| Между тем Он отвечает: в воскресении ни женятся, ни выходят замуж; но пребывают как Ангелы Божии на небесах (ст. 30); не то, что люди не будут тогда иметь тела, но не женятся и не вступают в замужество, а пребывают в нетлении, приближаясь, говорит Он, к Ангелам в том, что как Ангелы на небе, так и мы в раю будем заниматься уже не браками и пиршествами, но созерцанием Бога и устроением своей жизни, под управлением Христа. Не сказал: будут Ангелами, но: как Ангелы, как увенчанные славою и честию по написанному: не мною Ты умалил его пред Ангелами ( Пс. 8, 6 ), и близкие к тому, чтобы быть Ангелами. Как если бы кто, при благорастворении в воздухе и тишине, во время ночи, когда всё украшено ясным светом луны, сказал: луна светит, как солнце, то мы конечно не стали бы говорить, будто он свидетельствует, что луна есть солнце, но только как солнце. Равным образом и о том, что не золото, а близко к золоту, обыкновенно говорится, что оно как золото, а не самое золото. Если бы оно было золото, не стали бы говорить; как золото, но золото. А так как оно не есть золото, но близко к золоту, и представляется золотом, то и говорится: не золото, но как золото. Так, когда Господь говорит, что святые в воскресение будут, как Ангелы, то мы понимаем это не так, будто Он обещает, что святые в воскресение будут Ангелами, но близкими к тому, чтобы быть Ангелами. Поэтому весьма безрассудно говорит, что так как Христос возвестил, что святые в воскресение явятся, как Ангелы, то поэтому настоящие тела не востанут. Самое выражение ясно показывает значение того, что произойдет. Ибо слово: востание употребляется не о том, что не упало, а о том, что упало и встает, подобно, как и пророк говорит: Я возстановлю скинию Давидову падшую ( Амос 9, 11 ). Пала же подвергшаяся изменению скиния души, ниспустившись в прах земли ( Дан. 12, 2 ). Ибо опускается вниз не то, что не умирает, а что умирает. Умирает же тело, ибо душа бессмертна. И так если душа бессмертна, а тело умирает, то те, которые говорят, что есть воскресение, только не тела, отвергают бытие воскресения; потому что не стоящее, но падшее и лежащее востает, как написано: разве упавши не встают, и совратившись с дороги, не возвращаются (Иерем. |
| 7 . Любовь Божия к нам открылась в том. Вот – призыв любить Бога мы получили. Могли ли бы мы любить Его, если бы Он Сам прежде не возлюбил нас? Если мы ленились любить, давайте хотя бы не поленимся воздать любовью за любовь. Он возлюбил нас первый, и мы не так любим. Он возлюбил нас беззаконных, но избавил от беззакония; возлюбил беззаконных, но не собрал для беззакония. Возлюбил больных, но посетил их во исцеление. Итак, Бог есть любовь. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. Как и Сам Господь сказал: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих; и в том доказана любовь Христа к нам, что Он умер за нас. В чем доказана была любовь Отца к нам? В том, что Он Сына Своего послал умереть за нас; так и апостол Павел говорит: Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего? ( Рим 8:32 ). Вот предал Христа Отец, предал Его и Иуда – не кажутся ли эти действия как бы подобными? Иуда – предатель, так что же, и Бог Отец предатель? Ни в коей мере, – говоришь ты. Не я говорю, а Апостол говорит: Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас. И Отец предал Его, и Сам Он предал Себя. Тот же Апостол говорит: Который возлюбил меня и предал Себя Самого за меня (см. Гал. 2:20 ). Если Отец предал Сына, и Сын Самого Себя предал, то что же сделал Иуда? Отец предал, Сын предал, Иуда предал – действие было одно и то же. Но в чем различие между Отцом, предающим Сына, Сыном, предающим Себя, и Иудой, предающим своего Учителя? – В том, что Отец и Сын сделали это из любви, а Иуда сделал это из предательства. Видите: надо принимать во внимание не то, что человек делает, но с каким намерением и волей он это делает. У Отца мы обнаруживаем то же деяние, что и у Иуды; Отца благословляем, а от Иуды отвращаемся. Почему Отца благословляем, а от Иуды отвращаемся? – Благословляем любовь, отвращаемся от беззакония. Сколь великими благами обязан род человеческий тому, что Христос был предан на смерть? Но разве о том помышлял Иуда, когда предавал? Бог помышлял о нашем спасении, которым мы искуплены; Иуда помышлял о цене, за которую продал Господа. Сын помышлял о цене, которую Сам отдал за нас, Иуда помышлял о плате, которую получил, чтобы продать. Итак, разница намерений делает разными деяния. И хотя деяние совершено одно и то же, однако если измерить его разными намерениями, найдем, что одно заслуживает любви, другое – осуждения, одно – прославления, другое – отвращения. Вот какова сила любви. Посмотрите: только она составляет различие, только она составляет разницу между поступками людей. |
| В экзегезе (толковании с греч.) данного места Нового Завета святые отцы нас предупреждают, чтобы мы не впадали в прелесть не истинного, но, наоборот, самовольного смиренномудрия, вторгаясь в духовную сферу, совершенно неизвестную нам, не просветленным Святым Духом умом, но умом земным, тщеславным, плотским, извращая через неправильную внутреннюю жизнь, слова, поступки Божью истину, в том числе и об Ангелах. И убеждая себя и других людей, что мы вошли с ними в общение, приобрели от них некую силу и пр., святой первоверховный апостол Павел предупреждал нас в первую очередь о еретиках-гностиках, которые учили об огромном выдуманном им пантеоне неких бесплотных сущностей и о том, что они вступили с ними в контакт. Случай с преподобным Исаакием Печерским говорит нам о том, что этот контакт произошел не с Ангелами, но с бесами. Святитель Иоанн Златоуст об этом писал: «Что значит: смиренномудрием? Некоторые говорили, что мы должны быть приводимы (к Богу) не чрез Христа, но чрез Ангелов; потому что приведение чрез Христа больше, чем сколько нужно для нас». То же читаем и у блаженного Феофилакта: «Недостойно, говорили, величия Единородного (учить), что Единородный приводит нас ко Отцу, ибо это больше, нежели сколько сообразно с человеческою малостию. Почему благословнее (полагать), что нашему приведению (ко Отцу) послужили Ангелы. Исходя из сей мысли, они вводили и особое служение Ангелам и убеждали простосердечнейших к ним обращаться, будто к нашим спасителям». Но мы всегда должны четко понимать, что Спаситель у нас один – Бог – Господь наш Иисус Христос. О том же свидетельствует Ангел устами святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова: «Я пал к ногам его, чтобы поклониться ему; но он сказал мне: смотри, не делай сего; я сослужитель тебе и братьям твоим, имеющим свидетельство Иисусово; Богу поклонись; ибо свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (Откр. 19:10). С другой стороны, данные стихи апостола нам говорят о том, что мы не должны полностью отметать служение Ангелов убеждением «мол, мы о них ничего не знаем». Ведь святой первоверховный апостол Павел уверяет нас не в том, чтобы мы совершенно отрицали учение и познание Ангелов, но чтобы мы делали это сообразно с церковным учением. Во-первых, апостол предупреждает, чтобы мы не вторгались в то, чего не видели. Но опыт Церкви стоит на богопознании. И многие святые отцы, и ветхозаветные, и новозаветные, видели реально Ангелов. Их вид также открывает святому боговидцу Моисею на горе Синай Бог, когда повелевает украсить Ковчег Завета резными изображениями херувимов, а саму Скинию вышитыми изображениями Ангелов. Кроме того, святой первоверховный апостол Павел призывает, чтобы мы постигали ангельское служение не иначе как «держась главы, от которой все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растет возрастом Божиим», т. е. пребывая в Православной Церкви и держась Ее спасительного учения, ведь глава Церкви – Христос. |
| «Все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною». Нужно думать не только о том, что человеку полезно, а что нет, но и о том, чтобы даже что-либо невинное не приобрело над ним власть и не поработило его себе. Если ничтожный предмет лишает человека Бога, как сказал преподобный Максим Исповедник , то он уже не является таким невинным и ничтожным. Например, один из авторов Добротолюбия, преподобный Нил Синайский , говорит о том, что если во время молитвы ты обратил внимание на насекомое, которое тебя беспокоит, то это насекомое лишило тебя Бога. Даже делая добрые дела, мы должны думать о том, чтобы они не возобладали над нами и чтобы у нас не возникло к ним пристрастия. Это касается и наших послушаний — того, что мы совершаем по совести. Ведь если что-либо приобретет над нами такую власть, что мы не сможем ей противиться, то в какой-то момент, когда нужно будет прекратить то или иное занятие, чтобы предаться молитве и устремить ум свой к сугубому служению Богу, мы этого сделать не сможем. И то, что должно было принести пользу и нам и людям, не только окажется неполезным, но станет уже явно греховным. Читаем далее: «Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое. Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела» (ст. 13). Пища разрешена всем, это естественно. Но апостол Павел оговаривается: не все, чего требует наше тело, является естественным и позволительным. Да, пища для чрева и чрево для пищи, но все это временно. Возможно, по воскресении из мертвых способность человека вкушать пищу, если и останется, то так изменится, что не будет иметь над ним никакой власти. Наподобие того, как Спаситель вкушал пищу по Воскресении: Он не испытывал в этом никакой нужды и делал это для удостоверения Своих учеников в том, что подлинно в теле воскрес из мертвых. А может быть, в будущей жизни эта способность совсем исчезнет, поскольку вкушать пищу человеку необходимо для поддержания своей жизни в земном мире, где он постоянно, можно сказать, от рождения борется со смертью. И потому не нужно придавать слишком большого значения этой естественной потребности, поскольку мы знаем, что наступит время, когда этого не будет совсем. Кроме того, здесь вспоминаются слова Спасителя о том, что в будущем веке не будут ни жениться, ни замуж выходить, но будут как ангелы на небесах (см. Мф.22:30 ). Отсюда мы видим: то, что сейчас естественно для нашего пребывания на земле, в будущей жизни исчезнет. И потому, если мы избрали безбрачный, подобный ангельскому, образ жизни, то должны относиться соответствующим образом и к пище. |
| 27. Итак, каким же образом нам следует понимать следующее: «Я не сужу, слово, которое я говорил, оно будет судить»? Ибо из того, что следует, представляется, что это сказано так, как если бы Он сказал: «Я не сужу, но Слово Отца будет судить». Слово же Отца есть Сам Сын Божий. Так не следует ли это понимать, как то: «Я не сужу, но Я сужу»? Как же еще это может быть истинным, как не так: «Я не сужу властью человеческой, ибо Я Сын Человеческий, но Я сужу властью Слова, поскольку Я Сын Божий»? Если же слова «Я не сужу» и «Я сужу» кажутся противоречивыми и противостоящими, что мы скажем по поводу того, где Он говорит: «Мое учение не Мое»? Как же Мое, и как не Мое? Ведь не говорит же Он: «Это учение не Мое», но «Мое учение не Мое»,» (т.е. то), которое Он назвал Своим и то же Он назвал не Своим. Каким же образом это может быть истинным? Если только оно называется Своим в соответствии с чем-то одним, а не Своим в соответствии с чем-то другим. То есть в соответствии с образом Божиим (оно называется) Своим, а в соответствии с образом раба — не Своим. Ведь когда Он говорит: «Не Мое, но Пославшего Меня» (Ин.:7, 16), — Он обращает нас к Самому Слову. Ибо учение Отца есть Слово Отца, Которое есть Единственный Сын. И что же само по себе значит: «Верующий в Меня, не в Меня верует» (Ин.:12, 44)? Как же в Него и как не в Него? Каким же образом могут пониматься столь противоречивые слова «Верующий в Меня, не в Меня верует, но в Пославшего Меня», если не в том смысле, что «Верующий в Меня, верует не в то, что видит»? И да не будем надеяться на тварь, но на Того, кто воспринял тварь, чтобы явиться в ней человеческим глазам и посредством веры очистить сердца так, чтобы созерцали его как равного Отцу. Поэтому обращая внимание верующих к Отцу и говоря: «не в Меня верует, но в Пославшего Меня», Он, конечно же, хотел не того, чтобы Его отделяли от Отца, т.е. от Того, Кто Его послал, но того, чтобы в Него верили, как в Отца, Кому Он равен. Об этом Он ясно говорит в другом месте: «Веруйте в Бога, и в Меня веруйте» (Ин.:14, 1), т.е. «как вы веруете в Бога, так веруйте и в Меня, ибо Я и Отец единый Бог». Следовательно, как Он здесь как бы отвлекает веру людей от Себя и переносит ее на Отца, говоря: «Не в Меня верует, но в Пославшего Меня», от Которого Он Себя, конечно же, не отделял, так Он также говорит: « «не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим». Я полагаю, что это ясно, вследствие чего и то, и другое допустимо. Ведь то же самое говорится и в прежнем» (высказывании): «Я не сужу», хотя Он «будет судить живых и мертвых» (2Тим.4:1). Ибо не человеческой властью, но, обращаясь к Божеству, Он вздымает сердца человеческие горе, ради восхищения которых Он снизошел. |
| 4 . Но так как мы сказали, что дух разгорелся в Иакове, но уже Израиль говорит: «Велико сие для меня, еще жив сын мой Иосиф» ( Быт.45:28 ), то и ты, слышащий эти слова, сможешь раскрыть смысл изменения этого имени, начав с отрывка, где написано: «И сказал: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь» ( Быт.32:28 ); и в Священном Писании эти имена используются по-разному. Например, когда сказано: «Скажи мне имя Твое» ( Быт.32:29 ), то здесь говорится, что имя вопрошающего – не Израиль, но Иаков. А там, где сказано: «Сыны Израилевы не едят жилу, которая на составе бедра» ( Быт.32:32 ) патриарха, названы они сынами не Иакова, но Израиля. Тот, кто «увидел, что идет Исав, и с ним четыреста человек» ( Быт.33:1 ), и «поклонился до земли семь раз» ( Быт.33:3 ) блуднику и нечестивцу, тому, кто «продал первородство свое» ( Быт.25:33 ) за одно кушанье, – не Израиль, но Иаков. И приносящий Исаву дары со словами: «Если я приобрел благоволение в очах твоих, прими дар мой от руки моей, ибо я увидел лице твое, как бы кто увидел лице Божие» ( Быт.33:10 ), – не Израиль, но Иаков. И когда он услышал, что дочь его Дину обесчестили, «Иаков молчал, пока не пришли они [сыновья его]» ( Быт.34:5 ); не сказано, что он – Израиль. Так и ты, как я уже сказал, если посмотришь внимательно, сможешь найти нечто сходное. Поэтому здесь уже не Иаков, но Израиль говорит: «Велико сие для меня, еще жив сын мой Иосиф» ( Быт.45:28 ). И когда он приходит к колодцу клятвы и приносит «жертвы Богу отца своего», его называют не Иаков, но Израиль. Но если ты спросишь, почему Бог, беседуя с ним в ночном видении, обращается к нему не «Израиль, Израиль», но «Иаков, Иаков», то, возможно, дело в том, что была ночь и он удостоился слышать глас Божий через видение, а не открыто (ср. Быт.46:2 ). И когда он приходит в Египет, то его называют не Израиль, но Иаков «и сыновья его» ( Быт.46:8 ). И когда он предстает перед фараоном, чтобы благословить его, он зовется не Израилем, но Иаковом, ибо фараон не мог принять благословение Израиля. |
| Достаточно укорив и устрашив, снова утешает, чтобы не сделать их совершенно беспечными. Ибо кто сильно наказывает ленивого, тот делает его еще более ленивым. Поэтому говорит: говорю это не потому, что осудил вас, и не потому, что считаю вас исполненными терний, но потому, что боюсь, как бы не случилось этого с вами. И не сказал: ожидаем от вас, но: надеемся, то есть находимся в твердой уверенности относительно вас, что вы не так живете, но лучше, и что заботитесь о собственном спасении, хотя мы и выразились так сильно. Итак, он говорит это или об их жизни, именно, что вы настолько тернисты, или о воздаянии, что вы не близки к проклятию и не к сожжению, но для вас назначается иное воздаяние. Обрати внимание и на следующее. Ибо не неправеден Бог, чтобы забыл дело ваше. Смотри, как он ободрил и укрепил их в надежде на лучшее, напомнив им о прежних их делах и правде Божией: ибо, если Бог правосуден, - Он не забудет дела вашего, то есть милосердия, братолюбия, но воздаст вам. Потому не отчаивайтесь, но вполне надейтесь на лучшее, так как Бог совершенно справедлив. Итак, не о вас сказал я, что сказал жестоко, ибо знаю, что вы не достойны проклятия. И труд любви, которую вы оказали во имя Его, послужив и служа святым. Важное дает о них свидетельство, указывая не на дела только, но и на дела с усердием. Ибо служить есть знак усердия. Говорит о любви и милосердии, которое они показали не к братьям своим, но во имя Божие. Смотри, какое величайшее утешение в том, что мы делаем не для людей, но для Бога, как и Христос говорит в Евангелии: сделали Мне (Мф.25:40). Ибо кто ради имени Божия печется о неправедном, тот делает это для Бога. Святым, то есть верным. Ибо всякий верующий - свят, хотя бы он был и мирянином. Ибо неверующий муж, говорит, освящается женою верующей, и жена неверующая освящается мужем верующим (1Кор.7:14). Таким образом, вера здесь производит освящение. Посему будем внимательны не к одним только отшельникам, как к святым, но и к мирянам: те, конечно, святы как по вере, так и по жизни, но и миряне святы по вере, а многие и по жизни. Смотри, как он успокаивает их. Ибо сказавши: послужив, не остановился, но прибавил: и служа, то есть и теперь вы делаете то же самое. |
| И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое. И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое. Два, сказано, было недоумения: одно — как воскреснут, другое — в каком теле. Первое, как воскреснут, разрешил; именно: чрез смерть, как и зерно. Теперь, объяснив, в каком теле воскреснут, разрешает и другое недоумение. Говорит, что воскреснет то же самое тело, то есть тело той же самой сущности, но в более светлом и славном виде. Еретики говорят, что воскреснет не то же самое тело, ибо это, говорят, выражает апостол, когда говорит: не тело будущее. Но апостол говорит не это, а что? То, что ты сеешь зерно не таким, каким оно будет, не светлое и славное, но голое, однако колос вырастает благолепный; и он не есть совершенно тот же, потому что посеян не колос, то есть не со стеблем, но голое зерно; но и не совершенно иной, потому что колос сей не из иного зерна, но из этого голого. Но Бог дает ему тело, как хочет. Но Бог дает ему тело, как хочет. Если же Бог дает тело, то что ты еще допытываешься, в каком теле мы воскреснем, и не веришь воскресению, слыша о силе и воле Божией? Ибо Бог воскресит разрушившееся тело, только воскресит благолепнейшим и духовнейшим. Это можно усмотреть и на семенах, потому что прозябшее семя всходит лучшим, чем то, которое брошено в землю. И каждому семени свое (διον) тело. И каждому семени свое (διον) тело. Эти слова беспрекословно заграждают уста еретиков, говорящих, что в воскресение оживет тело не то же самое, но иное. Ибо вот, слышишь, что каждому дается собственное тело. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц. Дабы ты, услышав о пшенице, не подумал, что как у нее все колосья вырастают одинаковые, так и в воскресение все будут одинаковы, хочет показать, что между воскресшими будет различие (на что и прежде намекнул словами: каждый в своем порядке), и говорит, что не всякая плоть такая же плоть, то есть не все воскреснут в одном и том же достоинстве, но будут иметь разность прежде праведники от грешников, как разнятся тела небесные от земных, потом будет большое различие степеней между самими праведниками, как ниже скажет, и между самими грешниками. Ибо, говорит, как есть разность между плотью человеков и плотью скотов и прочих животных, так будет различие и в наказаниях грешников. Итак, все, что ни сказано о разности между грешниками, сказано о разности между грешниками. Ибо о праведниках говорит ниже, когда перечисляет тела небесные. |
| Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя. Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя. Повествует о своей скорби и говорит о ней в сильных выражениях, дабы показать, как велика была радость от них, когда прогнала и такую скорбь. Хорошо сказал, что плоть не имела покоя; ибо душа Павла была непобедима. Но мы были стеснены отовсюду: отвне — нападения. Но мы были стеснены отовсюду: отвне — нападения. Нападения от неверных. Внутри — страхи. Внутри — страхи. Потому что между верными есть слабые, которые могли быть увлечены лжебратиями. Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита. Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита. Поскольку многое сказал в похвалу, коринфян; то приводит в свидетели Тита. Кто же утешает смиренных? Бог, говорит. Он и нас утешил, послав нам Тита; ибо прибытие его было достаточно для того, чтобы рассеять скорбь нашу. Хочет также представить им мужа сего достойным уважения, почему приписывает прибытию его большое значение. И не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас. И не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас. Утешил вас, говорит, не только тем, что был при вас во время скорби, но и тем, что возвестил вам о добродетели вашей, которой и сам утешался, то есть радовался о вас, принимая вас за добродетели ваши. Снискивает мужу сему благоволение их, как хвалившему их пред ним. Пересказывая нам о вашем усердии (πιπθησιν), о вашем плаче, о вашей ревности по мне. Пересказывая нам о вашем усердии (πιπθησιν), о вашем плаче, о вашей ревности по мне. Вероятно, коринфяне плакали и скорбели о том, что учитель так болел духом и так долго не был у их. Поэтому не просто сказал: слезы, но плач, и не πιθυμαν, но πιπθησιν, то есть сильное желание, также не гнев, но ревность против блудника. За меня вы воспламенились и возгорелись, чтобы исполнить повеление мое; за меня ревновали вы и пред лжеапостолами. Говорит это апостол не только для уврачевания прежних укоризн, но и потому, что принимает исправившихся; ибо хотя много дурных и не достойных этих похвал, но он не отделяет их, а всех вместе хвалит и укоряет, предоставляя совести каждого избрать себе свое. |
| Нет ничего того! Но одевается (обратившийся) в «лучшую одежду», и приемлет «перстень на руку» свою «и обувь на ноги» свои, и так причисляется к святой семье Его ( Лк.15:22 ). Слышится отеческий глас радости: «Сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся» ( Лк.15:24 ). Веселятся о том небесные Его Ангелы, ибо «бывает радость у Ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся» ( Лк.15:10 ). Кто не подивится такой благости Божией, которой и в отвращении, и отлучении, и обращении сподобляется грешник? Каменное воистину сердце человека, которое такой благостью не умягчается! Об этой благости Божией рассуждая и человеческое о ней нерадение видя, Златоуст святой плакал и рыдал: «Вот, о чем более всего плачу и рыдаю. Чего не сотворил Бог, дабы любили Его? Чего не усмотрел? Что оставил? Досадили мы Ему, ничем нас не обидевшему, но содеявшему бесчисленные и неизреченные блага. Отвратились от Призывающего и отовсюду Привлекающего, Он же не на муки нас предал, но притек Сам и удержал бегущих, но мы, отряхнувшись, к дьяволу отскочили. Однако же и тогда не отступил, но послал многих пророков, Ангелов, патриархов – молить нас. Мы же не приняли моления, но и досадили пришедшим, – а Он и за это не презрел нас». И немного ниже: «После всего этого, – говорит Святой Отец, – убили мы пророков, каменьями побили, и иного премногого злого и лютого сделали. Что же? Вместо них уже не пророков, уже не Ангелов, не патриархов, но Самого послал Сына Своего. Убит был и Сын пришедший. Но и так не погасил любви Своей, но более возжег, и не перестает увещевать по убиении Сына Своего, и молит, и все творит, дабы обратились к Нему. И вопиет Павел, говоря «от имени Христова: Как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом» ( 2Кор.5:20 ). Но ничто из этого не примирило нас. А Он и так нас не оставил, но ждет, и геенною грозит, и царство обещает, дабы хотя бы так нас к Себе привлечь» (Беседа 5-я на Послание к Римлянам). Так благого Бога и благоутробного Отца, саму благостыню, прогневляет грехом, а тем более нераскаянным житием человек! Бог хочет и жаждет спасения его, чего ради и Сына Своего не пощадил, а послал в мир и на смерть предал за него, но грешник нераскаянный противится такому великому Божию желанию и благоволению. |
|
|
