| Теперь положение вещей изменилось. И теперь еще слышащие об Еве с жалостью говорят: горе несчастной, – какой она лишилась славы! Горе несчастной, – что она потерпела! Мария ежедневно слышит от всех: блаженна, истинно исполненная Духа Святого. Слушай, что говорит уже и сама Дева, пророчествуя о себе: «благословен Господь Бог Израилев, ...что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды» ( Лк.1:68, 48 ). Чтобы показать, что она представляет лицо Евы, она говорит: доныне уничижаемую отныне ублажат меня все роды. Но что, скажешь, ей в том, когда она не слышит? Нет, она всячески слышит, потому что в месте светлом, в стране живых пребывает Матерь спасения, источник чувственного света, – чувственного по плоти, мысленного по божеству. Итак, всячески она ублажается. Впрочем, она ублажаема была, когда еще жила во плоти; еще пребывая во плоти, она слышала, как называли ее блаженною. Ева сначала увидела, а потом вкусила от дерева; Дева сначала сказала, а потом услышала ублажение. Когда Спаситель однажды учил, «одна женщина, возвысив голос из народа» сказала Ему во всеуслышание: «блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие» ( Лк.11:27 ). Бог оканчивает свой суд, а лучше сказать, – врачество покаяния, Адамом , говоря: «за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя» ( Быт.3:17 ). Опять благословленный не подвергается проклятию, а проклинается земля. Один согрешил, другая терпит казнь. Подобно тому как Евино проклятие, а лучше сказать – наказание (потому что это было не проклятие, а исправление), – итак, как Евино наказание: «в болезни будешь рождать детей» пребывает доселе (потому что всякая женщина рождает с болезнями), так точно и Адамово : «проклята земля за тебя». Мы делаем беззакония, а земля несет казнь. Мы грешим, а земля подвергается проклятию. Бог щадит создание, как свободорожденного сына, и наказывает землю, как его воспитателя (раба). «Проклята земля за тебя». |
| Утренняя жертва не принимает согрешившего в течение ночи. Потому Давид и говорит: «поднятие рук моих – да будет как жертва вечерняя». Когда наступает вечер, то воздеваешь руки. Если они имеют дерзновение, пусть воздеваются. Если они не написали неправды, если не ограбили бедных, если не обидели сирых, пусть они, как бы имея лицо, устремляются вверх. «Поднятие рук моих» – говорится вместо: «смотри, Господи, чисты руки». Как согрешивший не смеет поднять лица и вынуждается совестью склонять его, так и оскверненная рука не смеет обратиться к Богу. Смотри: если руки чисты от неправды, пусть воздеваются. Вот почему патриарх Авраам отказался от постыдной корысти, когда царь Содомский говорил ему: возьми все, только женщин отпусти ( Быт.14:21 ). Чтобы иметь дерзновение, он ничего не взял, и, имея руки чистые, говорил: «поднимаю руку мою к Господу Богу Всевышнему, Владыке неба и земли» ( Быт.14:22 ), и простер, так как они не были осквернены неправедною корыстью. «Поднятие рук моих». Эти слова: «поднятие рук моих» изъясняет Павел: «желаю, чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения» ( 1Тим.2:8 ). Вечер требует от нас вечерних дел. Ты простираешь руки; испытывает Зиждитель. Наступает утреннее время; и если у тебя рука и ум не чисты, то ты на утреннее время не смеешь и взглянуть. Опыт – учитель. Подумай, с какою смелостью входит, как бы в свой собственный дом, тот, кто остается чистым. Смелость в ранний час дает ему целомудрие во время ночи. Вот почему Давид говорит: «вспоминал я о Тебе на постели моей, в утренние часы размышлял о Тебе» ( Пс.62:7 ). Благодарю Бога; знаю, что слабый наш голос укрепило слово Божие не ради нашего достоинства, а ради вашего желания. Будем же в истине сердца молиться о том, чтобы иметь мир и дерзновение в утренний час, избегать безумия еретиков, хранить православную веру и воссылать славу Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. Его же беседа о четвертом дне творения 1. Вчерашний день ради ваших молитв и вашего усердия благодать Божия укрепила наш слабый голос. |
| Это вещество, не имеющее формы, которое Бог сотворил из ничего, названо небом и землей; и сказано: в начале сотворил Бог небо и землю не потому, чтобы они тогда же действительно и произошли, но потому, что могли произойти; точно так, как если бы мы, смотря на семя дерева, сказали, что тут и корни, и сила, и ствол, и плоды, и листья, то сказали бы не потому, конечно, что все это уже есть, но потому, что все это имеет произойти.» Подобным же образом рассуждали святой Иоанн Златоуст, Иларий, Епифаний, Амвросий, Севериан, Григорий Великий и другие. 2. Моисей изображает происхождение всего мира вещественного (космогонию), а не одной земли (не геогонию). Ибо говорит, во-первых, что Бог сотворил небо и землю , т.е. весь мир; за тем упоминает о сотворении света , о сотворении тверди небесной , о сотворении светил , солнца, луны и звезд. Но с другой стороны, очевидно, что главным образом и с особенной подробностью Моисей описывает происхождение земли с различными ее обитателями, а неба и вещей небесных касается как бы мимоходом, в той мере, как они имеют отношение к земле. Посему-то при описании третьего, пятого и шестого дней творения говорит только, что сотворил Бог на земле, и умолчал о том, что в тоже время сотворил Бог на небе или на телах небесных, хотя, по всей вероятности, и в эти дни действия творческой силы не ограничивались одной землей. По той же причине, повествуя о создании светил небесных, упоминает только о назначении их частном, какое они имеют относительно к земле, дает им имена, приписывает свойства такие, какие можно дать и приписывать им только с земли. 3. Моисей повествует о первоначальном происхождении мира и земли, а не о преобразовании их. Ибо пишет: в начале с о творил Бог небо и землю , т.е. сотворил тогда, когда не было еще ничего. Далее: и сказал Бог: да будет свет. И стал свет .., да будет твердь..., да будут светила на тверди небесной ...: все такие выражения, которыми ясно предполагается предшествовавшее небытие. Наконец заключает свое описание словами: Так совершены небо и земля и все воинство их (Быт. 2:1); значит, совершились, окончены только теперь, а прежде не существовали. Следует присовокупить, что и Иудеи и все Христиане первых веков единодушно принимали, что Моисей описывает здесь сотворение Богом мира и земли, а не преобразование. |
| Например: «Не следует просто испытывать глаголы и исследовать словеса, но [лучше] улавливать силу этого смысла» 1001 ; и еще яснее: «Обдумай загадку, ибо ты не поймешь загадку, если не усвоишь ее в созерцании» 1002 . Таким образом, смысл и предназначение созерцания заключается в проникновении сквозь букву и сквозь историю к глубинному смыслу, цели, силе, т.е. к «богословию» библейских повествований. Созерцание не является неким добавочным смыслом, но венцом, или лучше, подлинной «целью» буквы. При всем том Севериан советует соблюдать осторожность как при истолковании истории, так и при созерцании. «Однако даже если будет предложено либо созерцание, либо история в чистом виде, не иди напролом, но исследуй услышанное по порядку» 1003 . Свое понимание созерцания Севериан уточняет при сопоставлении его с аллегорией. Эту тему он раскрывает в толковании на известное место Гал.4:23–24 . Ему, естественно, было известно и классическое греческое понимание аллегории. «Ибо аллегория не соответствует [буквально] сказанному, но вводит нечто иное, обнаруживаемое при последовательном развитии смысловой ткани. Из одного выводить иное – это и есть аллегория в общем ее смысле» 1004 . Другими словами, аллегория отрицает букву и тем самым упраздняет историю. Исходя из этих соображений, Севериан решительно отвергает аллегорию и сурово обличает аллегористов. В толковании на Шестоднев он особо упоминает еретиков, которые «дерзали говорить, что тьма [в первых стихах книги Бытия] означает диавола, бездна – демонов; а когда Бог сказал: “Да будет свет” – то это указывало на Сына» 1005 , или «что рай находится на небе и что он духовен» 1006 . Такие толкования Севериан считает нечестивыми и недостойными даже упоминания. Здесь он явно подразумевает Оригена . В подобных комментариях аллегория «чинит насилие» над историей. Поэтому Севериан вовсе отвергает аллегорию и дает такой совет: «Следует решительно избегать аллегории с ее насилием и везде подтверждать сказанное письменными свидетельствами» 1007 . Таким образом, Севериан в основном отвергает как само название, так и содержательную сторону аллегории. Впрочем, он не всегда последовательно придерживается этого правила. Когда речь идет о Послании к Галатам, он поневоле принимает термин «аллегория», хотя и придает ему иное значение. Здесь апостол Павел «воспользовался только именем аллегории, а не ее смыслом», потому что «и историю признаёт, и доказывает, что она была прообразом будущего» 1008 . Другими словами, Севериан истолковывает историю Сарры и Агари как прообраз, где пророчествуют сами дела. «Здесь он назвал аллегорией пророчество посредством дел» 1009 . Следовательно, Севериан отождествляет упоминаемую в Гал.4:24 аллегорию с прообразом, как это делали и все прочие антиохийцы. |
| CPG 4195, Quomodo animam acceperit Adam. Данный текст, широко распространенный в греческих и славянских рукописях, известный также в древнеармянском переводе, был издан в греческом оригинале только однажды – в пятом томе собрания сочинений Златоуста, подготовленном Генри Савилем 16 . На страницах «Вестника» за 2011 г. мы опубликовали русский перевод этой проповеди . Она принадлежит к циклу гомилий Севериана на Шестоднев (CPG 4194.1–6) и, по всей вероятности, была произнесена между 5-й и 6-й проповедями цикла 17 . CPG 4197, In Genesim sermo 2. Данная проповедь издана в PG 56. Col. 522–526 (см. русский перевод в составе собрания сочинений Златоуста 18 ); она также затрагивает тематику сотворения мира и содержит прямые параллели с гомилиями Севериана CPG 4212 и CPG 4196, что позволило немецкому специалисту по сочинениям Севериана Гансу-Дитриху Альтендорфу 19 установить авторство Гавальского епископа. CPG 4208, De sacrificiis Caini. Проповедь опубликована полностью Карлом-Хайнцом Утеманном 20 в 1994 г. по рукописи Wien, theol. gr. 64; до этого издания текст был известен фрагментарно (PG 62. Col. 719–722, см. русский перевод в составе собрания сочинений Златоуста 21 ). В гомилии проповедник затрагивает библейские события, описанные в Книге Бытие, что, возможно, также связывает ее с циклом великопостных бесед 22 . CPG 4230, De centurione et contra Manichaeos et Apollinaristas. Полемическая проповедь Севериана, сохранившаяся в единственной московской рукописи ГИМ, Синод. греч. 128 (Владимир 159) середины Х-го века и изданная Мишелем Обино 23 в 1983 г. Авторство Севериана устанавливается благодаря множеству параллелей с другими проповедями нашего автора, а также благодаря цитированию отрывков из нее под именем Севериана в сочинениях Севира Антиохийского (Liber contra Grammaticum) и в постановлениях Латеранского Собора 649 г. CPG 4232, In Noe et filios eius, de cherubim et in prophetam Oseam. Проповедь опубликована К.-Х. Утеманном 24 в 1994 г. По наблюдению Вилладсена 25 , она была сказана в течение Великого поста, после цикла о сотворении мира. |
| Из отдельных правил толкования Севериан особенно выделяет следующие: тщательное исследование всех возможных вариантов значения слова 1049 , строгое соблюдение последовательности слов и развития мысли 1050 , выделение в тексте Писания образных выражений 1051 , различных риторических фигур, таких как инверсия 1052 , внимание к новому смыслу слов, включенных в риторическую фигуру 1053 , изучение широкого контекста библейских отрывков, от чего намеренно уклонялись еретики 1054 , сопоставление синонимов, похожих или омонимичных слов 1055 . Особенно настаивает Севериан на необходимости точного знания всех разнообразных особенностей языка Писания (πολλαπλ δωμα τν Γραφν), без которого невозможно правильное его толкование. «Ибо если не будешь внимательным к особенностям Писания, легко поскользнешься и отпадешь от истинной [его] цели» 1056 . Из основных таких особенностей Севериан упоминает о наименованиях Бога или Христа по Их действиям 1057 , то есть о библейских антропоморфизмах, о названиях предметов исходя из знания об их цели 1058 , о названии целого по его части 1059 , об особом значении предлогов в зависимости от контекста 1060 , упоминает иудейское экзегетическое правило перехода от меньшего к большему 1061 и др. Кроме того, Севериан обнаруживает знакомство с методом нотарикона, когда из имени Адама выводит заглавные буквы четырех сторон света 1062 . В любом случае, знание особенностей языка Писания служит не просто буквальному его пониманию, но открывает истинный смысл и ведет к созерцанию. «Последовать ли нам слову? Будем ли рабствовать букве? Но последовательность [изложения] обличает меня» 1063 . И наконец, необходимым вспомогательным материалом для библейского толкования Севериан, как и прочие, называет обращение к истории, религии и географии Ветхого Завета, к жизни (особенно к литургической практике) первенствующей Церкви, к данным философии, риторики, грамматики, физиологии, астрономии и арифметики, даже к римскому праву относительно брака (о запрете наказывать провинившуюся женщину, если она беременна, пока не родит 1064 ). |
| Севериан, как и прочие церковные экзегеты, исходит из того, что человек должен познать границы своих возможностей богопознания. При немощи своей природы он никак не может собственными усилиями приблизиться к божественной тайне. Непреложным условием богопознания является вера, которая превышает всякое помышление 938 , а также, конечно, дар благодати Духа Святого 939 . При этом Севериан не отрицает значения человеческих рассуждений (силлогизмов). Верующий должен исследовать свою веру с помощью мысли. «Но образцом для исследования должно быть слово Божие, а также правила благочестия, данные нам от Бога» 940 . Человеческие помыслы ненадежны, в отличие от Писания, проповедь которого надежна и истинна. «Ибо тот, кто мыслит и размышляет, как ему вздумается, прельщает сам себя, а кто в Писании находит разрешение недоумений, тот в нем имеет истину, объясняющую саму себя» 941 . Божественное знание, ведущее ко спасению, «не помыслами обретается, но дает познать себя через откровение и озарение» 942 . «Мы научены верить Писаниям, а не заниматься диалектикой» 943 , поскольку «помысел разрушается, а Писание не разрушается» 944 . Те, кто прибегает к логическим изысканиям в вопросах веры, искажают и умерщвляют богословие 945 . В связи с этим Севериан указывает на одно богословское правило богопознания, которое было известно уже святителю Василию Великому (О Святом Духе): «Итак, чему учит нас Писание? Не всегда устремляться к Богу рассудком, но одно проповедовать молчанием, иное же прославлять и богословствовать верою» 946 . Таинство Божие почитается молчанием, а Домостроительство прославляется и становится предметом богословия, т.е. «оглашается» (δημοσιεεται). Развивая эту мысль Севериан приходит к несколько странному аллегорическому истолкованию Ис.6:2–3 и служения апостолов. Восемь крыльев, которыми херувимы закрывают свои лица, находятся в покое, а остальными четырьмя они летают. Подобным этому образом из двенадцати апостолов восемь молчат и четверо говорят. Такая осторожность Севериана по отношению к человеческому слову направляется, конечно, против еретиков, ариан и евномиан, которые предпочитают «мудрость Аристотеля и Платона», т.е. |
| Какие же последствия имела эта готовность представителей христианской Церкви утешать паству и трудиться вместе с ней, – о том нам лучше всего расскажет деятельность Северина, прозванного апостолом Норика. Северин, уроженец Италии, явился в Паннонию и Норик (нынешняя восточная Швейцария и Бавария) в то время, когда орды варваров уже несколько раз побывали в ней и, утвердившись по соседству, постоянно напоминали о себе опустошительными набегами: римские власти давно отсюда бежали, их сменили шайки разбойников, а доведенные голодом до крайности поселяне с оружием в руках напали на своих же соотечественников. Северин взял на себя смелую задачу – вдохнуть жизнь в это умиравшее общество, воскресить его; он начал проповедью покаяния – и силой убеждения сосредоточил в своих руках те бразды государственного правления, которые никто держать был не в силах. В сущности, если смотреть на его деятельность с внешней стороны, то, по-видимому, он не сделал ничего особенного, но его сила была в том, что его голос собрал около себя разбежавшееся население, что под его воздействием возникли правильные отношения, устроился известный порядок, и таким образом общественная жизнь воскресла. Так, например, в большом торговом городе Фавиане случился голод, и хотя хлеба было достаточно, чтобы прокормиться до новых запасов, но не оказывалось такого лица, которого слушался бы народ и. которому он мог бы доверить организацию городского продоволь-. ствия. Одни спешили получше скрыть свои запасы, другие, пользуюсь отсутствием власти, грабили; при таких трудных обстоятельствах лучшие люди вспомнили о Северине и решились его позвать. Северин пришел на зов и словом убеждения достиг того, что весь имеющийся в городе хлеб был снесен в одно место и стал доступен для общего пользования. И Северин не только заботился о голодном населении одного города; он распространяет свою деятельность на всю провинцию и старается организовать правильную общественную жизнь, налагает подати, издает приказания, даже составляет план атаки на разбойников, – и все это продолжает делать не год и не два, а почти 30 лет. |
| рит другой, – утешать свою паству; я получил сан епископа не для того, чтобы оставаться в благоденствии, но для того, чтобы трудиться». Какие же последствия имела эта готовность представителей христианской церкви утешать паству и трудиться вместе с ней, – о том нам лучше всего расскажет деятельность Северина, прозванного апостолом Норика. Северин, уроженец Италии, явился в Паннонию и Норик (нынешняя восточная Швейцария и Бавария) в то время, когда орды варваров уже несколько раз побывали в ней и, утвердившись по соседству, постоянно напоминали о себе опустошительными набегами: римские власти давно отсюда бежали, их сменили шайки разбойников, а доведенные голодом до крайности поселяне с оружием в руках напали на своих же соотечественников. Северин взял на себя смелую задачу – вдохнуть жизнь в это умиравшее общество, воскресить его; он начал проповедью покаяния и силой убеждения сосредоточил в своих руках те бразды государственного правления, которые никто держать был не в силах. В сущности, – если смотреть на его деятельность с внешней стороны, то, по-видимому, он не сделал ничего особенного, но его сила была в том, что его голос собрал около себя разбежавшееся население, что под его воздействием возникли правильные отношения, устроился известный порядок, и таким образом общественная жизнь воскресла. Так напр. в большом торговом городе Фавиане случился голод, и хотя хлеба было достаточно, чтобы прокормиться до новых запасов, но не оказывалось такого лица, которого слушался бы народ и которому он мог бы доверить организацию городского продовольствия. Одни спешили получше скрыть свои запасы, другие, пользуюсь отсутствием власти, грабили; при таких трудных обстоятельствах лучшие люди вспомнили о Северине и решились его позвать. Северин пришел на зов и словом убеждения достиг того, что весь имеющийся в городе хлеб был снесен в одно место и стал доступен для общего пользования. И Северин не только заботился о голодном населении одного города; он распространяет свою деятельность на всю провинцию и старается организовать правильную общественную жизнь, налагает подати, издает приказания, даже |
| Почти во всех своих беседах Севериан сурово обличает неправильную христологию различных еретиков. Будучи верным последователем и защитником Никео-Цареградского Символа веры , он берет за основу единосущие Отца и Сына, а также неслиянное единство двух природ в одном Лице Бога Слова. Его христология кратко выражена в следующем предложении: «Ибо Он един из двух, из Божества и человечества, каждое из которых является совершенной природой, будучи единосущным Отцу по Божеству и Он же единосущным нам человекам по человечеству» 960 . Эту православную христологию Севериан с полной последовательностью использует при толковании библейских свидетельств о Христе. Как и прочие антиохийцы, он настаивает на полноте человеческой природы Господа и со схоластической точностью старается отличить человеческие слова и поступки Господа от признаков Его Божественной природы и «достоинства» (ξια). Свои рассуждения Севериан начинает с того, что человеческие качества Господа подтверждают и доказывают подлинность Его человеческой природы 961 . При этом «все исполняет Собою умопостигаемое в Нем Божество» 962 . «А посему, по виду Он был человеком, но благодаря чудесам познавался и прославлялся как Бог» 963 . Таким образом, «домостроительство» (οκονομα) возводит к «богословию» (θεολογα). Немощные человеческие действия и скромные слова относятся исключительно к человеческой природе Спасителя и никоим образом к Его Божеству 964 . Все, что Спаситель совершает или говорит чисто по-человечески, является «образом человечества» (σχμα τς νθρωπτητος), «от лица человечества» (κ προσπου τς νθρωπτητος) или «образом человеческого домостроительства» 965 . Так, классическое место Мф.26:39 (Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия) Севериан сопоставляет с Ин.10:18 (Имею власть отдать ее [душу Мою] и власть имею опять принять ее). Слова «если возможно» произносятся от лица плоти, а не от лица Божества, тогда как сказанное «власть имею» есть признак Божества 966 . Следовательно, при объяснении обычных человеческих слов или дел Господа толкователь должен проводить строгое различие между «богословием» и «домостроительством»: «Замечает, что говорится о плоти, а что о Божестве; замечает, что относится к [Божественному] достоинству, а что к домостроительству» 967 . |
|
|
