| Немцы отвечали: «Пост у нас не строг, постимся по силе, а кто ест или пьет, то все во славу Божию». Видимо, они хотели такою льготностью в посте обольстить князя. Но он уже слышал о властолюбии Римских пап, вспомнил, что св. Ольга и другие, бывшие уже на Руси христиане, принимали веру от греков, и ответил коротко: «Идите назад, отцы наши не принимали веры от папы». Явились к нему и хазарские жиды с предложением своей веры. «А где ваша родная земля?» – спросил Владимир. Те ответили: «В Иерусалиме, но Бог прогневался на отцов наших и рассеял их по разным странам». – «Как же вы смеете предлагать веру другим? – сказал им мудрый князь. – Сами вы отвержены Богом, или вы хотите, чтобы и мы лишились своего отечества?» И со стыдом ушли от него жидовские учители. Пришел, наконец, и греческий проповедник, мудрый, ученый инок. Он объяснил Владимиру лживость и мерзость веры басурманской, неправоту учения немцев, хотя и христианского, но не во всем согласного с чистым учением Христовым. Князь сказал: «Приходили ко мне и жиды и говорили, что христиане веруют в Того, Кого их предки распяли». – «Это правда, – сказал грек-проповедник. – Но это и было предсказано иудейскими же пророками, которых иудеи избивали. Вот, когда сбылось все предсказанное пророками, и иудеи остались неверующими, тогда Бог и рассеял их по чужим странам». – «Но для чего же Бог приходил на землю и принял страдания?» – спросил князь. – «Если хочешь послушать, то я скажу тебе о всем, с самого начала», – отвечал проповедник. Князь рад был услышать проповедь той веры, к которой уже склонялось его сердце, и греческий инок рассказал ему о сотворении мира, о грехопадении первых людей, о древних патриархах и пророках; потом перешел к рождеству Христа Спасителя, говорил подробно о Его жизни, чудесах, учении, страдании, смерти и воскресении. Когда же дошел до учения о будущем втором Его пришествии и страшном суде, то развернул пред взором князя большую завесу, на которой был художественно изображен страшный суд Божий: «Вот, – говорил инок, – на правой стороне стоят праведники, вот и уготованный им прекрасный рай Божий; а вот это – налево – грешники и ожидающие их мучения во аде». |
| 203 Никольский Н. К. Материалы для повременного списка русских писателей и их сочинений вв.). СПб., 1906. С. 232–233; Бугославский С. А. Указ. соч. С. 138–141, 147; Серебрянский Н. И. Указ. соч. С. 33–35. Серебрянский почему-то со ссылкой на «Разыскания...» приписал А. А. Шахматову взгляд на Похвалу Ольге как на изначальную часть текста, хотя он как раз здесь доказывает, что это – вставка. 204 См.: Подскальски Г. Указ. соч. С. 200–201. О непосредственном влиянии Ольги на Владимира, которое постулирует исследователь, Иаков не пишет. 206 Folz R. Zur Frage der heiligen Könige: Heiligkeit und Nachlenben in der Geschichte des burgundischen Königtums//Deutsches Archiv für Mittelalters. 1958. Bd. 14; Парамонова M. Ю. Святые правители Латинской Европы и Древней Руси: сравнительно-исторический анализ вацлавского и борисо-глебского культов. М., 2003; Милютенко Н.И. Святые князья-мученики Борис и Глеб. СПб., 2006. 209 На то, что Иаков доказывает святость Владимира, впервые указал Л.И. Соболевский. О формальной близости Иакова к Илариону писал И. И. Серебрянский. См.: Соболевский А. И. Указ. соч. С. 397; Серебрянский Н. И. Указ. соч. С. 46–47. 211 Абрамович Д. И. Жития свв. мучеников Бориса и Глеба и службы им. 11г., 1916. С. 18; Приселков М. Д. Нестор-летописец. С. 48–49. 214 Никольский Н. К. Материалы для повременного... С. 277–279; Милютенко Н. И. Указ. соч. С. 166–170. 215 Назаренко А. В. Немецкие латиноязычные источники вв. М., 1993. С. 135–136,140–141 и прим, к ним; Он же . Древняя Русь... С. 437– 450,466–470. Другой перевод известий Титмара и иную хронологию работы над текстом см.: Свердлов М. Б. Латиноязычные источники... С. 66, 75–79. 218 Назаренко А. В. Древняя Русь... С. 438–439, 445; Он же. Немецкие латиноязычные... С. 135, 140; Розен В. Р. Указ. соч. С. 24. 219 Hanak W. Н. Vladimir I: The New Solomon//Византинороссика. СПб., 2005. T. 3. С. 104–105, 113–114. 220 О нелогичности текста статьи в ее нынешнем виде см.: Алексеев А. А. «Нев гласьъ», или Похвала невежеству//ТОДРЛ. 1996. Т. 50. С. 82–83. |
| Franklin S. Some Apocryphal Sources of the Kievan Russian Historiography//Oxford Slavonic Papers. 1982. Vol. 15. P. 1–27. 123 Ряд ученых, считающих Речь Философа цельным произведением, относят ее к более раннему периоду, к творчеству св. Константина-Кирилла, просветителя славян, или его учеников. См.: Ламанский В. И. Славянское Житие Кирилла как религиозно-эпическое произведение и как исторический источник. Пг., 1915. С. 176–182; Лебедев Лев, прот. К вопросу о происхождении «Поучения Философа князю Владимиру» в тексте «Повести временных лет»//Герменевтика древнерусской литературы X–XIV вв. М., 1991. Сб. 3. С. 104–122; Трендафилов X. Речта на философ в старароруската Повесть временных лет и полемичните традиции на Кирил-Константин//Старобългарска литература. 1990. Т. 22. С. 34–46; Trunte Н. «Doctrina Christiana»: Untersuchungen zu Kompilation und Quellen der sogenannten «Rede des Philosophen» in der Altrussichen Chronic//Millennium Rirsiae Christianae. Köln, 1993. S. 355–394. 124 Шахматов А. А. Повесть временных лет. Пг., 1916. С. LXXIV–LXXVI; Приселков М. Д. Нестор-летописец. Пг., 1923. С. 46–47, 95. 126 Голубовский П. В. Служба свв. мученикам Борису и Глебу в Иваничской минее 1547–1579 гг.//ЧИОНЛ. Киев, 1900. Кн. 41. Вып. 3. Отд. 2. С. 125–166; Приселков М. Д. Нестор-летописец. Пг., 1923. С. 46–47, 95. 129 Черепнин Л. В. «Повесть временных лет», ее редакции и предшествовавшие ей летописные своды//ИЗ. М., 1948. Вып. 25. С. 293–333; Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979. С. 46–66; Рыбаков Б. А. Древняя Русь (Сказания. Былины. Летописи.). М., 1963. С. 159–192. 131 Соболевский А. И. Памятники древнерусской литературы, посвященные Владимиру Святому//Сборник в память 900-летия со времени крещения Руси/Под ред. А. И. Соболевского//ЧИОНЛ. Киев, 1988. Кн. 2. Отд. 2. С. 22; Шахматов А. А. Корсунская легенда о крещении Владимира. СПб., 1906. С. 16–24. 132 Насонов А. Н. Указ. соч. С. 28. А. А. Шахматов полагал, что отдельные списки происходят от первоначальной редакции Древнего жития помимо «Памяти и похвалы». См.: Архив РАН. Ф. 154 (А. А. Шахматова). Оп. 1. 2-я корректура книги «Жития князя Владимира» (далее: Корректура). С. 57–58. |
| В современной русской традиции волжских тюрок именуют в византийской и арабской огласовке «булгарами», а дунайских славян и русской – «болгарами». Но в византийских источниках такой разницы нет. Константин Багрянородный, который вообще не упоминает о Волжской Болгарии, называет Дунайскую исключительно βουλγαρα. 148 «Булгар» на Волге и «бурджан» на Дунае различают только арабские географы, 149 да и то не всегда. Например, Ибн Хаукаль, побывавший на Каспии в конце 960-х гг., решил, что в это время русы разгромили волжских булгар, хотя на самом деле до него дошла информация о походе Святослава на булгар дунайских. 150 В древнерусских текстах оба народа называются исключительно «болгары». 151 В византийских источниках известны также «Черные булгары». Их дважды упоминает Константин Багрянородный. В одном случае он пишет, что они могут воевать с хазарами, в другом он отмечает, что росы по Днепру могут продвигаться «в Черную Булгарию, и в Хазарию, и в Мордию». 152 В договоре Игоря с Византией 6453 (944) г., включенном в «Повесть временных лет», Русь обязуется не давать черным болгарам нападать на «Корсуньскую страну» (Херсонскую фему). Черная Болгария локализуется по-разному, от Приазовья до Приднепровья. А. В. Гаддо предположил, что это – часть Первого Болгарского царства, и черные болгары обитали между Днестром и Прутом. 153 Наоборот, А. П. Новосельцев считает, что они обитали в Приазовье, и именно на черных болгар был направлен поход Владимира. 154 Название «Серебряные болгары» связано с существовавшим в IX- X вв., но к середине XI в. почти полностью прекратившимся транзитом арабского серебра в Северную Европу. Волжский торговый путь связывал страны Арабского халифата с Балтийским морем, и по нему шел основной импорт серебряных дирхемов различной чеканки на Русь и далее в Скандинавию и славянское Поморье. 155 Во времена похода Владимира уже наметился существенный спад восточной торговли, но Волжская Болгария все еще была Серебряной, что и отразилось в географической номенклатуре Иакова Мниха. На эпоху Ярослава Владимировича приходится последняя, трагически закончившаяся попытка варягов прорваться на Восток – поход Ингвара-путешественника. 156 Маршрут поездок в страны Арабского халифата в «Повести временных лет» обозначен: «Ис того же л са потечеть Волга на въстокъ и вътечеть седьмьюдесятъ жьрелъ в море Хвалииское (Каспийское). Т м же изъ Руси можеть ити по Волз въ Болгары и въ Хвалисы (Хорезм), и на въстокъ доити въ жребии Симовъ (страны халифата)». Но значение восточной торговли неуклонно падало в течение второй половины X в. В конце X в. свою роль сыграл развал державы Саманидов в Средней Азии, а в середине XI в. вторжение турок-сельджуков в Иран и во владения Византии. Свое былое значение сохранял только «путь из Варяг в Греки», и название Серебряные болгары постепенно уходило в прошлое. 157 |
| К западу от Днепра обитало племя дулебов-волынян. Летописи ни разу не упоминают о войне руссов с волынянами. Судьбу Волынской земли решила война между Русью и Польшей – новым славянским государством в Восточной Европе, которое возглавил его основатель князь Мешко I из династии Пястов. Объектом раздора стали пограничные земли так называемой Червоной Руси в районе Закарпатья. Еще в 981 году Владимир отвоевал эти старинные славянские земли с городами Червень, Перемышль и некоторыми другими. Главным опорным пунктом Руси на западных границах стал Владимир Волынский, основанный киевским князем и превращенный в сильную крепость. Подчинив, будучи новгородским князем, Полоцкое княжество на Западной Двине, Владимир получил тем самым возможность начать наступление на литовскую Пруссию. В 983 году он совершил поход против ятвягов и завоевал их земли. Наибольшую опасность для Киевской Руси представляли кочевники-печенеги, появившиеся в южнорусских степях за 100 лет до этого. В описываемое время многочисленные орды печенегов контролировали все северное побережье Черного моря. Они перерезали дорогу по Днепру, и лишь при большой вооруженной охране купеческие караваны могли плыть на юг. Мир с печенегами стоил Руси больших денег, но кочевники часто нарушали мирные соглашения, грабили города и села, продавали русских пленных на невольничьих рынках Крыма и Византии. Поэтому киевские князья постоянно должны были заботиться об обороне своих восточных границ. Князь Владимир первым в русской истории приступил к строительству системы укреплений на южных притоках Днепра – «засечной черты». Он «начал ставить города по Десне, и по Остру, и по Трубежу, и по Суле, и по Стугне. И стал набирать лучших мужей от славен, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей, и ими населил города, так как была война с печенегами. И воевал с ними, и побеждал их». Это летописное сообщение помещено под 987 годом, но оно заключает в себе сведения о строительной деятельности, не прекращавшейся на протяжении нескольких десятилетий. |
| Как же обстояло все на самом деле? Возможно, мост под дружинниками Олега и проломился случайно. Но Ярополк тут же захватил его землю, а его приближенным с малолетним сыном пришлось бежать в Чехию. Даже если киевский князь вторгся в Древлянскую землю после гибели брата, совпадение было подозрительным. Ситуация представлялась Владимиру и его дяде Добрыне настолько опасной, что они не стали дожидаться прихода очередных варягов, а сами бежали за море. Принято считать, что князь с Добрыней были в Скандинавии, но они вполне могли отправиться к поморским славянам-язычникам. Топография кладов арабского серебра показывает, что они были одними из основных поставщиков главного товара – рабов – на рынки халифата. Славяне (венды скандинавских и немецких источников) на Западе непосредственно граничили с Данией. Видимо, в устье Одера на острове Волин располагался Йомсборг скандинавских саг, Юмна Адама Бременского. В 1070-е гг. он называл ее славянским городом, 282 а в сагах этническая принадлежность жителей Йомсборга не обозначена. Его обитатели, считавшиеся самыми свирепыми и сильными воинами на Балтике, называются просто йомсвикингами. 283 Владимир мог набрать дружину именно там. Там же он мог и жениться первый раз на славянке, которую летописец назвал чехиней. Вернувшись в Новгород, он арестовал посадников своего брата и отправил их в Киев с объявлением войны. 11 июня 978 г. Ярополк был уже убит, а Владимир вокняжился в Киеве. Достоверность этой даты мы подробно разбирали в Гл. 1. 3. До похода на Киев Владимир успел захватить Полоцк. Следовательно, возвращение Владимира, захват Полоцка и Киева произошли до июня 978 г. В НС и «Повести временных лет» они отнесены к одному 6488 (980) г., что, конечно, невозможно. Мы уже говорили, что в 978/979 гг. родился Ярослав, второй сын от брака Владимира с полоцкой княжной, следовательно, поход на Полоцк был не позже 977 г. А. А. Шахматов отнес его вообще ко времени сразу после вокняжения Владимира в Новгороде. А. В. Назаренко полагает, что он состоялся в 976 г. еще до бегства за море, так как Ярополк никогда бы не отправился в 977 г. на войну в Чехию, если бы знал о возвращении Владимира. 284 Но, во-первых, если бы Ярополк всегда правильно оценивал обстановку, то он бы не был убит. Во-вторых, именно на Рогволода Полоцкого он и мог понадеяться, отправляясь в поход. |
| С этой целью Владимир предпринял политику «реставрировать язычество» 20 , но «не достигнув ожидаемого успеха в попытке обновления язычества, князь Владимир приходит к мысли принять Христову веру и привести к ней народ своего государства» 21 . Будучи живым олицетворением славянской природы, «гостеприимный, общительный, весёлый, несмотря на свои увлечения, насквозь проникнутый славянским благодушием, великий князь Владимир начинает чувствовать пустоту исповедуемого им язычества» 22 и в своей религиозной неудовлетворённости вступает на путь серьёзного мировоззренческого поиска. История христианской православной России начинается с того знаменательного момента, когда религиозно-нравственному преображению Руси предшествовало внутреннее духовное преображение великого князя. «Когда и как произошел в душе князя Владимира глубокий внутренний поворот к христианству – установить это, разумеется, невозможно. Можно лишь указать на некоторые причины перерождения Владимира-язычника во Владимира-христианина» 23 . Н.Я. Данилевский указывает, что «процесс, который происходил в душе князя, был только повторением более определённым и сознательным того, что смутно передумала и прочувствовала вся тогдашняя Русь» 24 . В. С. Соловьев указывает на «великолепный образ святого Владимира, усердного и фанатического поклонника идолов, который, почувствовав неудовлетворенность язычества и испытывая внутреннюю потребность в истинной религии, долго размышлял и совещался, прежде чем принять эту последнюю» 25 . Арнольд Тойнби по достоинству оценивает характер свободного конфессионального акта Древней Руси, когда говорит, что «русские приняли православие в конце Х века, и нужно подчеркнуть, что это был осознанный выбор с их стороны» 26 . В стремлении святого Владимира следовать за Христом В. С. Соловьёв видит «не столько подвиг национального духа, сколько прямое действие благодати и промысла Божия» 27 . Он также ставит в заслугу великому киевскому князю объективное и бесстрастное отношение к вечной Евангельской истине, что особенно рельефно проявилось на политическом фоне той эпохи, когда «Владимир и его дружина не побоялись принять новую веру от своих национальных врагов, с которыми они были в открытой войне» 28 . |
| Заглавие: «Память благов рнаго князя Владимера, нар ченнаго во святомъ крещении Василия». Начало: «Сеи бысть сынъ Святославль отъ пл мени Варяжьска князь Владимеръ». Конец: «...Ея же трапезы сподобимся и мы недостиныи, кающеся о съгр шении о Христ Исус Господ нашемъ, ему же слава и держава нын и присно и во в кы в ковъ». Характерные чтения восходят к ПрЖ-2. РасЖВ-2 А. А. Шахматов назвал переработку, известную в списках ГИМ, Муз. 207, л. 115–119 (koh.XVb.) 432 и БАН Литвы, ОР, 105/109 (XVI в.) И он, и Н. И. Серебрянский считали ее очень ранней. Н. И. Серебрянский назвал ее южнорусской, так как текст ЖВ правился и дополнялся по Ипатьевской редакции «Повести временных лет». Заглавие: «М сяца июля в 15 день. Память благов рнаго и князя Владимира, нареченнаго въ святомъ крещении Василиа. Благослови, отче». Начало: «Сьи бысть сынъ Святославль отъ племене Варяжска князь Владимиръ...». Конец: «...и нас авъ святыми книгами, отъ нихъ же насыщаються в рнии и приемлють царство небесное о Христ Исус Господ нашемъ, ему же слава». РасЖВ-3 А. А. Шахматов назвал Чудовскую редакцию, на важность которой он указал еще в 1908 г. Н. И. Серебрянский назвал ее Западнорусской , так как она входила в сборник белорусского происхождения (ГИМ, Чуд. 62/264, сер. XVI в.). Н. К. Никольский указал ее как «редакцию А, разновидность б» жития св. Владимира. 433 Текст был издан единственный раз в 1889 г. 434 Заглавие: «Житие благов рнаго князя Владимера». Начало: «Блаженыи се князь Владимиръ бысть сынъ Святославль от племене Варяжьска...». Конец: «...и нас явъ ю божественными книгами, отъ нихъ же насыщаються в рнии и приемлють царство небесное о Христ Исус Господ нашемъ, ему же слава, честь и покланяние с Безначальнымъ Отцомъ со Пресвятымъ Благымъ Животворящимъ Духомъ, нын и присно и во в кы в ковъ. Аминь». Редактор распространил и дополнил текст ЖВ своими соображениями, которые иногда выделял словами «спроста реши». Среди добавлений есть характерные, противопоставляющие текст всем остальным редакциям. |
| Владимир так и сделал. Он велел отбирать детей у лучших граждан и отдавать их в книжное учение. Матери плакали по ним, как по мертвым; – они, по словам летописца, не утвердились еще в вере. Детей роздали учиться по церквам к священникам и причту. – Благодаря этому, к концу Владимирова княжения у нас почти все священнослужители были уже свои,– русские. Сделавшись христианином, Владимир совершенно изменился и как бы переродился. Он стал миролюбивыми князем. Со всеми соседями он старался жить в мире и избегал войны. Владимир-христианин если и воевал с кем, то воевал только для защиты своих владений. Он вел войны, так называемые, оборонительные. Больше всего в этом случае надоедали ему печенеги, нападавшие почти ежегодно на его пограничные южные владения. Чтобы оградить последних от хищных набегов степных варваров, Владимир по южными и юго-западными своими границами строил города. При нем появились города по рекам – Десне, Остру, Трубежу, Суле, Стугне и Роси. Города эти заселились по преимуществу храбрецами, выходцами из разных русских областей, особенно северных. Города эти сначала были не что иное, как военные острожки, подобно нашими теперешними пограничными линейными укреплениями 8 . Они соединялись между собою валом и частоколом. На известных пунктах в этом валу находились свободные для проезда места или ворота, который оберегались сторожевыми ратными людьми. При появлении неприятелей, эти сторожа давали знать о них в ближайшие города и даже в самый Киев. Но эти валы, частоколы и города не всегда защищали южно-русские владения от набега печенегов. Последние прорывались сквозь них и грабили, жгли русские города и села. Владимиру волей-неволей приходилось силою защищать их от варваров, отбиваться от них. В 992-м году печенеги пришли из-за Оулы. Владимир встретился с ними на реке Трубеже. Русские стали на одной стороне реки, печенеги – на другой. Ни те, ни другие не смели перейти на сторону противную. Тогда князь печенежский подъехал к реке, кликнул Владимира и сказал ему: – «Выпусти своего мужа, а я своего, – пусть борются. Если твой муж ударит моим о землю, то не будем воевать три года. Если же наш ударит, то будем воевать три года». |
| Владимир – «Красное Солнышко» Таким трогательным наименованием ласково и нежно почтил наш православный русский народ своего великого Просветителя святого равноапостольного князя Владимира, извлекшего его из мрачной тьмы язычества и даровавшего ему безценное, ни с чем несравнимое сокровище – святую православную веру. И действительно «солнцем» явился св. князь Владимир для всей нашей Русской Земли, озарив ее светом истинной христианской веры и подлинного просвещения духовного. И было бы даже трудно подыскать какое-нибудь другое наименование для нашего Просветителя, в котором бы так ярко было выражено и его великое значение для нас и вся глубина нежной благодарной любви к нему со стороны облагодетельствованных им русских людей. Ведь с принятием св. Крещения началась для русского народа совершенно новая эпоха его исторической жизни, что признают даже люди неверующие и маловерующие, равнодушно и даже враждебно относящиеся к христианству, как таковому, но не могущие отрицать того несомненного факта, что именно принятие христианства сделало варварский народ народом культурным, приобщило его к семье прочих культурных народов. Для нас же, верующих во Христа, чрезвычайно ярким доказательством необыкновенной возрождающей силы христианства является та разительная перемена, которая произошла и в самом князе Владимире после крещения и во всем новокрещеном русском народе. Князь Владимир до крещения и кн. Владимир после крещения – это два как бы совершенно разных человека. Мрачный, жестокий, подозрительный, грубый, сластолюбивый варвар – он, после крещения, становится ласковым, кротким, приветливым, любвеобильным и милостивым князем – истинным отцом своих подданных, что и было запечатлено в данном ему народом выразительном прозвище: Владимир – «Красное солнышко». Разочаровавшись в язычестве, он стал томиться сомнениями, душа его искала света и мира, а память говорила ему о великой Ольге, бабке его, «мудрейшей всех человек», о ее Боге – Боге греческих христиан. И вот, когда стали приходить к нему представители соседних народов, предлагая ему свою веру, он решительно отверг магометанство, латинское папство и иудейство, но со вниманием выслушал наставления греческого монаха и в душе решил принять веру греческую – веру его бабки Ольги. Но так как он искал лучшей веры не для себя одного, а для всего своего народа, то, по совету бояр, отправил «десять мужей добрых и смышленных», чтобы они на местах ознакомились с разными верами. Послы эти дали отрицательные отзывы о вере магометан и латинян, но с восторженным умилением разсказывали о вере греков. |
|
|
