| «Ни Петр не чувствовал к Стефану большого расположения, ни Стефан к Петру, но Петр считал Стефана честным и полезным человеком, а потому и удерживал его, вопреки давнему желанию Рязанского архиерея удалиться от дел и уехать на родину в Малороссию» 8 . И действительно, митрополит «Стефан не был ни гордецом, ни карьеристом, ни «князем Церкви» 9 . Но, тем не менее, постоянные доносы и разбирательства следовали одно за другим. Они подтачивали здоровье митрополита Стефана. Когда под давлением Петра было упразднено патриаршество, он был практически устранен от дел и являлся только номинальным Президентом Синода. «Стефан с этого момента переключил свою полемическую энергию в написание своего объемистого сочинения «Камень веры», подарившего Русской Церкви полемический аппарат для опровержения протестантства. Конечно, Стефану вовремя было сказано, что такое сочинение, вредное для государства, нуждавшегося в привлечении иностранцев, не будет напечатано. При жизни своей Стефан и не увидел его в печати. Полтора десятка лет «Камень веры» пролежал в рукописи на попечении иерархов-консерваторов. Стефан из чужака постепенно превратился в столпа старомосковской ортодоксии» 10 . Митрополит Стефан писал свою книгу в основном против протестантских заблуждений, поэтому вопросов опровержения католических ересей он касается только вскользь. Хотя он широко пользовался в своих трудах западными источниками Беллярмина и Бекана, но, как писал об этом А. Архангельский в своей работе «Духовное образование и духовная литература в России при Петре Великом» (Казань, 1883): «несмотря на такую сильную зависимость «Камня веры» от сочинения Беллярмина, он вполне может быть назван камнем православной веры: католические идеи, которым, кажется, легко было проникнуть в произведение м. Стефана, не проникли в него» 11 . В тех случаях, когда он выбирал материал из произведений этих католических авторов, он удалял явные католические тенденции 12 . Конечно, как и в Петровское время, так и в дальнейшем, в том числе и сейчас также существовало и существует и противоположное богословское направление, тяготеющее к протестантизму. |
| Творения: Сочинения его разделяются на поучительные, полемические, исторические и драматические. К нравственным относятся многочисленные проповеди. Полемические сочинения направлены против раскола. Главное из них, написанное в 1709 г. «Розыск о раскольнической брынской вере, об учении их, о делах их и изъявлениях, яко вера их неправа, учение их душевредно и дела их не богоугодны». К историческим трудам Димитрия принадлежит летопись от начала миробытия до Рождества Христова, состоящая из нравственных размышлений; Диариум, каталог киевских митрополитов; Четьих-Миней, «Алфавит духовный». Ему принадлежит еще несколько духовных драм или мистерий: «Успенская», «Дмитриевская», «Воскресение Христово», «Есфирь и Агасфер», «Грешник кающийся» и самая знаменитая – «Рождественская». § 38. Стефан Яворский, митрополит Рязанский (1658 – 1722) (В миру Симеон), знаменитый иерарх. Родился в 1658 г. в польском местечке Яворе, в православной семье. Грамоте Стефан выучился еще на своей родине, а дальнейшее образование получил в Киево-Могилянской коллегии. В период обучения в коллегии Стефан пользовался лекциями по богословию и философии известного схоласта Иосафа Корковского и приобрел покровителя в лице Варлаама Ясинского, позднее митрополита Киевского. В 1684 г. Стефан уехал из Киева; чтобы получить доступ в католические школы, ему пришлось наружно принять католическое исповедание под именем Станислава Симона. Стефан побывал в высших католических школах: во Львове и Люблине он прослушивал философию, в Познани и Вильно – богословие, усвоил все начала схоластической премудрости, искусно слагал стихи на латинском, польском и русском языках, писал великолепные панегирики. Он вынес также из польских школ основательное знакомство с католическим богословием и враждебное отношение к протестантизму. В 1687 г. Стефан в Киеве принес покаяние в своем отречении от православия, и был снова принят, в 1689 г. постригся в монахи. Несколько лет он преподавал в Киево-Могилянской коллегии и был ее префектом; читал риторику, пиитику, философию и богословие, есть известие, что Стефан «весьма папежное учение в киевских учениях утвердил». В 1697 г. он был назначен игуменом Свято-Никольского Пустынного монастыря. Он был ближайшим помощником киевского митрополита, и неоднократно по церковно-административным поручениям ездил в Москву. |
| Скачать epub pdf В эпоху больших перемен в жизни России и Православной Церкви во время царствования императора Петра I произошло и значительное событие в православном богословии, а именно: написание Местоблюстителем Патриаршего престола Рязанским митрополитом Стефаном (Яворским) своего главного богословского сочинения – книги «Камень веры». Книга направлена против всех еретиков, но в основном против кальвинистов и протестантов. В ней можно найти много великолепных аргументов в защиту Православия на основании и Священного Писания , и Вселенских Соборов, и святых отцов и учителей Церкви, и философских логических доводов. Здесь проявляются необычайно глубокие богословские познания митрополита Стефана (Яворского) во всех этих источниках. Чтобы лучше понять историю этой книги, необходимо сказать несколько слов о самом ее авторе. Митрополит Стефан (Яворский ; 1658–1722), безусловно, является одной из самых ярких личностей Петровских времен. С детства, имея большую склонность к наукам, он получил обширное образование и преподавал в Киевской академии. В 1700 году Киевский митрополит Варлаам (Ясинский) отправил его в Москву для посвящения себе в викарии. Но здесь его ждал неожиданный поворот событий. В Москве на похоронах боярина Шеина Стефан произнес речь, поразившую царя Петра I, который предложил ему Рязанскую кафедру 1 . Так неожиданно он стал митрополитом Рязанским и, после смерти Патриарха Адриана, Местоблюстителем Патриаршего престола. «Причина назначения малороссиянина Яворского... очевидно, заключалась в учености Яворского. Последний приехал в Москву в начале 1700 года в сане игумена Никольского пустынного монастыря; Киевский митрополит Варлаам Ясинский прислал его... к патриарху Адриану, прося посвятить... на вновь учрежденную епархию Переяславскую (Переяславля Южного). Но Петр нашел в Стефане человека, какой ему был нужен в Великой России, и потому он велел патриарху поставить его в архиереи на одну из ближайших к Москве епархий. В марте же очистилось место митрополита Рязанского, и Адриан объявил Яворскому, чтоб готовился к посвящению». |
| Но и горячий сторонник Рязанского митрополита должен «был заявить, что Талицкий никакого следа раскаяния не показал. То же подтверждают и восторженные отзывы о Талицком, раздававшиеся после его смерти из среды приверженцев старых порядков. Один князь в Москве, после казни Талицкого, вел со своим крепостным человеком такой разговор: «А что, видел ли ты Талицкого? Кто к нему ходит?» – Талицкого видел и видел, как под него курево подпустили. А ходит к нему Преображенский священник да Федор Федоров сын Плещеев. – «Знают оне, кому и приказать, что с ним, Гришкою Талицким, говорить»... – Ходят к нему, Гришке, по указу великого государя, и великий государь знаючи их посылает. – «Бог ведает, что делается!.. Я не чаю кому с ним, Гришкою, какие слова говорить и о чем его спрашивать: он, Гришка, человек разумный»..., – заключил князь беседу 32 . «Талицкий ныне мученик свят» – говорил в 1704 году один монах Симонова монастыря 33 . В 1716 г. раскольник Кузьма Андреев жалел о том, что нет такого человека, как Талицкий, чтоб обличить перед народом антихриста 34 . Разумеется, подобные отзывы были бы совершенно невозможны, если бы в глазах почитателей Талицкого последние минуты его жизни были омрачены малодушным отречением от своих взглядов. Что «Увещание Григорию Талицкому» вышло из-под пера Стефана Яворского , – это с несомненностью устанавливается путем сравнения «Увещания» с другим произведением того же автора и написанным также по поводу дела Талицкого. В ноябре 1703 года, по приказанию царя и по благословению освященного собора, Стефан Яворский напечатал в Москве книжку: «Знамения пришествия антихристова и кончины века, от писаний божественных явленна, апостольскому же вопросу (что есть знамение твоего пришествия и кончины века, Матф.24 ) согласующая» 35 . При составлении этого труда, Стефан Яворский , между прочим, воспользовался и «Увещанием Григорию Талицкому» и именно воспользовался так, как это возможно только в отношении к своему же собственному произведению. Так, после целого ряда текстов о почитании царской власти, Стефан Яворский в «Увещании» делает такое заключение, которое почти буквально повторено и в «Знамениях» 36 . |
| Дело в том, что наступило тогда время самое опасное и неблагоприятное для саровских отшельников; тогда именно, при Петре Великом, все направлено было к сокращению монастырей; между прочим, издан был указ, воспрещавший монахам жить вне монастырей, так что все пустынники, отшельники, все живущие в лесах, без ограды и церквей, объявлялись беглыми или раскольниками, и подвергались преследованию закона. Таким образом и саровцам оставалось что-нибудь одно: или оставить излюбленную гору саровскую и разойтись, или попытать счастья, – хлопотать об открытии их нового монастыря, хотя рассчитывать на это теперь было в высшей степени трудно, почти невозможно. Тем не менее, Исаакий решился на последнее. И как это опять-таки ни странно, грозившее несчастье и привело к неожиданному счастью, – то, что повидимому, должно было положить конец саровскому отшельничеству, послужило к прочному учреждению Саровской пустыни. В надежде на помощь Божию, Исаакий основательно взялся за хлопоты об основании монастыря. Первым делом, он лично явился к собственнику той лесной местности, где находились их кельи и пещеры, к князю Кугушеву и выпросил у него место для монастыря в вечное владение. Затем Исаакий составил строгий устав для основываемой пустыни и на волю Божию, отправил его на утверждение в тогдашнюю патриархию русскую, с просьбой об открытии Саровской пустыни. Понятно, с каким страхом и опасениями саровские отшельники ожидали решения своей участи. Нам не известна процедура всего дела об открытии Сарова; во всяком случае, представляется поразительным и в высшей степени знаменательным, совершившийся, – явное дело, по особенному изволению Божию, – факт, что просьба совершенно безвестных, бедных, лишенных всякой силы и какого-либо земного предстательства отшельников саровских была уважена. Мало того, не только издана была в 1705 г. грамота патриаршая об открытии Саровской пустыни, а тогдашний, за смертью патриарха Адриана, местоблюститель патриаршего престола, весьма известный в истории русской церкви, митрополит рязанский Стефан Яворский обратил, – опять таки по какой то малопонятной причине, – особенное внимание на новооткрытую пустынь и скоро прислал сюда большую грамоту свою, с наставлением об иноческой жизни. В конце грамоты, Стефан Яворский приложил особое свое послание саровцам, изложенное даже в стихах. Вот это интересное стихотворение знаменитого нашего архипастыря древне-русского, известного в свое время оратора-проповедника и пииты церковного. Оно любопытно, во 1-х, как произведение столь известного исторического лица, а во 2-х, – как знак его особенного внимания и благорасположения к только что открытой Саровской пустыни: «Божией милостью смиренный Стефан, митрополит рязанский и муромский, Саровской пустыни настоятелю и еже о Христе с братией: |
| Наконец 14-го августа желанное разрешение от царя было получено; Стефану, однако, хочется исполнить свое давнишнее желание – посетить свой родной Нежин, но Петр все его туда не отпускает. Тогда он 23 января 1716 г. сочиняет трогательное письмо на имя двухмесячного царевича Петра Петровича, прося его «походатайствовать о нем перед своим родителем». Должно быть, эта последняя просьба тронула суровое сердце Петра, потому что 25 июля мы видим митрополита торжественно освещающим свой храм в родном Нежине. Между тем не успели еще заглохнуть в душе Стефана огорчения по делу Тверетинова, как над головой его стряслась новая, еще более крупная неприятность: 18 мая 1718 г. государь приказывал Стефану как можно скорее явиться в Петербург, чтобы принять участие в верховном суде по делу царевича Алексея. Раньше было отмечено, что Стефан более или менее сочувствовал царевичу; однако, по нашему мнению, О. М. Соловьев вполне прав, утверждая, что со своей скрытностью и необщительностью Стефан не мог быть особенно близок с царевичем, но несомненно и то, что окружающие постоянно твердили царевичу: «Рязанский къ тебе добр, твоей стороны и весь онъ твой». Во всяком случае, с тяжелым чувством должен был местоблюститель присутствовать на суде над тем человеком, на которого он возлагал многие свои надежды. Конечно, не без его влияния духовенство, спрошенное Петром о праве его казнить сына, высказалось определенно за помилование. Стефан же имел мужество восстать, хотя и безуспешно, против расстрижения епископа Досифея, замешанного в деле царевича и казненного. Митрополит сам отпевал и хоронил несчастного царевича. В то самое время, когда в Петербурге решалось дело царевича, самое видное место среди иерархов русской церкви занял молодой Феофан Прокопович , против назначения которого в архиереи Стефан восставал всеми силами. Единомышленники и почитатели Стефана – ректор московской академии Феофилакт Лопатинский и преподаватель той же академии Гедеон Вишневский, – подали доношение, в котором обвиняли Феофана, тогда еще только кандидата на псковскую кафедру, в ереси. К этому обвинению присоединился и Стефан, соглашавшийся допустить Прокоповича к епископству только после отречения последнего от его протестантских заблуждений. Но и тут его ждала та же неудача, что и в деле Тверетинова: государь был сильно разгневан на него, и ему пришлось униженно просить прощения. Петр поручил сенатору Мусину-Пушкину «свести рязанскаго с Феофаном». Свидание состоялось, и между противниками произошло видимое примирение, хотя Феофан в своих проповедях и даже в «Духовном регламенте» впоследствии неоднократно позволял себе весьма непристойные выходки против престарелого митрополита. |
| Стремительная карьера Рязань Митрополит Никодим (в миру Борис Георгиевич Ротов) родился 15 октября 1929 г. в деревне Фролово Кораблинского района Рязанской области. Рязанская земля славна своими архиереями. Одним из них был Стефан Яворский (1658–1722), церковный писатель, митрополит Рязанский, Местоблюститель Патриаршего престола. Он был похоронен в великолепном Успенском соборе в Рязани, построенном Я.Г. Бухвостовым в 1693–1699 гг. В истории Рязанщины видное место занимает великий князь Рязанский Олег Иванович (род. до 1350 – сконч. в 1402) – современник Димитрия Донского, строитель стен и обителей рязанских. Отечественный учёный и поэт П. Востоков в годы сталинских репрессий провёл «в земле Рязанской» 11 лет. В стихотворном сборнике, опубликованном во Франции в 1960 г., он воспел этот край такими строками: Земля Рязанская, земля и лип, и мёда. Степных плато, лесных сырых низин! Рязани Старой помнишь ты невзгоды И повесть слушаешь Оки глухих глубин. В соборе стройном спит Стефан Яворский , Над гладью водной бодрствует Олег, И бьёт Ока своей волной холодной В рязанский неприступный брег 4 . Славен на Рязанщине город Скопин. В семи километрах от Скопина на круглой, как шлем, горе – древняя церковь и совсем новые строения. Монастырь. Инок Пересвет по дороге на поле Куликово оставил здесь свой посох и опоясался мечом. Димитровский Ряжский заштатный необщежительный монастырь хранил святыню. Есть предание: посох лечил зубную боль, болящие даже грызли дерево. И тогда был сделан футляр, украшенный драгоценными камнями. Советская власть, разоряя монастыри, святыню конфисковала. Футляр исчез, а посох отдали в областной музей... 5 ... В советской историографии 1929 г. назывался годом «великого перелома». Это начало коллективизации, индустриализации, резкое усиление гонений на религию и, в первую очередь, на Русскую православную Церковь . По меткому выражению Солженицына, в этом году был сломан хребет русского народа. Ограбив деревню, Сталин получил в своё распоряжение миллионы голодных ртов и мозолистых рук, готовых за пайку вкалывать на ударных стройках социализма. |
| архимандрит Никодим (Белокуров) Неизданные проповеди местоблюстителя патриаршего престола рязанского митрополита Стефана (Яворского) Источник Из проповедей местоблюстителя Патриаршего престола, митрополита Стефана, до сего времени известны только его слова и беседы, напечатанные в числе 35 в 1804 году 1 , и еще «казанье» на брак неженского полковника, пана Обедовского, писанное Стефаном в 1698 году, в бытность его игуменом Святоникольского пустынного киевского монастыря, и произнесенное в Святотроицкой Батуринской церкви в присутствии Мазепы 2 . Между тем, несомненно, известно, что митрополитом Стефаном проповедей было написано несравненно больше. Еще в первые годы святительства Стефанова св. Димитрий Ростовский писал к нему: «сожаления достойно, аще труды преосвященства вашего залежатся: хотя бы половину изряднейших выбрав на целогодичные праздники и воскресные дни издал преосвященство ваше». В исторических памятниках указываются случаи, по которым Стефан произносил проповеди , каковых однако же нет в собрании его поучений 3 . В жизнеописании Стефана, помещенном при издании его проповедей, сказано, что Стефан, кроме печатаемых поучений, написал многие речи, слова похвальные и панегирики 4 . Мы имели случай приобрести рукопись, содержащую в себе двенадцать обширных торжественных слов этого «высоким учением знаменитого и ревностью по благочестию преславного» пастыря. Одиннадцать из них написаны в первые одиннадцать лет местоблюстительства Стефанова, в период преимущественной его деятельности, – в то время, когда существовали особенно добрые и приязненные отношения между государем и митрополитом Стефаном. Все они состоят в тесной связи с тогдашними государственными событиями. Восемь из них говорены были во время войны со шведами и по поводу этой войны; одно написано в похвалу «всепресветлейшего монарха Петра первого»; одно по случаю измены гетмана Мазепы, одно по случаю войны с Турцией. К ним присовокуплено упомянутое выше «казанье» 1698 года. Десять из них произнесены были в Москве, а одно в С.-Петербурге, и почти все в присутствии государя. |
| А в 1813 году по докладу также Святейшего Синода, от 4 Июня Высочайше утверждённому, отчислены к этой новоучреждённой Епархии смежные ей церкви, находящиеся на Очаковской степи, между Бугом и Днестром лежащей, которая лет двадцать назад составляла часть Бессарабии, и на пространстве которой находятся Екатеринославской Епархии Город Тирасполь с уездом, города: Дубоссары, Овидиополь и Одесса, и Херсонской Губернии город Очаков с некоторыми селениями частью Херсонского же и частью Ольвиопольского уездов. Митрополиту для услуг определено 80 Скутельников (ранговых служителей), а Епископу Викарному – 40; рассмотрение и решение духовных дел оставлено в непосредственной и полной зависимости Духовного Правительства на тех самых правилах, кои предписаны коренными Российскими Гражданскими и церковными узаконениями. Что же касается до образа Епаршеского управления этой частью, равно как и до положения духовенства, в ней находящегося; оные во всех отношениях оставлены на прежнем основании. К стр. 44. 61 . Прибавление: По кончине десятого и последнего Патриарха Адриана, случавшейся в 1700 году, Сентября 15, Российской церковью управлял Стефан Яворский, Митрополит Рязанский, с 1702 по 1722 год, а именовался и писался Экзархом Святейшего Патриаршего престола. В 1721 году по сочинении и Высочайшем утверждении Духовного Регламента учреждена для управления Российской Иерархии Духовная Коллегия с наименованием: СВЯТЕЙШИЙ ПРАВИТЕЛЬСТВУЮЩИЙ СИНОД 62 . С того времени доныне следующие были Члены сего Святейшего сословия по старшинству их вступления: 1 . Президент СТЕФАН I Яворский, Митрополит Рязанский и Муромский, в 1722 году, Ноября 27 скончался. 2 . Вице-президент ФЕОДОСИЙ Яновский, Архиепископ Новгородский и Великолуцкий и Архимандрит Александро-Невского монастыря. В 1725 году лишён сана Святительского и заточён в Николаевский Карельский монастырь и там скончался. 3 . Вице-президент ФЕОФАН Прокопович, Архиепископ Псковский, с 1725 года – Новгородский, по 26 Августа 1736 года. В 1736 году, Сентября 8, скончался. |
| Слышите сия словеса Господня, о брынские учители, глаголющиися быти святии отцы, самою же вещию проклятии волцы, бесовстии птицы, держащиеся учения николаитского, блудницы, и прелюбодеи, и сквернители, ихже Христос Бог ненавидит! Слышите и постыдитеся, и покайтеся, даже не пояст вы меч обоюду остр, от уст Христовых исходящий! Вы же правоверные и православные христиане, елицы есте боголюбивы, елицы есте Христовы церкве чада, елицы есте вернии и истиннии раби Господни, блюдитеся тех прелестных бесовских птиц, от брынского гнезда излетающих и зде татски крыющихся, и прельщающих, ихже крыют у себе в подпольях заблудшии безумнии людие, не ведущии закона Господня и пути истинного, имже кончина погибель, от коея да избавит нас Христос Господь милосердием своим. Аминь. X. Стефан Яворский , митрополит Рязанский Последним и самым замечательным представителем схоластической юго-западной проповеди на северо-востоке Руси был Стефан Яворский. Все искусство, какое только заключало в себе схоластическая гомилетика, самые мелочные указания ее относительно формы проповеди, построения и развития ее, все нашло в проповеднических произведениях Яворского самое широкое приложение. По замечанию исследователей его проповедничества, трудно найти в проповеднической литературе более уточненного схоластика, нежели каким был Стефан. Он был родом из Галиции, сын православных, но не богатых дворян и назван был в крещении, 1658 г., Симеоном. Убегая гонения от католиков, родители его поселились не далеко от Нежина и тем дали себе возможность воспитать сына своего в знаменитой тогда киево-могилянской коллегии. Обладая замечательными умственными способностями, Симеон во время обучения своего в коллегии, обратил на себя внимание иеромонаха и проповедника киево-печерского монастыря, впоследствии митрополита киевского, Варлаама Ясинского, который для дальнейшего образования отправил его в заграничные школы: львовскую и люблинскую, где он слушал философию, познаньскую и виленскую, где он изучал богословие. |
|
|
