| Конечно, Горот и Морот, покровительствующие боги горы Арарат, и Аминабег, и, вероятно, другие, теперь неизвестные, были споспешниками богини Аспандарамит. Они помогали ей и были отличаемы на земле. Упоминаемая в этом отрывке Аспандарамит представляет богиню этого имени, почитавшуюся издревле и в Иране, так как нам известно, что последователи Зороастра видели в ней Духа Земли и считали, что все добрые произведения земли исходят от неё. Аминабег тоже считался армянами за бога виноградников; они назвали Горота и Морота помощниками Духа Земли ввиду того, что считали их за духов, имеющих наблюдение над ветром, чтобы он приносил дождь. Эти духи восседали на верхушке возвышенной горы Арарат и ниспосылали ливни, оплодотворяющие землю. Оба они таким образом были повелителями ветра 68 . Армяне, вообразив, что Морот происходит от Мор – родительного падежа от Мэр-Мать, образовали Горот, тем же путём, от Гэр – Отец. Когда же говорится, что эти два ангела спустились для распространения человечества, это означает, что они побудили землю произвести свои дары для этой цели. Зогра по-еврейски читается Иштар или Есфирь, та самая, которая в древности была почитаема в Вавилоне и Сирии, как богиня над рождением младенцев и возбудительница страсти и влечения. Как доказательство всего этого, в развалинах между Тигром и Евфратом, на первобытных древних черепицах находится это имя. Историю некоего Джильгамиш, в которого Иштар влюбилась, но была им отвергнута, удалось разобрать в древних вавилонских письменах на этих черепицах: Иштар пришла к нему с короной на голове и просила, чтобы он поцеловал её, в множестве нежных слов и с подарками упрашивая его быть ей мужем, обещая, что тогда он будет в её дворце иметь покойную и счастливую жизнь. Но Джильгамиш с насмешкой отверг её предложение, после чего она вознеслась на небо и предстала пред Господом небес. Очень замечательно, что вавилоняне представлены в этом первоначальном рассказе считающими, что Иштар – она же Зогра, поднялась на небо, – точь-в-точь так же, как нам говорят и мусульманское предание и еврейские толкования. |
| Премудрость и непонятность слов прорицателя можно хорошо представить себе, если вспомнить, что на стенах дельфийского храма были высечены разного рода выражения, соединяющие в себе мудрость с этикой: «Познай самого себя», «Ничего слишком», «Мера важнее всего», «Сдерживай гнев», «Главное в жизни – конец», «Худших везде большинство», «Ни за кого не ручайся». Артемида (греч. ρτεμις , микенск. a-ti-mi-te; почиталась в Риме как «Диана» (лат. Diana) – дочь Зевса. Этимология её имени остаётся неясной, но всё же большинство учёных склоняется к малоазийской версии его происхождения. Традиционно Артемиду считают покровительницей диких животных, что, несомненно, сближает её с минойской «владычицей зверей», а также с хеттско-хурритской Хебат, окружённой львами и пантерами. Являясь защитницей диких животных и повелительницей природы, Артемида – одновременно и охотница. Очевидно, почитание этой богини в качестве покровительницы охоты и охотников уходит своими корнями ещё в эпоху палеолита. Будучи владычицей «девственной природы», Артемида и сама является девой и требует от своих почитателей вести жизнь чистую и воздержанную: так они смогут снискать милость и расположение богини. Афродита ( φροδτη ; почиталась в Риме как «Венера» (лат. Venus) – богиня чувственной любви и красоты. Культ Афродиты, очевидно, имеет ближневосточные корни и восходит к культу аккадско-вавилонской богини Иштар (ханаанская Астарта). Ещё Геродот указывал на семитское происхождение почитания Афродиты, свидетельствуя о том, что самое древнее из её святилищ в Сирии, а также храм на Кипре были основаны финикийцами 527 . Кроме того, как и у семитской Иштар-Астарты, сфера действия Афродиты не ограничивается лишь областью грубой чувственности. Иштар-Астарта – это существо двуполое: можно встретить её изображения с бородой. Точно так же встречается и бородатая Афродита, причём «Афродит» изображается рядом с Афродитой. Ещё одно совпадение – в «титулах». Афродиту, как и Иштар-Астарту, называют «царицей небес», или «Уранией» ( Ορανα – «небесная») 528 . |
| - весна (Ibid. S. 506, 716); персид. - дни, прибавляемые для согласования календаря с солнечным годом, и санскр. - первый, предыдущий ( Hitzig F. Geschichte des Volkes Israels. Lpz., 1869. S. 280); персид. - название зороастрийского дня душ усопших ( Schwally F. Das Leben nach dem Tode. Giessen, 1892). Отождествление с зороастрийским праздником проблематично по той причине, что он отмечался в последние 10 дней года, в то время как Пурим - 14-15 адара, последнего месяца года; несмотря на то что различие небольшое, «трудно понять, как или почему дата праздника была изменена... поскольку в подобных вопросах различные религии обычно весьма консервативны» ( Paton. 1992. P. 87). IV. Теории вавилонского происхождения Пурима имеют значительное число приверженцев среди ученых. Для доказательства связи Е. к. с вавилонской лит-рой приводятся различные, в т. ч. достаточно курьезные этимологии имен действующих лиц. Мардохея (евр. ) связывают с главным божеством Вавилона Мардуком (евр. ), Есфирь (евр. ) - с богиней Иштар (евр. ). Обращают внимание на то, что другое имя Есфири, Гадасса ( - Есф 2. 7), соответствует аккад. - невеста, обычному титулу Иштар. Есфирь - дочь дяди Мардохея, т. е. его двоюродная сестра, находится с ним в той же степени родства, что Иштар с Мардуком ( Haupt P. The Name Istar//JAOS. 1907. Vol. 28. P. 112-119). Имена др. персонажей книги также можно связать с именами месопотамских и эламских божеств; это дало повод нек-рым ученым считать, что сюжет Е. к. восходит к вавилонскому мифу о борьбе Мардука и Иштар против эламских богов Хуммана (ср.: Аман), Вашти (ср. имя царицы Астинь - евр. ) и Кириша (или Сирис; ср. Зерешь, имя жены Амана - ). Слабость этих теорий заключается в первую очередь в том, что непонятно, какой именно вавилонский праздник мог соответствовать Пуриму. Кроме того, и для сюжета Е. к. не найдено ни одной конкретной параллели в вавилонской лит-ре ( Paton. 1992. P. 94). Добавления к Е. к. В тексте Септуагинты сохранилось 6 отрывков Е. |
| Под следующим обманчивым заглавием «Les origines babiloniennes de la poésie sacrée des Hébreux», Филипп Берже, член Института, старается доказать, что ассирийские предсказания не отличаются в сущности от предсказаний пророков Израиля и что чувства, выраженные в псалмах, —803— принесены из Вавилона: «Влияние Халдеи на еврейскую религию, говорит он, было еще более глубоким и простирается на самую концепцию набожности, т. е. на отношения, соединяющие человека с Богом» (Conference faite au Musée Guimet le 6 mars 1904, p. 36). Вот пример точности его цитации и строгости его суждений: «То облако, в одно и то же время темное и светящееся, которое сопровождает детей Израиля в пустыне и которое является им днем столбом дыма, а ночью столбом огня, носит имя: оно называется «Славою» Иеговы. Без сомнения, тексты, в которых мы находим его, принадлежат к новой дате, но идея древнего происхождения, и она фигурирует в одном предсказании богини Иштар Арбельской Ассаргадону: «Вот, я буду для тебя облаком во время дня и пламенем во время ночи». Она лежит в основании откровения на Синае» (р. 27). Дело идет об этом предсказании Иштар Ассаргадону: «На правой стороне твоей я повелю восходить дыму и по левую возгореться огню» (cf. Delitzsch, l. c., et Morris Iastrow jr, Die Religion Babyloniens und Assyriens, t. II, p. 162). Берже, «не будучи ассириологом» – он скромно предупреждает нас об этом – цитирует из вторых рук и производит в цитации Делича, по крайней мере, в двух строках три важных изменения: «я буду» вместо я велю восходить; «облако» вместо дым (напротив, дым введен неосновательно в библейский текст); «во время дня» и «во время ночи» заменены другими словами: по правую сторону от тебя и по левую. Благодаря этому очень простому приему получают поразительные сходства. Куглер доказал, что в этом тексте, хорошо прочитанном, но плохо понятом Деличем, образ Иштар, богини войны, покровительствующей своему протеже посреди вражеских городов, охваченных пожаром, не имеет абсолютно ничего общего, ни аналогичного с облачным столбом во время дня и огненным во время ночи, указывавшим израильскому народу тот путь, по которому нужно было следовать, Исх.13:21–22 (Stimmen aus Maria-Laach, avril 1903, p. 374–375). |
| Наибольшей разработкой образа Г. отличается аккад. эпос о Г. Сохранилось 3 версии большой эпической поэмы, самая ранняя в записи 1-й четв. II тыс., но, видимо, восходит к посл. трети III тыс. до Р. Х., наиболее полная версия, приписываемая урукскому заклинателю Синликеуннинни (сохр. в записях VII-VI вв. до Р. Х.),- поэма «О все видавшем», одно из выдающихся произведений древневост. лит-ры, изложена в 12 песнях - «таблицах», последняя - дословный перевод с шумер. 2-й ч. песни «Гильгамеш, Энкиду и подземный мир» и композиционно с поэмой не связана. По просьбе богов, обеспокоенных жалобами жителей Урука на их своенравного и буйного владыку, могучего Г., к-рый соблазняет женщин, в то время как их мужья выполняют тяжелые городские повинности, богиня Аруру создает дикого человека Энкиду, к-рый должен победить Г. Энкиду живет в степи и не подозревает о своем предназначении. Г. посещают видения, и он узнает, что ему суждено найти друга. Когда в Урук приходит известие, что в степи появился некий муж, исполин, защитник животных, Г. посылает в степь блудницу, полагая, что, если ей удастся соблазнить Энкиду, звери его покинут. Так и случается. Далее происходит встреча Г. с Энкиду, их поединок на пороге спальни богини Ишхары (в поэме чужеземная богиня Ишхара заменяет Иштар, Иштар в поэме - отрицательный персонаж, враждебный Г.). Ни тот, ни другой не могут одержать победу, и это делает их друзьями. Г. и Энкиду совершают вдвоем множество подвигов: сражаются со свирепым Хумбабой, хранителем горных кедров, с чудовищным быком, насланным на Урук богиней Иштар за отказ Г. разделить ее любовь. По воле богов Энкиду, разгневавший их убийством Хумбабы, умирает (видимо, вместо Г.). Г., потрясенный смертью друга, бежит в пустыню. Он тоскует о любимом друге и впервые ощущает, что смертен. Г. проходит подземным путем бога солнца Шамаша сквозь окружающую обитаемый мир гряду гор, посещает чудесный сад и переправляется через воды смерти на остров, где живет Ут-напишти - единственный человек, обретший бессмертие. Ут-напишти рассказывает Г. историю Всемирного потопа, очевидцем к-рого он был и после к-рого получил от богов вечную жизнь. Но для Г., говорит Ут-напишти, во 2-й раз совет богов не соберется. Жена Ут-напишти, жалея Г., уговаривает мужа подарить ему что-нибудь на прощание, и тот открывает герою тайну цветка вечной молодости. Г. с трудом достает цветок, но не успевает им воспользоваться: пока он купался, цветок утащила змея и сразу же, сбросив кожу, помолодела. Г. возвращается в Урук и находит утешение, любуясь видом сооруженной вокруг города стены. |
| Но после омридов, особенно после Ахава с его финикийской женою Изэвэлью (которая, судя по повествованию 3Цар., была сильной женщиной и подчинила своей деспотичной воле слабохарактерного мужа), очистить религию Исраэля от ваализма, наверное, было уже невозможно, Исраэль слишком глубоко погряз в трясине ханаейской «духовности» с её культом плодородия. Пророки Элияну и Элиша и их ученики, а затем, уже на исходе истории Северного царства, пророк нОшеа упорно боролись и с культом Баала, и с двоеверием в своём народе, но, увы, безуспешно. Исраэль до самого конца своей истории, до захвата Шомрона ассирийцами так и не избавился от соблазнов ваализма и двоеверия. Пресловутые Ахав и Изэвэль сделали Шомрон главным центром почитания Баала в Исраэле. Вот что сообщается об этом в Танахе: «И делал Ахав, сын Омри, злое в очах YHWH более всех, бывших прежде него… Он взял себе в жёны Изэвэль, дочь Этбаала, царя Цидонского, и стал служить Баалу и поклоняться ему. И поставил он Баалу жертвенник в доме Баала, который построил в Шомроне» ( 3Цар.16:30–33 ). В следующем за этими словами стихе говорится о том, что Ахав «сделал ашеру» (), правда, не уточняется, где именно. Может быть, и эта ашера была устроена в Шомроне. «Ашерой» в Танахе может называться как священная роща 62 или дубрава 63 , место почитания вавилонской богини Иштар, так и изображение (портретное или символическое) самой богини Иштар (Астарты), чаще всего деревянное. Если ашера находилась в Шомроне, то значит, при Ахаве там процветал не только культ Баала, но и культ Иштар. Каковы высоты Йенуды? – разве не Йерушалаим? Многие комментаторы считают эти слова позднейшей вставкой на том основании, что в следующих стихах ( Мих.1:6–7 ) говорится о наказании царства Исраэля, а о наказании царства Йенуды не говорится 65 . Действительно, если рассматривать эти слова в ближайшем контексте, то этот контекст – пророчество о наказании Северного царства, тогда как судьбе Южного будет посвящено следующее пророчество ( Мих.1:8–16 ). Однако, утверждать, что царство Йенуды ко времени Михи было вовсе свободным от идолопоклонства и от чуждой завету с YHWH религиозности, и поэтому ещё не заслуживало той кары, какую заслужил Исраэль, как это утверждает, например, Бернини 66 , нельзя. |
| В прологе, впоследствии довольно точно имитированном при составлении знаменитых Законов Хаммурапи, Липит-Иштар именуется «мудрым пастырем», которого Ану и Энлиль призвали как «князя страны», чтобы наладить «право в стране», изгнать трудности, отразить враждебность и мятежи силою оружия и обеспечить «шумерам и аккадцам благоденствие». 55 Схожую согласованность мы находим в проклятии в эпилоге, который Липит-Иштар направляет против того, «кто совершит по отношению к ней, т.е. стеле, воздвигнутой им, «злое дело, кто истребит мое деяние, кто войдет в сокровищницу и уберет стелу с ее основания, кто сотрет мое написанное имя и напишет свое имя или из-за этого проклятия пошлет чужого человека...» 56 Кроме того, фраза «я воздвиг эту стелу» и упоминание об «основании» (пьедестале) стелы указывает на то, что книга законов, которой мы обладаем случайно на глиняной таблице, первоначально была памятником, как и стела Хаммурапи. Коснемся теперь самих законов. Однако, отметим прежде, что во введении Липит-Иштар говорит также об установлении повинности в пользу государства более низкой, нежели ранее. Для семьи, в которой был один мужчина, повинность составляла месяц и 10 дней, для других – 70 человеко-дней в году. Норма эта не слишком высока, учитывая непременную необходимость для жизни в стране поддерживать ежегодной копкой проходимость каналов для воды. Любопытно, что для мушкенумов норма общегосударственной повинности была установлена значительно меньше – всего 48 дней в год на семью, что оставляло больше времени для работы на собственные нужды и на нужды дворца. Существенны законы, касающиеся царских людей. Согласно § 18, если «хозяин дома или хозяйка дома» в течение трех лет не платили налог со своего «дома», а за них платил кто-то другой, то они теряют право на «дом», а плативший приобретает его. По мнению Э. Шлехтера, речь идет о держателях царских наделов, а появление этого закона, вероятно, связано с массовой раздачей царского земельного фонда чиновникам, жрецам и разным другим лицам после падения III династии Ура. 57 Статьи § 15 и 16 гласят: «Если миктум 58 – дар царя», то он не может быть отобран. Если сам миктум придет к человеку, тот этот человек не должен его удерживать; куда хочет, пусть идет». 59 Этот закон свидетельствует, с одной стороны, об усилении частных хозяйств, с другой – о продолжающемся разделении общинного крестьянства, поскольку царские люди вряд ли могли отдавать себя в кабалу частным лицам. |
| Урукиты были неприятно поражены, когда по милости Ашшурбанипала узнали, что их теперешний истукан не божество, а подделка. Но ведь за счет этой подделки кормилось много поколений граждан Урука. Было от чего прийти в смятение! И урукиты приняли мудрое решение: не верить Ашшурбанипалу и при первой же возможности избавиться от древнего идола. В марте 625 г. Набо – паласар, стремясь привлечь на свою сторону эламитов, вернул в Сузы их богов, захваченных в плен ассирийцами и находившихся в Уруке. При этом «он вывел неподобающую богиню Иштар из храма Эанны и настоящую богиню Иштар вернул в Эанну, ее божественный покой, а богиню Иштар, госпожу Элама, правительницу, обитающую в Сузах, вернул в Сузы». Так древний истукан богини Наны не был признан в родном Уруке и вернулся в Сузы. Город, поселение гражданского коллектива, возник в итоге многократных объединений и сселений в одно место целого ряда мелких, первоначально родоплеменных, общин. Каждая из них имела своего бога и переселялась в город вместе с ним. Так создавался городской пантеон. По мере политического объединения страны и этнической консолидации ее населения пантеон разрастался и усложнялся. Появлялся верховный бог в каждом городе и верховный бог всего народа. Политеизм (т. е. многобожие) – характерная черта всех языческих религий. В описываемую эпоху главой вавилонского пантеона считался царь богов Бэл – Мардук, владыка Вавилона. Его священным животным был знаменитый Дракон Вавилона, – его небесным светилом – планета Юпитер, а днем недели – четверг (по – французски jeudi – «день Юпитера»). Культ бога Мардука вырос вместе с Вавилоном. Когда Вавилон возглавил страну, вавилонский бог Мардук был отождествлен с древним шумерийским верховным богом Энлилем (по – вавилонски Эллиль, или Бэл – «Господь»), богом воздуха, который чтился в Ниппуре, где находился его храм Экур («Дом горы»). Так возникло двойное имя вавилонского бога – Бэл – Мардук («Господь Мардук»). Бэл – Мардук возглавлял семерку верховных богов вавилонского пантеона, каждый из которых имел свой город, свой храм – жилище, свои функции, свое небесное светило и свой день недели. |
| (11) В древней Месопотамии, присутствие божеств в различных храмах олицетворялось их статуями. В военное время, когда город подвергался нападению захватчиков, храмы обычно подвергались разграблению, а статуи божеств уносили как „пленников” в землю завоевателей. Поскольку граждане рассматривали захват как предзнаменование того, что боги покинули город и воззвали к его разрушению, то они часто пытались сохранить статуи, перемещая их в более безопасное место при приближении армии. Это то, что случилось незадолго до вторжения персов в северную Вавилонию в 539 г. до н.э., когда согласно Хронике Набонида, Набонид приказал собрать богов из нескольких городов в Вавилон. Та же самая летопись также сообщает, что Кир, после падения Вавилона, возвратил статуи в их соответствующие города. В своём обзоре Др. Поль-Ален Белью (Dr. Paul-Alain Beaulieu) сообщает, что существует несколько документов из архива храма Эанна в Уруке, которые подтверждают, что в 17 год Набонида, статуя Иштар (упомянутая в документах как „Госпожа Урука” или „Госпожа Эанна”) была перенесена на лодке вверх по течению Евфрата в Вавилон. Более того, эти документы также показывают, что подношения этой статуе богини Иштар не прерывались в течение её временного пребывания в Вавилоне. Грузы ячменя и других видов пищевых продуктов для её культа доставляли из Урука в Вавилон. Один из примеров тому – табличка из Йельской вавилонской коллекции, YOS XIX:94, датированная 17 годом Набонида, в которой записан устный отчёт, сделанный перед собранием урукской знати: «(Ими были) мар бани [знать], в присутствии которых Зерия, сын Ардия, так сказал: Базузу, сын Ибни-Иштар, потомок Гимил-Наная, привёл лодку из Вавилона, чтобы сдать её в аренду з[а сумму в…], и он сказал так: «Я возьму ячмень для регулярного приношения Госпоже Урука в Вавилон»… Город пристани Наная, территория Госпожи Урука: Месяц аб месяц], день 5, семнадцатый год Набонида, царя Вавилона [=4 августа 539 г. до н.э., по юлианскому календарю]». Эти документы ясно показывают, что Кир захватил Вавилон в семнадцатом году Набонида, что ещё раз доказывает, что этот год был для него последним. |
| Огромная арка окружена колоссальными стенами. Стены выложены разноцветными изразцами — голубыми, жёлтыми белыми и чёрными. И вот впервые после тысяч лет забвения, когда грандиозные творения древнего зодчества лежали погребёнными в песках пустыни, люди снова увидели фигуры диковинных зверей. По всей 26 метровой стене, от вершины и до основания, тянулись ряды многокрасочных барельефов. Каждый ряд составляли выложенные из глазированных кирпичей изображения 40—50 животных — всего 575 звериных фигур! Но самое поразительное даже не множество повторяющихся барельефов, и не чудесная их расцветка, а сам вид изображённых животных. Стены, окружающие прецессионную дорогу, украшены барельефами стилизованных львов. Это не вызывает сомнения. Установлено также, что однорогие быки с гордо поднятой головой в некоторых фризах на воротах Иштар — это вымершие теперь дикие быки туры. Но вот фантастический «сируш» — другое животное на барельефах Иштар — поставил в тупик самых искусных знатоков фауны Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. У сируша передние ноги льва, а задние огромной хищной птицы (или ящера), тело сплошь покрыто чешуёй до самого кончика длинного, как у ящерицы, хвоста. Шея тоже очень длинная с маленькой змеиной головой, с острым рогом на лбу. Из закрытого рта торчит раздвоенный на конц змеиный язык. Что за зверь? Выяснили, что в Библии он известен под названием «вавилонского дракона». Чудовище обитает якобы где-то на Востоке. Вавилонское слово сируш означает «блестящая змея» (впрочем, этот перевод не очень точен). Царь Навуходоносор, который заново отделал древние ворота Иштар, велел высечь в основании стены надпись: «Рими (вавилонское название тура) и сирушами я украсил стены… чтобы все люди смотрели на них и удивлялись». И этой цели он достиг. До сих пор фигуры вавилонских драконов вызывают удивление и споры. Одни из специалистов считают, что сируш обычный представитель многочисленной плеяды сказочных драконов Востока. Другие же видят в нем искажённый художником образ действительно обитавшего на земле существа. Но какого существа? |
|
|
