальонами (золотые кресты на коричневом фоне), белый клобук, золотистый омофор, узорчатый красноватый подризник, епитрахиль, палица и поручи. К немногочисленным единоличным образам М. относится также небольшая «раздаточная» икона посл. трети XIX в., вероятно написанная в Холуе (собрание Ф. Р. Комарова; см.: Русские святые: Избр. иконы из колл. Ф. Комарова. |
| N 706; 2012. N 517). Мн. иконописцы-старообрядцы ориентировались на подлинники, где облик М. уподоблялся облику сщмч. Власия Севастийского. Той же традиции следовал и И. С. Чириков, в кон. XIX в. написавший единоличный образ М. на пейзажном фоне, входивший в состав обширного цикла минейных икон рус. святых, который был исполнен мастерами мстёрского происхождения для церкви с.-петербургского Мраморного дворца (ГМИР; Бусева-Давыдова И. Л. Иконопись и монументальная церк. живопись//История рус. искусства. М., 2014. Т. 17. Ил. 323. С. 307). Однако существовали образы, соответствовавшие общепринятому облику святого,- напр., М. на поле оплечного образа Христа Вседержителя 1875 г., работы московского иконописца, старообрядца белокриницкого согласия И. Д. Краузова ( Юхименко, Горшкова. 2012. Кат. 59). Среди поздних образов преподобного традиц. стилистики следует выделить икону из собрания Н. П. Лихачёва, к-рая, по свидетельству собирателя, была написана иконописцем Н. С. Рачейсковым († 1886), принадлежавшим к филипповскому согласию (ГРМ, ДРЖ-2382; Из колл. акад. Н. П. Лихачёва. СПб., 1993. С. 268. 135/2802). Образ М. присутствует в сложных многофигурных произведениях с изображениями рус. святых, исполненных в разных старообрядческих центрах, включая Романов-Борисоглебск (ныне Тутаев) и пос. Невьянский Завод (ныне Невьянск) (3-створчатые складни и створка киота посл. четв.- кон. XVIII в., ГРМ; Святые земли Русской. 2010. Кат. 305, 306, 310). Он входит в состав композиции «Образ всех святых Российских чудотворцев», разработанной в Выговском поморском общежительстве не позднее 30-х гг. XVIII в. и довольно широко распространившейся среди старообрядцев-беспоповцев. На таких иконах, к-рых сохранилось не менее 8 (по 2 иконы в собраниях ГРМ и ГТГ, икона в МИИРК, образ в собрании Г. В. Лепса, 2 иконы в зарубежных частных собраниях), М. представлен среди рус. преподобных. Его образ с короткой округлой бородой повторяет традиц. иконографию, но в нек-рых случаях (икона письма П. Тимофеева, 1814, ГРМ) отличается от большинства древних произведений тем, что голова преподобного покрыта куколем, а на иконе из собрания Лепса святой показан с длинной бородой ( Маркелов. |
| Образ И. вместе с образом блж. Прокопия встречается в ряде произведений лицевого шитья, выполненных в 50-60-х гг. XVII в. в мастерской А. И. Строгановой (см.: Силкин. 2009. Кат. 23, 25, 87, 89, 145). В числе этих изображений на предметах, предназначавшихся не только для Сольвычегодска, но и для центра епархии - Ростова, есть фигуры блаженных Прокопия и И. в молении традиц. иконографии и фронтальные образы более редкие для их иконографии (ср. каймы 2 больших пелен с изображением св. царевича Димитрия Угличского из СИХМ и ГРМ: юродивые представлены в одинаковых позах, с воздетой правой и опущенной левой рукой, в к-рой блж. Прокопий держит кочерги, а И., не имеющий особых атрибутов,- необычный для его иконографии свиток). Среди этих произведений особенно выразительна пелена (60-е гг. XVII в., СИХМ), к-рая входит в серию небольших иконных пелен с изображениями рус. святых «строения Григория Димитриевича Строганова» (предназначались для сольвычегодского Благовещенского собора). Устюжские чудотворцы изображены здесь вместе с др. почитаемыми рус. юродивыми (блаженными Исидором Ростовским, Василием и Максимом Московскими), причем И. занимает место в центре пелены; все фигуры представлены прямолично. Известны и др. памятники с образами 2 устюжских блаженных и рус. юродивых: напр. икона 1-й пол. XVII в. из ГТГ, на которой перед Богоматерью с Младенцем предстоят и припадают к Ним блаженные Василий, Иоанн и Максим Московские, Прокопий Устюжский и И., св. царевич Димитрий Угличский и др. святые ( Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 2. С. 485. Кат. 1015; прорись см.: Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 142-143). Оригинальна программа пядничной иконы 2-й четв.- сер. XVII в. из частного собрания - в ее среднике между блаженными Прокопием и И. изображен прп. Алексий, человек Божий, а среди святых на полях - прп. Павла Фивейского в паре с крайне редко изображавшимся сев. святым блж. Георгием Шенкурским. На иконе кон. XVII в. письма холмогорского иконописца Ф. В. Струнина (ГЭ; см.: Косцова А. |
| Уникальность композиции иконы из Соловецкого мон-ря, а также ее художественные достоинства свидетельствуют о мастерстве иконописца, имевшего отношение к ведущим книжным центрам в Москве или в Новгороде. Датировка этого памятника кон. XV - нач. XVI в. позволяет рассматривать «Г. Н.» как один из первых символических Богородичных сюжетов и предположить, что образ Богоматери «Одигитрии» с «облачным» мафорием и символическими изображениями в «Неопалимой Купине» мог возникнуть под воздействием этого сюжета. Икона Божией Матери «Гора Нерукосечная». Рубеж XVI и XVII вв. (ПЗИХМЗ) Икона Божией Матери «Гора Нерукосечная». Рубеж XVI и XVII вв. (ПЗИХМЗ) Описи XVI в. не содержат названия «Г. Н.»: соловецкая икона этого извода упомянута как «Одигитрия на престоле», а образы сольвычегодского Благовещенского собора - как «Богоматерь на престоле с Младенцем» или «Пречистая Богородица Одигитрия» (Искусство строгановских мастеров. Кат. выст. М., 1991. Примеч. к кат. 9. С. 40). Ни один из образов «Г. Н.» не повторяет другой: допускается введение новых символических элементов и переработка композиции в зависимости от изменения смысловых акцентов. В сер. XVI в. появился усложненный вариант сюжета: так, на иконе «Г. Н.» из московской ц. свт. Николая в Воробине (ГТГ) впервые представлено ставшее почти обязательным для 2-й пол. XVI - сер. XVII в. изображение ангела с орудиями Страстей. Написанные по заказу семьи Строгановых 4 иконы «Г. Н.» кон. XVI - нач. XVII в. представляют извод, в к-ром символические изображения на мафории Богородицы соответствуют уподоблениям, перечисленным в представленном на них тексте. К 3 символам более ранних икон добавлены руно и охваченная пламенем купина, а мафорий не имеет «облачного» рисунка. На строгановских иконах кроме ангела, несущего орудия Крестных Страданий Христа, изображен Господь Ветхий денми (на иконе из Березниковского историко-краеведческого музея назван Иисусом Христом) или Господь Саваоф (на иконе кон. XVI в. из СИХМ). Образ Господа, из уст Которого на Богородицу нисходит в виде голубя Св. Дух, призван подчеркнуть непорочность Матери Божией, а ангел, держащий орудия Страстей, указывает на цель Боговоплощения - искупительные Страдания Христа. Такая композиция могла возникнуть под воздействием сюжетов «Богоматери Страстной» и «Устюжского Благовещения». |
| из новгородского Свято-Духова мон-ря с поясным образом святителя в центре, окруженным 4 круглыми медальонами с полуфигурами избранных святых, очевидно соименных заказчику иконы и/или его семье (по мнению В. А. Булкина, икона датируется 1-й пол. XIII в., Э. С. Смирнова называет сер. XIII в., ГРМ); согласно несохранившейся, но известной по публикациям надписи, она была принесена в мон-рь ок. 1500 г. «из Диких пол(ей)». Прославление Н. как одного из важнейших св. заступников было выражено в искусстве не только в произведениях иконописи и монументальной живописи для княжеских и кафедральных центров, но и на предметах мелкой пластики. В X-XII вв. были распространены кресты-энколпионы с высоким рельефом, украшенные изображениями святых (в т. ч. Н.); их находят в разных местах Киевской Руси и в соседних регионах. В надписании к образу Н. есть греч. слово «αγιος» и слав. форма имени - Никола вместо Николай; его образ сочетается с образами святителей и воинов, что не было характерно для визант. церковной и культурной традиции ( Корзухина, Пескова. 2003. С. 15). Подобные кресты сохраняли значение святынь и в кон. XIV-XVI в., они передавались по наследству, украшались, напр., металлическими ковчегами с лицевыми композициями и образами, как меднолитой домонг. крест в серебряном ковчеге московской работы кон. XIV - нач. XV в. (ГММК) (см.: Моршакова. 2013. Кат. 12. С. 88-95). Уже в домонг. пластике, в т. ч. на резных каменных иконах, используются сюжеты и композиции, прославляющие заступничество Н.: его поясное изображение соединяется с образами 7 отроков Эфесских (напр., на 2-сторонней иконе XI-XII вв., ГИМ) или помещается в верхней части на лицевой стороне креста-энколпиона над главой распятого Спасителя (напр., на створке энколпиона киевской работы, вероятно, XII в., ГММК; см.: Моршакова. 2013. Кат. 6. С. 65), соединяется с образами др. святых на обороте - напр. с прор. Илией, питаемым вороном (каменная иконка XII в., ГТГ). В XIII-XVII вв. в иконографии Н. продолжают использовать 2 основных для визант. искусства извода: поясной, с благословляющим жестом правой руки и с Евангелием в левой, и ростовой. С XIII в. известны изображения святителя в рост с широко разведенными в стороны руками. Этот вариант скорее всего был также заимствован из Византии и через искусство Балкан (Сербии или Болгарии) проник на Русь; известен по немногим произведениям мелкой пластики и живописи Русского Севера. Сохранились кресты-энколпионы с фигурой Н., выполненной в технике выемчатой эмали (с городища Болгар, Республика Татарстан, XIII в., ГИМ), иконы (житийный образ святителя из ц. во имя Н. из погоста Озерёво (ныне деревня в Ленинградской обл.), 1-я пол. XIV в., ГРМ,- под разведенными в стороны руками святителя помещены меньшего размера ростовые фигуры святых Космы и Дамиана). |
| из Спасо-Даниловской ц. близ Устюжны, УКМ, похищена 24 мая 1994). В житийный цикл включаются сцены рождения святой и ее погребения (икона из ЦМиАР, написана скорее всего в подражание житийному циклу свт. Николая Чудотворца). Однако и в кон. XVI в. начальное клеймо цикла могло представлять явление святой прор. Иеремии (икона из Дома-музея П. Д. Корина, икона 1-й пол. XVII в. из ГМЗРК). Клейм могло быть 18 (икона кон. XV - нач. XVI в. из псковской ц. прор. Илии (Илии Мокрого) в Запсковье (Иконы XIV-XIX вв. 2007. Т. 1. Кат. 21), икона из Устюжны). На нек-рых иконах XVI в. число клейм увеличивается до 20, и в них воспроизводятся не только сюжеты из Жития, но и отдельные чудеса, известные по текстам Пролога и поздних Четьих-Миней, напр., чудо «об Амуре» (амире, эмире - царе сарацинском) - об осаде Икония арабами и чудесном заступничестве святой за родной город, напр., на иконе 2-й пол. XVI в., ГТГ ( Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. 608. Ил. 68, 69. С. 197-198; новую атрибуцию лит. основы сюжетов см.: Турилов. 2012. С. 715). Этот же сюжет на иконах XVIII в. представлял событие как стихийное бедствие: войско, стоявшее у храма с ракой П., было засыпано падавшими с неба камнями (икона из Успенской ц., ныне урочище Ильинское-Чудцы близ дер. Митино Галичского р-на Костромской обл., последнее клеймо (нач. XVIII в., Галич, КИАХМЗ, см.: Костромская икона. 2004. Кат. 188. Ил. 289)). Две композиции на этот сюжет могли быть введены в средник и составить позем для фигуры святой (икона сер. XVIII в. из костромского Ипатьевского мон-ря). Стиль икон может сохранять местные особенности, которые распространяются на трактовку композиций: на иконе из Ильинской ц. Запсковья явление Пресв. Богородицы и ангелов П. сопровождается движением святой навстречу Божией Матери, их взаимным объятием; композиции на иконах из Дмитрова или из собрания ЦМиАР выстроены гармонично и уравновешенно, что характерно для эпохи Дионисия. В поздних произведениях церковного искусства и утвари П. могла появляться в патрональном качестве (на шитой иконе 1731 г. |
| Таков чудотворный образ Владимирской-Оранской иконы Божией Матери, написанный в 1629 г. протопопом московского Успенского собора Кондратом Ильиным и иконописцем Григорием Чёрным по заказу нижегородского дворянина П. А. Глядкова (ПЭ. 2005. Т. 9. С. 34-35). На нижнем поле иконы (Оранский Богородицкий мон-рь) представлены 3 Московских святителя, Черниговские чудотворцы, св. царевич Димитрий, блаженные Василий, М. и Иоанн Большой Колпак; эти изображения повторяются и на поздних списках, напр. на иконе рубежа XIX и XX вв. из собрания И. В. Тарноградского (Святые образы. 2007. Кат. 14). Дальнейшее развитие той же темы представлено иконой Симона Ушакова «Похвала Богоматери Владимирской» («Древо государства Московского») из московской ц. Св. Троицы в Никитниках (1663, ГТГ): медальоны с полуфигурами 3 московских юродивых помещены над изображениями преподобных, симметрично образам св. кн. Михаила Черниговского, царя Феодора Иоанновича и св. царевича Димитрия. Как и др. святые, М. предстоит в молитвенной позе, со свитком, текст к-рого прославляет Богородицу («Радуйся, розга, изнесшая гроздь живота»); иконография юродивого традиционна, в отличие от изображения блж. Василия: он опоясан белым платом (Симон Ушаков - царский изограф. М., 2015. Кат. 13). М. включен и в необычайно широкий сонм Московских чудотворцев на прориси с иконы 2-й пол. XVII в. (?), находившейся в одной из моленных Преображенского кладбища в Москве ( Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. Рис. 169); вместе с др. юродивыми и Московскими преподобными, симметрично блж. Василию святой показан коленопреклоненным и касающимся лицом земли в центральной части композиции, у престола с евхаристическими сосудами, на к-ром стоит Господь Вседержитель (рядом, перед престолом - царевич Димитрий, к-рый в XVII-XIX вв. неоднократно сопоставлялся с московскими блаженными в произведениях разной иконографии). Столь же необычна шитая композиция на омофоре сер. XVII в. (предположительно связывается с патриархом Никоном) из новгородской архиерейской ризницы (НГОМЗ; Игнашина Е. |
|
|
