| В Никосии и Фамагусте работали мастерские, в к-рых изготавливались тонкие материи из козьей шерсти - камелоты и ярко-красные скарлаты. Европ. купцы покупали на острове не только камелоты, но и кипрские хлопчатобумажные и льняные ткани (бумазею и высококачественное льняное полотно), тканый или вышитый золотом шелк, парчу, шелковый бархат и тафту. Лит.: Jeffery G. Cyprus under an English King in the 12th Cent.: The Adventures of Richard I and the Crowning of his Queen in the Island. L., 1973; Efthimiou M. B. Greeks and Latins on Cyprus in the 13th Cent. Brookline (Mass.), 1987; Edbury P. W. The Kingdom of Cyprus and the Crusades, 1191-1374. Camb., 1991; idem. The Lusignan Kingdom of Cyprus and its Muslim Neighbors. Nicosia, 1993; idem. Kingdoms of the Crusaders: From Jerusalem to Cyprus. Aldershot, 1999; Близнюк С. В. Мир торговли и политики в королевстве крестоносцев на Кипре: 1192-1373. М., 1994; Ιστορα τς Κπρου/Εκδ. Θ. Παπαδπουλλος. Λευκωσα, 1995-1996. Т. 4-5; Byzantine Medieval Cyprus/Ed. D. Papanicola-Bakirtzis, M. Iakovou. Nicosia, 1998; Arbel B. Cyprus, the Franks and Venice: 13th-16th Cent. Aldershot, 2000; Luttrell A. The Hospitallers in Cyprus, Rhodes, Greece and the West, 1291-1440. L., 2001; Coureas N. The Assizes of the Lusignan Kingdom of Cyprus. Nicosia, 2002; Cyprus: Society and Culture 1191-1374/Ed. A. Nicolaou-Konnari, C. D. Schabel. Leiden; Boston, 2005; Nader M. Burgesses and Burgess Law in the Latin Kingdoms of Jerusalem and Cyprus, 1099-1325. Aldershot, 2006; Diplomatics in the Eastern Mediterranean: 1000-1500/Ed. A. D. Beihammer, M. G. Parani, C. D. Schabel. Leiden; Boston, 2008; Jacoby D. Latins, Greeks and Muslims: Encounters in the Eastern Mediterranean, 10th-15th Cent. Farnham etc., 2009. С. В. Близнюк Османское владычество (1570/71-1878) В июне 1570 г. тур. флот подошел к берегам К., и были предприняты первые попытки высадить войска в окрестностях Пафоса (20 июня) и Лимасола (2 июля), к-рые закончились неудачей. Во время высадки у Ларнаки (3 июля) греч. население поддержало турок, за что венецианцы вырезали большую часть населения Лефкары. В июле турецкий главнокомандующий Лала Мустафа-паша направился от Ларнаки к Никосии и 25/26 июля начал осаду города. Через 44 дня, 8 сент., Никосия была взята штурмом. Вслед за этим сдались Кириния, Пафос, Лимасол, Аликес и Ларнака. Дольше всех продержалась крепость Фамагусты, осада которой продолжалась с 17 сент. 1570 по 1 авг. 1571 г. Перед лицом османской угрозы зап. державы по инициативе папы Римского Пия V создали новую Свящ. лигу, что привело к разгрому тур. флота в морском сражении при Лепанто (7 окт. 1571). В марте 1573 г. Венеция официально признала вхождение К. в состав Османской империи. Тем не менее киприоты в надежде на освобождение неоднократно обращались за помощью к правителям Савойи, Испании и Неаполя. |
| Очевидно, что о каких-либо взаимных симпатиях между боярином и царем вряд ли можно говорить, и лишь необходимость заставила Ивана IV передать Воротынскому командование армией. Конечно, определенное значение имело и то, что после смерти Ивана Дмитриевича Вельского и отсылки в Новгород Ивана Федоровича Мстиславского Михаил Иванович Воротынский оставался самым знатным среди русских военачальников, которому другие воеводы могли подчиниться без «порухи» для своей чести. Однако еще более важно было то, что войско знало Воротынского как одного из главных героев взятия Казани. Лишь подобный человек, «муж крепки и мужественой, в полкоустроениях зело искусны» (как отзывается о нем Курбский, сам известный военачальник), мог возглавить войско, которое должно было противостоять вражескому нашествию. Два других важных дела занимали внимание царя после сожжения татарами Москвы: устройство своей семейной жизни и поиск надежного убежища на время татарского нашествия. Выше уже говорилось о том, что в 1570 году по стране разъехались царские посланцы собрать девушек, из числа которых по уже заведенному обычаю царь мог выбрать себе невесту. Ни татарское нашествие, ни сожжение татарами Москвы не помешали этим хлопотам. Когда 26 июня 1571 года Таубе и Крузе посетили Александрову слободу, смотрины были в полном разгаре. С удивлением и интересом наблюдали немецкие дворяне за обычаями, неизвестными другим европейским странам. В Слободе было собрано 2000 девушек. Когда их приводили во дворец, царь «входил в комнату... кланялся им, говорил с ними немного, осматривал их и прощался с ними». Постепенно из числа девушек осталось лишь 24, затем — 12. Их, как отметили Таубе и Крузе, осматривали обнаженными, а «доктор (недавно поступивший на царскую службу воспитанник Кембриджа Елисей Бомелий. — Б.Ф.) должен был осмотреть их мочу в стакане». У будущей царицы не должно было быть ни каких-то телесных недостатков, ни болезней. Выбор царя остановился на дочери коломенского сына боярского Василия Собакина Марфе. 28 октября 1571 года он торжественно отпраздновал свою свадьбу. Однако все предосторожности оказались напрасными. По свидетельству самого царя, невеста серьезно заболела еще до свадьбы, царь, «положа на Бога упование, любо исцелеет», все же вступил с ней в брак, но через две недели после свадьбы новая царица скончалась. Царь полагал, что сам дьявол «воздвиже ближних многих людей враждовати на царицу нашу, еще в девицах сущу... и тако ей отраву злую учиниша». В его распоряжении, таким образом, оказались новые доказательства того, что создание особого опричного двора вовсе не гарантирует безопасности царю и его семье. |
| Сюда присоединялись еще бедствия физические. Осенью 1552 года свирепствовал мор в Новгороде и по волостям его: умерло 279594 человека. В 1553 году был большой мор в Пскове: в год положили в скудельницах 25000 человек, а по оврагам – неизвестно сколько. Осенью 1565 года свирепствовал мор в Полоцке, продолжался до 6 декабря: весною следующего года он открылся на Луках, в Торопце, Смоленске, осенью свирепствовал в Великою Новгороде, Старой Русе, Пскове, дошел до Можайска и Москвы. В 1567 году пришла на казанские, свияжские и чебоксарские места мышь малая из лесов тучами великими и не оставила ни одного колоса, поела хлеб в житницах и закромах; в 1570 году свирепствовал страшный голод и мор по всему государству. Из мер против распространения заразы упоминаются заставы, сторожа. В новгородской летописи под 1551 годом читаем: был клич в Новгороде о псковичах и гостях, чтоб все они ехали вон тотчас из Новгорода с товарами своими; а поймают гостя псковича на другой день в Новгороде с товаром, то, выведши за город, сжечь его и с товаром; найдут псковича во дворе, то дворника бить кнутом, а псковича сжечь. И была застава на Псковской дороге, чтоб гости с товарами не ездили ни из Пскова в Новгород, ни из Новгорода во Псков. Под 1571 годом читаем: на которых людях было знамя смертоносное, тех у церквей погребать не велели, а велели хоронить их за шесть верст от Новгорода; поставили заставу «по улицам и сторожей; в которой улице человек умрет знаменем, те дворы запирали и с людьми, и кормили тех людей улицею; отцам духовным исповедовать тех людей знаменных не велели, а станет священник таких людей исповедовать, не доложа бояр, то его сжечь вместе с больными. В 1566 году, когда в Можайске явилось лихое поветрие, царь велел учредить заставу крепкую. Во время язвы 1571 года, по английским известиям, дороги были загорожены и, кто пытался проехать непозволенными путями, тех жгли. В псковской летописи под 1568 годом читаем: видели сторожа у Череского моста ночью свет и людей многое множество, вооруженных воинским обычаем и едущих ко Пскову, а сторожа те поставлены были стеречь от мору. |
| Опишу ее, как она отправлялась около 1571 г., когда для ее упорядочения образована была особая комиссия под председательством боярина князя М. И. Воротынского, составившая устав той и другой службы. Из передовых городов второй и частью третьей оборонительной линии выдвигались в разных направлениях на известные наблюдательные пункты сторожи и станицы в два, в четыре и больше конных ратников, детей боярских и казаков, наблюдать за движениями в степи ногайских и крымских татар, " чтоб воинские люди на государевы украйны безвестно войною не приходили " . Наблюдательные пункты удалялись от городов дня на четыре или дней на пять пути. Перед 1571 г. таких сторож было 73 и они образовали 12 цепей, сетью тянувшихся от реки Суры до реки Сейма и отсюда поворачивавших на реки Ворсклу и Северный Донец. Сторожевые пункты отстояли один от другого на день, чаще на полдня пути, чтобы возможно было постоянное сообщение между ними. Сторожи были ближние и дальние, называвшиеся по городам, из которых они выходили. Ближе к Оке, в заднем ряду, становились сторожи дедиловские, одна епифанская, мценские и новосильские, налево от них - мещерские, шацкие и ряжские, направо - орловские и карачевские, южнее, далее в степь, - сосенские (по реке Быстрой Сосне), от Ельца и Ливен - донские, рыльские, путивльские и, наконец, донецкие, самые дальние. Сторожа должны были стоять на своих местах неподвижно, " с коней не сседая " , преимущественно оберегая речные броды, перелазы, где татары лазили через реки в своих набегах. В то же время станичники по два человека объезжали свои урочища, пространства, порученные их бережению, верст по шести, по десяти и по пятнадцати направо и налево от наблюдательного пункта. Высмотрев движение татар, станичники тотчас давали о том знать в ближние города, а сами, пропустив татар, разъезжали, рекогносцировали сакмы, которыми прошел неприятель, чтобы сметить его численность по глубине конских следов. Была выработана целая система передачи степных вестей сторожами и станичниками. |
| Первоначально франц. протестанты-кальвинисты (т. н. гугеноты ) не имели офиц. Символа веры, так же как не имели единой орг-ции. Краткое изложение вероучительных принципов («библейских истин») вкладывалось в Библии, переведенные и изданные протестантами Робером Этьенном (латиниз. Стефанус) (1532, лат. язык) и Ж. Лефевром д " Этаплем (лат. Стапуленсис) (1534, франц. язык), а также в издания Нового Завета Этьенна (1552, лат. язык) и Ж. Жерара (1553, франц. язык). В 1558 г. во Франции, несмотря на регулярно повторявшиеся преследования, по нек-рым данным, насчитывалось ок. 400 тыс. протестантов, объединенных в независимые друг от друга конгрегации. Появилась необходимость создания единой церковной орг-ции и общего вероисповедного документа. В 1559 г. в Пуатье возникла дискуссия о предопределении, в ней принял участие А. Шандьё, к-рый по возвращении в Париж передал местной конгрегации предложение о разработке единого Символа веры и церковного регламента. Первый общенациональный Синод Реформатской церкви Франции состоялся в Париже 25-28 мая 1559 г. под председательством пастора парижской конгрегации Ф. Мореля, ученика и друга Ж. Кальвина . Точное количество делегатов Синода неизвестно. Текст Г. и. был написан Кальвином и доставлен в Париж вместе с его письмом к Морелю. Исповедание состояло из 35 статей, но делегаты Синода расширили и дополнили первые 2 статьи, сделав из них 6. Т. о., принятый Синодом вариант Г. и. состоит из 40 статей. В 1560 г. Г. и. было представлено в Амбуазе королю Франции Франциску II, к тексту было добавлено предисловие-обращение, в к-ром короля просили прекратить гонения на протестантов. Год спустя на религ. конференции в Пуатье Т. Беза ознакомил с Г. и. короля Франции Карла IX . В 1571 г. на 7 Национальном синоде в Ла-Рошели присутствовали не только представители конгрегаций, но и Жанна д " Альбре, королева Наваррская, ее сын Генрих Наваррский (буд. кор. Генрих IV ), принц Луи Конде, адмирал Г. Колиньи и др. высокопоставленные франц. гугеноты. Г. и. было прослушано и подписано всеми присутствующими и с этого времени получило 2-е название - Ла-Рошельское исповедание. Г. и. было также одобрено нем. Синодами - в Везеле (1568) и Эмдене (1571) - и сохраняло значение для Реформатской церкви Франции до кон. XIX в. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГЕЛЬВЕТИЧЕСКОЕ ИСПОВЕДАНИЕ ВТОРОЕ [лат. Confessio Helvetica posterior], вероисповедание швейцар. реформатской церкви, написанное в 1562-1566 гг. Г. Буллингером , впосл. один из наиболее авторитетных вероучительных документов реформатских церквей. Буллингер составил Г. и. на лат. языке как своего рода богословское завещание. Незадолго до смерти друга Петра Мартира (12 нояб. 1562) он показал ему Г. и. и получил одобрение. Через 2 года, во время эпидемии чумы, Буллингер расширил и доработал документ и приложил к нему свое завещание, из к-рого следовало, что исповедание должно было быть доставлено в магистрат Цюриха в случае его смерти. Буллингер выжил, но похоронил жену и 3 дочерей. В 1565 г., когда курфюрст Пфальца Фридрих III Благочестивый был обвинен в ереси и оказался перед угрозой исключения из числа участников Аугсбургского мирного договора за свои реформатские взгляды и публикацию Гейдельбергского катехизиса (1563), он обратился к Буллингеру с просьбой подготовить исповедание веры, к-рое могло бы опровергнуть выдвинутые обвинения. В ответ тот послал ему рукопись Г. и. Фридрих высоко оценил полученный документ. На март 1566 г. имп. Максимилиан II назначил заседание Имперского рейхстага в Аугсбурге, где должно было разбираться дело Фридриха III. В это время в Швейцарии возникла потребность в общенациональном исповедании веры. Первое Гельветическое исповедание (др. название - Второе Базельское исповедание ) (1536) было слишком кратким, Цюрихское исповедание (1545), Цюрихское согласие (1549) и Женевское согласие (1552) касались только вопросов Вечери Господней и предопределения, и только новое исповедание, написанное Буллингером, удовлетворяло всем предъявляемым требованиям. Т. Беза приехал в Цюрих и принял участие в подготовке Г. и. для общенационального использования. Буллингер внес необходимые изменения в текст и приготовил версию на нем. языке. Женева, Берн, Шаффхаузен, Биль, Граубюнден, Санкт-Галлен и Мюльхаузен одобрили подготовленный документ. Только Базель, придерживавшийся Второго Базельского исповедания, долгое время не принимал Г. и., но затем и он подписал его. Исповедание было опубликовано в Цюрихе 12 марта 1566 г. на лат. (Confessio et expositio simplex orthodoxae fidei et dogmatum catholicorum syncereae religionis christianea) и нем. языках, первые копии были отосланы Фридриху III, к-рый успешно защитил себя в Аугсбурге, и Филиппу Гессенскому; вскоре после этого появился франц. перевод, сделанный в Женеве. Г. и. сразу же было принято реформатами в Шотландии (1566), в Венгрии (1567), в Польше (1571) и во Франции (1571), а впосл. практически всеми реформатскими церквами мира. |
| В виду такого характера хроники рассказ Ниенштедта о пасторе Веттермане прежде принятия заслуживал бы проверки, тем более, что он записан через 30 лет, так как Веттерман, возвратившись в Юрьев в 1570 г., умер в 1571 г., а Ниенштедт, имевший возможность в это время (с половины 1570 г. до весны 1571 г.) слышать повествование Веттермана, писал свою хронику в 1600-х годах. Между тем рассказ этот повторяется ныне везде со всеми его подробностями, как не подлежащий сомнению. Но в прошлом столетии к нему относились иначе и двое из ученых мужей того времени библиотекарь Петербургской академии наук Иог. Бакмейстер и проф. Хр. Фр. Маттеи, о котором была выше речь, печатно выразили свое недоверие этому повествованию. Лет через 20 по появлении в печати у Арндта рассказа Ниенштедта о библиотеке царя Ивана IV, Бакмейстер, в одной своей работе, коснувшись Синодальной библиотеки, замечает: «объявленной Арндтом в лифляндской летописи анекдот, будто бы царь Иван Васильевич поручил некоему именем Веттерману привесть в порядок многочисленную библиотеку, привезенную за сто лет прежде из Рима и хранимую до того времени в подземных погребах, не достоин нашего внимания, потому что к подтверждению своему не имеет достоверных свидетельств. Ибо не отваживаюсь сказать, чтоб сии книги были привезены в Москву по случаю бракосочетания великого князя Ивана Васильевича с прибывшею из Рима княжною Софиею Фоминишною. Такие обстоятельства требуют подтверждения от истории, а история ничего о том не упоминает» 388 . Точно также отвергает достоверность рассказа Ниенштедта и проф. Маттеи. «Если и истинно то, что передается о библиотеке, прибавляет он, то нужно думать, что в ней были греческия и латинския печатныя книги» 389 . Η. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского» совершенно обратно отнесся к известию Арндта: он принял на веру все повествование Ниенштедта, причем, пользуясь неточным изложением его у Арндта, говорит, что царь Иван IV-й велел Веттерману разобрать царскую библиотеку, в коей последний «нашел множество редких книг, привезенных некогда из Рима, вероятно царевною Софиею» 2. |
| Лия родила Иакову третьего сына Левия, прадеда Моисея Рахиль родила Иакову Иосифа, самого замечательного из детей Иакова Иаков, 97 лет, возвращается в Ханаанскую землю Семнадцатилетний Иосиф продан своими братьями в рабство Исаак умирает на 180 году Иосиф, 30 лет, представлен Фараону и назначен Египетским Министром. Начало семилетнего голода в Египте Иосиф открывается своим братьям. В том же году Иаков, 130 лет, переселяется со всем домом в Египет. Иосиф поселяет его в земле Гессем между Красным морем и рекой Нил. Потомство Иакова остается здесь 210 лет VI. От переселения Евреев в Египет до исхода из Египта (1781–1571=210 л.). Год до начала Эры Дионисия Проживши в Египте 17 лет, Иаков умирает на 147 году Иосиф умирает на 110 году, проживши после отца 54 года Левий умирает на 137 году Рождение Аарона, старшого брата Моисеева Иохавед, дочь Левиина, родила Амвраму, сыну Каафы внуку Левия, Моисея Моисей, 40 лет, удаляется в землю Мадиамскую Здесь он женится на Сепфоре, дочери Мадиамского священника Иофора, и приживает с нею двух сыновей Моисей, по повелению Божию, возвращается в Египет Десять казней Египетских; Пасха; исход Евреев из Египта; переход чрез Чермное море VII. Время странствование Евреев по Аравийским пустыням (1571–1531=40 л.). Год до начала Эры Дионисия На третьем месяце по выходе из Египта, Моисей получает на горе Синае десять заповедей и потом другие законы, которые он дает Еврейскому народу в предведении занятия им обетованной земли Построение и освящение скинии; помазание Аарона в первосвященники; обозрение земли Ханаанской чрез соглядатаев, посланных из Кадис-Варни Умирает Аарон 123 лет, и Елеазар I, его сын, принимает звание первосвященника После 40-летнего водительства Евреев по Аравийским пустыням, умирает Моисей на 120 году, на горе Нево, в стране Навав, в виду обетованной земли VIII. От вступления Евреев в Палестину до первого рабства (1531–1514=17 л.). Год до начала Эры Дионисия Иисус Навин становится верховным вождем после Моисея; переход Израильтян чрез Иордан и вступление в Палестину |
| Однако с этого времени Иоанн IV Грозный стал разочаровываться в подготовленной им новой элите. К тому же до царя доходили сведения о насилиях и беззаконных действиях опричников. Поставив их над законом, царь объективно способствовал тому, что многие из них стали прибегать к вымогательствам и актам насилия по отношению к представителям земщины, что ставило под угрозу сохранение общественного порядка. К тому же население начало самоорганизовываться для борьбы с насилиями. Вооруженные столкновения населения с опричниками имели место во время Новгородского похода. Поступавшие жалобы царь уже не мог игнорировать. Подготовленное им как опора его власти опричное войско показало свою несостоятельность во время набега крымского хана Девлет-Гирея I на Москву в 1571 г., когда оно не смогло ни дать отпор татарам, ни обеспечить надежную охрану царю, оказавшемуся в опасной близости от крымского войска. Дело закончилось казнями ряда военачальников, возглавлявших опричное войско. Еще до пожара Москвы в 1571 г. началась борьба со злоупотреблениями со стороны опричников. Население земщины получило право опротестовывать в суде долговые расписки, к составлению к-рых принуждали опричники. В написанном летом 1572 г. завещании Иоанн IV Грозный обращался к сыновьям: «А что есьми учинил опришнину, и то на воле детей моих, как им прибыльнее и чинят». Для отражения нового наступления крымских татар была организована общая земско-опричная армия во главе с земским боярином кн. М. И. Воротынским. Осенью 1572 г. О. была отменена и разделение гос-ва на 2 обособленные друг от друга части было упразднено. Произошло примирение царя с «землей», а также с митрополитом и владыками «угодивился и прощавшимся». Отмена О. не означала одномоментного возвращения к доопричным порядкам. За годы О. царь добился осуществления неск. важных целей. Высший слой дворянского сословия - князья Рюриковичи утратили свою родовую собственность и превратились из родовой знати, обладавшей обширными вотчинами на территории бывш. княжеств, в знать служилую, чьи владения состояли из поместий и «выслуженных» вотчин, разбросанных по всей территории гос-ва. Перемены коснулись и того широкого слоя детей боярских, к-рых выселяли на др. территории с земель, вошедших в опричный удел. Теряя родовые вотчины, эти люди, как правило, получали в виде компенсации поместья, к-рыми они могли владеть до тех пор, пока гос. власть была довольна их службой. Перемены коснулись и той части дворянского сословия, которая проживала на «земских» землях и не была затронута переселениями. Так, известно, что в Переяславль-Рязанском (Рязанском) у. у представителей местной верхушки была отобрана половина вотчин, к-рые затем раздали в поместья переселенцам из опричных уездов. Все эти перемены изменениям не подлежали и означали важный шаг на пути перехода и элиты дворянского сословия, и всего дворянства под контроль гос. власти. |
| 265 Ibid. Col. 1570—1571. 266 Ibid. Col. 1571. 267 Ibid. Col. 1572—1573. 268 PG. Т. X. Col. 1573. 269 Ibid. Col. 1574. 270 Hunziker. Diocletianus und seine Nachfolger. Издано Biidinger " oM в Untersuchungen zur Romischen Kaisergeschichte. Leipz., 1868. Band. II. S. 137—138. 271 Preuss. Kaiser Diocletian und seine Zeit. Leipz., 1869. S. 129—130. 272 Niebuhr. Die Vortrage iiber Romische Geschichte. Theil. 3. S. 289. 273 Burkchardt. Die Zeit. Constantin " " s. S. 288. 64. 274 Такие отзывы новейших историков о Диоклетиане основываются на свидетельстве древних светских писателей, правда, свидетельстве, выраженном в пышных риторических фразах, а потому подозрительном относительно правдивости. Флавий Вописк (Hist. Augusta. Numerian, cap. 13) говорит о Диоклетиане: «Это был муж отличный, благоразумный, любящий государство и своих подданных, готовый ко всему, чего требовало время». Евтропий говорит о Диоклетиане, что он «был мудро медлителен», называет его «внимательнейшим и искуснейшим императором» (Budinger В. II, 137). Лампридий (Hist. Augusta. Vita Heliogabali, cap. 35) говорит: «Диоклетиан — отец золотого века». Впрочем, и древние церковные писатели иногда не без похвалы отзываются о Диоклетиане. Так, Евсевий замечает, что Диоклетиан относился к своим приближенным из числа христиан с таким же благорасположением, с каким относятся «к родным детям» (VIII, 6), — похвала, от которой не отказался бы любой из христианских государей. Лактанций иногда, как бы против собственной воли (он относится к Диоклетиану строго и сурово), делает отзывы, небезвыгодные для чести Диоклетиана: если светские древние писатели называют царствование Диоклетиана «золотым веком», то Лактанций называет то же царствование «счастливейшими временами» (De mort., cap. 9: summa felicitate regnavit; это выражение почему-то в русском переводе Карнеева передано словами: «царствовал довольно счастливо»); если древние светские писатели считают Диоклетиана человеком проницательным и рассудительным, то и Лактанций (Ibid., cap. |
|
|
