| В 1239 г. Муром был захвачен и сожжен одним из монголо-татар. отрядов (ПСРЛ. Т. 1. С. 201). В 1351 г. говорится об «обновлении отчины», т. е. о возобновлении Мурома, что подразумевало и восстановление храмов (Там же. Т. 7. С. 244). Местное предание повествует об этих событиях: «Прииде из Киева благоверный кн. Георгий Ярославич в Муром и постави себе дом... первоначальную церковь Благовещения Пресвятыя Богородицы обновил, и вторый храм страстотерпцев Бориса и Глеба такожде обновил, и епископа по-прежнему у той церкви устроил именем Василия» (Сказание о граде Муроме//МИХМ. ММ-28260. Л. 39). Возведение кирпичного собора связывают с деятельностью царя Иоанна IV Васильевича Грозного, к-рый посетил Муром в 1552 г., во время военного похода на Казань (ПСРЛ . Т. 29. С. 86). Ранее, в 1547 г., церковный Собор, возглавляемый митр. Московским свт. свт. Макарием , причислил местночтимых св. князей Константина, Михаила и Феодора, а также благоверных кн. Петра и кнг. Февронию к лику святых. Находясь в Муроме, царь молился новопрославленным святым, прося заступничества в предстоящем сражении, обещая построить кирпичный храм и учредить муж. мон-рь. Согласно местному преданию, в мае-июне 1553 г. в Муром прибыли государевы каменщики для возведения кирпичной церкви. «И начаша копати под храм пошву и обретоша мощи благоверного кн. Константина и чады его... в лето 7061 (1553.- В. Ч.) году месяца иуня 6 день» (Сказание о граде Муроме//МИХМ. ММ-28260. Л. 46 об.). После сооружения нового храма муромские купцы Четвертак Сычёв и Семен Попяткин написали в Москву о завершении строительства и об обретении мощей. По приказу царя Иоанна IV Грозного в Муром для Благовещенской ц. отправили книги, иконы, колокола, церковные облачения, утварь и покров на мощи. В Муром прибыл Рязанский и Муромский еп. Гурий (Лужецкий) , к-рый совершил освящение храма и переложил мощи князей Константина, Михаила и Феодора в специально устроенную раку. 24 янв. (год не указан, не ранее 1567/77) посадский храм был преобразован в муж. обитель (Там же. Л. 48). |
| Сие достопамятное время Иоаннова Царствования прославилось еще тесным союзом России с одною из знаменитейщих Держав Европейских, которая была вне ее политического горизонта, едва знала об ней по слуху и вдруг, нечаянно, нашла доступ к самым отдаленным, всех менее известным странам Государства Иоаннова, чтобы с великою выгодою для себя дать нам новые средства обогащения, новые способы гражданского образования. Еще Англия не была тогда первостепенною морскою Державою, но уже стремилась к сей цели, соревнуя Испании, Португалии, Венеции и Генуе; хотела проложить путь в Китай, в Индию Ледовитым морем, и весною в 1553 году, в Царствование юного Эдуарда VI, послала три корабля в океан Северный. Начальниками их были Гуг Виллоби и капитан Ченселер. Разлученные бурею, сии корабли уже не могли соединиться: два из них погибли у берегов Российской Лапландии в пристани Арцине, где Гуг Виллоби замерз со всеми людьми своими: зимою в 1554 году рыбаки Лапландские нашли его мертвого, сидящего в шалаше за своим журналом. Но капитан Ченселер благополучно доплыл до Белого моря; 24 Августа 1553 года вошел в Двинский залив и пристал к берегу, где был тогда монастырь Св. Николая и где после основан город Архангельск. Англичане увидели людей, изумленных явлением большого корабля; сведали от них, что сей берег есть Российский; сказали, что имеют от Короля Английского письмо к Царю и желают завести с нами торговлю. Дав им съестные припасы, начальники Двинской земли немедленно отправили гонца к Иоанну, который тотчас понял важность сего случая, благоприятного для успехов нашей торговли, – велел Ченселеру быть в Москву и доставил ему все возможные удобности в пути. Представленные Государю, Англичане с удивлением видели, по их словам, беспримерное велелепие его двора: ряды красивых чиновников, круг сановитых Бояр в златых одеждах, блестящий трон и на нем юного Самодержца в блистательной короне, окруженного величием и безмолвием. Ченселер подал следующую грамоту Эдуардову, писанную на разных языках ко всем северным и восточным Государям: |
| Приведу еще доводы для подтверждения своего мнения: 1) Артемий упоминает здесь, что враги его были особенно недовольны его предполагаемым воздействием на царя по вопросу о монастырском землевладении. Это могло быть скорее всего именно в 1551 году, когда сильно было еще впечатление Стоглавого собора, а не в 1553 г., когда незачем было вспоминать старое, в виду новых обвинений против Артемия, приведших его к суду. Да и собор 1553–1554 г. вовсе и не обмолвился об этом, хотя члены его отлично знали, что в лице подсудимого им предстоит осудить главного представителя противной партии заволжских нестяжателей. 2) Нижеследующие места разбираемого послания только и понятны при нашем предположении: «а правило, господар, келейное похвално у нас есть, чтобы и тот не слышал, кто с ким в келии живет … И диаки не поют у нас у крестов, сам по силе кто же подвигнется … А портки нужа ради многие старци носят; греха в том не писано». 280 Все эти объяснения мог давать царю игумен, хорошо знавший что делается у него в монастыре и заботившийся о соблюдении монастырских правил. Кроме того, здесь же Артемий обмолвился еще такой фразой: «и аз себе и не исказывал подвижником, леность доводит на мене». По какому поводу сказано это? Может быть, монахи Сергиева монастыря, носившего тогда, по выражению одного из исследователей, ультраиосифлянский характер, роптали на строгости игумена, привыкшего к подвижнической. жизни и старавшегося обуздать «своевольных и любостяжательных Троицких мнихов», как аттестует их Курбский. Но это опять-таки приближает нас к поре игуменства. На основании высказанных соображений, я отношу данное послание ко времени игуменства Артемия, т. е. к концу 1551 г. или началу 1552 г., когда он заметил, что за ним следят, что ему угрожает опасность, и тщетно пытался обратить на это внимание царя. XIV. " Послание к пану Евстафию Воловичу» (лл. 197 – 201 об.; Р. Ист. Библ., т. IV, ст. 1441–1448). Недостающее в рукописи заглавие послания восполняется догадкой Ундольского: «пан Иустафие», к которому обращается Артемий, есть известный Евстафий Волович. 281 Послание писано по просьбе его, которую Артемий долго собирался исполнить. Содержание послания, сравнительно с предыдущими, ничего нового не представляет: те же указания на недостатки проповедников новых учений, защита креста, «деяния креста», икон, писаний. Евстафий Волович был кальвинистом, но тем не менее не раз не обращался к Артемию, напр., по поводу толкования Будным пророчества о семени жены: очевидно, Волович желал уяснить себе религиозные вопросы путем сопоставления мнений проповедников различных вероучений. Из того, что к Артемию он обращался «древле», но последний за недостатком времени не успел ему тотчас ответить и лишь спустя много времени взялся за перо («долгота времени»), можно заключить, что послание писано уже после того, как Артемий довольно времени прожил в Литве, т. е. не ранее конца 60-х годов. Более точных указаний на время написания послания не имеется. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание Успенский собор Трифонова мон-ря в Кирове. 1695 г. Фотография. 2006 г. В XII-XIII вв. территорию совр. К. о. населяли угро-финские племена: удмурты, марийцы. В XII-XIII вв. шла русская колонизация края, которая началась из Новгорода и сопровождалась оттеснением угро-финских племен на восток. Вятка впервые упом. в летописи под 1374 г., когда во время похода новгородцев на Волжскую Булгарию они ограбили вятские земли. В 1378 г. по договору между вятской знатью и суздальско-нижегородским кн. Димитрием (Фомой) Константиновичем Вятская земля стала его вотчиной. После смерти князя в 1383 г. в ходе междоусобной войны Нижегородское княжество отошло его брату Борису Константиновичу, а Суздальское княжество и Вятская земля - детям Семену и Василию Кирдяпе. В 1401 г. скончался кн. Семен, в 1403 г.- кн. Василий Кирдяпа. После их смерти вел. кн. Василий I Димитриевич присоединил Вятскую землю к Московскому княжеству. В ходе феодальной войны, начавшейся после смерти вел. кн. Василия I в 1425 г., Вятская земля участвовала на стороне галичских князей. После их поражения в 1452 г. власть в Вятке перешла к местным боярам и купцам. По-видимому, в 1455-1457 гг. на берегу р. Хлыновицы был построен деревянный кремль, названный Хлыновом. В 1457 г. вел. кн. Василий II Васильевич безуспешно пытался его взять, при описании этого похода впервые в летописях упоминаются вятские города Хлынов, Котельнич и Орлов. В 1459 г. Василий II совершил 2-й поход на Вятку, после которого Вятская земля была присоединена к Московскому вел. княжеству с сохранением местного самоуправления. В 1467 г. к Московскому гос-ву были окончательно присоединены земли вогулов в пределах совр. К. о. В 1485 г. власть в вятских землях перешла к антимосковской группе знати во главе с Иваном Аникиевым Мышкиным. Убеждая вятчан вернуться под власть Москвы, Московский митр. Геронтий прислал на Вятку в 1486-1488 гг. две «увещательные» грамоты, грозя церковными наказаниями. В авг. 1489 г. Вятку взяли войска вел. кн. Иоанна III Васильевича , заговорщиков казнили, вятская знать была переселена в Подмосковье. Вятская земля была окончательно включена в состав Русского государства. После падения Казанского ханства в 1552 г. юго-восток совр. К. о., населенный татарами, удмуртами и марийцами, также перешел под власть Москвы. К этому привела черемисская война 1552-1557 гг., для участия в к-рой Иоанн IV мобилизировал в 1553 г. вятчан. |
| Источник: Беспалов Н.А.: Ист.-Очерк. Муром. Памятники искусства XVI — начала XIX в. – Ярославль: Верх.-Волж. Кн. Изд-во, 1970-128 с. Строительство Благовещенского собора, так же как и строительство Богородицкого, Спасо-Преображенского соборов и Козьмодемьянской церкви в Муроме, связано с пребыванием здесь Ивана Грозного в июле 1552 года перед походом на Казань. Как сообщает летопись, при посещении деревянной церкви Благовещения «государь царь у чудотворных гробниц поклонился и молился им со слезами, помощи прося на супостаты и нача глаголати: аще Господь Бог и Пресвятая Богородица и Муромские чудотворцы подадут мне победу на безбожного Казанского царя: повелю зде устроить храм Благовещения и придел Муромских чудотворцев — каменные». В 1552 году победа под Казанью была одержана, и на следующий год Иван Грозный направил в Муром для строительства Благовещенской церкви каменщиков с мастером. Участие в строительстве собора Ивана Грозного подтверждает и опись Бартенева, в которой отмечается, что «Благовещенская Божьей матери церковь, каменная, построена царем Иваном IV в 1553 г. и после разорения от поляков обновлена игуменом». Несмотря на позднейшие переделки, особенно после разорения собора Лисовским в 1616 году, когда каменные стены «разседалися», в своей основе Благовещенский собор сохранил облик XVI века. По всей видимости, надо отвергнуть дату освящения собора в 1664 г., как дату окончания строительства, следует признать это датой восстановления собора после разгрома поляками, так как нельзя допустить, чтобы одно из лучших культовых сооружений города в течение нескольких десятилетий (с 1616 по 1664 г.) не было восстановлено. Одновременно с этим велось строительство других храмов: ансамбля Троицкого монастыря (1642—1652), Воскресенской и Введенской церквей на Штабу (1658), Георгиевской церкви (1652) и других. Одновременно с этим нельзя считать прообразом Благовещенского собора Троицкую церковь, так как при общих для обоих памятников деталях имеется слишком много принципиальных различий как в размерах, так и в общем композиционном решении. |
| Воздает царь молитвенные благодарения святому радонежскому чудотворцу и после взятия Казани 2 октября 1552 г.: «... А самъ государь похалъ на свой дворъ за городъ, гд преже стоялъ, и прииде въ церковь Сергиа чюдотворца, много слезъ изливая и Богу благодарная възсылая...» . По очищении города от последствий сражения и по освящении города Иван Васильевич IV возвращается домой. Путь его, естественно, пролегает через основанный Сергием монастырь: «А самъ государь изъ Володимира похалъ въ Суздаль къ Покрову Пречистые, и тамъ молебная соверша, и похалъ на Юрьевъ къ живоначалной Троиц и къ чюдотворцу Сергию. И вниде въ церковь живоначалныя Троицы и припаде къ образу и на много время съ слезами молитвы къ Богу възсылая. Такоже прииде и къ чюдотворивымъ мощемъ преподобнаго отца Сергиа и многы сердечныя слезы съ молитвою испусти и всю надежу на Бога и на пречистую Его Богоматерь и на великыхъ чюдотворцовъ; игумену и брать великие слова съ челобитиемъ говоритъ за ихъ труды и подвизи...» . Здесь уместно привести свидетельство еще одного источника, подробно рассказывающего о покорении Казани. Это так называемая «Троицкая повесть о взятии Казани», составленная в 1553 г., то есть вскоре после успешного завершения всей военной кампании и за несколько лет до появления «Казанской истории». Эта повесть сообщает не известный по другим источникам факт. Оказывается, летом 1552 г. Иван IV, прежде чем отправиться под Казань, приезжал в Троице-Сергиев монастырь помолиться, как некогда Димитрий Донской перед походом против Мамая: «...Прииде [царь. - В. К.] к чюдотворным мощем великаго и дивнаго чюдотворца Сергия и преклоняетъ главу свою ко святым мощем преподобнаго отца... И моление приноситъ к дивному отцу, сицевая глаголя. Молитва: " О преподобне и угодниче Христовъ, великий Сергие! Котораго от святых в Рустей земли тако Богъ прослави, яко же тебе? Ты пренепорочную владычицу Богородицу, со апостолы к теб пришедшу, вид... Ты прадда нашего великого князя Дмитрия молитвою своею вооружи на безбожнаго Момая и безо всякого сомнния дерзати ему повел. И пророческий дар от Бога восприял еси, и сказав ему, яко: ‘Враги своя победиши и во своя с великими побдами и похвалами возвратишися " . Якоже того, тако и нас вооружи и огради своими молитвами на супротивныя враги наша! " » . |
| К архаизирующему направлению ростовской школы принадлежит Воскресенский собор (1543–1544) Горицкого монастыря, обетный храм кнг. Евфросинии Старицкой (сохр. в перестроенном виде), кубическое 4-столпное здание которого на подклете отличается упрощенным декором и наличием повышенных подпружных арок. В архитектуре соборов Горицкого и Спасо-Прилуцкого монастырей «восстанавливается преемственность с архитектурой Белозерья конца XV в., прерванная в 1530-е гг. итальянизирующим влиянием» (Баталов. С. 192). Вероятно, новгородскими мастерами (ростовчанами Горяином Григорьевым Царевым и Третьяком Борисовым Ростовкой?) построен древнейший сохранившийся приходской храм Вологодской епархии – действующая в наст. время Успенская церковь в г. Белозерске (после 1552–1553). В строгой монументальной постройке прослеживаются черты новгородского зодчества и одноименных соборов Кириллова Белозерской обители, по образцу которых она возводилась, и отчасти Москвы. Массивный кубический объем завершен 5-ю крупными луковичными главами на приземистых барабанах, сильно выступают 3 пластичные апсиды. Мощные стены разделены широкими лопатками и лишены декора, в их толщу «врезаны» перспективные порталы упрощенного рисунка. В храме сохранились большой колокол из Пскова (1544) и барочный иконостас. Почти одновременно с белозерским был возведен Введенский собор Корнилиева Комельского монастыря (1552–1557, не сохр.) – 4-столпный 5-главый 3-апсидный храм без подклета, с лапидарной декорацией, напоминавший монастырские храмы Ростовской епархии. Там же во 2-й пол. XVI в. соорудили 2-этажную трапезную палату с церковью во имя прп. Антония Великого, келарскую палату и настоятельские покои. По преданию, Иоанном Грозным в Кириллове сооружена 2-главая, на подклете церковь во имя прп. Сергия Радонежского с приделом во имя прп. Дионисия Глушицкого и трапезная (1560, действует). ЦЕРКОВЬ во имя прп. Иоанна Лествичника с приделом во имя вмч. Феодора Стратилата (1569–1572) над св. вратами сооружена на вклад царевичей Иоанна и Феодора, сыновей Иоанна Грозного. |
| Воздает царь молитвенные благодарения святому радонежскому чудотворцу и после взятия Казани 2 октября 1552 г.: «… А самъ государь похалъ на свой дворъ за городъ, гд преже стоялъ, и прииде въ церковь Сергиа чюдотворца, много слезъ изливая и Богу благодарная възсылая…» . По очищении города от последствий сражения и по освящении города Иван Васильевич IV возвращается домой. Путь его, естественно, пролегает через основанный Сергием монастырь: « А самъ государь изъ Володимира похалъ въ Суздаль къ Покрову Пречистые, и тамъ молебная соверша, и похалъ на Юрьевъ къ живоначалной Троиц и къ чюдотворцу Сергию. И вниде въ церковь живоначалныя Троицы и припаде къ образу и на много время съ слезами молитвы къ Богу възсылая. Такоже прииде и къ чюдотворивымъ мощемъ преподобнаго отца Сергиа и многы сердечныя слезы съ молитвою испусти и всю надежу на Бога и на пречистую Его Богоматерь и на великыхъ чюдотворцовъ; игумену и брать великие слова съ челобитиемъ говоритъ за ихъ труды и подвизи…» . Здесь уместно привести свидетельство еще одного источника, подробно рассказывающего о покорении Казани. Это так называемая «Троицкая повесть о взятии Казани», составленная в 1553 г., то есть вскоре после успешного завершения всей военной кампании и за несколько лет до появления «Казанской истории». Эта повесть сообщает не известный по другим источникам факт. Оказывается, летом 1552 г. Иван IV, прежде чем отправиться под Казань, приезжал в Троице-Сергиев монастырь помолиться, как некогда Димитрий Донской перед походом против Мамая: «… Прииде [царь . — В. К.] к чюдотворным мощем великаго и дивнаго чюдотворца Сергия и преклоняетъ главу свою ко святым мощем преподобнаго отца… И моление приноситъ к дивному отцу, сицевая глаголя. Молитва: “О преподобне и угодниче Христовъ, великий Сергие! Котораго от святых в Рустей земли тако Богъ прослави, яко же тебе? Ты пренепорочную владычицу Богородицу, со апостолы к теб пришедшу, вид… Ты прадда нашего великого князя Дмитрия молитвою своею вооружи на безбожнаго Момая и безо всякого сомнния дерзати ему повел. И пророческий дар от Бога восприял еси, и сказав ему, яко: ‘Враги своя победиши и во своя с великими побдами и похвалами возвратишися’. Якоже того, тако и нас вооружи и огради своими молитвами на супротивныя враги наша!”» . |
| Подвиги Василия Блаженного очень скоро после его кончины стали примером для подражания. Др. московский юродивый — св. Иоанн († 1589) также ходил по городу обнаженным, обличал правителей и завещал похоронить себя рядом с Василием Блаженным. В памятниках XVI–XVII вв. указаны различные годы кончины Василия Блаженного. Полное житие относит ее к 2 авг. 7065 (1557) г. (Дата м. б. неточна, поскольку 2 авг. празднуется память мч. Василия Римского, кроме того, под 2 авг. 1588 в летописях помещены сообщения о чудесах от мощей Василия Блаженного; год кончины не подтверждается более ранними источниками, в частности Степенной книгой.) В сборниках исторического характера XVII–XVIII вв. (на примере рукописей, хранящихся в РГБ) встречаются следующие годы преставления святого: в сборниках из собрания В. М. Ундольского 233 и 771 и сходных с ними назван 7060-й (1552), в сборнике из того же собрания 134 — 7061-й (1553), в рукописях 125 и 755 того же собрания и Месяцеслова Симона (Азарьина) сер. 50-х гг. XVII в. — 7063-й (1555), в сборнике 237 — 7065-й (1557) и т. д. В Летописце до 1659 г. из собрания С. Т. Большакова 131) читаем: «Лета 7064 (1556) мая 29 народися царевич Иван, да преставися Василей оуродивый Московский». В вятском «Летописце старых лет» 1-й трети XVIII в. отмечается, что Василий Блаженный ходил нагим «с 10 лет», преставился 1 авг. 7060 (1552) г. в Москве, «жив всех лет 94» (Летописец старых лет. С. 322; такие же сведения приведены в «Летописце о царствующем граде Москве». С. 333). Это известие было принято некоторыми историками (Н. М. Карамзиным, Н. П. Барсуковым и др.). Погребение святого проходило при участии «царей и князей», которые несли тело Василия Блаженного «на главах своих», в погребении также участвовало большое число духовенства и множество народа. По свидетельству жития, во время погребения блаженного больные получили исцеление. На отпевании присутствовали царь Иоанн IV и его супруга царица Анастасия Романовна. Др. «царями», видимо, следует считать казанских царей Александра и Симеона, принимавших участие в освящении приделов собора Покрова (или Св. Троицы) на Рву в окт. 1559 г. В сокращенном житии приводятся предсмертные слова Василия Блаженного, завещавшего «благочестивому царю Иоанну и царице Анастасии тело свое положити... у Живоначальныя Троицы и Покрова Пресвятыя Богородицы». Однако это свидетельство позднего происхождения, поскольку Флетчер, писавший о Василие Блаженномв 1-й пол. 1589 г., отмечал, что тело святого совсем недавно было перенесено в центральный московский храм, в котором, по описанию англичанина, можно узнать храм Покрова на Рву (Флетчер. С. 113). Т. о., первоначально блаженный был похоронен в др. месте, мощи его перенесли в Покровский собор, по-видимому, во время канонизации в 1588 г. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АФАНАСИЙ (Андрей; † до 1575), митр. Московский и всея Руси. Род. в Переславле-Залесском, был женат, служил священником; его духовным отцом был прп. Даниил Переяславский († 1540), предсказавший, что Андрей будет духовником московского государя. В 1550 г. Андрей стал протопопом Благовещенского собора Московского Кремля и духовником царя Иоанна IV Васильевича Грозного . В 1552 г. во время казанского похода сопровождал Иоанна Грозного и совершал богослужения о даровании победы рус. оружию. На пути в Казань, во Владимире, получил исцеление у мощей св. блгв. кн. Александра Ярославича Невского . После взятия Казани участвовал в закладке ц. в честь Благовещения. В 1553 г. к протопопу Андрею обращался дьяк И. М. Висковатый со своими недоумениями об иконах. В 1554 г. протопоп Андрей крестил в Чудовом мон-ре царевича Иоанна Иоанновича (восприемником был митр. Московский свт. Макарий ), в 1555 г. присутствовал при хиротонии первого архиеп. Казанского свт. Гурия (Руготина) . В том же году в Москву был перенесен с Вятки чудотворный образ свт. Николая Великорецкого, к-рый «поновляли» митр. Макарий и протопоп Андрей. В 1561 г. протопоп Андрей сделал вклад в Троице-Сергиев мон-рь (его род записан в монастырском пергаменном синодике). В 1562 г. принял монашество в Чудовом мон-ре с именем А. После кончины митр. Макария, 9 февр. 1564 г., был созван Собор, на к-ром митрополит Московский и всея Руси получил право носить белый клобук, подобно архиепископу Новгородскому, и скреплять грамоты печатями красного воска, подобно архиепископу Казанскому. 24 февр. 1564 г. А. был избран и 5 марта поставлен митрополитом Московским. При избрании А. получил от царя грамоту (подтвержденную царем Борисом Феодоровичем Годуновым Патриарху св. Иову в 1589), в к-рой сказано, что все люди, служащие митрополиту (Патриарху) и живущие на его землях и землях его мон-рей, подлежат только суду митрополита (Патриарха), кроме дел о душегубстве; кроме того, митрополичьи (Патриаршие) крестьяне освобождались от ряда повинностей. При А. прекратилось участие Главы Рус. Церкви в решении вопросов гос. управления. В 1564 г. вместе с царской семьей А. посетил Переславль и освятил соборный храм в переславль-залесском во имя вмч. Никиты мон-ре , построенный на пожертвования Иоанна Грозного. Затем царь и митрополит отправились в Троице-Сергиев мон-рь, где молились у мощей прп. Сергия Радонежского . Среди поставленных А. архиереев можно назвать архиеп. Казанского свт. Германа (Садырева-Полева) , хиротонисанного 12 марта 1564 г. |
|
|
