| Нарочито для родителей Если стыд свойствен душе человека, откуда же берётся в нем бесстыдство? Начинается оно чаще всего в семье. Младенец не рождается грешником, он имеет лишь возможность грешить, так же как и возможность быть добродетельным. Существует понятие врождённого характера, например, может быть врождённой вспыльчивость, а может быть врождённой любознательность. Но разовьются или подавятся эти качества — зависит от самого человека и очень сильно зависит от ранней среды, то есть от родителей и воспитателей. Вспыльчивость может выразиться в грехе гневливости, а может найти себя в горячем религиозном чувстве. Так же и врождённая любознательность не обязательно оформится в стремление к наукам, а может выродиться в пустое любопытство и любовь к сплетням. Многое, очень многое зависит от семьи и воспитания. Младенец ничего не знает о мире, но с самого начала, ещё неосознанно, живёт, словно руководствуясь пятой заповедью: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет…» Мир он познает через семью. «Что кошки котя, что княгини дитя» правила жизни «читают» с родителей. Авторитет их так велик, что ребёнок принимает семейные нормы и привычки даже вопреки своим желаниям. Отсюда и огромная ответственность родителей. Встречаются семьи, словно заражённые вирусом общего греха. Например, привычным злословием и сплетнями. Или лицемерием, когда дома говорят одно, а на людях другое. Есть семьи, где особенно привычна ложь. Малыш, слыша, что родители говорят неправду, обычно думает, что они ошиблись, и поправляет их. Но дома ему объясняют, что «так надо», что ложь иногда необходима. Маленькому человечку трудно осознать причины этой необходимости, он только и понимает, что таким хорошим и умным людям, как его родители, — можно всё. И лгать тоже. Теперь он будет стараться молчать, слыша неправду, и таким образом приобщаться к семейному греху. Ничто так не развращает душу, как пример двойной морали в собственной семье. Этим примером подавляется чувство греха в ребёнке. А на место стыда приходит бесстыдство. |
| На молитве. Сын великой любви. Человек – сын великой любви, и ничто малое ему не свойственно. На молитве. Ответственность. Ни для кого, ни для нас самих не секрет, что мы, верующие, мы, христиане, иногда стоим перед неверующими в мире не как открытая для них дверь в Царство Небесное, а как дверь закрытая и даже захлопнутая. Многие верующие ответят за неверие неверующих! Многие не самоубийцы ответят за самоубийц! За то, что довели, за то, что не удержали, за то, что не помогли, за то, что душу свою не положили за них. Средство от раздражительности. Один из признаков любви – «не раздражаться». В основе вспыльчивости и раздражительности лежит злоба, ненависть, гордость, жестокость и несправедливость. Какой нужен самоконтроль, какая трезвость и осторожность. Есть в душе человеческой великое средство для преодоления самолюбия, вспыльчивости и раздражительности. Это благоговейная вера в близость Божью. «Господь близ». Чудеса. Мудрое сердце живет чудесным. Но много в мире чудес ложных. Зло идет со всякими «чудесами ложными» ( 2Фес.2, 9 ). Кто ищет необычайности и новизны более, чем Господа, будет доверять неистовому духу, принимать слуг лжи за вождей, свое воображение за откровение. Господь хочет, чтобы человек истину Его познавал внутренне, очищенным сердцем, а не внешними явлениями принужденный покорялся истине. Чудо не во внешнем знамении, а во внутреннем познавании истины. Чуда Господь не отверг, но сделал чудом всю нашу жизнь. Тот, кто верует в Сына Божия, знает, что всё в мире чудесно в творении, искуплении, промышлении. Всё – дивно: в действовании, указании, предупреждении, утешении Духом Утешителем! Возможен обмен. Жизнь есть дар, данный человеку, чтобы он обменивал его на любовь. Умножение ценностей. Через милосердие люди могут умножать ценность времени, данного для нахождения сокровищ нравственных, нетленных. Через любовь временная, материальная ценность делается духовной и бессмертной. Все не случайно. В мире нет ни росинки случайного. Всё промыслительно, всё чудесно. Видение мира в Боге воскрыляет. Дух Божий ставит нас лицом к тайне будущего века. |
| Где-то на уровне слов человек вроде бы понимает, что «недостатки есть у всех», но в глубине души надеется, что ему-то уж точно повезет, он же умнее других! И вот проходит полгода (год, пять лет...), и молодой супруг, супруга восклицает: «Да, недостатки есть у всех, но чтоб ТАКИЕ!». И попробуй кто из рядом стоящих возразить, что «ничего особенного, ничего смертельного, ты тоже не слишком ангел»! Часто только очень горький опыт убеждает человека в том, что недостатки — и весьма серьезные — есть действительно у всех. И от них не умирают, а даже живут долго и счастливо, если вовремя поняли, как с чужим недостатком обходиться. Как традиционно многие супруги поступают с недостатками друг друга? Бегут оглашать их вслух мамы, подруги/друга, а то и статусу вКонтакте доверяют — зачем мелочиться... А сами все глубже в эти слабости и недостатки всматриваются, анализируют, мысленно взвешивают и структурируют... Пока сами себя не убедят, что всё — «пора разводиться»... Супруги — как два воина с не залатанными на спине кольчугами в бою против искушений мира сего. Могут стать в обороне спина к спине — и выстоят. А могут начать вертеться, разглядывая спину друг друга с надменным хохотом: «Ну ты даешь! Как в таком виде воевать собрался, олух?!». Вряд ли только долго просмеются. Супружеская верность, среди прочего, выражается в том, чтобы стремиться прикрывать немощи второй половины не только от посторонних глаз, но и от собственной раздражительности. Речь не о каких-то тяжких грехах, разрушающих брак в принципе, а именно о немощах. Лень, безалаберность или излишний педантизм, вспыльчивость или эмоциональная сухость — с ними вполне можно ужиться, пока не начнешь выращивать из мухи слона. Ну, вот пришел муж уставший, не в духе. Как же трудно жене вынести это спокойно! Не начать «раскручивать» вспыльчивость супруга упреками и расспросами, а подождать, пока само пройдет. Как сложно от наших собственных придирок и упреков защитить родного человека... Как легко впасть в раздражительность и скрупулезное изучение чужих недостатков через осколок от зеркала тролля, который, как вы помните, «был сам дьявол». |
| «Сидя, по некоторой нужде, близ келий безмолвствующих мужей, — говорит святой отец, — я слышал, как они от досады и гнева наедине злились, как куропатки в клетках, и на огорчивших их, как будто на присутствующих там, наскакивали…» «И я благочестно советовал им не жить в уединении, — прибавляет великий источник рассуждения преп. Иоанн, — чтобы из людей не сделаться бесами» 13 . Это и в миру каждый может испытать на себе. Если он наложит на себя на некоторое время подвиг молчания (одновременно с молитвой), то сейчас же демоны начнут искушать его гневом. Такова их практика. Длительный гнев (даже наедине) описывается и светскими писателями. Так, прислуга в одном из юмористических рассказов Джерома К. Джерома («Миссис Корнер берет свои слова обратно»), по словам автора 14 , «постоянно находилась в состоянии негодования. Можно было даже слышать, как утром и вечером она молилась с негодованием». К сожалению, писатель-юморист, захотев дать шарж, отразил только истину. Но не всегда вышеописанные состояния происходят в такой постепенности и с известной продолжительностью. Иногда человек сразу, как порох, вспыхивает сильным жестоким гневом, который, подобно какому-нибудь пожирающему пламени, раздуваемому сильным ветром сопутствующих страстей, сжигает в одну минуту всю душевную ниву. Это новое состояние есть вспыльчивость. • Вспыльчивость «Не должно быть от нас сокрыто, о друзья, и то, — предупреждает упомянутый блаженный Иоанн Лествичник 15 , — что иногда во время гнева лукавые бесы скоро отходят от нас с тою целью, чтобы мы о великих страстях вознера-дели, как бы о маловажных, и наконец сделали болезнь свою неисцельною». Это то, о чем у нас в миру выражаются так: «Он, правда, вспыльчивый человек, но отходчивый». И последним словом хотят извинить, умалить страсть гнева, убавить ее значение. На эту уловку демонскую и надо обратить особое внимание, чтобы не убаюкать себя льстивыми мыслями: мы, мол, и не желали обижать; после ведь и обласкать можно того, кто, по несчастью, под руку попался. Действительно, если причиненную обиду загладить подарками, то обиженные (по крайней мере некоторые) могут этим, в конечном счете, удовлетвориться. Однако подобное положение вещей чревато для самого обидчика опасностью навек погрязнуть в трясине этой страсти, чрез что и подпасть Божьему Суду. |
| Единственное, к чему нельзя быть готовым — это к подлости. У меня вот не получается. -Подлость — это то, чего вы не можете простить? -Наверное, вещи, которой совсем нельзя простить, не существует. «И оставь нам долги наши, как мы оставляем должникам нашим», — сказано в молитве «Отче наш». Есть такие люди, которых я прощаю, честно говоря, как минимум для того, чтобы иметь право произносить эти слова и подходить к Чаше. Таких людей я буду за тридевять земель обходить, потому что они некоторых вещей не понимают, для них подлость — это нормально. Они для меня являются сильным искушением, и я стараюсь общих дел с ними не иметь. О грехах Надеюсь, что это не осуждение. Просто я еще не изжил из себя вспыльчивость и стараюсь в ситуации, когда она может проявиться, не попадать. Человек я мирный, люблю радоваться и радовать, но если вижу неправду, могу взорваться. -Ну, это ведь праведный гнев… -Считать его праведным — очень искусительно. Самооправданием можно много дел наворотить. Надо избегать страстей: даже затрещину отвесить при необходимости можно спокойно. -Гневливость — самый тяжелый для искоренения недостаток? -Из своего личного опыта могу сказать, что таких недостатков куча! Во-первых, тщеславие. Иоанн Лествичник говорит, что оно всюду: не будешь тщеславиться — тщеславишься тем, что не тщеславишься; говоришь об этом — тщеславишься тем, что борешься с тщеславием… У него целая глава посвящена тому, что от тщеславия не отделаешься никак, кроме как покаянием. Вспыльчивость мне, что называется, с кровью передана. Мне очень помогает молитва Оптинских старцев. Тут нет ничего магического — просто там одна и та же мысль повторяется: «Дай мне спокойно встретить… не дай забыть, что все ниспослано Тобою… научи меня принять их со спокойной душой…» — как-то я в один момент понял, о чем эта молитва. Фото Марии Темновой Со вспыльчивостью рука об руку идет осуждение. Как это не осудить кого-то? Ну и конечно, один из основных грехов — лень. Гадкая, лень! Ох… Флешмоб и ветер от Бога -Насколько понимаю, вы организовали первый православный флешмоб в России — рождественский 2011 года? |
| И хотя Анна Григорьевна и Федор Михайлович действительно «не совпадали характерами», как сейчас принято говорить, но она признавалась, что всегда могла опереться на него, а он — рассчитывать на ее деликатность и заботу, и доверял ей всецело, что тоже удивляло иногда Анну Григорьевну. «Нимало не вторя и не подделываясь друг к другу, и не впутывались своею душою — я — в его психологию, он — в мою, и таким образом мой добрый муж и я — мы оба чувствовали себя свободными душой… Эти-то отношения с обеих сторон и дали нам обоим возможность прожить все четырнадцать лет нашей брачной жизни в возможном для людей счастье на земле». Достоевской не достался идеальный быт — она была равнодушна к нарядам и привыкла жить в стесненных условиях, в постоянных долгах. Идеальным мужем великий писатель, конечно, тоже не был. К примеру, он был очень ревнив и мог устроить жене сцену, вспылить. Анна Григорьевна мудро избегала ситуаций, которые могли вывести из себя мужа, и старалась предотвратить последствия его вспыльчивости. Так, в пору его редакционной работы он мог выйти из себя из-за наглости авторов, которые требовали, чтоб в их сочинениях не менялось ни запятой — мог написать им в ответ резкое письмо. А на следующее утро, остыв, очень сожалел об этом, стыдился своей вспыльчивости. Так вот Достоевская в таких случаях не отправляла письма, а дожидалась утра. Когда «оказывалось», что резкое письмо отправить еще не успели, Федор Михайлович очень радовался и писал новое, уже смягчившись. Она не упрекала его за непрактичность и доверчивость. Анна Григорьевна вспоминала, что ее муж не мог никому отказать в помощи. Если у него не оказывалось мелочи, он мог привести нищего домой и там дать ему денег. «Потом эти посетители начинали приходить сами и, узнав имя мужа благодаря прибитой к двери дощечке, стали спрашивать Федора Михайловича. Выходила, конечно, я; они рассказывали мне про свои бедствия, и я выдавала им копеек тридцать-сорок. Хоть мы и не особо богатые люди, но такую помощь всегда оказать можем», — рассказывала она. |
| Единственное, к чему нельзя быть готовым - это к подлости. У меня вот не получается. -Подлость - это то, чего вы не можете простить? -Наверное, вещи, которой совсем нельзя простить, не существует. «И оставь нам долги наши, как мы оставляем должникам нашим», - сказано в молитве «Отче наш». Есть такие люди, которых я прощаю, честно говоря, как минимум для того, чтобы иметь право произносить эти слова и подходить к Чаше. Таких людей я буду за тридевять земель обходить, потому что они некоторых вещей не понимают, для них подлость - это нормально. Они для меня являются сильным искушением, и я стараюсь общих дел с ними не иметь. О грехах Надеюсь, что это не осуждение. Просто я еще не изжил из себя вспыльчивость и стараюсь в ситуации, когда она может проявиться, не попадать. Человек я мирный, люблю радоваться и радовать, но если вижу неправду, могу взорваться. -Ну, это ведь праведный гнев... -Считать его праведным - очень искусительно. Самооправданием можно много дел наворотить. Надо избегать страстей: даже затрещину отвесить при необходимости можно спокойно. -Гневливость - самый тяжелый для искоренения недостаток? -Из своего личного опыта могу сказать, что таких недостатков куча! Во-первых, тщеславие. Иоанн Лествичник говорит, что оно всюду: не будешь тщеславиться - тщеславишься тем, что не тщеславишься; говоришь об этом - тщеславишься тем, что борешься с тщеславием... У него целая глава посвящена тому, что от тщеславия не отделаешься никак, кроме как покаянием. Вспыльчивость мне, что называется, с кровью передана. Мне очень помогает молитва Оптинских старцев. Тут нет ничего магического - просто там одна и та же мысль повторяется: «Дай мне спокойно встретить... не дай забыть, что все ниспослано Тобою... научи меня принять их со спокойной душой...» - как-то я в один момент понял, о чем эта молитва. Фото Марии Темновой Со вспыльчивостью рука об руку идет осуждение. Как это не осудить кого-то? Ну и конечно, один из основных грехов - лень. Гадкая, лень! Ох... Флешмоб и ветер от Бога |
| Был ли он в дороге – начинал философствовать с содержателями постоялых дворов, а у себя в имении собирал кружок своих крепостных и читал им филиппики против ханжества и суеверия. Крестьяне в его имении были малоруссы и туго поддавались вольтерианской школе; но из дворни было несколько человек, переведенных из Орловской губернии, из его материнского имения; и последние, по своему положению дворых людей имевшие возможность пользоваться частыми беседами с барином, оказались более понятливыми учениками. В политических и социальных понятиях моего покойного родителя господствовала какая-то смесь либерализма и демократизма с прадедовским барством. Он любил толковать всем и каждому, что все люди равны, что отличие по породе есть предрассудок, что все должны жить как братья: но это не мешало ему при случае показать над подчиненными и господскую палку или дать затрещину, особенно в минуту вспыльчивости, которой он не умел удерживать: зато после каждой такой выходки он просил извинения у оскорбленного слуги, старался чем-нибудь загладить свою ошибку и раздавал деньги и подарки. Лакеям до такой степени это понравилось, что бывали случаи, когда с намерением его сердили, чтобы довести до вспыльчивости и потом сорвать с него. Впрочем его вспыльчивость реже приносила вред другим, чем самому. Однажды, например, рассердившись, что ему долго не несут обедать, он в припадке досады перебил великолепный столовый сервиз саксонского фарфора, а потом, опамятовавшись, сел в задумчивости, начал рассматривать изображение какого-то древнего философа, сделанное на сердолике, и, подозвавши меня к себе, прочитал мне со слезами на глазах нравоучение о том, как необходимо удерживать порывы страстей. С крестьянами своего села он обходился ласково и гуманно, не стеснял их ни поборами, ни работами; если приглашал что-нибудь делать, то платил за работу дороже, чем чужим, и сознавал необходимость освобождения крестьян от крепостной зависимости, в чем и не скрывался перед ними. Вообще надобно сказать, что если он дозволял себе выходки, несогласные с проповедываемыми убеждениями свободы и равенства, то они проистекали помимо его желания, от неумения удерживать порывы вспыльчивости; поэтому-то все, которые не поставлены были в необходимость часто находиться при нем, любили его. |
| Рассудительность устанавливает контроль над внутренней жизнью: одно здесь умирает, другое отметает, третье просвещает и поощряет и прочее. Так создаётся внутренний отбор дозволенного (спасительного) и отбрасывание недозволенного, вредного и духовно-гибельного. В результате возникает воздержание от одних состояний ума и сердца, и развитие и укрепление в других. На этой стадии духовной жизни наибольшие силы требуются именно для воздержания, самоограничения, самообуздания. И лишь после этого устойчивое благодатное состояние. Таким образом, братия и сестры, непосредственным предшественником терпения является воздержание. Терпение не приобретёшь, если не навыкнешь сначала в воздержании. Как создаётся этот навык? Обратимся к нашей жизни. Она непрерывно требует от нас ответа: на слова людей, на их обиды, оскорбления, на разные происшествия и случаи жизни. К великому сожалению, мы обычно не задерживаемся с ответом на всё то, что затрагивает или касается нас: на обидное слово, на вспыльчивость соседа мы немедленно отвечаем своим обидным словом или вспыльчивостью и т. д. Мы не считаем нужным подумать, взвесить все обстоятельства встречи с соседом, как уже отвечаем ему. И выходит, что на всё неразумное и недостойное, что слышим от людей, мы отвечаем тем же. И выходит, что от встреч с людьми мы часто не приобретаем, а теряем, не духовно возрастаем, а морально падаем. В этом случае у нас всё более и более развивается невоздержанность, торопливость, поспешность, нетерпимость, вспыльчивость, гневливость, болезненная чувствительность, одержимость. А отсюда и склонность к ссорам, вражде, размолвкам, отчуждение от окружающих людей. Потеря же людей, вражда с ними – это настоящее бедствие и несчастье в жизни человека. А всё из-за чего? Из-за того, что мы не хотим сдерживать, держать в руках себя и пользуемся не разумом и сердцем в отношениях с людьми, а инстинктом самости, самолюбия, гордости. Поступая так, мы не замечаем, что превращаемся в сынов противления пред Богом, и явных или тайных врагов друг перед другом. Как же достигать в этих условиях воздержания? |
| Священное Писание дает совет: " гневаясь, не согрешайте " . Иначе сказать: люди, гневайтесь только на зло, а не на страдающего от своего зла человека. " Любящие Бога, ненавидьте зло " ! (Пс. 96, IV).Гheb на зло (особенно - на свое зло!) может вылечить от зла, если этот гнев исходит из любви. Но беда в том, что темная гневливость, раздражительность, как паутина, висит в мире над народами, семьями и сердцами. И эта раздражительность человеческая, иногда вызванная пустяком, отравляет жизнь.Верно сказал один человек: " Сварливость, вечные жалобы на судьбу и знакомых, это, Пожалуй, еще хуже, так как недостатки эти продолжительные... Лучше уж вспыльчивость: вспылил, наговорил и - потом отошел. Но как трудны обидчивые люди; они злопамятны. Обидчивого человека все раздражает. Если он даже получит желаемое, то (так как в глубине души ему совестно) он ищет нового предлога - вспылить. Всего печальнее, что от нашей раздражительности и вспыльчивости страдают особенно те, кто нас больше всех любит и больше всех для нас делает. Какие несправедливые, злые замечания приходится иногда самым близким нашим выслушивать от нас! И мы это себе позволяем, зная, что они-то не рассердятся; если же и посердятся, то простят и не порвут с нами отношений, так как любят нас... " В основе вспыльчивости и раздражительности лежат злоба, ненависть, гордость, жестокость и несправедливость. Болото легко превращается в бушующий океан. От одной спички может сгореть город. От одной, будто бы безобидной страстишки, загорается душа и в муках сгорает. Какой нужен самоконтроль людям, какая трезвость и осторожность. Ни один порок, - ни пристрастие к деньгам, ни страсть к удовольствиям; даже вино - губитель многих - так не губит добрый дух семьи, как раздражительный и несдержанный человек. Он расстраивает общественную работу, отравляет жизнь детей и семьи. В обществе мы еще стесняемся по самолюбию, проявлять свою душевную низость, Мы ищем доброго в обществе о себе мнения. Но дома, при " своих " , мы распоясываемся, даем волю своему внутреннему злу... |
|
|
