| 183. Борисов И.В. Музей в Славяно-греко-латинской академии//Гербовед 58. 2003. С. 108–109. 184. Борисоглебский Н. Слово в день поминовения усопших начальников, наставников и воспитанников Московской духовной академии. М.: Тип. Л. и А. Снегиревых, 1890. 11 с. 185. В.С. Юбилей Московских духовных школ//ЖМП 1999. С. 51–53. 186. Васильев А. [Ведерников А.В.]. Радостное событие (Освящение восстановленного храма МДА Святейшим Патриархом Алексием)//ЖМП 1955. С. 17–18. 187. Введенский А. Протоиерей Федор Александрович Голубинский: ко дню столетней годовщины его рождения 22 декабря 1797–1897 гг. СП: Тип. А. И. Снегиревой , 1898. 188. Верховской П.В. Учреждение Духовной Коллегии и Духовный Регламент. Т. 1, 2. Ростов на Дону: Тип. В.Ф. Киршбаума, 1916. 895, 422 с. 189. Вишленкова Е.А. Заботясь о душах подданных: религиозная политика в России первой четверти XIX века. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2002. 467 с. 190. Вишленкова Е.А. Религиозная политика: официальный курс и «общее мнение» России Александровской эпохи. Казань: Изд-во КГУ, 1997. 189 с. 191. Вишленкова Е.А. Духовная школа в России в первой четверти XIX века. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1998. 184 с. 192. Вознесенская И.А. История Новгородской школы в письмах митрополита Иова//Лихудовские чтения: Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения». Великий Новгород, 11–14 мая 1998г./Отв. ред. В.Л. Янин и Б.Л. Фонкич . Великий Новгород, 2001. С. 72–76. 193. Вознесенская И.А. Греческие школы Иоанникия и Софрония Лихудов в начале XVIII в. Дисс. ... канд. ист. наук. М., 2004. 217 с. 194. Вознесенская И.А. Московская Славяно-греко-латинская академия в первой трети XVIII века.//«Россия и христианский Восток». Вып. II–III. ИВИ РАН. М.: «Индрик», 2004. С. 518–523. 195. Волков В.М. Богословские труды Московской духовной академии за 1944–1964 гг.//Московская духовная академия: сб. статей, посвященных 150-летию пребывания в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре: (Труд профессорско-преподавательского состава МДАиС). Т. 1. Б. м., 1964. 390 с. (Машинопись). С. 293–327. |
| 50 – 51. 186; ср. в магистерской диссертации Д. И. Абрамовича , Исследование о Киево-Печерском Патерике, как историко-литературном памятнике; (Спб. 1902), стр. 139. Блаженного Феодорита Епископа Кира Поучительные Слова о Промысле, в которых истинные христиане всякого состояния усмотрев, что всякий своим должен быть доволен жребием, всегда душевное спокойствие сохранить, как в счастье, так и несчастье, и самое спасение получить нескудно могут. Переведены с еллино-греческого Н. М. В Москве: в привилегированной типографии у содержателя Ф. Гиппиуса, 1784. Переводчик Николай Малинин посвятил свой труд ректору славяно-греко-латинской Академии архим. Аполлосу Байбакову, † 14 мая 1801 г. епископом архангельским (о нем см. у † прот. С. К. Смирнова, История Московской славяно-греко-латинской Академии, Москва 1855, стр. 334 – 335. 355, и в Православной Богословской Энциклопедии, т. I, Спб. 1900, стлб. 1090). См. об этой книге в „Библиографиче- ских Записках”, издававшихся в Москве под редакцией А. Н. Соловьева, 1892 г., 2, стр. 125, и у † А. С. Родосского , Описание книг гражданской печати XVIII-ro столетия, хранящихся в библиотеке С.-Петербургской Духовной Академии (Спб. 1899), стр. 290 – 291 448). Славянский перевод Толкования на Песнь Песней в издании Московской Синодальной Типографии печатался трижды – в 1808, 1840 и 1855 годах. Извлечение из Церковной истории Феодорита о первом Вселенском Со6оре (кн. 1. гл. 7, 10, 11) в „Христанском Чтении” 1835 г., ч. II, стр. 283 – 296. Проф. А. С. Хаханов, Источники по введению христианства в Грузии в „Древностях восточных”: Труды восточной комиссии Императорского Московского Археологического Общества, взд. под редакцией М. В. Никольского , т. I, вып. III (Москва 1893), стр. 308 – 309, где дана выписка русского перевода 24 гл. Церковной Истории блаж. Феодорита с указанием на грузинский ее перевод; см. еще стр. 329. 334. 343. 344. Сборник отеческих изречений в извлечений из писаний некоторых церковных учителей и новейших православных богословов (составлен Иеромонахом Далматом), выпуск II (Москва 1899), стр. |
| В таком случае сумнения объяснять, а разумную критику похвалять, неблагоразумную же поправлять» 6 . Интересно было бы знать, откуда у прежних академистов, изучавших церковную историю, мог возникать критицизм, когда от них требовалось только „памятование достопамятных в истории случаев“; тем не менее этот параграф инструкции митрополита Платона заслуживает нашего внимания: им требовалось возбуждение собственного рассуждения в учениках и выработка самостоятельного взгляда на исторические события. Как бы то ни было, вышеупомянутый указ Синода, появившийся в самом конце XVIII века, в правление Павла, и предписывавший ввести в тогдашних семинариях и духовных академиях изучение по крайней мере „краткой церковной истории“, не остался без некоторых последствий. Дело не ограничилось тем, что просвещеннейшие архиереи, вроде Платона митрополита Московского, ревностно стали стараться о приведении в исполнение названного указа. Пришли к мысли, что если введена церковная история в круг наук , преподававшихся в семинариях и академиях , то непременно должны быть и книги, по которым можно было бы изучать науку. Мысль эта рождалась совершенно естественно, потому что книг, по которым можно было бы изучать церковную истории совсем не существовало. В качестве учебных книг в семинариях и академиях употреблялись некоторые церковно-исторические сочинения, написанные на латинском языке и обязанные своим происхождением протестантским богословам, значит, таким лицам, которые могли писать только в своих интересах и в своем духе и, конечно, несообразно с требованиями русских духовных школ. По таким руководствам учиться было затруднительно: одно нужно было сокращать и изменять, другое добавлять и исправлять. Работы при пользовании этими книгами было много, а результат сомнителен и неопределенен 7 . Оказывалось, что необходимо иметь сочинение по общей церковной истории, написанное русским и православным человеком. Такой человек и в самом деле нашелся. Разумеем Мефодия Смирнова (Мефодий – монашеское имя историка), питомца Славяно-Греко-Латинской Академии, потом ректора Троицкой Семинарии и Славяно-Греко-Латинской Академии, наконец , архиерея в разных епархиях (умер в 1815 г.). |
| 126, 133, 141, 143. 149, 153–157. 159, 161, 162, 165–168, 170, 171, 173–175, 177, 179–187, 189–191, 193, 194, 196, 198–200, 202–208, 211, 212, 228, 237, 238, 240, 241, 243, 244, 261, 263, 265–286, 288–305, 307–312, 314, 316–318, 320, 322, 324–330, 332–334, 336–342, 344–410, 413–453, 455–482) и 4 рукописных 75, 102, 144:287), 45 греко-латинских печатных 16, 76, 79–81, 83, 84, 86–92, 94–96, 107–112, 116–125, 127, 129–132, 134, 135, 138, 145, 146, 148:150), 139 польских 13, 15, 93, 97–101, 103–106, 113–115, 136, 137, 139, 140, 142, 147, 152, 158, 160, 163, 164, 169, 172, 176, 178, 188, 192, 195, 197, 201, 209, 210, 213–227, 229–236, 239, 242, 245–260, 262, 313, 315, 319, 321, 323, 331, 343, 411, 412, 483–498, 500–502, 504, 506–511, 514, 515, 517–539); несколько книг и рукописей было греческих (восемь см. 77, 78, 82, 85, 151, 306, 335:454), две французских 45:264), одна сербская 499), 3 немецких 503, 505:512) и 1 воложская 513) и две рукописи неизвестно на каком языке (см. 128 и 516) 249 . – В июле 1705 г. на Печатный двор поступили 23 книги греческие и 21 греко-латинская из числа принадлежавших монаху Евфимию 250 . В ноябре (18-го) 1709 г. на Печатный двор поступили книги св. Димитрия Ростовского : «сундук великой кожею обит, да 3 коробьи замкнуты и запечатаны». В январе следующего года книги эти были пересмотрены директором типографии Фед. Поликарповым, который после этого опять положил их в тот же сундук и коробьи, запечатав своею печатью, в августе того же года оне были приняты книгохранителем Печатного двора и вошли в состав библиотеки сего учреждения. В числе сих книг были книги греко-латинские, латинские, польские и славянские, письменные и печатные 251 . В конце XVII в. и начале XVIII в. Типографская библиотека была настолько обширна и разнообразна 252 , что ею пользовалась не одна только типография, но и посторонние для нее лица, главным образом учителя славяно-греколатинской академии. В 1710 г. справщик типографии Федор Поликарпов доносил Монастырскому приказу, что «в прошлых годех в разных числех по приказу преосвященного Стефана митрополита рязанского и муромского отданы с Печатного двора из Книгохранительные полаты многие книги греческие, греко-латинские, латинские и славенские в школу учителем для их школьных потреб; и из тех книг иные на Печатный двор отданы, а иные не отданы». |
| Подробнее говорит о влиянии московской академиии на Ломоносова г. Булич. «Московская академия сделала много для духовного развития Ломоносова... Схоластическая рутина имела свои хорошие стороны. Она давала образование, основанное на языках классических, то, которое известно Европе, и таким образом невольно вводила ученика в круг общечеловеческих представлений. В академическом учении были исторические предания и известные формы, в которые укладывался ум. Человек получал здесь определенный характер, которого не даст образование, не имеющее твердых начал. Для пылкого, неустановившагося, неразвитаго ума Ломоносова необходима была такая строгая школа. В академии он познакомился с языком латинским, тогдашним общественным языком европейской науки, познакомился с латинской литературой. имевшей потом влияние на склад поэтических и прозаических его произведений и сам выучился писать латинские стихи. В академии читал русские летописи, подробно узнал Св. Писание, отцов церкви и в особенности современные теории риторические, в рамки которых должна была уложиться его поэзия... Тяжелы были для Ломоносова эти первые годы знакомства с наукой... Но эта горькая нужда и тяжкая действительность образовали характер Ломоносова. Дали ему гордость, стоическое терпение и силу «бороться с неприятелями российских наук», дали ему «благородную упрямку и смелость к преодолению всех препятствий». Он мог выдержать борьбу до гроба, не изменив себе и своим началам. Жизнь Ломоносова выростает пред нами как подвиг, как» борьба 206 . Славянская грамматика Смотритского имела значительное влияние на русскую грамматику Ломоносова. Школьная пиитика, так или иначе влияла на эпику, драму и лирику Ломоносова, а риторика – на его собственную риторику, по правилам которой составлялись им похвальные слова и учения изследования по естествознанию. Вот влияние школьной науки на Ломоносова, более или менее сильные и прямые. Но это не все. «Нельзя отвергать – говорит автор «Истории московской славяно- греко-латинской академии», приступая к составлению списка замечательных лиц. |
| Малая церковная речь (exhortatio) составляется с помощию известных обстоятельственных частиц: qvis, qvid и пр.; или изъясняется тема и предлагается увещание; или разрешаются кажущиеся противоречия и недоумения 184 . Руководство к риторике Порфирия Крайского оканчивается следующими, глубоко назидательными словами: «если желаешь полнее усовершенствоваться в сем риторическом искусстве, обращайся за наставлениями к писателям, которые в изобилии предложат тебе способы и образцы, но особенно прибегай к источнику всякаго знания и учености (эрудиции) – к Божественной мудрости: она преподаст всем жаждущим и восполнит то, в чем недостаточествует наш Туллий. Здесь же конец тому, что я по мире сил своих преподал вам для вашей пользы» 185 . Таково содержание риторики, слушанной Ломоносовым в московской славяно-греко-латинской академии в 1733–1734 учебных годах. Практические упражнения, экзерциции и оккупации были очень часты в классах пиитики и риторики 186 . И в этом отношении московская академия следовала киевской. Там, «темою школьных упражнений в классе пиитики были всегда какие либо нравственные мысли, взятые из сочинений древних классических писателей, или тексты из Св. Писания ветхого и нового Завета, особенно псалмов. На эти темы первоначально писались или перифразы или подражания в стихах, при сочинении которых практически повторялась теория пиитики. Нередко учитель предлагал, какие либо прозаические тирады из книг, которые ученик должен был переложить в стихи. В занятиях подобного рода преследовалась главным образом форма, при заглавии каждой экзерциции был показан размер, который должен быть соблюден в ней. Писались же эти экзерциции на всех употребительных в то время языках: латинском, польском, славянском» 187 . А риторика в старой киевской академии преподавалась совместно и теоретически и практически, т.-е. преподаватель не только сообщал ученикам риточеские правила, но с первого же почти разу давал им и упражнения, для каковой цели ученикам еще в классе пиитики сообщались предварительные риторические понятия 188 . |
| 196. Волков В.М. Свято-Троицкая Сергиева Лавра в ее историческом прошлом и Московская духовная академия: (историко-библиографический очерк). Загорск, 1972. 66 с. (Машинопись). 197. Волков В.М. Памяти библиотекаря МДА Константина Михайловича Попова. Б. м., 1974/75. 9 с. (Машинопись). 198. Володихин Д.М. Книжность и просвещение в Московском государстве XVII в. М., 1993. 211 с. 199. Вводный очерк истории образования в России XVII в., включающий оценку деятельности Славяно-греко-латинской академии (с. 9–79). 200. Воробьев И.В. Реформы духовных академий 1905–1911 гг.: Дис.... канд. ист. наук. Ярославль: ЯГПУ, 2004. 316 с. 201. Воскресенский Г.А. Ломоносов и Московская Славяно-греко-латинская академия: (К 125-летней годовщине Ломоносова): Речь, произнесенная на публичном акте Московской духовной академии 1 окт. 1890г. М.: Тип. М.Г. Волчанинова, 1891. 112, 32 с. Оттиск из: ПрибТСО 47. 1891. Кн. 1. С. 3–94 (1-я пагин.); 2. С. 271–320 (1-я пагин.). 202. Всехсвятский П. Организация духовно-учебных заведений по Уставам 1814, 1867–1869, 1884 гг.: Дисс. ... канд. богосл. МДА, 1894 (НИОР РГБ. Ф. 172. Карт. 217. Ед. хр. 3). 116 л. 203. Высочайшее посещение Троицкой Сергиевой Лавры и Московской духовной академии 22 мая 1883 года//ПрибТСО 32. 1883. Кн. 1. С. 340–346 (1-я пагин.). 204. Гаганова М.А. Троице-Сергиева Лавра и Сергиев Посад конца XIX – первой половины XX в. в воспоминаниях современника (К вопросу об использовании мемуарных источников в краеведческом исследовании)//Троице-Сергиева Лавра в истории, культуре и духовной жизни России. Материалы международной конференции 29 сентября–1 октября 1998г. М., 2000. Рассматриваются воспоминания Феодора Константиновича Попова, сына библиотекаря К.М. Попова, ценные для истории библиотеки МДА. 205. Галкин А. Академия в Москве в XVII столетии. М.: Типо-литогр. Товарищества И.Н. Кушнерев и К , 1913. 97 с. 206. Гальковская И.В. Православная академическая антропология: В.И. Несмелов и М.М. Тареев : Дисс. ... канд. философ. наук. Екатеринбург, 1995. 157 с. |
| Феофан, иногда слишком доверчиво пользуясь находившимися у него под руками протестантскими системами, приводит некоторые места Писания непосредственно по ним, не справляясь с Библией , и таким образом повторяет допущенные первыми ошибки в цитации. Вот два таких примера. В „Syntagma theologiae Аманда Полянского (у которого, нужно заметить, постоянно встречаются ошибки в цитации библейских мест) по ошибке цитуются между прочим – Исх. 7:7 вместо Исх 7:4 45 и Дан. 4:34 вместо Дан. 4, 31 46 . Феофан, пользовавшийся этим сочинением, повторяет эти же самые ошибки – первую на стр. 348 в § 43, вторую на стр. 472 в § 172 47 . Издатели не исправили их. Вышесказанное о подлинности трактатов de Deo uno и de Deo trino дает право признать за вероятную мысль о неповрежденности этих трактатов, равно как и том, что они изданы по собственноручным рукописям автора, или, покрайней мере, по студенческим записям, проверенным по означенным рукописям. 1 «Ab anno 1712 ad annum 1716». Биография Феофана, приложенная к изданию его трактата de processione Spiritus Sancti. Gotae. 1772. 2 По мнению издателя трактата «об исхождении Св. Духа», последний написан около 14-го года (прошлого столетия) «anno circiter XIV» (lib. §11, not. f). В хронологическом указателе писателей об исхождении Св. Духа, находящемся в готском издании данного трактата 1772 года, последний отмечен под 1715 г. 3 «История московской славяно-греко-латинской академии», С. Смирнова (М. 1855 г. стр. 354). «Обзор русск. дух. литер.» 1720 – 1858 гг., Филарета архиеп. Чернигов. (Спб. 1861 г., стр 74). «Словарь историч. о бывших в России писателях духовного чина» (Спб. 1818 г., стр. 692, на слова: « Феофан Прокопович »). Принадлежность упоминаемого готского издания третьего трактата Дамаскину Семенову-Рудневу подтверждается самым содержанием примечаний, которыми снабжено это издание. Так, комментаторе в примеч. 1, сделанном к § 234, на стр. 1098, говорит о себе, что он пользовался книгами богатейшей геттингенской библиотеки; а это вполне приложимо к Семенову-Рудневу, о котором известно, что он в 1766 г. послан был в Германию с тремя студентами московской академии в качестве инспектора и в геттингенском университете слушал лекции по разным наукам и языкам до 1772 года (Ист. моск, славяно-греко-латин. акад. С. Смирнова , М 1855 г., стр. 353). Комментатор говорит о себе! в примечании h, сделанном к § 26, что он слушал лекции знаменитого филолога Давида Михаелиса; это также вполне приложимо к Семенову-Рудневу, так как Михаелис (умерший в 1791 г.) во время пребывания Руднева в Геттингене процветал здесь, состоя, профессором в Геттингене еще с 1745 г. (Kirchen-Lexicon, von Wetzer, 1851. В. VIII, на слово «Michaelis»). |
| Схоластическая философия разделялась обыкновенно на три курса (Trivium Aristotelis): логику. которой предшествовала диалектика или logica minor, физику и метафизику; иногда к ним присоединялся еще четвертый курс – практической философии, в состав которой входила этика и политика. Префект Феофилакт Лопатинский в 1704 – 1705 гг. читал в славяно-греко-латинской московской академии логику, диалектику, метафизику и физику с метеорологией и арифметикой. Диалектика не отличалась строго от логики и была ее сокращением: она трактовала о трех действиях ума: териминах, предложениях и доказательствах, или что тоже о понятиях, суждениях и умозаключениях. Физика трактовала о природе вообще и в частности о начале вещей – материи и различных видоизменениях ее в различных формах, из коих главнейшие – пространство и время. Метафизика трактовала о существе вообще, о существе возможном и действительном и об отношении конечного к безконечному. Эта часть философии преподавалась в размерах менее обширных, чем прочие части. Так было в старой киевской академии, где физика являлась самою обширною частию; за нею следовала логика, а самою меньшею была метафизика 196 . По обычаю, господствовавшему в тогдашних киевской и московской академиях каждый наставник должен был непременно вновь составлят лекции по своему предмету, не следуя слепо своему предшественнику. Но это не значит, что каждый наставник читал студентам свою, особую систему философии. Учебники по философии первой четверти XVIII в. отличались один от другого лишь по языку, по расположении» отдельных трактатов и по объему. Но во всех их одно общее основание – книги Аристотеля и составленные во множестве средневековые комментарии. Ближайшим образцом для руководств по философии служили записки киевские и всего более лекции Иоасафа Кроковского, с которыми по плану сходятся почти все лекции московской академии 197 . Метод в изложении и преподавании философии был строго схоластический. То был ряд диспутаций, из которых каждая подразделялась на несколько вопросов и потом на несколько более частных пунктов (disputatio, qvaestio, punctum), дробилась далее на частнейшия положения, вызывавшия по нескольку возражений и затем по нескольку опровержений. |
| ритори ческие : 1 ) «Corona avrea et immarcescibil ibus f loribus...in inclyto kijovomohylaeano – 1704 – 170 5 (Моск. дух. акад.фундаментальной библиотеки рукоп. N 322, л, 1 – 183 и 323, ненумер.,– два списка. 2 ).Лекции по риторике и пиитике профессора киевомогилянской академии. Левицкого1717 г.( 730 стр., заглавие вырвано ; рукопись моск. Румянц. музея ).Лекции состоят из пяти отделов : а )введение, б ) de amplificatione oratoria, в ) deamplificat ione per locos rhetoricos, г )de amplificatione acuta, erudi ta et sententiosa и д ) de orat ione diversi generis. 3) Lumen rhetoricum... anno 1723 – in urbe Leopoliensi (Румянц. музея, инояз.рукоп. 424 ). Содержание : Radius 1 eloquentiae de preliminaribus qvaesio n ibus rhetoricae, 2 de invent ion e, 3 de dispos it ione, 4 de per iodis, 5 de amplificat ione, 6 de elocut ione и 7 de orat ione sacra. 4 ) Armamentarium oratoriae...1724 – in urbe Jaroslaviensi ( Румянц.музея 424 ). Содержание: invenmio, disposit io, elocut io. 5)Scholarium reg inae eloqventiae – 1725 г. (Р умян ц. му зея 425). 6 ) Thronus reginae animorum eloquentiae... in collegio interamnensi scholarum piarum – anno 1733 – 1734. 7) Sidera eloquentiae... in interamnensi scholarum piarum– 1735 – 1736(оба списка в рукописи московс кой дух. 321 ). 8 )Praeliminaria prima rhetoricae – XVIII в. (Румянц. музея 425 ). 9 ) Prodromus artis oratoriae..in academia Mosqvensi anno 1741 и 10) Thesavru s... in academia Mosqvensi an. 1742(оба списка в рукописи моск. дух. акад. 320 ). Об этих последних двух руководствах риторики см. в Ист. моск. славяно-греко-лат. акад. стр. 170 – 172. Заслужив ает внимание учебник риторики, написанный Стеф. Яворским на латинском языке и переведенный в 1721г. на русский язык Федором Поликарповым, под заглавием : « Рука риторическая, пятию частями или пятью персты укрепленная ».Учебник написан, вероятно для употребления в московской академии. Издан в 1878 г. Обществом любителей древней письменности: « Риторическая рука. Соч. Ст. Яворского, перевод с латинского Феодора Поликарпова. Спб. 1878 »( точный лигографический снимок с рукописи,принадлежащей кн. Π.П.Вяземскому, – 104 стр. в 8 – ку ). Ст. Яворский посвятил свой труд И. А. Мусину-Пушкину. В конце, на стр. 90 – 104 помещено «пристижение, и кратчайшее всея риторики сокращение ». Вот оно сполн а ( ударения опускаем,правописание употребляем нынешнее ) :Риторика есть художество добре глаголати. Ее же части суть 5; изобретение, расположение, краснорече, память и произношение |
|
|
