| В этом качестве блаженный Августин расходится с «искушенными» учеными богословами наших дней; но зато он един в этом с простыми православными верующими, так же как и со всеми святыми Отцами Востока и Запада, которые, каковы бы ни были их ошибки и разногласия в теоретических сторонах учения, наделены искренними, глубоко христианскими сердцем и душой. Это как раз и делает его неоспоримо Православным Отцом и создает непреодолимую бездну между ним и его инославными «последователями» последних столетий, делает его близким всем тем, кто сегодня держится истинного христианства, Святого Православия. Православное богословие XX века испытало «патристическое возрождение». Без сомнения, в этом «возрождении» есть много положительного. Ряд православных учебников последних веков, излагая определенные доктрины, пользуясь частично Западной (особенно римо-католической) терминологией, не отдавали должного почтения некоторым из глубоко православных Отцов, особенно ближайшим к нам по времени (св. Симеон Новый Богослов , св. Григорий Палама , св. Григорий Синаит ). «Патристическое возрождение» в XX веке по крайней мере отчасти исправило эти недостатки и освободило православные академии и семинарии от витавших в их стенах недолжных «западных веяний». Фактически оно явилось продолжением того движения за православное самосознание, которое было начато в XVIII – начале XIX вв. св. Никодимом Святогорцем , св. Макарием Коринфским, блаженным Паисием Величковским , митрополитом Московским Филаретом и другими – как в Греции, так и в России. Однако, «возрождение» это имело и свою негативную сторону. Прежде всего, к XX веку оно уже стало (и поныне остается в значительной степени) «академическим» феноменом: абстрактная, оторванная от действительности жизнь, несущая отпечаток ничтожнейших страстей современных академических кругов – самодовольства, жажды превосходства, отсутствия снисходительности в критике взглядов других, образование партий и кружков «посвященных», диктующих «моду» на взгляды. Некоторые исследователи настолько возревновали о «патристическом возрождении», что находят «западное влияние» всюду, куда ни глянут, становятся гиперкритическими в отношении к «вестернизированному» Православию последних столетий и позволяют себе крайне пренебрежительное отношение к очень почитаемым православным Отцам (как к нынешним, так даже и к древним) по причине «западности» их взглядов. Эти «ревнители» едва ли подозревают, что своими действиями выбивают православную почву из-под собственных ног и низводят непрерывную православную традицию к некоей «партийной линии», которую их небольшая группа якобы разделяет с Великими Отцами прошлого. Последнее опасно приближает «возрождение патристики» к разновидности протестантизма. 356 |
| Учение о первородном грехе, в том виде, как оно сформулировано блаж. Августином, не имело аналогов у восточных отцов золотого века христианской письменности. На западе же это учение всецело восторжествовало, а оттуда впоследствии перешло и в восточно-православное (особенно русское) академическое богословие. 7. В полемике против Пелагия, утверждавшего, что нравственная жизнь вполне зависит от воли человека, а благодать только указывает закон, блаж. Августин, развивал противоположную мысль, что воля человека не имеет абсолютной свободы после извращения грехом, так что спасение принадлежит единственно одной благодати. Благодать не заслужена и не может быть заслужена; она подается не всем, а только предопределенным ко спасению. Для предопределения у Бога, конечно, есть свои основания, но они неизвестны. Православное же учение, выраженное многими восточными отцами, состоит в том, что спасение человека совершается при синергии (соработничестве) Божественной благодати и человеческой воли. Бог спасает человека, но не без человека. 8. Богослов такого масштаба, как блаж. Августин, не мог не оставить после себя заметного следа в истории христианской мысли. Причем, насколько сильно его плодотворное влияние в этой области, настолько опасны и живучи частные мнения и неточности. Сам блаж. Августин, безусловно, исповедовал никео-цареградскую веру, но его богословские неточности, впоследствии абсолютизированные, легли в основание римо-католической и протестантской доктрин. Католики, опираясь на Тринитарные аналогии и примеры блаж. Августина, догматически «оправдали» «филиокве», а протестанты абсолютизировали, вырванное из контекста антипелагианской полемики, учение блаж. Августина о спасении благодатью по вере и о предопределении ко спасению (последнее особенно развили кальвинисты). 9. В то же время, указанные суждения блаж. Августина, вполне приемлемы для православных, при условии, если их принимать не в абсолютно-догматическом смысле, а в нравственном и аскетическом. В этом случае учение о Троице (аналогия с жизнью любви) дает христианам богатый нравственно-назидательный материал, а учение о спасении благодатью по вере способствует формированию у подвижников смиренного самовоззрения и является преградой для самомнения и гордыни. Отдел второй. Церковная письменность в эпоху Христологических споров [V-VII вв.] |
| Одна из самых больших проблем, которые мы переживаем на Западе, - поголовная привязанность к компьютерам, телефонам, выпуску которых нет конца и края сейчас. Эти вещи нам, монашествующим, тоже необходимы, но в монастырях использование различных технических устройств должно быть регламентировано. Понимаете, человек, у которого имеется зависимость от компьютера, не может молиться. Молитва такого человека всегда будет поверхностна. Поэтому пользование любыми современными средствами надо ограничивать по времени, по объему духовного ограничения, которое переживает человек. Когда монах занят выполнением многочисленных послушаний, ему бывает трудно оторваться от них во время богослужения или келейной молитвы. Поэтому надо особенно учить молодых людей тому, каким образом отрывать себя от ежедневных забот. - Возможно, об этом «неудобно» говорить, но на Западе заметен некоторый упадок монашеской жизни, в частности у католиков. Как Вы могли бы прокомментировать это положение? - Да, есть болезнь, слабость, недостатки, с которыми надо бороться и которые нужно преодолевать, но я бы не стал говорить, что это упадок. Такие моменты бывают в любом обществе, в любое время, и мы не смеем поддаваться отчаянию, пораженческому настроению. Надо трудиться, чтобы всё встало на свои места. Господь дает нам для этого огромные возможности. Вообще таких возможностей, какие мы имеем сегодня, особенно в России, в прошлом было очень мало - правильнее даже будет сказать, что это было огромной редкостью. Поэтому мы должны активно ими пользоваться. Не погружаться в пессимизм, а искать положительное в сегодняшнем дне, и на этой основе мы сможем построить нечто такое же позитивное. Что же касается католических монастырей, то у них действительно наблюдается упадок. Это, на мой взгляд, частично связано с общим настроением западного общества, далеко отступившего от своих христианских корней, но также и с тем, что у римо-католиков нет твердой основы для духовной жизни, потому что они отступили от единства Церкви. А вне Церкви нет спасения. |
| Более всего нападений на христианские объекты отмечено во Франции, где церкви, школы кладбища или монументы подвергались разгрому, осквернению, или поджогам со средней скоростью три инцидента в день. В Германии, согласно полицейским отчетам - примерно два инцидента в день. Те, кто совершают такие атаки - которые включают поджоги, разграбления, издевательства, испражнение и мочеиспускание в святых местах, осквернения, нанесение сатанинских надписей, и вандализм - редко оказываются пойманы. Но даже в этом случае полиция и медиа часто скрывают информацию об их личностях и происхождении. Про задержанных часто говорят, что они страдают душевными расстройствами; поэтому анти-христианские нападения обычно не характеризуются как “преступления ненависти”... При нападениях на католические церкви особенно часто подвергаются осквернению Святые Дары, а статуи Иисуса и Марии разбиваются и подвергаются глумлению» По сообщению авторов доклада, часть нападений совершается экстремистски настроенными беженцами, недавно прибывшими в Европу - но они ответственны далеко не за все подобные случаи. Как говорится в докладе, «некоторые нападения, особенно против римо-католической Церкви, которую некоторые радикальные феминистки и радикальные секуляристы воспринимают как символ патриархальной власти и авторитета, носят политический характер. Такие нападения включают изуродование церквей и религиозных символов политическими надписями, по большей части, анархистского или феминистского характера. Например, в Женеве, Швейцария, знаменитый памятник протестантской Реформации, известный как “Стена Реформации” был вандализирован раскраской, формирующей радужный флаг ЛГБТ» . Доклад приводит и ряд других подробностей, которые было бы трудно разместить из-за ограниченного объема этой статьи. Некоторые выводы Утверждение на Западе тоталитарной идеологии, которая требует от всех согласия с ее учением — и прежде всего, радикального пересмотра естественных представлений о семье, браке, и самой природе человека как мужчины или женщины — означает неизбежное сворачивание свободы вероисповедания и социальный остракизм в отношении Христиан. Впрочем, не только в отношении Христиан — эта же идеология подавляет свободу слова, и свободу научного исследования. Но это уже предмет отдельного разговора. Для нас, как для христиан, важно отдавать себе отчет, что мы имеем дело не с движением в защиту чьих бы то ни было прав, а с антихристианской тоталитарной идеологией, проявляющей глобальные притязания. |
| Причины недовольства католической церковью лежали, однако, не в одной ее порче. Эпоха, непосредственно предшествовавшая реформации, была временем окончательного образования западноевропейских национальностей и возникновения национальных литератур. Римо-католицизм отрицал национальное начало в церковной жизни, но оно все более и более давало себя знать. В эпоху великого раскола нации разделились между римским и авиньонским папами, и мысль о соборной реформе была тесно связана с идеей о самостоятельности национальных церквей. На констанцском соборе голоса подавались по нациям, интересы которых папство потом искусно разъединяло заключением конкордатов с отдельными нациями. Национальности, особенно эксплуатировавшиеся курией, особенно и были недовольны Римом - ( Германия , Англия ). Мысль о национальной независимости была в ходу и у духовных, вовсе не думавших об отпадении от Рима ( галликанизм во Франции , " костел народовый " в Польше XVI в.). Стремление читать Священное Писание и совершать богослужение на родном языке тоже играло роль в национальной оппозиции Риму. Отсюда глубоко национальный характер реформации XVI века. Национальными стремлениями воспользовалась и государственная власть, тяготившаяся опекой церкви и желавшая независимого существования. Вопрос о реформе церкви давал повод государям вмешиваться в церковные дела и расширять свою власть в духовной сфере. Виклиф и одно время Гус пользовались покровительством светской власти. Соборы первой половины XV в. могли осуществиться лишь благодаря настояниям государей. Сами реформаторы XVI в. взывают к светской власти, приглашая ее взять дело реформы в свои руки. Политическая оппозиция против церкви опиралась на социальную, на недовольство светских сословий привилегированным положением духовенства. Дворянство с завистью смотрело на могущество и богатства клира и было не против секуляризации церковной собственности, надеясь обогатиться за ее счет, как это и произошло в эпоху реформации. Кроме того, оно часто протестовало против широкой компетенции церковных судов , против тяжести десятины и т. п. У горожан также происходили с духовенством постоянные столкновения на юридической и экономической почве. Всего более недовольны были крестьяне, над которыми тяготела власть епископов , аббатов , капитулов , владевших населенными имениями и крепостными. И аристократическая, и демократическая оппозиция против духовенства играли видную роль в зарождении реформационного движения в разных странах. С принципиальной точки зрения вся эта оппозиция не во имя божеских, а во имя человеческих начал самобытной национальности, самостоятельного государства и независимого общества могла оправдывать себя различным образом. |
| Современная миссия Православия не может измениться без обновления ее отношения к истокам православного предания, с одной стороны, а также без показа динамизма христианской любви в ее межправославных и межцерковных отношениях, с другой Мое служение этим двум перспективам на посту Директора Православного Центра Вселенской Патриархии (Шамбези, Женева) и Секретариата по Подготовке Святого и Великого Собора Православной Церкви, а также на посту православного сопредседателя Смешанных Комиссий официальных Богословских Диалогов Православной Церкви с Древними Восточными Церквами и Римо-католической Церковью , связано с большим циклом исследований и выступлений, которые прямо или косвенно касаются современной проблематики межправославных и межцерковных отношений. Конечно, многие из этих работ были опубликованы в различных церковных и богословских журналах, однако их разбросанность и временная непоследовательность не всегда выявляют целостность, содержащихся в них общих богословских и церковных предпосылок для передачи многосторонней миссии Православия в современном мире. В этом духе были отобраны отдельные работы, которые распределились по трем циклам для того, чтобы охватить основные направления современной миссии Православия. Первый цикл исследования охватывает аспекты миссии Православия в расколотом современном обществе, особенно подчеркивая проблематику новой европейской реальности. Второй цикл исследования касается выдающейся роли Вселенской Патриархии в развитии не только межправославных, но и межцерковных отношений, отношений Первого среди равных с поместными автокефальными и автономными Православными Церквами, а также содействия межправославным и межцерковым отношениям со стороны Межправославного Центра Вселенской Патриархии. Он включает, также, работы, касающиеся опыта исторического и сравнительного выражения соборного характера высшей инстанции поместных Православных Церквей и завершается подготовкой и повесткой дня Святого и Великого Собора Православной Церкви. Третий цикл исследования предлагает в рамках православного подхода к Апостольской Преемственности перспективы официальных двусторонних богословских диалогов Православной Церкви с остальным христианским миром, что особенно подчеркивалось автором настоящей книги в его докладах в Межправославной Подготовительной Комисии и выступлениях в качестве Сопредседателя Смешанной Богословской Комиссии, в начале и в завершении трудов Богословских Диалогов со Старокатолической Церковью и Древними Восточными Церквами. |
| Оттоманское правительство по многим основаниям не сочувствовало латинскому исповеданию и его последователям, что в конце концов было очень выгодно, как увидим, для интересов Православной Церкви в Турции. Турки неблагосклонно относились к римо-католикам главным образом по политическим соображениям, что ясно обнаружилось при первом же султане на византийском престоле — при известном Магомете II. Вот что видим при этом султане. Палеологи до времени падения Константинополя в борьбе с турками постоянно обращали взоры на Запад и искали помощи у папистических народов Европы. Чтобы привлечь на свою сторону католический Запад, они старались заручиться поддержкой папы, о могуществе и влиянии которого на народы Запада Палеологи имели несколько преувеличенное представление, и потому, как известно, затеяли унию с Римом. Но эта религиозная сделка, плод политической необходимости, вызвала сильную оппозицию в тех из греков, которые особенно дорожили Православием, — и уния не удалась. Константинополь не был спасен. Магомет II, для успешной борьбы с которым Константином Палеологом тоже делалась унионная попытка, ясно видел, что в Греции и Константинополе существуют две партии: одна унионная, которая в союзе с Западом стремилась противодействовать его могуществу, другая же партия — православная, составляющая оппозицию в отношении к первой и, следовательно, такая, которая косвенно поддерживала интересы Магомета. Естественно, что он должен был покровительствовать этой последней партии. Кроме признательности за прежние услуги, хотя бы оказанные бессознательно и непроизвольно, Магомета побуждали к такой политике расчеты на услуги этой же партии в будущем. Он мог ожидать, что падение Константинополя не остановит в Западной Европе движения против турок, что пропаганда о крестовом походе не затихнет, напротив, получит новый толчок и силу. Поэтому Магомету выгодно было иметь в среде восточно-христианского населения партию, неприязненно настроенную против католицизма, на которую можно было бы опереться в борьбе против западного ополчения. |
| Л.), и многие беды и споры имели с ними ради св. пещеры Вифлеема, где Иисус Христос родился; хотели нас оттоле совсем удалить, и денежные многие протори учинились нам от них; только Божие просвещение далось в сердце — да живет он много лет — царю Султан Мурату; он оказал нам христианам (т. е. грекам) правду, а немцев много опозорил, а полякам великий страх воздал». 291 Тому же русскому правительству от того же патриарха Феофана архимандрит Кирилл привез следующую грамоту своего патриарха от 25 февраля 1635 г.: «В нынешнее время враг человеческий возбудил чрезвычайный соблазн и смущение в св. местах, ради яслей и святыя пещеры, и сделались большие распри между христиан (греков) и живущих там народов (иноверцев), особенно со стороны франков. Потому мы, видя, что не можем устранить сего соблазна на месте, пошли в Царьград и предстали с ними на судилище до трех раз, не только с франками, но и с другими народами, которые хотели отнять у нас св. места, и мы получили победу. Султан Мурат послал от себя повеление в Иерусалим, отняли так ключи из рук врагов (римо-католиков) от святой пещеры, принесли сюда и нам отдали; восторжествовало племя христианское (т. е. православные греки)». 292 — Относительно 1663 г. дошло известие, что в это время, когда турки понесли поражение (на реке Рабе (?)), посол, как говорится в документе, «паповенчанного Цезаря», очевидно, австрийского императора, испрашивал у побежденного врага уступки св. мест, но турки отказали ему. 293 Значит, даже победы и одоления римско-католических держав над турками не могли производить перемены в раз усвоенной османлисами их политике по отношению к греческой православной райе. — Но интереснее всего случай, имевший место в правление Иерусалимской церковью вышеупомянутого нами патриарха Досифея (1669—1707). Расскажем, как было дело, по сообщениям этого самого патриарха. В 1673 г. усердно домогался обладания св. местами у турецкого правительства французский посол, но ему было отказано в этом со стороны Порты — и притом «с укоризной». |
| Калинину от 9 августа 1920 года. В нём Святейший оценил кампанию по вскрытию мощей как неприкрытое вмешательство государства во внутренние дела Церкви». «…Как известно, почитание святых и Их останков (мощей) и приношение Богу жертвы путём возжигания восковой свечи являются древними обрядами Православной и Римо-Католической Церквей, непосредственно относящимися к области культа. Исходя из присущего будто бы всем мощам признака нетления, VIII Отдел Народного Комиссариата Юстиции, в лице бывшего священника Спас-Колтовской церкви Галкина и бывшего ходатая по брако-разводным делам Шпицберга, занялся ревизованием мощей Православной Русской Церкви, вскрывая раки и гробницы с останками признанных Церковью Святых, а когда нашёл наконец мощи Святых Виленских мучеников, удовлетворявшие выставленному ими признаку нетления, то в возбуждённом судебном процессе старался доказать неправильность церковной канонизации Виленских угодников. Мощи, канонизация, восковые свечи – всё это предметы культа. И ныне ради попираемой идеи свободной совести, приходится взывать к власть имущим в РСФСР, как обратился когда-то Донат к Константину Великому со словами: «Какое дело государству (особенно атеистическому) до Церкви». Постановлением VI Всероссийского съезда Советов от 8 ноября 1918 года (Собр. Узак. 1918 г. 90, ст. 908), постановлением Совета Обороны от 8 декабря (Собр. Узак. 1918 г. 93, ст.929)… под страхом строгой ответственности вменяется всем в обязанность точное соблюдение изданных советской властью законов РСФСР и изданных центральной властью постановлений и вместе указан порядок отступления от норм закона при наличии условий, требующих такого отклонения от закона. Ныне утверждаю, что образ действия VIII отдела Народного Комиссариата Юстиции в лице Галкина и Шпицберга нарушает Конституцию РСФСР, декрет об отделении Церкви от государства, и при этом не может быт оправдан обычной ссылкой на переходный момент, так как сама Конституция, стремящаяся обеспечить действительную свободу совести, рассчитана по её собственным словам (ст. |
| За этой крупной методологической ошибкой стоит, однако, особая историческая действительность, которую Хантингтон очевидным образом игнорирует, так как в его работе нигде нет ни малейшего намека на то, что он хотя бы подозревает о ее существовании. А это и есть как раз та действительность, которую провозглашает " безумец " у Ницше и методично анализирует Хайдеггер, особенно в своей книге " Европейский нигилизм " (Der Europanischer Nihilismus) тот самый метафизический нигилизм, источник и колыбель современного исторического материализма, который последовательно и органично вытекает из римо-католического и протестантского богословия. В итоге я добавил бы, что различия, приведшие в XI веке (1054) к расколу между христианскими Востоком и Западом, - это те же различия, которые побудили западное христианство к созданию предпосылок для исторического материализма. Таким образом, Хантингтон непреднамеренно и неосознанно использует единое обоснование во всех случаях, идет ли речь о культурном " соперничестве " между католицизмом и протестантизмом, с одной стороны, и православием, с другой, или о культурном " соперничестве " между историческим материализмом и Церковью, - всегда имеется в виду одна и та же социо-историческая реальность. Для продолжения нашего анализа необходимо рассмотреть те исторические события и теоретические разработки, которые привели западное христианство к созданию предпосылок для возникновения исторического материализма. Но эта тема слишком велика для короткой статьи. Вместо необходимого полного анализа приведем следующее. Во-первых, список характерных работ, специализированных по данной теме и, во-вторых, краткое описание одного ключевого исторического и трех теоретических факторов, повлиявших на зарождение богословского нигилизма на Западе. Решающим историческим фактором, по моему глубокому убеждению, было коренное демографическое и культурное преобразование Западной Европы, начавшееся в конце IV века и продолжавшееся до конца VI века. Это эпохальное преобразование обычно называют " падением Западной Римской империи " (476) которое было вызвано " великим переселением народов " в Западную Европу. |
|
|
