| Но дело в том, что в песни, приводимой в кн. Пар., мы видим ясные следы позднейшего ее происхождения. Таковы богослужебные формулы славословия Богу: «аллилуиа» (ст. 36) и «исповедайтеся Господу: ибо Он благ, ибо вечна милость Его» (ст. 34), – из которых о первой самые ранние свидетельства находим мы только в кн. Паралипоменон и Ездры, а о последней – в тех же книгах и еще у Иеремии пророка (33:11), и которых происхождение поэтому все ученые исследователи иудейских древностей не возводят раннее последнего времени существования Иудейского царства пред наступлением плена Вавилонского 1483 . Особенно же таково молитвенное обращение псалмопевца к Богу в заключении песни, ясно указывающее на пребывание Иудеев в плену, в рассеянии между народами: «спаси нас, Боже, Спаситель наш! Собери нас и избавь нас от народов, да славим святое имя Твое, и да хвалимся славою Твоею» (ст. 35)! Очевидно, что песнь с подобного рода хронологическими указаниями никак не может принадлежать царю Давиду, а равно и всякому другому писателю, жившему ранее наступления плена Вавилонского. Новейшие рационалисты обыкновенно пользуются этим выводом для доказательства недостоверности книг Паралипоменон и совершенного произвола древних иудейских писателей в определении писателей и времени происхождения псалмов. Мы, конечно, далеки от подобного рода заключений и скорее готовы сознаться, что не знаем настоящего смысла того выражения писателя. Паралипоменон, в котором видят свидетельство о принадлежности следующей затем песни царю Давиду. Очень может быть, что словами: «в этот день (т.е. перенесения ковчега завета в Сионскую скинию) Давид, в первый раз, дал (псалом) для славословия Господу чрез Асафа и братьев его» (ст. 7), – писатель Паралипоменон хотел выразить только мысль, что с того дня Давид установил пение хвалебных и других священных песней при богослужении в скинии и таким образом на все последующие времена положил начало развитию священного псалмопения, в пример которого далее и привел наиболее известные в свое время песни, как непосредственный плод того же Давидова установления и выражение сущности обязанной ему своим происхождением, без сомнения, приходившей уже тогда к к концу, целой «Книги Хвалений Господу» 1484 . |
| «Справедливо прославлять Тебя, подателя жизни, простершего руки на кресте, и уничтожившего могущество врага». (Ст. 74) «Боящиеся Тебя увидят меня и возрадуются, что я уповаю на слово Твое. Спаситель! Содрогнулась земля и солнце скрылось, когда Ты, Христос, безвечерний свет плотию зашел во гроб». (Ст. 131) «Отверзаю уста, ища прохлады, ибо заповедей Твоих жажду. Христе! все верные прославляем мы сегодня песнями Твое распятие и погребение, избавившись смерти чрез Твое погребение». (Слава-троичен). «Безначальный Боже, соприсносущное Слово и святый Душе! Укрепи державу православного императора на вооружающихся (против него), потому что Ты милостив». (И ныне). «Родившая жизнь, всенепорочная чистая Дева! Прекрати соблазны церковные и даруй мир, потому что Ты милостива». Затем повторяется первый припев (второй статьи), малая ектения и статия третья. «Все поколения воспевают погребение Твое, Христе мой!» (Ст. 134) «Избавь меня от угнетения человеческого, и буду хранить повеления Твои. Приди все созданное, надгробные песни принесем Создателю». (Ст. 142) «Правда Твоя – правда вечная, и закон Твой – истина. По Соломону, ров бездонный уста беззаконных фарисеев». (176) «Я заблудился, как овца потерянная; взыщи раба Твоего, ибо я не забыл заповедей Твоих. Даруй восстанием Твоим мир Церкви и спасение Твоему народу». Канон Великой Субботы По окончании третьей статии известные дамаскиновы тропари: «Ангельский собор удивися, зря Тебе в мертвых вменившаяся» и пр. Канон великой субботы так выходит из разряда обыкновенных церковных песнопений, что трудно найти православного, который не знал бы хотя некоторых ирмосов его. Не только мысль и дух, которыми проникнут весь этот канон, самый напев ирмосов с неодолимой силой действуют на душу. «Волною морскою скрывшего древле», – чье сердце не потрясалось до самого основания при одних звуках этой песни? Вот почему я решился выписать здесь все ирмосы, и хотя по нескольку тропарей из каждой песни. Прежде всего, нужно заметить, что в составлении его участвовали три лица. Сначала был четверопеснец (6, 7, 8 и 9 песни), написанный Косьмой Маюмским. Потом царь Лев Премудрый, для чести этого дня, поручил Марку, епископу Идрунскому, написать тропари и для первых четырех песней; ирмосы же для этих песней были еще прежде составлены одной инокиней по имени Кассией. Так и составился полный канон. |
| 3:1–4 На ложи моем в нощех, исках, егоже возлюби душа моя, исках Его, и не обретох Его: воззвах Его, и не послуша мене: востану убо, и обыду во граде, и на торжищах, и на стогнах, и поищу, егоже возлюби душа моя: поисках Его, и не обретох Его: звах Его, и не послуша мене. Обретоша мя стрегущии, обходящий во граде: видесте ли, егоже возлюби душа моя? Яко мало егда преидох от них, Дóндеже обретох, егоже возлюби душа моя: удержах Его, и не оставих Его, Дóндеже введох Его в дом матере моея и в чертог заченшия мя. 3:1–4 На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящии город: не видали ли вы того, которого любит душа моя? Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него, и не отпустила его, доколе не привела его в дом матери моей и во внутренние комнаты родительницы моей. Ночное искание Жениха Суламифью, бесплодные поиски, встреча со стражами, внезапное обретение Жениха, введение его в материнский чертог – вдохновляли различных святых отцов на глубокие, таинственные размышления, отмыкали самое внутреннее их сердечных и духовных переживаний. Основная суть их размышлений об этом – это ночное, во тьме и мраке, искание Господа, бесплодность при этом всех человеческих усилий самих по себе, ангельская помощь и нечаянная радость внезапного обретения Господа, введение и хранение Его во внутреннем святилище сердца своего. Песнь Песней дважды описывает ночное искание Невестой Жениха своего: 3:1–4 и 5:2–8. Если сопоставить эти два ночных искания, то в первом преимущественно изображено изначальное искание душой Господа, совершаемое во мраке неведения. Во втором искании изображена душа, имевшая Господа, и потерявшая Его, и в ночи сей утраты ищущая Его. Св. Кирилл Иерусалимский , как и в прочих местах, дает буквальное истолкование слов Песни Песней к соответствующим евангельским событиям, относящимся к смерти и воскресению Иисуса Христа. |
| 6:1–3 «Куда пошел возлюбленный твой, прекраснейшая из женщин? куда обратился возлюбленный твой? мы поищем его с тобою». Мой возлюбленный пошел в сад свой, в цветники ароматные, чтобы пасти в садах и собирать лилии. Я принадлежу возлюбленному моему, а возлюбленный мой – мне; он пасет между лилиями. В этих текстах, может быть, с предельной остротой и напряженностию, изображено отношение между Божеством и человечеством, Творцом и тварию. Взаимное искание и безуспешность поисков. Разделяющая ночь, скорби искания и радость встречи. Бог явился во плоти ( 1Тим. 3:16 ). Плоть приняла в себя всю полноту Божества ( Кол. 2:9 ), а Божество с плотью приняло и ее немощи, болезни, смерть ( Ис. 53:4–9 ; Ин. 1:29 и др.). Будучи непричастно всему этому по природе, Божество ипостасно соединилось с плотью, причастной всему этому. А во плоти Сын Человеческий стал и Агнцем, взявшим на Себя грех мира, и закланным за него. Происходящее между Богом и человеком неизреченно и таинственно произошло в Богочеловеке, что и воспето в Песни Песней. Нашему же человеческому естеству свойственнее петь Песнь Песней, нежели разуметь ее тайны. Но, сколь это нам возможно, «якоже можаху», скажем и об этом. Тексты 3:1–4 и 5:2–8 несколько различны, хотя в общем говорят об одном. Текст 3:1–4 говорит о первом искании Бога человеком, когда Он ему еще был неведом. Текст 5:2–8 говорит о искании человека Богом, о некоей утрате человеком Бога, уже знавшим Его. А далее – о повторном искании Бога человеком. Основные этапы в богоискании 3:1–4: – Человек ищет Бога ночью в тиши (себе) на одре (ст. 1) – Человек исходит искать Бога в мире (ст. 2–3) – Не найдя Его там, отходит от мира, и туг же находит Бога (ст. 4) – Соединение человека с Богом (ст. 4). Основные этапы в богоискании 5:2–8: – Двойственное состояние человека (спит и бодрствует, ст. 2) – Бог ищет человека (ст. 2) – Человек не откликается сразу (ст. 3) – Бог касается человека. Человек встрепенулся навстречу Богу, но Бог ушел (ст. 4–6) – Человек ищет Бога. Скорби и раны поиска (ст. 6–8) |
| а) Воля. Первый феномен – это ветер, «большой и сильный», как говорит текст. Ветер невиданной силы, «раздирающий горы и сокрушающий скалы». Ясно, что это преувеличение, речь не идет о реальном факте, ruah здесь имеет метафорический смысл. Говорится о «духе», но о каком «духе»? Мы знаем, что Илия – великий харизматик, человек ruah ’а, который буквально носим был Духом. Когда в конце жизни он будет восхищен на небо, то сыны пророческие, его ученики, подумают: «Может быть, унес его Дух Господень и поверг его на одной из гор или на одной из долин» (4Цар 2:16). То есть этот ruah – сила, энергия, которая дана была Илие, но которая может быть слишком избыточной, может смести его. Думаю, мы должны видеть в этом силу воли. Маймонид часто придает именно такое значение термину ruah . Илия – человек железной воли, который не уступает ни перед чем, который «раздирает горы и сокрушает скалы». «Большой и сильный ветер», таким образом, может быть интерпретирован как великая сила характера, которая, безусловно, является харизмой и уже поэтому является «духовным» фактом. Но текст хочет сказать, что не в этом подлинное действие Духа в нас, что это слишком напористая, слишком агрессивная сила: «Не в ветре Господь». б) Волнение. После ветра – землетрясение. Это уже некое ограничение в области естественных происшествий. Еврейский термин ra‘ash может означать также «дрожь», «трепет». Здесь вводится другой психологический аспект, связанный с эмоциональностью. Говорится о чувствительности по отношению к божественному. Некое потрясение всегда сопровождает опыт Духа, от «страха» Авраама до удивления Марии пред ангелом. Но и в трепете нет Господа: хоть этот феномен и является ясным знаком Его присутствия, он имеет все же временный характер. Это лишь один из моментов духовного опыта, необходимый, но преходящий. в) Чувственность. И, наконец, – огонь: что-то, что горит, пылает. Это страсть, чувственность. В Песни Песней, в самой высшей точке всей поэмы, любовь определяется как «пламень YH» , языки которого – «языки огненные» (Песнь 8:6). Опыт, о котором говорит Песнь Песней, – опыт влюбленности. В духовной сфере может происходить нечто аналогичное: Песнь Песней – лишь метафора встречи с Богом. |
| В то время, как ты беседуешь и размышляешь, Он уже тут – с тобой. Когда же Он придет, то сумей спросить Его, где Он пасет, где почивает, как говорила и та (невеста): где пасеши? почиваеши в полудне (1:6). Где же пребывает Христос? Конечно, там, где блистает полдень справедливости. Это доказывается даже свидетельством Священного Писания, которое говорит: «в солнце положи селение свое» ( Пс. 18:5 ). Посему тот же пророк говорит и в другом месте: «во Свете Твоем узрим свет» ( Пс. 35:10 ). Свет есть Сын, Свет есть и Отец, Который является в Сыне, ибо Сын есть сияние славы Отца... и образ ипостаси Его ( Евр. 1:3 ). Но и в своем свете ты, дева, ищи Христа, (ищи Его) в добрых размышлениях, которые да просветятся пред Отцем твоим, – Который находится на небесах» [«Увещание к девству», гл. 9]. Ответ ищущей Христа душе о том, где нет Христа и где Он есть Та душа девственна, которая ищет не блага мира сего, а Самого Христа, Которого возлюбила. Но где же искать Его? Где Он обретается, а где и нет Его. Об этом в чудных образах говорит нам Песнь Песней, об этом размышляет св. Амвросий Медиоланский в гл. 8 и 9 книги «О девстве». Иисус обретается днем, ночью Его нет. «Во свете Твоем узрим свет» ( Пс. 35:10 ). Об этом так говорит Сам Иисус: «Не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним» ( Ин. 11:9–10 ). А в другой раз Он говорит: «Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь, когда никто не может делать» ( Ин. 9:4 ). После этих слов Иисус исцелил слепого. В греховной тьме этого мира Господа нет. Это изображено в безуспешном ночном искании Жениха Невестою в Песни Песней. Св. Амвросий: «Будем же следовать за Ним днем. В Церкви есть день, который видел Авраам и возрадовался ( Ин. 8:56 ). Итак, последуем за Христом во время дня; ведь в ночное время Его не найти. На ложе моем , сказано, ночью искала я того, кого возлюбила душа моя: искала Его, и не нашла Его; звала Его и не услышал меня (3:1). |
| В услужение ему из среды их взято было несколько молодых людей, в числе которых были Анания, Азария, Мисаил и Даниил. Одаренные от Бога мудростью, юноши эти скоро были отличены от других и заняли высокие места в управлении царством. Языческий царь, покорив многие народы, возгордился своим могуществом и вздумал почтить себя божеской честью. Однажды он собрал представителей из всех покоренных народов на поле Деирском, слил огромного золотого идола и приказал всем кланяться ему, как Богу, наперед объявив, что кто не поклонится, тот будет брошен в печь, раскаленную огнем. Три еврейских отрока: Анания, Азария и Мисаил не захотели исполнить воли царя, противной воле Божией. Раздраженный царь приказал раскалить печь всемеро более против того, как она обыкновенно накаливалась, и бросить их в нее. Связанные Анания, Азария и Мисаил в нижнем и верхнем платье своем были брошены в раскаленную печь. Печь раскалена была до того, что даже людей тех, которые бросали этих трех юношей, обожгло пламя. Между тем Анания, Азария и Мисаил не только были спасены, но и волос на голове их не опалился, и платье их не изменилось, и даже запаху дыма не было на них. Мало того, среди их в раскаленной печи явился четвертый юноша, видом подобный ангелу. Удивленный этим, языческий царь прославил Бога Анании, Азарии и Мисаила, «Который послал ангела Своего и избавил рабов Своих». Спасенные отроки пели: «благословен еси, Господи Боже отец наших, хвально и прославлено имя Твое во веки» ( Дан. 3:52 )... «благословите вся дела Господня Господа, пойте и превозносите Его во веки» ( Дан. 3:52–56 ). В первой из этих песней они воспоминают чудесные события, случившиеся в жизни своих отцов, и славят Бога; во второй призывают всю тварь славить Господа. По примеру этих песней, церковь наша в седьмой песни, воспоминая чудесное спасение отроков вместе с празднуемым событием, славит Бога, как всемогущего и всесильного, в восьмой – призывает всю тварь славить Господа. В первой из этих песней вы часто слышите такия выражения: «образу златому на поле Деире служиму»... |
| – Во-первых, на это указывает название книги, о чем ранее уже было сказано. – В ст. 1:5 говорится о завесах Соломона , а они едва ли могли быть после Соломона. – В ст. 3:7 и далее говорится о брачной процессии Соломона, причем описывает ее явно свидетель этой процессии. – То, что говорится о башне Давидовой (4:4) и о винограднике Соломона в Ваал-Гамоне (8:11) и условиях, на которых он был отдан на хранение (ст. 12), явно могло быть известным именно жителям Иерусалима и владетелю виноградника. По крайней мере, невероятно, чтобы такие подробности были известны людям, жившим гораздо позднее Соломона. Нелишне заметить, что вся книга свидетельствует о великолепном знании и любви ее автора к природе Святой Земли, ее ландшафту, растениям, животным. А это вполне созвучно с тем, что мы знаем о Соломоне: «И говорил он о деревах, от кедра, что в Ливане, до иссопа, вырастающего из стены; говорил и о животных, и о птицах, и о пресмыкающихся, и о рыбах» ( 3Цар. 4:33 ). – В Песни Песней упомянут нард (1:12; 4:13.14). Это слово санскритское и указывает на траву, растущую в Индии на Гималайских горах. Известно, что корабль Соломона с корабельщиками Хирама Финикийского из Ецион-Гавера отправлялся за золотом в Офир (Индию) ( 3Цар. 9:26–28 ). Золото было доставлено (ср. Пс. 44:10 ). Это было скорее всего первое знакомство евреев с Индией. Тогда могли привезти и нард. Уже в последние годы Соломона Идумея отделилась от его царства и путь к Ецион-Гаверу из Иерусалима перестал быть свободным для евреев. Впоследствии, когда царь Иосафат поразил идумеян (обитателей горы Сеира), он построил было корабли в Ецион-Гавере, но они были разбиты бурею ( 2Пар. 20:35–37 ). Так что связи с Индией у Израиля больше не было. Итак, упоминание нарда явно указывает на времена Соломона. – Можно, конечно, возразить, что израильтяне, познакомившись с нардом при Соломоне, знали его и потом. К этому можно добавить, что целый ряд естественно-исторических наименований впервые упомянут в книге Песнь Песней, а потом уже появляется в более поздних книгах Священного Писания. |
| Если она так неизмеримо возвышается над всеми родственными ей созданиями, то это благодаря чудному гармоническому соединению страстной чувственности и чистейшей нравственности, составляющему невидимое биение пульса всей песни. Изобразить глубже и вернее чисто человеческой любви невозможно… И рядом с этими чарами любви на нас действуют обаятельно в этом стихотворении главным образом идиллические сцены из жизни на лоне природы: мы находим здесь такое очаровательное погружение во внешнюю, окружающую нас, природу, какого не встретим во всей эротической поэзии. Поэт вводит нас в цветущую роскошную природу» («История еврейской литературы» т. I, с. 78–79). Надо лишь помнить, что и любовь к природе и истории родного народа, и половая любовь и эстетическое чувство красоты, и наслаждения радостями жизни и самое стремление к мудрости у священного писателя книги «Песнь Песней», как истинного теократа и раба Иеговы завершались в религиозном чувстве и благоговении пред Иеговою. Хотя имя Божие в этой книге (как и в книге Есфирь) по принятому еврейскому тексту, как и по древним переводам книги, не встречается, но религиозный дух веет в целом содержании книги и со всею очевидностью и силою выражается в тех словах Невесты в Песн 8.6–7 , которые составляют главную, основную мысль всей книги: «Положи меня, как печать, на сердце твое – как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее – стрелы огненные; она пламень весьма сильный (по более точному переводу архим. Макария: она пламень Божий). Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее. Если бы кто давал все богатство дома своего за любовь, то он был бы отвергнут с презреньем». Только священное пламя любви Божественной, освящающее своим небесным прикосновением всякий вид земной любви (ср. Иак 4.4–6 ), возвышает «брачную песнь» книги Песнь Песней на степень высокого религиозного гимна, а самую книгу делает бессмертным созданием вдохновенного духа человеческого под воздействием Духа Божия. |
| Он спускается на землю, а душа влечет его опять к Небесам. В человеке таком действует небесное тяготение. У нас обычно земное тяготение действует, нас к земле все тянет. А в святом действует небесное тяготение. Как говорил святой Игнатий Богоносец : «Нет во мне воды, которая заставляла бы меня жить здесь. Бьет в моем сердце источник живой воды, который говорит во мне: «Иди к Отцу, иди к Отцу»». Это небесное желание, загоревшееся в сердце человека. Оно похищает человека из этого мира, оно спускается, чтобы помочь человеку, но ничто в этом мире его больше не влечет, а, наоборот, его манит, его влечет за собою Господь и небесная красота, которая выше всех небес. Глава 7 Продолжаем дальнейшее изучение «Песни песней» царя Соломона, этого прекраснейшего гимна божественной любви, любви, которая есть между Богом и сотворенным им человеком, человеческой душой. Мы с вами помним, как душа влекла Невесту «к колесницам знатных народа» (в конце), как душу обожившуюся прославляли высшие ангелы, прославляли ее и менее совершенные люди, теперь ее прославляет Сам Господь. Итак, сейчас мы начинаем изучение 7 и 8 глав Книги «Песнь Песней». И начинается 7 глава с таких слов: ««Оглянись, оглянись, Суламита! оглянись, оглянись, – и мы посмотрим на тебя»» ( Песн.7, 1 ). «Что вам смотреть на Суламиту, как на хоровод Манаимский?» ( Песн.7, 1 ) – отвечает она. И дальше Жених говорит: «О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая! Округление бедр твоих, как ожерелье, дело рук искусного художника; живот твой – круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино; чрево твое – ворох пшеницы, обставленный лилиями; два сосца твои – как два козленка, двойни серны; шея твоя – как столп из слоновой кости; глаза твои – озерки Есевонские, что у ворот Батраббима; нос твой – башня Ливанская, обращенная к Дамаску; голова твоя на тебе, как Кармил, и волосы на голове твоей, как пурпур; царь увлечен твоими кудрями. Как ты прекрасна, как привлекательна, возлюбленная, твоею миловидностью!» ( Песн.7, 2–7 ). |
|
|
