| и) наличие библиотеки, укомплектованной книгами вероучительного содержания, книгами Священного Писания, святоотеческой литературой, литературой по православной педагогике, научно-популярной и детской православной художественной литературой, словарями и справочниками, библейскими атласами, исторической православной литературой, справочно-библиографической литературой, фондом дополнительной литературы и иной литературы в печатном и электронном виде, детской художественной и научно-популярной литературой, справочно-библиографическими и периодическими изданиями, сопровождающими учебно-воспитательный процесс. 5.8. Информационное оснащение учебно-воспитательного процесса должно обеспечивать возможность: а) получения информации, необходимой для обеспечения учебного процесса (поиск информации в сети интернет, работа в библиотеке и др.); б) создания и использования медиатек, аудио- и видеоматериалов. 5.9. Информационная среда в православном образовательном учреждении должна создаваться на принципах духовной безопасности. 5.10. Информационная среда может включать в себя совокупность технологических средств (компьютеры, базы данных, программные продукты и др.), культурные и организационные формы информационного взаимодействия. 5.11. Информационная среда воскресной школы должна обеспечивать возможность осуществлять в электронной (цифровой) форме следующие виды деятельности: • планирование учебно-воспитательного процесса; • размещение и сохранение материалов учебного процесса, в том числе работ воспитанников и педагогов, используемых участниками учебно-воспитательного процесса, информационных ресурсов; • фиксацию хода учебного процесса и результатов учебно-воспитательной деятельности; • взаимодействие между участниками учебно-воспитательного процесса, в том числе дистанционное посредством сети интернет; • контролируемый доступ участников учебно-воспитательного процесса к информационным образовательным ресурсам в сети интернет (ограничение доступа к информации, несовместимой с задачами духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся); |
| Научная фантастика в Советском Союзе (где она также популярна, как и на Западе, хотя развивалась несколько по-иному) посвящена точно тем же темам, что и западная научная фантастика. В общем, " метафизические " темы в советской научной фантастике (которая вынуждена находиться под неусыпным взором цензоров- " материалистов " ) появляются под влиянием западных авторов или непосредственно под индуистским влиянием, как в случае с писателем Иваном Ефремовым. Согласно мнению одного критика, читатель советской научной фантастики " оказывается неспособным провести четкое различие между наукой и магией, между ученым и колдуном, между возможным будущим и фантазией " . " Научная фантастика и на Востоке, и на Западе, - говорит Г. В. Гребенс, - как и другие аспекты современной культуры, в целом подтверждает тот факт, что высшая ступень гуманизма - это оккультизм " [ 5 ]. Как " футуристский " жанр, научная фантастика почти по самой своей природе склонна к утопичности; немногие романы или рассказы посвящены целиком описанию совершенного общества будущего, но в большинстве из них авторы пишут об " эволюции " современного общества, превращающей его в нечто более высокое, или о встречах с высокоразвитой цивилизацией иных планет, надеясь на возможность разрешить сегодняшние проблемы и справиться со всеми недостатками человечества. В книгах Ефремова и другой советской научно-фантастической литературе коммунизм становится " космическим " и " начинает приобретать нематериалистические черты " , а " советская постиндустриальная цивилизация будет обладать индуистскими чертами " [ 6 ]. " Совершенные существа " из космического пространства часто наделены качествами " всезнания " , и посадки космических кораблей на Землю часто возвращают " апокалипсические " события - как правило, сошествие благожелательных существ, которые хотят руководить людьми в их " эволюционном совершенствовании " . Одним словом, сама научно-фантастическая литература XX века является ясным знаком потери христианских ценностей и христианского взгляда на мир; она стала могучим средством насаждения нехристианской философии, взглядов на жизнь и на историю. В основном под неприкрытым или замаскированным влиянием оккультизма и восточных религий; в критическое время переломов и переходного состояния человечества она стала главной силой, заставляющей надеяться или даже ждать " гостей из космоса " , которые решат все проблемы человечества и поведут человека к новому, " космическому " , веку в истории. И хотя с виду научно-фантастическая литература научна и нерелигиозна, на самом деле она является ведущим проповедником (в мирской форме) того " нового религиозного сознания " , которое затопляет человечество по мере отступления от христианства. Все это необходимо помнить, приступая к обсуждению действительных сообщений о появлении неопознанных летающих объектов, удивительно соответствующих псевдорелигиозным надеждам, которые насаждались в " постхристианском " человеке. |
| Первый проректор Сретенской духовной семинарии протоиерей Павел Великанов, главный редактор издательства «Среда», в связи с его открытием заявил: «События последних месяцев, связанные с пандемией коронавируса, показали, насколько может быть содержательно слабым осмысление происходящего с точки зрения православного богословия. В новых условиях уже не работают шаблоны и схемы, которые считались на протяжении сотен лет единственно возможными. Мы не можем в ситуации, когда мир на глазах превращается в одну " большую деревню " , спрятаться в собственной уютной комнатке и хвалить друг друга, при этом пренебрегая опытом других христианских богословов, религиоведов, философов — только потому, что они в чем-то имеют непривычную для нас позицию. Академическая свобода и научная достоверность — вот главные условия для развития богословия сегодня, и здесь значение научной издательской деятельности невозможно недооценивать. Уверен, что сегодня без качественной научной издательской деятельности в духовных семинариях и академиях едва ли возможно развитие интереса студенческой среды к богословию как неотъемлемой стороне осознанного Православия». Директор издательства «Среда» Дмитрий Рындин рассказал о задачах нового проекта: «Издательство семинарии мыслится нами не как сугубо академическое, а шире, как христианское издательство интеллектуальной литературы, главная цель которого — продвижение, распространение и популяризация современной богословской мысли, как отечественной, так и зарубежной, позиционирование богословия как живой, актуальной и необходимой для современной культуры и общества науки. Издательство видится как одно из средств создания плодотворной интеллектуальной среды для развития богословия. Книга — это событие, которое должно влечь за собой реакцию, обсуждения, споры, дискуссии, тем самым создавая вокруг себя пространство для рождения новой мысли и новых исследований. Мы бы хотели, чтобы каждая наша книга была приглашением к диалогу о насущных проблемах Церкви и мира. В наших планах, во-первых, создание и наполнение концептуальных серий передовой научной и научно-популярной богословской литературы; во-вторых, издание учебной и научно-образовательной литературы для учащихся высших духовных заведений; в-третьих, создание общесеминарского периодического научного журнала». |
| Разделы портала «Азбука веры» Фэн-шуй, астрология, оккультизм, любовный приворот, целительство ( 4 голоса: 5.0 из 5) Луна не дает покоя современным любителям чудес. Известно, что на Луне неоднократно замечали и даже фотографировали необычные феномены (Земля и Вселенная, 1991, 3, с. 76). Много удивительного о соседке Земли можно прочитать в отечественной уфологической литературе, захлестнувшей сейчас лотки уличных торговцев. Из нее неискушенный читатель узнал о летающих тарелках, встречавших на Луне американских астронавтов, об инопланетных эскортах кораблей «Аполлон», «цветных траншеях» и прочих диковинках. Отделить правду от вымысла очень непросто, но весьма полезно. Это и попытался сделать сотрудник нового Научно-исследовательского института по изучению аномальных явлений (НИИАЯ) г. Харькова А. В. Архипов. Обычно авторы сенсационных материалов об НЛО или не утруждают себя ссылками на источники информации, или ссылаются на другие уфологические издания. Сам первоисточник установить весьма трудно. Но если это все же удается, то ознакомившись с исходным текстом (почти всегда зарубежного издания), становится понятным происхождение сомнительных заявлений. Как правило, рождение очередного мифа весьма сходно с игрой «испорченный телефон». Например, где-то за рубежом появляется научно-популярная статья о Луне или просто газетно-журнальная «утка». Затем материал многократно перепечатывается в различных уфологических изданиях, искажается и обрастает новыми подробностями. Наконец, одна из таких публикаций попадает в нашу страну и начинает «гулять» по газетам, журналам, бюллетеням, дайджестам. В результате информация изменяется до неузнаваемости и вводит в заблуждение доверчивых читателей… Эскадрильи НЛО Три десятка лет назад прекрасный американский научно-популярный журнал «Sky and Telescope» (1963, 6, 26, с. 316-317) опубликовал статью о том, как в ночь с 29 на 30 октября 1963 г. Дж. А. Гринакр и Э. Барр в 24-дюймовый рефрактор Обсерватории Ловелла наблюдали три неподвижные цветные пятна в районе кратера Аристарх. Вот что говорилось в статье: |
| Руководство партии отмечало, что журнал предназначен для «публикации популярных статей, лекций и консультаций по естественнонаучной пропаганде, по разоблачению и критике религиозной идеологии, по теории и истории научного атеизма, вопросам обобщения методики и практики научно-атеистической пропаганды, рецензирования и информации о выходящей научно-атеистической литературе» . Следует отметить, что именно из журнала «Наука и религия» большинство советских граждан черпало сведения об основах религии, о современном положении религиозных организаций и их лидерах . Издание было призвано стать одним из главных орудий воинствующего атеизма и бороться с помощью научных знаний с религиозными пережитками прошлого. Поэтому ему всегда уделялось особое внимание. Издателем журнала являлось Всесоюзное общество «Знание». За период хрущевских гонений тираж многократно увеличился . В данной статье рассмотрены и подробно проанализированы материалы журнала «Наука и религия», а именно ноябрьский выпуск 1961 года и декабрьский 1963 года, которые есть в открытом доступе в Сети. Первый рассматриваемый номер был выпущен практически на заре существования журнала «Наука и религия», а второй – уже ближе к концу периода хрущевских гонений. Таким образом, можно проследить и определенные тенденции: как с течением времени менялось содержимое журнала и сами методы атеистической пропаганды в целом. 1. Журнал «Наука и религия» 1961 года Объем журнала – 96 страниц, большую часть занимают статьи на листах формата А5 по 58 строк на странице, что является достаточно мелким шрифтом для зрительного восприятия. Журнал состоит из 8 рубрик, в каждой располагается ряд материалов в виде статей и заметок. Начинается журнал с передовой на 8 страниц, в которой описывается проект новой Программы КПСС. Особо подчеркивается важность борьбы с «религиозными предрассудками и против изуверских сект» , так как «религиозная идеология направлена против науки, против действительного познания и объяснения мира» . В ходе исторического экскурса революционного движения уточняется, что «коммунистическая партия всегда заботилась о совершенствовании содержания, форм и методов антирелигиозной работы, предостерегала от оскорбления чувств верующих, от административных мер борьбы с религией» . Вероятно, данный пассаж является развитием постановления ЦК КПСС «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения» от 10 ноября 1954 г. . Далее описывается создание газеты «Безбожник» и Союза воинствующих безбожников. Примечательно, что автор не видит противоречия в словах о предостережении от оскорбления чувств верующих с тем, как на самом деле в 20-30-е годы проходила борьба с религией. Затем цитируется 124-я статья Конституции 1936 года, которая, в частности, гласит, что «свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами». В целом можно заключить, что передовая очень подробно идеологически обосновывает необходимость атеистической пропаганды. |
| Научная фантастика в Советском Союзе (где она также популярна, как и на Западе, хотя развивалась несколько по-иному) посвящена точно тем же темам, что и западная научная фантастика. В общем, «метафизические» темы в советской научной фантастике (которая вынуждена находиться под неусыпным взором цензоров- " материалистов») появляются под влиянием западных авторов или непосредственно под индуистским влиянием, как в случае с писателем Иваном Ефремовым. Согласно мнению одного критика, читатель советской научной фантастики «оказывается неспособным провести четкое различие между наукой и магией, между ученым и колдуном, между возможным будущим и фантазией». «Научная фантастика и на Востоке, и на Западе, — говорит Г. В. Гребенс, — как и другие аспекты современной культуры, в целом подтверждает тот факт, что высшая ступень гуманизма — это оккультизм». Как «футуристский» жанр, научная фантастика почти по самой своей природе склонна к утопичности; немногие романы или рассказы посвящены целиком описанию совершенного общества будущего, но в большинстве из них авторы пишут об «эволюции» современного общества, превращающей его в нечто более высокое, или о встречах с высокоразвитой цивилизацией иных планет, надеясь на возможность разрешить сегодняшние проблемы и справиться со всеми недостатками человечества. В книгах Ефремова и другой советской научно-фантастической литературе коммунизм становится «космическим» и «начинает приобретать нематериалистические черты», а «советская постиндустриальная цивилизация будет обладать индуистскими чертами». . «Совершенные существа» из космического пространства часто наделены качествами «всезнания», и посадки космических кораблей на Землю часто возвращают «апокалипсические» события — как правило, сошествие благожелательных существ, которые хотят руководить людьми в их «эволюционном совершенствовании». Одним словом, сама научно-фантастическая литература XX века является ясным знаком потери христианских ценностей и христианского взгляда на мир; она стала могучим средством насаждения нехристианской философии, взглядов на жизнь и на историю. В основном под неприкрытым или замаскированным влиянием оккультизма и восточных религий; в критическое время переломов и переходного состояния человечества она стала главной силой, заставляющей надеяться или даже ждать «гостей из космоса», которые решат все проблемы человечества и поведут человека к новому, «космическому», веку в истории. И хотя с виду научно-фантастическая литература научна и нерелигиозна, на самом деле она является ведущим проповедником (в мирской форме) того «нового религиозного сознания», которое затопляет человечество по мере отступления от христианства. Все это необходимо помнить, приступая к обсуждению действительных сообщений о появлении неопознанных летающих объектов, удивительно соответствующих псевдорелигиозным надеждам, которые насаждались в «постхристианском» человеке. |
| Илья Рухленко 1. Введение …Нетрудно догадаться, что ответит верующий дарвинист «судьбы естественного отбора неисповедимы...» (А.А. Любищев. Проблема целесообразности. 1946 год) В последние три-четыре года у меня накопился опыт общения с множеством глубоко верующих дарвинистов. К сожалению, глубина веры этих людей в эволюцию часто была обратно пропорциональна глубине их знаний в этой области. Кроме того, верующие дарвинисты обладали еще рядом сходных черт. Во-первых, они твёрдо знали о том, что «эволюция это факт». Но не на основании собственных наблюдений за эволюцией (на протяжении миллионов лет), а на основании «очевидных свидетельств». В свою очередь, эти «очевидные свидетельства» были вычитаны из строго определенного списка литературных источников. В качестве литературных источников чаще всего выступали (в порядке углубления уровня эрудиции дарвиниста): 1 . Школьный учебник биологии. 2 . Статья в википедии «Доказательства эволюции». 3 . Какой-нибудь институтский учебник с разделом про эволюционное учение. 4 . Расширенная интернет-версия «Доказательств эволюции» в исполнении Александра Маркова с соавторами. 1 5 . Несколько научно-популярных книжек. Обычный джентльменский набор среднего российского дарвиниста-миссионера – две-три книжки Ричарда Докинза. Или пара книг наших доморощенных «гуру» дарвинизма – Кирилла Еськова или Александра Маркова. 6 . Небольшая подборка из тех научно-популярных заметок, в которых результаты научных исследований пересказываются в особо победном «эволюционном стиле». То есть, с использованием таких восторженных интонаций и ударений, которые создают ощущение окончательной победы коммуниз… (пардон) дарвинизма. 7 . Наконец, в случае уже запредельной эрудиции, дарвинист может быть знаком с несколькими наиболее нашумевшими научными статьями, подтверждающими что-нибудь эволюционное, прямо из оригинальных научных публикаций. Интересно, что степень высокомерия дарвиниста не обязательно увеличивается в порядке возрастания эрудиции. Например, дарвинист 1 уровня (только школьный учебник биологии) вполне может быть уверен, что он вообще бесконечно умнее всех этих «безграмотных креационистов». И порекомендует оппоненту прочитать школьный учебник. Если же дарвинист дочитался до Докинза (5 уровень), то это уже всё. Он считает себя (автоматически) членом научного сообщества и признанным экспертом в области эволюционной биологии, познавшим саму суть живой природы. Дарвинисты такого уровня будут рекомендовать темному креационисту уже не учебник биологии, а настоящее сакральное знание – книжки Докинза «Эгоистичный ген» или «Расширенный фенотип». Тем не менее, такой дарвинист, возможно, и не будет считать Вас бесконечно глупым человеком. Всего лишь раза в два глупее (не более). |
| Литература, эссеистика описывают внутренний мир человека значительно адекватнее, чем биохимия мозга. Язык изобразительного искусства передает смыслы, которые не могут быть переданы языком формул. Но язык искусства не поддается формализации. Между литературой и эссеистикой, с одной стороны, и точными науками, с другой стороны, лежит область гуманитарного знания (литературоведение, искусствоведение, музыковедение). Это даже не область, а целый спектр областей, какие-то ближе к эссеистике, какие-то ближе к точным наукам. И легко заметить, что чем глубже в той или иной области гуманитарного знания затрагивается внутренний мир человека, тем труднее эту область знания формализовать. Напротив, чем больше мы формализуем ту или иную гуманитарную дисциплину, приближая ее методологию к естественнонаучной, тем больше эта дисциплина дегуманизируется. Словно какой-то закон кладет предел человеческому вéдению: «Ты можешь говорить точно – но не о главном. Или о главном – но не точно». Что касается религиозного языка, то очевидно, что он еще дальше от языка точных наук, чем язык гуманитарного знания. В гуманитарном знании есть одна переменная, плохо поддающаяся формализации, – человек. В богословии таких переменных две – человек и Бог. Поэтому язык богословия, в частности, язык библейского повествования предельно далек от языка точных наук. Однако научно-технический прогресс последних столетий привел к тому, что научный язык удостоился незаслуженной почести считаться единственно истинным. Поскольку же широкие народные массы не в силах отличить научный язык от наукообразного, этой почести – еще более незаслуженно – удостоился научно-популярный язык, а также – совсем уже незаслуженно – язык наукообразного дилетантизма. Для человека эпохи научно-технического прогресса научность равнозначна истинности. Восприняв это в качестве аксиомы, сторонники фундаменталистского прочтения Библии бросают в лицо своим оппонентам: «Так вы хотите сказать, что Библия ненаучна? То есть, что она неистинна?» Этими возмущенными восклицаниями фундаменталисты, по их мнению, защищают свою веру в Библию. На самом деле они защищают прежде всего свою веру в тождество истины и научности. Чтобы верить в Бога, им непременно нужно придать своей вере статус научности, а Библию превратить в учебник по всем наукам. |
| Один из крупнейших исследователей Септуагинты, Доменик Бартельми, считает, что текст Еврейской библии должен здесь считаться исходным, а текст Септуагинты – «таргумизмом». Противоположное мнение высказал крупнейший сейчас специалист по текстологии Ветхого Завета, Эммануил Тов. Согласно Тову, текст Септуагинты здесь сохраняет раннее чтение, а масоретский текст ущербен. Этот спор примечателен тем, что Доминик Бартельми, выступающий за приоритет еврейского текста был католическим монахом, а Эммануил Тов, выступающий за приоритет Септуагинты – еврей и профессор Иерусалимского университета. Для разных книг соотношение различно. Скажем, для Бытия случай, где чтение Сепутагинты отлично от еврейского и при этом может оказаться древнее еврейского, единичны. А в первой и второй книгах Царств (по еврейскому счету – первая и вторая книги Самуила) еврейский текст зачастую настолько невнятен (видимо, рукопись, взятая масоретами в качестве образца, здесь была не очень удачной, что Септуагинта действительно позволяет пояснить многие испорченные места. Один миф, надо сказать, возник в связи с кумранскими находками. Среди свитков Мертвого Моря были найдены еврейские тексты, отражающие такие чтения, которые прежде считались характерной особенностью Септуагинты[Тов, 1992, p. 115-116, 117] ; для библейской текстологии это стало сенсацией. Сенсация перекочевала из научной литературы в популярные книжки и дискуссии, где стали утверждать, будто «Кумранские рукописи доказали превосходство Септуагинты над масоретским текстом». Такое часто случается, когда какая-либо информация, почерпнутая из ученой публикации нисходит до уровня научно-популярной литературы, а оттуда до уровня просто популярной литературы без приставки «научно». Возник миф, будто везде или почти везде, где Септуагинта отлична от масоретского текста, она восходит к протографу. Это не так. В большинстве случаев, где есть расхождения между Септуагинтой и масоретским текстом, мы должны признать, что к протографу все-таки ближе масоретский текст. |
| 1. ДУХ НАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ. Летописцы научной фантастики обычно относят ее зарождение к началу девятнадцатого века. Некоторые предпочитают находить ее истоки в рассказах Эдгара Ала- на По, которые представляют собой сочетание убедительно-реалистического стиля с «таинственным» и оккультным содержанием. Другие считают первым научным фантас- том английскую современницу По, Мэри Уоллстонкрафт Шелли (жену знаменитого поэта); ее «Франкенштейн», или современный Прометей, представляет собой сочета- ние фантастической науки с оккультизмом, ставшее впоследствии характерным для множества научно-фантастических книг. Однако типичные научно-фантастические книги появились позже, в конце девятнадцатого и начале двадцатого века, начиная с Жюля Верна и Герберта Уэллса до наших дней. От второсортного по преимуществу литературного жанра американских периодических «макулатурных» выпусков 30-х—40-х годов научная фантастика, развиваясь, достигла в последние десятилетия статуса вполне респектабельного интернационального литературного жанра. Кроме того и многие кинокартины, имевшие неслыханный успех, показали, насколько дух научной фантастики овладел воображением широких масс. Более дешевые и сенсационные научно-фантастические фильмы 1950-х годов в последние десятилетия уступили дорогу модным «идейным» фильмам, вроде: «2001: КОСМИЧЕСКАЯ ОДИССЕЯ», «ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ» и «БЛИЗКИЕ КОНТАКТЫ ТРЕТЬЕГО РОДА», не говоря уже о самой популярной и долговечной из телевизионных серий «ЗВЕЗДНОЕ САФАРИ». Дух научной фантастики проистекает из служащей ему основой философии, или идеологии, которая чаще подразумевается, чем находит себе объяснение в словах и которую разделяют практически все, кто творит в области научной фантастики. Эту философию можно изложить в следующих основных пунктах: 1. Религия, в традиционном смысле, отсутствует или преподносится весьма поверхностно или искаженно. Сам по себе этот литературный жанр, безусловно, является продуктом «постхристианской» эры (что уже достаточно очевидно в рассказах По и Шелли). |
|
|
