| Эта церковь представляет собой часовню, но уже с престолом для совершения литургии, разместившуюся в пещере скалы. По преданию, в этой пещере в течение более трех лет жил пророк Илия, подчиняясь повелению Господню: “И было к нему слово Господне: пойди отсюда, и обратись на восток, и скройся у потока Хорафа, что против Иордана. Из этого потока ты будешь пить, а воронам Я повелел кормить тебя там. И пошел он, и сделал по слову Господню; пошел и остался у потока Хорафа, что против Иордана. И вороны приносили ему хлеб и мясо поутру, и из потока он пил” (3 Цар. 17:2-6). На иврите этот поток называется “нахаль Керит”, Ономастикон Евсевия-Иеронима называет его “Хорра” (ροΧρ) или по-латыни – “Хорат” (Chorath) и относит его “по ту сторону Иордана, где скрылся Илия, на супротив какой-то реки” Здесь же, по преданию, будущий Богоотец Иоаким молился и жаловался Господу на свое бесплодие и получил от ангела известие о скором рождении у его жены Анны Девочки, Которой в свою очередь надлежало стать Матерью Бога. Предание говорит, что также и сама Анна прожила здесь отшельницей остаток своей жизни после того, как отвела свою трехлетнюю Дочь Марию в Храм, и одно время здесь даже почиталась стопа св. Анны, впоследствии увезенная на Афон, где легла в основу новой монашеской обители св. Анны. В росписи стен пещеры изображены: свв. Иоахим и Анна, свв. Иоанн и Георгий Хозевиты, Рождество. Почитаются здесь иконы Богоматери, Иоанна Крестителя, Илии. На западной стене находится большая икона Св. Серафима Саровского (1759-1833) – знаменитого русского старца-пустынника . В восточной стене есть могила патриарха Илии I (494-516). Здесь также находится могила монаха Каллиника (1830-1909), восстановившего монастырь. http://www.balandin.net/FifthGospel/Gospel18.htm Добавить комментарий Комментарии и обсуждение Ваш комментарий будет первым. --> Административное деление приведено по состоянию на начало 2022 года. × Внести изменения в объект × Добавить статью или комментарий × Добавить фотографии (можно загружать сразу несколько файлов) Только зарегистрированные пользователи могут добавлять фотографии в каталог. |
| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 5 дней Старец Каллиник Исихаст. Ты пришёл сюда для того, чтобы стать не монахом, а банкиром Старец Каллиник Исихаст. Ты пришёл сюда для того, чтобы стать не монахом, а банкиром Публикуем новые воспоминания, собранные отцами со всей Афонской Горы в книге " Новый Афонский Герондикон " . Каких только вещей про жизнь святогорцев не узнаешь! - Афон Старец Каллиник Исихаст какое-то время жил вместе с иеромонахом Матфеем. Они согласились 17 лет жить совершенными затворниками. Иеромонах Матфей через несколько лет не выдержал и вышел из затвора. Прежде он брал деньги за сорокоусты и отдавал их старцу, а, уходя,стал требовать их у отца Каллиника обратно. Они посоветовались с духовником иеромонахом Григорием. Отец Григорий сказал старцу Каллинику: «Старче Каллиниче, ты пришёл на Святую Гору Афон ради монашеской жизни, а не для того, чтобы стать бакалейщиком и подсчитывать, сколько ты потратил денег на пропитание отца Матфея. Отдай ему деньги, и пусть идёт с Богом». А иеромонаху Матфею старец Григорий сказал: «Ты пришёл на Афон для того, чтобы стать не монахом, а банкиром, и собирать деньги. То, что ты делаешь, нехорошо». Старец Каллиник научился молитве Иисусовой «по наследству» от своего старца и от «Добротолюбия». Многие другие отцы читали о молитве Иисусовой и, ничего не понимая, спрашивали старца Каллиника. И он отвечал, что им достаточно сохранения заповедей, а большего искать не нужно. Старец Каллиник говорил: «Я творю молитву Иисусову но кроме этого, у меня есть и Минеи. Когда меня оставляет божественная благодать, я читаю богослужебное исследование по книгам, пока опять не достигну действия молитвы Иисусовой». Старец Каллиник написал одну духовную книгу, но однажды перед тем, как лечь спать, бросил рукопись в огонь и сжёг её. Он поступил так по смирению... Комментарии Всего комментариев: 3 2018/12/12, 09:08:42 Стучите и откроется Михаил 2016/11/15, 09:20:17 /достаточно сохранения заповедей/ Премудрость, Господи, Твоя непостижима. |
| Каллиник же продолжал: — Но я думаю, что велика сила Бога, низвергшего их, и боюсь, что наши боги не в силах будут помочь даже и себе самим. Тогда правитель, поняв наконец истинный смысл слов Каллиника, сказал: — Ужели и ты, Каллиник, обольщен волшебством этого чародея? Каллиник, не желая — ни продолжать начатый разговор, ни скрывать долее свою веру, тотчас же отправился домой, остриг волосы на голове и бороду, снял одежды своего сана и, принесши всё это к правителю, бросил к его ногам. — Возьми, правитель, — сказал он, — мои волосы и одежды, оскверненные смрадом и дымом жертв, пролитием крови и диавольскими таинствами: вместе с ними я отвергаю свое прежнее заблуждения и начинаю новую жизнь, ибо я — уже христианин. Правитель был чрезвычайно удивлен этой неожиданною переменою в Каллинике. — Что с тобою, Каллиник, — говорил он, — разве чудеса этого чародея возымели над тобою такую силу, что даже твою благородную душу, — душу служителя богов, получившего от них многие милости, отвратили от веры отцов и вовлекли в окончательную погибель? Каллиник сказал: — В перемене моей более всего виновен сам Геркулес, который совершив, как рассказывается о нем, столько побед, теперь не мог противостоять одному слову сего мужа и пал столь жалким образом, показывая, что смеха достойны те басни, которые известны у людей о нем и о прочих богах. — Вовсе нет, — возразил правитель: — но ты прельстился волшебством Фирса и надеешься, что и сам ты посредством чар будешь творить такие же чудеса. Однако ни тому волхву, ни тебе христианские волшебства не принесут пользы, если ты не раскаешься и не воздашь по-прежнему чести богам. Каллиник, желая явным образом посрамить неразумие правителя и твёрдо надеясь, что и с ним, Каллиником, будет Бог, как и с Фирсом, сказал: — Так как ты, правитель, в настоящее время болен, а меня считаешь обольщенным чарами, то обратимся, если тебе угодно, к великому Асклипию [ 10 ] и вместе помолимся ему о твоем выздоровлении: тогда ты узнаешь, что я не обольщен никаким волшебством. |
| При незаурядных духовных дарованиях отец Каллиник мог подняться еще выше и достичь своих высоких целей. Между тем его окружение, помимо отца Неофита, включало и отца Даниила. Родом он был из Алацаты в Малой Азии и сподобился стать иереем. Кроме этих учеников, у отца Каллиника бывало много посетителей, искавших духовной пользы. Все их желания он мог удовлетворить с удивительным успехом. Отец Каллиник, впрочем, никогда не пренебрегал собственным совершенствованием. Непоколебимым основанием его духовного здания было постоянное общение с Богом. Из-за этого многие его практические занятия отодвигались на второй план. В 1885 году, через четыре года после смерти своего духовного отца, отец Каллиник решил сделать важный шаг вперед. Он принял мужественное решение стать затворником, то есть ограничить себя келлией и небольшим пространством вокруг нее, подобно заключенному в темницу. Те годы, которые Бог еще дал бы ему прожить, старец должен был провести в этом ограниченном пространстве. И действительно, оставшиеся до конца жизни сорок пять лет он прожил в затворе. Ничто не могло побудить его отступить от выбранного пути. Даже если возникала необходимость известить кого-либо о чем-то, старец поднимал длинную палку с тряпицей на конце, как флаг, так, чтобы ее могли увидеть соседи и прийти узнать, что случилось. Жертва его оказалась суровой. Закрытый в келлии в этом пустынном ущелье Катунак, отец Каллиник лишил себя всякого выхода, всяких прогулок, всяких путешествий, всякого общения. Лишь со смертью он вышел из своего затвора, и то только душой, так как тело старца осталось верным месту его молитвенных подвигов. Этот самоотверженный шаг получил щедрое благословение от Господа. В «Добротолюбии» авва Евагрий говорит: «Погляди на сосуд с вином, нерушимо пребывающий в одном месте, и подумай, какое светлое, крепкое и благоуханное вино из него получают». Решение отца Каллиника было связано с его глубокой привязанностью к созерцательной жизни, трезвению, возделыванию умной молитвы. В этом запредельном состоянии, которого сподобляются немногие, деятельной жизни уже нет места. Деятельность уступает место созерцанию, и потому внешние труды, служения и рукоделие, отходят на второй план. С тех пор исихаст Каллиник больше не будет заниматься резьбой по дереву. Авва Исаак Сирин считает счастливыми тех, кто достиг этого высочайшего духовного уровня. «Блажен, – пишет он, – кто пребывает в безмолвии и не тревожит себя множеством дел, но всю телесную деятельность заменил трудом молитвенным...». Безмолвная жизнь |
| Этот огонь, передававшийся из поколения в поколение, как некий святой жемчуг, затеплился и в душе старца Даниила, который теперь не без священного трепета решился передать его своему послушнику. Как только отец Каллиник был посвящен в тайну умной молитвы и созерцательной жизни, он ощутил в душе некий трепет, подобный тому, что испытали апостолы на Пятидесятницу. Сначала ему надлежало одержать победу над самим собой, взглянуть на себя прямо и без колебаний, чтобы решительно изгнать из своей души все темные стороны, всякий враждебный плевел. Только так можно было продолжить путь, чтобы обрести небесный мир безмолвия и чтобы он возглавил жизнь дома его души. Сколь восхищен был отец Каллиник! Какой путь открывался перед ним! Какой божественный свет, какие Фаворские и пасхальные озарения, какое приближение к Отцу светов!.. Все это просматривалось где-то далеко, в конце пути. Теперь старец Даниил мог спокойно покинуть этот мир. В 1881 году тело старца, обернутое в старенькую рясу, поместили в его последнее земное жилище. Печаль ученика была неописуемой. Он расставался с тем, кто после Бога был ему всех дороже, – со своим старцем. Из глаз отца Каллиника катились слезы. Как ему теперь жить без защиты своего духовного отца? Для отца Каллиника старец был его духовной сокровищницей, его духовной трапезой, откуда он мог в любом количестве черпать духовное богатство, которое требовалось в трудные часы невидимой брани. Монах чувствовал себя осиротевшим и, вслед за преподобным Симеоном Новым Богословом , так оплакивал смерть старца: Ты взял от земли отца моего, увы мне! Ты забрал моего наставника с глаз моих! О Человеколюбче! Ты оставил меня одного Полным сиротой, в полном одиночестве... Глава III. Путь подвижничества. Друг богомыслия Теперь отец Каллиник стал старцем в исихастирии 74 святого Герасима. Вместе с ним был и отец Неофит, строитель с острова Самос, который был послушником отца Даниила после отца Каллиника. Целью отца Каллиника было хранить как зеницу ока те духовные зерна, которые посеял в его душе блаженный старец и оправдать надежды, которые тот возлагал на него. И действительно, отец Каллиник со своими незаурядными качествами воина невидимой брани оказался достойным продолжателем духовной традиции. Его аскетичность, пост, молитва , молчание, собранность ума – все это взращивалось бережно и постепенно. По общему признанию отцов, отец Каллиник во всем оказался еще строже своего старца. |
| Каллиник же продолжал: — Но я думаю, что велика сила Бога, низвергшего их, и боюсь, что наши боги не в силах будут помочь даже и себе самим. Тогда правитель, поняв наконец истинный смысл слов Каллиника, сказал: — Ужели и ты, Каллиник, обольщен волшебством этого чародея? Каллиник, не желая — ни продолжать начатый разговор, ни скрывать долее свою веру, тотчас же отправился домой, остриг волосы на голове и бороду, снял одежды своего сана и, принесши всё это к правителю, бросил к его ногам. — Возьми, правитель, — сказал он, — мои волосы и одежды, оскверненные смрадом и дымом жертв, пролитием крови и диавольскими таинствами: вместе с ними я отвергаю свое прежнее заблуждения и начинаю новую жизнь, ибо я — уже христианин. Правитель был чрезвычайно удивлен этой неожиданною переменою в Каллинике. — Что с тобою, Каллиник, — говорил он, — разве чудеса этого чародея возымели над тобою такую силу, что даже твою благородную душу, — душу служителя богов, получившего от них многие милости, отвратили от веры отцов и вовлекли в окончательную погибель? Каллиник сказал: — В перемене моей более всего виновен сам Геркулес, который совершив, как рассказывается о нем, столько побед, теперь не мог противостоять одному слову сего мужа и пал столь жалким образом, показывая, что смеха достойны те басни, которые известны у людей о нем и о прочих богах. — Вовсе нет, — возразил правитель: — но ты прельстился волшебством Фирса и надеешься, что и сам ты посредством чар будешь творить такие же чудеса. Однако ни тому волхву, ни тебе христианские волшебства не принесут пользы, если ты не раскаешься и не воздашь по-прежнему чести богам. Каллиник, желая явным образом посрамить неразумие правителя и твёрдо надеясь, что и с ним, Каллиником, будет Бог, как и с Фирсом, сказал: — Так как ты, правитель, в настоящее время болен, а меня считаешь обольщенным чарами, то обратимся, если тебе угодно, к великому Асклипию и вместе помолимся ему о твоем выздоровлении: тогда ты узнаешь, что я не обольщен никаким волшебством. |
| Сафа почему-то не пользуется этим сильным аргументом.] 453 Для справок читателей помещаем здесь список патриархов от времени смерти Иеремии II (1595) до конца правления Самуила (1774): Матфей II (1595); Гавриил I (1596); Феофан 1 (1596-1597); Мелетий, патриарх Александрийский, местоблюститель (1597-1599); Матфей II, вторично (1599-1602); Неофит II (1602-1603); Рафаил II (1603-1607); Неофит II, вторично (1607-1612); Кирилл I (1612); Тимофей II (1612-1621); Кирилл I, вторично (1621-1623); Григорий IV (1623); Анфим (1623); Кирилл I, во второй, третий и четвертый раз (1623-1630- 1634); Кирилл II (1634); Афанасий III (1634); Кирилл I, в пятый раз (1634-1635); Кирилл II, вторично (1635-1636); Неофит III (1636-1637); Кирилл I, в шестой раз (1637-1638); Кирилл II, в третий раз (1638-1639); Парфений I (1639-1644); Пар- фений II (1644-1645); Иоанникий II (1646-1648); Парфений II, вторично (1648- 1651); Иоанникий II, вторично (1651-1652); Кирилл III (1652); Афанасий III, вторично (1652); Паисий I (1652-1653); Иоанникий II, в третий раз (1653-1654); Паисий I, вторично (1654-1655); Иоанникий II, в четвертый раз (1655-1656); Парфений III (1656-1657); Гавриил II (1657); Парфений IV (1657-1662); Дионисий Ш (1662-1665); Парфений IV, вторично (1665-1667); Клим (1667); Мефодий III (1668-1671); Парфений IV, в третий раз (1671); Дионисий IV (1671-1673); Герасим II (1673-1675); Парфений IV, в четвертый раз (1675-1676); Дионисий IV, вторично (1676-1679); Афанасий IV (1679); Иаков (1679-1683); Дионисий IV, в третий раз (1683-1684); Парфений IV, в пятый раз (1684-1685); Иаков, вторично (1685-1686); Дионисий IV, в четвертый раз (1686-1687); Иаков, в третий раз (1687-1688); Каллиник II (1688); Неофит IV (1688-1689); Каллиник II, вторично (1689-1693); Дионисий IV, в пятый раз (1694); Каллиник II, в третий раз (1694- 1702); Гавриил III (1702-1707); Неофит V (1707); Киприан (1708-1709); Афанасий V (1709-1711); Кирилл IV (1711-1713); Киприан, вторично (1713-1714); Косьма III (1714-1716); Иеремия III (1716-1726); Каллиник III (1726); Паисий II (1726-1733); Иеремия III (1733); Серафим I (1733-1734); Неофит VI (1734-1740); Паисий II, вторично (1740-1743); Неофит VI, вторично (1743-1744); Паисий II, в третий раз (1744-1748); Кирилл V (1748-1751); Паисий II, в четвертый раз (1751 - 1752); Кирилл V, вторично (1752-1757); Каллиник IV (1757); Серафим II (1757-1761); Иоанникий III (1761-1763); Самуил I (1763-1768); Мелетий II (1768-1769); Феодосии II (1769-1773); Самуил I, вторично (1773-1774) |
| Это очень замечательно, по уверению Кунце, тем более, что Нектарий ничем не был известен ни как богослов, ни как церковный администратор. Нужно думать, что воспоминание об этом Соборе соединяется с именем Нектария по уважительной причине. (Читатель, конечно, понимает, куда склоняет свою аргументацию Кунце: ему во что бы то ни стало нужно доказать, что последующая история не забывала-де о Символе, произнесённом на II Вселенском соборе Нектарием). Вот одно доказательство якобы правдивости гипотезы, изобретённой Кунце. Но у него есть и другое. Об этом доказательстве он сам говорит: «Я нашёл ещё более определённое доказательство». Посмотрим, в чём оно заключается. Между епископами, заседавшими на Халкидонском соборе и подававшими голос касательно образцов церковного учения по исследуемому на Соборе вопросу, встречаем Каллиника, епископа города вифинской Апамеи, т. е. города, недалеко отстоящего от Константинополя. Иностранный учёный придаёт важное значение словам этого Каллиника, сказанным им при сейчас упомянутом случае: «Соборы, составленный в Никее из 318 св. отцов и из 150 в великоименитом Константинополе, по случаю хиротонии (π τ χειροτονα) благословеннейшего Нектария епископа, имеют один образ мыслей, Троицу проповедуя и Троицу возвещая миру» (Деяния Вселенских соборов. Т. IV. C. 19). Приведя слова Каллиника, Кунце замечает: «Указываемая здесь задача Собора 150 отцов составляет исключительное явление в актах Халкидонского собора. «По случаю хиротонии» значит, собственно, по смыслу оригинала, – с целью хиротонии». Затем наш исследователь прибавляет: «В течение деятельности Халкидонского собора из числа дел, совершённых на II Вселенском соборе, рассматривался лишь вопрос о Символе этого последнего (Собора), поэтому упоминание Каллиника о хиротонии Нектария показывает, что Символ и хиротония Константинопольского епископа находились в известного рода связи между собой, а эта связь может заключаться лишь в том, на что указывает наша гипотеза: в данном случае заявление Каллиника может быть рассматриваемо как прямое (?) доказательство в пользу нашей гипотезы». |
| Доброта его была безгранична. Все, кто посещал его, видели мужа богатой щедрости и любви. Он оставлял на время для них свой покой и свою молитву, отзываясь на их затруднения и печали. Его справедливо называли человеком «редкой любви и доброты». В затворе Имея в себе такие духовные сокровища, отец Каллиник мог возноситься душою ввысь и наслаждаться богообщением. Сейчас было у него два духовных сына: отец Неофит и отец Даниил, приехавший из Малой Азии и удостоенный быть священником. Кроме них приходило к нему много страждущих, ищущих духовного совета. Жизнь его проходила на самом высоком подвижническом уровне. Болезнуя о многих, он никогда не забывал и о своей душе Богообщение было твердым основанием храма его души. В 1885 году, через четыре года после смерти его Старца, отец Каллиник решился предпринять великий подвиг. Он принял твердое решение полностью уединиться, заключив себя, словно в тюрьме для мира сего, в маленькой своей келье с небольшим пространством вокруг нее и оставаться в этих пределах столько лет, сколько Бог положит. И прожил он так все оставшиеся сорок пять лет земной жизни. Ни разу затвор не был нарушен. Если бывала нужда известить о чем-либо, отец Каллиник обыкновенно поднимал большой шест с привязанным на конце его, как флаг, неким подобием паруса. Соседи, видев это, приходили узнать, что требуется. Самопожертвование его было великим. Сорок пять лет подвизался он отшельником в келье в пустынном ущелье Катонакии, лишив себя всяких прогулок и общений с людьми. Лишь со смертью покинул он уединение свое, но и то душой только. Тело же осталось там, где совершался подвижнический подвиг. Этот его подвиг был щедро благословлен Господом, «Посмотри на вино, как оно, если долго очень стоит неподвижно на одном месте, хорошо отстаивается, делается светлым и благоуханным,» – как говорится в «Добротолюбии» (авва Евагрий). В подвиге своем отдался он созерцательной жизни в рассуждении, в умной молитве. В этом возвышенном состоянии, достичь которого дается немногим, практической жизни места нет. Суета уступает место созерцанию, все заботы остаются вне внимания. В это время отец Каллиник-исихаст уже не занимается резьбой по дереву. Авва Исаак Сирианин благословил тех, кто достиг высшего духовного состояния, написав: «Благословен пребывающий в молчании и не отвлекающийся на разные труды, посвящая себя единому труду молитвы». Житие исихаста |
| Сафа почему-то не пользуется этим сильным аргументом.] Для справок читателей помещаем здесь список патриархов от времени смерти Иеремии II (1595) до конца правления Самуила (1774): Матфей II (1595); Гавриил I (1596); Феофан 1 (1596—1597); Мелетий, патриарх Александрийский, местоблюститель (1597—1599); Матфей II, вторично (1599—1602); Неофит II (1602—1603); Рафаил II (1603—1607); Неофит II, вторично (1607—1612); Кирилл I (1612); Тимофей II (1612—1621); Кирилл I, вторично (1621—1623); Григорий IV (1623); Анфим (1623); Кирилл I, во второй, третий и четвертый раз (1623—1630— 1634); Кирилл II (1634); Афанасий III (1634); Кирилл I, в пятый раз (1634—1635); Кирилл II, вторично (1635—1636); Неофит III (1636—1637); Кирилл I, в шестой раз (1637—1638); Кирилл II, в третий раз (1638—1639); Парфений I (1639—1644); Пар- фений II (1644—1645); Иоанникий II (1646—1648); Парфений II, вторично (1648— 1651); Иоанникий II, вторично (1651—1652); Кирилл III (1652); Афанасий III, вторично (1652); Паисий I (1652—1653); Иоанникий II, в третий раз (1653—1654); Паисий I, вторично (1654—1655); Иоанникий II, в четвертый раз (1655—1656); Парфений III (1656—1657); Гавриил II (1657); Парфений IV (1657—1662); Дионисий Ш (1662—1665); Парфений IV, вторично (1665—1667); Клим (1667); Мефодий III (1668—1671); Парфений IV, в третий раз (1671); Дионисий IV (1671—1673); Герасим II (1673—1675); Парфений IV, в четвертый раз (1675—1676); Дионисий IV, вторично (1676—1679); Афанасий IV (1679); Иаков (1679—1683); Дионисий IV, в третий раз (1683—1684); Парфений IV, в пятый раз (1684—1685); Иаков, вторично (1685—1686); Дионисий IV, в четвертый раз (1686—1687); Иаков, в третий раз (1687—1688); Каллиник II (1688); Неофит IV (1688—1689); Каллиник II, вторично (1689—1693); Дионисий IV, в пятый раз (1694); Каллиник II, в третий раз (1694— 1702); Гавриил III (1702—1707); Неофит V (1707); Киприан (1708—1709); Афанасий V (1709—1711); Кирилл IV (1711—1713); Киприан, вторично (1713—1714); Косьма III (1714—1716); Иеремия III (1716—1726); Каллиник III (1726); Паисий II (1726—1733); Иеремия III (1733); Серафим I (1733—1734); Неофит VI (1734—1740); Паисий II, вторично (1740—1743); Неофит VI, вторично (1743—1744); Паисий II, в третий раз (1744—1748); Кирилл V (1748—1751); Паисий II, в четвертый раз (1751 — 1752); Кирилл V, вторично (1752—1757); Каллиник IV (1757); Серафим II (1757—1761); Иоанникий III (1761—1763); Самуил I (1763—1768); Мелетий II (1768—1769); Феодосии II (1769—1773); Самуил I, вторично (1773—1774) |
|
|
