| Иерусалим 28 ноября 1894 г. Подлинник Служащий драгоманом при Русской Духовной Миссии Яков Егорович Халеби вошел ко мне с просьбою, чтобы я представил к Вашему Высокопревосходительству его прошение об оказании ему милостивого пособия за труды при Миссии, которое при сем и представляю. Помета на поле: Г. обер-прокурором приказано оставить без последствий. 5 января 1895 г. Прошение драгомана Русской Духовной Миссии в Иерусалиме Я.Е. Халеби на имя обер-прокурора Св. Синода К.П. Победоносцева . Иерусалим, 23 ноября 1894 г. Подлинник. Состоя с лишком 20-ти лет на службе драгоманом при Иерусалимской Духовной Миссии в ведомстве Российского Святейшего Синода, я исполнял усердно и честно все те трудные поручения, которые возлагал на меня мой начальник, покойный отец архимандрит Антонин. Трудно представить, какие затруднения я встречал при покупке земель. Все земли были куплены на мое имя, как турецкого подданного, имеющего право приобретения земель, и за незначительную сумму. Одно время находился под гневом местной турецкой власти, которая за услуги, оказанные мной Русской Духовной Миссии, заставила меня во время последней войны 766 немедленно оставить Иерусалим. Не говорю о тех препятствиях, которые я встречал при получении разрешений на построение церквей и приютов в разных местах Палестины. Имея в виду вышеуказанные труды, я осмеливаюсь всепокорнейше просить Ваше Высокопревосходительство обратить Ваше высокое и милостивое внимание на мою службу, так как я имею семью и малолетних детей, которые нуждаются в обеспечении на будущее время. При сем прилагаю копии с аттестатов, данных мне покойным отцом архимандритом Леонидом 767 и отцом архимандритом Арсением. Покойный отец архимандрит Антонин, всегда доверявший мне, не успел дать мне аттестата вследствие неожиданного упадка сил и внезапной кончины. В ожидании Вашего милостивого решения имею честь быть и проч. Аттестат, выданный начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандритом Леонидом (Кавелиным) помощнику драгомана Миссии Я.Е. Халеби. Иерусалим, 20 сентября 1865 г. Копия. |
| Совет Русского Патриотического Общества в Великобритании прислал вырезку из газеты «Последние Новости» со статьей «Русские в Палестине» «с нападками» на духовенство Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Синод запросил отзыв архиепископа Анастасия и выразил благодарность данному Совету «за заботы о благе церковном». 91 Позже владыка прислал свой отзыв об этой статье. 92 Исполняющий обязанности Начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрит Мелетий и архиепископ Анастасий в своих июльских письмах рассказали о бедствиях, причиненных Миссии, случившимся в Палестине землетрясением. Информация об этом событии была опубликована в церковной и светской прессе. 93 В конце года, докладывая по церковным вопросам и о делах Миссии, архиепископ Анастасий доложил о замене и.о. Начальника Миссии архимандрита Мелетия иеромонахом Киприаном. В виду несрочности вопроса Синод отложил его рассмотрение. 94 В начале следующего, 1928 года, Синод постановил назначить иеромонаха Киприана (Керна) – преподавателя Битольской духовной семинарии, на должность Начальника Российской Духовной Миссии в Иерусалиме, с возведением в сан архимандрита. Об этом факте постановили сообщить иеромонаху Киприану – для принятия тем мер к увольнению от сербской службы, и Преосвященному Иосифу, епископу Битольскому, прося отпустить иером. Киприана для пользы Православной Церкви в Русской Миссии в Иерусалиме. После формального увольнения иеромонаха Киприана от сербской службы считать его назначенным на избранную должность. 95 В последующие годы архимандрит Киприан, Начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, регулярно докладывал о положении Духовной Миссии. 96 В ноябре 1930 года была заслушана переписка, связанная с поступившей жалобой Председателя Православного Палестинского Общества князя А.А. Ширинского-Шихматова на Русскую Духовную Миссию в Палестине. Дело было передано на рассмотрение и отзыв члену Синода архиепископу Гермогену. 97 Епархиальная жизнь. Балканы Королевство сербов, хорватов и словенцев |
| Смею думать поэтому, что этою частью своего донесения о. Антонин не удовлетворил ожиданиям Святейшего Синода иметь достоверные сведения о происшедших не– устройствах с беспристрастным о них мнением. О. Антонин нашел более удобным, не восстановляя против себя консула, с которым ему приходилось жить, и защищающего консула посольства, все нестроение, как он выражается, предать забвению. Это было ему тем легче, что о. Леонид был отозван и, как знал о. Антонин, более в Иерусалим не возвратится. Но каждое такое двуличие влечет за собою наказание, и полагаю, что в течение 20-летнего своего служения в Иерусалиме о. Антонин не раз раскаивался, что не сказал своевременно своего правдивого слова в защиту Русской Духовной Миссии 1331 . Переходя затем ко второй части донесения о. Антонина, где он разбирает общие взаимные отношения Духовной Миссии и среды, в которой ей приходится действовать, следует отдать полную справедливость его знакомству с рассматриваемым им предметом, вескости и меткости его мнений, но нельзя также не заметить недостатка, присущего обеим разобранным частям донесения и заключающегося в том, что обе они изложены для выводов третьей части, где он излагает свои предположения о будущем устройстве Иерусалимской Духовной Миссии. Что касается до этой последней, к которой мы вернемся ниже, при подробном изложении судьбы Духовной Миссии в начальствование о. архимандрита Антонина, здесь достаточно будет только указать, что основною его мыслью было учреждение в Константинополе Духовной Миссии, в дипломатическом значении этого слова, при Восточных Иерархах и с устройством агентства Миссии в Иерусалиме, приблизительно в тех же отношениях к Константинопольской Духовной Миссии, как консульства к посольству. Это агентство в Иерусалиме о. Антонин предлагал учредить не то в виде монастыря, не то в виде братства с иеромонахом – наместником начальника Духовной Миссии. Это свое предположение, о котором, как видно, знал граф Игнатьев (приложение 5), о. Антонин в своем донесении провел так далеко, что назвал даже лицо, предназначаемое на роль этого наместника, – известного нам афонского деятеля, архимандрита Макария, тогда игумена Киевского Матронинского монастыря 1332 , и представил смету на это братство в той же сумме 14.650 р., которая тогда расходовалась на Миссию. |
| В нем излагается следующая версия о происхождении японцев: в древности, известные под названием вону, они были одним из китайских родов, переселившихся с материка на острова; как всегда в аналогичных источниках, есть здесь утверждение о принесении переселенцами дани Китаю. Только в VII в., при династии Тан, они получили название «жыбэнь». Источник знакомит читателей с основными занятиями японцев, их образом жизни, одеждой, играми, этикетом и т. д. В данном обзоре лишь намечены основные направления деятельности членов Российской Духовной Миссии в Пекине, в общем виде характеризуется их вклад в отечественную этнографическую науку. Рамки статьи не дают даже простой возможности перечислить имена всех членов двадцати составов духовной миссии, от участников 1-й миссии (1716–1728 гг.) во главе с архимандритом Илларионом (Лежайским) (1657–1717) до начальника последней, 20-й миссии (1933–1956) архиепископа Виктора (1893–1966), трудившихся в Китае свыше 275 лет 312 , в частности, на ниве отечественной востоковедной, в первую очередь – синологической этнографии. Если даже руководствоваться только работами П. Е. Скачкова 313 , «Трудами членов Российской духовной миссии в Пекине», «Китайским благовестником» 314 то можно было бы дополнительно назвать еще десятки имен и сотни названий различного характера публикаций. Конечно, еще ждут своего исследователя материалы хранилищ рукописей, архивов, музейных собраний, прессы. Эта работа должна планомерно продолжаться совместными усилиями исследователей, работающих в различных государственных и церковных научных учреждениях. В новых условиях должны быть определены направления постоянного научного сотрудничества академической, вузовской и церковной науки. Несомненно, одно из таких направлений – всестороннее изучение деятельности Российской Духовной Миссии в Китае, научные заслуги которой и поныне вызывают уважение, восхищение и преклонение. 284 См., прежде всего, Токарев С. А. История русской этнографии (дооктябрьский период). М., 1966. 285 О значении работ о. Иннокентия для этнографии подробнее см.: Степанова М. В. И. Вениаминов как этнограф. – Труды Института этнографии АН СССР. Т. 2. М.; Л., 1947. С. 294–314; Арсеньев А. А. Этнографическое наследие И. Е. Вениаминова. – Советская этнография, 1979, 5. С. 76–89. 286 О Н. Я. Бичурине см.: Тихвинский С. Л., Пескова Г. Н. Выдающийся русский китаевед Н. Я. Бичурин (к 200-летию со дня рождения)–Новая и новейшая история, 1977, 5. С. 146–159; Мясников В. С. Творческое наследие Н. Я. Бичурина и современность. – Проблемы Дальнего Востока, 1977, 3. С. 167–177. |
| “Фамилия Честных упоминается в ведомостях Тверской духовной семинарии еще несколько раз — в списках учеников низшего 2-го отделения, за 1823/1824 учебный год значится Петр Честной, — сообщает С. А. Васильева. — Однако указаний на то, что Петр Честной является братом Дмитрия и Алексея, у нас нет” 22 . Окончив Тверскую духовную семинарию в 1824 г., Дмитрий Честной поступает в Санкт-Петербургскую Духовную академию, которую заканчивает в 1829 году, а 25 сентября того же года “академическою конференциею с утверждением комиссии духовных училищ возведен на степень старшего кандидата с правом получить степень магистра по прошествии одного года, если служба его будет одобрена епархиальным начальством” 23 . Но этим правом Дмитрий Честной не воспользовался: аттестат был подписан 21 ноября 24 (очевидно, тогда же и получен), а 9 ноября 25 он принял постриг и имя Аввакум, решив отправиться в Пекин миссионером-иеромонахом в составе 11-й русской миссии. В составе 11-й Пекинской духовной миссии (1830–1840 гг.) В 1829 году закончилось пребывание в Китае 10-й Пекинской миссии и началось формирование состава очередной, 11-й миссии. Согласно Кяхтинскому трактату от 1728 г., в состав миссии входили: 1 архимандрит, 2 иеромонаха, 1 иеродиакон, 2 церковнослужителя и 4 студента 26 . Начальником 11-й миссии был назначен архимандрит Вениамин (Морачевич), уже прослуживший 10 лет в сане иеромонаха в предшествующей миссии. В число миссионеров-иеромонахов назначен был и Димитрий Честной. Как уже было отмечено, перед отправлением в Китай, 9 ноября 1829 г. он был пострижен в монахи с именем Аввакум, а 21 ноября рукоположен во иеромонахи. Зачисление в Пекинскую миссию было важным шагом в жизни отца Аввакума. Оно предрешило его дальнейшую судьбу, определило характер и направление всей его последующей деятельности. Все его дальнейшие труды так или иначе были связаны с его десятилетним пребыванием в столице Срединной империи 27 . В состав отправляемой в Китай 11-й миссии были включены также: иеромонах Феофилакт (Киселевский), иеродиакон Поликарп (Тугаринов) (оба — из С.-Петербургской Духовной академии), лекарь Порфирий Кириллов, студенты Е. И. Сычевский и Курляндцев. Приставом миссии был назначен подполковник М. В. Ладыженский. Эту миссию сопровождал за границу до Урги (Монголия) профессор Казанского университета по кафедре монгольского языка А. В. Попов, “путешествовавший по назначению правительства” по Восточной Сибири и по кочевьям бурят и монголов в Забайкальском крае 28 . |
| Гошкевич сам был сыном священника. Во время учебы в Санкт–Петербургской духовной академии он познакомился с иеродиаконом Поликарпом, впоследствии начальником двенадцатой православной миссии в Китае (в составе этой миссии было десять человек), и почти десять лет, с октября 1840 по май 1850 года, провел в Пекине в качестве члена этой миссии (правда, не как священнослужитель, а как «студент»). После этого он перешел на работу в Министерство иностранных дел и, как уже было сказано выше, приезжал в Японию в качестве переводчика с китайского языка в составе российской миссии, возглавляемой Путятиным. Можно сказать, что даже в биографии Гошкевича уже присутствовали предпосылки развития православного миссионерства в Японии. Возможно, современному человеку покажется странным, что Гошкевич из православной миссии перешел работать в Министерство иностранных дел, однако в ту эпоху в России перемена службы подобного рода имела место довольно часто. Дело в том, что Православная миссия в Пекине формировалась Азиатским департаментом и совмещала функцию представительства МИДа в Китае. Например, начальник миссии архимандрит Поликарп занимался переговорами между Россией и Китаем о торговле чаем, красящими средствами и пр. Передача в Россию сведений о состоянии отношений между Китаем и Англией в связи с проблемой опиума также входила в число его обязанностей. Отчеты, подготовленные в Китае Гошкевичем, — «Шелководство и воспитание червей», «Изготовление китайской туши» — также предназначались не для миссионерской деятельности, а являлись китаеведением в широком смысле (Краткая история православной миссии в Китае. Изд. Русской Духовной Миссии, 1916). Судя по всему, в Православной церкви в России зарубежное миссионерство было сферой, где трудились в основном люди интеллектуального склада. «Японско–русский словарь», составленный И. А. Гошкевичем при содействии японца Косай Татибана (этот объемистый труд был издан в Санкт–Петербурге в 1857 году, за год до назначения Гошкевича на должность консула в Хакодате), ясно говорит о большом интересе, который он питал к Японии, стране своего нового назначения. |
| Получив душевную пользу и назидание от собеседования и духовного общения с отцами и братиею Русской Обители на Афоне, не могу не выразить сердечного желания, чтобы те из посетителей сей Св. Обители, которые не имеют самонадеянности считать себя совершенно здравыми в душевном отношении, не ограничивались бы одним внешним обозрением святыни Афонской, но, пользуясь более или менее кратким здесь пребыванием, спешили бы вопросить о врачах духовных, на которых им укажет общая любовь и уважение всего братства; в пользе же их душеспасительных советов и растворённых любовию врачеваний пусть каждый убедится собственным опытом. Вкусите и видите, яко благ Господь и не оскудеет благодать Его в творящих волю Его. Бывший член Иерусалимской Духовной Миссии, многогрешный иеромонах Леонид, убогий оптинец». Причиной столь быстрого оставления отцом Леонидом службы в нашей Иерусалимской Духовной Миссии было его полное расхождение во взглядах, убеждениях и образе внешней повседневной жизни, чуждого аскетического настроения своего начальника, Преосвященного Кирилла, епископа Мелитопольского. «Архимандрит Леонид, – писал 10 декабря 1865 года обер-прокурору Святейшего Синода графу Д. А. Толстому митрополит Московский Филарет, – не сторонник своего предшественника (Кирилла, епископа Мелитопольского), потому и вышел из состава членов Миссии по неудовольствию и в России не оказывался его сторонником» 37 . Основания для этого «неудовольствия» указал сам отец Леонид в своих беседах с отцом архимандритом Антонином (Капустиным) , когда последний явился в Иерусалим (в 1865 году) для расследования происшедших в Духовной Миссии в 1864 году беспорядков. «По собственному признанию о. Леонида, – писал отец архимандрит Антонин в Святейший Синод, – причиною первого удаления из Миссии было то, что Преосвященный Кирилл, тогдашний начальник Миссии, обещавший ему ещё в России духовничество при ней, по прибытии сюда взял на себя сей долг и требовал, чтобы члены Миссии были в духовно-сыновних отношениях к нему» 38 . |
| 9) Желающие избежать недоразумений при заключении контрактов по постройке или перестройке должны обращаться в Генеральное Консульство для составления их. 10) Продажа крепких напитков строжайше запрещается. 11) О нарушении сих правил старшая сестра на другое утро донесёт Г. Начальнику Духовной Миссии, который примет надлежащие меры и, в случае необходимости, обратится в Генеральное Консульство. Поручая себя Вашим молитвам, имею честь быть и проч. С подлинным верно: Начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме Архимандрит Рафаил Заявление Я, нижеподписавшаяся (звание, имя, отчество и фамилия заявительницы, собственницы домика), сим заявляю, что выстроила на мои средства в деревне Айн-Карем (Место Горнее), близ Иерусалима, на земле, принадлежащей ныне вакуфу о. Архимандрита Антонина, бывшего Начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, 1 (2) домик(ка). При этом я приняла следующие условия о. Антонина: 1 . Я могу жить в этом домике до смерти моей и, умирая, имею право чрез Генеральное Консульство в Иерусалиме продать или подарить его другому лицу женского пола и русской подданной с тем, однако, что после смерти сего последнего этот домик немедленно и бесплатно становится собственностью Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. 2 . Если я не укажу здешнему Генеральному Консульству этого лица при жизни моей, то этот домик, по смерти моей, немедленно и бесплатно переходит в полную собственность здешней Духовной Миссии, и я лишаю моих наследников права изъявлять какие бы то ни было притязания на него. 3 . Я не имею права закладывать эту недвижимость без разрешения Г. Начальника Духовной Миссии и без посредства здешнего Генерального Консульства. Вследствие всего вышеизложенного, я, с согласия Г. Начальника Духовной Миссии, сим заявляю, что после моей смерти и на перечисленных выше условиях упомянутый домик должен быть бесплатно передан в пожизненное пользование (звание, имя, отчество и фамилия лица, в пожизненное пользование которого отдаётся домик), которая в течение (такого-то срока) должна лично явиться в Генеральное Консульство для составления окончательного акта. |
| Вся деятельность преосв. Кирилла по улучшению помещений для русских поклонников в Иерусалиме за то время, пока это дело находилось в руках его, выразилась в следующем. Прежде всего, на средства, находившиеся в распоряжении его, как начальника миссии, преосв. Кирилл нанимал особые дома, в которых и помещались русские поклонники, не находившие себе помещения в греческих монастырях. Частные дома нанимались начальником русской миссии особенно на время пасхальной и страстной седмиц, когда именно собиралось много русских поклонников в Иерусалиме. В 1858 году им нанимался с этою целью один дом, «в котором поклонники, более требовательные, находили особое, более, чем в греческих монастырях, удобное помещение». В 1859 году им были наняты еще два дома на две Пасхи, куда имели помещаться преимущественно поклонницы, «которые до того времени мокли по монастырям в комнатах без крыши и окон». Кроме того, преосв. Кирилл в самое первое время своего пребывания в Иерусалиме позаботился об устройстве особой больницы для русских поклонников, которая и была устроена на 10 кроватей. Начальник русской миссии просил устроить госпиталь (временный) только на 6 кроватей, но наместники патриаршие устроили его на 10 и, кроме того, выражали готовность принять все издержки на свой счет. Но эта последняя услуга была, под благовидным предлогом, отклонена, так как начальник русской миссии поставил своею задачею – ничего не делать без ведома и согласия греков и все делать на свои средства, во избежание каких-либо притязаний от греков. В частности, временный госпиталь для русских поклонников был устроен на средства, предоставленные в распоряжение русской миссии Государыней Императрицей. Этим и ограничились, по крайней мере, по имеющимся в нашем распоряжении сведениям, мероприятия нашей второй миссии в Иерусалиме, направленные к улучшению быта русских поклонников. Все вышеуказанные нами меры преосв. Кирилла в этом отношении падают на первые годы пребывания его в Иерусалиме. В скором времени начались прискорбные столкновения у него с представителями других ведомств русского правительства в Иерусалиме, которые сперва сильно парализовали его деятельность, а затем и повели к отозванию его из Иерусалима. |
| Поэтому эти деньги, по Вашему усмотрению, следует передать Уполномоченному Общества, или мы можем зачесть их в счёт сумм, следующих Духовной Миссии от Палестинского Общества. Во всяком случае о Вашем решении буду просить не отказать сообщить. Е . Палестинского Общества. Архимандрит Антонин против штата Духовной Миссии перерасходовал 9.640 руб. 68 1/2 коп. золотом (38 562 фр. 50 л.) и возмещения этой суммы просил у Святейшего Синода, который, не находя возможным исполнить его просьбу, обратился в Палестинское Общество с просьбой помочь архимандриту Антонину в его стеснённых обстоятельствах. Палестинское Общество изъявило согласие выдать эту сумму, но с тем, чтобы выданная им сумма удерживалась в течение 13 полугодий по равным частям из сумм, подлежащих к выдаче Палестинским Обществом Духовной Миссии, а именно из статьи штата: ремонт, отопление и освещение церквей, дома Миссии и приютов, так как, по словам архимандрита Антонина, он эти деньги издержал на усиленный ремонт именно этих учреждений. На эти условия согласился отец архимандрит, как видно из его расписки, имеющейся в Обществе, и получил эти деньги в вышеозначенном количестве. При его кончине этих денег найдено 28.000 фр. Так как по 1 января 1895 года удержано было из причитающихся с него Духовной Миссии суммы по 750 руб. зол. (3 000 фр. зол. – 15.999 фр.), то этой суммы должно быть всего 23.562 фр. 50 с. Найденный налицо излишек против неё 4.437 фр. составляет также неотъемлемую собственность Духовной Миссии. Что же касается до остальных 23.562 фр. 50 с., то от Вашего усмотрения будет зависеть, возвратить ли эту сумму Обществу, которое затем будет уплачивать без удержания из причитающейся Духовной Миссии суммы 750 руб. зол. в полугодие, или оставить эту сумму у себя, сохранив в сем условие, на котором принял её покойный архимандрит. Одновременно позволяю себе представить Вам денежный расчёт Общества с Духовной Миссией. По штату Миссии, утверждённому 2 января 1890 года, на содержание её назначено 30.000 руб. зол. |
|
|
