| Ему кажется, что русская поэзия «недаром» явилась на свет «на сельском кладбище, на закате дня»; недаром «принял ее лес опавшей листвой и тихо шелестел печальный свой привет». «Хоть радугой мечты, хоть юной страсти жаром пленяла после ты – но первым лучшим даром останется та грусть, что на кладбище старом тебе навеял Бог осеннею порой». С. намечал не только цели, но и средства к их достижению; он стремился водворить во имя «вселенской правды» мир в межконфессиональной вражде, в межнациональных и межрелигиозных конфликтах. Но более всего на современников воздействовала сама личность С., его обаяние, творческая активность и ежедневный труд по насаждению добра. По словам Л.З. Слонимского, «готовность делать добро доходила у С. до самоотвержения; он не только не умел отказывать в чем бы то ни было и кому бы то ни было, но сам предлагал свои услуги и оказывал их с необыкновенным вниманием. Не располагая другими средствами, кроме своего литературного заработка, он приобрел репутацию щедрого благотворителя». «Вся жизнь С., – пишет кн. С.Н. Трубецкой, – была стремлением оправдать свою веру, оправдать добро, в которое он верил. Делу своему он отдавался весь, не зная отдыха, беспощадный к себе, торопясь исполнить то, что считал своим призваньем. Но в этой трудной работе он не изнемог духом, сохраняя чистое сердце и душевную бодрость, тот высший, чуждый уныния источник веселья и радости, в котором он сам видел подлинный признак и преимущество искреннего христианина». СОЛОВЬЕВ СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ (1820–1879) – историк, профессор и ректор Московского университета с 1871 по 1877 г., академик Петербургской АН (1872), автор трудов по истории Новгорода, эпохам Петра I и Александра I, внешней политике России, историографии. Основное сочинение – «История России с древнейших времен» (1851–1879; Т. 1–29). Отец В. С. Соловьева . СПИНОЗА БАРУХ (Бенедикт) (Spinoza, d’Espinosa; 1632–1677) – нидерландский философ, пантеист. Мир, по Спинозе, – закономерная система, которая до конца может быть познана геометрическим методом. |
| Действующие лица Евангелист Матфей Филипп Симон Петр Симеон — родственники Иисуса К а й я ф а, первосвященник Анна, его тесть Н и к о д и м, Симон–фарисей — члены синедриона Старейшина Клавдия Прокула, жена Понтия Пилата Вольноотпущенник, Ревекка — её слуги Писец (Езекия) Нанятый смутьян Капитан, начальник дворцовой стражи Банщик Евника, сирофиникиянка, массажистка публичных бань 1–й еврей 2–й еврей 3–й еврей 4–й еврей Еврейка Сержант дворцовой стражи 1–й левит 2–й левит 1–й римский воин 2–й римский воин 1–й зилот 2–й з и л от Замечания Иисус. Новое здесь только в том, что Он ведёт спор как истинный диалектик, фазу схватывая суть дела и точно нанося удар. С родственниками (сцена 1,1) Он сдержан и холодноват, но уже ощущается та суровая решимость, которая через полгода приведёт Его в Иерусалим, к смерти. Подчеркнуть, вероятно, надо вызов. В самарянском селении (1,4) Он скорее печален, чем сердит (дух насилия тронул даже Иоанна!); притчу о неумолимом слуге Он рассказывает серьёзно и весомо, как притчу о суде. Но когда Пётр и Матфей показали, что тщатся понять её, Он становится мягче с этими растерянными людьми и называет Иакова с Иоанном " сынами грома " с какой-то суровой шутливостью (не без того оттенка, который есть, скажем, в словах " Ну и парочка! " ). " Отче Наш " Он читает так, что ясно: Он их совсем простил, отношения полностью восстановлены. Родственники - комментаторы толком не знают, действительно ли " братья " Иисуса не верили в Него. Поэтому У меня один верит, другой — нет. Симеон не верит совсем; для него Иисус — позор семьи, Которого надо вернуть от чудачеств к пристойной жизни (условности, подчинение родителям и т. п.). Иосиф, напротив, верит и хочет " на публике " подтвердить великое призвание родственника. Иуда - уже начинает раздражать других (и себя). Он одержим одной–единственной мыслью и не знает покоя. Да, предложение Баруха он отверг, но ему не нравится, как всё идёт: родные давят, ученики глупы, Иисус ведёт себя хорошо, но продержится ли без помощи? Смело защищая Его перед Кайяфой, он всё же проговаривается: Иисус у него как бы " на испытании " . Поношение Рима — совершенно искреннее, а вот национальные чувства — узки; это, в сущности, национализм. А главное, он ощущает, что без него всё развалится; и, сам того не замечая, хочет сделать Иисуса пешкой в политической игре, только " с другой стороны " , чем Барух. |
| – Ветеран, N 11 (115) от 12–18.III.1990). 176 Музей был создан заключенными на базе материалов монастыря и краеведческих коллекций; при музее работало Соловецкое общество краеведения. Располагался музей в надвратной Благовещенской церкви, на участке галереи от церкви на север до прядильной башни, а также в Спасо-Преображенском соборе. Открыт в 1925 году, закрыт в связи с ликвидацией лагеря и тюрьмы. 177 Этот час особенно любил о. Павел, это еще и час его рождения. «И вот, среди степи, в дикой местности, я родился 9-го января 1882-го года, вечером, часов около семи – в час, всегда бывший моим самым любимым. Этот вечереющий час между шестью и семью, всегда был моим часом, и по сей день нет для меня ничего сладостнее, милее и мистичнее, в хорошую сторону, чем этот час прозрачности, мира и наступающей прохлады. Зажигающаяся звезда Вечерняя, огонь в сумерки» («Детям моим», с. 30). 178 Загадки Мику – в этом же письме: «Дорогой Мик, вот тебе загадка: какая фамилия одного ученого пишется с тремя мягкими знаками? Другой вопрос: какого цвета хлорофилл? Третий вопрос: когда Россия собиралась присоединить к себе Англию? Как-то ко мне обратился с вопросом один (увы!) мой бывший ученик и спросил: «Было два Спинозы, один Барух, другой Бенедикт. Который же из двух был особенно замечателен?» Мне стало стыдно, почему? Можешь ответов мне не писать, а скажи их мамочке». 179 Застекленная веранда на третьем этаже – хоры в Благовещенской церкви – находится над святыми воротами, в северном крыле: из ее окна открывается вид на бухту Благополучия. 180 Морю посвящены целые страницы воспоминаний о. Павла. «Свои детские и отроческие годы я провел в постоянном и ненасытном, и никогда ненасытимом, созерцании моря... я помню свои детские впечатления и не ошибаюсь в них: на берегу моря я чувствовал себя лицом к лицу пред родимой, одинокой, таинственной и бесконечной Вечностью, из которой все течет и в которую все возвращается. Она звала меня, и я был с нею... Я любил море за его тайну. Была внутренняя близость между ним и мною» («Детям моим», с. |
| И дала Эдем великую власть третьему ангелу своему – Наасу, чтобы он терзал всяческими мучениями дух Элоима. присутствующий в людях, дабы посредством (этого) духа мучился и Элоим, который бросил ее вопреки заключенным между ними соглашениям» (Ref. V.26.19–21; пер. И.С. Егоренкова). 56 Подробнее Ипполит говорит об этом в основном сообщении. Элохим выбрал Геракла, чтобы тот сражался с двенадцатью ангелами Матери-Эдем, это и есть те 12 его знаменитых подвигов. См.: Ref. V.26.27–28. 57 Ср. из основного изложения: «Барух – снова посланный Элоимом – и придя в Назарет, нашел Иисуса, сына Иосифа и Марии, ребенка двенадцати лет, пасущего овец, и поведал ему все, что произошло от начала, то есть от Эдем, Элоим [и Благого, и ] что потом случилось. И он сказал: “Все пророки до тебя соблазнились, поэтому ты, Иисус, сын человеческий, постарайся не соблазниться, но сохрани это учение для людей и возвести им об Отце и о Благом, и взойди к Благому, и воссядь там вместе с Отцом всех нас – Элоимом”. И послушался Иисус ангела и сказал: “Господи, я все сделаю”! И стал проповедовать. Наас же захотел соблазнить и его [но не смог], ибо он остался верен Баруху. Наас, разгневавшись из-за того, что не смог соблазнить его, сделал так, чтобы его распяли. Он же, оставив тело Эдем у креста, поднялся к Благому. Ведь он сказал Эдем: “Женщина, получи своего сына”! – то есть душевного и земного человека – а сам, передав дух в руки Отца, взошел к Благому» (Ref. V.26.29–32; пер. Егоренкова). Здесь у Иустина две аллюзии на Новый Завет ( Ин. 19:26 и Лк. 23:46 ), которые он интерпретирует в духе своей гностической системы. 58 Резюме о докетах перекликается с Ref. VIII.8.3, 5, 7; VIII.9.2–7; VIII.10.1, 3, 5, 7. Рус. пер. раздела о докетах (Ref. VIII.8.1–10.69) см.: Егоренков. Указ. соч. С. 303–308. 59 Т.е., как из семени выходит сначала ствол, затем ветви и листья, потом плоды, так и декады эонов различают по расположению к семени. Ср.: «Они же [не]отделимы друг от друга, имея единое начало и цену на троих, отличаясь только по положению, так что один из них – первый, другой – второй, а иной – третий. |
| После ужина он с полчаса беседовал с м-ль Батистиной и г-жой Маглуар, потом уходил к себе и снова принимался писать то на отдельных листках бумаги, то на полях какого-нибудь фолианта. Он был человек образованный и даже до известной степени ученый. После него осталось пять или шесть рукописей, довольно любопытных, и среди них рассуждение на стих из Книги Бытия: «Вначале дух Божий носился над водами». Он сопоставляет этот стих с тремя текстами – с арабским стихом, который гласит: «Дули ветры Господни»; со словами Иосифа Флавия: «Горний ветер устремился на землю» – и, наконец, с халдейским толкованием Онкелоса: «Ветер, исходивший от Бога, дул над лоном вод». В другом рассуждении он подвергает разбору богословские труды Гюго, епископа Птолемаидского, двоюродного прадеда автора настоящей книги, и устанавливает, что различные небольшие произведения, опубликованные в прошлом столетии под псевдонимом Барлейкур, также принадлежат перу этого епископа. Иногда посреди чтения, независимо от того, какая именно книга была у него в руках, епископ вдруг впадал в глубокое раздумье, очнувшись от которого он неизменно писал несколько строк тут же, на страницах книги. Зачастую эти строки не имели никакого отношения к самой книге, в которую они были вписаны. Вот перед нами заметка, сделанная им на полях тома, озаглавленного: «Переписка лорда Жермена с генералами Клинтоном и Корнвалисом и с адмиралами американского военного флота. Продается в Версале у книгопродавца Пуэнсо и в Париже у книгопродавца Писо, набережная Августинцев». Вот эта заметка: «О ты, Сущий! Экклезиаст именует тебя Всемогущим, книга Маккавеев – Творцом, Послание к ефесянам – Свободой, Барух – Необъятностью, Псалмы – Мудростью и Истиной, Иоанн – Светом, Книга царств – Господом, Исход называет тебя Провидением, Левит – Святостью, Ездра – Справедливостью, вселенная – Богом, человек – Отцом, но Соломон дал тебе имя Милосердие, и это самое прекрасное из всех твоих имен». Около девяти часов вечера обе женщины уходили к себе наверх, и епископ до утра оставался один в нижнем этаже. |
| Mus. Add. 14495 X−XI вв.). Главной же заслугой Павла является то, что по инициативе антиохийского монофизитского патриарха Афанасия I и при помощи сотрудников, среди которых упоминается диакон Фома, патриарший синкелл, он в 615−617 гг. близ Александрии осуществил, по гексаплам Оригена , новый перевод Ветхого Завета, который представляет чрезвычайную важность, поскольку греческий текст этого труда практически утрачен, а также потому, что как в литургии, так и в других сочинениях этот перевод, называемый «сирийским гексапларным», начал занимать место Пешитты. В Амвросианской библиотеке (Bibliotheca Ambrosiana) имеется экземпляр второго тома, содержащего полный перевод, который был литографически издан А. М. Чериани (Ceriani) в Милане в 1874 г. Первые же книги Ветхого Завета имеются иногда полностью, иногда в достаточно многочисленных фрагментах, которые присутствуют в следующих изданиях: 4 книги Царств: Libri IV. Regum Syro-heptaplaris specimen. E manuscripto Parisiensi Syriace edidit, textm versionis Alexandrinae hexaplarum restituit, notisque illustravit J. G. Hasse. Jenae, 1782; Иеремия, Иезекииль: Jeremía. Hezeciel. Codex Syriaco-hexaplaris Ambrosiano-Mediolanensis. Editus et Latine versus a Matthias Norberg. T. 1. Londini Gothorum, 1787; Даниил: Bugati С. Daniel secundum ditionem LXX, interpretum Syriace edidit Caletanus Bugatus. Mediolani, 1788; Псалтирь: Cichera P. Mediolani, 1816; Царства, 12 малых пророков, Притчи, Иов, Песнь Песней, Плач, Екклесиаст: Middeldorpf H. Codex Syriaco-Hexaplaris: über quartos Regum ex codice Parisiensi, Jesalas, Duodecim prophetae minores, proverbial Jobus, canticum threni, Ecclesiastes e cod. Mediolanensi. Berouni, 1835; Судей, Руфь: Rördam S. Libri Judicum et Ruth secundum versionem Syriaco-Hexaplarem. Copenhagen, 1859–1861; Барух, Плач, послание Иеремии: Fragmenta latina evang. S. Lucae, parvae genesis et assumptionis Mosis, Baruch, Threni et epistola Jeremiae. Ed. Antonius Maria Ceriani. Monumenta sacra et profana ex codicibus praesertim Bibliothecae Ambrosianae. |
| 2–й и у д е й. Кто ты, почему говоришь так смело? (Тихо.) Не Барух ли Зилот? Б а р у х (тихо). Замкни эту мысль в своем сердце и выброси ключ. (Толпа все ближе; Барух говорит вслух.) Эй, гляди, идут! Качаются под римским крестом — нечего сказать, бремя для иудейской спины! (Шум — громче.) Смотри, что написано: " Гестас, вор и мятежник " . Против кого, а? Против Кайяфы? 1–й и у д е й. Против порядка. 1–я и у д е я н к а. Какой страшный! 2–я и у д е я н к а. А так — ничего! Люблю удалых мужчин! Т о л п а. Вор!.. Разбойник!.. Вот тебе!.. Так… Так… Камнем… Ура, в самый рот попал! (Хохот, улюлюканье.) Гестас. Будьте вы прокляты! Разрази вас дьявол! Попались бы вы мне в руки!.. 1–й солдат (бесстрастно). Иди, иди. Гестас. Зубы выбили! 1–й с о л д а т. На что тебе зубы? (Смех.) Иди! Б а р у х. Иди, Гестас! Впрямь, на что тебе зубы? Плюнуть и так можно! (Смех.) Читай: " Дисмас, вор и мятежник " . Мятежник, друзья мои, все против Рима… Эй, ты, конокрад! Чего тащишь? Дисмас. Деревянную кобылу об одной ноге. (Смех.) Голос из толпы. Чего ж кобыла на тебе, а не ты на кобыле? Д и с м а с. Подожди, приду — влезу на нее, погляжу на вас, гадов, сверху! 2–й и у д е й. А ты шутник! 2–я и у д е я н к а. Смелый какой! Люблю смелых. Держи, вот тебе цветок! Д и с м а с. Благодарим. Нам бы лучше пива… (Смех.) 2–й с о л д а т. Эй, пошевеливайся! Д и с м а с. Прости, красотка, спешу, у меня свидание. Гони, возница! К черту кесаря! 2–й с о л д а т. Заткнись! Д и с м а с. А что? Можно считать, меня нету. Что хочу, ТО И Кричу! (Поет.) К черту Тиберия и его империю! Толпа скорее растеряна. Б а р у х. Дожили! Спаси нас Господи, только мертвый и может свободно говорить… А вот и главный преступник, и все грехи с Ним: " Иисус Назареянин, Царь Иудейский " . Поняли шутку, а? 1–й и у д е й. Шутку? Да это оскорбление! Б а р у х. Ничего другого иудеи и не заслужили. Т о л п а. Радуйся! Да здравствует безумный Мессия!.. Дурак!.. Плотник!.. У–лю–лю!.. 1–я и у д е я н к а. Бедный, как Он замучился! Еле идет. 2–я и у д е я н к а. А, слабак! По мне, так шути, когда на казнь идешь. |
| И у д а. Что ты имеешь в виду? Б а р у х. " Славили и хвалили только лжепророков… " Если кого-то славят в Иудее, то именно Его! Трудно устоять, когда ты — идол толпы. Нужна очень большая… ну, цельность. И у д а. Я за Него не боюсь. Его ничто не испортит. Б а р у х. Это ты так думаешь. И Он — тоже… Но мы видели многих пророков. Начинают они хорошо, а там — последователи, успех… Оглянуться не успеешь, а тот, кто не мог и на жизнь заработать, такой он нездешний, берет подарки у богатых дам, устанавливает модные культы, вползает в политику. И у д а. Ты не знаешь Учителя. Б а р у х. Он — человек. У всех есть амбиции, хоть пус–тяшные. Сейчас — святая бедность, мы -не от мира, но ты еще увидишь, как плотник Иисус въезжает в Иерусалим под крики " Осанна! " Вспомни тогда, что я говорил. Иуда (пылко). Если бы я так думал, я бы убил Его собственными руками сейчас, когда Он еще чист. Б а р у х. Чепуха какая! Эти безумные гении на то и созданы, чтоб их использовать. Пускай слушает осанну, только бы у нас было войско, чтоб за Ним идти. Иначе -что ж, иначе кесарь еще раз прихлопнет то, что осталось от иудейской свободы. И у д а. Это — неверный путь. Я так играть не стану. Б а р у х. Спеху нет. Подумай как следует, поспи… А, вот и моя хозяйка! Как раз вовремя, пожелаешь нашему гостю доброй ночи. Ж е н а. Доброй тебе ночи, Иуда. Да хранят тебя ангелы. Наверное, твой друг уже спит. Иди потише. И у д а. Доброй ночи, хозяйка. Доброй ночи, Барух. Я не передумаю. Б а р у х. Иди, спи. (Хлопает дверь.) Ну, как они тебе? Ж е н а. Мальчик очень хороший. Б а р у х. Честный простачок. А Иуда? Ж е н а. Он ему завидует, только сам того не знает. Б а р у х. Очень может быть. Иуда — умен, но глуп. Я знаю, на что его взять, чтоб избавиться от Иисуса. Ж е н а. Барух, а надо ли?.. Такая сила — от Бога! Б а р у х. Как и сила огня. Он может поджечь мир. Ах, какое орудие, какое орудие в умелых руках! Молот против Кайяфы, меч в сердце кесаря. Если бы Его уловить… Боюсь только… Ж е н а. Да? Б а р у х…. что Его и впрямь нельзя испортить. |
| К а й я ф а. Я уверен, ты хотел Ему добра. И у д а (обиды хлещут из него). Я Его понимал! Я бы Его удержал! Но Он не доверился мне. Он окружал Себя подхалимами и дураками — мальчишками вроде Филиппа, простыми рыбаками, у которых не больше разума, чем у рыбы. А этот хваленый Иоанн! Смотрит, как больной пес, ловит всякий бред как голос с неба. А н н а. Народный вождь, я сказал бы — популярный лидер должен царить и среди своих. Настоящие друзья нелицеприятны. К а й я ф а. Вот ты Ему — друг. Ты понял, что спасет и Его, и Израиль. И у д а. А, что? К а й я ф а. Чтобы Он умер, пока не опозорился. Так Он — обычный демагог, со всеми их недостатками, мертвый Он–идея… символ… дух страдальца Израиля. Никто и не вспомнит, что у Него были недостатки. Запомнят учение и чудеса. И у д а. Верно! Ах, как верно! Именно так. Сын Человеческий должен сперва умереть, Он Сам это говорил, Он это знал в лучшие минуты. Изменил Своей судьбе — что ж, сделаем все за Него! Нами, через нас, любым путем пророчества должны исполниться. Ты Сам говорил так, Иисус из Назарета! Здесь — спасение Израиля. К а й я ф а. Хвалю. Ты — истинный патриот. Я очень рад, что сумел тебя успокоить. А сейчас, ты уж прости, перейдем к делу. Нужно Его взять, пока Барух не выступил. Ты знаешь, когда это будет? И у д а. Не совсем. Вероятно, он воспользуется случаем, когда в Иерусалиме, на Пасху много поклонников Иисуса. К а й я ф а. Пасха вот–вот наступит. Действовать надо быстро. А н н а. Но осторожно! Нам не нужен бунт. Особенно — когда здесь Пилат. К аи я ф а. Ты прав… сейчас, сейчас… Искариот, я хотел бы, чтобы ты оказал две услуги делу Израиля. И у д а. Какие? К а й я ф а. Во–первых, узнай, когда думает выступить Барух. Во–вторых, сообщи нам, когда Иисус будет не защищен, чтобы мы взяли Его тихо–мирно. Согласен? Что ж до благодарности — положись на нас. И у д а. Согласен. А полагаться… Я уже ни на кого не полагаюсь. Я отдал все, чтобы идти за Ним, а Он меня предал. Кто поручится, что вы не одурачите и не вышвырнете меня? Хорошо говорить всякие слова, но как по–вашему, во что обошелся мне этот патриотизм? Баруховы гонцы трудились не ради истины. Я лгал и крал, да! Крал из общей кассы. Они начинают подозревать. Этот пошляк Матфей может выдать меня в любой момент. Что я скажу судье? Сошлюсь на первосвященника? Попрошу денег из храмовой сокровищницы? Кто мне поможет — синедрион? Сказано вам, я никому не верю. Я доверяю только тому, что могу взять в руки. Все люди лгут, не лгут только одни вещи. Заплатите мне и запишите в ваших книгах, чтобы люди знали, что я сделал это ради Израиля. |
| «Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и овладеешь ею, и поселишься на ней и скажешь: „поставлю я над собою царя, подобно прочим народам, которые вокруг меня“, то поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь ты поставить над собой царем иноземца, который не брат тебе. Только чтоб он не умножал себе коней и не возвращал народа в Египет для умножения себе коней, ибо Господь сказал вам: „Не возвращайтесь более путем сим“; и чтобы не умножал себе жен, дабы не развратилось сердце его, и чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно. Но когда сядет он на престоле царства своего, должен списать для себя список закона сего с книги, находящейся у священников левитов; и пусть он будет у него, и пусть он читает его во все дни жизни своей, дабы научался бояться Господа, Бога своего, и старался исполнять все слова закона сего и постановления сии; чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его, и чтобы не уклонялся он от закона ни направо, ни налево, дабы долгие дни пребыл на царстве своем он и сыновья его посреди Израиля» ( Втор. 17:14-20 ). Как считает Барух Каплинский, в этом отрывке что ни слово — то прямое обличение царя Соломона. «Только чтоб он не умножал себе коней и не возвращал народа в Египет для умножения себе коней», — говорится в тексте. Но разве Соломон не завел себе целые табуны коней и колесницы и разве ради торговли с Египтом он не послал своих представителей в эту страну?! Далее «Пятикнижие» предупреждает: «…чтобы не умножал себе жен, дабы не развратилось сердце его». Но ведь это именно Соломон поставил абсолютный рекорд среди всех царей по числу жен и наложниц, а те, будучи язычницами, «развратили» его сердце! «…И чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно». Но это именно Соломон скопил в Иерусалиме такие богатства, что серебро в его столице «ничего не стоило». Следствием этого стал гигантский разрыв в уровне жизни между столицей и периферией, а цены даже на самые обыденные товары в Иерусалиме стали так высоки, что провинциал с его горсткой серебра почти ничего не мог там купить. |
|
|
