| Непреходящую сердцевину Закона, как известно, составляют Десять заповедей (Декалог: Исх. 20, 2-17; Втор. 5, 6-21) — та этическая основа жизни в Завете с истинным Богом, которая актуальна всегда, в том числе и в христианстве. Кроме того, иудейский Закон включал в себя и много других предписаний, более конкретных, частных, имеющих в виду, например, храмовый ветхозаветный культ, а также реалии быта, общественных отношений и т. п. Собрание подобных многочисленных заповедей тоже входит в Синайский Закон и составляет центральную часть Пятикнижия Моисея (вторая половина Исх.; вся книга Лев.; первая часть Числ.). Правда, как уже упоминалось, при всей объемности записанного в Пятикнижии Моисеева Закона он не мог исчерпывать все многообразие проявлений человеческой жизни, чтобы каждый раз точно отвечать, как поступать в том или ином случае, чтобы не нарушить какую-либо из заповедей Закона. В результате в иудействе накопилось множество более конкретных толкований заповедей Закона, имевших не меньший авторитет, чем письменные заповеди (см. § 5. 1). Но не будем спешить с однозначными выводами о ненужности подобных предписаний как таковых! Ведь жизнь народа Божия — будь то ветхозаветный Израиль или новозаветная Христианская (скажем точнее: Православная) Церковь — должна во всех своих и глобальных (общественных), и частных (личных) проявлениях соответствовать Слову Божию. В этой связи неизбежно появление конкретных правил, канонов, уставов, а также их толкований, которые помогают человеку держаться в верности своему духовному выбору на конкретном уровне (в молитвенной практике, а также в быту и во многих других областях своей жизни и деятельности). Можно сказать, что исторической аналогией иудейского предания, в свое время конкретизировавшего исполнение Моисеева Закона для иудеев, в христианской (Православной) Церкви являются не менее разработанные и кажущиеся незыблемыми («освященные временем») свои традиции и уставы. Короче говоря, без преданий и уставов (канонов) человеческих, комментирующих Закон Божий и применяющих один и тот же Закон в тех или иных специфических современных условиях, невозможна реальная жизнь конкретного человека в церковной традиции. |
| Самарянское Пятикнижие написано особым самарянским письмом, восходящим к палеоеврейскому. Как правило, рукописи Самарянского Пятикнижия не имеют огласовок и знаков для кантилляции. Только в некоторых поздних рукописях иногда встречаются отдельные знаки огласовки 219 . Текст самарян при сходстве с масоретским текстом имеет до 6000 разночтений с ним, большая часть которых относится к области орфографии и синтаксиса. По мнению большинства библеистов, разночтения, которые отличают его от масоретского текста, появились довольно поздно. Например, в книге Бытия есть отличие в числе лет жизни праотцов. Многие из разночтений носят характер гармонизации, сглаживания противоречий, продиктованы догматическими и конфессиональными соображениями. Так, слово [Элохим] – «Бог», часто заменяется словом [Эль], чтобы избежать даже намёка на множественность богов. Язык Самарянского Пятикнижия несет следы стилистической правки: архаичные формы модернизированы, сложные грамматические структуры упрощены, местами добавлены пояснительные комментарии из параллельных мест. Например, после Исх.32:10 вставлен стих Втор.9:20 , где говорится, что Моисей стал ходатаем за своего брата Аарона, о чем в книге Исход не сказано. Или, например, перед переходом через Чермное море израильтяне сказали Моисею: «Не это ли самое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем египтянам? Ибо лучше быть нам в рабстве у египтян, нежели умереть в пустыне» ( Исх.14:12 ). Однако в предыдущих главах книги Исход слов «оставь нас...» нет, тогда как в самаринской версии они добавляются к Исх.6:9 220 . Имеются в Самарянском Пятикнижии и намеренные искажения текста как следствие антагонизма и полемики с иудеями. Во всех предписаниях о поклонении Господу в Земле Обетованной Самарянское Пятикнижие добавляет указание на гору Гаризим как на единственное место для поклонения. Такое изменение особенно очевидно в двух версиях Десятисловия, где добавлена заповедь, касающаяся святости горы Гаризим. Эта заповедь целиком составлена из стихов, встречающихся в разных местах Пятикнижия ( Втор.11 :29а, Втор.27 :2b-3a, Втор.27 :4а, Втор.27:5–7 , Втор.11:30 ). Число 10 сохранено, так как первая заповедь у самарян признается не заповедью, а только введением в Декалог. Можно указать на изменение текста Втор.27:4 , где вместо горы Гевал, на которой Моисей заповедал израильтянам поставить камень со словами закона, в Самарянском Пятикнижии названа гора Гаризим, а во Втор 11:30 вместо «против Галгала» написано «против Сихема» 221 . |
| Это свидетельствует о том, что самарянский и греческий тексты восходят к общему прототипу, отличавшемуся от Масоретского, как это же показывают кумранские рукописи, среди которых встречаются версии Пятикнижия, близкие к самарянскому тексту. Правда, в Самарянском Пятикнижии содержится немало добавлений, к числу которых можно отнести согласование параллельных мест Пятикнижия. Например, после Исх.32:10 вставлен стих Втор.9:20 , где говорится, что Моисей стал ходатаем за своего брата Аарона, о чем в Книге Исход не сказано. Также для Самарянского Пятикнижия характерны интерполяции в форме повторения в более раннем повествовании части более позднего. Например, перед переходом через Чермное море израильтяне сказали Моисею: Не это ли самое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем Египтянам? Ибо лучше быть нам в рабстве у Египтян, нежели умереть в пустыне ( Исх.14:12 ). Однако в предыдущих главах Книги Исход слов «оставь нас…» нет, тогда как в самарянской версии они добавляются к Исх.6:9 . Имеются в Самарянском Пятикнижии и намеренные искажения текста, возникшие вследствие антагонизма и полемики с иудеями. Из таковых можно указать на изменение текста Втор.27:4 , где вместо горы Гевал, на которой Моисей заповедал израильтянам поставить жертвенник Господу, в Самарянском Пятикнижии названа гора Гаризим, ставшая священной для самарян после построения на ней самарянского храма. Кроме того, первая заповедь по нашему счету у самарян признается не заповедью, а только введением в Декалог, вследствие чего появляется «место» для еще одной заповеди. Потому в Самарянском Пятикнижии в обеих версиях Декалога (то есть в Исх.20 и Втор.5 ) добавляется десятая заповедь о почитании святости горы Гаризим. 2.3. Рукописи из окрестностей Мёртвого моря Начиная с 1947 года и до настоящего времени, в результате исследований и археологических раскопок в окрестностях Мёртвого моря были обнаружены многочисленные рукописи книг Ветхого Завета, которые оказались древнее на 1000 и более лет всех ранее известных библейских текстов на еврейском языке. |
| Предки израильтян, называемые патриархами, пришли в Палестину с востока, из Месопотамии. Их переселение было связано с религиозным призванием, которое побудило Авраама покинуть «дом отца». В это время (ок. 1990 — 1700 гг. до Р. X.) были сложены первые сказания о начале мира и человека, а также предания о жизни самих патриархов (Авраама, Исаака, Иакова, Иосифа). Вся эта традиция закрепилась в устной форме, и лишь много веков спустя ее записали израильские книжники. От Моисея до Иисуса Навина В начале XVII в. до Р. X. израильтяне переселились в пограничную область Египта, откуда они вышли в XIII в. под водительством Моисея. Моисей стал вождем, пророком и учителем народа. От него ведет начало религиозное Предание Пятикнижия, часть которого была записана (например, Декалог — Исх 20; Втор 5), а часть хранилась устно в среде левитов. Тем не менее Пятикнижие по праву называют Моисеевым, ибо именно Моисей положил основание Торе. В эпоху Моисея был сложен также ряд гимнов (Исх 15; Числ 10.35), которые вошли в сборники «Книга Доблестного (или Праведного)» и «Книга браней Господних», до наших дней не дошедшие. В годы переселения в Палестину при Иисусе Навине возникли эпические сказания о войнах с ханаанскими царями, записанные ок. XII в. Эпоха судей В XII — X вв. шла борьба за обладание страной между различными народами (филистимлянами, мадианитянами, хананеями, израильтянами). Тогда же были созданы легенды о народных вождях евреев — судьях, цикл гимнов (Быт 49; Числ 23—24; Втор 33; Втор 26.5) и записана Книга Завета — судебник Моисеева законодательства (Исх 20—23). Царствование Давида и Соломона Около 1000 г. Израиль образовал многонациональную империю под властью Давида (в нее входили, кроме израильтян и иудеев, моавитяне, едомитяне, ам–монитяне, сирийцы). В правление его сына Соломона, строителя Иерусалимского храма, при царском дворе возникает корпорация летописцев и книжников. Один из них составил ок. Х в. свод Священной истории, которая начиналась с сотворения мира. Она включила предания о патриархах и Моисее. В науке этот иерусалимский автор именуется Ягвистом (J). Его труд впоследствии вошел в Пятикнижие . |
| Близости к альдинскому изданию, заметной в Екклесиасте, здесь не видно, хотя и встречаются чтения славянские, имеющие себе параллель лишь в комплютенском и альдинском изданиях ( ; Исх. 1 :, 16; 26:13) и неоскобляемые ( Быт. 8:10,21; 12 : 32:9; 50:5,26; Исх. 3:4 ; Чис. 34:8 ). Славянское чтение соответствует лишь альдинскому и не оскоблено в Быт. 37:1 ; Исх. 4:7; 24:5 ; Лев. И:32. В славянском есть чтения, соответствующие лишь некоторым греческим рукописям и не имеющие соответствий в ватиканском, александрийском, textus receptus и др. ( Быт. 12:18,19; 24:39,51 ; Быт. 39:21; 43:21; 45:17 ; Исх. 2:22; 6:7,13 ; Исх. 19:21; 20:21 ; Исх. 22:26; 25:24 ; Исх. 29:5; 32:31; 33:5,15 ; Лев. 11:47; 25:50 ; Лев. 26:18; 27:21 ; Втор. 6:22; 20:4 ; Втор. 32:52 ). В книге Исход есть соответствия списку 83 и альдинскому изданию ( Исх. 4:7,30; 6:13 ; Исх. 8:16; 9:28,35 ; Исх. 23:23; 30:15 ; Исх. 35:13 ; Лев. 6:15 ; Втор. 26:19 ). В книгах Бытия ( Быт. 1:14 ) и Левит ( Лев. 2:7,10; 5:12; 25:38 ) есть близость к 75 (оксфордскому) кодексу ( Чис. 11:35; 22:23; 23:11; 28:7 ; Втор. 22:24; 26:19 ). Не нашли мы соответствующих славянскому переводу чтений в еврейском, греческом и латинском текстах в следующих местах: Быт. 8:17; 11:29 ; Быт. 12:4,8; 17:17 ; Быт. 19:27; 24:18 ; Быт. 25:30; 28:11 ; Быт. 35:8.14; 41:42 ; Быт. 42:6,7,9,30; 49:26 ; Исх. 2:25; 8:29 ; Исх. 20:9; 21:12 ; Исх. 22,29; 34:28 ; Лев. 5:5; 15,20 ; Лев. 19:6; 25:11; 26:1 ; Втор. 28:37,42; 21:19 . Название Содом и Гоморр ( Быт. 13:10; 19 [, 1.24]) вместо Содома и Гоморра. Заинтересовались мы катеной Феотоки 2 и искали соответствия ее чтений славянскому переводу. Но в большинстве они встречаются, где чтения Феотоки соответствуют святоотеческим чтениям бл. Феодорита, свт. Иоанна Златоуста и др. ( Быт. 9:5; 30 :И; 31:13; Исх. 5:21; 33:14 (оскоблены); Втор. 6, 3 ) или греческим спискам ( Быт. 40:4 ; Лев. 2:7; 24:8; 27:21 ; Чис. 4:13 ). Эвфемизмы в славянском переводе заметили мы против греческого текста в следующих местах: κοιμθη – бысть [и др. формы этого глагола] ( Быт. 26:10; 34:2; 30:15–16; 3 συγγενμεθα – будем (19:5); греч. κοιμηθη – слав. будет ( Лев. 15:24 ). |
| Библейское указание на «десять» основных «слов», или «повелений», декалога (Исх 34. 28; Втор 4. 13; 10. 4) во многом определило традицию толкования Д. з., не исключая, однако, вариантов деления текста заповедей. В древнеевр. традиции ( Philo. De Dec. 53 sqq., 66 sqq.; Ios. Flav. Antiq. III 5. 5) принята следующая грамматически точная ( Greenberg. 1997) классификация: 1-я заповедь - о единстве Бога и поклонении Ему одному (Исх 20. 2-3), 2-я - запрещение изображать небесные объекты и живые существа для служения им (Исх 20. 4-6), 3-я - запрет произносить имя Божие напрасно (Исх 20. 7), 4-я - о соблюдении субботы (Исх 20. 8-11), 5-я - о почитании родителей (Исх 20. 12), 6-я - «не убивай» (Исх 20. 13), 7-я - «не прелюбодействуй» (Исх 20. 14), 8-я - «не кради» (Исх 20. 15), 9-я - запрет лжесвидетельства (Исх 20. 16), 10-я - запрещение домогаться чужой собственности (Исх 20. 17). Эта традиция имела место в Вост. христ. Церкви, ее придерживаются правосл. толкователи ( Петр (Могила), свт. Православное исповедание Кафолической и Апостольской Церкви Восточной. М., 1996. III 50-72; Филарет (Дроздов), свт. Пространный христ. катехизис. СПб.; М., 1999. § 485), а также протестант. и реформатские богословы (Гейдельбергский катехизис 1563 г. Вопр./Отв. 94-114). В средневек. раввинистической и совр. иудейской традиции 1-я заповедь - о единстве Божием (Исх 20. 2), 2-я - запрет почитания чужих богов и их изображений (Исх 20. 3-6) ( Герц. 2003. С. 391-401; Вейнберг. 2002. С. 295; Kadoch. 1997). Традиция католич. Церкви, восходящая к блж. Августину ( Aug. Locut. in Hept. VII 2. 71; ККЦ. 2083, 2142, 2168, 2196-2197, 2331 и др.), а также Церквей Реформации ( Лютер М. Большой катехизис. I 1-333//Книга согласия: Вероисповедание и учение лютеранской церкви/Пер. [с англ.]: К. Комаров. С. 447-455) принимает в качестве 1-й заповедь о единстве Божием и запрет изображений живых существ. При этом искусственно разбивается на 2 части заповедь против домогательства чужой собственности (Исх 20. 17; с учетом неск. иного порядка слов во Втор 5. 21): «не пожелай жены ближнего твоего» (что составляет в этом случае 9-ю заповедь) и «не пожелай дома, раба, рабыни, вола, осла, и вообще ничего, что у ближнего твоего» (10-я заповедь). Иногда Исх 20. 2 рассматривается как вводная формула и не включается в состав декалога, тогда 1-я заповедь формулируется, как в Исх 20. 3-6 (Там же. С. 447-455). |
| Дионисий I (вторично) 1490–1492. Максим III 1493–1499. Нифонт II (втор.) 1499–1500. Иоаким I 1500–1504. Пахомий I 1504–1505. Иоаким I (втор.) 1505–1506. Пахомий I (втор.) 1506–1511. Феолепт I 1511–1520. Иеремия I 1520–1523. Иоанникий I, незаконно избранный и скоро низложенный. Иеремия I (втор.) 1523–1548. Дионисий II 1543–1551. Иоасаф II 1551–1565. Митрофан III 1565–1572. Иеремия II 1522–1579. Митрофан III (вторично) 1579–1580. Иеремия II (втор.) 1580–1584. Пахомий II 1584–1585. Феолепт II 1585–1586. Иеремия II (третично) 1589–1594. Матфей II 17–19 дней. Гавриил I 5–6 мес. † 1595. Феофан 6–7 месяцев. Мелетий Александрийский около года. Матфей II (втор. 1596–1600. Неофит II 1600–1601. Матфей II (третично) 15 дней. Рафаил II 5½ лет, изгнан в 1608 г. Неофит II (втор.) 1608–1613. Кирилл I Лукарис, как правитель, 1613–1614. Тимофей II 1614–1621. Кирилл I Лукарис 1621–1623. Григорий IV 73 дня. Анфим II 60–70 дней. Кирилл I (втор.) 1624–1632. Кирилл II Контарь 6–7 дней. Кирилл I (трет.) 1632–1633. Афанасий III Пателярий 30–40 дней. Кирилл I (в 4-й раз) 1633–1634. Афанасий III (втор.) 1634–1635. Кирилл II (вторично) 1635–1636. Неофит III 1636–1637. Кирилл I (в 5-й раз) 1637–1638. Кирилл II (в 3-й раз) 1638–1639. Парфений I 1639–1644. Парфений II 1644–1646. Иоанникий II 1646–1647. Парфений (втор.) 1647–1650. Иоанникий II (втор.) 1650–1651. Кирилл III 20 дней. Афанасий III (в 3-й раз) 15 дней († 1654 г. в России, мощи в Лубнах). Паисий 1 год и 9 дней. Иоанникий II (в 3-й раз) 1653–1655. Кирилл III (втор.) 15 дней. Паисий (втор.) 11 месяцев. Парфений III 1656–1657. Гавриил II 12 дней. Парфений IV 1657–1660. Дионисий III 1660–1665. Парфений IV (втор.) 1665–1668. Климент 1668–1669. Мефодий III 1669–1671. Парфений IV (в 3-й раз) 1671–1672. Дионисий IV 1672–1678. Герасим II 1673–1675. Парфений IV (в 4-й раз) 1675–1676. Дионисий IV (втор.) 1676–1679. Афанасий V 12–14 дней. Иаков 1679–1682 . Дионисий IV (в 3-й раз) 1682–1684. Парфений IV (в 5-й раз) 1684–1685. Иаков (вторично) 1685–1686. |
| 3) этот запеч. целиком ягненок был символом единства и целостности. П. следовало есть в одном доме ( Исх. 12:46 ) перед Господом, Который «Един есть» ( Втор. 6:4 ). В один день Он осуществил освобождение Израиля ( Исх. 12:41 ), и за это Его народ должен безраздельно служить только Ему ( Втор. 6:5 ). Опресноки (пресные хлебы) – это быстро испеченные «хлебы бедствия» ( Втор. 16:3 ); позднее они снова и снова напоминали о спешке во время исхода ( Исх. 12:34.39 ); горькие же травы символизировали горечь жизни в егип. рабстве; 4) когда израильтяне совершали пасх. трапезу, Господь в полночь с 14 на 15 авива «поразил всех первенцев в земле Египетской» – от первенца фараона до первенца узника, а также «все первородное из скота» ( Исх. 12:29.30 ). Однако народ Израиля был пощажен ради пасх. агнцев, к-рые умерли вместо первенцев (ср. ⇒ Вечеря Господня, I и II). Тем самым путь для ⇒ исхода был открыт; 5) часто высказывается мнение, что еще до израил. П. существовала древняя форма этого праздника – ежегодно отмечавшийся кочевниками праздник весны; такое предположение можно сделать на основании целого ряда культурно-историч. данных. Однако источников более ранних, чем Библия (или даже совр. ей), не существует. III. ПРЕДПИСАНИЯ ЗАКОНА О ПОВТОРЕНИИ ПАСХИ 1) в качестве постоянного напоминания об основополагающем спасит. деянии Божьем, об освобождении израил. народа из егип. рабства, Закон предписывает израильтянам ежегодно ( Исх. 13:10 ), со времени завоевания земли обетованной ( Исх. 12:25 ; Исх. 13:5 ), совершать П., связывая ее с праздником Опресноков ( Исх. 12:14 ; Числ. 28:16.17 ; Втор. 16:1–8 ; ср. также Иез. 45:21–24 ). Пасх. агнца разрешалось забивать и съедать только в особом свящ. месте ( Втор. 16:5–7 ), для чего все израил. мужчины должны были являться «пред лицо Бога» ( Втор. 16:16 ). Всем отцам надлежало объяснять своим сыновьям смысл праздника ( Исх. 13:8 ). Никакой иноплеменник, поселенец и наемник не имел права участвовать в этой общей трапезе, напоминавшей израильтянам об избавлении их предков от рабства и заставлявшей их вновь и вновь переживать в своих сердцах это великое событие ( Исх. 12:43.45 ). Только совершив ⇒ обрезание, купленный раб, а по желанию и иноземец, могли быть допущены к участию в празднике ( Исх. 12:44.48 ). Тот же, кому обрядовая нечистота или отъезд помешали праздновать П. в срок, мог сделать это через месяц ( Числ. 9:10–12 ), во время т.наз. малой П. Тот, кто пренебрегал праздником из непослушания, подлежал смертной казни ( Числ. 9:13 ), ибо он сам исключал себя из иуд. общества; |
| Новости «Единая Россия» и фонд «Русский предприниматель» представили в Москве новый свод нравственных правил – «Декалог XXI» 20.01.2009 10:53 Москва, 20 января, Благовест-инфо. Презентация новой социально-политической инициативы, направленной на нравственное возрождение российского общества, состоялась 19 января в гостинце «Даниловская»: партия «Единая Россия» и Фонд «Русский предприниматель» представляли «Декалог XXI» . Инициаторы проекта предлагают начать широкую общественную дискуссию об интерпретации десяти библейских заповедей применительно к российской современности. Авторы актуальных комментариев к Декалогу исходят из того, что «этические принципы, базирующиеся на духовных ценностях традиционных религий РФ, являются нравственным фундаментом российского общества» (приведенная цитата является толкованием первой заповеди – о единобожии). Новый проект является продолжением так называемой «Русской доктрины» , созданной так же по инициативе фонда «Русский предприниматель». На презентацию «Декалога XXI» собрались представители государственно-патриотического клуба партии «Единая Россия», депутаты Государственной Думы РФ, политологи, философы, общественные деятели. В качестве гостей на круглом столе присутствовали наместник Данилова монастыря, архимандрит Алексий (Поликарпов) и насельник монастыря игумен Иннокентий (Ольховой). Новый план возрождения традиционных духовно-нравственных ценностей приветствовал местоблюститель патриаршего престола, митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев). В его послании, зачитанном ответственным секретарем Всемирного русского народного собора (ВРНС) Олегом Ефимовым, отмечается, что Декалог является «этическим фундаментом мировой цивилизации и нравственным идеалом, консолидирующим большинство российских граждан, причем не только христиан, но и представителей других религий, не только верующих, но и тех, кто еще не пришел к вере». Подчеркивается, что в сложный период глобального экономического кризиса обращение предпринимателей, политиков и общественности к библейским заповедям имеет особую важность. При этом митрополит акцентирует внимание на том, что необходимо стремиться исполнять «все десять заповедей, во всей их полноте, а не только те, которые удобны сегодня». Митрополит Кирилл напомнил также о новой заповеди, данной Спасителем, – о любви к ближнему (Ин.,13-34), которая самым непосредственным образом связана с Синайским Откровением. |
| Когда Иустин, дискутируя с Трифоном, говорил о Ветхом Завете «ваши писания или, точнее, не ваши, а наши», он выражал почти всеобщее христианское убеждение, что прямая линия преемства ведет от Ветхого Завета к Церкви, а не к синагоге. Адам, Ной, Авраам – «тот, кто назвал бы всех этих людей… христианами, если не по имени, то по делам их, не погрешил бы против истины». Важным знаком этой преемственности было богослужение Церкви. «Ни один из авторитетов не дает нам [ясных] сведений об использовании псалмов и других гимнов или песнопений в древней Церкви», но от Иустина мы знаем, что «сказания апостолов или писания пророков» читались за воскресным богослужением, а в «Дидахе» евхаристическая молитва содержит благодарение «за святой виноград Давида, отрока Твоего, который виноград Ты открыл нам через Иисуса, Отрока Твоего». Включало богослужение древней Церкви пение псалмов или нет, несомненно, что в своих молитвословиях, чтениях и поучениях оно изобиловало аллюзиями на Ветхий Завет. Еще одной службой, которую сослужил Ветхий Завет, был его вклад в развитие христианского понимания апостольского служения и превращение его в священство, состоящее в преемстве с левитским священством ветхозаветного народа. Ориген , например, соединяет апостольское и священническое определения церковного служения, когда говорит, что «апостолы и их преемники священники, согласно великому Первосвященнику… знают по наставлению от Духа, за какие грехи, когда и как они должны приносить жертву». Пожалуй, наряду со вкладом в богослужебную жизнь Церкви столь же важным был и нравственный вклад Ветхого Завета, то есть его заповеди и особенно Декалог. Ибо, несмотря на строгую критику иудейского закона, ставшую стандартным аргументом в антииудейской полемике, Декалог, истолкованный в свете этического учения Иисуса, обрел особое место в Церкви. Ириней сказал, что «слова Десятисловия… остаются также и у нас»; и даже гностик Птолемей, последователь Валентина, в своем «Письме Флоре» проводил различие между Декалогом и всем остальным законом Моисея, считая, что первый исполнился во Христе, а последний был упразднен или должен толковаться в духовном смысле» Неясно, какую роль Декалог играл в христианском богослужении (хотя есть некоторые указания на то, что его произносили на определенных службах) или в христианском образовании (хотя некоторые места у Августина создают впечатление, что он использовался в качестве основы для изложения этики); в то же время ясно, что Декалог высоко ценился в качестве краткого изложения закона Божия, как естественного, так и данного в откровении. |
|
|
