| За два квартала 1929/30 г. переболело в стационарах 25 552 человека, т.е. 44,6% населения. Амбулаторных посещений за этот же период было 425 426, или 743,8% по отношению к населению. Умерло за те же полгода 3583 человека, т. е. 6,8 % населения, или 14% стационарных больных; из этого числа 1004 человека, или 26%, умерло от сыпного тифа и 396, или 11%, – от истощения и малокровия. К этой статистике нужно прибавить уже упоминавшиеся в разделе о рабсиле данные об изнашиваемости заключенных: за 10 месяцев 1929/30 года отсеяно как непригодных к работе 25% полноценной рабочей силы» 29 . Осенью 1929 г. трагически завершилось самое известное дело из истории побегов с Соловков – т. н. «Дело о Кремлевском заговоре». О нем упоминают многие соловчане, правда, их свидетельства носят противоречивый и расплывчатый характер. Из материалов «Дела», хранящемся в архиве ФСБ г. Архангельска 30 , следует, что в июне 1929 г. в Информационно-следственный отдел лагеря поступили сведения о том, что в лагере существует организация заключенных, которая ставит себе целью разоружение охраны, захват оружия, связи и плавучих средств, затем – массовый побег на материк и далее – в Финляндию. Начались аресты. По «Делу» в качестве активных участников был привлечен 51 чел. Это были совершенно разные люди как по национальности, так и по происхождению и образованию. Сохранились подробные показания обвиняемых, из которых видно, с каким мужеством держались арестованные. Следственное дело было представлено на рассмотрение Коллегии ОГПУ для вынесения приговора во внесудебном порядке. 24 октября 1929 г. КОГПУ вынесла решение: 36 обвиняемых, которые «состояли членами организации вооруженного восстания и массового побега заключенных за границу», приговорить к высшей мере наказания – расстрелу; 15 обвиняемых, которые «будучи осведомлены о существовании в лагере организации вооруженного восстания и массового побега заключенных за границу, не донесли об указанной организации», приговорить к высшей мере наказания с заменой заключением в концлагерь сроком на 10 лет. 29 октября 1929 г. приговор в отношении 36 приговоренных к расстрелу приведен в исполнение. Осужденных расстреляли на расстоянии прямой видимости от Кремля, так что многие заключенные (особенно женщины, которые содержались в Архангельской гостинице, в нескольких десятках метров от места расстрела) видели вспышки и слышали хлопки от револьверных выстрелов. Братское захоронение расстрелянных заключенных было обнаружено в середине 1970-х гг., при строительстве жилого дома. В 1989 г. по протесту прокурора Дело о Кремлевском заговоре было пересмотрено судом и прекращено за отсутствием в действиях заключенных состава преступления 31 . Комиссия А. М. Шанина |
| Пётр Николаевич Соколов Приложение. Следы влияния и остатки агап в современной литургической жизни Церкви Введение В заключение своей работы мы считаем не лишенным интереса и потому необходимым сказать несколько слов о тех чертах современного нам богослужебного строя Церкви, которые являются или результатом влияния агап, как изначального института Церкви, или представляют собою прямой их остаток, или, наконец, включают их в себе в качестве пережитка (survival, survivance) 997 . Так как эти, выражаясь общо, остатки агап принадлежат, прежде всего нашему времени, так как в литургическом отношении живем ими мы, то это принуждает нас вынести их описание за пределы нашего труда в его целом, который имеет в виду «агапы или вечери любви в древне-христианском мире 998 , и дать его в виде маленького приложения. §1. Возможные следы влияния агап в современной литургии Прежде всего, агапы не остались без влияния на важнейшее литургическое проявление жизни Церкви, евхаристическую литургию. Как нами неоднократно было отмечаемо, довольно продолжительная связь агап и евхаристии не прошла без обоюдного влияния как на один, так и на другой институт. Это совершенно понятно и иначе не могло и быть: долгая совместная жизнь никогда не проходит бесследно. И современная нам литургия – литургия, которую слушаем и в которой участвуем мы, носит на себе следы влияния этой связи – следы агап. Первый остаток этого влияния мы можем находить в омовении рук священнослужителями и прежде всего пред совершением проскомидии. После облачения они, «отшедше в предложение, умывают руки, глаголюще: «Умываю в неповинных руце мои...» и т. д. 999 . При архиерейском служении омовение рук повторяется пред царскими вратами во время пения Херувимской песни, при чем архиереем тайно произносится особая молитва 1000 . Направляясь к историческим данным, мы находим аналогии – первому омовению рук – в литургии коптских Иаковитов 1001 , где оно производилось в начале акта приготовления (πϑεσις) евхаристических элементов и – второму – у Кирилла Иерусалимского , по которому оно совершалось после отпущения оглашенных 1002 , и в Апостольских Постановлениях, которые заповедуют омывать руки священнослужителям пред совершением евхаристии в собственном смысле, то есть, пред жертвоприношением 1003 . Конечно, следует признать, что происхождение этого обряда могло быть и иным. Он вообще носил молитвенный характер у народов древности и перешел с тем же значением в христианство 1004 . Но на агапах омовение рук было удовлетворением настоятельной необходимости, было требованием чистоты и опрятности 1005 , и по связи евхаристии с агапой могло перейти в нее. Вот почему на агапу можно смотреть как на один из источников этого обряда и вот почему самое омовение при желании может быть рассматриваемо, как остаток и след агапы. |
| Выдел указной части производится не только из того имения, которым умерший супруг действительно владел при жизни, но из того, которое досталось бы ему после отца, если бы при открытии наследства после отца своего он в живых находился. Вдове производится выдел из имения свекра и вдовцу из имения тестя; закон о сем должен быть изъясняем в тесном смысле, т.е. право выдела не простирается на имение свекрови и тещи (так объяснил Государственный Совет в Выс. утв. мнении по делу Струкова 10 янв. 1841 года; см. Ж. М. Ю. 1861 г., N 1) 59 . Это право вдовы и вдовца само по себе – замечательно льготное; но оно оказывается еще льготнее тем, что в некоторых случаях овдовевший супруг может получить выдел из имения свекра или тестя еще при жизни их, прежде открытия после них наследства. Стало быть в этом случае супруг сына или дочери имеет, относительно родителей того или другой, более прав, чем могли бы иметь сами те сын и дочь при жизни своих родителей. Сын при жизни отца, по общему правилу 995 и 1004 ст. Зак. Гражд., не имеет открытого и осуществимого права на его имущество и не может требовать себе выдела, а вдова его получает это право. Именно: если за умершим супругом было свое недвижимое имение, то овдовевший супруг может просить подлежащего выдела из имений свекра или тестя только по смерти его и по открытии его наследства; причем, без сомнения, должно быть полагаемо в зачет все то, что умерший супруг получил уже на свою долю от родителя. Но когда за умершим супругом собственного недвижимого имения не было, а осталось только движимое (о вдовце сказано: когда не доходило до него никакого имущества ни по рядной, ни по другому какому-либо акту), то овдовевший получает при жизни свекра или тестя указную свою часть из той доли недвижимого имения сего последнего, которая следовала бы («надлежала бы», по подлинному выражению указа 1731 года) умершему супругу; выдел сей производится из того только недвижимого имения, которое действительно было во владении тестя или свекра в день смерти сына или дочери. Но на движимое свекра или тестя овдовевший супруг, при жизни того или другого, не имеет права: из сего имения можно требовать подлежащего выдела только по смерти свекра или тестя, и притом из той лишь движимости, какая в день смерти самого владельца окажется в наличности. |
| Свой первый юбилей – 25-летие литературной деятельности – Η. Н. Глубоковский отмечал летом 1908 г. Точкой отсчета служило появление 3 июня 1883 г. в «Вологодских губернских ведомостях» статьи о праздновании дня священного коронования Императора Александра III в Вологодской духовной семинарии. Студенческие годы в МДА (1884–1889) отмечены наиболее активным его сотрудничеством в «Московских ведомостях», реже – в «Русском Деле» (всего более 60 статей, рецензий, корреспонденций), появлявшихся с завидной регулярностью благодаря брату Матвею Никаноровичу, сотруднику «Московских ведомостей», хорошо известному в московских и петербургских журналистских кругах. По словам Глубоковского, сам он никогда не был в редакциях этих газет, все сношения велись через брата, а главным стимулом являлась необходимость заработка. Глубоковский писал о культуре, науке, политике, истории, теософии, положении на Аляске, достопримечательностях Исландии и необходимости учреждения викариатства в Великом Устюге, разведении хлопчатника в Туркестане и раскопках в Египте, новейших опытах с почтовыми голубями и восстании в Китае. Среди этих заметок были и корреспонденции из жизни МДА. В 1890–1892 гг. Глубоковский также печатался в журнале «Наука и жизнь» 1004 , основанном тем же братом Матвеем. Изредка статьи в «Московских ведомостях» появлялись и позднее (в 1890-е и 1900-е гг.), но уже без такого разброса тем – преимущественно рецензии на труды коллег и статьи по вопросам, связанным в той или иной степени с духовным образованием. Н. Н. Глубоковский относил себя к кабинетным ученым, предпочитающим тихий уединенный труд. Церковная публицистика говорит и о другой стороне его личности – о его общественном темпераменте и «полемическом задоре», который рецензенты отмечали и в его научных трудах. С января 1892 г. он становится сотрудником еженедельника «Церковный вестник», выходившего в качестве печатного органа СПбДА с 1888 г. и призванного освещать насущные вопросы церковной и общественной жизни. Редактором еженедельника был в то время профессор по кафедре гражданской истории Н. |
| Когда старец собирался в путь, он всегда брал с собой милоть и посох 1000 . Посох, часто упоминаемый в текстах, у старых монахов не хранился. Для того чтобы идти по песку, он был бесполезен. Он обычно служил для того, чтобы подгонять упрямого осла или верблюда, чтобы охотиться или убить змею, отогнать назойливую женщину или воскресить покойника 1001 . Путешествующий также брал с собой суму с едой и бурдюк с водой 1002 . Последний, однако, упоминается редко, поэтому можно задаться вопросом: не были ли в состоянии Отцы-пустынники, привыкшие к частому воздержанию от пищи и воды, совершать путешествия по пустыне по нескольку дней без пищи и воды, как это, например, делают верблюды? Авва Эрон проходил по пустыне расстояние в 60 километров 1003 . Когда отшельникам случалось приходить в обитаемую землю, благочестивые миряне могли пригласить их на трапезу, но монахи предпочитали, чтобы их приютили и накормили другие подвижники, занимавшиеся странноприимством. Однако монаху не следовало останавливаться в таверне. Один старец из Скита, увидев, что другой монах заходит в корчму, сделал ему замечание, но тот ответил: «Ступай себе, старче благий, Бог требует от нас только чистоты сердца» 1004 . Как мы видим, не все монахи поддерживали суровые правила отшельников Скита. Во время своих путешествий монахи обычно читали наизусть псалмы или строчки из Священного Писания. Авва Исайя советует монахам, путешествующим вместе, держаться немного поодаль друг от друга с тем, чтобы сохранять покой и молитву в сердце своем 1005 . Данные апофтегм, как кажется, указывают на то, что старец, путешествующий вместе с учеником, обычно отсылал его вперед, чтобы сохранить свою внутреннюю сосредоточенность 1006 . В пути монахи могли неожиданно встретить не только женщин, о чем мы уже говорили, но и охотников 1007 , и зверей – диких или не очень диких, о чем мы еще будем говорить в особой главе. Но не только их. Авва Макарий, например, часто встречал на дороге беса – но он удивлялся этому не более, чем увиденному черепу, который вдруг начинал с ним говорить 1008 . Перемещения, ссылки и переселения |
| 989 А холопи мы природные государя царя христианскаго… – Намек на то, что казаки являлись в основном беглыми холопами (крепостными крестьянами). 994 Стр. 556. То царство было христианское… – отражение популярных на Руси и особенно в казачьей среде надежд на освобождение от власти «басурман» Константинополя, захваченного турками в 1453 г. 996 А сребро и золото… от вас же водим. – Намек на ежегодные опустошительные набеги донских и запорожских казаков на турецкие города. В 1623 г. казаки разорили предместья самого Константинополя. 997 Стр. 557. …украиною… от орды нагайские… – Украиной называлась пограничная полоса («черта») с укреплениями и городами-крепостями, отделявшая Русское государство от Поля, то есть южных степей. 1004 Стр. 559. …вынесли болшое знамя на выласке, царя турскаго… – Захваченное знамя было впоследствии доставлено казаками в Москву. 1009 Стр. 560. …у Предтечина образа… – Святой Иоанн Предтеча считался покровителем донских казаков. 1021 Стр. 564. …торжище тут …и от матерей. – В Азове, во времена владычества в нем турок, шла торговля «полоном» – угнанными во время турецких и татарских набегов жителями русских земель. 1032 …устроения чину Сокольничья пути – то есть описание церемониала, принятого в ведомстве царской соколиной охоты. 1037 Стр. 568. Удивительна же и утешительна и челига кречатья добыча… челигов ястребьих ловля. – Речь идет о различных породах охотничьих птиц: кречете (челига – самец кречета), соколе, кобчике. «Дермлиговая перелазка», как полагает Ф. Буслаев , особого рода перелет хищной птицы дремлика. 1039 Достоверному же охотнику… – охотнику, не только знающему правила («чин») охоты, но и опирающемуся на собственный опыт. 1049 Стр. 570. …стоит в ферезее… – Ферязь – мужская верхняя одежда с длинными рукавами, без воротника. 1058 …на поляново… – то есть на описанное выше место на попоне «промеж стулов», на которых сидят птицы. 1059 …рукавицу с притчами… – По мнению знатока соколиной охоты Н. Кутепова, притча – это символическое изображение, вышивавшееся на рукавице, на которое должен был смотреть нововыборный сокольничий во время церемонии. |
| Но этот выдел предполагается законом по экономическому понятию о браке: предполагается, что невеста отпускается из дома с нарядом, т.е. с брачным фондом, который она вносит в дом своего мужа. Отсюда – приданое и форма приданого, рядная запись. В этом смысле назначение приданого дочери действительно может быть названо выделом, и дочь, получившая в приданом наперед всю свою указную часть, называется отделенною дочерью (1001, 1002, 1004 ст.). Но когда, по смерти родителей, дочь осталась еще незамужней, попечение о ней переходит на одного из членов рода, причем тоже предполагается нравственная обязанность снарядить ее в замужество, – но только нравственная, а не юридическая, следовательно, обязанность, не возбуждающая с другой стороны, права требовать. Осиротевшая дочь, если имеет свою часть после родителей, выдается замуж с этой частью; если же нет, ее может выдать с приданым от себя дед, дядя, тетка, брат и т.п. Ясно, стало быть, что в этом последнем случае назначение приданого тогда только может быть названо отделом, когда невесте действительно выделяется из родительского фонда, оставшегося не вполне разделенным, часть по праву ей следующая; но если доля, назначаемая ей в приданое, берется из имения того родственника, который по доброй воле и родственной любви желает снарядить ее из дома в дом, то это будет только приданое, а не выдел. Поэтому нам кажется, что назначение приданого нельзя подводить во всех случаях под правило выдела, и что слова, принятые редакцией 1001 ст. «выдел дочерей и родственниц, по случаю замужества, совершается назначением им приданого», следует разуметь в ограниченном смысле. Отсюда выводим следующее заключение: когда приданое назначается родителями дочери из родового имения, назначение совершается в той мере, в какой предполагается участие дочери в наследстве; следовательно, переходящее имение сохраняет во всяком случае качество родового имения. Когда приданое назначается из родового же имения от деда, бабки, прадеда, прабабки и т.п., то здесь должно быть признано то же правило; ибо назначение приданого и может последовать в этих случаях только тогда, когда невеста при совершении рядной предполагается наследницей поступщика, т.е. |
| И в ладошки, и в три ножки» (Мисс. Обозр. 1904, ч. I, с. 1175). По словам Преображенцева (Тул. Е. В. 1867, 6, с. 208), хлысты на одном радении «подпевали под голос пророчицы следующим напевом: «ога, ога, ог, магог». 1068 Дело Тамбовского окружного суда о принадлежности кр. села Инжавинья, Кирсанов у., Антипа и Петра Федуловых Колесниковых к хлыстовской секте и о совращении ими в эту секту других (196 и 203 ст. Улож. о наказ); началось 25 ноября 1897 г., решено 11 дек. 1898 г.; 371 / 98 (следственное производство), л. 19. 1072 Свящ. Соколовский, Секта малеванцев среди штундистов в с. Петроострове Херс. г. (Правосл. Путеводитель, 1906, т. I, с. 758, 760); Кальнев, Секта малеванцев в Херсон. г. (Мисс. Обозр. 1903, 18, с. 1004–1005). Ср. рассказ в Мисс. Об. за 1896 г., март, кн. I («Малеванское движение в южно-русской штунде»), с. 41, о языкоговорении малеванского проповедника в с. Табуровке, Васильков. у., Киев. г.: во время кружений, он «вдруг упал на землю и в судорогах и корчах начал лепетать бессмыслицу звуков, в роде: «абун, татораба, кендити, пелеман ля ля». К сожалению, из статьи не видно, описано ли здесь действительное происшествие, или придуманное автором. 1075 Дело Тамб. окр. суда о Верхоценских хлыстах Я. Попове и Μ. Ушаковой, 2481 (след. производство), л. 42, 38. 1079 Н. Орлов, Ирвингизм (Правосл. Обозрение, 1877, ч. 2, с. 282–283) E. Miller, The history and doctrines of irvingism, vol. I, London, 1878, p 73. 1080 Наглядное представление о сектантском глоссолалическом письме можно составить на основании снимков с образцов автоматического письма совершенно неграмотных медиумов. См., напр., Gabriel Delanne, Recherches sur la médiumnité, Paris, 1902, p. 409 et suiv. 1082 Eusebii Pamphili Historia ecclesiastica, lib V, c. 16 (Migne, Patrol., s. g., t. XX, 465 C). Ср. слова свящ. Сергеева о хлыстах: «вдруг, как не истовые, вскрикивают, вспрыгивают, приходят в энтузиазм, нечто пересказывают и говорят иными языками» (Чтения общ. ист. и древн. росс. 1873, ч. I, с. 34–35). |
| 1004 Carl Schmidt, Gnostische Schriften in koptischer Sprache aus dem Codex Brucianus, Leipzig, 1892, S. 187–192 (Gebhardt und Harnack, Texte und Untersuchungen zur Geschichte der Altchristlichen Literatur, VIII Bd., Heft I und 2); C. Schmidt, Koptisch-Gnostische Schriften, I Bd., Leipzig, 1905, S. 297 ff. 1005 Philo, Περ βου θεωρητικο, 484, 485. Слиянием в один хор терапевты, по словам автора, подражали древним евреям, которые, после чудесного перехода чрез Чермное море, находясь в восторженном состоянии (νθουσιντες), образовали один общий хор из мужчин и женщин и воспели благодарственные гимны Спасителю, под руководством Моисея и пророчицы Мариам (ibid., 485; ср. Исх. гл. 14–15). 1007 Theodoreti ep. Cyrensis Haereticarum fabularum compendium, lib. IV, cap. XI (Migne, s. g., t. 82, p. 1145 B). 1008 Karapet Ter-Mkrttschian, Die Paulikianer, Leipzig, 1893, S. 46: мессалиане, которых изображает Епифаний и еще яснее Феодорит, представляют «род дервишей на христианской почве». Duchesne (Histoire ancienne de l’église, 3 ed., t. 2, P. 1908, p. 583) называет их прямо «христианскими дервишами». Bonwetsch (Messalianer, Herzog-Hauck. Realencyclopädie für protestantische Theologie und Kirche, 3 Aufl. Bd. XII, Leipzig. 1903, S. 663), не разделяя вполне этого взгляда, признает сходство мессалиан не только с дервишами, но и с древними аскетами, афонскими монахами, а также и с русскими «духовными христианами» (Geisteschristen) С последними, действительно, мессалиане имеют много общего, не исключая и самообожествления (см. Epiphanii Adversus haereses, lib. 3, t. 2, haeres LXXX, Migne, s. g. t. 42, p. 700 D – 701 A). 1010 Сектанты не только ссылаются на эти обхождения, в оправдание своих радельных кружений (см. Кальнев, Состояние сектантства в Херсон. еп. и борьба с ним в 1901 г., Мисс. Обозр. 1902, ч. 1, с. 1110), но и подражают им. Напр., южно-русские шалопуты, совершая обряд «духовного крещения» над присоединяемым к секте, «обводят (его) кругом стола, на котором находятся евангелие и крест, с пением церковной песни «Елицы во Христа крестистеся» (Дело Екатеринославского окр. суда о кр. Павлоградских хуторов Марье Семеновой Лебедь и Архипе Семенове Семибороде, обвиняемых в принадлежности к вредной ереси (шалопутской) по 203 cm. Улож. о нак. началось 9 авг. 1890 г., кончено 21 мая 1892 г. по архиву 143 следств. производство, л. 5). |
| По его мысли, грешник, даже и освобожденный от внешнего огня, все равно не может возомнить себя праведником, потому что он вступил в одну из обителей Божиих не за свою праведность, а лишь за то, что исполнил определенное ему наказание ( εκτισις) и тем приобрел очищение своих грехов. Он будет находиться в другом дворе сравнительно с праведниками, – и сознание справедливости этого отчуждения будет доставлять ему величайшую внутреннюю муку. Но философ Климент не мог остановиться на этом утверждении, потому что оно само в себе заключает очевиднейшее внутреннее противоречие. Говорить о пребывании исполнившего свое наказание грешника в одной из Отчих обителей и в тоже время приписывать ему величайшую муку значит противоречить себе самому, и потому-то Климент не счел возможным удержаться на чисто юридическом понятии – εκτισς, и перешел к чисто нравственному понятию – παδευσις. Бог, по его рассуждению, не потому допускает мучение грешников, что эти мучения имеют в Его глазах какую-нибудь цену, а потому, что Он приводит чрез них к „многоценному покаянию“, и за покаяние спасает. Поэтому, мучение не есть уплата за греховные долги со стороны человека-грешника, а воспитательное средство со стороны Бога-Спасителя. Благость великого Судии не хочет смерти грешника и потому употребляет разные способы, чтобы заставить людей покаяться в своих грехах и через это спасти их. С этой точки зрения Климент и рассматривает все обстоятельства страшного суда: послание ангелов на жатву мира, явление знамения Сына человеческого, ужас народов и страшный суд; все эти обстоятельства, по его мнению, не иное что, как „необходимые воспитательные средства для принуждения людей к покаянию“ 1002 . При таком понимании откровенного учения, вполне естественно было сделать еще один только небольшой шаг, чтобы придти к учению о всеобщем покаянии и спасении; но этот шаг сделал уже не Климент, а ученик его – Ориген 1003 . Ориген вышел из того же самого положения, из которого выходил и Климент александрийский , – что нельзя именно видеть в Боге какого-то сочетания разнообразных свойств, что нельзя рассматривать в Нем отдельно благость и отдельно справедливость, потому что Он благ в Своей справедливости и справедлив в Своей благости 1004 . |
|
|
