| 8.12 Торговля 8.13 Меры и весы 8.14 Обычаи 8.15 Христианские праздники 8.16 Иноверцы и их значение 8.17 Мусульманские праздники 8.18 Одежда, похороны, кушанья 8.19 Минеральные произведения 8.20 Мешхеды 8.21 Вода 8.22 Диковинки 8.23 Разделение Сирии на полосы 8.24 Дейр-Шамвиль 8.25 Горы 8.26 Налоги 8.27 Расстояния и пути 8.28 Ошибочные предания 8.29 Путешествие автора по южной Палестине 8.30 О Иерусалиме 9. Насири-Хосрау (+ 1088) 9.1 Акка 9.2 Берва, Дамун, Абиллин 9.3 Табария 9.4 Кефер-Кенка 9.5 Хайфа 9.6 Кайсария 9.7 Рамла 9.8 От Рамлы до Иерусалима 9.9 Иерусалим 9.10 Описание террасы, которая находится по середине площади Харама, и скалы Сахры, которая до ислама служила киблой. 9.11 Описание покрытого куполом здания Сахры 9.12 Описание лестницы террасы, находящейся на дворе Харама 9.13 Описание гробницы Авраама друга Божьего, да благословит и да спасет его Бог! 10. Ал-Бекрий (+ 1094) 10.1 Ал-Бекрий 11. Ал-Идрисий (писал в 1154 г.) 11.1 Палестина 12. Ибн-Джубейр ( писал в 1184 г.) 13. Алий ал-Херавий ( писал в 1191–2) 13.1 Табария 13.2 Дейр-Фахур 13.3 Кафр-Канна 13.4 Купальня Табарии 13.5 Места, посещаемые в окрестностях Табарии 13.6 Мединет-Акка (город Сен-Жак д’Акр) 13.7 Бейрут 13.8 Набулус 13.9 Места поклонения славного града Иерусалима и его окрестностей 13.10 Месджид-ал-Акса (Мечеть Акса) 13.11 Вади-Джаханнам (Долина иосафатская) 13.12 Места поклонения христиан 13.13 Дорога из Иерусалима в Мединет-ал-Халиль ( Хеврон) 13.14 Мединет-ал-Халиль (Хеврон) 13.15 Дорога из Иерусалима в Аскалан 14. Якут (+ 1229) 14.1 Несколько слов о дейрах (монастыря) 15. Ал-Казвиний (+ 1283) 16. Абу-л-Фида (+ 1331) 17. Ибн-Батута ( писал в 1355 г.) 17.1 Газза 17.2 Хеврон 17.3 Месджил-ал-Якин 17.4 Вифлеем 17.5 Иерусалим 17.6 Описание мечети Иерусалимской 17.7 Описание купола ас-Сахры 17.8 Описание некоторых благословенных мешхедов в священном Иерусалиме 17.9 Аскалан 17.10 Рамла. Набулус 17.11 Ал-Гаур. Акка 17.12 Сур 17.13 Сайда. Табария 17.14 Хайран. Бусра. Керак. 18. Ад-Димешкий (+1327) |
| «Я болею коронавирусом». Врач — о том, как протекает болезнь Симптомы, периоды и коварство новой инфекции 13 апреля, 2020 Симптомы, периоды и коварство новой инфекции Число заболевших коронавирусом в России достигло 15 тысяч человек. Все чаще появляются новости о тяжелых случаях. У некоторых уже есть знакомые, которые заразились или подозревают, что заболели — люди ищут у себя симптомы, часто надумывают их. Что происходит, когда вы болеете коронавирусом, и как отличить новую инфекцию от обычного ОРВИ, «Правмиру» рассказал врач-уролог московской клиники Илья Халиль. Илья Халиль Я контактировал с пациентом, у которого был коронавирус, около двух недель назад. Был в специальном респираторе, очках и перчатках. Через 7 дней после этого проявились первые признаки: общая слабость, исчезло обоняние. В прошлый четверг у меня взяли тест, а уже в пятницу поднялась температура. В субботу проба подтвердилась. Интересно то, что у меня не было кашля, а лишь затруднение дыхания в течение нескольких дней. Затем наступил короткий период улучшения, исчезла температура, стало легче дышать. Пару дней назад, после улучшения, снова поднималась температура, вернулась тяжесть в грудной клетке и я был уже готов к более тяжелым симптомам и возможной госпитализации. Как протекает болезнь Первый период длится от 6 до 10 дней. Держится температура до 37,5 и легкие симптомы: кашля может не быть, легкое недомогание, ломота в мышцах, сонливость — общие симптомы ОРВИ. Потеря обоняния случается в 35% случаев. Также встречается конъюнктивит — есть предположение, что это зависит от входных ворот инфекции, если, допустим, она попала в организм через слизистую глаз. Он обычно держится 3–4 дня, затем сходит на нет. По какому признаку можно заподозрить, что у вас не обычное ОРВИ, а новая коронавирусная инфекция? Температура стойко держится 3–4 дня и более. Обычно при ОРВИ температура столько не держится, через пару дней идет на спад. При Covid-19 она будет стойко держаться на уровне от 37 до 37,5. Может периодически повышаться до 38, на фоне относительно нормального самочувствия. |
| В 1764 г. мухассыл Джиль Осман-ага решил увеличить подушную подать с 21 до 47 гроссов. Кипрские архиереи собрались ехать с жалобой в К-поль, но мухассыл узнал об их планах, арестовал и заключил под стражей в Архиепископии. В окт. 1764 г. на Кипр прибыл представитель вел. везира с распоряжением, что размер хараджа не может превышать 20 гроссов и собранные сверх того деньги должны быть возвращены жителям. 25 окт. Джиль Осман-ага призвал в свою резиденцию представителя вел. везира, архиереев, знатных греков и турок. Лишь только начался диалог между мухассылом и архиепископом, пол под приглашенными рухнул и они упали в глубокий подвал. Как показало расследование, доски были подпилены по приказу Джиль Осман-аги. Все остались живы, однако получили серьезные травмы. Как только в Никосии стало известно об этом событии, народ собрался у резиденции мухассыла, здание было подожжено, а Джиль Осман-ага убит. Новый наместник острова в наказание за мятеж обложил греков и турок штрафом, что вызвало всеобщее возмущение. В 1765 г. восставшие осадили Никосию, но архиеп. Паисию удалось вместе с митрополитами Хрисанфом Пафосским и Хрисанфом Киринийским отправиться в К-поль. Восстание приобрело широкий размах, когда его возглавил комендант крепости Киринии Халиль-ага, в нем участвовали мусульмане, христиане и криптохристиане. В февр. 1766 г. архиеп. Паисий и митрополиты вернулись в Ларнаку с новым наместником Сулейманом. Архиеп. Паисий убедил Халиля в своей лояльности и в том, что Сулейман прибыл для расследования дела и впосл. назначит Халиля наместником острова, после чего им был разрешен беспрепятственный проезд в осажденную Никосию. Видя, что подавить восстание будет нелегко, Сулейман отправил письма с просьбой прислать на Кипр дополнительные войска. Когда Халиль понял, что его обманули, то снова осадил столицу. Сулейман, не доверяя кипрским архиереям, заключил их под стражу в серале. Войска, прибывшие в сент. 1766 г. на Кипр, подавили восстание. Все эти события сказались на здоровье архиепископа, к-рый скончался 1 янв. 1767 г. |
| Пройдя виноградники и пруд, паломники входят в кривые, тесные улицы Хеврона, где еще народ не совсем привык к иностранцам, хотя к русским-московам привык всего более. Партия пробирается к знаменитому Хевронскому Хараму, скрывающему Библейскую усыпальницу, Махиеллу, где расположены погребальные пещеры Авраама, Исаака, Иакова, Иосифа и др. Патриархов. Эл-Халиль-Хеврон один из священных городов Ислама, а Харам Эл-Халиль одно из святилищ мусульманского мира, которое не совсем доступно им самим. Немного, поэтому, увидят наши поклонники у Харама; покажут им только древнюю стену, сводят их на верх холма, откуда можно сойти на крышу одной из мечетей Харама и глазком взглянуть во внутренность его через окошечки купола, но гробниц Патриархов не суждено пока еще видеть христианам, потому что Хевронцы, хранители такой великой мусульманской святыни, крайне фанатичны и не потерпят ни малейшего нарушения покоя последней и осквернения ее даже глазом гяура. Была в Хевроне еще в 1881 году, так называемая, «матушка Катерина», смотрительница нашей странноприимицы, истинно Божия старушка, известная всему Хеврону, которую туземцы очень уважали. Катерина жила там лет 16–17, хорошо мараковала по-арабски и сама учила Хевронцев по-русски; она прожила в фанатическом городе даже во время последней войны, когда начал было разгораться фанатизм мусульман. Я удивлялся не раз тому почету, каким Катерина пользовалась среди диких Хевронцев; когда она проходила по улицам города, все кричали ей по-русски «здравствуй матушка Катерина!», прибавляя еще арабские приветствия; несколько раз я видел, как грубые арабские солдаты подходили к ней, приветствовали и с уважением целовали кончики ее платьев. Так своею Евангельскою простотою и смирением действовала на полудиких мусульман простая русская пятидесятилетняя старушка! С помощью «матушки Катерины» я прошел немного далее в Харам, чем обыкновенно проникают туда даже привилегированные паломники; по словам моей спутницы, я стоял на месте, куда не пустили Хевронцы даже Наследного принца Австрии Рудольфа, не смотря на приказание султана и огромный конвой, сопровождавший принца; фанатичные туземцы хотели с оружием в руках отстаивать неприкосновенность своей святыни от вторжения ненавистных франков. |
| Напрасно Великий магистр тамплиеров Гийом де Боже (1273–1291), имевший своих информаторов в стане мамелюков, предупреждал власти города; те оставались глухи и слепы в своей ненависти друг к другу. 25 марта 1289 г. началась осада Триполи, длившаяся чуть больше месяца. 27 апреля 1289 г. город был взят, и началось его разграбление. Груды трупов лежали на улицах города и плыли в море. Десятки тысяч жителей были уведены в рабство, а сам Триполи приказом Калауна стерт с лица земли 495 . Затем настал черед Акры. Жители города прекрасно понимали, что их ждет в случае падения укреплений, а потому срочно направили посольство к татарам с предложением союза. Этот акт был воспринят мамелюком как предлог для новой войны и расторжения прежних мирных соглашений. Напрасно Римский папа Николай IV (1288–1292) взывал к христианским государям, предлагая срочно организовать новый Крестовый поход; все было тщетно. Король Хайме II Арагонский (1291–1327) обещал послать войска в Левант, но до этого дело так и не дошло – в скором времени он заключил мирный договор с мамелюками. Объяснение чрезвычайно просто: арагонец, равно как и Французский король, были втянуты в военные действия за Сицилию. Английский король Эдуард I (1272–1307) направил в Акру небольшой контингент войск под командованием Отто де Грансона, но это была капля в море. Остальное войско англичанин использовал для завоевания Шотландии. В 1290 г., на Пасху, в город прибыл также небольшой отряд итальянских крестоносцев. Но это были в основном наемники и рядовые обыватели, не готовые к настоящей борьбе. Зато генуэзцы выбыли из строя защитников Латинской Палестины, пролонгировав мирное соглашение с султаном Египта. Небольшую отсрочку по времени Акре дала смерть Калуна аль-Мансура и междоусобная борьба, которую пришлось вести его преемнику аль-Ашраф Халилю (1290–1293). Но конец Леванта был уже предопределен 496 . В самом конце 1291 г. Халиль приказал собрать возле Акры сотни метательных машин, а также отряды из Сирии и Египта, при помощи которых надеялся взять город. Как утверждают, общая численность войск была не менее 120 тысяч солдат, из них половина – конница. 5 апреля 1291 г. его армия окружила город, которому уже никто не мог помочь. Пытаясь продлить сопротивление, в Акру прибыл последний король Иерусалима Генрих II (1285–1291) с 200 рыцарями и 500 пехотинцами с Кипра. Но это не остановило египтян: 8 мая 1291 г. начался первый штурм города. Первая линия обороны рухнула 15 мая, а на рассвете 18 мая 1291 г. был дан сигнал к решающей атаке. Загрохотали барабаны и тысячи мамелюков бросились на стены города. Тучи стрел летали в воздухе, в скором времени погиб в бою Великий магистр тамплиеров, а Великий магистр госпитальеров Жан де Вилье (1284–1294) тяжело ранен. Пали крепостные башни, и мусульмане ворвались в город. |
| Дабы дать выговориться недовольным военачальникам, султан вновь созвал совет, на котором сразу же столкнулись два мнения: снять осаду и попытаться организовать решительный штурм. Ставленник и верный соратник Мехмеда II Заган-паша напомнил Халиль-паше, стороннику мира с византийцами и их тайному агенту, что Святой Дух покинул Константинополь. Он довольно обстоятельно объяснил, почему не следует опасаться помощи византийцам с Запада: «Они о многом совещаются, думают и говорят, но мало делают; и решение, принятое вечером, утром им неугодно. Когда же решение окончательно, они медлят с делами ради того, чтобы улучить момент для осуществления своих желаний и намерений. Даже когда они приступают к какому-нибудь делу, ничего не выходит из-за споров» 974 . Несмотря на сопротивление, победила вторая точка зрения, активно поддержанная молодыми турецкими командирами. Два дня, пятницу и субботу, продолжалась яростная бомбардировка Константинополя. Затем огонь был сосредоточен на участке Месохитиона. В воскресенье султан объезжал войска и клялся Кораном, что в ближайшие дни османы возьмут город. Воодушевленные турки собирали оружие, порох, готовили лестницы. Всю ночь в лагере раздавались песни и играли музыкальные инструменты – мусульмане готовились к бою. Понедельник был объявлен днем отдыха перед битвой. Мехмед II в последний раз созвал своих командиров на совет и заново объяснял, что Константинополь не является отнюдь неприступной крепостью, поднимая их боевой дух. «Этот город, – громко вещал султан, разжигая аппетиты солдат, – обладает удивительным и несметным богатством, которое скрывается в царских покоях, в домах знатных и простых горожан, но самые прекрасные сокровища хранятся в храмах. Все это станет вашим. Кроме того, вы захватите в плен отважных и знатных мужей, одни из которых станут вашими рабами, а другие будут проданы. Вы получите достойнейших и красивейших жен, юных и прекрасных дев, благородных красавиц из знатных семей, до сих пор недоступных мужским взорам. Вы приобретете многое: наслаждение, услужение и богатство, многочисленных и прекраснейших рабов благородного происхождения, сокровища, великолепные дома, сады и многое другое, что радует глаз, дарит счастье, удовольствие и наслаждение. Я отдаю вам на разграбление большой, многолюдный и царственный город древних ромеев, достигший вершин богатства, славы и удачи, вставший во главе всего мира» 975 . |
| Доставленную из министерства иностранных дел копию с означенного донесения г. обер-прокурор предлагает при сем на усмотрение Святейшего Синода. В означенной копии изъяснено: «В числе многих дел, решение которых требовало свидания с Антиохийским Патриархом, как Вы изволили это усмотреть из моего рапорта 19/31 октября за 118, состояло изъяснение греками римского исповедания желания присоединиться к православию. Старшины, которые были в главе этого движения, колебались, просили у Патриарха Иерофея различных уступок и под разными предлогами старались длить дело. Согласившись на некоторые из их желаний, как, например, на будущее возведение одного из их священников, именем Гурии Ганна, в архиепископский сан, в том случае, если вышеупомянутые старшины возвратятся в лоно нашей Церкви, обещавши содействовать удовлетворению некоторых из их второстепенных требований, то есть видя их готовыми к исполнению своего обещания, Его Святейшество не мог не усомниться в искренности их слов. Условившись обо всех частностях этого дела, я сказал Патриарху Иерофею, что, по моему мнению, уступки, им сделанные, были достаточны и что дальнейшее снисхождение к людям, которые делают свою веру предметом переговоров для достижения личных целей, было бы признаком слабости и повредило бы его достоинству; вследствие нашего соглашения с Патриархом было условлено, что он пригласит к себе старшин, чтобы они объяснились в моем присутствии. В этом спустя несколько времени устроенном собрании старшин присутствовали пять главнейших, именно: Шибли Эйуб, Ганна Фредж, Мусса Багри и Халиль Эйуб, который Вашему Превосходительству известен со времени его прибытия в Константинополь по делу о календаре. По представлении мне этих старшин, как изъявивших желание возвратиться в православие, что было известно и по всеобщим слухам, я сказал им, как приятно мне, что я нахожусь в Дамаске, где могу узнать о положении этого дела из его источника и могу сам убедиться в том, сообразны ли с истиною те наклонности, которые им приписывает общеизвестное мнение, что, впрочем, Его Святейшество, к которому они сами давно прибегли как к духовной подпоре, далек от намерения принуждать их совесть и оставляет всякому свободу действовать по своему убеждению, и что мы теперь желаем только выйти из недоумения и узнать о действительности намерений, ими часто высказанных. Протестуя против подозрения, которое будто бы мои слова выражали, старшины снова повторили о своем намерении возвратиться в православие, прибавив, что они ждут объяснения их дела относительно дамасской церкви, которая все еще находится в руках Патриарха Климента, что дало бы им возможность сохранить эту святыню, тем более что они надеются со временем убедить еще большее число своих единоверцев, преимущественно людей простых, к последованию их примеру в принятии православия. |
| Через 30 минут пути от священной рощи находятся купа масличных дерев и новый источник Аин-Шамие, воду которого, говорят, можно пить только зимой. Минутах в 15 от Аин-Шамие лежит порядочное селение Сарис, где находится лучший источник. Сарис по всей вероятности, есть древний Сарим, где укрывался некоторое время со своими спутниками бежавший от Саула Давид. Гора, на которой расположена эта деревня, называлась в древности Сеир ( Нав. 15,10 ). В Сарисе можно было бы хорошо отдохнуть, если бы жители его не были такие назойливые попрошайки. От Сариса дорога поднимается еще более, делая самые запутанные крюки, чтобы легче взбежать на крутые подъемы. Налево от Сариса видна горная вершина Енукеле, на которой находятся тоже незначительные развалины, называемые некоторыми Старым Сарисом. С неё видны прекрасно Средиземное море, Саровская равнина, а в подзорную трубу и Яффа. Пройдя еще 10 –15 минут, мы встречаем на склоне горы лежащее селение Аахмур. Перед Аахмуром мы покидаем Уади-Халиль, которой следовали от Латруна, и перед нашим взором представляется унылая и пустынная Уади Сарис. Эта Уади, как и предыдущие, совершенно безводна, и только по веснам представляет небольшие горные ручейки. Колодцы и источники, имеющиеся в них, обязаны своим существованием только воде дождей. В 20 минутах пути направо от дороги встречается небольшая куча камней, известная под именем Макталь Али Мехсин (т. е. место умерщвления Али Мехсин). Отсюда менее четверти часа до высшего пункта иерусалимской дороги, с которого уже теряется совершенно западный горизонт. Перед нами на подъеме встают уже впереди красивые развалины Касталь или Кастуль, а на севере на возвышении справа виднеется уже важный пункт дороги – Абугош или Кариэт-эл-Энаб (город виноградников). Расположенный на крутом склоне горы Абугош напоминает проходящему путнику группу птичьих гнезд. Паломник должен обратить особенное внимание на это довольно значительное селение, так как оно было славно в Ветхозаветные времена. Известное тогда под именами Ваал, Кариафваал (город Ваала), Кариафиарим (город лесов), оно принадлежало к колену иудину ( Нав. 15, 9. 60 . 1Цар. 7, 1 ). Здесь в доме Аминадава, на холме Габаа, был поставлен на время Кивот Завета, после того как филистимляне, неоднократно наказанные Иеговой, выдали его израильтянам. Около 80 лет спустя Давид с великим торжеством перенес его из Габаа в Иерусалим (2 Цар. гл. 2; 1 Парал. гл. 13). Пророк Урия, сын Шемаии, происходивший родом из Кариафиарима, пророчествовал неугодное жителям этого города и этой земли, и за то был умерщвлён царем Иоакимом ( Иер. 26, 20–23 ). После Вавилонского пленения, 25 жителей этого города возвратились на родину ( 2Ездр. 5, 19 ). По некоторым, не совсем достоверным сведениям, Кариафиарим был родиной пророка Иеремии. Всё селение окружено ныне виноградниками и рощами тутов и маслин. |
| Свидетельство Агады о поиске Бога Авраамом поэтически передается в Коране: «И когда покрыла его [Авраама] ночь, он увидел звезду и сказал: «Это – Господь мой!» Когда же она закатилась, он сказал: «Не люблю я закатывающихся». Когда он увидел месяц восходящий, он сказал: «Это – Господь мой!» Когда же тот зашел, он сказал: «Если Господь мой меня не выведет на прямой путь, я буду из людей заблудившихся». Когда же он увидел солнце восходящим, то сказал: «Это – Господь мой, Он больший!» Когда же оно зашло, он сказал: «О, народ мой! Я непричастен к тому, что вы придаете Ему в сотоварищи. Я обратил лицо свое к Тому, Кто сотворил небеса и землю, поклоняясь ему чисто, и я – не из многобожников» 384 . На пятидесятом году жизни, Авраам открыто объявляет войну идолопоклонству. Он разбивает идолов отца своего Фарры и, по свидетельству Агады, предстает на суд перед Нимродом. Он отказывается поклониться Нимроду, потому что тот подвластен смерти. Он отказывается поклониться воде, потому что та из облака, также и облаку – потому что оно разгоняется ветром и т.д. Тогда Нимрод-огнепоклонник в гневе велел бросить Авраама в огонь. «Повели Авраама к калильной печи, связали его, распростерли на каменном помосте, обложили дровами с четырех сторон, с каждой стороны на пять локтей в ширину и на пять локтей в вышину, и подожгли... В ту минуту, когда Авраам был брошен в печь, воззвал архангел Гавриил к Господу: «Владыка миров! Позволь мне сойти, остудить печь и спасти праведника». «Нет, – ответил Господь. – Я един в вышних, а он – един на земле. Единому и подобает спасти единого...» И зазвучал Аврааму голос нагорный: Я был с тобой, когда во славу Божью, Бесстрашно в лютый пламень ты сошел И на земле к святыне веры чистой Народам путь свободный указал. Тебя избрал и возлюбил Я прежде, Чем первую денницу Я зажег, – И благодатна жизнь твоя для мира, Как благодатны росы для полей " 385 . Отказавшегося от всякого идолопоклонства и почитания твари Авраама, Бог не попускает спасать архангелу Гавриилу, существу тварному, но спасает Сам! «Единому и подобает спасти единого». Позднее, трех отроков в печи Господь поручил спасать Гавриилу. Самого же Авраама, Св. Писание именует другом Божиим ( 2Пар. 20:7 ; Ис. 41:8 ; Иак. 2:23 ). Обычно, отмечается, что Авраам почитается «другом Божиим» (халиль Алла), в мусульманстве. Но таковым же он почитался в Израиле еще в ветхозаветные времена. |
| Одним из факторов упадка Е. в. м. стала португ. экспансия в Индийский океан нач. XVI в., нанесшая урон ближневост. экономике. Прервалась торговля пряностями через Красное м., куда неоднократно вторгался португ. флот. Пришел в упадок порт Эт-Тур, от к-рого зависело благосостояние Е. в. м. В 1503 г. мамлюкский султан в письме к папе Римскому угрожал в случае продолжения португальских нападений разрушить христ. святыни Ближ. Востока, в т. ч. Е. в. м. ( Eckenstein. 1921. P. 173). К кон. XV в. в Е. в. м. замерло книгописание. После 1470 г. надолго исчезли упоминания о Синайских епископах. Похоже, именно в это время произошла эллинизация мон-ря: из-за упадка (в т. ч. демографического) араб. правосл. общин прекратился приток в Е. в. м. араб. монахов, и их место заняли греки. Путешественники рубежа XV и XVI вв. однозначно называли синайских монахов греками (Посетитель и описатель Святых мест. 1794. С. 92; The Pilgrimage of Arnold von Harff. 1967. P. 140). Несмотря на присутствие в рядах синайской братии отдельных представителей др. правосл. народов, Е. в. м. в целом сохраняет греч. характер до наст. времени. Османская эпоха (1517-1798) I. Источники по истории Е. в. м. и паломничества. В Новое время возросло количество описаний Синая, составленных иностранными путешественниками, а также иных источников, касающихся Е. в. м. Поэтому история обители в османскую эпоху известна значительно подробнее, чем в средневековье. В Европе появился научный интерес к библейскому прошлому Синайского п-ова и книжному собранию мон-ря. Среди европейцев, посещавших обитель, наряду с клириками и миссионерами появились ученые и дипломаты. Наиболее известны описания Е. в. м., составленные французами Ж. де Тевено (1658), Ш. Понсе (1701), англ. еп. Ричардом Пококом (1743), дат. ориенталистом К. Нибуром (1762), франц. ученым К. де Вольнеем (1785), швейцар. путешественником И. Л. Буркхардтом (1816). В османскую эпоху Синай посещали мн. рус. паломники-писатели: Василий Позняков (1559), Василий Гагара (1636), иером. Ипполит (Вишенский) и А. Игнатьев (1708), В. Г. Григорович-Барский (1728), архим. Леонтий (1764). Известны описания Синая в греч. (Синайского архиеп. Иоанникия, 1686; Паисия Агиапостолита, 80-е гг. XVI в.; Александрийского патриарха Герасима II Паллады, рубеж XVII и XVIII вв.) и в арабо-христ. лит-ре (диак. Ефрем, Халиль Саббаг, 1753). Ученым синайским мон. Нектарием (впосл. Иерусалимский патриарх) была написана история Е. в. м.- труд, преследующий не в последнюю очередь пропагандистские цели прославления обители и оправдания ее претензий на автокефальность. В 1734 г. по воле Синайского архиеп. Никифора в мон-ре было устроено книгохранилище. |
|
|
