| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Фото: CharlesLeslieJr/pixabay.com «Мурка поднимается на амвон, в алтарь и через минуту выходит»: как кошке дали особое послушание в храме 2 мин., 20.06.2022 Как-то еще до священства я трудился в небольшом храме — в строящейся церкви Казанской иконы Божией Матери. Храм по проекту планировался основательным и большим, что подразумевало многолетнее строительство, и на это время был поставлен в стороне маленький, из сруба, и, кстати, очень уютный храм. С наружной стороны были натуральные бревна, а внутри утепленные стены, зашитые вагонкой. Все бы хорошо, но со временем невесть откуда меж бревен поселились мыши, которые по ночам стали подъедать все съестное и всячески пакостить в самом храме. Так среди прочих тружеников распоряжением настоятеля появилась должность храмовой сторожевой кошки. На послушание заступила местная трехцветная красавица, которая исправно, а главное, очень аккуратно исполняла свои обязанности. В алтарь она не заходила и на службах никогда не появлялась, вела себя очень тихо и деликатно. Мыши через какое-то время пропали вовсе, и наша защитница стала нести свое дежурство вхолостую. Холостой, правда, ей пришлось ходить недолго — после дружбы с соседским котом она оказалась в интересном положении, в результате чего под трапезной окотилась сразу шестью котятами. В храме для экономии пространства был оборудован клирос в виде хоров (такой балкончик для певчих), регент мне позволяла иногда им помогать и петь несложные партии. В тот день шла простая служба, батюшка после «Отче наш» вышел на исповедь, и мы на клиросе, как обычно, стали читать канон ко причастию. С высоты балкона весь небольшой храм просматривался очень хорошо. Краем глаза я замечаю стремительную фигуру нашей приходской кошки, которая вдоль стены проходит через весь храм, потом на амвон, через северные врата в алтарь и через минуту выбегает обратно. Я сначала подумал, что мне показалось — слишком уж целенаправленное движение для Мурки и явно ей не свойственное: как вы помните в алтарь она никогда до этого не заходила, но через минут пять я снова вижу ту же картину: Мурка быстрой походкой бежит вдоль стены, поднимается на амвон, в алтарь и через минуту выходит… Потом опять… и опять. Делает она это быстро и очень искусно, в самом храме заметили нестандартное поведение кошки только пара человек. |
| Во время 8-й песни диакон совершает каждение алтаря: кадит престол с четырех сторон, горнее место, иконы правой части алтаря, иконы левой части алтаря, икону над царскими вратами. Затем становится у южной стороны престола и кадит священника 441 , после кадит других служителей в алтаре по чину. Выходит северной дверью на амвон (обычно при пении катавасии 8-й песни), кадит царские врата и правую часть иконостаса, подходит к иконе Божией Матери и, по окончании катавасии, поднимает кадило и возглашает: «Богородицу и Матерь Света в песнех возвеличим» (на двунадесятые праздники вместо этой фразы говорит припев 9-й песни канона). Затем диакон кадит левую часть иконостаса, лики, народ, сходит с амвона и кадит икону праздника (в центре храма на аналое), затем совершает каждение правой части храма, возвращаясь, кадит левую часть храма. По окончании каждения всего храма диакон поднимается на амвон, кадит царские врата, иконы Спасителя и Божией Матери («местные» иконы), входит в алтарь южной дверью, кадит престол спереди, священника, затем поклоняется горнему месту и священнику, отдает кадило пономарю. §4.7. Каждение на проскомидии Сразу после отпуста проскомидии священник кадит предложение и диакона, диакон берет кадило и кадит священника, оба поклоняются предложению и друг другу. Священник отходит к престолу, а диакон, обойдя престол с южной стороны, отверзает завесу и совершает каждение престола с четырех сторон, читая тропарь «Во гробе плотски, во аде же с душею яко Бог...» 442 . Затем диакон, читая псалом 50-й, кадит жертвенник, горнее место, иконы правой части алтаря, иконы левой части алтаря, икону над царскими вратами, священника и других служителей в алтаре по чину. Выходит северной дверью на амвон, кадит царские врата, правую часть иконостаса, левую часть иконостаса, чтеца (который читает 3-й или 6-й час), лики, народ, сходит с амвона и кадит икону праздника (в центре храма на аналое), затем совершает каждение правой части храма, возвращаясь, кадит левую часть храма. По окончании каждения всего храма диакон поднимается на амвон, кадит царские врата, иконы Спасителя и Божией Матери («местные» иконы), входит в алтарь южной дверью, кадит престол спереди, священника, затем поклоняется горнему месту и священнику, отдает кадило пономарю. §4.8. Каждение при чтении Апостола |
| Начало всенощного бдения Одни священники начинают всенощное бдение таким образом: Диакон отверзает царские врата и отходит на горнее место, становясь лицом к западу. Священнику подают кадило, диакону — зажженную свечу. Диакон, оставаясь на месте, возглашает: «Востаните! Господи, благослови!» Священник, стоя пред престолом с кадилом в руке, возглашает, делая кадилом крест: «Слава Святый»… Певцы: «Аминь». Священник с диаконом, оставаясь на тех же местах, поют: «Приидите, поклонимся»… Певцы только оканчивают: «Приидите, поклонимся и припадем Ему»! Затем поют: «Благослови, душе моя, Господа» и прочее обычно. Когда певцы поют последний стих: «Приидите поклонимся», в это самое время священник начинает кадить вокруг престола, окаживая сперва западную сторону его, затем южную, восточную и северную. После сего кадит жертвенник, горнее место и иконы по сторонам его, потом оборачивается лицом к западу и кадит икону над царскими вратами. В это время диакон выходит со свечею на амвон и оборачивается лицом к востоку. Священник идет за ним с горняго места, останавливается между престолом и царскими вратами лицом к западу и кадит, по отношению к себе, сначала правую половину отверстых царских врат, затем левую. После сего священник выходит на амвон и кадит местные иконы и весь храм по обычаю. — Другие же священники начинают бдение совсем иначе, именно таким образом. По отверстии диаконом царских врат, священник в безмолвии кадит вокруг престола, а диакон держит в руках зажженную свечу. Престол окаживается сначала с западной стороны, затем — с южной, восточной и северной. После сего окаживается жертвенник, горнее место с иконами по сторонам и икона над царскими вратами. И этим оканчивается каждение в алтаре. Священник вторично становится пред престолом с кадилом в руках, а диакон в это время выходит из алтаря царскими вратами, становится на амвон позади священника и возглашает: «Востаните» господи, благослави!» Священник пред престолом, делая кадилом крест, возглашает: «Слава Святей». Певцы: «Аминь». Священник с диаконом поют: «Приидите, поклонимся»… до «Приидите, поклонимся и припадем Ему, которое поют уже певцы. Затем певцы поют «Благослови, душе моя, Господа» и т. д. по обычаю. Когда певцы оканчивают: «Приидите, поклонимся»… священник, не покадив вовсе на царские врата, выходит из алтаря на амвон и кадит вместе с диаконом местные иконы и весь храм. Какое из представленных двух начал всенощного бдения более правильно? |
| Если будет молебен после второго “Буди имя…”, то старшая пара выходит на амвон, как и на отпуст, только уже и с парой рипид. После того как Владыка пройдет сквозь них на кафедру, старшая пара и рипидчики идут к аналойной иконе посредине храма, поворачиваются на восток лицом, крестятся, кланяются (рипидчики только кланяются), кланяются Владыке и поворачиваются друг к другу. Когда увидят, что диакон станет возле престола, что бы взять Евангелие, пары иподиаконов со свечами и рипидами поворачиваются на восток, крестятся, кланяются вместе с диаконом стоящим возле престола, кланяются Владыке и идут на край амвона (там диакон с Евангелием будет произносить отпуст). При словах протодиакона “И о сподобитися нам слышания…” поворачиваются лицом к Владыке. Когда Владыка осенит восток крестным знамением, диакон и обе пары иподиаконов идут на кафедру, где пары иподиаконов поворачиваются друг к другу. Так они стоят пока Владыка не прочитает Евангелие. Жезл. Литургия. Встреча Владыки Кидает орлецы на встречу: большой на кафедру лицом к алтарю, 4 маленьких на амвон (2 к аналойным иконам, если есть таковые, если же нет, то к местным иконам Иисуса Христа и Божией Матери, остальные: 1 на краю амвона лицом на Запад, и 1 у Царских врат лицом на Восток), 1 под амвон лицом на Восток для входных молитв и 1 на саму встречу во внутреннем притворе храма лицом на Восток. За 10 минут до приезда архиерея все выходят на встречу. Посошник выходит с жезлом северными вратами за вторым иподиаконом на амвон, где вместе с другими иподиаконами крестится, кланяется на Восток, потом кланяется на Запад и идет во внутренний притвор храма к уже положенному орлецу и встает с северной стороны орлеца лицом на юг (лицом к иподиакону, держащему мантию). Когда архиерей встанет на орлец, посошник забирает посох, целуя руку архиерея, и отдает его иподиакону, который был с мантией. Ждет, пока Владыка даст поцеловать всем священникам Крест. Как только Владыка благословит двумя руками, сразу же отдает ему жезл, целуя руку, и берет мантию и несет ее, следуя за архиереем. |
| 2) Автор говорит (стр.28): «Самое раннее указание об этом оригинальном представлении находится в расходных книгах новгородского архиерейского Софийского дома». Указание это относится к 24 декабря 1548 г. В расходе записано, что «халдеем двема дано гривна московская». До сих пор это действительно считалось самым ранним, но теперь граница документальной известности «пещного действа» должна быть отодвинута к ещё более раннему времени. В рукописях новгородской софийской библиотеке (в Санкт-Петербургской духовной академии) найден нами древнейший список пещного действа. В нём есть многолетствование великому князю московскому Василию Ивановичу. Следовательно, пещное действо совершалось в Новгороде ранее 1548 г., в самом начале XVI в. 1 Об этом списке мы делали сообщение на Московском археологическом съезде в январе 1890 г., т.е. несколько позднее составления г.Савиновым своей статьи. Поэтому, само собой понятно, что, делая поправку по этому пункту, мы отнюдь не имеем в виду делать упрёк автору, а только научную пользу. 3) Говоря о Халдейской печи (стр. 31–32), автор сообщает описание Вологодского амвона из Описи 1663 г. и описание Новгородского амвона, устроенного владыкой Макарием в 1533 г., из Софийского временника, а затем утверждает, что «с большой вероятностью можно допустить, что амвон владыки Макария впоследствии, когда стали ежегодно совершать чин пещного действа, мог исполнять назначение халдейской печи». Тоже с «ещё большей уверенностью» утверждает он относительно амвона в вологодском соборе на том основании, что в приходорасходных книгах архиерейского дома нет даже намёка на существование специально устроенной для обряда печи». Как видно из описаний, древнерусские амвоны имели круглую форму, принадлежа к тому типу византийских амвонов, образцы которых представляют нам памятники города Равенны, а действительно в случае нужды могли быть приноровляемы, хотя не без труда, к совершению пещного действа. Но на самом деле это едва ли было так даже и в «последствии», особенно в Новгороде. В Описи новгородского софийского собора, составленной в середине XVII в. (Ивз. Археол. Общ., m.III, стр. 366) упоминается особо пещь «древяна решетчата». А в текстах XVIII в., содержащих в себе описание пещного действа и напечатанных у Никольского, печь и амвон ясно различаются. Например, «и после обедни повелевают ключари пономарям и звонарям амвон с места сдвинуть и ставят его за левым клиросом, а на том месте ставят пещь» (Никольск., стр. 192.). Или: «читают Евангелие воскресное в пещи вместо амвона» (198). Или наконец: «а после утрени пещь снимают, а на том месте амвон устанавливают» (207). |
| В конце концов, часа через полтора, мокрый и потный, я всё-таки вышел к храму. Вход в него был открыт, а вернее, попросту не было дверей. На окнах старинные решётки и рамы с выбитыми стёклами, пол с многочисленными проломами в подвал. Везде чувствовалась рука дачника-мародёра, а в углах строения и за столпами виднелись обильные следы пребывания людей, использующих храм в качестве отхожего места. В потолке одного из боковых приделов торчал старинный крюк с куском чудом сохранившейся кованной цепи, на которой почему-то висела негодная дверь с коробкой. Под порывами ветра дверь, периодически открывалась и закрывалась, издавая ржавыми петлями резкий неприятный звук. Осторожно ступая, чтобы не провалиться в подвал, я по наитию стал пробираться к одному из амвонов. На амвон, я видел это в кино, в древности выходил священник и произносил ектению. Мне давно, ещё в детстве, хотелось услышать как будет звучать мой голос в пространстве храма. Правда, я не знал что поют в храме, кроме одной единственной фразы: «Паки и паки миром Господу помолимся…». Это я тоже в кино видел. На всякий случай, оглянувшись, и успокоившись, что за мной никто не наблюдает, я встал на амвон и запел. «Паки и паки, миром Господу помолимся…», пел, всякий раз повторяя одну единственную фразу из малой ектении. И думал: — Зачем люди крушат храмы, ведь наши предки зачем-то их строили? Голос поднимался вверх к куполу, и, отражаясь в нём, рассыпался на множество самостоятельно живущих подголосков. Эти подголоски, прежде чем, окончательно растворится в толстых церковных стенах, повторялись по шесть — семь раз. На душе было очень хорошо, я никогда ещё не переживал такого, вдруг внезапно охватившего меня, светлого чувства. Представляю себе нынешнему себя тогдашнего: некрещёный комсомолец, забравшийся на амвон в заброшенном храме. Сам мокрый и потный, но ликующий от какого-то непонятного ему чувства, не сознавая что делает, поёт песнь Богу, в окружении многочисленных следов человеческих экскрементов. Может, именно в тот момент Он и выбрал меня восстанавливать этот храм, только сам я Его пока ещё не выбирал. |
| Даже для импровизированной проповеди необходимо заранее составлять план. Начинающим проповедникам, чтобы развивать навык импровизированной речи, этот план можно записывать и произносить проповеди с использованием письменных заметок. Кроме пунктов плана в таких заметках могут быть и наиболее важные цитаты. Заметки представляют собой схему, которая во время произнесения наполняется живым материалом. Проповедь произносится импровизированно, но при этом проповедник изредка поглядывает в свои заметки. Это «подглядывание» не должно быть слишком частым и навязчивым. Слушатели не должны видеть, что проповедник чрезмерно привязан к своей «шпаргалке». Нужно стараться записать все свои заметки с одной стороны небольшого листочка бумаги, чтобы затем во время произнесения не возникало сложностей с поиском в заметках нужного места. Поскольку начинающий проповедник, выходя на амвон, всегда испытывает волнение, то наличие у него под рукой письменной «шпаргалки» заметно снижает уровень волнения. Видя перед собой листочек бумаги с планом проповеди, священник избавляется от страха потерять нить повествования, запнуться, забыть следующую мысль. И если поначалу проповедник будет полностью привязан к этой «шпаргалке», то затем он будет заглядывать в нее все реже и реже и в результате поймет, что она ему уже не нужна. Выработав навык произносить проповедь по заранее продуманному плану, проповедник постепенно избавится от необходимости иметь под рукой заметки и станет настоящим импровизатором. Даже в случае произнесения импровизированной проповеди начинающему оратору необходимо тщательно продумывать и заучивать наизусть ее вступление и заключение. Как писал владыка Амвросий, проповедник-импровизатор, выходя на амвон, обязательно должен иметь наготове ее первое слово. Далее он уже сможет импровизировать, но вступление следует знать наизусть. Перед выходом на амвон начинающие проповедники нередко чувствуют смешение мыслей и не видят в сознании ясной картины своей проповеди. Архиепископ Амвросий говорит, что этого не следует бояться. По образному выражению владыки, мысли лежат в голове проповедника «клубком»: «На клубке видны только верхние нитки, но тяните за конец нитки, развивайте клубок, и он весь развернется... При импровизации вы чувствуете, как мысли в душе вашей сейчас родятся, переходят в образы, облекаются в слова; вы чувствуете совокупную живую работу ума, воображения и того дивного механизма, который называется даром слова... При импровизации для вас самих и для слушателей открывается сам ключ живой воды в душе вашей, и вы действительно произносите живое слово» 266 . |
| Когда надевают на архиерея омофор, из алтаря выносят на блюде митру, крест и панагию. Дикирий и трикирий выносят из алтаря иподиаконам, и они передают их архиерею. Протодиакон после возглашения диаконом: “Господу помолимся,” говорит велегласно Евангельские слова: “Тако да просветится свет твой пред человеки, яко да видят добрая дела твоя и прославят Отца нашего, Иже еси на Небесех, всегда, ныне и присно и во веки веков, аминь.” Певчие поют: “Тон дэспотин…” Архиерей осеняет на четыре стороны (на восток, запад, юг и север) народ и отдаёт трикирий и дикирий иподиаконам. Певчие на клиросе поют три раза: “Ис полла…” Иподиаконы становятся в ряд с протодиаконом и диаконом, которые кадят архиерея трижды по трижды, после чего, все поклоняются перед царскими вратами, а затем – архиерею. Иподиаконы, взяв кадильницы, уходят в алтарь, а протодиакон и диакон подходят к архиерею, принимают у него благословение, целуют его руку, и первый становится позади архиерея, а второй идет в алтарь. Часы . Когда архиерей осеняет народ трикирием и дикирием, из алтаря выходят южной дверью, священник, совершавший проскомидию. Северной – чтец. Становятся около архиерейской кафедры: по правую сторону – священник, по левую – чтец и после троекратного поклонения к алтарю, одновременно, с протодиаконом, диаконом и иподиаконами, кланяются архиерею. По окончании пения на клиросе: “Ис полла…” священник возглашает: “Благословен Бог наш…” чтец: “Аминь”; затем начинается обычное чтение часов. После каждого возгласа священник и чтец кланяются архиерею. Вместо возгласа: “Молитвами святых отец наших…” священник говорит: “Молитвами святаго Владыки нашего Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас.” Чтец же говорит: “Именем Господним, Владыко, благослови,” вместо: “Именем Господним благослови отче.” При чтении 50-го псалма из алтаря выходят на амвон первый и второй диаконы с кадильницами, поклоняются перед царскими вратами, кланяются архиерею и, получив благословение на кадило, уходят в алтарь и кадят престол, жертвенник, иконы и духовенство; затем – иконостас, праздничную икону. A сойдя с амвона, архиерея (трижды по трижды), священника, чтеца. Снова взойдя на амвон, оба клироса, народ, а затем и весь храм; сойдясь у западных дверей храма, оба диакона идут на амвон, кадят царские врата, местные иконы, архиерея (трижды), молятся к алтарю (один поклон), кланяются архиерею и уходят в алтарь. |
| После чтения Евангелия архиерей отдает свечу посошнику, а тот пономарю. Посошник отдает жезл пономарю или диакону, или еще кому-нибудь, кладет орлец перед праздничной иконой лицом на Восток. Во время пения первого ирмоса посошник отдает жезл архиерею, идет за ним к праздничной иконе. Архиерей, встав на орлец, отдает жезл посошнику и помазывается. После помазания Владыка забирает жезл, идет на кафедру, а посошник забирает орлец и кладет возле праздничной иконы сбоку (свернув пополам). Как только последний человек приложился к иконе, посошник кладет орлец перед праздничной иконой. Помазав всех, Владыка становится на положенный орлец (Примечание. На Всенощном Бдении в Воскресение на аналое будет лежать Евангелие. Владыка, встав на орлец, отдает жезл посошнику, берет Евангелие, идет на амвон, благословляет им народ и уходит в алтарь, посошник становится на свое место), крестится, кланяется иконе и уходит в алтарь. Перед тем, как зайти в Царские врата, архиерей отдает жезл посошнику. Посошник ставит жезл и уходит в алтарь. Выходит с алтаря на пение стихир на “Хвалитех”. Когда запели “И ныне”, посошник спускается под амвон. После осенения свечами архиереем становится на свое место. В конце второй ектении (просительной), на возглас священника спускается под амвон. После отпуста и благословения свечами посошник становится на свое место, ставит жезл, кладет орлец в притворе и уходит в алтарь. Во время пения “Взбранной Воеводе” выходит, берет жезл и стоит на свое месте. Когда Владыка выходит из алтаря, отдает жезл и берет мантию. Владыка на краю амвона произносит проповедь. В конце проповеди идет в притвор (посошник несет мантию), становится на орлец, отдает жезл посошнику. С архиерея снимают мантию, посошник отдает посох, провожает до машины Владыку и уходит в алтарь. Аминь. Текст написан ок. 2000 г. в С.-Петербурге студентом Духовной академии Практика Московской епархии. Последование архиерейских богослужений Предварительные указания для настоятеля храма 1. Заранее узнать в Епархиальном управлении: |
| Выше мы сказали, что в древнее время к нынешней нашей солее примыкала против алтаря (перед которым одним и она простиралась) другая солея, в виде четырёхугольно-продолговатой, более или менее значительной по величине, площадки. На западном краю этой второй солеи в древнее время стоял или же с западной стороны её в древнее время к ней примыкал амвон 458 , который с нынешними нашими амвонами, состоящими из небольших, одной вышины с нашими солеями и примкнутых к ним, полукруглых рундуков, не имел ничего общего. В настоящее время у нас нет совершенно никакой и памяти о древних амвонах, а между тем они исчезли у нас не далее, как только в начале прошлого столетия, и в истории нашей церковной археологи представляют ту замечательную особенность, что мы сохраняли их гораздо долее, чем Греки 459 . Древний амвон 460 , явившийся в церквах для той цели, чтобы всё читаемое, возглашаемое и поемое в них было лучше слышимо присутствующими и, в особенности, чтобы это так было с чтением Священного Писания , представлял собой большее или меньшее возвышение, на которое должны бои восходить читающие, возглашающие и поющие. Наши сведения относительно форм, в каких устрояем был древний амвон, весьма недостаточна: но очень вероятно, что форма, которую дал ему Юстиниан в своей Софии, была наиболее употребительной и господствующей. Пусть читатель вообразит себе беседку в форме овального ограждения, сделанного посредством глухих погрудных стенок (т. е. пусть он вообразит себе,– возьмём простое и несколько грубое, но зато совершенно ясное, подобие,– большой чан или весьма большую кадку, только не круглой, а овальной формы). Пусть он поставит эту беседку на колонны вышиной примерно от двух до трёх аршин; пусть он вообразит себе, что на эту беседку с двух противоположных и именно длинных сторон овала, сделаны два всхода (с двумя, разумеется, отверстиями в беседке) посредством приставленных лестниц, которые зашиты (оперены) глухими стенками: вообразив это, он будет иметь точное понятие об амвоне наиболее употребительной формы. |
|
|
