| Другие статьи Канонизма возводят Священный Кинот на положение суда второй степени (ст. 41), которому дано право отменять монастырские решения внутреннего характера, несмотря на то, что решения эти были приняты согласно постановлениям Священных Сигиллионов – вещь, не существовавшая прежде (ст. 72–78). Например, по Священному Сигиллиону 1875 года (который в этом вопросе только повторяет Сигиллионы 1803 года и 1833 года), всякий неподчиняющийся игумену «после первого и второго увещания изгоняется им», то есть изгнание монаха возлагается на суд игумена и как единственное условие определены два увещания без права кому-нибудь отменять сие решение. Согласно же статьям Канонизма (72–75), игумен нашей обители не пользуется уже такими правами, которые ограничены в пользу Священного Кинота. Не отрицаем, конечно, что Основной Канонизм имеет в Греции силу закона. Решаемся только заметить Вашему Божественному Святейшеству, что уважаемое греческое правительство подписало в Лозанне (1923 год) следующее постановление (ст. 13 соглашения о меньшинствах): «Греция обязуется признавать и сохранять традиционные права и вольности, которыми пользуются негреческие монастырские общины Святой Горы». Внутренний строй нашей священной обители и юридические отношения её к Священному Киноту входят, конечно, в разряд упомянутых «традиционных прав» и «вольностей», которые Греция обязалась сохранять. Надо было Священному Киноту и уважаемому греческому правительству, составляя и утверждая новый основной канонизм, не вводить в него элементов ограничительных или несовместительных с обычаями нашей обители (или же, по крайней мере, прибавить к канонизму замечание, что некоторые статьи не применяются к не-греческим обителям). Потому что элементарное начало права требует, чтобы внутреннее законодательство государства (например, Основной Канонизм) всегда было согласовано с международными его обязательствами, каковые имеют силу закона для всех властей сего государства (в данном случае для греческого правительства и Священного Кинота Святой Горы). |
| Напротив, наша священная обитель всегда старается сообразоваться с ним и применять его постановления (как например: представление списка монахов и внутреннего устава, денежное участие в поддержании афонской школы, переписка с Вселенским Престолом чрез Священный Кинот и другие обязанности, вытекающие из Канонизма и не существовавшие до его применения). Только наша священная обитель того мнения, что некоторые немногочисленные статьи Основного Канонизма второстепенного порядка трудно применимы по отношению к нашей священной обители, поскольку они находятся в явном противоречии с постановлениями Сигиллиона Приснопамятных Вселенских Патриархов Каллиника (1803 год), Константина (1833 год) и Иоакима II (1875 год), которыми определяется внутренний строй и права святого общежития Руссика и его игумена. Из этих статей некоторые (ст. 115, 118–22) значительно ограничивают власть игумена в пользу эпитропов и Собора старцев, который большинством голосов решает все важные вопросы, и в назначении коих игумен не может вмешиваться (ст. 108); тогда как в нашем общежитии, согласно древнему уставу и постановлениям вышеупомянутых Сигиллионов, члены Собора рассматриваются только как советники игумена, признаваемые им ради их добродетели или других преимуществ («пользуясь по времени и в случае нужды советами опытнейших и превосходящих других мудростию и добродетелью... и с ними обсуждая дела» – см. Сигиллион 1833 года; то же в других Сигиллионах). Также ни Сигиллионы, ни практика нашей обители не знают учреждения эпитропов, вместо которых со времени преобразования нашей обители в общежитие (1803 год) имеем должность наместника, который избирается при жизни игумена как прижизненный помощник и сотрудник его и со смертью его признается братством как игумен; (так игумен Савва, умерший в 1820 году, имел своим наместником иеромонаха Герасима, который, будучи возведён в игумена, назначил спустя некое время своим наместником архимандрита Макария и так далее). Из этого следует, что ст. 114 Основного Канонизма о избрании игумена разнится с нашим преданием. |
| Мы верим, что благородный и всегда любящий справедливость германский народ обратит должное внимание на нашу горячую просьбу, и вся эта наша проблема будет решена в христианско-евангельском духе, и не будет позволено, чтобы святыня святой христианской веры через них была поруганной. Игумен Русского Свято-Пантелеимоновского монастыря на Афоне +Архимандрит Гавриил со всею о Христе братиею Свидетели: Иеромонах Иер. Ипполит Иеромонах Иером. Сергий Иеромонах Иером. Досифей Письмо 91 Georg Stein 2093 Stelle/Buchwedel Ashausenerstraße, 15 Tel: 04174 2394 Stelle den 6, Oktober 1971. Herrn Erzbischof Basilius Kriwoschein Bruxelles/Beigigue Sehr verehrter Herr Erzbischof! Mir wurden sehr herzliche Grüße an Sie von Pater David und Pater Archim. Gavriell im Kloster Panteleimon/Athos aufgelegt. In Anlage überreiche ich Ihnen zwei Abzüge der mir erteilten Verhandlungsvollmacht in der Sache der Klosterschätze von Pecory. Ausserdem eine Abschrift meines Schreibens an den Bundeskanzler in Bonn. Es ist aber anzunehmen, dass mein Vortrag von unserer Regierung zurückgewiesen wird; denn es haben einige Juristen, die mir erteilte Vollmacht als rechtsunwirksam bezeichnet. Daher möchte ich Sie bitten, einen Abzug der Vollmacht des Klosters Panteleimon sofort per Luftpost/Express an den Hochw. Herrn Patriarchen Pymen/Moskau/Sagorsk zu schicken und dabei zu schreiben, ob Herr Patriarch möchte sich mit mir umgehend in Verbindung setzen. Ich benötige jetzt Rückendeckung seitens der Ostkirche in Rußland. Alles ist bei meinem Besuch auf Athos abgesprochen worden. Von Belgien aus können Sie diese Nachricht unverfänglicher übermitteln. Sollte die deutsche Regierung meinen Vortrag tatsächlich abweisen, bitte ich schon heute zu überlegen, über welche Nachrichten – Agenturen und Presseorgane in Belgien und Frankreich der Sachvorgang veröffentlicht werden kann. Ausserdem setzen Sie sich doch bitte sofort in Verbindung mit Mr. Anthony Terry, Europa – Korrespondent der «Sunday Times of London» in Paris Tel: Paris 225 – 6212. Mr. Terry hat am 7.2.71 über diese Sache einen Artikel geschrieben, den er Ihnen schicken soll und unterrichten Sie Ihn über die bisherige und weitere Entwicklung. |
| Схиархимандрит Иеремия (Алехин) Каждый из нас на своем жизненном пути постоянно сталкивается с положительными и отрицательными событиями, поступками, опытом. При этом доброе и положительное мы нередко с легкостью забываем, как нечто для нас должное и обыденное, тогда как негативные моменты подолгу помним, ими подпитываемся в своем раздражении и неприязни к нашим обидчикам. Порой проходят годы, но старые обиды так и не отпускают нас, так и терзают наши сердца... Казалось бы это естественное человеческое качество. Но насколько оно естественно с христианской точки зрения? Что должен на самом деле человек помнить, пройдя через сложные испытания и трудности, нередко посылаемые нам Богом на нашем жизненном пути? Задуматься над этим меня заставила недавняя беседа 99-летнего схиархимандрита Иеремии (Алехина) из Русского Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря с одним известным русским эмигрантским деятелем, о которой поведал мне духовный сын старца монах Ермолай (Чежия). Мало кто знает, что за неисчезающей с лица батюшки Иеремии любвеобильной и жизнерадостной улыбкой на самом деле скрывается горечь страданий и боли, пережитой им в советских и немецких лагерях и ссылках. Имея столетний жизненный опыт (родился батюшка на Луганщине в 1915 году!), ему довелось претерпеть множество тяжких испытаний и лишений, пройдя через которые не каждый способен остаться при здравом рассудке, не озлобиться и сохранить в своем сердце веру и любовь к ближним. Его детство припало на годы богоборческой революции и гражданской войны. Мальчишкой он был вместе со всей семьей сослан советской властью в Сибирь. Там, в неимоверных условиях, без крова над головой, от голода и холода на его глазах погибли родители, братья и сестры. Из некогда огромной казачьей семьи Алехиных он, чудом Божиим, один остался живым. Бежав из лагеря, будущий старец несколько лет скитался, пешком добирался в родные края, на Украину. Устроившись в 1935 г. на работу простым рабочим на металлургическом заводе в Мариуполе, он не пожелал отречься от веры и вступить в компартию, открыто засвидетельствовав, что является православным христианином. За это снова подвергся угрозе преследований и ареста. С приходом же немцев в 1941 г. был насильно угнан на тяжелые работы в Германию и здесь попал в концлагерь. Будущему старцу на протяжении долгих четырех лет вновь довелось испытать издевательства, голод и нечеловеческие условия жизни. |
| 21 августа 1919 года он был принудительно удалён с Афона. Несмотря на многие печальные стороны в русском афонском келлиотстве, в нём имеется и нечто такое, что побуждает относиться к нему весьма осторожно. Среди русских келлиотов, без сомнения, есть очень хорошие монахи и люди вообще, которые решительно непричастны к общей разрухе келлиотов. С другой стороны, русскими келлиотами созданы на Афоне такие благолепные храмы и такие значительные здания, а также собраны столь значительные средства из жертв русского народа, что оставлять на произвол судьбы русских келлиотов никак нельзя. Они переживают сейчас чрезвычайно тяжёлый кризис. Вследствие прекращения пособий и поддержки из России, им грозит голод и вообще крах. Весьма жаль будет, если столь значительное достояние русского народа, собранное усилиями и заботами келлиотов, хотя не всегда и вполне одобрительными, погибнет или же попадёт в руки иноплеменников. Но как это сделать, затрудняюсь сказать, и вот почему. Насколько скоро и легко мы сговорились и согласились во всем с русским монастырём и русскими скитами относительно их главнейших нужд и желаний, настолько же трудным и затем даже невозможным оказалось это в отношении к келлиотам. Последние при первом же свидании со мною в Андреевском скиту 20 мая 1919 года желали было поставить меня на свою точку зрения. Но я тогда откровенно заявил им, что незнаком вполне с их вопросом и положением и желаю самостоятельно и всесторонне изучить его. Это, заметно, очень разочаровало руководителей келлиотства. Когда затем я более или менее полно познакомился с их вопросом, я сам уже хотел поделиться с ними своими взглядами и узнать их нужды. Но они стали систематически уклоняться от публичного выявления своих нужд, хотя в частных беседах отдельные келлиоты говорили обо всем свободно. Со своей стороны, они стали прикладывать усилия к тому, чтобы узнать мой взгляд. Но я, не делая из последнего никакой тайны, признавал неполезным преждевременно говорить об этом с келлиотами, которые, как я заметил, не отличаются достаточной осторожностью и сдержанностью в речах. |
| За послевоенные десятилетия сама фраза «написать письмо Гитлеру» звучала как приговор. На это, по-видимому, и рассчитывали греческие власти, пытаясь дискредитировать и изгнать с Афона образованного и активного русского монаха. Между тем, содержание этого письма не обсуждалось, его, как правило, никто не знал. В фонде Архива Русской Эмиграции в Брюсселе это письмо есть, а точнее, его современный событиям 1941 года перевод на русский язык. Это две страницы машинописного текста. Сейчас, на пороге празднования 1000-летнего юбилея русского афонского монашества, совершенно необходимо его опубликовать и снять ещё одну клеветническую тень с монахов-святогорцев, что и сделано в настоящем издании. Чтобы картина была более полной и понятной, прокомментируем его другими документами, в первую очередь, «Окружным посланием Священного Кинота 20-ти монастырям Святой Афонской горы от 11 апреля старого стиля 1941 года за 85» 38 . Именно через два дня после этого Окружного послания, то есть, 13/26 апреля 1941 года и было написано письмо канцлеру Гитлеру. Надо учитывать, что тогда активная фаза ужасной войны ещё не наступила и вторжения Германии в СССР не началось. 11 апреля, в пасхальные дни, 20 афонских монастырей получили Окружное послание из Кареи от Священного Ки-нота, который вместе с поздравлением братии со Святой Пасхой сообщал обителям, что «вечером 9 апреля сего года, во вторник, прибыл из Дафна на Карею, как накануне наш Священный Кинот был извещён по телефону из Иериссо, германский майор с тремя другими офицерами и двумя унтер офицерами» и сообщил Киноту, что «он состоит комендантом округа Нового Мадита, имеет наблюдение и за Святой Горой, и что вскоре губернатором Святой Горы будет назначен военный». На следующий день комендант опять пришёл в собрание Кинота «и выразил желанье осведомиться, как управляется Святая Гора, каковы обязанности губернатора и так далее» 39 . Вопрос о губернаторе у германского представителя был не случаен. Эта должность на тысячелетнем Афоне была новой. Её только за 15 лет до описываемых событий установило греческое правительство, которое находилось с Германией в состоянии войны. Славянские монастыри де юре власти коменданта не признавали 40 . |
| Я не отказался принять от господина Павловского для прочтения его обширный доклад мирной конференции о монашеском Афоне и несколько специальных брошюр о русских келлиотах, причём, со своей стороны, просил его о доставлении мне только статистических сведений о греческих и русских монашеских учреждениях на Афоне, каковые сведения сначала обещался доставить мне русский антипросоп иеромонах Пинуфрий, но потом 7 июля 1919 года неожиданно заявил, что он не в состоянии исполнить своего обещания и рекомендовал мне обратиться за этим к господину Павловскому. Последний дал слово сделать это и, действительно, скоро исполнил своё обещание, доставив мне, кроме доклада и брошюр, ещё две записки: одну со статистическими сведениями, о каких я просил его, и другую – по собственному желанию – с некоторыми общими сведениями об афонском монашестве. Статистическими сведениями его я, действительно, воспользовался в этом своём отчёте после возможной проверки и дополнения их; но другие сведения оказались неподходящими, так как они вращаются в области сплетен, анекдотов и, в лучше случае, сомнительных преданий... Не могу не выразить здесь своего удивления, каким образом подобный человек мог быть представителем России на Афоне в течение весьма продолжительного времени. Независимо от всего прежде сказанного, независимо даже от того, что господин Павловский, как мне говорили весьма многие, есть алкоголик, хотя я лично никогда не видел его пьяным; но он, несомненно, человек неверующий, что-то в роде русского печальной памяти интеллигента-толстовца. В частности, он имеет весьма дурное понятие о русском монашестве на Афоне, в частности, о келлиотском, что ясно выражает и в своих записках, предложенных мне. Ко всему этому следует прибавить, что он не удосужился за много лет своего пребывания на Афоне изучить греческий язык, благодаря чему вынужден был держать при себе секретаря – какого-то грека, который, вероятно, и был главной пружиной в печальной трагедии, какой закончилась деятельность господин Павловского на Афоне. |
| Заключение Афонское православное монашество, в особенности русское, находится сейчас накануне существенной реформы его. Преобразование это вызвано многоразличными причинами, важнейшей из них следует признать освобождение Афона из-под турецкого владычества и фактический переход его в состав территории греческого государства. Одним из серьёзных поводов для греческих монастырей подумать о реформе монашеского Афона, без сомнения, послужили домогательства русских келлиотов, вызвавшие, между прочим, постановление Лондонской конференции о принятии Афона под международное покровительство православных держав: России, Греции, Сербии, Румынии, Болгарии. Не желая допустить подобного покровительства, афонские греки задумали произвести реформу в совершенно обратном направлении, так чтобы Афон сделался самостоятельным и независимым монашеским государством. Составленный особой комиссией из 8 антипросопов исключительно греческих монастырей, с участием афинского юриста Стефанидиса проект этой реформы, напечатанный в виде трёх тетрадей: 1) основного или общего канонизма, 2) канонизма общежительных монастырей и 3) канонизма идиоритмов, или штатных монастырей, сейчас обсуждается в Чрезвычайном Собрании афонского Кинота, составленном из особо избранных всеми монастырями представителей их, по 3 от каждого. Предлагаю здесь свои общие замечания по поводу нового проекта афонского канонизма. Биографическая справка об авторе Автором отчёта является профессор Киевской духовной академии и Белградского университета Фёдор Иванович Титов (08.02.1864–20.12.1935), протоиерей, историк Церкви, автор более 100 богословских трудов, член делегации Русской Церкви на мирной конференции в Париже, который 16 мая 1919 года прибыл на Афон для ознакомления с положением святогорского иночества (см. «Летопись» 1917–1927 годов, с. ... настоящего издания) Протоиерей Фёдор Титов Ф.И. Титов был сыном священника села Черкасское-Поречное Суджанского уезда Курской губ.; выпускник Обоянского духовного училища (1880), Курской духовной семинарии (1886), Киевской духовной академии (1890), которую окончил со степенью кандидата богословия (диссертация «Изложение содержания Первого Послания апостола Павла к Фессалоникийцам»; писалась под руководством профессора С.М. Сольского). Был оставлен при академии профессорским стипендиатом; по окончании стипендиатского года 16 августа 1891 года был избран исполняющим должность доцента по кафедре общей гражданской истории. |
| В последние годы о. Агафодору выпало тяжкое испытание: по требованию имябожников он был удалён из обители в Фиваиду, где перенёс немало скорбей от окружающих. По удалении имябожников он занимал вновь пост антипросопа, но недолго. По смерти грамматика Матвея о. Агафодору пришлось быть его заместителем, а также и библиотекарем (последнее он занимал до «бунта» несколько месяцев). В половине августа старец заболел, по-видимому, лихорадкой, но время шло, болезнь периодически то ослаблялась, то усиливалась и наконец 4 октября вынудила его уйти в больницу; в октябре ему было сделано елеосвящение; после этого положение больного как будто стало улучшаться: явился аппетит, хотя небольшой, сон, – всего этого он был почти лишён. Но вот числа 13–14-го стало опять хуже, старец ослабел и впал в полубессознательное состояние, он не мог принимать никакой пищи, говорить не мог и переменить положение; но глаза смотрели. В это время его ежедневно приобщали Святых Таин. 20 октября он опять пришёл в сознание, но поправить здоровье уже не было возможности: организм ослабел, образовались сначала пролежни; в одном месте ранка загнила и стала распространяться, что не мало причиняло мучения старцу. О. Агафодор сознавал, что его жизненный светильник угасает, и всё внимание обращал к вечности; он со всеми попрощался, старался держать внутреннюю молитву и всё упование возложил на милосердие Божие. Так протекло около месяца, как он пришёл в сознание после 20 октября, старец медленно угасал в полном сознании. 17 ноября утром он приобщился Святых Христовых Таин, говорил; но во время перевязки ран почувствовал дурно и стан кончаться, в 6-м часу дня его душа перешла в вечность после 50 лет иноческой жизни. Вечная ему память! 25 ноября. Во втором часу дня было довольно сильное землетрясение. 7 декабря. Скончался иеромонах Симон, много лет бывший закупщиком разных продуктов для обители. 17 декабря. День именин о. игумена; полиелейная служба (средний звон), игумен служил в соборе великомученика Пантелеимона. В Покровском – наместник; после литургии там был молебен о здравии именинника; служил его епископ Гермоген; после службы было обычное поздравление в главном зале; владыка сказал довольно хорошую приветственную речь о. игумену, поздравив его с днём ангела. Игумен был в трапезной без мантии; после трапезы все пошли к нему с поздравлением. |
| 83 Там же. С. 134. Ср. с. 366 и следующие, где даётся надлежащая оценка усиленных попыток использовать в полемических целях слова «...», «...», «...» и другие (цитаты не вписаны. – прим. ред.) 84 Имеем в виду здесь особенно сочинение о. Г. Смирнаки под заглавием в издании Обществ: «...» 1903 года на стр. 94 в 8-л. (название не вписано. См. сноску 5. – прим. ред.). В прологе к этому своему сочинению он сам характеризует его как труд, направленный против усилий панславистов завладеть Святой Горою и рассчитанный на пробуждение патриотического чувства в соотечественниках. Начиная с 20-й страницы и до конца, он занимается только тем, что рассказывает совершенные небылицы о замыслах России и политических стремлениях русских монахов на Афоне, носящих под рясами, будто бы оружие, – небылицы, заимствуемые почти исключительно из статей шовинистической периодической печати и подложных документов... Но замечательно, что некоторые страницы книги митрополита Мелетия были написаны под очевидным влиянием односторонней идеологии о. Смирнаки. 85 См. сочинение под заглавием: «...» (Заглавие сочинения не вписано. Установлено, что это следующая книга на греческом языке, изданная в XIX веке: Косма Влах. Полуостров Святой Горы Афонской. – прим. ред.) 87 См. цитированное сочинение «...» (название издания, откуда цитируется письмо М. Гедеона, не вписано. – прим. ред.). С. 364–365. 88 См. цитированное сочинение его (название не вписано, – прим. ред.). 1902 года, с. 20–21. О. Смирнаки. Оригинальное заглавие: «Монашеская республика. Письма из Афона» (книга Н.Ф. Селиванова, изданная в С.-Петербурге в 1900 г. – прим ред.) 89 Полное заглавие книги: «Письма Святогорца к друзьям своим о святой горе Афонской, с портретом автора, с прибавлением его биографии, келейных записок и вида келлии, в которой он жил. Изд. восьмое в трёх частях». Москва. 1895 год, ср. стр. 17–19, 20–24, 53–54 (особенно), 79–80, 118, 120–123, 199–200, 236, 248–249, 457. 90 См. у М. Гедеона цитированное сочинение «...» (название не вписано. – прим. ред.). С. 365–366. |
|
|
